***
Мисуки чувствовала отвращения ко всему, что происходило вокруг: ходящий туда-сюда Нагиса пытался ей что-то объяснить, но она даже его и не слушала; сидящий напротив неё Исогай показывал какую-то книгу, говоря, что она ему очень помогает при подготовках по обществознанию, конечно же, его она тоже благополучно игнорировала. Спиной Миса ощущала пронзительный взгляд Тамаки, который всерьез решил заняться подготовкой своей сестры к экзаменам. Он ни за что не оставит её одну. — Это бессмысленно, парни, — появившаяся из ниоткуда Синон произнесла это очень серьезным тоном. — Ситуация точно такая как тогда, когда она впервые сдавала экзамен в Кунугигаока. Никто, кроме неё самой, не поможет ей, потому сваливайте-ка вы отсюда. — Это было слишком грубо! — воскликнул Исогай, собирая свои вещи. — Можно было повежливее попросить. — Вежливость от меня дождётесь после того, как мы победим в этом пари, — парировала девушка и чуть не схватил того за шкирку, чтобы выкинуть из своего дома. Сино позволила только Нагисе и Карме остаться с ними, которых она повела на кухню, оставляя Мисуки мучиться одну. Та в свою очередь вспоминала свой прошлый случай и попыталась вновь себя настроить на победу. В неё все верят, значит, она сможет это сделать. Однако... — Ну почему я такая бездарность?! — услышали ребята жалобный вой Мисуки, а дальше звук поддающегося тела. Должно быть, Ямадзаки от безнадежности грохнулась на пол. — Может, ей все-таки помочь? — неуверенно предложил Нагиса, не желая видеть страдания девушки. — Конечно, — кивнула Асада и тут же строгим взглядом заставила Шиото сесть обратно за стол, — но сначала ей нужно успокоиться и сделать все, что в ее силах, а дальше мы сможем ее поддержать и успокоить. Нагиса тяжело вздохнул и сделал глоток сладкого чая, который любезно подала ему снайпер. Может, по ней и не видно, но в этот момент ей было чертовски больно в области плеча, когда она неуклюже повернулась за сахаром. Девушки не говорят, что раны их очень беспокоят, чтобы лишний раз не беспокоить других, особенно Карму и Нагису. Синон угрюмо стала смотреть на свои руки, вспоминая заключение врача. Он сообщил ей, что, возможно, ее левое плечо, которое пострадало уже во второй раз, будет плохо функционировать. А для человека, что базируется на винтовках и его жизнь не обходится без постоянных рисков для жизни, это не есть хорошо. Не значит ли это, что судьба требует от нее отказаться от своей профессии? Асада тут же встряхнула головой, отгоняя подобные мысли. Нет, самая, что на то есть, настоящая глупость. — Слушай, Синон, — обратился к ней Нагиса, тем самым полностью возвращая девушку в эту реальность, — завтра у нас будет собеседование по поводу наших профессий... — Осьминог что ли будет его проводить? — удивленно уставилась на него Синон, а потом, не выдержав, стала смеяться. — Пф... ха-ха-ха! Существо, жаждущий уничтожить Землю, будет заниматься собеседованием... Ничего глупее я не слышала! — Как бы там ни было, — уже с неуверенностью продолжил Шиото, — мне интересно узнать, продолжишь ли ты свою карьеру убийцы? В эту самую секунду, стоило только парню с голубыми волосами закончить, в руках снайпера лопнула кружка. Горячий чай облил ее ноги, отчего она соскочила и, шипя от боли, стала интенсивно вытирать полотенцем, однако оно вскоре окрасилось в алый цвет. Оказалось, Синон успела также и порезаться о осколки разбитой кружки. Карма, говоря, что его девушка ходячая катастрофа, с невозмутимостью взял ее руку и стал помогать обрабатывать полученные раны. Что ни день — так новые приключения. Синон мысленно проклинала треклятую кружку, что держала в это время. Из-за нее было заметно, что вопрос Нагисы вызывает у ней бурю негодования, потому ей стало даже немного неловко, что парни стали свидетелями этой сцены. Шиото полностью поник, когда понял, что девушка не станет отвечать на поставленный им вопрос, потому стал извиняться перед ней, что доставил ей неудобства. — Все в порядке, Нагиса, — махнула рукой Асада и выдавила из себя что-то