Мальчик, который любил Смерть

      Хогвартс определённо точно был живым. Замок был буквально пропитан волшебством первозданным. А ещё он, несомненно, радовался возвращению учеников в свои владения. Гарри на секунду даже представил каково быть великим, древним замком... Это было бы одиноко. Гарри понимал, что Хогвартс не одинок, людей в нëм было полно, но... век людской короток, по сравнению с практически вечным строением. Преподаватели сменяли друг друга с ужасающей скоростью, быстрее них были только ученики, которые исчезали, в ракурсе бесконечности, буквально за секунд десять. Может Гарри преувеличивал, но замок точно мог быть одиноким... Или же Гарри просто сошёл с ума. Такой вариант тоже нельзя было откидывать.       Так к чему же были размышления о Хогвартсе?.. Для начала, Гарри и правда было жалко вечный замок. А во-вторых, так было легче игнорировать просьбы в духе "ой, а покажи свой шрам". Это уже начинало раздражать. Притворяться слепоглухонемым конечно весело (на самом деле нет, но самоубеждение ещё никто не отменял), но когда-нибудь у Гарри закончится терпение и полетят головы. Возможно даже, не фигурально. Тем не менее первый день проходил интересно. Старосты любезно пнули первокурсников в свободное плавание по замку, выдав самодельные карты Хогвартса, которыми они очень гордились, а Гарри очень скептически разглядывал их художества, думая, что совсем ничего не смыслит в современном искусстве.       Первым уроком у них стояла травология, которую, судя по слухам, вела их декан. Выйти из замка оказалось просто, Пуффендуй на самом деле находился в очень выгодном положении для первокурсников. Большой Зал был в двух шагах от гостиной их факультета, выход из замка тоже был недалеко, а на улице уже и без всяких карт увидишь, где расположены теплицы.       Профессор Стебль была милой полноватой женщиной в летах. Про такую впору было сказать, что хорошего человека должно быть много. Гарри она понравилась, живенькая, везде и всюду успевала, пока рассказывала о технике безопасности на уроке даже привела несколько животрепещущих примеров из практики. Девчонки не оценили. Все, как одна, позеленели и старались дышать через раз. Было забавно.       С профессором Флитвиком встретились через урок, свободные часы, к счастью, были. Он был чем-то похож на профессора Стебль. Может искренней любовью к студентам, а может живыми рассказами на уроке. Профессор Флитвик преподавал, как дышал. Естественно и непосредственно. В добавок ко всему явно талантливо. Всё опять же началось с техники безопасности, потом записывания техники безопасности и в конце концов всё закончилось ответами по правилам у доски. Безопасность у Флитвика была превыше всего.       Не сильно порадовало зельеварение. Профессор Северус Снейп (Гарри готов был залипать на это имя, выглядело-то круто, а что ещё нужно одиннадцатилетнему мальчишке, как не крутость?) отчего-то невзлюбил Гарри. Вот просто лютой ненавистью ненавидел, хотя в эмоциях зельевара было всё слишком странно. Гарри всегда очень тонко чувствовал отношение к себе, понимал окружающих, а у профессора была такая мешанина из эмоций, такой дикий микс из сочетания несочитаемого, что тот даже сам не знал как относиться к своему ученику и пошёл по пути наименьшего сопротивления. Ненавидеть ведь всегда легче, верно? Сжигать себя ненужными отрицательными эмоциями так в духе обычного человека, что невольно задумываешься, а в чём смысл волшебникам так сильно изолировать себя от маглов, если они одинаковы? Две руки, две ноги, кровь красная, чувства жгучие... Люди иногда такие люди. Придумывать проблемы на пустом месте так в их духе, если честно. Правда Гарри был решительно не согласен с таким отношением к себе и теперь видел два выхода. Либо полностью соответствовать ожиданиям и стать местным хулиганом, либо попросту изменить мнение профессора о себе. Почему-то казалось, что при втором варианте можно будет смело сказать, что он сломал Снейпа. Это обещало быть весёлым занятием, поэтому было принято решение ломать мировоззрение профессора полностью.       — Поттер, сколько раз мне ещё повторить вопрос прежде чем вы удостоите нас ответом? — яд профессора Снейпа явно не был редким ингридиентом.       — Аконит, сэр. Вы назвали два названия одного и того же растения, а я привёл третье. И я же человек, профессор, мне просто нужно было время вспомнить, — чёрные глаза оценивающе оглядели Гарри, рот презрительно скривился, и весь класс моментально понял, что допрос только начинается. Это был самый долгий урок зельеварения в жизни первокурсников Пуффендуя.       Гарри нравилось зельеварение, правда нравилось, но когда делаешь по учебнику получается ерунда, а когда по рецепту с доски, то результат будет хорош, если не смотреть в книгу вообще. В чём был смысл в неправильных учебниках Гарри совершенно не понимал, поэтому прямо в книжке на глазах Гермионы (на секунду показалось, что она желает его смерти) Поттер писал правильные рецепты и данные с лекций профессора. Так было удобнее. Неудобно правда было писать на маленьких полях в пособии, но можно было потерпеть. Особой тяги к зельям не было, но сам процесс приготовления волшебных снадобий напоминал работу на кухне, поэтому ничего сильно сложного Гарри не видел. Сложно было бы выжить, если бы профессор Снейп узнал о том, что его самый "любимый" ученик называет зелья супчиками.       Одним из самых любимых предметов стал урок полётов. Это были по большей части ознакомительные курсы и длились они всего неделю. Главной целью было научить маглорождённых держаться на метле, а дальше можно было приходить по воскресеньям и свободно летать около часа под присмотром мадам Трюк или же кого-нибудь из старшекурсников. Драко держался на метле уверенно, хоть его и осадили за неправильный посадку; Невилл слетел на землю из-за "больно буйного веника", как сказал Гарри; Гермиона деревенела в воздухе и выше метра не поднималась над землёй; про Гарри говорили, что он родился в воздухе, он там с радостью и остался бы, но время полётов ограничено, а свою метлу в школу нельзя.       Вне всяких похвал была Защита от Тëмных искусств. Профессор Квирелл не слишком любил говорить по теме сам, его лекции были скучны и нудны, а заикание и вовсе делало их трудноусваемыми, но стоило начать задавать вопросы, как профессор преображался. С горящими живым интересом глазами он пускался в дискуссии сам с собой или же с классом, приводил разные интересные факты из своей жизни или каких-нибудь книг. У профессора явно был талант в области преподавания. Той жгучей ненависти, которую Гарри почувствовал от Квирелла в первый вечер в Хогвартсе, больше не было. Для него Поттер был просто Поттером, ещë одним учеником в классе.       С однокурсниками с Пуффендуя сложились приятельские отношения, как собственно и со всем факультетом в целом, но не более. Барсуки оказались очень дружными и сплочёнными. С Когтевраном всё было совершенно нейтрально, Гарри и Гермиона сидели с воронятами Падмой Патил и Лизой Турпин за одним столом в библиотеке. Гриффиндорцы были достаточно дружелюбны, хоть и нагловаты. Старшекурсники львов выглядели откровенно разочарованными, что победитель Тёмного Лорда попал на факультет трудолюбия и иже с ним. Слизерин же держался отстранённо... кроме Драко. Тот первый день немного подулся, а потом заявил, что смилостивился и простил наглого Поттера за его небольшую уловку с именем в поезде.       Вообще с ребятами, с которыми он познакомился в поезде, Гарри было приятно общаться, но не обходилось и без эксцессов. Невилл был крайне неуверен в себе, поэтому разговорить его было чертовски тяжело; Гермиона была строгой приверженницей правил и не допускала ни малейших послаблений, с ней было трудно разговаривать, будто у неë никогда не было друзей и она не умела общаться с людьми; Драко же иногда становился настолько невыносимым, что терпеть его было крайне сложно, иногда он говорил таким снисходительным тоном в сторону происхождения их подруги, что хотелось пару раз его стукнуть учебником биологии, а потом обязательно ткнуть носом в теорию эволюции Дарвина. С ребятами было непросто, но Гарри был уверен, что и сам не подарок, поэтому они учились дружить друг с другом. Их знакомые второкурсники общались с ними редко, всë носились по школе с учебниками и конспектами, но не забывали о них, иногда помогали с домашними заданиями, на что Гермиона, которая считала, что помощь неприемлима в своей работе, лишь независимо фыркала.

