ГЛАВА 42: «ИСТОВОСТЬ»
Для чего я создан был? Одни проповедуют неистовые разрушения, смакуемые бесконечным бедствием; другие — путь благородного героя с намерениями спасти тех, кто нуждается в этом больше всего. Так кто же я: герой или злодей? … Мне плевать! Я здесь — чтобы получить то, что НУЖНО МНЕ!!!
***
Грохот. Выстрел. Звук падающих на пол гильз. Эффект «slow-mo» вперемешку с игрой теней, что быстро сходят на нет после сиюминутной вспышки, рождаемой испускающим снаряд дулом двустволки. И это повторяется снова. Снова и снова. И снова. И снова. Аккомпанемент — рычания кровожадных тварей, однако, быстро сменяющих октавы неприкрытой агрессии хрипом смирения — вечного, необратимого. И только Шедоу, чьи глаза в темноте полыхают алым, как оскаленные зубы — белым, идёт дальше. Его гриндеры со смачным хрустом давят головы блэк армс, которые разлетаются во все стороны флюидами сырого мяса вкупе костями. В засчитанные секунды ёж успевает перезарядить дробью двустволку, упереть её дулами прямо в грудь псевдо-волота — и прострелить его насквозь. Патроны заканчиваются, но с каждым убитым монстром сильнее становится и сам Шедоу. Удар, захват, укус — и вот в него вливается свежая порция демонической крови, с помощью которой ёж в буквальном смысле регенерирует полученные им в бою раны, но также восстанавливает свои силы. Насытившись, Шедоу отбросил обескровленный труп, как надоевшую куклу, размахнулся, а затем выстрелил «Хаос Копьями», чей сиюминутный свет на мгновение осветил сумеречные апартаменты лаборатории, окровавленной и разрушенной — и завершил сие кульминацией в виде оглушительного взрыва. Его волна, как немейский лев, пожрала не успевших спастись демонов дотла; он расплавил металлические стены, проделывая в них чудовищно-страшные дыры, через которые «СФЖ» получил доступ к новым секциям. Они идентичны первым: агрессивно настроенные чудища так и прут на непоколебимого чёрно-алого ежа, но их потуги быстро обращаются в ничто, стоит лишь Шедоу сверкнуть алым пламенем в своих глазах. Когда Шедоу выбил ударом кулака массивную обесточенную дверь, та с грохотом обрушилась на толпу блэк армс, превращая их в лепёшки. В следующую же секунду в ход пошла бензопила, с жужжанием распиливающая на десятки частичек монстров. При этом брызги их крови попадали и на Шедоу, но того это совершенно не заботило. Ему вообще было наплевать на весь Ад, что пожрал «АРК-С». Этот Терминал, не то греческим Тартаром отдающий, не то славянской Навью дышащий, для него — не более, чем дешёвый сценарий сомнительного суфлёра, однако, не лишённого фантазии, коей, правда, недостаёт главного — объективной оценки фигуры, которую совершенно не заботила роль, уготованная ему кем-то. Шедоу не боялся смерти. В родстве с Блэк Думом было дело, Джеральд вложил в него какую-то программу при его создании или аспект происходил из уже пережитой в прошлом гибели — Хаос разберёт сие. Перед ним стояла конкретная цель: разобраться в своём истовом происхождении, как и в замысловатом происхождении. Соник, Эггман, Бревон — они, конечно, проливали тончайшие частички света на тёмные уголки его концепции — но у каждого своя правда была. Если Соник видел в нём антигероя, не лишённого сострадания, а Эггман рассматривал его как потенциально сильную фигуру, способную поставить «МАТ» вражескому король, — то Бревон смог бы направить свои ресурсы на стабилизацию «Крови Демона», отталкиваясь от уже существующего примера — то есть, от Шедоу. С этими мыслями Шедоу вошёл в просторную пустую комнату, больше похожую на арену. — Т.О., Ч.Т.О. У.Б.И.В.А.Е.Т. Д.Р.У.Г.И.Х., Т.Е.Б.Я. Д.Е.Л.А.Е.Т. С.И.Л.Ь.Н.Е.