Аммерал крабов

— Ну же, время на исходе. — Еще даже минута не прошла, может, ты лучше займешься починкой корабля? — Я не могу, мой мозг сейчас настраивается. — А твой мозг отдельно от тебя существует? — Бито, я хожу. Бывает, что и отдельно. Так, остаются какие-то базовые функции. Сейчас мы в космосе, в корабле, новая локация, новые действия. Это как обновление для системы, если ты оставишь все как есть, то она начнет подвисать. — Поэтому мы играем в дурака? — В переводного дурака, а ты про это всегда забываешь. Валет червы? В обратную — валет трефы. — Меня все это выбивает из колеи. — Ты отбил бубнами? Широ, сейчас козырь — пики. Приди в себя, ты же всегда хорошо играл. — Меня мутит так, будто я опять в пробке на машине стою. — Это все нервы. Хочешь заварю чай? — Да у нас даже свет не загорается. — Чайник никак с кораблем не связан. Широ остался сидеть на полу, все также прислоняясь спиной к железу, через мягкую толстовку чувствовался холод. Напротив, чуть выше уровня глаз, находился большой круглый иллюминатор. Очень далеко сияли звезды, целые скопища ярких звезд, а чуть ближе проплывали мимо пустынные планеты. Широ не хотел поворачивать голову к огромному панорамному окну, по левую сторону, перед сиденьем пилота. Космос в небольшом круге казался более нереальным, подобно движущейся картинке. — Зеленый чай, кусок шоколадки и одеяло. Ты же знаешь, что переохлаждение, нервы, стресс — не сыграют тебе на руку. Найти здесь доктора возможно, но точно не нам. — Думаешь, где-то есть жизнь? Есть связанные друг с другом планеты, где между ними летают космические корабли? — Мы уже давно не в солнечной системе, корабль, хоть и без нашего управления, продолжает плыть. Поэтому хоть где-то да должна быть жизнь. Чай казался черным, хотя по вкусу — каркаде, сквозь сладость чувствовалась кислота. Гравитация все еще работала, так как все функции корабля были разъединены как раз на случай внутренней поломки. Сейчас это затронуло только двигатели и внутреннее энергопитание, но никак не коснулось шлюзов, дверей, гравитации, а также отдельной подзарядки для ноутбука и пары лампочек. — Я прямо сейчас начну починку. — А с чегоааАААААааа такой настрой сразу? — непроизвольно зевнул Широ, делая еще один глоток сладкого чая. Аварийное освещение не мигало, оно мягко ложилось на все предметы будто космос просачивался внутрь. — О, пошло действие. Скажу сразу и быстро: когда проснешься — все будет готово, поэтому спи спокойно. — Ты предлагаешь мне уснуть? У меня в теле такое напряжение, что скоро у меня на кончиках пальцев электричество… — Я насыпал тебе снотворного, — он не обернулся, продолжая рассматривать едва мигающие датчики. — …появится. Да не хочу я засыпать! — В тебе говорит самосохранение «место незнакомое, пока не исследую и на землю не приземлюсь, не успокоюсь». Вот так и сходят с ума, мне такого счастья не надо. — Понимаю, что ты хочешь сделать как лучше, но почему ты не дал мне успокоительное? Снотворное на крайний случаааААААаай оставляют. — Его я сам выпил. Лучше не употреблять одинаковые таблетки, на случай «вдруг что», — свет замигал. — Но если с тобой что-то случится, то ведь я спать буду. Они замолчали. Широ отставил чай и еще больше завернулся в одеяло, наблюдая за напарником. — Иди в каюту, двери работают. В огромном зале космос был как на ладони. Огромные чуть выгнутые окна плавно переходили в пол, который тоже был из толстого стекла. Наверху, прямо над залом был капитанский мостик и панель управления. Корабль плыл на автопилоте, поэтому двери туда на время были закрыты. Над стеклянным полом одиноко кружилось белое круглое кресло. Парень в нем то и дело отталкивался ногами от пола и продолжал кружить по комнате. В окнах мелькали серо-фиолетовые туманности, россыпь звезд, затем ближайшие планеты, меж которых плыл корабль, а также спутники и изредка космоавто тех, кто ненадолго выехал со своей планеты. На окне высветился огромный черный экран и загородил треть обзора. — Я на пятой, — раздался голос, — тебе взять что-нибудь? — Агааа, — он съехал в кресле так, что ноги теперь стояли на полу, — возьми стакан прошлого, приправленного прочитанными книгами и залитого до краев сиропом… И сверху еще чтоб стекло было, кусками. — Плохое настроение? — А что, не слышно? — он вскочил с кресла так, что оно отлетело в другой угол и сделал музыку еще громче. — Ты что, слушаешь Земфиру? Влюбился в кого? — У меня траур! — он громко вздохнул и лег на пол под слова «И слушали тихий океан, и видели города». — И верили в веееечную… — Кстати, пока ты еще способен меня слушать. На девятой крайней объявился человек с Олимпис-3, двое пошли на разведку. Еще тебя звали на ужин все в той же стороне. Опять отказать? Или ты к ним через раз ходишь? — А когда? — Через два дня. Собираешься оставшееся время пролежать здесь? Галактика настолько огромная, что планеты погибают постоянно. И расстраиваться из-за какой-то одной не стоит. — Но на других-то нет таких проникновенных песен… — Все они есть в базе твоего компьютера. — И фильмы здесь почти не снимают, так как «это бесполезное занятие», а как ненужные сериалы снимать… — Все видео файлы ты скачал, как только вообще первый раз узнал, что это такое. — А люди? — Все одинаковы. — В такие моменты в тебе больше робота, чем человека. — Каким создал, такой я теперь. — Мне нужно с кем-то поделиться, но нет никогоооо, — он перевернулся со спины на живот и уткнулся лицом в стеклянный пол. — Капитан, не вздумай в таком состоянии выходить с корабля. — Да я даже подняться не в состоянии. — Я давно отслеживаю скачки́ твоего настроения и после таких длительные упадков оно восполняется в три раза большей энергией. Оставлю открытым проход только в твою комнату и в ванну, пройдешь через пленочные двери. Уйти не пытайся. За свое настроение капитан не отвечал. Каким бы большим кораблем он ни управлял, сколько бы людей у него не было под командованием, но настроение не хотело подчиняться. Это было его самое уязвимое место, огромная мишень. И очень редко оно играло ему на руку. Песня перешла в другую и капитан уже стоял на ногах, изображая игру на гитаре. «Я тебе отдам, всё тебе отдам — Солнце и Луну, ты идешь ко дну, Ты уже на дне…» — Я скоро буду, сдерживай свои эмоциональные всплески или опять проведешь ночь в медицинском крыле. Но корабль, как верное животное, прислушивался к малейшим изменениям к своем Капитане, поэтому буквально через минуту музыка была выведена на все ближайшие устройства. Были оборваны все сигналы, звуковые передатчики не работали как надо, а экраны шли помехами. Все ближайшие планеты знали какое настроение у космического пирата.