Декабрь 1976
Огромная гостиная в поместье Минчума сегодня напоминала банкетный зал королевского дворца. Каждый год своего пребывания на посту министр магии в канун Рождества устраивал прием, на который приглашал все богатейшие и значимые семейства магической Британии. Эти встречи, не смотря на свою пышность, носили сугубо деловой характер – на них главный человек в стране всегда любезно и осторожно мобилизовал своих сторонников и аккуратно давил на конкурентов, стараясь протолкнуть через свое ведомство очередное важное решение. Так было и теперь – поговаривали, что старик собирался в отставку и планировал продвигать на свое место надежного кандидата в лице Милисенты Багнолд.
Каждый раз все проходило по одному шаблону: приятная музыка, закуски, важные разговоры, редко появлялись танцы. Министр радушно приветствовал всех гостей, после чего оборачивался и прогуливался по залу, поочередно вступая в диалог то с одной, то с другой знатной особой.
Поттеры прибыли на прием одними из последних. Карлус и Дорея в красивых, но сравнительно скромных нарядах, и Сэм, в обычной преподавательской мантии, специально выглаженной и почищенной для этого случая.
Для младшего из братьев-Поттеров это было первое светское мероприятие с тех пор, как он вернулся на Родину. Обычно изгнанникам вообще не полагалось здесь присутствовать, но Сэм подозревал, что в этот раз министр специально позвал его, как (ввиду событий прошлого месяца) некий символ лояльности и дружелюбия к маглорожденным и их защитникам. Минчум официально и доброжелательно поприветствовал супругов, а «красного» удостоил лишь вежливым поклоном и удалился, после чего младший брат отделился от старшего с невесткой и пошел налево.
До ближайшего стола с закусками было всего несколько метров, но пройдя их, Сэм почувствовал, как поймал на себе не один десяток напряженных взглядов. Некоторые из них сопровождались и глухим шепотом хозяев, а кое-кто не скрывал своего раздражения от одного вида преподавателя магловедения. Но все они, стоило «красному» хоть чуть-чуть повернуть голову, тут же исчезали за масками холодной и непроницаемой аристократии. Сам же «виновник» не особо переживал по поводу мнения окружающих. Его задачей, на данный момент, было продержаться здесь хотя бы час-полтора (ради приличия), после чего все недоброжелатели спокойно «впишут его в разряд интерьера» и он сможет тихо уйти, не оставив никаких следов.
Достигнув цели, Сэм взял кубок и наполнил его содовой с вишневым сиропом – одним из немногих безалкогольных напитков, которые предоставило меню. Отпив немного сладкой жидкости, «красный» обернулся и осмотрел гостей, многие из которых уже делали вид, что не замечают его.
Казалось, за эти четыре месяца его фигура заработала столько славы, сколько не было даже в те дни, когда его отлучили от рода. Теперь он на собственной шкуре ощутил, какого приходилось его сыну, который постоянно против своей воли оказывался в «нужном» месте в «нужное» время. Быть может, в недалеком будущем им даже придется посоревноваться друг с другом за перспективу находить неприятности на свою голову.
Что же касается сегодняшнего «теплого приема», то его отголоски берут начало с тех самых событий, которые до сих пор снятся «красному» и мародерам в страшных снах. Когда в ноябре Сэм вместе с остальными вернулся из «туристической поездки», уже на следующий день вся страна узнала, что преподаватель магловедения и ЗОТИ в Хогвартсе вместе еще с четырьмя учениками вступил в смертельную схватку с пятью наследниками старинных чистокровных родов, в результате которых последние были повержены и уничтожены. В детали ситуации, многие из распространивших и услышавших весть предпочли не вникать. Полученной информации было достаточно, чтобы негласно объявить блудного отпрыска Поттеров «нежелательным лицом №1» и держаться от него как можно дальше. Так оно и случилось, минуты шли одна за другой, однако к Сэму не только никто не подходил, но даже не пытался встретиться с ним взглядом.
С другой стороны, не бывает худа без добра! «Красный» заметил, что родственничков убитых им и мародерами пожирателей, здесь тоже не было. И это хороший знак! Похоже, на этот раз в среде благородных чинов нашлись и те, кто не стал закрывать глаза, и слепо горевать о «несчастных глупых мальчишках»! Все-таки, не смотря на магловские предрассудки, публичный «каминг-аут» юных пожирателей вызвал негодование многих чиновников, до которых, судя по всему, начало доходить, насколько эта проблема на самом деле опасна и отговариваться мелким хулиганством уже не удастся. Понятно, что весь этот процесс не бывает мгновенным, потребуется время, чтобы все, у кого остались мозги и власть, все-таки смирились с неизбежной ответственностью и перестали «ломать комедию» на публике. Что до семей погибших, то они, как и ожидалось, поступили самым тактичным образом – решили залечь на дно и не высовываться. Лишь изредка кое-кто из них в вынужденных беседах с окружающими и коллегами выбрасывал для «красного словца», что они «решительно осуждают свое чадо и глубоко раскаиваются за неправильное воспитание».