наподобие улыбки. — Я уже привыкла, что даже не обращаю внимание на такие пустяковые вещи. В этот момент на кухню зашла бледная Мисуки, полностью говоря своим видом, что ей невыносимо находится наедине с этими ужасными учебниками, которые кормят ее безвкусной едой в виде знаний. Она удивленно посмотрела на окровавленную руку подруги, на то как Карма бережно забинтовал ее, а потом перевела взгляд на своего парня. Он был в замешательстве, думал о чем-то своем. Миса, взглянув на время, сказала, что поздно и некоторым, — она взглянула выразительно на Шиото, — пора домой. Нагиса как-то отрешенно ей кивнул и направился в коридор, попрощавшись с хозяйкой дома и Кармой, который, похоже, останется с ней. — Пойдем вместе? — предложила Ямадзаки, заставляя себя мило улыбнуться. Парень просто кивнул, и они оба покинули дом Синон. На закате шел дождь, полно и однообразно шумя по серому асфальту дороги, вокруг витала сладкая свежесть. Парочке пришлось бежать к ближайшему дому, и, стоя под навесы крыши, они смотрели на падающие капли дождя, думая каждый о своем. Мисуки невольно вздрогнула, всем телом ощущая мокрую и липнущую к телу одежду. Нагиса заметил это, потому подошел к ней поближе и прижал одной рукой к себе, стараясь не причинять боль ее сломанной руке. Сердце бешено забилось, ощущая чужое тепло, кровь прилипла к голове, и Миса посмотрела прямо на парня, невольно умиляясь пусть и женским, но таким мягким и красивым чертам лица. — Ч-что-то не так?.. — робко поинтересовался он, замечая на себе пристальный взгляд. — Н-нет! — тут же воскликнула Ямадзаки, наклоняя сильнее голову, чтобы он не заметил ее красных от смущения щек. Сейчас она чувствовала себя первоклашкой, которую похвалил ее обожаемый семпай. Это странное чувство, что она испытывает к нему, заставляет ее вести себя как ребенок. Ей хотелось прыгать высоко-высоко вверх и кричать всему миру, что она не одна. Мисуки не смогла сдержать улыбки из-за своих наивных мыслей. Было бы в этом мире все так же легко и непринужденно, но... Улыбка тут же спала с лица. Она слышала вопрос Нагисы, после которого и произошел с Синон несчастный случай. Как же Миса понимала ее чувства в тот момент, даже если бы ей задали этот же вопрос сейчас, она и не ответила бы. Потому что ей неизвестно, как сложится ее жизнь. — Похоже, дождь только усиливается, — томно констатировал Нагиса. — Ага... В эту секунду что-то екнуло в ее груди. А действительно ей хочется потратить всю свою сознательную жизнь на убийства людей? Постоянно видеть презренные взгляды близкий? Часто смотреть на лица убитых в самых страшных кошмарах? Она дотронулась до своей сломанной руки в гипсе и легонько постаралась ее сжать. Вся ее семья, нет, весь ее клан поплатился за то, что пытался контролировать темный мир города. А Мисуки ведь хотела восстановить свой род. Но есть ли в этом смысл, если появятся другие, которые вновь покончат с кланом? — Я... всегда хотела заниматься садоводством. Нагиса пораженно уставился на обладательницу фиолетовых волос, что произнесла это дрожащим голосом. Ее губы плотно поджались, так и не решаясь глупо улыбнуться. Ямадзаки взглянула на него, и он увидел в ее алых глазах слезы... облегчения? Да, именно облегчения. Будто это простое и до того милое желание комом застревало в горле и все никак не могло выбраться наружу. Но сейчас, именно сейчас оно вырвалось из клетки обстоятельств, из-за которых девушке пришлось надолго забыть об этой простой мечте. — Кимико больше всего любила розы, она даже мечтала как-то увидеть настоящую, живую синюю розу... — продолжила дрожащим голосом она, глотая собственные слезы. — Но наша семья не славилась такими никчемными занятиями, потому ей все не удавалось исполнить свою мечту... Тогда я пообещала ей, что, когда выросту, обязательно выращу для нее самую красивую в мире синюю розу. Кими на мой детский лепет лишь тепло улыбнулась и попросила обязательно это сделать, чтобы доказать всей семье, что мы можем делать что-то большее, чем просто заниматься убийствами... Но потом от