***

      Первая неделя учëбы была так насыщена, что Гарри от переизбытка впечатлений просто не замечал что творится вокруг. Пуффендуйцы, эти милые солнечные создания, которых вся школа считала образцом добродетели и трудолюбия, оказались заядлыми экспериментаторами. Да такими, что волосы дыбом вставали от их опытов. Чего только стоила венерина мухоловка скрещённая с дьявольскими силками. Вон половина старшекурсников её под сонным заклятием держат круглые сутки.       — Понимаешь, химерология условно разрешена министерством, но там столько всяких бумажек, что легче в другую страну уехать и там работать, — объяснял Эрик. — А вот селекция разрешена и особо не контролируется, поэтому наши пока на растениях свои таланты испытывают. Некоторым этих цветочков за глаза хватает.       — А другим?       — А другие учатся, соединяют живое с неживым, а потом ищут себе учителя, если действительно хотят этим заниматься, — пожала плечами Ария, сверяя свой конспект с учебником по трансфигурации. — Пуффендуй вообще сильно недооценивают, по моему мнению.       — Хочешь сказать, что никто не замечает рассадник психов рядом с собой? — смотря на дрессировку Чудовищной книги о чудовищах квиддичной командой, спросил Гарри.       Эрик и Ария одновременно посмотрели в ту же сторону и сказали в один голос:       — Ну, да.       Некоторое время сидели молча, пока Ария снова не заговорила.       — Когтевран теоретики. Практика им интересна только для подтверждения теории. В основном получается, что там кабинетные учёные, а пуффендуйцы уже экспериментаторы. Иногда даже без теории... и без смысла. Люди тут увлекающиеся. Вон Седрик, к примеру, недавно начал на Чанг с Когтеврана заглядываться. Видимо, какой-то опыт задумал и нужна помощь. Насколько я помню, Чанг у нас в чарах неплоха, — задумалась девочка.       — Может она ему просто нравится? — скептически приподнял бровь Гарри.       — Может и нравится, — неопределённо качнула головой второкурсница, — но ты должен был заметить, что наши занятия идут в основном с Когтевраном. Тут уже по определению мы так или иначе всегда будем взаимодействовать с воронами... Хьюстон, не тот параграф списываешь!       — Да-да, не кипятись, — пробормотал мальчик, забирая себе зачем-то учебник подруги.       — А при чём здесь верность при поступлении на Пуффендуй? — отвлёк приятелей от начинающейся драки Гарри.       — Трудолюбие, чтобы продолжать полевые испытания, верность себе, своему делу, семье... Семейный такой у нас факультет, — улыбнулся Эрик.       — Пока барсука не трогают, он довольно дружелюбен, но стоит появиться угрозе или реальной опасности, то все вдруг вспоминают, что он хищник... Довольно опасный, к слову, — самодовольно усмехнулась Ария, вспоминая что-то приятное.       — То есть сюда не берут просто так?       — Только если в тебе реально есть что-то из необходимых качеств, — отозвалась Ария. — Просто так никто сюда не попадает... Мы же говорили об этом в поезде.       — Да и дети мы. Нужные качества в правильной среде развить легче лёгкого! — перебил подругу Эрик, за что моментально получил локтем под рёбра.       Гарри лишь покачал головой на новую перепалку товарищей. Их отношения целиком и полностью состояли из этих самых перепалок, но обе противоборствующие стороны были всем довольны.       — А что со Слизерином и Гриффиндором?       — А шут их знает, — пожал плечами Хьюстон. — Они так носы друг перед другом задирают, что и не разберёшь.       — Но если принять в расчёт исходные данные, то можно предположить, что слизни наши прирождённые политики, а грифы, — девочка не удержалась от издевательского смешка, — их телохранители. Пусть они там сами разбираются. Тёмных лордов выпускают, воюют друг с другом... Чем бы только не тешились, лишь бы исследованиям не мешали.