Возле одного из противоположных столов Сэм увидел супругов Крэббов. В отличии от приятелей, Гойлов, им крупно повезло – их сын, по непонятным причинам, не принимал участия в нападении на гриффиндорок. Поговаривали, в тот день он на спор съел дюжину яиц докси, из-за чего угодил в больничное крыло и очухался лишь, когда туда уже принесли пленниц его мертвых товарищей. Так что теперь благородные кровопийцы «безо всякой задней мысли» публично осуждали подельников и порицали их взгляды.
Любопытный факт. Несколько лет назад до Сэма дошел слух, будто бы магические способности у Крэбба и Гойла проявились очень поздно – за год-два до Хогвартса. И взволнованные родители до последнего были уверены, что их дети – самые настоящие сквибы и уже готовы были выгнать из дома на мороз… Судьба не лишена иронии! Когда думали, что их дети хуже маглов, то собирались отречься от обоих. Теперь же, когда один из них, оказавшись настоящим волшебником, погиб, защищая идеалы подлинных чистокровок, то они не только отреклись от него, но и второго заставили позабыть про друга! Больше и сказать нечего…
«Красный» оторвал взгляд от пожирателей и сделал очередной глоток. Не хотелось лишний раз портить себе настроение. Он так надеялся, что хоть праздники в этом году пройдут без сучка, без задоринки, но оптимистичные надежды бригадира нарушил ряд обстоятельств, одно из которых произошло с ним сегодня, за два часа до начала приема.
Это было связано с поручением в школе, которое Дамблдор доверил Сэму. «Красному» оно совсем пришлось не по душе, но отказываться он не стал. После того, как инцидент с гриффиндорками был исчерпан, Сэм быстро сообразил, что дальше портить отношения с директором нельзя. Если они находятся в открытом противостоянии с Воландемортом, то конфликт с Дамблдором был им совсем ни к чему. Не хватало еще, чтобы старый колдун начал его подозревать или устроил слежку. Ведь, как сказал сам «красный»: «хороша та ловушка, которую не нужно прятать!» К тому же, Дамблдор, как ни крути, все еще остается для подавляющей части британцев символом борьбы за свободу и права маглов и маглорожденных, и пока что ронять его авторитет для Сэма было совершенно не выгодно. Так, похоже, думали и в министерстве – Минчум принял решение сохранить за Дамблдором пост директора школы, посчитав, что в сложившейся ситуации никто лучше него не способен справиться с такой ответственностью. Единственным бонусом, на котором настоял министр, стал комплекс новых охранных мер для замка, аналогичных тем, что 1996-м ввел Руфус Скримджер.
Что касается поручения, то так уж сошлись звезды, что именно Сэму выпала честь проводить в последний путь… из школы… Северуса Снейпа!
На прошедшем месяц назад совещании, где решалась судьба слизеринца, Сэм заявил, что зельевару нельзя оставаться в Хогвартсе! Теперь, когда вся школа знает истинную природу его крови, было лишь вопросом времени, когда старые дружки доберутся до него и решат свести счеты. Чтобы уладить проблему, «красный» предложил серьезное решение: по окончанию семестра Снейп должен был покинуть школу и страну! Его собирались отправить в Германию к одному из знакомых Сэму зельеваров – Эрику Груберу, который после переговоров согласился взять слизеринца в ученики. Так что у несостоявшегося пожирателя теперь появилась уникальная возможность начать карьеру зельеварения за границей.
Дамблдор немного огорчился, что придется собственноручно избавиться от талантливого студента, но согласился помочь, взяв на себя расходы на будущее устройство и содержание мальчишки.
Сэм облегченно вздохнул. Он был рад, что этот вопрос удалось так быстро решить – ему совсем не хотелось лишний раз думать о Снейпе, потому как от каждой мысли о слизеринце у парня просыпалось раздражение.
Похоже, они с Джеймсом и Гарри открыли новую среди мужчин-Поттеров черту – острую неприязнь к Снейпу. Правда, если у Сохатого она походила на обычное недопонимание между двумя совершенно разными подростками, а у «багрового» проявлялась через конфликт «профессор/студент», то чувства «красного» носили куда более сознательный и суровый характер.
В своем времени Гарри так и не сумел вычислить/доказать, действительно ли Снейп перешел на светлую сторону или только делал вид, оставаясь в душе пожирателем? Как понял Сэм, во времена Гарри среди взрослых была популярна точка зрения, в которой Снейп действительно раскаялся в содеянном и выбрал добро, а его скверный характер объяснялся лишь отголосками конфликтов с мародерами в юности. «Красный» же эту точку зрения считал притянутой за уши. На это повлиял также еще один интересный факт, о котором сейчас никто, включая Гарри и Джинни, не догадывался.
Оказалось, когда Минерва передавала «Рыжей» воспоминания, она умудрилось запихнуть туда одно «секретное» (еще одна выдумка «Бригады»), увидеть которое мог лишь тот, кому оно было адресовано. Это было воспоминание о той части диалога Макгонагалл с директором, в которой тот сообщил, как именно пророчество о Гарри попало к Воландеморту – через Снейпа!