Е. Рыже-огненные лампы в стенах вспыхнули внезапно, но Шедоу даже не вздрогнул. Лишь поднял холодный, мрачный взгляд и устремил его на большой экран, что висел над следующими автоматизированными дверьми, в котором отображался Метал Соник. Чёрно-алый ёж фыркнул. Отслужившая своё бензопила полетела в сторону. — Это место — оазис для тех немногих исследователей, что бежали с «АРКА» пятьдесят лет назад сюда, когда грянули «G.U.N.». Бежали все — кроме Джеральда Роботника и его внучки, — вдался в ликбез Метал Соник. — За отсутствием профессора, задачу о переработке Третьего Прототипа возложили на плечи другой фигуры, имеющей, правда, знания другого мира — но отлично вмещающие их в проект «Барон Хаоса». — К чему весь этот сказ? — хмуро вопросил Шедоу. Третий Прототип интересовал его меньше всего, тем паче выяснилось, что им являлся наёмник Динго. Более обращать внимание на своего «сородича» чёрно-алый ёж смысла не видел. — Твой товарищ об этом знал, но тебе ничего не поведал. — Что ты имеешь в виду? Метал Соник промолчал. За него ответили внезапно раскрывшиеся железные коконы, что висели под потолком. Несколько объектов подобно граду спрыгнуло вниз, отчего Шедоу насторожился, предполагая очередную схватку с блэк армс. Увиденное заставило его глаза округлиться. — Н… н-не может быть. Чёрные, антропоморфные, с громоздкими гриндерсами и алыми полосами на иглах, руках и ногах — ежи, от Шедоу отличающиеся разве что отсутствием бликов в глазах. Абсолютно безэмоциональные, если не мёртвые выражения лиц. Они окружили ежа, а от их ладоней стало исходить красное свечение, больше напоминающее затухающую в полумраке шашку. Все они — ежи Шедоу. — Андроиды, — догадался «СФЖ». Сразу же вспомнился фрагмент воспоминания касаемо «Пулемётной Станции», когда команда «Dark» в поисках Соника столкнулась с фальшивым Эггманом. Именно тогда Шедоу впервые повстречал андроида, похожего на него, как две капли воды. Уже тогда ежу закралась гадкая мысль в голову, что никакой он не настоящий Шедоу, а самый истовый андроид, разве что допиленный Эггманом в целях захвата Авалиса. Конечно, Соня старалась опровергать доводы мобианца информацией, добытой ею из компьютеров Айво — но, так или иначе, ёж постоянно возвращался к этому воспоминанию. Следующая догадка буквально прострелила Шедоу мозг, из-за чего он оскалился, а затем посмотрел на Метала едва ли не яростно. — Это был ты! — Слишком уж быстро ты бы всё понял, не подделай я тогда данные, — резюмировал Метал Соник. Шедоу было хотел уничтожить экран «Хаос Копьями», но вовремя сдержался. Теперь ему действительно было интересно знать, какие секреты при себе держит этот робот. Один из андроидов неожиданно сорвался с места и спиндэшем полетел в Шедоу. Ёж тотчас уклонился, но в ту же секунду принялся отбиваться от другой «куклы», попутно избегая атак третьей. К несчастью, он выпустил из поля зрения четвёртого, и тот не упустил возможность ударить его в спину, заставляя мобианца проехаться животом по полу. — Ответы на твои вопросы спрятаны за этой дверью. Метал Соник опустил свой взгляд на обесточенные двери, на которые также посмотрел и Шедоу. — Но ты их не получишь, — холодно задокументировал Метал. Для Шедоу это был сигнал к действию. Применив «Boost», он рванул к искомой цели, но его сразу же отбил выскочивший наперерез андроид. Не успел ёж оклематься, как тут же ему пришлось блокировать кулак следующей «куклы», объятой молнией. БАЦ! — и он получает удар от третьей прямо в бок, отчего кубарем катится по полу. Шедоу в мгновение ока уворачивается от следующей атаки, апперкотом валит андроида и снова пытается добраться до дверей — и в этот момент его буквально плющат тремя чёрно-алыми спиндэшами, отчего ёж едва не выплюнул свои внутренние органы: настолько сильными были последние удары. После он был отправлен назад жестким пинком под дых. — Я понял, что это место для тебя — как компьютерная игра, с кучей мобов и прочих загадок. Коли так — усложню процесс твоего прохождения тремя боссами, последним из которых буду Я, — отчеканил Метал Соник, пока Шедоу, выплёвывая изо рта кровь, медленно поднимался на ноги. — И первым боссом будет… вернее, будут те, кто имеет те же силы и скорость, что и ты. Хотя их боевые данные не так совершенны, как у тебя, думаю, это будет идеальный пример, как работает количество против качества. И экран потух, тогда как андроиды окончательно пришли в действие. Их руки заполыхали молнией. Шедоу утёр кулаком кровь с уголка губ и приготовился к бою.***
