***
Мне приходилось привыкать к новому расписанию. Вставать утром со всеми, идти умываться, посвящать весь день играм, развлечениям и веселью, вечером укладывать сыновей по кроватям, а после идти на занятия к Феликсу. Иногда приходилось досыпать днем, когда все мальчишки уходили играть в футбол, плавать или просто резвиться. Жутко уставшая, я отказывалась от еды и не шла на вечернее собрание. Тем не менее, я не жаловалась. Мной влекло желание научиться быть сильной, стойкой, меткой. Но было еще кое-что, ради чего я вставала ночью с кровати и бежала на пляж: Феликс. Казалось бы, они с Питером пробуждает во мне жуткую тягу к жестокости и язвительности, однако с каждым новым днем я узнавала Феликса с другой, ранее неизвестной мне стороны. И от этого его образ казался мне все более пленительным. Поначалу, парень был строже, чем обычно. Оно и понятно: с самого первого дня нашего знакомства я произвела не лучшее впечатление. Он был мужчиной старой закалки, а значит считал, что девушка не имеет прав и свобод. Мое мнение было абсолютно противоположным, из-за чего у нас случались стычки. Как бы то ни было, после нескольких совместных занятий Феликс ощутимо изменил свое представление обо мне. Я старалась ему понравиться, и кажется, мои желание были услышаны и исполнены. Он перестал подгонять меня, когда я целился в мишень при ночном освещении (что очень трудно мне давалось), стал больше слушать меня, а не обрывать на середине фразы, как это было на начальных занятиях, учил меня всему, что умел сам.***
— Выше локоть! Не сутулься! — Феликс ходил вокруг меня, пока я целилась в красный крест, нарисованный на дереве в противоположном конце пляжа. Хотя парень и перестал относиться ко мне также категорично, как и в начале моего пребывания здесь, однако доля строгости в нем все же осталась. Очередной раз потерянный приносил с собой лук и стрелы на занятие. Честно, я начинала подозревать, что это была месть за тот случай, когда я вспылила на него. Если это так, то Феликс — самый жестокий и злопамятный человек, которого я знаю! Мне было сложно прицелиться: мешали освещение и длина дистанции. На протяжении пяти минут, как подсказывали мне мои биологические часы, я старалась расчистить траекторию полета. Здесь нужно было учитывать все: и на какой угол отклонять стрела, и куда при этом она попадет, сопротивление воздуха, коры… Крикнув что-то на подобии " да пошло оно все к черту!», я отпустила стрелу в долгожданный полет. Тетива выпрямилась в струну, а я в который раз промазала. Неудача выбила меня из колеи: — Как ты этому научился?! Это же нереально! — Я бросила лук на песок и села лицом к морю. Я старалась подавить охватившую меня ярость. Феликс не спеша подсел рядом. Две луны проплывали на небосклоне. Фиолетовые волны шелестели камнями и песком. Спустя некоторое время парень произнес, продолжая наблюдать за безграничной гладью воды: — Учиться надо на сложном, чтобы был результат. — Наверное, у тебя талант. Мне это не дается, как видишь. — отчаянно пробормотала я. — У тебя вся вечность впереди. — Феликс был единственным, кто мог говорить философские вещи с таким равнодушием. Я посмотрела на него и, успокоившись окончательно, подтвердила его слова. С этого занятия у нас появилась маленькая традиция: в конце нашей встречи вдвоем мы садились на песок и просто разговаривали, наслаждаясь романтикой ночного острова. Незаметно для нас, огромная пропасть взглядов и убеждений была преодолена, нашлись общие интересы, появились темы для разговоров. Феликс оказался довольно интересной личностью с богатым опытом во многих вопросах. Один день он отвел для физических упражнений. От изнеможения я уже валилась с ног, но парень все продолжал подтягиваться на ветке какого-то дерева. — Я уже не могу, — я села прямо на траву и прислонился спиной к стволу. По коже приятно пробежали мурашки, заставляя мое тело немного расслабиться. Феликс выполнил еще