И теперь, когда в руках Сэма были все кусочки пазла, он сумел сложить их воедино и ответить на вопросы: «Кто же такой Северус Снейп» и «Остался ли верен пожирателям?».
Правда, последний вопрос, как понял Сэм, был изначально задан неправильно. Чтобы правильно все рассчитать нужно было разобраться в другом: «В чем отличие Снейпа от других пожирателей, от тех же Малфоев и Лестрейнджей?».
Если проводить параллель с магловским миром, то и Малфоя и Лестрейнджа можно было смело назвать террористами! Их идеалы и методы борьбы за них отвратительны и ничего кроме ненависти у «Красного» не вызывали. Но, стараясь быть объективным, он не мог не признать – они, как настоящие пожиратели, были борцами за идею. Зная всю глубину того ужаса, который они творили, все последствия того, чем это может обернуться, они продолжали идти за ним господином, боготворя его цели.
Снейп изначально был другим. Он не террорист, он - наемник!
На лице Сэма появилось выражение полнейшего отвращения. Даже будь это не Снейп, а кто-нибудь другой, неважно - он предпочел бы любого пожирателя наемникам. По своей сущности эти люди дадут фору любой дамочке с "пониженной социальной ответственностью". У этих подонков нет никаких принципов и ценностей - они живут только собственной выгодой, ради которой готовы в любой момент "переобуться", поменяв светлую обувь на темную и обратно. Каким бы мерзкими не были их боссы, они согласны до поры, до времени прислуживать им в качестве цепных псов, даже если те прикажут "покусать" свой друзей, родных, любимого человека. Единственное, в чем эти уроды верны себе, так это в удовлетворении самых страстных и низменных своих желаний, например, месть...
Перед глазами Сэма то и дело мелькали эпизоды из воспоминаний сына, в которых Снейп при каждом удобном случае издевался над Гарри, не чураясь самых грязных приемов и присутствия окружающих. Как он несколько раз пытался «отдать мальчишку под трибунал». Как в лицо лгал другим, включая министра магии, о своем отношении к «багровому". Как на 3-м курсе Гарри он хотел собственноручно отдать Сириуса и Ремуса в руки дементоров… Нормальный человек так бы не поступил, кто бы что ни говорил! И это лишь верхушка айсберга!
В тот день, когда Снейп тяжело травмировал Регулуса, «Красный» понял, что слизеринец очень силен и опасен, и его пробивала дрожь от одной мысли, что эта тварь успела натворить, когда выпустилась из школы и примкнула к пожирателям. Интересно, Дамблдор спрашивал его, да хоть кто-нибудь спрашивал, сколько невинных жизней он успел разрушить или уничтожить, прежде чем «переметнулся» к доброму старцу!
В этом плане, Снейп ничуть не лучше Петтигрю. Конечно, упрекнуть зельевара в крысиной трусости нельзя, но, как и Хвост, в какой-то момент слизеринец понял, что с его данными устроить свое будущее в магическом мире будет тяжело, а по сторонам все время шастают пожиратели, которых все боятся, у которых есть сила и власть, чей хозяин кажется всемогущим и непобедимым (даже его имя боятся произносить) и открыто заявляет о своем намерении избавить мир от представителей магловской заразы, таких, как он. Тут то до юного зельевра и дошло – ведь это отличная перспектива – отказаться от своей жалкой родословной, втереться в доверие к этим людям и сражаться вместе с ними – не за идеалы, за власть и богатство! Остальным можно и пренебречь!
Пока Сэм рассуждал о мотивах Снейпа, в его голове звучал параллельный, внутренний, голос. Этот голос взял на себя функцию совести, призванную абстрагировать Сэма от лишних эмоций и мыслить здраво, чтобы не быть предвзятым:
«Но ты ведь лучше других знаешь, как тяжело сейчас полукровкам и маглорожденным. Малфои, Блэки купаются в золоте, хвастаются своими связями. Снейп просто пытался выжить. ТЫ и сам-то чистокровка, разве тебе легко понять его?»
«Да что ты?» - ответил про себя Сэм, «А Ремус? Он ведь оборотень! Ему тоже тяжело пришлось в жизни, у него тоже был пустой кошелек (а Воландеморт то обещал оборотням лучшую жизнь), но он почему-то не пошел убивать и калечить других, чтобы отстоять кусок хлеба!»
«Ты ведь знакомился с биографией Снейпа. У него было тяжелое детство!»
«О да! У Гарри детство было «настоящим раем», а на его запястьях я черной метки не видел!»
«Но ведь Снейп перешел к Дамблдору, когда Воландеморт был на пике своего могущества. Практически все были уверены в его победе, а Снейп рискнул пойти к его главному врагу. Как ты это объяснишь?»
На это Сэм мог сказать только слово:
«Пророчество!»
