Истинная любовь Карлайла

Кэтрин Мамы и папы больше нет… Перед глазами всё ещё стоят жестокие строчки сообщений о их гибели. Убиты… Неужели тот человек смог до них добраться? Неужели наши прощания были последними?! Я больше их не увижу? Не смогу почувствовать сильных объятий отца? Когда с разбегу налетаю на него, цепляясь за шею руками и за талию ногами, он громко смеётся своим бархатным голосом, называя меня обезьянкой. Я выросла, но эта детская привычка так и осталась. Я больше не смогу почувствовать запах его духов, терпких, с ноткой горчинки и всё же с присутствием тонкой нотки свежести. Они так сильно подходили ему, что он либо сам их покупал, либо мы дарили ему на какой-нибудь праздник. Не смогу услышать заботливого голоса мамы, что снова будет переживать из-за очередного пустяка? Не смогу сыграть с ней на фортепиано и чуть кривить нос, когда она безбожно фальшивит в какой-нибудь её любимой песни. Не будет битв на кухне с использованием муки, просто потому что нам захотелось разбавить унылые краски серого неба и звуки дождя. Не смогу рассказать о своих тревогах, что переполняют меня? Неужели всё вот так закончится для них?! Они же ещё столько не сделали! Например… Например, не познакомились с моим парнем. Хотя его сейчас и нет, но всё равно! Они должны были дожить до того момента, как я познакомила бы их со своим избранником! Просто приехала бы в один момент и словно снег на голову из ведра вывалила бы на них новость о появлении оного! Отец наверняка бы бранился и постоянно сверлил бы его взглядом на протяжении всего обеда или ужина, сложив руки на груди и хмуря брови. Он всегда так делает, когда недоволен. А во дворе устроил бы драку, мотивируя тем, что не отдаст меня слабаку, а значит он должен проверить этого «избранника» на силу и прочее, что посчитает нужным. Мама была бы рада и переживала за обоих. А я… А я, наверное бы обиделась и не разговаривала бы с ним несколько дней. Но потом всё равно бы пришла мириться, потому что слишком сильно люблю… По щекам скатываются две слезинки. В душе так гадко, что хочется выть на всю палату, но глаза сухие, слёз больше нет. Слишком много я в последнее время плачу. Выдохнув, продолжаю лежать на койке, куда меня бессознательную уложил Каллен несколько минут назад и смотрю в почти родной потолок. В палате снова больше никого нет, да и в коридоре видимо тоже, потому как я отчётливо слышу голос крёстного. Обеспокоенный и в чём-то уверенный, он говорил Карлайлу, что я хочу покончить с собой. Но ведь это не так! Мне больно от того, что два самых дорогих человека в этом мире покинули меня, однако у меня же ещё есть крёстный…. Я просто не могу забыть, что решение уйти из жизни, причинит боль единственному родному человеку — Эрику. А что будет чувствовать доктор Каллен? Ведь это будет удар по его репутации если его пациентка наложит на себя руки! Эта мысль заставляет чуть улыбнуться, в самом деле, не думаю, что мистер Каллен обрадуется если найдёт меня с порезанными венами. Чёрт. Неужели я действительно выгляжу настолько жалко? Нужно успокоить и развеять сомнения обоих. Конечно же я подавлена произошедшим и мне не хочется верить в то что произошло, но я успела с ними проститься и попросить прощение…. Кое-как встав с постели, пододвигаю к себе кресло-каталку, чтобы усесться на неё и потихоньку еду в сторону двери. Открыть её получается не сразу, всё же слабость даёт о себе знать, но у меня это получается, и я даже привлекаю к себе внимание мэра и лечащего врача. Всё это даётся мне с трудом, но оно того стоит. — Кэтрин! — от резкости слов и того, что они проговаривают это вместе, я непроизвольно вздрагиваю, поджимая губы. Шум…. Не люблю я его. Мотнув головой, возвращаюсь к важной для меня мысли и смотрю в глаза дяди. — Крёстный, я тебе обещаю, что всё будет нормально! — у меня даже получается выдавить из себя улыбку, измученную и слегка неправдоподобную, но пока хоть так…. Главное, чтобы они успокоились. Меня берут за руку, сжимают в знак поддержки, а потом целуют пальцы. — Я знала, что когда-нибудь это произойдёт, только это всё равно случилось неожиданно. Что с похоронами? — спрашиваю у крёстного, но похоже он и сам пока не в состоянии говорить об этом…. — Кэтрин. — меня притягивают к себе, прижимая к мужской груди, начиная гладить по голове, в попытке утешить, но, всё это пока бесполезно…. Кое-как приобняв мужчину, глажу его по спине, давая понять, что