***

      — Поттер, вот зачем тебе ошиваться с маглокровками? — не переставая ныл уже минут десять Драко Люциус Малфой.       Гарри тяжело вздохнул, ему уже надоело говорить на эту тему. До Драко если и доходили его слова, то после возвращения из слизеринской гостиной всë начиналось по-новой. На какое-то мгновение пуффендуйцу захотелось пойти и побить особо умных слизеринцев учебником по биологии, но чего нет, того нет.       — Драко, — необычайно терпеливо начал Гарри. Так терпеливо, что сам позавидовал своей выдержке, — сейчас сюда придëт Гермиона, поэтому будь добр, заткнись наконец. Прокляну скоро...       Слизеринец насупился. Гарри снова подивился тому сколько детской непосредственности было в его приятеле.       — Привет, мальчики! А вот и мы. Невилл своë пособие забыл, пришлось возвращаться, — немного взъерошенная гриффиндорка гордо приподняла свой носик, как бы показывая, что она выше земных проблем. — Вы уже начали?       — Гермиона, ты-то мне как раз и нужна! — радостно воскликнул Гарри, не давая Малфою вставить ни слова. — У тебя, случайно, нет спички или иголки?       — Есть спичка. А зачем тебе? — раскладывая свои вещи на столе, спросила девочка.       — Давай сюда. Сейчас посредством трансфигурации буду разъяснять нашему змеиному другу основы толерантности в мире, — достал волшебную палочку Поттер.       Гермиона удивлëнно посмотрела на друга, скосила глаза на недовольного слизеринца и протянула спичку Гарри. Поттер с четвёртой попытки смог наконец сделать иголку. Растёт, на уроке получилось лишь с тринадцатой.       — Драко, дай свою руку, — дружелюбно улыбнулся пуффендуец.       Драко напряжённо сглотнул, но руку свою всё же протянул. Через мгновение со вскриком соскочил со стула, подальше отпрыгивая от Гарри.       — Поттер, какого Мерлина, ты мне руку уколол?! — вскричал слизеринец, но был вынужден замолчать и сесть на место, так как на него рассерженно глянула библиотекарь мадам Пинс.       — Гермиона, дашь свою руку? — ласково улыбнулся Гарри подруге, очищая заклинанием своё "новое оружие" (со слов Драко), та настороженно посмотрела на иглу в руке друга, но ладонь всё же дала. Даже не вскрикнула, когда почувствовала укол, лишь поморщилась. — Спасибо. А теперь скажи мне, Драко Малфой, какого цвета твоя кровь?       — Поттер, ты идиот? Если интересно какого цвета кровь, то себя прокалывай! — рассерженно зашипел слизеринец.       — Да без проблем, — пожал плечами пуффендуец, и, после повторной чистки иголки, на его руке моментально появилась ранка, а Гарри торжественно продолжил. — А теперь смотри, мой змеиный друг! Гермиона Грейнджер — маглорождённая, цвет крови — красный. Гарри Поттер — полукровка, цвет крови — красный. Невилл, позволишь? — после кивка гриффиндорца Поттер уже привычным движением проколол ему палец. — Невилл Лонгботтом — чистокровный, если я ничего не путаю, и, надо же, кровь у него тоже красная! А теперь скажи, мой змеиный друг, какого цвета твоя кровь?       Они молчали. Смотрели каждый на алую капельку крови на подушечке пальца и избегали пронизывающего насквозь взгляда Гарри. Тот, не отрываясь, смотрел на Драко и всё ещё ждал ответа.       — Какая она? Какая твоя кровь, Драко? — тихо спросил Гарри и страшнее этого пробирающего до костей шёпота никто из них никогда не слышал.       — Она красная. Такая же красная, как у всех вас... как у каждого в этом замке, — прошептал Драко, в напряжении горло пересохло, казалось, что и слова эти он произнёс не вслух, а у себя в голове.       — Верно, — кивнул Поттер. — Дошло наконец? Или ещё несколько лекций провести? У всех нас красная кровь, по две руки и ноги, голова на плечах и мозги в ней. Разное только воспитание, мировоззрение да жизнь. Прими уже это и прекращай доставать окружающих по поводу и без.       — Извини меня, Гермиона, за все мои слова... Мне жаль, — после долгого молчания сказал Драко.       — Ничего, — слабо улыбнулась девочка, несколько ошарашенная ситуацией в целом.       — Вот и славно, что все угомонились! — радостно хлопнул в ладоши Гарри, игнорируя рассерженное шипение мадам Пинс. — Теперь, Гермиона, объясни мне: почему если добавить иглы дикобраза, то это дурацкое зелье взрывается?       — Гарри, это же в таблице под четвëртым номером... — незамедлительно ответила девочка, раскрывая свои конспекты и учебник.       С того разговора Драко больше не менялся, а его слизеринские знакомые потеряли над ним какое-либо влияние. Нельзя сказать, что они остались этим довольны. Практически сразу догадались, откуда ноги растут у терпимости к маглорождëнной у Малфоя, поэтому устраивали Гарри мелкие пакости. То сумка на лестнице порвëтся и собирай потом по всем этажам свои вещи, то пройдут мимо, опрокинув чернильницу прямо на свеженаписанное сочинение. Гарри не расстраивался, он с доброй улыбкой подкидывал тараканьи яйца в карманы доблестных учеников факультета Слизерин, новорождëнных крысят же устраивал в удобстве в их сумках, а личинки мух прекрасно чувствовали себя в дорогой и качественной обуви молодых аристократов. В общем и целом мальчик-который-выжил заботился о братьях наших меньших. Слизеринцы оценили, и неудачи Гарри сошли на нет. Собственно после этого и судьба братьев наших меньших перестала волновать пуффендуйца.

***

      У Невилла с зельеварением ничего не складывалось. Каким бы ни был первоначальный рецепт, в итоге получались яды разной степени вредности. Позже, когда слухи разошлись дальше первого курса Гриффиндора и Слизерина, все узнали о таланте Невилла превращать даже обычную воду в котле в ядрёное слабительное, а было это уже к концу октября, некоторые когтевранцы затащили его в свой теоретико-практический кружок по зельям. Так вороно-барсучья компания была разбавлена одним львом. А до этого момента ребята собирались все вместе и помогали друг другу с домашними заданиями.       Жизнь в Хогвартcе была довольно спокойна. Уроки были интересны, сложны и тяжелы. Гарри напрягало ещё то, что войдя в магический мир, из него не выйдешь. Объяснить магловским властям где круглый год пропадает ребёнок и почему не знает обязательные школьные дисциплины явно было невозможно. Магический мир, словно капкан или мышеловка, хватал свою жертву и не отпускал, вынуждая остаться навсегда. Гарри это не нравилось. Он терпеть не мог, когда что-то решалось за него.       — Гермиона, кем ты хочешь стать, когда вырастешь? — они не часто могли видеться в учебное время, всё же расписание часто меняли в начале года, но пока были тёплые деньки можно было посидеть у озера.       — Ох, я думала помогать родителям в клинике, — рассеянно улыбнулась девочка, вырванная из своих мыслей.       — Клиника? Твои родители — целители? — заинтересованно повернулся Драко, забыв о своём обычно надменном тоне.       — Они стоматологи... В какой-то степени их, наверное, можно назвать целителями, — отозвалась Гермиона.       — Сто-ма-то-ло-ги, — по слогам проговорил Невилл. — Что это значит?       — Это врачи или целители, не велика разница, которые зубы лечат, — ответил Гарри, с трудом сдерживая смех при виде недоумённых лиц друзей, Гермиона позволила себе смешок.       — Зачем придумывать отдельную профессию, когда есть целительство? — судя по всему Драко сомневался в разумности маглов, Невилл был более чем с ним солидарен.       — Для всего в человеческом организме есть свой специалист, который лучше остальных знает как лечить свою область, — Гермиона всё же решила посвятить чистокровных друзей в мир немагический. — Узконаправленные специалисты работают куда эффективней, нежели доктора широкого спектра. Сомневаюсь, что врач-педиатр будет проводить операцию на сердце, к примеру. Также и со стоматологами. Кто будет лечить зубы, если не они?       — У целителей тоже есть свои специализации, — задумчиво потянул Невилл. — Их немного, но есть. С зубами вроде обычные медсёстры могут справиться. В Мунго есть много этажей-отделений, где борются с ядами и отравлениями, проклятиями... Разрушители проклятий там на вес золота, бабушка говорила однажды.       — Проклятия? Разрушители проклятий? А хирурги, терапевты или неврологи? — Гермиона нетерпеливо смахнула с глаз непослушную прядь и поддалась вперёд, возбуждённо сверкая глазами в предвкушении новых знаний.       — По статистике, Грейнджер, маги чаще калечат сами себя, чем болеют чем-то. Неудачные эксперименты с зельями, чарами, дуэли, неправильные ритуалы... Тут чтобы магов вылечить, нужно их от магии изолировать, как говорит мама, — пожал плечами Драко. — Кстати, Гарри, а ты чего о будущем-то спросил?       — Просто интересно стало, ведь оно теперь всё равно неосуществимо, — расслабленно откинулся на спину Гарри, прикрывая глаза.       — Почему это неосуществимо? — подорвалась на месте Гермиона.       — Так мы же в волшебной школе учимся, а на врача учиться надо в обычной. Кто тебя примет в старшую школу без аттестата? А в университет медицинский? Дорога из-за магического мира теперь закрыта, — щурясь от солнечного света, потянул Поттер.       Гермиона поражённо застыла на месте и медленно опустилась на своё место, невидящим взглядом смотря перед собой.       — Как же так, Гарри?.. — совсем тихо спросила девочка, таким голосом, будто сейчас заплачет.       — Я собираюсь написать тёте, чтобы она смогла договориться о дистанционном обучении. Придётся разбираться самому да и домашки прибавится, но будет шанс, в случае чего, попытать счастья и в магловском мире. Может тоже напишешь своим родителям? — Гарри ласково улыбнулся, видя как расцветает девочка с каждым его словом.       — Знаний мало не бывает! Ты прав, Гарри. Магический мир конечно очень интересный, такой что аж дух захватывает, но есть и свой родной мир... Я напишу маме с папой! — энтузиазму Гермионы не было предела.       — Надо вам себя лишними заданиями грузить, — поражённо покачал головой Драко, явно сомневаясь в адекватности своих приятелей.       — В целом это логично... — на недоумённый взгляд Драко Невилл смутился, но всё же пояснил. — Иметь запасной план, я имею ввиду.       Гарри ободряюще кивнул Невиллу, а Драко задумчиво смотрел вдаль. Ненадолго компания погрузилась в раздумья. Тихо шуршала вода, лениво раскинул щупальца гигантский кальмар, где-то вдалеке резвились их однокурсники. Было спокойно.       — А кем ты хочешь быть, Поттер? В магловском мире, я имею ввиду, — заинтересовался слизеринец.       — Да никем особо. Я выполню свою миссию и отправлюсь получать свою награду, — предвкушающе потянул мальчик.       — Какую миссию? Какая награда? — нахмурился Невилл.       — Миссия секретна, — насмешливая усмешка скользнула по губам Гарри, — а вот награда... Встреча со Смертью. Потрясающая награда, правда?       От вполне искренних слов о Смерти, друзья почему-то очень странно посмотрели на него и обозвали суицидником. Гарри на это лишь пожал плечами. Его весь Пуффендуй так зовёт, ничего страшного он в этом тем более не видит. Заданию не мешает и хорошо.       Хедвиг, сове Гарри, пришлось летать три дня подряд из Хогвартса и обратно. Тётя Петунья договорилась о том, что Гарри будет сдавать экзамены летом, но для этого ему нужно было готовиться самому круглый год. Бедная сова таскала без продыху тяжеленные учебники. Пока Гарри разбирался с ними, то заметил, что тётя, по рассеянности наверное, положила ему учебник по истории за старшие классы. Пожав плечами, мальчик решил оставить его себе. Хватит уже гонять Хедвиг.