Если Снейп услышал пророчество, пусть и не целиком, ему не составило труда «сложить дважды два» и понять, что его господин не так уж всемогущ и непобедим, каким хочет казаться. А значит, нужно, на всякий случай, придумать пути отступления, чтобы, если хозяин все-таки падет, не последовать за ним в небытье. К своему счастью за 7 лет учебы в Хогвартсе, Снейп хорошо изучил Дамблдора, понял его взгляды и слабости (прибавить к этому мастерство зельевара в окклюменции), поэтому слизеринцу оставалось лишь придумать какой-нибудь сентиментальный, но убедительный предлог и скормить его поклоннику медовухи! Так он получил сгусток яркого пламени под свою «пожирательскую» мантию.
«Хочешь сказать, Снейп лгал на суде, когда кричал, что любил Лили?» - снова включился голос.
Реакция на это у Сэма оказалась странной – он тихо фыркнул.
«То, что у Снейпа на самом деле были чувства к Лили, он не отрицал. Но вряд ли это можно было назвать любовью. Скорее всего слизеринец воспринимал ее, как игрушку – сначала запал на ее роскошный вид, начал играться, потом охладел к ней, но не захотел, чтобы она досталась злейшему врагу и, как любой эмоциональный подросток, пытался найти способ отобрать ее».
«Считаешь себя экспертом по любви?»
«Достаточным, чтобы знать, что любящий человек никогда бы не унизил любимую, обозвав ее самым бранным словом перед всей школой, не подался бы к людям, которые в открытую твердили, что таких, как она надо уничтожить, не стал бы рассказывать чертово пророчество Воландеморту (как будто он не знал, чем все это кончится), не стал бы мучить самое ценное, что было в ее жизни – ее сына!»
«Ну хорошо! Допустим, в молодости Снейп сознательно совершил все эти преступления. Но почему ты так убежден, что в будущем он не раскаялся?»
Находившиеся поблизости гости вряд ли смогли бы уловить перемену в состоянии преподавателя магловедения. Но подойдя к нему вплотную, они бы наверняка ощутили, как температура его тела в один миг упала на десяток градусов!
«ДА ПОТОМУ ЧТО ЕСЛИ БЫ ОН РАСКАЯЛСЯ, ОН БЫ НЕ СТАЛ СЕБЯ ТАК ВЕСТИ С ЛЮДЬМИ!» - кричал в своей замерзающей душе «Красный», «ГОВОРИШЬ, ОН ДЖЕЙМСА НЕНАВИДЕЛ?! ЧЕРТ ВОЗЬМИ, ДЖЕЙМС БЫЛ МЕРТВ! И ИМЕННО ОН, СНЕЙП, СВОИМ ЯЗЫКОМ ЕГО УНИЧТОЖИЛ! ТАК ЧТО ЭТО ГАРРИ ДОЛЖЕН БЫЛ ПРЕЗИРАТЬ ЕГО И ИЗДЕВАТЬСЯ, А НЕ ОН НАД НИМ! И НЕВИЛЛ, ЧЬИ РОДИТЕЛИ ТОЖЕ ПОГИБЛИ ИЗ-ЗА ЕГО ВОНЮЧЕГО ЯЗЫКА, И ОН ЕЩЕ РОТ НА НИХ ОТКРЫВАЕТ! И ВСЕ ПРОЧИЕ УЧЕНИКИ, КРОМЕ ВЫРАЩЕННЫХ ИМ ГАДЮК, КОТОРЫХ ОН ВСЕГДА ПОКРЫВАЛ, ВСЕГДА ДАВАЛ СПУСК, НИ ЧЕРТА НЕ ВОСПИТАЛ, ВЫРАСТИВ ПОКОЛЕНИЕ ПОДОБНЫХ СЕБЕ ИМБИЦИЛОВ!»
Кожа Сэма стала синеть.
«ДУМАЕШЬ, Я ХОЧУ, ЧТОБЫ ОН В НОГАХ ПОЛЗАЛ У МЕНЯ, ВЫМАЛИВАЛ ПРОЩЕНИЕ? К ЧЕРТУ ВСЕ! ПУСТЬ ПРОСТО СИДИТ ГДЕ-НИБУДЬ В УГОЛКЕ И НЕ РЫПАЕТСЯ, НО НЕТ!!!!! ЭТА ТВАРЬ ВСЕГДА ДУМАЛА ТОЛЬКО О СЕБЕ, НИ ОДНОГО ДОБРОГО СЛОВА НИ СКАЗАЛА ОКРУЖАЮЩИМ И ДАМБЛДОР ЕЩЕ И ЗАЩИЩАЕТ ЕГО БЕСПРЕКОСЛОВНО!»
Внезапно капли на дне бокала превратились в ледышки и тихо прозвенели. Это привело «Красного» в чувство, он начал медленно приходить в себя. Упавшие со лба капли пота постепенно набирали температуру.
Сэм издал глубокий вздох. Внутренний голос больше не звучал, спорить было не с кем, и Сэм тихо наполнил новый бокал. Не стоило ему так напрягать нервную систему. Все-таки он не собирался изменять своим принципам и выдумывать, будто Снейп с рождения был таким, каким они его запомнили. Вполне очевидно и то, что большую роль в становлении его личности сыграл Дамблдор.