нашего клана ничего не осталось, кроме меня и моего братика... — Миса... — Сейчас я поняла, что несмотря на то, что у меня лучше всего получается убивать, я хочу исполнить свое обещание, — она развернулась к нему лицом, новая дорожка слез скатилась по щеке, оставляя и без того мокрый след. — Нагиса, я поняла, что не в смерти, а в жизни наше будущее, наше счастье, наш мир, достались нам в дар от падших. И мы должны беречь и ценить этот дар, поэтому... я хочу быть с тобой всегда рядом! Последнюю фразу она буквально выкрикнула, крепко зажмуривая глаза. И прежде чем ее мысли успели вернуться из далеких странствий, руки Нагисы обвились вокруг нее, уверенно и крепко, что не было похоже на вечно робкого парня. И нахлынула беспомощность, она почувствовала, что что-то теплое и такое желанное обволакивает ее, лишая воли. Он запрокинул ей голову и, прижав к своему плечу, поцеловал — сначала нежно, потом со стремительно нарастающей страстью, заставившей ее прижаться к нему, как к своему единственному спасению. В этом хмельном, качающемся мире его жадный рот раздвинул ее дрожащие губы, по нервам побежал ток. Это самый лучший поцелуй в ее жизни. — Завтра ты сдашь экзамены и вернешься обратно в класс, — начал говорить он, делая промежутки, чтобы вдохнуть побольше воздуха, — и мы вновь будем рядом. — Д-да... — чувствуя смущение из-за столь жаркого поцелуя, робко кивнула Мисуки.***
— Успокой меня. — Успокойся. — Хорошо. Свидетели столь странного диалога покосились на двух девушек, что сидели невозмутимо у кабинета директора, ожидая приглашения в святая святых. Пусть внешне Мисуки и выглядела довольно спокойно, но внутри тысяча цирковых обезьянок прыгали из стороны в сторону, потому той пришлось попросить помощи у подруги. На свое удивление, она смогла угомонить этих мартышек после простого слова «успокойся». Должно быть, это потому, что она интуитивно доверяет Синон. К слову, их трудные и мучительные экзамены, после которых хочется два раза повеситься, час назад закончились и сейчас им остается ждать только результатов. — Так это правда, что ты хочешь стать садоводом? — неожиданно решила уточнить Асада, не поднимая сосредоточенного взгляда с книги. — Ну да, — кивнула девушка. — Какие-то проблемы? — Нет, просто захотелось это уточнить. Мисуки хотела расспросить хорошенько подругу, однако в этот момент из кабинета вышел сам царь Кунугигаока, а также и его верный сторожевой сын. Асано старший с довольно неприятной улыбкой позвал дам в свой кабинет. Ямадзаки взглянула на президента, надеясь, что тот хотя бы взглядом скажет ей приговор. Но он лишь громко хмыкнул и направился в другую сторону. Стараясь сделать это не заметно, Миса показала ему в спину язык и юркнула в мрачную и в некотором роде страшную комнату. Директор молча сел на свое законное место и, сложив руки в замок и уместив на них свой подбородок, задумчиво смотрел на девушек. Поначалу Мисуки чувствовала волнение, однако, мысленно поругав себя такую слабость, смогла спокойно посмотреть в розоватого цвета глаза мужчины. Тот сузил их, понимая, что это вызов, потому, усмехнувшись, наконец решил объявить результаты. — Поздравляю, мисс Асада, вы сдали все экзамены на отлично, нет ни одной ошибки в каком-либо предмете. Можете продолжать свое обучение в этой прекрасной школе. — Громко сказано, — хмыкнула в ответ она, — но спасибо. — К сожалению, мисс Ямадзаки не смогла набрать двух баллов по математике, а так в основном у нее около 90 баллов по остальным предметам, — оглашая результат фиолетоволосой, Асано гадко усмехнулся. Закусив нижнюю губу, она угрюмо посмотрела в сторону, вспоминая вчерашний разговор с Нагисой. Она ведь обещала, что когда сдаст экзамены, будет с ним рядом. Выходит, сама судьба не хочет, чтобы жалкие мечты девушки смогли воплотиться вновь. Однако... Мисуки подняла взгляд и в упор уставилась решительным взглядом на директора, который невольно удивился, крепко сжимая руки в кулаки. — Давайте заключим пари, Асано-сан? — ее лицо тронула усмешка, мужчина нахмурился. — Я