со мной всё относительно в порядке. — Пойдёмте в мой кабинет и там поговорим. — предлагает Карлайл, когда мы отстаём друг от друга, однако руки моей не отпускают, словно боятся, что я откажусь от своих слов. От продолжения разговора меня отвлекает пристальный взгляд нескольких человек, от чего я тут же поворачиваюсь в сторону откуда чувствуется взгляд. Дети мистера Каллена, неужели решились подойти и поговорить со мной? Ревнуют и наконец решили поговорить об этом? — Идите и пого… — я не договариваю, потому как в нашу сторону приближается ослепительная, длинноволосая блондинка вместе с коротко стриженной брюнеткой. Поджав губы, смотрю на них настороженно совершенно не зная, что от них ждать? Они же не собираются устраивать разборки прямо тут? — Я Элис. — представляется брюнетка, протягивая свою маленькую ладошку для приветствия, которую я пожимаю автоматически. Холодная. Тоже давление пониженное? — Розали. — так же протягивает руку, которую я моментально пожимаю, хлопая глазами и переводя взгляд с девушек, на доктора и обратно. И как мне следует на это неожиданное знакомство реагировать? — Они мои приёмные дети. — похоже, что Карлайл мой взгляд понимает по-своему и ему тоже несколько неловко от всей этой ситуации. Он определённо не рассчитывал на наше официальное знакомство. Дети не ставили его в известность о своих планах на знакомство со мной. Так это они за мной следили? — Очень приятно. — стушёвываюсь сама, не зная почему, почесав кончик носа, отводя взгляд в сторону доктора. Интересно они слышали о нашем разговоре? Скорее всего да. — Может, тогда Элис или Розали, помогут мне выбрать платье? — Кэтрин ты уверенная? — встревоженно проговаривает крёстный, от чего я даже задумываюсь, а правильно ли их тоже напрягать заботой о себе? Судя по выражению лиц обеих, они совершенно не против, более того очень даже за. — Всё же ты обычно не подпускаешь к себе незнакомцев. — конечно же не подпускаю! Они же могут оказаться убийцами! — Поверь два года переезжая с места на место, чтобы спасти свою жизнь я научилась двум вещам: замечать за собой слежку, причём на большом расстоянии и чувствовать опасность. — загибаю пальцы, задумавшись над этим, после чего возвращаюсь к девушкам, что с интересом ждут продолжения монолога, а я прислушиваюсь к себе. — От них всех я её не ощущаю. — киваю самой себе уверившись в этом и чуть приподнимаю уголки губ. Остаётся спросить разрешения у врача. — Доктор Каллен, — зову его, потому как он уже направляется в свой кабинет, чтобы открыть двери, — Можно мне отправиться с вашими дочерьми в магазин? — Сначала вам нужно обсудить, где будут проходить похороны. — соглашается и распахнув дверь, пропускает нас вперёд. Что же, не так уж всё и плохо. Хотя, постойте, а как я буду по магазинам разъезжать в каталке? Да и если родителей убили, то и за мной скоро придут. Ведь так? — А может лучше сюда привезти одежду и обувь на низком каблуке? — интересуюсь, заставляя девушку задуматься, а потом начинает улыбаться, словно уже знает, что они будут делать. Что же, остаётся только уповать на её вкус. — Мы сделаем. — ответила Розали, а Элис согласно кивнула, продолжая улыбаться. — Держись. — они обе чуть сжимают моё плечо в качестве поддержки, что я принимаю с благодарностью. Они действительно хорошие. Хотя я и сказала, что от них не исходит угроза, но…. Тихо выдохнув, прикрываю глаза, поворачиваясь на коляске в сторону двери и быстренько кручу колёса. — Кэтрин? — дядя тут же оказывается рядом, с тревогой всматриваясь в моё лицо. Чуть приподняв уголки губ, качаю головой, давая понять, что всё в порядке. — Всё хорошо. — конечно, возможно и будет. Чёрт…. Голова начинает кружиться, видимо сказывается общая усталость и новости последних дней. — Крёстный, давай все вопросы по поводу похорон ты возьмёшь на себя? — потираю виски, хмуря брови. Я всё равно ничего толкового тут не сделаю. — От себя лишь прошу, чтобы маму и папу похоронили рядом! — мужчины переглянулись между собой, конечно же они поняли почему я прошу его об этом. Сложно не заметить. К тому же у меня ещё есть о чём подумать. — Не волнуйся, я всё сделаю! — уверяет меня мэр и поднявшись с места идёт открывать двери, чтобы я сама не тянулась к ней. — Спасибо! — благодарю Каллена и Эрика сразу, разворачиваясь на колёсах, замечая океан тревоги и сочувствия в глазах доктора. Нет, я не собираюсь себя убивать, пообещала же, но есть и