Point Of No Return

Смех периодически доносится со столика, и Джеймс непроизвольно реагирует на него. Проходит около часа, и ему начинает казаться, что все это пустая затея. Просто коллеги выпивают после рабочего дня, обсуждая какие-то текущие моменты, понятные только им, и личную жизнь. Ему, в свою очередь, плевать, что у кого-то из них скоро свадьба и что невеста предпочитает платья с открытыми плечами, но неожиданно разговор уходит в другое русло. Имя Ричарда всплывает, когда речь начинает заходить о зарплате и затратах на свадьбу, и тема продолжается уже о нем самом. Джеймс начинает слушать не в половину уха и оглядывается в пол-оборота, чтобы видеть лица. Говорит тот же мужчина, который подходил к стойке за выпивкой. Все смотрят на него и начинают смеяться, когда он произносит следующие: — Ричард хочет тебя. Это не секрет. Только не говори, что не замечаешь этого. — Что за бред? Знакомый женский голос звучит звонко и весело, что кажется чем-то новым. Всегда странно наблюдать, как люди ведут себя в разных компаниях, рядом с теми, к кому они привыкли, с кем общаются какое-то время. Смотря на живую и радующуюся жизни Агнес, Барнс вдруг осознает то, о чем никогда особо не задумывался — это обратная сторона людей в лабораториях, в которых он провел столько времени и на сотрудников, которых нападал. Люди просто выполняют приказы, а после встречаются с друзьями и общаются со своими родственниками. То, что забываешь, когда их лица начинают ассоциироваться с болью и собственной загубленной жизнью. В редкие минуты прозрения, конечно. Но за стенами протекает обычная жизнь с повседневными заботами. Возможно, эти люди так же хотят забыть, с чем имеют дело, как и он сам. Наверняка он это уже не узнает. — Почему бред? Я же серьезно. — Может, потому, что он не давал ни единого намека на это? — с преувеличенным удивлением спрашивает Агнес. — Может, он просто ждет особого момента? Берлин. Гостиница. Бар внизу. Шампанское, — продолжает мужской голос. — Я думаю, подходит. Почему бы не закрутить с боссом? — А, может, у кого-то давно не было секса, вот ему и кажется, что все друг друга хотят. Что скажешь, Пит? — произносит невеста. Поднимается смех мужской части компании. Джеймс отворачивается от них и думает, что лучше бы этот Пит оказался прав, а Ричард просто хочет от подчиненной не только работу, но и нечто большее, чем-то, что варится в его голове. Вариант определенно предполагает меньше разрушений и полное отсутствие проблем для него. За столиком снова начинают смеяться, но больше ни о чем интересном не заговаривают. Только то, что он уже слышал от Агнессы еще когда спрашивал о лаборатории. Подчиненные довольны, хоть и предпочли бы заработную плату побольше, и хорошо проводили время в компании друг друга. Первой из пятерых уходит невеста, говоря, что жених подъехал к пабу. Вместе с ней другой парень, дом которого был по пути. Агнесса продолжает сидеть с Питом и другой девушкой и разговаривать о конференции. Некоторые моменты Джеймс не особо понимает, когда они заходят на медицинскую тему, но осознает, что это Агнес рассказывала ему еще в своей квартире. Изменение клеток, программа их уничтожения, смерть. — Как-то долго мы работаем с этим, — заговаривает снова Пит, Барнс снова начинает вслушиваться. — Я имею в виду, какой-то прям особый интерес. Мы больше не по чему не работаем с таким усердием. Странно это. — Меня больше интересует эта Хисс. Я так понимаю, что это на ее деньги. Жуткая женщина, — отвечает Агнесса. — Постоянно вижу ее, когда ухожу, она над чем-то работает, — продолжает она. — И… какая-то она…не знаю… — Напоминает Медузу Горгону, превращающую людей в камень? — предполагает вторая девушка. — Точно! — радостно произносит Агнес. — Да! Именно ее и напоминает. Снова поднимается смех. Джеймс даже удивляется, как часто слышит его за вечер и что впервые вообще слышит в пабе, хотя живет с девушкой в одной квартире. Но новое имя все равно