— Кто такая Тикал? Наклз отвлёкся от молчаливого созерцания водной глади, рассекаемой небольшим красным катером, и перевёл взгляд на сидящую спереди Кэрол. В его сторону девушка не смотрела: её внимание занимало управление транспортом. — Ты разговаривать во сне стал часто, — заявление Кэрол тотчас смутило Наклза — это что ж там такого он мог говорить? — однако ехидна вмиг остыл и задумчиво нахмурил брови. — Не важно, — отмахнулся он. Кошка пожала плечами, но навязываться не стала. В течении часа они плывут по озеру и всё никак не могут доплыть до искомого грота, через который можно было подобраться к дредноуту Бревона. Судя по карте, путь проходил через маленькую деревушку Игуань-Ши, которую населяли далёкие от цивилизации языческие племена, поклоняющиеся своим собственным богам. Языческие племена. Боги. Наклз как-то отстранённо усмехнулся. Всё это очень сильно напоминало ему о прошлом — том прошлом, в котором великий клан ехидн существовал не как легенда или миф. Сильные, воинственные, храбрые — они захватывали территории одну за другой, тем самым расширяя свои собственные угодья. От них Наклз унаследовал волю воина. Как и они, он был свиреп и могуч; мог чувствовать энергию Изумрудов Хаоса на далёком расстоянии и имел идеальную синхронизацию с голосом Мастера Изумруда, который охранял долгие годы. Он был единственным, кто остался из клана, павшего от ярости Бога Разрушений из-за своей собственной жадности. — Она… моя дальняя родственница. Кэрол навострила уши. Было ожидаемо, что Наклз пошлёт её куда подальше и не станет ничего рассказывать — но каково же было изумление Тиа, когда парень вдруг изменил своё решение, а его глаза наполнились сильной тоской. Тикал — единственная дочь вождя воинственного клана ехидн, Пачакамака, а также единственная ехидна, которая радела за мир и благополучие. Она не поддерживала идею своих отца и братьев присваивать себе чужие владения силой и вообще была противницей радикальных методов. Но девушка была юной, да и законы у ехидн были ужесточёнными: лишь мужчина имел право голоса, тогда как женщина обязана была ему подчиняться. А потому Тикал только и оставалось, что горестно вздыхать, принимая суровую данность безотказно. Однажды она пришла к Алтарю, где хранились семь Изумрудов Хаоса — и встретилась с такими удивительными созданиями, как чао. Слабы и беззащитны они были, а потому пели иноязычные, неведомые даже миру Мобиуса песни, которые, однако, очень сильно любило божество, именуемое Хаосом. Увиденное поразило её до глубины души — и Тикал стала приходить к Алтарю чаще. Подолгу она разговаривала с безмолвным божеством, делясь с ним своими переживаниями. Ехидна знала: однажды её соплеменники придут сюда, чтобы использовать Изумруды Хаоса для своих корыстных целей, а потому искренне умоляла Бога Разрушений вместе с чао покинуть священную долину — но тот отвечал отказом. В то время жестокость в мире Мобиуса была понятием обычным: племена не искали мирных решений — они шли войнами друг на друга, лишь так способные выражать свою позицию, отстаивать свои интересы. И как бы Тикал ни старалась отрицать вероятность того, что может навсегда изменить историю её клана, она понимала: чему быть — того не миновать. Это случилось в ту самую роковую ночь, когда Алтарь полыхал багровым пламенем, а ехидны во главе с Пакачамаком пришли, чтобы присвоить себе священные камни. Напрасно Тикал пыталась воззвать к их разуму, остановить: те и слушать её не стали, двинувшись напролом к Главному Изумруду. И Хаос их за это покарал. — Тикал знала: Хаос