Фрагменты чувств

      Что удивительно, Мерлин, несмотря на обычное пренебрежение почти всеми нормами и правилами поведения, спорит с ним в основном наедине, чаще в его личных покоях. Настойчиво идёт за ним, прожигая затылок, а потом, уже глядя в глаза, обрушивает целую лавину собственного мнения. И единственное, что не даёт Артуру утонуть в этом словесном потоке, это серо-синие глаза напротив.       «В твоих глазах рождается магия».       Артур от промелькнувшей в сознании мысли замирает, а следом сам себе даёт моральный подзатыльник явно посильнее того, что часто достаётся темноволосой вихрастой макушке Мерлина. Надо ж было такое ляпнуть, хоть и в своей голове.       — Что-то в тебе есть, Мерлин.       Не намного лучше, но лучше. Убеждение самого себя — чем ещё заняться принцу, отвлекая себя от уже вошедшего в привычку наблюдения за глазами своего слуги. Странность сего предпочтения он не отрицает, но другим об этом знать не обязательно, а значит и осуждать некому, со своими же противоречиями он как-нибудь да справится. Например, разнесет вон то соломенное пугало на тренировке, почему бы и нет? Доводы для Мерлина всё равно кончились.       Он всегда знает, когда Мерлин на него смотрит, чувствует взгляд спиной. Будто ладонь касается меж лопаток — прикосновения, разумеется, нет, но всё сопутствующее в наличии. Греет душу и освежает тело одновременно. Как кстати здесь поставили новые соломенные чучела для тренировки.       «В твоих глазах рождается магия».       Нет, ну смог же подобное придумать, смотря в глаза какого-то слуги! Ладно, не какого-то. И ладно, не в простые глаза. Эти бездонные глаза смотрят так, что никчёмный оборванец наверняка почувствует себя принцем. А если ты уже принц, то здравствуй, богоподобие! Хорошо, это явное преувеличение, но ощущение то самое, уж Артур-то знает.       Невероятно то, что, даже споря, эти глаза вселяют надежду. Мерлин может практически кричать, что еще невероятней — кричать на своего принца, где это видано — и при этом заставлять верить, что в этом споре будет найден выход. Даже если Артур с ним сначала категорически не согласен.       Черт знает что! Но он смотрит, и в Артуре вспыхивает вера: в собственные будущие решения и действия, в правильность выбранного пути. Он смотрит, и в Артуре горит огонь, которого ждут все вокруг, от рыцарей до подданных. Он смотрит, и в Артуре сияет надежда.       «В твоих глазах рождается магия».       Уничтожая третье, да, вроде третье, пугало, Артур усмехается. Вот и где его глупое сознание заикнулось о магии… В Камелоте такие сравнения настолько неуместны, как конь посреди покоев. Да, Артур, все красивые слова закончились на той самой фразе, правда?       Быть может, эта на удивление красноречивая фраза понравится виновнику всего безобразия, что некоторые называют «внутренним монологом». Вопрос лишь в собственной смелости, удивительный вопрос, возникающий столь редко. Наверное, пора решиться, к тому же, это пока не признание, смелости потребуется меньше.       Закончив чучельный геноцид, Артур уверенным шагом направляется к себе, зная, что наблюдавший последует за ним без лишних слов. Разумеется, пока без лишних, как только Мерлин возьмется снимать с него доспехи и установит зрительный контакт, молчанию придет конец. Задача принца — опередить.       — Артур… — серо-синие омуты снова впиваются в его лицо, Мерлин, сам того не зная, питает уверенность напротив.       — Давай закончим спор, возможно мне стоит обдумать всё ещё раз.       — Что… — знай Артур, что эти глаза способны так сиять, он бы соглашался с любой нелепостью, слетевшей с губ его слуги.       — В твоих глазах рождается магия.       У-да-лось. Можно выдохнуть. Реакция, конечно, неожиданная, но он смог. Выпалил, правда, но… Нет. Что за реакция? Какие огромные глаза. Это… страх? Руки Мерлина замерли у него на плече, пальцы дрожат, сжимая ремешок застежки, бледность, растерянность и страх, да, именно он!       — Откуда ты узнал… Я же не колдовал…       — Я имел в виду, что ты вселяешь в меня веру… Постой, ЧТО?!       Замолкают они также одновременно, как начали говорить мгновения назад. О боги, эти глаза могут быть еще больше. Что за чертовщина?! Магия? Мерлин? Как это возможно?!       Вероятно, его весьма легко прочесть, раз Мерлин всё же начинает медленно говорить:       — Я должен был давно тебе сказать. Должен был, — в его глазах уже нет изначального страха, лишь вина, вес которой Артуру дают испробовать. — Не думал, что всё будет так…       — Разумеется, ДОЛЖЕН! — Артур даже не задумывается об уместности реплики, слишком многое внутри начало свой бой и крик, руша привычный мир.       — Да не спорю я…       — О нет, Мерлин, — он отступает к своему креслу и тяжело на него опускается, утопая в своей внутренней лавине, — на этот раз нас с тобой ждёт очень долгий спор.