другие поводы остаться наедине с самой собой. Карлайл Смотря вслед девушке, я до сих пор ощущаю тревогу. Слова её крёстного о том, что она захочет покончить с собой, до сих пор звучат в моей голове набатом, даже после того, как она сама решила уверить нас в обратном. Надолго ли ей хватит этой уверенности? Теперь ей достаточно ещё одного неприятного потрясения, чтобы задуматься над этим более основательно. Я не могу допустить, чтобы она совершила такую глупость. Не готов и не хочу её терять! И не могу представить, что в один миг она больше не откроет свои прекрасные глаза и не посмотрит в мою сторону, а её сердце перестанет стучать. Я не допущу этого! Тряхнув головой, прогоняю мрачные мысли, я смотрю на мужчину, сидящего рядом. Смерть родителей Кэтрин ударили не только по ней острым кинжалом в сердце. Мэр осунулся за несколько дней, лицо бледное, под глазами круги от недосыпа. Видимо он пытался что-то узнать или сделать, потому и просиживал ночи на пролёт за работой. А может просто хочет побыть с крестницей вот и работает больше, чем это надо. А тут ещё и ужасные новости об убийстве её родителей. Однако он хорошо держится и сам пытается оказать девушке поддержку…. — Эрик, всё в порядке? — спрашиваю, потому как сейчас он кажется постаревшим на несколько лет. Я даже могу увидеть несколько седых прядей в его волосах. Если так продолжится, то надо ещё поспорить, кто из этих двоих быстрее отправится следом за родителями Кэтрин. Такое потрясение не проходит без последствий. — Простите, Карлайл. — и за что только извиняется? Ему же плохо, это очевидно. Кэтрин-то мы утешили, но вот кто утешит его? Тихо выдохнув, поднимаюсь из-за стола, подходя к шкафу, где у меня стоят документы. Где-то тут у меня есть подаренный кем-то коньяк, сам-то я не пью, ибо не пьянею, но приберёг для крайнего случая. Похоже он настал. — Можно звать по имени? От официоза уже трясёт. — и зачем только спрашивать? Поставив перед ним стакан не разбавленного льдом коньяка и сам сажусь, напротив. — Можно, Эрик, и всё же о чём задумался? — пытаюсь узнать в чём дело, хотя и догадываюсь. Похороны. Знаю, что это такое. — Да всё о похоронах. — машет рукой, словно это не такая уж и значимая тема. — Ты не представляешь, какая это бумажная волокита. — на губах против воли расцветает улыбка, немного ироничная и грустная. Это тяжело, когда ты ещё жив, а кто-то умирает у тебя на глазах один за другим. — Их убили в разных странах. — Может деньгами помочь? — мало ли? Хотя предлагать такое мэру города по меньшей мере глупо. Уж у него деньги точно должны быть. — Нет, спасибо с этим нет проблем. Я не знаю где их хоронить? — выдыхает и снова отпивает из стакана, смотря куда-то в стену. В самом деле, где их хоронить, когда они оба тут и при этом Кэтрин точно нельзя отсюда выходить? Подождите. — Даже если мы похороним их в другом городе, чтобы запутать следы, это же не поможет. — мужчина качает головой, потирая лоб. Он прав. Даже если мы будем проводить церемонию тайно, мы всё равно приведём их сюда, просто тут вопрос времени, как быстро они сообразят, а это максимум пара дней. Отследить куда именно отправился самолёт, а оттуда… Много ли покойников везут куда-то из аэропорта? — Перевози их в Форкс и здесь похоронишь? — предлагаю и вижу, как начинает приободряться… Друг? Да именно друг. — Кэтрин в любом случае будет под прицелом, но здесь хотя бы наша территория и ты имеешь власть. Если что словим их на живца. — конечно это жестокие слова по отношению к Кэтрин, но так мы уже будем знать, что ждать. — Действительно. Я принимаю это предложение. — прощается, а сам ещё хочет что-то сказать, но отчего-то молчит. — Улетай спокойно, я пригляжу за Кэтрин. Всё будет отлично. — кивнув на прощание, мужчина уходит заниматься похоронами, а я пошёл посмотреть, как себя чувствует девушка. Зайдя в палату, первое что замечаю, каталка стоит не далеко от постели, а на ней спит виновница моих тревог. Такая хрупкая и беспомощная, её следует только защищать от всех невзгод. — Не переживай, Кэтрин, ты не одна. Я не дам тебя в обиду! — прошептал, смотря на мирно спящую девушку. Она всё ещё бледная и видно, что плакала после прихода. Нет, она так быстро не смирится с потерей дорогих ей людей, это слишком больно, чтобы просто отпустить и жить дальше. Придётся присмотреть за ней, чтобы она не натворила глупостей…. Слова словами, но кто его знает, как всё может обернуться?..