разрушит мир, если его не остановить — а потому запечатала его вместе с собой в Главный Изумруд, — на этом рассказ Наклза подошёл к концу, и ехидна тяжело вздохнул. — Недавно, правда, Эггман каким-то образом умудрился его разбить и выпустить Хаоса на свободу, но нам удалось предотвратить возможное уничтожение Мобиуса. Собственно… такая вот история. «И зачем я ей всё это рассказываю?», — задался он вопросом после. Что может понять беззаботная и своенравная кошка-подросток, которая, кроме служения в рядах «Красных Шарфов», ничего не видела? Она-то и не знает, что это вообще такое — служение своему долгу в ежедневном одиночестве. Одной ссоры с Лайлак хватало за глаза, чтобы понять: без неё Кэрол — как без рук. У Наклза до сих пор не выходил из головы момент, когда кошка решила в их отношениях зайти слишком далеко — чего ехидна категорически не одобрял. И не только потому, что Тиа была на три года младше него, да ещё и несовершеннолетней, а потому, что сам он был воспитан по-иному. — Так ты тоже…? Наклз прекратил думать о своём и снова перевёл взгляд на Кэрол, глянувшую на него задумчиво через плечо. Продлилось это недолго: девушка снова вернулась к управлению катером — однако заинтриговать ехидну ей удалось. Нечасто он мог видеть кошку такой… задумчивой. — У клана Тиа немного другая история, но с похожим финалом, — начала свой рассказ Кэрол. — Сплочёнными мы никогда не были, а уж тем более единым целым племенем. Нас разделяли разные иерархии, понятия, цели. Даже семьи — и те были разрозненными. Дети, порой, росли сами по себе: взрослые были слишком сильно заняты своими усобицами; им не было дела до кого-то вроде нас… меня… моей старшей сестры… Кошкам неведомо такое понятие, как верность. Семейные узы и вовсе нам чужды: подрастающее поколение оставляет родителей и идёт своей дорогой без оглядки на дом отчий, где оно выросло. Были, конечно, и исключения, но их редеющие количества никак не спасали положение нашего клана, который однажды попытался сплотить один мой соплеменник. Поначалу всё шло хорошо: Тиа начали брать пример с других кланов, славящихся своим единством, и, казалось бы, всё — мы тоже можем стать одной большой семьёй. … Какое неприятное заблуждение! Знаешь, в чём Тиа действительно превзошли другие кланы? Они пошли друг на друга войной, тем самым поставив крест на нашем дальнейшем существовании. Причина самая банальнейшая: Тиа по уровню Ци были близки к драконам, и каждый хотел держаться рядом с ними — но это порождало конкурентов раз за разом. Наш соплеменник, пытавшийся предотвратить это, сам стал жертвой алчности Тиа: его убили первым, чтобы он никому не мешал. … Меня же бросила на произвол судьбы старшая сестра. Я тогда была ещё совсем ребёнком — видно, потому она не решилась марать об меня свои руки, подумав, что я, беззащитный и слабый младенец, стану лёгкой добычей для хищников. Верное, отчасти, решение, хоть и глупое: я хоть и не умела драться — но всё же Тиа, потомок клана, славящегося непомерной выносливостью. Я не была свидетелем этих кровопролитий. Потом, спустя несколько лет, узнала всю правду, когда начала обучаться в Академии Шанг-Му. Там я, кстати, и познакомилась с Лайлак, после чего мы вместе решили вступить в «Красные Шарфы». — Но не подумай, что я дружу с Лайлак только потому, что к этому всегда стремились Тиа, — Кэрол снова посмотрела на Наклза через плечо — как-то зло и грустно одновременно. — На тот момент я даже и не знала, что Лайлак является драконом. Это потом она преобразилась в полу-дракона, когда мы поселились в Драконьей Долине, но факт остаётся фактом: я ценю Лайлак не за её происхождение, а за её качества, поступки. Возможно, дружба с ней как-то и повлияла на меня, раз я не пошла по стопам своего клана, а избрала свой собственный путь. Всё может быть, ехидна, всё может быть. Просто… — кошка скрипнула зубами и отвернулась, чтобы не показывать мобианцу