Мёртвых душ не желаете?

Есть реки быстробегущие, есть медленные, лениво несущие свои воды. Павел Иванович волею судеб вёл образ жизни дёрганный, дорожный, но чего он точно не мог предположить — что жизненное течение выбросит его… Куда? Только теперь Павел Иванович осознал, в каком положении оказался. Чёрте-где, чёрте-зачем и при этом в подозрительной компании инфернальных личностей. — Чёрт действительно знает где и, возможно, зачем! — именно эту фразу произнёс… Кот. Здоровенный лохматый кот — абсолютно по-человечьи! Каким-то чудом Чичиков не сполз по балюстраде на тротуарную плитку. — Я в аду? — Отнюдь! Вы в России, пусть и двадцать первого века, — с величайшей серьёзностью отвечал Воланд, ни один мускул не дрогнул на его лице. Тяжёлый взгляд направлен не на Чичикова, а куда-то в сторону, на пруд, словно в задумчивости. Понимая, что с ним не шутят, Чичиков постарался стереть следы испуга, встал даже как-то ровнее, чем обычно, весь обратившись в слух. Воланд, между тем, продолжал: — К сожалению, я вынужден вас оставить. Дела… В вашем же нелёгком предприятии помощниками будут Бегемот и Фагот-Коровьев. То ли клички, то ли имена показались Павлу Ивановичу непривычны, так что он непроизвольно скользнул взглядом по этим личностям весьма подозрительной наружности. Огромный кот, метко названный Бегемотом, без зазрения совести встал на две лапы и, сравнявшись по росту с человеком, также изучал взглядом поверхность Патриаршьих. Фагот стоял тут же, рядом. — С чего мне стоит начать? — Освойтесь. В остальном вам поможет моя свита… — Но… Чичиков, до этого не смотревший на Воланда, оглянулся. Но того нигде не было, на площадке оставались лишь Бегемот и Коровьев. Что ж, похоже, приключения этой необычной компании только начинаются.