***

      Хэллоуин должен был стать первым праздником, который Гермиона отпраздновала бы со своими друзьями, но, наверное, не судьба. Гарри сегодня пропал на целый день. Не то, чтобы обычно он не пропадает, но тогда его можно найти в библиотеке, окружëнного старыми газетами, списками учеников Хогвартса и самыми разнообразными книгами от "Драконоведение для чайников" до "Маринуем тараканьи лапки вместе". Зачем ему всë это было нужно пуффендуец говорить отказывался... Точнее просто не отвечал, слишком увлечëнный своей работой, а они и не настаивали.       Сейчас же Гарри не было уже давно, а в библиотеке он и не появлялся, как сказала мадам Пинс. Когда его рядом не было происходили странные вещи. Впрочем, когда Гарри рядом, странных вещей тоже хватало с лихвой.       Когда Гермиона вырастет, она скажет, что когда Гарри Поттер рядом, то сам мир искажается то ли в угоду ему, то ли просто не имея выбора. Сейчас она так не говорит, слишком уж еë отвлекает забравшееся в сердце мерзкое одиночество.       Теряется Невилл, растворяется в толпе Драко, а Гарри будто никогда и не было. Насмешки однокурсников задевают необъяснимо сильно, сказанные в порыве эмоций слова от Рона Уизли бьют неожиданно больно. Гермиона будто и не владеет собой сейчас. Она несëтся в туалет для девочек, размазывая жгучие слëзы по лицу.       Когда Гермиона вырастет, она скажет, что тогда будто сам мир почувствовал свободу и заставил еë забыть о том, что на самом деле друзья у неë есть.       Серые, будто сотканные из тумана, глаза внимательно проследили, чтобы она добежала до туалетной кабинки. Когда Гермиона вырастет, то скажет, что чужой взгляд, словно толкал еë в нужном направлении. Нужном ему, не ей.       Жаль, что Гермиона ещë слишком маленькая, чтобы говорить взросло.

***

      — Эй, Лонгботтом! — Невилл сжался от насмешливого окрика Малфоя. — Не твоя безделушка?       Гриффиндорец чувствовал что-то непонятное. С одной стороны недоброжелательность слизеринца была естественна и правильна, а с другой... а с другой, казалось, что мир сошëл с ума. Драко подбрасывал в руках напоминалку.       — Моя... Отдай, пожалуйста, — может Невилл сейчас получит по первое число, но почему-то захотелось рискнуть. Влияние Гарри не прошло даром, — Драко.       В глазах Малфоя что-то прояснилось. Он нахмурился, посмотрел на стеклянный шарик в свой руке и медленно, словно сам не был уверен в своих действиях, протянул напоминалку гриффиндорцу.       — Гарри отдал. Нашëл вчера. Не теряй больше, Невилл...       Мир с грохотом разрушился в их глазах. Двери в Большой Зал распахнулись, и профессор Квирелл завопил о тролле.