боль в своих глазах. — Знаешь, как это неприятно: быть частью народа, руки которого по локоть в крови своих собратьев? Почему мы не могли стать единым целом? К чему это кровопролитие? Какой в этом смысл? Неужели Тиа — это те, которым ничего, кроме собственной наживы, ничего не нужно? Бред, полнейший бред! Спроси меня, чего бы я хотела — а я тебе скажу: семейного счастья! Когда можно обнять маму или папу, поиграть с братьями в детские войнушки или посплетничать с сёстрами, перемывая кости мальчишкам: «Аки козлы же все они». Кошка сделала глубокий вдох, чтобы успокоиться. — Не понимаю я этого. Вроде и одной крови все — а такие чужие друг другу. Наклз был поражён её рассказом. Даже хмуриться перестал, на несколько секунд погрузившись в историю кровавого братоубийства и бессмысленных междоусобиц. Конечно, его клан тоже не славился милосердием, — но те хотя бы войной друг на друга не шли, всё же предпочитая держаться вместе. Даже когда Тикал преграждала им путь к Алтарю, ехидны убили всех чао, но не тронули её, лишь несильно ранили. Верность и предательство — такие противоположные друг другу качества. Наклз сжал добела руку в кулак, но потом разжал его. Кэрол в одночасье предстала в его глазах совершенно в ином образе: идущий по кровавым следам маленький котёнок, что со слезами на глазах зовут отца и мать, но больше — старшую сестру. Однако ни те, ни другие не откликаются на её зов — лишь в груде тел убитых лежат они, друг другом убитые. — Да ладно, не загружайся ты так сильно, — не без печали усмехнулась Кэрол, интуитивно почувствовав настроение своего напарника. — Просто поделилась наболевшим с тем, кто… наверное, просто способен, как никто другой, лучше понять, каково это — быть последним из своего клана. — Я… понимаю, — тихо промолвил Наклз. Он отвёл взгляд в сторону, а мыслями унёсся далеко-далеко в прошлое. Туда, где и начиналась история мальчишки-ехидны с двумя костяшками — в Скрытый Дворец на Острове Ангела. На мгновение перед глазами возникла картина первых шагов, проделываемых юнцом, которому сызмальства приходилось учиться выживать, чтобы не быть съеденным голодными хищниками. С ранних лет он добывал еду сам, строил укреп-позиции, защищал свой дом от вредителей, превозмогая усталость и боль. Каждый шрам на его мускулистом теле имел свою собственную историю — и каждый ныл, когда Наклз закрывал глаза, возвращаясь в прошлое. Потомок павшего клана. — Наверное… я бы оставил свой долг по защите Мастера Изумруда, но… это единственное, что у меня осталось от моих предков, — Наклз и сам перестал замечать, с какой лёгкостью он начал делиться своими мыслями с той, которую раньше воспринимал в штыки. То ли привык к ней настолько, то ли история её на него так подействовала, или, быть может, и то, и другое в совокупности — ехидна просто руководствовался выражением кошки: «Понять, как никто другой, лучше». Да — Соник, Лайлак, Тейлз и Милла такие же сироты, лишившиеся тёплого детства. Но ведь оно у них было, не так ли? У Наклза или же Кэрол — нет. — Знаешь, а ты… ну… не такая уж и вредная. — У-у-у, как мы заговорили, — хитро улыбнулась Кэрол, чем насторожила Наклза. — Или ты… а-а, я поняла, точно. Ты подловил идеальный момент, чтобы ко мне подкатить. Какой проказник! — Отшлёпать бы тебя… в смысле… — ехидна вмиг покраснел и замотал головой, ибо весёлое выражение кошачьей мордочки дало ему понять, как двусмысленно прозвучала его фраза. — Вредная, но в меру. И я не считал тебя прям сильно плохой. Вернее… ладно, забей. Я лишнего сморозил. Тиа рассмеялась. Наклз, как всегда, остаётся неизменным: суровым с виду — и робким в душе. — Ты, конечно, жутко закомплексованный, но у тебя очень сильный дух. Мне… очень в тебе это нравится…! Резкий рёв мотора заглушил последнюю часть сказанного Кэрол, посему Наклз услышал не всё. Но так даже лучше — как считал он. Чем обмениваться взаимными любезностями — лучше сосредоточиться на последней миссии, которая обещала быть очень серьёзной.***