Дело в том, что когда Воландеморт оказался повержен, а его сторонников начали ловить и судить, то директор не только освободил зельевара от суда, он вообще снял с него всю ответственность за совершенные грехи. В результате, в неокрепшем еще уме юного зельевара быстро сложилась мысль, которая стала главным принципом его дальнейшей жизни. Пока он под крылом Дамблдора, он, фактически, является неприкосновенным! А значит, можно и дальше творить, что угодно, лишь бы не доставить вреда старому «медовушнику»! Да, Снейп умело разыграл эту карту, сумев так умело манипулировать директором, что он и его змеи во времена Гарри действительно жили чуть ли, не как короли! А Дамблдор просто не нашел (да и пытался ли?) нужных слов и интонаций, чтобы указать зельевару на законное место.
Но теперь «недопожирателю» никогда уже не сидеть на этом стуле. Дело в том, что, выполняя поручение директора, Сэм позволил себе «проявить инициативу»!
Когда они со Снейпом дошли до станции в Хогсмиде, «Красный» сделал то, что навсегда избавит его, Гарри и других Поттеров от козней сальноволосого.
Как и Дамблдор с Минервой 20 лет спустя, он насильно взял со Снейпа непреложный обет. Звучал он примерно так:
«Никогда и не при каких-либо обстоятельствах не переходить дорогу никому из Поттеров!»
Это было попадание в яблочко. Теперь слизеринец с вероятностью 99,9 процентов никогда уже не появится в Хогвартсе. Ведь когда в семье Поттеров родится новый ребенок, он с аналогичной вероятностью пойдет учится именно туда, как и его предки. И Снейп не сможет даже находится с ним в одном замке – у него не хватит выдержки и самообладания, чтобы воздержаться от какой-нибудь пакости в сторону старых врагов.
Но, даже если в не Хогвартсе, Сэм не был уверен, что зельевар сумеет повторно начать преподавательскую карьеру. Британская школа магии – одна из немногих в мире, в которой преподавателям все еще предоставлены такие вольности. Во всяком случае, ни в одной из школ, где работал Сэм, Снейп бы не смог избежать тотального контроля своей деятельности: бесконечные магические клятвы, ритуалы, визиты особого отдела – если зельевар в конце концов не изменит свою жизненную позицию, его преподавательскую карьеру придется отправить в унитаз.
Впрочем, познания в зельеварении у мальчишки действительно на уровне, так что без хлеба он в Европе не останется.
В любом случае, на ближайшие годы Поттеры могут вычеркнуть Снейпа из списка стратегических задач, что само по себе здорово, так как на личном фронте у красно-черного семейства и без того хватает проблем.
По имеющимся данным, после спасательной операции отношения между рыжей старостой и мародерами (в первую очередь, Сохатым) заметно улучшились. Лили была потрясена тем фактом, что шайка главных раздолбаев школы (какими она их всегда считала), добровольно рискнула жизнью, чтобы увести ее и подруг из-под ноздрей самого Темного лорда. Такой поступок не мог не тронуть ее, да настолько, что когда ее выписали из больничного крыла, она первым делом отправилась прямо в спальню мальчиков, сама вызвала на разговор племянника бригадира и вежливо его поблагодарила. На прощанье она, конечно, напомнила парню "вести себя хорошо" и "не распускать руки", но достигнутый прогресс в общении оказался столь ощутим, что Джеймс готов был сменить оленьи рога на крылья счастья и облететь на них весь замок быстрее всякого гиппогрифа. Чего не скажешь о Гарри.
Как и Джеймс, пока его любимая находилась в больничном крыле, он исправно навещал и заботился о ней. Но как только Джинни пошла на поправку, "багровый" внезапно начал сторониться ее. Более того, с мародерами и Лили он тоже избегал контакта - со всеми общался только по нужде и, по возможности, через посредников - однокурсников или Сэма. В остальное же время, он обычно старался уединиться где-нибудь в тихом месте, причем делал это так искусно, что даже Карта Мародеров не всегда могла его обнаружить. Дошло до того, что он нарушил данное Карлусу и Дорее обещание и не поехал с Джеймсом и Сириусом на каникулы в особняк Поттеров. Вместо этого он попросил у Сэма разрешения поехать к нему домой и (под заклятием доверия) пробыть там хотя бы до Нового года. "Красный" не стал возражать, решив временно пойти парню на уступки, дабы не усугублять его депрессию.
Похоже, случившееся с Джинни и Лили пробудило в Гарри новый приступ вины и самобичевания. "Крики совести", гласившие, что не возьми он с собой Джинни, следи он получше за Петтигрю и все было бы иначе отдавались в его душе криком сотен банши, не давая возможности расслабиться и услышать голос рассудка. Вслед за новыми ранами, вспыхивали и старые язвы, твердившие "это твоя война", "тебе разгребать эту грязь", так что Сэму оставалось лишь успокаивать себя тем, что он заранее взял с Гарри непреложный обет, дабы тот без его ведома не покидал Годрикову впадину.
