Дважды

Соник часто дышит, стиснув зубы, и даже не пытается понять, как так вышло. Подставиться под кулак Сайтамы и отхватить по яйцам — чертовски больно. Настолько, что он несколько минут скулит, корчась на земле со слезами на глазах, и только благодаря силе воли и гордости поднимается на ноги, опираясь на собственный меч. И, впервые отдрочив себе на воспоминания об унижении, он еще пытается уверить сам себя, что возбужденное состояние не было вызвано всплыванием в памяти именно этой сцены. Так просто совпало. Но когда Сайтама ударяет его по причинным местам локтем, и вместе с болезненным вскриком с его губ срывается томный стон, Соник осознает, что Генос попал на обновление их списка эротических игр. Он не хочет размышлять о случайности или намеренности инцидентов, Сайтама не интересует Соника как любовник, и все его притязания, если они и правда были, а не показалось дважды, он игнорирует. У него есть собственная кибернетическая человеческая модель для удовлетворения любого рода проявления любви и страсти. И той жажде, что одолевает его теперь, тоже предстоит быть утоленной именно Геносом и никем иным. Соник скулит тихо, запрокидывает голову и думает, что Геносу всего девятнадцать. Несмотря на все его кибер заморочки и боевые умения, ему чертовы девятнадцать лет, тогда как самому Сонику двадцать пять. И признаться в собственной извращенности этому лишь недавно ставшему именоваться взрослым парню Соник не решается. Раз за разом, заводясь, обещает себе сказать, но, лишь представив ошеломленный взгляд того, чертыхается и ограничивается с ним классическими практиками. Делая с собой иное, то чего так жаждет, сам. Ведь только себе он может позволить истязание своего тела, за исключением киборга. Генос раскрывает его в лучших традициях города Z: вваливается в окно, брызнув стеклами, в очередной раз уничтожив кого-то ценой своей брони. Раскрасневшийся обнаженный Соник прикрывает руками лицо от осколков стекла и шипит ругательства. А потом, перестав прятать за ладонями глаза, видит взгляд Геноса. Тот смотрит на покрасневшую кожу на животе Соника, скользит взглядом от пупка того к лобку. И ниже. С каждым сантиметром кожи, преодоленным взглядом, Генос краснеет все больше и, в итоге, не найдя иного объяснения происходящему помимо того, чем это и является, завершив анализ, переводит взгляд на лицо Соника. Тот шипит: «Заткнись», хотя Генос ничего не говорил. А потом выдыхает, принимает осознание того, что выкрутиться из ситуации не удастся, и решительно раскрывает тему, впиваясь колючим взглядом в замершего киборга: — Да, мне нравится подобное. И раз уж ты помешал мне закончить, иди сюда и поучаствуй. Генос нерешительно смотрит на Соника, но тот раздвигает ноги шире, кладет руку на свой возбужденный член и торопит: «Ну же!» Генос подходит. Опускается на футон к Сонику и тянется к его члену, намереваясь ласкать. Соник перехватывает его руку: — Мне нужно не это. Он кладет руку Геноса на раскрасневшиеся гениталии и стонет от прикосновения холодного металла к раздразненной части тела. Играть с собой — совсем не то, что подключить к игре Геноса, чьи прикосновения Соник жаждал перевоплотить в болезненное воздействие так давно. — Это началось с удара Сайтамы, — выдыхает признание Соник, и Генос вздрагивает, впиваясь в него ревнивым взглядом и убирая руку. Соник возвращает ее на место, принуждая продолжать массировать свои гениталии железными пальцами, и разъясняет: — Он ударил меня туда. Случайно. Дважды. И мне понравилось. — Случайно дважды? — укоризненно переспрашивает Генос, и Соник в ответ лишь хитро щурится. — Ударь меня, — просит он, и Генос, тяжело вздохнув, сжимает кулак. — Что с Сайтамой не попробуешь, раз он так настойчив? — бурчит Генос, и Соник смотрит на него с удивлением. Он и не подозревал, что этот хладнокровный киборг умеет шутить. Не мог же он сейчас серьезно предложить ему предоставить свое тело для избиения Сайтаме, который убивает с одного удара, даже не прикладывая к тому усилий? В те разы