Истинная любовь Карлайла

Кэтрин Вот уже несколько десятков минут мы едем в машине мистера Каллена, направляясь обратно в больницу. Всё же я ещё не выздоровела, хотя сейчас чувствую себя несколько лучше. На улице потихоньку собираются дождевые тучи и глубоко в душе я радуюсь, что мы уезжаем раньше, чем начнётся дождь. Надеюсь мы доберёмся до больницы раньше…. Я не жалею, что поехала вместе с доктором. Давно я так хорошо не проводила время. Улыбнувшись про себя, бросаю взгляд на мужчину, рассматривая его несколько секунд. Красивый. Я отмечаю это про себя уже который раз. Золотые глаза, бледная, как дорогой мрамор кожа, золотистые волосы, аристократичные черты лица, мужественный подбородок. Действительно…. Аристократ, даже в манерах. Задержав на нём взгляд дольше, чем это надо, тут же отворачиваюсь, почувствовав какую-то неловкость из-за этого. Он тратит своё время на меня. Интересно он появляется дома хоть иногда? Наверное, вся его семья ревнует его по отношению ко мне. А жена? Она же…. Надеюсь она не считает меня разлучницей? Хотя…. Нет. Это же Каллен Карлайл, он не позволит себе низменную измену. От чего-то я в этом уверена. Ох, мы скоро уже будем в Форксе. Так быстро. Я и не заметила. Слишком сильно погрузилась в размышления. Надеюсь завтра придёт крёстный, а то он давно уже не появлялся. Наверное, дела не отпускают. Мэр города как никак. От путанных мыслей, бродящих у меня в голове, меня отвлекает короткое пиликанье телефона, оповещающий, что пришло сообщение. Кто мог мне писать? Мама и папа остерегаются это делать, а у дяди я сотового не видела, он вообще у него есть? Достав из куртки простую модель раскладушку, открываю её и быстро щёлкаю по клавишам, находя нужное мне. Мне стало мягко говоря нехорошо. На миг мне показалось, что моё сердце перестало биться, а потом застучало с сумасшедшей скоростью. Я слышу, как встревожено меня зовёт Карлайл, но ответить не могу. Я тупо смотрю на телефон пытаясь понять смысл сообщения. Добрый день, мисс Кэтрин Вульфсон. Ваша мама Эвелин Вульфсон была убита в Австралии, в городе Сидней. Искренне приносим свои соболезнования. С уважением местная полиция города Сиднея. Я так и не могу ничего сказать, раз за разом перечитывая чёртово смс, пытаясь осознать смысл этих строк, проваливаясь в какое-то беспамятство. Пришедшее ещё одно смс заставляет меня вздрогнуть всем телом и зажмурив глаза, открыть его…. Но, вот что-то такое подсказывает мне, что там будет не очень приятное сообщение. Добрый день, мисс Кэтрин Вульфсон. Ваш отец Фрэнк Вульфсон был найден убитым в собственном доме. В США, штата Флорида, округа Дейд, города Майами. Искренне приносим свои соболезнования. С уважением местная полиция города Майами. Я не могу вымолвить ни слова, открывая и закрывая рот, чувствуя, как горло сдавило и ком не хочет никуда уходить. Глотая воздух, я отчётливо понимаю, что сознание куда-то уплывает и мысли не хотят выстраиваться в нужном порядке. Горячая влага течёт по щекам и я, закрывая лицо руками, сотрясаюсь в беззвучном рыдании…. Как так могло произойти? Я же совсем недавно с ним разговаривала! Мы вместе пили чай, и ели вкусный завтрак, а потом обед. Он обнимал меня, и я до сих пор чувствую его горячие руки на своём теле! Как они могли погибнуть и оставить меня тут?! Я больше не увижу маму…. Не попробую её пирог, что так хотела сегодня. Отец больше не поцелует меня в макушку, и я не почувствую его запаха: машинное масло и пластмассы, когда он выходит из своего гаража…. Я не смогу к ним больше прикоснуться. Карлайл Мы уже едем в Форкс и были на полпути до него. Кэтрин сидит всё это время молчаливая и иногда я отчётливо чувствую на себе её взгляд, полный интереса, как если бы она меня изучала. Похоже, что ей всё же нравится моя внешность, хоть она и не торопится это сообщать. И всю дорогу она сидит задумчивой и даже смотрит в никуда, что несколько пугает. Именно в такие моменты я завидую, что у меня нет способности читать мысли как у Эдварда. Неожиданно в тишине салона коротко звякает телефон, который она начинает искать, словно забыла куда положила нужную вещь. А потом ещё некоторе время озадаченно что-то искала в нем. Мне приходится перестать рассматривать её и вернуться к дороге, чтобы мы не попали в аварию по нелепой случайности, потому как