три подхода и разжал пальцы. Аккуратно приземлившись на ноги, он оглядел меня отстраненным взглядом: — Расходимся? Я утвердительно покачала головой. У меня было предчувствие, что мышцы завтра будут неимоверно сильно болеть, и вряд ли я встану с кровати утром. Я высказала это предположение потерянному, на что тот молча достал из кармана штанов какую-то мазь. — Только лечебные травы. Снимает боль после тренировок. Он кинул мне небольшой стеклянный пузырек с коричневато-зеленым содержимым. Осмотрев вещицу со всех сторон, я была поражена. — Ты сам её сделал? Парень кивнул головой, разминая руки в плечах. Оказалось, что он знал все растения в Неверленде не только на облик, но мог перечислить и их полезные свойства. Его познаниям в растениеводстве и животноводстве позавидовали бы ученые на нашей Земле. В тот день он немного рассказал мне о флоре и фауне острова, пока мы шли к лагерю. На следующее утро мое тело не ломило от боли благодаря мази. Он знал очень много об острове и о его жителях. Оно и понятно: Феликс был правой рукой короля, что обязывало его разбираться во всем, иметь представление о каждом из жителей острова, осведомлять Питера Пэна в случае непредвиденных ситуаций. Такая высокая должность научила его держать язык за зубами. Тем не менее он всегда отвечал честно. Порой мне приходилось задавать столько напутственных вопросов, чтобы разговорить его! Он много читал. Иногда, когда ему слишком наскучило смотреть на мои старания, он доставал из своей сумки книгу — детектив или приключения — и медленно поглощал страницу за страницей. — Интересно? — однажды спросила я у него. Феликс сел на песок и под светом фонарика читал «Шерлока Холмса». Кивнув, он сказал: — Детективы —единственный жанр, который я могу читать. Я не поняла сначала, о чем речь, пока он не пояснил: — Я не могу сопереживать героям. Феликс четко осознавал, что не полноценен в плане эмоций. Он жил с этой мыслью, не ограничивая себя ни в чем. Мне было трудно разобраться в его убеждениях: если для меня было важно понять персонажа, то следить за сюжетом и делать свои выводы для парня было достаточным. И я говорю не только про книги. Также он научил меня строить плоты. На одном таком судне собственного производства я доплыла до одного из мелких островов, который находился неподалеку от острова черепа. Устроившись на еще теплом камне, я привязал плот к выступу и загляделась на открывающие мне просторы. Остров черепа горел изнутри синим, что было весьма необычно. Магическим образом синий свет сменился зеленым и осветил ближние островки. Феликс поплыл ближе и со скукой стал наблюдать за этим световым представлением. — Нам нельзя здесь долго находиться. Это территория русалок. Не спеша парень стал грести к берегу, поглядывая на меня. А я не хотела отрывать взор от завораживающих градиентов. Вдруг моей ноги коснулось что-то холодное. Я испуганно опустила глаза вниз. — Здравствуй. На меня смотрела пара черных как смоль глаз, обрамленные белыми ресницами. Бледно голубая кожа светилась на темном фоне воды, а белые длинные волосы покачивались на волнах. В изумлении я смотрела на русалку, пораженная её ангельские голоском и прекрасными чертами лица. Её обворожительная улыбка не могла остаться без ответа: — Привет… Больше я не могла произнести ни слова. Русалка выпрыгнула из воды и уместилась рядом со мной. Её тело оказалось таким же идеальным, как и лицо: худая, стройная фигура, плоский живот, ярко выраженные ключицы, упругая грудь, которую прикрывали пышные локоны. Она махнула плавником на своем чешуйчатом хвосте цвета малахита, мгновенно чешуйки опали и показались тоненькие, гладкие, прозрачно-голубые ножки. — Ты новенькая здесь? — она изучающе рассматривала меня. Я кивнула. Похоже, что это действие побудило в русалке еще больший интерес ко мне. Она придвинулась как можно ближе, заглядывая не только ко мне в глаза, но и, кажется, в душу. — У тебя такой красивый