***

— Смир-р-на! — на этот гортанный крик Кота Коровьев вытянулся по струнке, хотя и со скучающим выражением лица. Прошла всего пара минут, а эта парочка уже начала сеять Хаос и безумие. Итак, Коровьев держал равнение, а Чичиков, успевший отойти от шока, смотрел на всё это, плотно соединив лицо и ладонь. — Пал Иваныч, отставить фейспалмы! Значит так, план действий таков… Время действия мы осовременили, осталось осовременить персонажей! Заглянем по пути в какой-нибудь магазинчик одежды. Это во-первых. А во-вторых, кто поведёт? — выпалив эту тираду на одном дыхании, он поспешно добавил: — Чур не я, у меня лапки! — А мне по статусу не положено, — уверенно поддакнул Фагот. — Я ваших институтов не кончал, вождения не разумею! Оба, как сговорившись, одновременно устремили взгляды на Чичикова. Тот сначала не нашёлся, что сказать, но после уверенно выдал: — Я тоже, между прочим, не разумею! — Научим! — хором протянула эта парочка. Между тем Павел Иванович явственно ощутил осеннюю прохладу и действительно был не прочь сменить костюм. Похоже, стояло раннее утро. Радовало только то, что в этакую погоду люди не горели желанием прогуляться, а потому в сквере было пусто и столь колоритная троица пока что не привлекала излишнего внимания. И всё-таки Чичиков решительно не мог понять, как его будут учить вождению. В голове тотчас же нарисовалась картинка разбитой вдребезги «Волги», которая, надо сказать, пришлась тому по вкусу: удобная и величественная. Они вернулись к машине. Фагот услужливо открыл дверь… На водительское сиденье. Под настойчивым взглядом Кота Чичиков сел перед рулём и огляделся, чуть оттягивая рукой воротник. Бегемот, не церемонясь, тут же перемахнул через его колени и расположился на соседнем месте, каким-то образом умудрившись пристегнуть ремень безопасности. Решили начать с азов. Машина завелась легко, Чичиков даже не передержал стартер — банально испугавшись его рёва. Однако на этапе начала движения дело не заладилось. При попытке выставить скорость машина глохла, но бешеными рывками всё же двигалась вперёд, при этом угрожая собрать все фонарные столбы в округе. Наконец, мотор заглох, протяжно прожужжав последние обороты. Всё больше людей оглядывались на авто, и пристёгнутый на переднем сидении метровый кот явно удивлял некоторых. — Что ж… — Бегемот осёкся, взял паузу, соображая дальнейший план действий. — Предлагаю метод кнута и кнута! Не успел ещё Чичиков осознать происходящее, как получил чудовищной силы затрещину, так что в глазах заплясали лиловые звёздочки. Он, несмотря на подсознательный страх, вздумал было ответить на подзатыльник подзатыльником, как вдруг между кресел возникла голова Коровьева. — Павел Иванович, ну что вам ихние подзатыльники! Время деньги! Попробуйте ещё раз, — с какой-то хитринкой в голосе заговорил он. Чичиков оглянулся на Фагота, недоверчиво сощурил глаза, но всё же ещё раз завёл «Волгу». И каково же было его удивление, когда он самостоятельно включил первую скорость! — Немного магии и никакого мошенничества! — Кот лениво повёл усами, явно что-то недоговаривая. Таким образом, Чичиков спокойно продолжил движение, лишь изредка направляемый Котом… — Через сто метров поверните… — позевывая, давал он указания, --…Направо. Повисла пауза, поворот благополучно был пропущен. Кот лишь издал звуки, наподобие шипения: — Ш! Вот же ж! Темнота! Сто шагов! На следующем повороте..поверните! Они проехали несколько магазинов одежды. Все, как на подбор, женские. Надо ли говорить, что ни одного названия Чичиков не знал, да и в целом слабо узнавал места. Но что же делать? Ответ прост: глубоко выдохнуть и выйти из машины -- впереди замаячила подходящая вывеска магазина мужской одежды. Всё только начинается. События в магазине разворачивались непредсказуемо. Одна из работниц было настаивала на том, чтобы вышвырнуть «блохастое чудовище» — Бегемота. Но как только «блохастое чудовище» прямо на месте неизвестным образом стало человеком — возражений не было. Да и в целом магазин как-то смолк. Что до магазина: Чичиков устал удивляться, поэтому не удивлялся ни непривычным нарядам, ни строгому виду магазина, с его зеркальным потолком и блеском пола. Кот с напарником долго выбирали одежду, выкидывая ненужную прямо на пол, пока наконец Чичиков, разозлившись, схватил чёрный пиджак, без излишеств. Обычно он выбирал что-то светлое, но не сейчас. Ушли они, не заплатив. А Коровьев, на прощанье отсалютовал залу: — Дело чрезвычайной важности. Родина вас не забудет. Уже на пороге Чичиков остановился и, вытащив и старого костюма несколько царских рублей, положил их на прилавок. Они продолжили путь. Как разъяснил кот, на первый день они могут остановиться в гостинице, а завтра их ждёт первый клиент. Наконец, Чичиков не выдержал: — Я ведь правильно понимаю, что мы будем забирать души. Настоящие души. Вы ж ведь бесы? — Бинго! — Кот, успев перевоплотится ещё в магазине, соединил лапы в странном жесте, словно хлопнул в ладоши. — Только одна загвоздка. Тем, к кому мы так торопимся, души без надобности, а некоторых этот предмет и вовсе тяготит. — А нам они зачем? Зачем всё это? Мы врываемся в магазин, уходим, не заплатив… А завтра лишим кого-то жизни?! — Павел Иванович, Павел Иванович… Очень скоро о вас и не вспомнят, вы будете далеко отсюда… Да и с чего такая совестность? Вы воровали кругленькие суммы и, прямо скажем, не чисты душой сами. Оставьте глупости… Павел Иванович посерел лицом и лишь молчал. А кот, растерявший всю свою безбашенную весёлость, продолжал: — Убивать мы будем вряд ли. Они и без нас справятся. Да и души пока при них останутся. Хотя, многим бы и без души жилось привольно. В машине наступила гробовая тишина. Внезапно на заднем сидении зашумел Фагот: — А вот мы и на месте! За ветровом стеклом выросло величественное угловое здание. Фасад его был разделён карнизами, украшен многочисленными колоннами и кронштейнами, а наверху, словно корона, здание украшало большое панно. Его Павел Иванович разглядеть не смог, но от увиденного и без того дух захватывало. Хотя, разглядел бы он панно на аттике — совсем бы потерял дар речи. На изображении смело смотрел вперёд рабочий-тракторист, дымили паровозы, уходили в даль линии ЛЭП. — Эх, как бывало мы с Ильичом здесь в шахматы играли… — заговорил Кот. Чичикову пришлось принять, что за почти полтораста века исчезла гостиница Шевалдышева, но появилась превосходная «Националь». Зная нежелание его спутников платить за что-либо, Чичиков лишь горестно вздохнул. Изнутри гостиница была также великолепна. Чичиков скользнул взглядом по будто бы уплывавшим ввысь мраморным ступенькам, долго разглядывал витраж на следующем лестничном пролёте. Фагот было запросил президентский люкс, но Чичиков, осмелев, дёрнул его за рукав, чтобы тот замолчал. Взяли обычный номер. Счёт был записан на компанию «Моргенштерн Корпорейшн». Когда поднимались по устланной красной ковровой дорожкой лестнице, Кот недовольно пробурчал: — Как миллион на градостроительстве воровать, Павел Иванович, — так запросто. А люкс взять — ни-ни. Эх… Уставший Чичиков не восхитился обстановкой номера, хотя она и была хороша: паркет, большой ковёр, в котором утопали ноги, две кровати с узорчатыми широкими спинками, лакированный шкаф, по-видимому, антикварный... Не вызвал у него вопросов даже плазменный телевизор. Он был измотан. Наконец, день закончился. Кот поистине громогласно храпел прямо на столе, хотя на дворе лишь сумерки, Коровьев куда-то отлучился, а Чичиков, сняв с себя новые пиджак и брюки задумался. Мозг его упрямо подтачивал червячок неуверенности в завтрашнем дне. Именно завтра начнётся его ужасная служба, под началом у… Дьявола не иначе. А ещё в память Павлу Ивановичу врезались двухсмысленные слова Кота: «…Очень скоро о вас и не вспомнят, вы будете далеко отсюда…» Но тяжелые мысли прервал вошедший Коровьев, что принёс на всеобщее обозрение знакомую шкатулку. — Это ведь ваше? Чичиков взглянул на ларец красного дерева. Деньги, деловые бумаги, бритвы, мыло, перья. Всё содержимое её он знал по пальцам. И какое-то необъяснимое чувство кольнуло его: это единственный теперь его предмет из того мира. Внутри писчей шкатулки мёртвым грузом лежали мёртвые души.