мне слишком любопытно. Я не прощу себя, если такое произойдёт. Слишком долго ждал. Молчание затягивается и меня начинает настораживать ритм сердцебиения. Такой быстрый. Телефон издает повторное пиликанье, тишина в салоне становиться угнетающей. Неожиданно сердце пропускает один удар, словно его на мгновение остановили, а потом оно снова пустилось. — Кэтрин, что случилось? — но она не отвечала заставляя меня тревожиться всё сильнее. Приходится снизить скорость и встать на обочине, чтобы дать себе возможность не устраивать расспросы прямо во время езды. Её дыхание спёрто. Не нравится мне это. — Кэтрин, что случилось? Ответь, прошу, тебя! — стоит мне только поставить на ручник, как я тут же поворачиваюсь к ней лицом, отмечая бледность, совсем не свойственную людям и слёзы текущие градом и в немом шёпоте слова отрицания. Забрав телефон у несопротивляющейся пациентки, читаю сообщения. Убили… Откинув телефон, заключаю её в свои объятия, перетягивая на водительское кресло, к себе на колени, устраивая удобней. Заключив её в объятья, я постарался Кэтрин успокоить. Всхлип, второй, третий… Рубашка уже мокрая от слёз, но что говорить? Как успокоить? Сказать, что всё хорошо, что всё в порядке? Ничего подобного. Потому я просто продолжаю сидеть вот так, гладя девочку по голове, давая возможность выплакать эту боль. Постепенно она успокоилась и даже уснула, позволив мне переложить её на заднее сидение и укрыть пледом. Заведя машину, хмурюсь, посматривая на заднее сидение машины. Моя малышка спит, завернувшись в одеяло. Такая бледная, почти мертвецки, что только ровное биение сердечка, говорит о том, что в этой машине есть живой человек. Щёки покрылись лихорадочным румянцем, и я уже чувствую жар её тела. Не хорошо. Слишком рано. Она только вышла из предыдущей депрессии и тут такое потрясение. И если она так отреагировала на весть о гибели родителей, то страшно представить, как она себя будет чувствовать на похоронах. Вернувшись в больницу, тихо выхожу из машины, открывая дверь заднего сидения, где спит Кэтрин. Подхватив девушку на руки, несу её в здание, стараясь не разбудить. Около дверей сталкиваюсь с крёстным девушки, качая головой, опуская взгляд на пациентку. — Всё в моём кабинете. — поспешно шепчу, тут же направляясь в палату, где и оставляю девушку, поставив капельницу с антибиотиками. Через некоторое время приходит медсестра, приступая к работе и получает от меня дальнейшие указания, не отходить от девушки ни на шаг. Не успеваю я выйти из палаты, как на меня налетает обеспокоенный состоянием крестницы Эрик Вульф. — Как она? — с тревогой спрашивает он, не сводя с меня обеспокоенного взгляда, а я даже не знаю, что сказать. Поджав губы, качаю головой, отводя взгляд…. — Но почему…? — искреннее недоумение, заставляет невольно сжать кулаки и напомнить самому себе, что мы не в том месте, чтобы повышать на этого мужчину голос. — На, прочти. — протягиваю ему телефон, складывая руки на груди, чтобы он не видел, как сильно я сейчас сжимаю кулаки от переполняющей меня ненависти по отношению к тому, кто лишил моей дорогой Кэтрин родителей. Смотря за всегда спокойным мэром этого города, я даже гадать не стану, каков он в гневе. Развернувшись, чтобы я не видел его перекошенное от злости лицо, он со всей силы ударяет кулаком по стене. — Возьми себя в руки. —говорю, как можно спокойней, хоть и сам не в лучшем состоянии. Будь рядом со мной этот чёртов убийца, я бы без сожаления разорвал его за причинённые страдания. — Ты не понимаешь? — проговаривает Эрик, посмотрев пристально на меня, стараясь дышать спокойней, но нервы у нас обоих ни к чёрту. — Она не переживёт! Даже не так, она не захочет жить! — отчаянно пробормочет мужчина, обессиленно садясь на стоящий стул и прикрыв глаза, запускает свои пальцы в волосы, запутываясь в них. — Она будет жить! Я не дам ей совершить самоубийство. Я обещаю! — в моих глазах вспыхивает что-то такое, что заставляет мужчину немного оживиться и посмотреть с некой надеждой, спрятанной в глубине глаз. Неожиданный звук открываемой двери, заставляет вздрогнуть и обернуться на шум, не зная, чего стоит ждать. Даже мои дети на её фоне кажутся не такими бледными. — Кэтрин…. — выдыхаем оба, наблюдая за ней, готовые в любой момент поймать. Как она только смогла подняться?..