взгляд… — прошептала она и дотронулась рукой до моей щеки, нежно поглаживая мою кожу. — Можно мне твои глаза? Я посчитала это шуткой, однако в следующую секунду ундина схватила мое лицо и сильно сжала его. Я закричала и постаралась убрать её руки. Ангельские черты её лица стали кровожадными, при это она смеялась во весь голос. У меня никак не получалось вырваться из её хватки. Если бы Феликс тогда не выстрелил прямо в плечо русалки, я бы, наверное, осталась без глазных яблок. Никогда я не действовала так быстро, как в тот счастливый миг: я отвязала плот и, запрыгнув на него, погребла к берегу. Феликс остался наедине с русалкой. Он подплыл ближе, бесстрашно вырвал из её руки стрелу, пока сирена влюбленно на него смотрела. Я могла услышать их голоса: — Ох, Феликс, ты стал еще прекраснее за эти долгие годы! Сколько же воды утекло с нашей последней встречи. — Русалка действительно была восхищена им. Парень не удостоил её ответом. — Это твоя новая подружка? Хорошенькая. Такой чувственный взгляд… Потерянный снова не проронил ни слова. Он просто развернул плот и направился ко мне. Тогда сирена запрыгнула к нему на судно, прильнула всем телом к парню и зашептала что-то ему на ухо. Во мне зародилась тоска. Через секунду она повернулась ко мне. Русалка хотела также посетить и мой плот, но Феликс остановил её за руку: — Не смей её трогать. Сирена улыбнулась ему и обратилась ко мне: — Смотри, чтобы он не убил тебя. И блистая уже злорадной улыбкой она исчезла в черноте моря. Когда мы доплыли до острова, пересекли пещеры и вернулись на пляж, Феликс всё-таки решил почитать мне нотации: — Никогда не смей доверять русалкам. Не подходи к ним. Не спускайся в воду, а уж тем более не красуется перед ними и не разговаривай вообще. Тебе ясно? — в его голосе читалась злоба, однако спустя секунду он шел совершенно равнодушный. — Ты убивал людей? — меня зацепили слова ундины о том, чтобы я берегла себя от Феликса. — Да, — без тени сомнений сказал он. — Но зачем? Он остановился. — У нас война с пиратами которое столетие идет. — И ты не винишь себя за это? Я развернулась к парню всем телом и заглянула ему в глаза. Нет, снова никаких эмоций. — Меня абсолютно не тревожит, что с ними было, стало и будет. Они враги, а значит их нужно убивать. Я пришла в оцепенение. Больше он не стал говорить об этом. Еще через одно занятие Феликс решил научить меня драться на саблях. Тут я раскрепостилась и отдала всю себя. С самого детства меня привлекали рассказы о сражениях на мечах. Даже будучи маленькой девочкой, выходя на улицу, я находила себе хорошую палку и бежала играть с мальчишками в войну. Некоторые особо смелые девочки играли вместе с нами. Эти игры я запомню надолго, ведь именно тогда я развила в себе такие качества как преданность, отчаянность, умение работать в команде. Сначала парень преподавал технику. Он подбрасывал в воздух персик и размахивал мечом. Затем на траву, как в старых боевиках или фильмах про самураев, падали четыре дольки порезанного фрукта. — Ты должна научиться также. — спокойно проговорил парень, клодя меч обратно в ножны, будто это было невероятно легко. Я лишь округляла глаза и повиновалась. Конечно, у меня не выходило даже задеть фрукт в воздухе. Я была спокойна, пока десятый персик не упал на песок целым. Тогда я вскипела. Со злобой я в который раз подбросила фрукт над своей головой, размахнулась мечом и смогла отрезать от плода небольшой кусочек. — ДА! — от охватившей меня радости захотелось кричать, но под строгим прицелом взора Феликса я сразу же замолчала. — Как тебе это удается? — вдруг проговорил он после минутной паузы. — Что удается? Я застыла на месте. Неловко было ощущать на себе взгляд парня. — Радоваться такой мелочи… Совсем не представляя, что ответить на этот, казалось бы, странный вопрос, я просто моргала от удивления. Феликс лишь вздохнул, притянул к себе походную сумку и вытянул оттуда два спелых, помытых