Шедоу хорошо понимал, что не сможет одолеть всех андроидов в этой комнате — а потому покатил на гриндерах по всему адскому комплексу быстрее звука, попутно уклоняясь от летящих в него ракет и лазеров. Как и говорил Метал Соник, «куклы» не обладали такой быстрой скоростью, как их прообраз, но и медленными тоже не слыли. А учётом количества, коим они выигрывали, каждый юнит заворачивал за любой поворот, дабы таким образом загнать Шедоу в ловушку. Чёрно-алый ёж применил «треугольник» и вбил адроида в стену, однако это несильно ему помогло: «кукла» лишь слегка заглючила, но могла продолжать бой. Тогда Шедоу отскочил назад и атаковал врага «Хаос Копьями», и в этот раз противник пал. Однако мобианец потратил на это драгоценные секунды, из-за чего тотчас был атакован спиндэшем подоспевшего андроида. Шедоу харкнул от боли кровью, но быстро оправился, а затем сшиб супостата со своего пути приёмом «Boost». И снова ёж несётся по всему комплексу, на огромной скорости ведя с андроидами перестрелку. Рыжая энергия ускорения сносит со своего пути и железные двери, и монстров, и выскакивающих из коридоров андроидов, — но даже этого мало, чтобы противостоять толпе марионеток. Шедоу стиснул зубы. Даже для него, Совершенной Формы Жизни, такой бой представлялся ужасно сложным. Энергия «Boost» подходила к концу, а на стойкость шибко полагаться не приходилось: адроиды били больно и очень. Положение мог бы спасти Изумруд Хаоса (а то и не один), но увы, свой Шедоу оставил на Авалисе. Неожиданно, когда ёж ворвался в следующую комнату, заработала пулемётная турель. Поначалу мобианец хотел использовать её против андроидов, однако, когда те появились «на сцене», эта идея оказалась провальной: на них миниган не реагировал, полностью сосредоточенный на еже. Со скрипом на зубах он разрушил турель «Хаос Копьями», а потом, как выпущенная из базуки ракета, спиндэшем влетел в толпу андроидов. Троих Шедоу сразу же убил, но остальные тут же атаковали его со всех сторон. А пока «СФЖ» отбивался от них, отошедший в сторону андроид прицелился в него из ракетницы и выстрелил. БАБАХ! — взрыв был сокрушительным, и Шедоу пробил собой две стены, после чего упал пластом на пол, кашляя кровью. На его чёрном теле виднелись свежие раны вкупе с ожогами. В голове — полная каша из разных мыслей, не имеющих ни логики, ни последовательности. — Ты совсем не умеешь расслабляться. Момент с Соней в мозгу всплыл внезапно, а перед глазами резко возникла картина из недавнего прошлого. Вот он стоит с угрюмым лицом, со скрещёнными на груди руками — а изрядно хорошенькая из-за выпитых коктейлей малиновая ежиха едва ли не источает флюиды своего очарования, то ли эйфорией своей желая поделиться, то ли просто поддержать товарища, у которого на уме только одно — он сам. — Расслабься, хи-хи-к… ик, ой, пр-р-ростит-т-т-ти, — и Соня заливается ласковым смехом, и её нежный голосок в одночасье заиграл мелодичными колокольчиками, что, впрочем, было канонично ей. Как ни крути, а в вокальных способностях ей конкуренцию могли составить разве что Соник да Мэник. Шедоу хмуро закатил глаза. Несильным взмахом руки отбил он ладонь ежихи, что всё время тыкала в его щеку пальцем. — Ка-а-акой ты гру-у-у-бый, — возможно, Соня и обиделась на него за это, да только с её нынешней интонацией прозвучало это так, будто она с ним кокетничает. Чёрно-алый ёж хрипло задышал и перевернулся на спину. Он слышал шаги приближающихся к нему андроидов, но ему нужно было перевести дух, а заодно придумать тактику, как покончить с ними. Положение мог спасти «Chaos Blast», но на его использование не хватало энергии. — Ты ведь хороший, ик. О… о-очень… На улице идёт дождь, и Шедоу со скрещёнными на груди руками наблюдает за ним, одновременно думая, каким образом ему доставлять Соню домой, при этом не замочив её. Нет, идея