Подростковые комплексы "багрового" осложнялись тем, что за долгие недели их продвижение к победе в войне постепенно заглохло. В их руках было (не считая Гарри) три крестража, но как достать остальные, у них не было никаких идей.
К разгадке тайны Дамблдора они также не приблизились ни на йоту. Как понял Сэм, Отдел тайн был для директора личным секретом, который тот скрывал ото всех поглубже своей родословной. Поэтому пытаться выяснить что-то через посторонних - напрасная трата времени, а значит, придется пока отложить эту загадку и рассчитывать, что это всего-навсего какое-нибудь слабительное из акромантулов и это никак не повлияет на исход войны.
В общем и целом, рождество в этом году обещало быть тухлым, и "красному" оставалось лишь надеяться, что хоть на Новый год ему удастся взбодрить "багрового".
Решив переключить внимание на что-нибудь менее удручающее, Сэм повернул голову и увидел беседовавшую с министром чету Малфоев.
Выбор получился не самый удачный, так как седовласому орнитологу все в очередной раз сошло с рук. Проведенное после возвращения пленниц расследование, как и следовало ожидать, не нашло ни одной зацепки о его причастности к похищению, его имя даже не внесли в рапорт. Так что будущий псевдопадач был, пожалуй, единственным гостем из шайки, кто чувствовал себя в хорошем настроении.
Взгляд Сэма перешёл на Нарциссу и вот тут поток его мыслей направился совсем в другую сторону.
Всякий раз рассуждая о британской аристократии, "красный" отмечал особенность, которая невольно выделяла ее на фоне высших сословий других стран.
Как правило, ранние браки, в которые выходцы из привилегированного класса вступали сразу же по окончанию школы (18 лет) предполагали, учитывая традиции, быстрое и многоразовое деторождение. Но на практике Нарцисса, как и многие другие гостьи, чей возраст был уже в шаге от 3-го юбилея, до сих пор не обзавелись потомством. Не самый хороший показатель для такой "аристократизированной" нации. Действительно, проблема низкой рождаемости в магической Британии уже давно получила статус глобальной проблемы. Проблемы, которую ни сами богатеи, ни министерство решить не в силах, потому что отказывается признавать фактор, который Сэму, да и всем остальным, у кого есть хотя бы крупица здравого смысла, кажется неоспоримым.
С каждым годом демографическая ситуация в мире накаляется. Число маглов (а, соответственно, и магдорожденных волшебников) продолжает стремительно расти. Как результат, все больше консервативно настроенных чистокровок, пытаясь защитить свои убеждения, решаются на крайние меры - прибегают к физической "защите", то есть, к черной магии. А где черная магия, там всегда есть хаос, насилие, смерть невинных людей - чудовищная закономерность. Но даже не это становится главной опасностью, с которой связываются неопытные юнцы.
Раздел черной магии не с проста так называется, она действует на организм волшебника также, как на маглов действует радиация.
Под ее воздействием человеческое тело начинает мутировать, деформируется. И случай Водандеморта здесь, пожалуй, самый карикатурный.
Описывать весь вред, которым чреваты темные искусства, можно долго, сейчас же главное, что черная магия постепенно разрушает репродуктивную функцию человека. Люди, увлечённые таким волшебством, а также те, кто долго с ними контактирует, лишаются возможности иметь детей.
Вот и получается, что чистокровные снобы, стремясь защитить свое семейное древо от паразитов, фактически вырубают свои же корни. И от этого плохо всем, в том числе и маглорожденным.
Из-за того, что чистокровных с годами становится все меньше, понижается и число талантливых и высококвалифицированных специалистов из благородных кровей.
Что же в таком случае делает государство, в котором царствуют древние предрассудки? Начинает брать на работу в производственные структуры, раздавать ответственные посты ориентируясь не на знания и способности претендентов, а на чистоту их происхождения. Как следствие, правительственные организации и ведущие компании активно переходят в руки безграмотных и малообразованных чародеев, не способных правильно выполнять свою работу. И этим же бестолковым чародеям потом доверяют обучать и новые поколения колдунов. Результат такой политики на лицо: если 5-6 столетий назад Британия занимала первые места на международном рейтинге по подготовке и профпригодности магических кадров, то сегодня она не попадает даже в число первых 50 стран. И вряд ли этот отрыв удастся наверстать хотя бы к следующему столетию.
Парадокс ситуации в том, что большинство аристократов и не отрицают падения, но вину за произошедшее, как и следовало ожидать, снова списывают на маглорожденных - мол, это они из-за своей "врожденной слабости" и отсутствия знаний не могут нормально учиться и работать, продолжая производить на свет таких же болванов.
Что же в такой обстановке делать магдорожденным и полукровкам, которые пытаются чего-то добиться в жизни? Тут может быть несколько вариантов:
Первый - если у тебя оказались блестящие способности к зельеварению - можно быть уверенным, что найдешь себе применение - в любой стране хорошие зельевары на вес золота!