сильнейший герой Вселенной не убил его намеренно: первый раз Соник напоролся сам, потом же Сайтама не вкладывал силу в смертоносные кулаки, задействуя локоть. — Нет уж, спасибо, — отвергает Соник, так и не определившийся с тоном высказывания Геноса. — Мне интересен только ты, — все же добавляет он тихо, избегая общепринятой фразы выражения чувств, и Генос, удовлетворившись сказанным, выполняет замах. — Ладно уж. «Только не очень сильно» Соник сказать не успевает, кулак Геноса врезается ему в яйца, и вместо запланированный фразы из груди Соника рвется рыдание. Генос кладет руку на его гениталии, массируя пальцами и принося облегчение холодными касаниями. Просьба об ослаблении силы удара остается невысказанной, переживший первую волну боли Соник стонет и укрепляется в уверенности, что стерпит и дальше. Генос убирает руку, замахивается и бьет снова. И в этот раз не убирает после удара кулак, продолжая давить в сплюснутые яички и пожалуй даже наслаждаясь скулежом Соника. Тот накрывает его кулак руками, ерзает и стонет так соблазнительно, что Генос не выдерживает. Убирает кулак от паха Соника, седлает парня и наклоняется к его губам. Соник сгибает колени и отвечает на поцелуй киборга, используя перерыв, чтобы справиться с болью и прийти в себя. Генос целует Соника, глубоко залезает языком ему в рот, касается пирсингом нёба, осторожно кусает его губы. Тот смотрит снизу-вверх на разорвавшего поцелуй, но продолжившего нависать, механизировавшего тело, набравшегося жизненного опыта, но все равно оставшегося девятнадцатилетним мальчишкой Геноса и снова испытывает стыд. За то, что втянул его во все это. И под этим подразумеваются не только извращенные сексуальные игры, но и игра на два фронта между ним и Сайтамой. Генос — ученик Сайтамы. Сайтама — враг Соника. И хотя у самого Сайтамы другое мнение на этот счет, Соник искренне считает перетягивание мальчишки к себе подобием предательского финта того, виновником чего является он сам. Что думает о ситуации Генос, Соник не знает. Но он знает, что тот думает конкретно сейчас, когда наклоняется к его уху и с хладнокровием, от которого у Соника по телу проходит сладкая дрожь, шепчет: — Мне продолжать? Соник хочет еще, потому высказанное предложение встречает жарким: «да». И заставляет себя перестать думать о Сайтаме, возрасте Геноса и прочих не важных сейчас вещах, отдаваясь специфическому удовольствию. Генос бьет его сильнее, чем раньше. Несколько раз подряд, завершая серию ударов знакомым уже давлением кулака на пульсирующие болью яички. Соник срывается со стонов на вскрики и переходит на вой, когда Генос берет его мошонку в ладонь и давит в железных тисках пальцев. — Х-хватит!.. — умоляет Соник, изгибаясь в хватке Геноса, и тот перестает давить, начиная массировать. — Ох, черт, — выдыхает Соник, расслабляя сведенное судорогой наслаждения тело. Генос обхватывает его член, помогая избавиться от остатков спермы. Соник смотрит на новую вмятину на его броне, оставшуюся после драки в пространстве за окном. На стекающие по металлу груди капли своей спермы. И переводит взгляд на лицо Геноса. — Тебе понравилось это делать со мной? — спрашивает Соник, затаив дыхание в ожидании ответа. — Ты извращенец, — ровно констатирует Генос. — Я знаю, — усмехается Соник. Ну и черт с ним, что Геносу не пришлась по душе практика. Он получил от него, что хотел. Будет играть с собой сам, а с мальчишки хватит и обычного секса… — Мне понравилось, — оценив оскорбленный румянец Соника и ворох сомнений, отразившийся на его женственном лице, улыбается Генос. Соник впивается в него возмущенным взглядом. То ли он и правда умеет шутить, то ли ему показалось. Дважды. Соник щурится, думая, что надо будет проверить, не было ли все же шуткой высказанное сейчас заявление, завтра же вечером, когда он отойдет от боли и будет в состоянии продолжать. И притягивает любимого извращенного девятнадцатилетнего мальчишку к себе. Прячущегося за образом хладнокровного и серьезного киборга, которому чужд юмор, пускай.