персика. Он попросил забыть этот случай, а после кинул мне фрукт. Медленно во мне зарождалось чувство. Странное чувство. Я замечала его только тогда, когда Феликс был рядом. Как мать, я вынашивала эту эмоцию и растила её внутри себя, питая встречами и разговорами с потерянным, который учил меня основам мальчишечьей жизни. Мне нравилось сидеть с Феликсом на берегу моря; нравилось, когда он смотрел на меня; нравилось его тело и внешность; нравились его привычки; мне нравилось его мышление. Я не могу назвать что-либо в этом парне, что не заставляло бы меня трепетать от восхищения. Я никогда в своей жизни не встречала настолько глубоких личностей. Может, мне просто не хватало тихих, спокойных разговоров? На Земле такое случается редко. Все спешат, бегут, смеются. В городе никогда не будет вот так — не с кем будет поговорить по душам, никуда не торопясь, никто не остановится в вечной гонке за жизнь. Потому что на Земле люди смертны, а время ограниченно, и каждый старается прожить свою жизнь быстрее только ради себя. Но Феликс был другим. Хоть парень этого и не показывал в открытую, тем не менее он заботился обо всех в лагере мальчишек. Несмотря на отсутствие чувств, он всегда был собой. Эта несвойственная человеку в его положении открытость так и манила меня.***
Я читала Майклу книжку, когда на мне сказался недосып. У меня жутко заболела голова и поднялась температура, в следствии чего я весь оставшийся день пролежала в постели. Бей заботливо накрывал меня одеялом, следил, чтобы остальные мальчишки не подходили ко мне близко, прилежно исполнял каждую мою просьбу. — Вот так, — парень положил мне на голову влажную тряпочку, в надежде, что температура моего тела придет в норму. Он оглядел меня сочувствующим взглядом. — Спасибо тебе, — Я была очень благодарна потерянному за оказанную помощь. — Не за что. — проговорил он, и тут ему пришла идея, — Давай я Венди позову. Она точно тебя вылечит. Я запротестовала. Зачем же отвлекать королеву от её дел? Я старалась убедить Бея, что, поспав, снова встану в строй, однако парень все настаивал на своем и не желал меня слушать. Силы покидали меня с каждым словом, поэтому я решила согласиться. Через некоторое время пришла и Венди. Я успела немного вздремнуть за это время. Королева серьезно оглядел меня и вынесла вердикт: — Тебе необходимо больше спать. — Неужели, — саркастично прошептала я. Королева мягко попросила Бея уйти. Намечался разговор. — Чем таким ты занимаешься по ночам, что сейчас тебя от усталости не узнать? — спросила она, как только мы остались наедине. В глазах девушки скользнул хитрый огонек, словно она все знала, но желала услышать подтверждение от меня. Минуту я рассматривала её. — Ничем особенным, — мне стало интересно, действительно ли она так много знает, как ей кажется. Венди присела ко мне на кровать. — Хорошо. Почему я несколько дней подряд наблюдаю, как ты с Феликсом сидишь на пляже после отбоя? Девушка скрестила руки на груди и своей величество осанкой дала понять, что её статус выше моего. Она требовала ответов, сверля меня взглядом серо- голубых глаз. Я сдалась: — Он меня учит… Феликс просил никому не говорить, поэтому, прошу тебя, не разговаривай с ним по этому поводу. Так Венди и узнала про мои ночные занятия. Она не стала смеяться или запрещать мне учиться у Феликса дальше, а лишь поддержала меня, как настоящая подруга. Хоть это и сказывалось на моем здоровье, однако королева была только за. Она дала мне несколько настоев, чтобы я быстрее встала с кровати, после чего покинула мою комнатку. Спустя сутки я сидела у королевы в апартаментах и пила с ней кофе. Феликс был предупрежден, что несколько дней мне надо на реабилитацию, и занятия были отложены. — Он тебе сам предложил заниматься? — Венди слушала мой рассказ. Девушке была настолько заинтересована, что переспрашивала меня через каждое предложение, все больше округляя глаза. Я кивнула. — Это