Второй - как и у маглов - если ты не так хорош в учебе, но у тебя оказались прекрасные творческие способности (певца, живописца, репортера). Тут уж все зависит от таланта и умения "работать для души". Глядишь, наскребешь себе пару сиклей.
Третий - квиддич. Ну это "святое"! Хорошему игроку грех не заплатить.
Четвертый и самый тяжелый - эмиграция. Для Сэма такой выбор уже давно вошел в стиль жизни, но далеко не все соотечественники готовы повторить опыт. На протяжении многих веков магическая Британия жила достаточно обособленно даже от самых близких соседей. Экономические и культурные связи между странами налажены очень плохо, дети магов не изучают географию - их знания о магическом сообществе, как правило, ограничиваются только общими, международными понятиями. Поэтому эмигранты, отправляясь в поисках "хлеба" за границу, часто улетают в "неизвестность" и становятся заложниками серьезного культурного шока! Даже иностранные языки здесь учат либо маги, имеющие родственников за рубежом, либо чиновники с обязательными условиями работы. А это очень важно, учитывая, что в магическом мире совсем не так, как в магловском развита система языковой глобализации. В некоторых магических школах изучают иностранные языки, но преподавать на них запрещается, поэтому любой заграничный гость, чтобы получить лицензию профессора, обязан пройти экзамен на необходимый уровень владения госязыком страны. Сэм хорошо помнил, сколько умиротворяющего бальзама ему пришлось выхлебать за эти 16 лет, когда ему за считанные месяцы приходилось записывать в память очередной заморский лексикон. Казалось, если бы Дамблдор не убедил его вернуться, то через пару лет он бы точно побил рекорд Барти Крауча. Хотя, возможно, все еще впереди - когда эта чертова война закончится, он подумывал продолжить свое путешествие - посетить одну-две страны и, если получится, взять Гарри и Джинни с собой, как семейную компанию.
Сэм уже начал накидывать список точек для будущего тура, как вдруг за спиной у него раздался голос:
-Прошу прощения, не подадите ли мне стакан?
Глаза "красного" остекленели, ладони онемели, душа ушла в пятки. Он много лет не слышал голоса этого человека, не видел лица - только то, во что они превратились в воспоминаниях сына. Но ошибиться было невозможно.
Медленно повернувшись, Сэм увидел ее - женщину в темном синем платье, с длинными, аккуратно причесанными волосами, на пальце поблескивало черное металлическое кольцо с белым инициалом в форме буквы "Л".
-Добрый вечер, мистер Поттер - поздоровалась спутница и попыталась улыбнуться, но улыбка получилась болезненной, из-за чего женщина осторожно отвела взгляд и, не дождавшись от собеседника никакой реакции, самостоятельно наполнила стакан.
-Добрый вечер, миссис Лестрейндж - потрясенно ответил застывший Сэм.
Отпив немного из стакана, Беллатриса наклонила голову, устремив взгляд вперед - на сияющий каменный пол.
-Вижу, сегодня вы не сияете праздничным настроением, как и в прошлые наши встречи... - тихо ответила ведьма, продолжая смотреть в пол, -Честно говоря, я не ожидала увидеть вас здесь, думала, что вы проведёте этот день вместе с... сыном! - на последнем слове женщина запнулась и сделала новый глоток.
Сэм ничего не говорил. В этот момент его душа ушла в пятки.
То, что он видел перед собой уже не было той Беллатрисой, которую он знал в юности, но и на то, что он встретил в воспоминаниях Гарри, оно тоже не походило.
Два этих образа, словно огромные картинки, вырезали из его воображения и поставили перед ним в полный рост. Два безмолвных фантома - девушка с веселой детской улыбкой, за которой скрывалась таинственная печаль и женщина с безумным звериным оскалом, налившимися кровью глазами прожигали его взглядом, а голос настоящей Беллы звучал откуда-то посередине, словно эхо невидимого духа. И от этого зрелища Сэму стало по-настоящему жутко.
-Что такое, мистер Поттер? - женщина наконец повернулась к спутнику и уловила странности его поведения.
-Мне... - "Красный" наспех попытался ретироваться, -Не здоровиться последнее время, много стресса...
-Оу... - бывшая Блэк снова отвела взгляд, -Я понимаю, после всего, что произошло... - эти слова ведьма произнесла так, что невозможно было понять, какие эмоции она выражает, не то осуждение и презрение, не то волнение и подавленность, -Что же... Не буду вас беспокоить. До свидания, мистер Поттер! - сказала Белла и тут же ретировалась.
-До свидания, миссис Лестрейндж... - тихо, словно бы обращаясь к самому себе, произнес Сэм.
Впервые со дня просмотра воспоминаний сына, "красный" чувствовал себя полностью опустошенным.
Ему казалось, будто он стал свидетелем кражи чего-то ценного, но вместо того, чтобы сдать или схватить преступников, он просто сбежал, чего в реальности с ним никогда не было. Очень странно...