задам Вам один вопрос, если Вы ответите на него, то я смиренно покидаю пределы Вашей школы. Но если нет, я останусь здесь, пусть даже Вам это и не нравится. — Миса... — пораженно прошептала Синон, а потом улыбнулась. Все-таки Мисуки сильная и уверенная в себе, раз позволила себе в открытую дерзнуть директору. — В принципе, я ничего не теряю, так что, давай, — явно сделал одолжение Асано, откинувшись на спинку стула. — В таком случае... — произнесла Ямадзаки и начала хлопать себя по ляшкам, а когда остановилась, спросила: — Сколько барашков бежало по дикому полю? — Легче легкого, ты думала, что я не могу посчитать, раз ты быстро хлопала? Двадцать пять, — уверенно ответил он. — Синон? — решила дать шанс еще и подруге Миса. — Двадцать пять, — повторила ответ директора. — К вашему сожалению, вы оба ошиблись! Му-ра-ха-ха! — злобно засмеявшись, воскликнула Мисуки. — Их было всего-то 6. И Асано, и Асада шокировано уставились на счастливое лицо Мисуки, которая едва не прыгала на месте. У обоих читал немой вопрос «Как?», однако Ямадзаки, подмигнув им, сказала, что своих секретов не раскрывает, они должны сами догадаться в чем подвох. Директор подумал уже уличить девушку во вранье, но не стал, понимая, что если даже Сино не смогла ответить, то тут явно что-то другое. Потому, скрипя зубами, он разрешил обеим дамам продолжить свое обучение. Пусть снайпер и была рада, что ее подруга прошла, но все ее мысли были заняты этим дурацким вопросом, на который она должна была дать точный и стопроцентный правильный ответ. — И почему же я ошиблась?***
Ямадзаки, думая о том, как появится снова в классе, как ее радостно встретят одноклассники и Нагиса, медленно шагала по тротуару в сторону дома. Невольно остановилась у развилка, одна из дорог которых вела именно к дому парня. Она, немного покраснев, вспомнила их поцелуй, от которого ее бросало то в жар, то в холод. Мисуки и не сразу заметила, как к ней подошла какая-то женщина с до невероятности глупой фальшивой улыбкой. — Простите, Вы Ямадзаки Мисуки? Женщина была одного роста с ней, темно-синие волосы ужасно поблекли, маленькие темные глаза пытались скрыть свое недружелюбие к ней. Оглядев ее, Мисуки едва заметно кивнула, сжимая здоровой рукой свою сумку, чтобы скрыть свое недоверчивость к ней. — Я мама Шиото Нагисы, Шиото Хироми, — представилась женщина, — мы можем немного поговорить? Мисуки очень удивилась, когда узнала, что стоящая перед ней женщина, мать ее парня. Отчего-то она стала ощущать себя довольно неловко, также думая о том, что говорить и как себя вести. Как-никак первое впечатление о себе важно. — Вам что-то нужно, Шиото-сан? — Ох, обращайся ко мне по имени, просто Хироми-сан, — как бы непринужденно попросила мать Нагисы, но потом опасно сузила глаза и процедила сквозь зубы: — Что мой сын нашел в тебе? — Простите? — наклонив голову, недоуменно переспросила Миса. — У меня есть знакомые из учителей Кунугигаоки, и они мне поведали, что ты учишься в "Е" классе. Точнее училась там, — поправила себя Хироми, не сдержав смешок. — Мой тебе совет: лучше по хорошему оставь в покое моего сына, а иначе я устрою тебе сладкую жизнь. — Вы мне угрожаете? — Пока только предупреждаю. Надеюсь, мы друг друга поняли, Ямадзаки Мисуки. — Конечно, я продолжу свои отношения с Нагисой, — пожимая плечами, ответила девушка. — Что? — Хироми развернулась, тяжело дыша и краснея от злости. — Хироми-сан, мы любим друг друга, нравится Вам это или нет. И из-за простых угроз я ни за что не уступлю его. Громкий звук, как от удара пощечины, заполонил дорогу. Прохожий человек встрепенулся и драпанул подальше из этого места. Миса не шевельнулась, даже когда почувствовала боль в области щеки. Хироми же, окончательно поехавшись, начала кричать на нее: — Да кем ты себя возомнила, жалкое отродье?! Как ты смеешь влезать в нашу жизнь?! Ты никто в этой жизни! Всего лишь жалкая шлюха, каких пруд пруди! Ты даже себе не представляешь, какого было мне расти его, воспитывать! Я не хочу, чтобы он жалко закончил, прям как его