получилось спонтанно. Я ждала Бея, а пришел он. Честно, я не понимаю, почему он вдруг изменил свое решение и стал со мной заниматься. Да еще и отдельно ото всех! — Феликс решения меняет не часто… — задумчиво произнесла Венди. — Меня больше интересует как ты ко всему этому относишься? Нелегко, наверное, заниматься наедине с человеком, которого терпеть не можешь. — Это уже в прошлом. Феликс оказался таким разносторонним. Я смущенно опустила взгляд. — Только не говори мне, что он тебе нравится, — усмехнулась Венди, не веря в свои слова. Однако я разрушила её убеждения: — Мне порой кажется, что будь у него чувства, он был бы идеальным мальчишкой… — Быть этого не может, — девушка насторожилась по непонятным для меня причинам. — У каждого есть недостатки. — А у него их похоже нет, — я всё стояла на своем. — Если не считать его жестокость. Но, честно, меня так сильно к нему тянет именно из-за этого. Хочется растопить этот лед в его глазах. Теперь у меня появился человек, с которым я могла обсудить свои странные чувства, возникающие по отношению к моему учителю. Меня пугали эти эмоции и наконец я смогла выговориться. Мне стало легче. После моей фразы Венди долго сидела в недоумении. Удивленно открыв рот, девушка обдумывала мои слова. Она молча изучала мое красное от смущения лицо. Затем Венди помрачнела: — Не того человека ты выбрала. — Что значит выбрала? — испугавшись такой резкой смене настроения королевы, возмутилась я. — Эти эмоции от меня не зависят: я вообще не понимаю, что со мной происходит. Королева серьезно взглянула на меня. Она решала, стоит ли ей говорить следующее или же нет, и все-таки, решившись на такой отчаянный шаг, спросила: — Не думала ли ты, что могла влюбиться в Феликса?***
Я восстановилась от переутомления и смогла продолжить занятия. Феликс вновь принес сабли. Только теперь мне не пришлось разрезать персики в воздухе. Парень показывал мне движения, которые можно применять в настоящих боях, а я должна была повторять их. — Локти также высоко, как и при стрельбе. Ноги на ширине плеч. Я смотрела на потерянного, старалась повторять за ним, но мысленно я была совсем не здесь. Влюбилась? Я никогда раньше не любила парней: они мне только нравились. Права ли была Венди, говоря, что я влюблена в этого парня? Не знаю. Но я была уверена, что эти чувства отличались от всех, что я испытывала ранее. Его каштановые волосы развивались на ветру, движения были плавными, а сосредоточенный взгляд зеленых глаз был устремлен на меч. Он был настолько же красив в такие моменты, насколько равнодушен. Кажется, я действительно начала тонуть в омуте, который он мне предлагал каждую новую ночь, который открывался мне, пока мы говорили. — АЙ! — не заметив, что держу саблю неправильно, я провела острой частью клинка себе по руке. На этом месте образовалась красная полоска. Феликс сразу же обработал мою рану, забинтовал, и построжился, что надо быть внимательней. Мои щеки начали гореть от мысли, что я причинила ему неудобства. — Прости, — выговорила я, пока потерянный складывал мечи. Я сидела рядышком и старалась помочь, но парень только отодвигал мои руки. — Аккуратнее надо быть, — серьезно сказал он. — Ты сегодня слишком рассеяна, чтобы заниматься. Достаточно с тебя. Феликс поднялся на ноги и строго оглядел меня сверху вниз. Как же ничтожно я себя почувствовала в этот недолгий миг. — Пошли. Я встала на ноги и растерянно зашагала рядом. Парень проводил меня до домика, как уже было заведено у нас, и покинул деревню. Поднявшись наверх, я остановилась перед входом. Ночь опустилась на остров, укрыв деревья и жителей прозрачным одеялом. Влажный ночной воздух заполнял мою грудь. И животные, и птицы смирно спали в своих жилищах. Где-то далеко шелестели листья от ночного ветерка. Я наконец осознала, что мои чувства и вправду могут оказаться если не любовью, то чем-то на подобии ее, и что я уже перестаю контролировать себя рядом с ним.