по-быстрому отрезвить ежиху ему очень даже симпатична была — но тогда мобианка начнёт истерить и ругаться, а ежу страшно не хотелось слушать её вопли. Собственно, из-за этого-то он и согласился с ней сходить в ночной клуб, от которого его воротило не хуже одиночки Наклза (а то и ещё больше). В то же время приходилось следить за Соней, чтобы никакой прохиндей не утащил её в туалет за «поговорить по душам» (хотя ежиха таких сама гнала в шею). Периферийным зрением Шедоу заметил, как Соня, пошатываясь, подошла к перилле и с блаженством вдохнула запах дождя, резюмируя свой восторг нежным: «Ах». — Я ведь для тебя, ик, просто… ходячий компьютер, ик… да? — Что ты от меня хочешь услышать? — устало спросил Шедоу. — Правду, — ласково и одновременно грустно изрекла Соня. Её глаза заблестели в этот миг, но ёж счёл его за последствия алкогольного градуса. Тогда Шедоу положил большой и толстый Изумруд на её желание пооткровенничать. Она и так всю дорогу изливала ему свою историю о неудачном замужестве, о Бартлби, который и козёл был, и хороший муж одновременно, и как Мэник стал исповедовать дофенизм, и как Соник бросил их, умчавшись навстречу приключениям. Той же ночью Соня буквально повалила Шедоу на кровать, но, к счастью, этим всё и закончилось: девушка уснула. МАРИЯ! Как ни крути, а Соня давно закрепила за собой статус девушки из прошлого Шедоу. Конечно, она сделала это неосознанно и, верно, сама этого до сих пор не понимала. Полагала, что ёж пользуется ею, как «ходячим компьютером», а на деле же всё иначе. Ведь, периодически пересекаясь взглядами с ней, Шедоу видел то, с чем когда-то играл в гляделки. То, что идеально воплощало в себе женственную хрупкость, наивную романтичность и, самое главное, небо — которое очень сильно хотела увидеть Мария. …а потом её убили… Шедоу вдруг окаменел в лице. В голове моментально всплыл момент, когда Соня отдала Сонику силу своего медальона, дабы защитить того от негативной энергии Изумрудов Хаоса. Этот момент с самопожертвованием… Этот комплекс, так сильно похожий на «АРК». Это место, пропитанное смертью до основания. … И Шедоу исчез! БАЦ-БАЦ-БАЦ! — первый андроид был порван на куски. Второй в мгновение ока покрылся сквозными ранами и упал замертво. Не успели остальные что-либо предпринять, как помещение в одночасье наполнилось аурой чего-то страшного и ужасного. Неосязаемое напряжение, давящее на лампы до такой степени, что они начали мерцать (а некоторые и вовсе лопнули). А всё из-за кроваво-красной энергии, которую источал находящийся в середине Шедоу, с чьих рук были сброшены ограничители. Ёж свирепо, тяжело дышал. — История… гр-р… НЕ ПОВТОРИТСЯ! — и Шедоу поднял очи, наполненные белым огнём, на андроидов. — «CHAOS BLAST»!!! Эта атака была самой сильной в арсенале чёрно-алого ежа. Но в этот раз даже он был поражён тому, какой она получилась. Красная энергия не просто разлетелась куполом по всему помещению, сокрушая всё, что попадало в неё — она, как несущийся на полной скорости самосвал, смяла железные стены, толщина которых составляла почти метр. И это было только начало: металл начал плавиться, и посыпались на пол первые частички потолка, словно черепица. А потом БАБАХ! — и комната стала настоящим очагом магмы, тогда как её верхушка — кратером, подобно вулкану испускающего смертоносное извержение. В те же секунду активировалась тревога: нарушение герметичности привело к неожиданной активации сирены, что быстрее света пробежалась по комплексу, предупреждая его обитателей об опасности. — Наверное, это из-за крови, которую я выпил, — догадался Шедоу, когда атака закончилась. На режущий ноздри запах Дэймоса и навалившуюся на ежа усталость последний не обращал. Лишь подобрал браслеты с пола и отправился восвояси.***