запоминает. Может и очередная ерунда, но кто знает? — Ребят, поздно уже, — спокойнее продолжает девушка. — Мне пора. — Давай, — проговаривает Пит, Агнесса чмокает девушку в щеку и машет, когда та останавливается у двери. — А ты? — А я не спешу домой. Тем более, завтра мне никуда не вставать, а рейс только вечером. — Я тоже. Не хочешь возвращаться в пустую квартиру? Агнесса задумывается. Если бы ее беспокоило именно это. — Что-то вроде, — невнятно произносит она. — Хотя я, наверное, привыкла. Давно уже живу одна. Но и тут сидеть надоело. Не хочешь выйти на улицу? — Да, давай, — соглашается Пит. — Только отойду в уборную. Агнесса лишь кивает и открывает свою сумку, чтобы достать деньги. Джеймс понимает, что ловить здесь становится нечего, забирает папку и направляется к выходу. Уже около двери замечает снова Пита, внимательнее его рассматривает и, наконец, уходит. Она возвращается домой поздно, что-то напевая себе под нос и явно в хорошем настроении. Джеймс поворачивает голову, когда в коридоре зажигается свет и вопросительно смотрит на нее. — В такси играла. Теперь застряла в голове, — начинает говорить Агнесса, он улавливает легкий запах спиртного. — Почему-то такие песни всегда застревают в голове. — Такси? — Оставила машину на служебной парковке на время отъезда и немного выпили после работы. Расслабилась немного, — отвечает она и направляется к кухне. — А еще я, наконец, высплюсь. Потому что мне завтра никуда не вставать, — радостно продолжает она и останавливается возле дверного косяка, протягивает руку и стоит. — Тебе помочь? — Нет. Координация у меня умирает почти сразу, так что я всегда выгляжу пьянее, чем в действительности являюсь. Я справлюсь. Но спасибо. Джеймс не успевает ничего ответить, когда Агнесса скрывается на кухне. Некоторое время в квартире тишина, но вдруг ее нарушает звон бьющегося стекла. Он встает просто ради интереса и доходит до комнаты. Она стоит около стола и смотрит на осколки, лежащие на полу так внимательно, словно это поможет избавиться от них. Девушка поворачивает к нему голову спустя несколько секунд и смотрит на с таким разочарованием, словно не понимает, почему это не срабатывает, а разбившейся стакан так и лежит на полу. — Завтра уберу. Спокойной ночи, — спокойно проговаривает она, нарушив тишину, и нетвердой походкой уходит в спальню. Джеймс смотрит ей вслед и усмехается такому поведению, возвращается в гостиную, садится на диван, снова достает папку, но закрывает ее через пару секунд, головой понимая, что смысла в этом нет. Он так и не засыпает и выходит на балкон, некоторое время смотрит на ночной город и проветривает собственные мысли. Ночь выдается на удивление спокойной, несмотря на все, что происходит. Джеймс чувствует, что дышит полной грудью. Может, потому, что остается на время один, может потому, что есть более привычное его натуре дело, в котором он знает, как разобраться. Агнесса уезжает в обед и, кажется, даже рада покинуть на время не только квартиру, но и город. Энтузиазм, который он, наверное, может понять, учитывая происходящее и психическое состояние девушки. Джеймс продолжает ходить в паб, поняв, что там, видимо, действительно можно услышать что-то полезное или интересное, хоть и приходится выслушивать много мусора для его головы. В Германии Агнесса действительно начинает чувствовать себя лучше, словно нахождение вдали от Лондона дает больше чувства безопасности и легкости. Возможность сделать глубокий вдох и выдох и просто расслабиться, раствориться в работе и культурной программе по городу, просто следовать уже прописанному организаторами сценарию. Свой сценарий имеется и у Ричарда. Он часто задумывался, как он будет делать это: какие слова подбирать, как строить беседу, в какой момент лучше начать. Небольшая деталь более важного плана, к которому он готовился слишком долго, чтобы его испортить. Этим местом оказывается ресторан отеля, в котором они останавливаются. Третий день пребывания