***
Пока мадам Лестрейндж утоляла жажду в компании бригадира, ее закадычный супруг молча сверлил ее взглядом, переполненным возмущения. Еще бы, его жена по собственной воле общается с этим поганым маглолюбцем и предателем крови, Саймоном Поттером, или... А, к черту! "Как только они вернутся домой, надо будет устроить ей урок нравственного воспитания!"
Едва эта мысль прозвучала в голове Рудольфуса, он тяжело вздохнул, осознав бредовость собственных надежд. Даже если у него и хватит духу открыть на нее рот, шансы, что на этот раз удастся заставить ее поступать не по-своему, ничтожно малы.
За 13 лет брака ему так и не удалось приручить эту кобру. А ведь сначала, когда родители объявили об их браке, он считал это улыбкой фортуны. Все-таки в юности это "чудо природы" было одной из первых красавиц школы и объектом гормональных всплесков у многих его однокурсников. Увы, на этом фронте ему так ничего и не перепало. И даже супружеский долг о воссоздании потомства не исправил ситуацию.
Дело в том, что в магическом мире чародеи уже давно нашли способ, как с помощью чар передавать гены одного супруга другому, избегая при этом естественного зачатия (Сэм даже шутил на этот счет, мол, отчего благородным особам мучить друг друга звериными ритуалами и полностью не перейти на "непорочные акты"). Очевидно, природные инстинкты даже здесь пересилили голос разума.
В любом случае более продвинутый и совершенный метод так и не помог его женушке стать матушкой, что для него стало неприятным обстоятельством, но не потому что он горел желанием становиться папашей. Он надеялся, что хоть материнство заставит эту змеюгу свернуться кольцом и "подремать", но похоже, единственные, кто имеет над ней власть - ее драгоценная семейка. Тот редкий случай, когда визиты родителей жены для мужа оказываются более приятным обстоятельством, чем для нее. Во время этих визитов мудрые старцы обычно устраивали дочери "задушевную беседу", после которой она на месяцок другой затихала и вела себя по-эльфийски покорно. Но затем старая пластинка снова начинала громыхать, причем с каждым годом все громче и сильнее, а в последнее время уже и беседы не оказывают на нее прежнего давления.
Стыдно конечно, что в собственном доме он не является главой, но в брачном контракте между их семьями нигде не сказано, что жена обязана ползать перед ним на коленях. Договор предусматривал пункты, согласно которым супруга не имела права без согласования с ним растрачивать семейные средства, публично выражать несогласие с его позициями и взглядами, и, конечно же, изменять ему с кем-либо (все нарушение прослеживаются с помощью волшебства). А так как ни одно из этих условий нарушено не было, то и предъявить ей пока было нечего. Остается надеяться, что через пару лет она окончательно слетит с катушек и тогда он с чистой совестью отправит ее в "Святое Мунго".
Размышления пожирателя прервал звон стакана, громко "возведенного" на стол его братцем Рабастаном.
-Смотрю, твоя гиена снова выбралась из клетки! - усмехнулся Лестрейндж под номером два, -И уже охотится, вон какую крысу себе откопала!
-Эта крыса нагадила в брюхо всем червям, которых ты собирался взять в ученики! - недовольно буркнул пожиратель.
-Мда, похоже наш с Каркаровым профессорский опыт откладывается на неопределенный срок... - развел руками браток, -Ну да ладно, сейчас есть дела поважнее... - он указал пальцем на скрытое под мантией запястье и, слегка наклонившись, прошептал на ухо:
-Сегодня в полночь сбор у Малфоев... "ОН" тоже будет!
-Хорошо! - фыркнул Рудольфус, залпом осушив бокал с огненным виски, -Встречаемся, у ворот за 20 минут до начала.
-Жена отпустит? - усмехнулся на прощанье Рабастан.
-Заткнись!
***
Вечеринка птицеводов затянулась до 2-х ночи. Пока тысячи семейств по всей Британии тихо посапывали в кроватях в ожидании утра и подарков, Пожиратели вместе с руководителем "корпоративной акции" уже награждали друг друга почетными дарами: отчетами о количестве убитых за месяц маглов, приобретенными трофеями жертв, а кто-то даже "пригласил" на встречу самих клиентов компании и угостил бесплатной порцией заклятий. Вперемешку с весельем "организатор" несколько раз брал слово, объясняя сотрудникам новые планы и мотивируя их на будущий плодотворный год.
Как только собрание завершилось, гости спешно начали расходиться, и вскоре в комнате осталось лишь двое: Люциус Малфой и "он"...
-Задержись, Люциус! У меня для тебя просьба!
Хозяин поместья сделал вид, что не смутился из-за того, что ему в собственном доме раздают приказы и с абсолютно непроницаемым выражением на лице произнес:
-Да, мой лорд?
-Ты помнишь об услуге, о которой я тебя просил?
Внезапно шея пожирателя резко вытянулась вверх, а голос зазвучал громче и увереннее из-за впрыснутого в кровь ЧСВ.
-Да, мой лорд!
-Тогда принеси его сюда, я собираюсь убедиться, что все в порядке!