Шанг-Му — самая красивая страна на Авалисе. Особенно ярким её примером была сама столица, где проживал жадный до богатства мэр Зао, некогда присвоивший себе Королевский Камень, но лишившийся его по причине сотрудничества со Слитом. Именно здесь когда-то обучались военному мастерству Саш Лайлак, Кэрол Тиа и Нира Ли. Именно сюда больше всего тянулись авалисяне. Даже не жить, а просто в качестве туриста, — но лишь бы посетить эту прекрасную столицу… …которая лежала в руинах. Соник не мог заскрипеть от досады зубами, а его рука сама сжалась в кулак. Он опоздал. То время, пока ёж пробыл в отключке, для Эггмана с Лайлак стало моментом для нападения на город. И если изначально Соник предполагал, что, по крайней мере, Роботник ограничится лишь нападением на Зао, то он ошибался. В этот раз злобный гений не поскупился на «щедрые угощения» для того, кто, по идее, должен был стать его союзником, если бы не проделки Слита. Соник сделал глубокий вдох, после чего пошёл бродить по столице. На него никто не обращал внимания: авалисяне были заняты другими, более важными делами, — такими, как: разбор завалов, оказание помощи пострадавшим и многое другое. — Почему… вернее, зачем… то есть… я не понимаю, — рассуждал вслух Соник, пытаясь понять, для чего Эггману потребовалось разрушать целый город. Самая логичная версия — это способ проверить способности Сильвер Соника, питаемого Королевским Камнем. А так, как Шанг-Му не славилась сильными воинами, да и с Зао Эггман был заочно знаком, то визит сюда объяснялся… по крайней мере, уникальной логикой доктора. А ещё Лайлак, не дающая голове Соника покой. То ли ежиное чутьё, то ли слишком сильно проникся он к ней симпатией — не мог мобианец поверить в то, что некогда радеющая за мир и процветание героиня вдруг ни с того, ни с сего стала якшаться с индивидом, чьи цели крайне противоположны её. Хотя, если они раньше работали вместе, то нынешний дуэт рогатой и усатого тоже вполне объяснялся. Ещё и эта история с четвёртым королевством… — Вы думаете, госпожа Саш — плохая? — подал голос Пангу, о котором синий ёж уже и позабыть успел. — Нет, — чуть ли не мрачно отрезал Соник. Злость начинала накапливаться в его сердце, что, в свою очередь, стало провоцировать негативную энергию Изумрудов Хаоса. Ёж вздрогнул от ощущения чего-то злобного и одновременно испытал огромное желание что-то убить, но, к счастью, быстро оправился с помощью защитного медальона. Вспомнив заветные слова своей сестры, он помотал головой, якобы выкидывая дурные мысли из головы, и зашагал бодрее прежнего. Соник старался не думать о том, что, возможно, Лайлак предпочла ему Эггмана как раз-таки из-за него. Чёрт его знает, что мог сделать синий ёж за канувшие в беспамятство шесть дней. Прокручивая в голове те мысли, что рождались под воздействием негативной энергии Изумрудов, Соник не мог избавиться от чувства, что сделал Лайлак что-то очень плохое. Возможно, приставал. Возможно, грубил ей. А может, даже бить посмел. И чем больше ёж об этом думал — тем сильнее ему хотелось найти сиреневую драконшу и заставить её говорить. С мыслями о пасмурном Соник завернул за поворот… И буквально столкнулся носами с девушкой, что выскочила ему навстречу. — Чё за херня? — оскалился было Соник. И округлил глаза. Так же, как сделала это она. Они давно не виделись. Да что там, ёж из-за последних событий и забыть про неё успел. Где-то её образ периодически мелькал в уголках его больного мозга, но происходило это настолько редко, насколько парень предпочитал суше воду. Это короткое каре из розовых игл, эти ушки — такие же, как у него и его семьи — и, самое главное, глаза, сочетающие в себе мириады оттенков зелёного. — Эми… — прошептал Соник. В ту же секунду он оказался в крепких объятиях ежихи, которая уткнулась лицом в его грудь и тихо заплакала. И хотя девушка и раньше подобным образом встречала его, в этот раз ёж чувствовал: за то время, что они не виделись друг с другом, проблем Эми пережила не меньше.В конце главы играет мелодия: «Cold_embrace_Team — Мику с Семёном».