в Берлине, который с самого утра шел более чем идеально даже в самых мелочах. Агнесса с интересом просматривает меню, пытаясь выбрать, что она хочет на ужин сегодня, а Ричард просто смотрит сквозь меню, но откладывает его и заговаривает: — Все собираюсь спросить тебя, если ты не против, — начинает он, девушка опускает меню и смотрит на своего собеседника, — чем ты занималась на прошлой работе? Неофициально, конечно. Агнесса улыбается, смотрит на официанта, который к ним подходит и делает заказ. Ричард терпеливо ждет, пока он все запишет, называет то, что хочет сам и складывает руки в замок, сосредоточив все свое внимание на девушке. — Не против, но я не уверена, что могу говорить об этом. — Совсем ничего? Кому мне рассказывать? — Знаешь, там не было ничего интересного. Просто… анализы и все такое. Мое резюме лучше, чем все в действительности. Ричард хмыкает, кивает. Агнесса делает глоток воды, надеясь, что он не будет продолжать эту тему. К ее облегчению, мужчина заговаривает и хлопает в ладоши: — Ладно. Понимаю, — с улыбкой отвечает он. — Все. Но попытаться же стоило, согласись. — Агнес усмехается и кивает, Ричард буднично продолжает. — Возвращаясь к нашей работе, что думаешь об исследованиях? — Что мы все делаем правильно, — немного подумав, проговаривает Агнесса. — Новая контрольная группа почти одобрена. Все подходят по полу, возрасту и предшествуемому фоновому лечению. Органы здравоохранения и этический комитет одобрили протокол клинического исследования. Все под контролем, — увереннее продолжает девушка. — По возвращении вернусь к работе. — Рад слышать. Этот этический комитет все время вставляет палки в колеса, — устало проговаривает Ричард. — Все-таки на людях испытания проводим, их можно понять, — отвечает девушка. Ричард лишь кивает, снова складывает руки в замок и продолжает, не желая задерживаться на данной теме: — Что скажешь, если эти испытания можно повернуть в другое направление? — Каким образом? — Наша работа строится на том, чтобы предотвратить программу по разрушению клеток. Я говорю о том, чтобы взять за основу процесс, ускорить его и уничтожать определенные клетки в организме. Агнесса внимательно всматривается в лицо Ричарда, который тянется к салфетке, подзывает официанта, просит у него ручку и начинает быстро записывать. Девушка пододвигает стул ближе к собеседнику и начинает внимательно всматриваться. — Ты имеешь в виду уничтожать больные клетки, а не лечить? — Я имею в виду мутированные, поврежденные, чуждые для человеческого организма… Помимо больных, конечно. — Такое возможно? — Если провести определенную работу, то вполне. Будет сложно и… работы еще много, не скрою, но это стоит внимания. — Ты уже работаешь над этим? Ричард колеблется, смотрит на официанта, который приносит ужин и благодарно кивает, Агнесса всматривается в написанное, понимая, что это напоминает кое-что из ее прежней работы. — Неофициально. Работаю над протоколом. Сама знаешь, как это: цель, задачи, методология, статистика, организация… Как я и сказал, много работы и проблем… — И одна из них, я так понимаю, нераспространение на здоровые клетки и их сохранение? — уточняет девушка. — В таких случаях программа убивает все клетки. — Да. Способ их… не знаю, заморозить как-то к примеру. Есть какие-нибудь идеи? — Ты спрашиваешь меня, потому что предлагаешь присоединиться? — Да. Ты много времени работаешь над текущим проектом и хорошо знакома с процессом, — спокойно отвечает Ричард. — Что скажешь? Агнесса задумывается над обоими вопросами. — Это… интересно, но идеи… так сразу и не скажешь… — Конечно, понимаю. Но я могу рассчитывать на тебя в этом вопросе? — Думаю, что да. — Чудесно, — с улыбкой произносит Ричард. — А теперь давай поедим, пока еда совсем не остыла. Девушка просто кивает и берет столовые приборы, но мозг начинает лихорадочно работать, поскольку она почти уверена, что не может использовать те знания, которые приобрела на прошлой работе.