отец-нахлебник! Когда ее рука поднялась, чтобы еще раз ударить нахалку, Ямадзаки схватила ее в воздухе и сильно сжала запястье. Хироми хотела было другой рукой искалечить лицо девушки, но остановилась, едва заметив холодный и некий убийственный взгляд алых глаз. Мисуки слегка разжала рот, тяжело вздохнула и слегка наклонилась к уже отошедшей женщине. — Не так я себе представляла наше с Вами знакомство. А теперь уже моя очередь говорить, Хироми-сан. Нагиса — Ваш единственный сын, но это не обязывает его подчиняться Вашим бредовым идеям, которые хоть как-то компенсируют Ваши комплексы. Мой Вам совет: поговорите с ним по душам и примите его таким какой он есть. Если он сам не захочет со мной общаться, то я это пойму и отступлю, но а пока терпите. — Да как ты!.. Ямадзаки развернулась и пошла домой, игнорируя громкие крики и ругательства от мамы Нагисы. Когда она зашла в пустую квартиру, то тут же устало рухнула на пол, не желая даже доползти до дивана. Каких усилий ей стоило того, чтобы сдержать настоящую бурю внутри себя и не испортить не без этого плохие отношения с Хироми-сан. Но она определенно гордилась собой, ведь смогла спокойно ответить на агрессию и даже дала совет, пусть который женщина благополучно проигнорирует. Глаза медленно закрылись, и Миса провалилась в сон.***
Назойливая мелодия рингтона разбудило девушку, и, ненавидя все на свете, Мисуки разлепила глаза и посмотрела на свой дисплей телефона. Куча сообщений, звонков от Синон, Тамаки и других и... Она шокировано уставилась на дату, не понимая, когда наступало уже послезавтра. То есть она проспала весь день? Но где же Тама и почему ее не разбудил? Ответ она быстро нашла, когда вспомнила, что попросила подругу заняться физической подготовкой брата, но ему тогда надо будет жить у ней дома. Тяжело вздохнув, Ямадзаки поднялась с мягкого, на удивление, и пригретого пола и, потянувшись, пыталась разогнать остатки сна. В этот момент зазвонил дверной звонок. Медленно ковыляя на ногах, Миса поспешила открыть дверь. — В-вы?! — не на шутку удивилась, когда увидела в дверях Хироми-сан и Нагису. — П-проходите, пожалуйста. — Не нужно, — грубо отрезала она, покосив на девушку раздраженный взгляд. — Перейду сразу к делу. Я не стану извиняться за свое поведение перед тобой, ибо ты этого не заслуживаешь, однако я пришла сказать тебе, что разрешаю вам встречаться и делать, что захочется. Мне абсолютно плевать на ваши жизни. До свидания. И она ушла, оставляя наедине обескураженную Мисуки и Нагису, с благодарностью провожавшего взглядом свою маму. Какое-то время они молчали, пока Миса не схватила парня за грудки. — Что случилось такого, что твоя мама оступилась от своего?! — Ну, я спас ее и твердо заявил о своих намерениях, — немного помявшись, пробормотал Шиото, нелепо улыбаясь. — Ты что сделал? — попросила повторить она, а потом, выслушав рассказ парня, затащила его в квартиру и начала кричать: — Ты с ума сошел, пока меня не было?! Кто так делает? А если бы тебя убили? А?! Боже, нельзя мне поспать все один денек, как выясняется, что тебе угрожает опасность. Аргх! — Ха-ха! Ты чем-то похожа на мою маму, — засмеялся Нагиса. — Не. Смей. Нас. Сравнивать. Он вместо ответа улыбнулся и крепко обнял ее, до сих пор как-то не веря тому, что теперь он сам должен решать за свою жизнь. Ямадзаки не смогла сдержать смущенной и счастливой улыбки, думая о том, что действительно хочет сказать много родителям, что решают все за своих детей. Мысленно она так и сделала, пусть и понимая, что никто не сможет услышать ее призыв. Разве что только сам Господь, который попытается донести ее мысли. Родители, вы нe думали, чтo с ними будeт пoслe oкoнчания шкoлы? Пoслe тoгo, как oни сдадут экзамeны, кoтoрыe сказали сдавать вы. Пoслe тoгo, как oни брoсили свoeгo любимoгo чeлoвeка тoлькo из-за тoгo, чтo oн вам не понравился и вы нe захoтeли с ним знакoмиться? Пoслe тoгo, как ваш рeбёнoк вышeл за муж/жeнился за чeлoвeка, кoтoрoгo сoвсeм нe любит? Хватит за нeгo всe рeшать, дайтe eму самoстoятeльнoсти. Этo eгo жизнь.