This user has left the network.

Очередной ночной марафон фильмов, все сидят на своих местах. Гарри, держа Луи на коленках, расположился в большом кресле. Зейн разлёгся на диване, занимая место для «кого-то очень важного, кто обязательно должен прийти с минуты на минуту, ведь он же обещал!». Найл как всегда раскидал по полу подушки и улёгся на свою гору, блаженно улыбаясь. У каждого есть своя еда. У Гарри в руках огромная тарелка с попкорном и сок. У Найла несколько бутербродов и газировка. У Зейна две тарелочки с тортиком и две кружки чая. А для кого же вторая порция? Для «кого-то очень важного, кто обязательно должен прийти с минуты на минуту, ведь он же обещал!». А у Луи в руках тарелка с зеленью и бутылка воды. Все насторожились, ведь Луи уже неделю ест какую-то непонятную еду. Но Томлинсон продолжает говорить, что всё хорошо, и он нормально питается каждый день в кофейне напротив университета. Какой они смотрят фильм? Да никакой! Они его ещё даже не выбрали! А всё почему? Потому что Зейн попросил подождать «кого-то очень важного, кто обязательно должен прийти с минуты на минуту, ведь он же обещал!». Все уже начали злиться, но пока молчали. В головы друзей закралась мысль, что это чёртов розыгрыш, и они просидят весь марафон фильмов, как истуканы. На том моменте, когда Найл был готов ударить Зейна, чтобы отнять пульт и включить хоть что-нибудь, в дверь позвонили. Малик вскочил и побежал открывать двери. Из коридора послышались радостные возгласы и незнакомый голос. Все поняли, что пришёл тот самый «кого-то очень важного, кто обязательно должен прийти с минуты на минуту, ведь он же обещал!». Через секунду в гостиную вошёл Лиам, а за ним и сам Зейн. — Ох, а почему вы ещё ничего не смотрите? — Шатен окинул комнату взглядом, чувствуя напряжение. — Да так, мы ждали «кого-то очень важного, кто обязательно должен прийти с минуты на минуту, ведь он же обещал!», правда, Джавадд? — Гарри посмотрел на пакистанца тем многозначительным взглядом, которым вас одаривает толстая, вонючая и противная учительница, которой вы уже семь месяцев обещаете пересказать параграф. И только когда на Зейна вылился гранатовый сок, он понял, что сказал это вслух. — Взгляд толстой, вонючей и противной учительницы, говоришь? — Стайлс отложил свой попкорн и пустую бутылку сока на тумбочку и, не отрывая взгляда от напуганного Малика, процедил сквозь зубы, — Луи, я с тобой его не догоню. Мне будет трудно и неудобно, слезь с меня, пожалуйста. Для Луи не нужно было повторять, он вскочил с коленей старшего, как ошпаренный, стараясь скрыть свои слёзы и выдавить улыбку перед картиной, которую он увидел. Пакистанец носился между кресел, дивана, стола, стульев и телевизора, стараясь ничего не сломать. Выставлял вещи на проход, чтобы хоть как-то преградить путь Гарри, но второй был непоколебим. Его девиз: «Уничтожить Зейна Джавадда Малика и переть напролом, как бык». Вся квартира наполнилась смехом, что и послужило непробиваемой защитой для Томлинсона. Положив свою «еду» рядом с едой Гарри, он бросился в туалет, забежав перед этим на кухню. «Ему тяжело. Я ужасен. Я должен быть легче. Я должен быть пушинкой» — эти мысли заполнили бедную голову мальчика, и он сделал то, что обещал никогда не делать. Никогда и ни при каких обстоятельствах. Выпив раствор соды, он засунул два пальца в рот и через пару секунд его желудок начал опустошаться. Он не ел нормально уже неделю. Старался сокращать прием пищи до минимума и пить. Пить всё, что пьётся… Вытирая слёзы, он смывал в унитаз всё, что было в его желудке. А что там было то? Вода и молоко? Посмотрев на часы, он понял, что прошло уже 7 минут, его точно скоро начнут искать. Вымыв лицо и сполоснув рот, он вышел из туалета. Погрузившись в собственные мысли, он даже не заметил Лиама за его спиной, который держал ладошку около рта, чтобы не всхлипнуть слишком громко и не выдать себя. Ведь он всё видел…