***

      Как-то незаметно подобрался Хэллоуин. Гарри даже не успел морально подготовиться. Просто в один момент он открывает глаза и вот уже 31 октября.       Гарри не хотелось праздновать. День гибели семьи никак не хотел ассоциироваться с праздником. Даже тётя Петунья не устраивала торжество в эту дату. Она обычно велела тихо, надломленно, собираться. Крепко, почти до боли сжимала их с Дадли руки своими аккуратными ладонями и вела всю семью в церковь. Там Петунья ставила свечу за упокой сестры, что-то шептала, они с дядей стояли в стороне. Потом приходила их очередь, и дядя с Дадли отдавали дань памяти Лили Поттер, в девичестве Эванс.       Гарри стоял перед кануном¹ почти также долго как и тётя, только ставил свечу он и за отца. Когда они собирались уходить из церкви, тётя неизменно отставала и терялась из виду на пару мгновений. Однажды Гарри увидел, что так она ставит ещё одну свечку и беззвучно шепчет имя его отца. Раньше Петунья ходила одна, потом решилась приводить и их. Это было светло, тепло и печально. Что бы тётя не говорила о волшебниках, но выбор сестры уважала.       Хоть Гарри и был лично знаком со Смертью, даже встречался с последствием смерти близкого человека, в лице миссис Лавхёрт, но несправедливость гибели своих родителей он не мог принять. Не мог понять почему кто-то решил примерить на себя маску судьи, Бога да просто кого-то выше обычных людей... Почему кто-то решил, что вправе выбирать кому жить, а кому умирать? Это невероятно раздражало. Кажется, что Гарри мог злиться только по этому поводу... Ну, и ещё на МакГонагалл. Она не дала ему нормально отпроситься домой у декана, чтобы с тётей пойти в церковь.       — Все первокурсники должны находиться в Хогвартсе, мистер Поттер. И никаких исключений, Помона, — строго посмотрела заместитель директора на декана Пуффендуя.       Почему-то для всех Хэллуоин был днём победы над Волан-де-Мортом, но отчего-то никто не хочет помнить какой ценой досталась победа именно их освободителю. Идти на праздничный ужин не хотелось, смысла в этом, кроме как набить брюхо, не было. Именно поэтому Гарри Поттер, мальчик-который-выжил, просто гулял по замку тихим осенним вечером.       Было уже довольно поздно, скорее всего ужин всё ещё шёл, поэтому Гарри решил пойти к себе, отдохнуть. День был напряжённым, он раздражался без причины, поэтому и с друзьями не контактировал, хотелось закрыть глаза сегодня и открыть завтра. Гарри даже попытался это сделать. Да только не успел открыть глаза как оказался сбит с ног двумя первокурсниками Гриффиндора и одним Слизерина.       — Гарри! — воскликнул Невилл, неуклюже поднимаясь с неудачливого мальчика-который-выжил-и-которого-придавили. — Что ты здесь делаешь?       — Невилл, Драко?.. — нахмурился Гарри, потирая затылок. — И Рон кажется, верно?       — Гарри, нет времени! — глаза у Малфоя были паникующе-предвкушающие. — Уизли обидел Грейнджер, она заперлась в туалете и мы идём её спасать!       — От туалета или депрессии? — ворчливо поинтересовался Поттер.       — Ты же не знаешь! — воскликнул внезапно с ужасом Невилл. — В подземелье бродит горный тролль! Гермиона про него не знает!       — Вы... — Гарри даже мысли свои сформулировать нормально не мог. — Вместо того, чтобы пойти к старостам или преподавателям, вы — ярчайшие представители человека разумного, пошли в одиночку спасать от огромного тролля первокурсницу. Вы могли хотя бы старших позвать?! В нашем арсенале нет ничего мощнее заклинания Левитации!       — Да не шипи ты, как змея, Поттер, — беспечно махнул рукой Драко. — Мы всего лишь заберём Грейнджер. Сказано же, что тролль в подземелье.       Что-то раздражало слух, билось в мозгу, словно...       — Шаги... В подземелье, говоришь? — прошипел Гарри, хватая ребят за мантии и затягивая за угол.       Мальчики аккуратно выглянули и замерли от отвращения и страха. Чудом было, что сначала они услышали шаги, а не запах. Это было самым отвратительным существом из всех, что они успели увидеть в своей жизни, которая кажется сокращалась прямо на глазах. Тролль остановился, оглянулся, почесал маленькую ушастую голову, видимо, приняв какое-то решение, зашёл за какую-то дверь и исчез вместе со своим амбре.       — Ну... Ушёл и ушёл... Где там Грейнджер? Пошли вызволять! — оптимистично начал Малфой, но увидев обречённые взгляды Невилла и Рона, спросил. — Он зашёл в туалет, где сейчас Гермиона?..       — Невилл, живо за помощью! — рявкнул Гарри. — Вы двое тоже! Разделитесь и быстрее сможете найти кого-нибудь...       — Одного тебя не бросим! — воскликнул, краснея, Рон.       Раздался пронзительный визг из туалета, уже на бегу Гарри крикнул:       — Невилл, приведи помощь!       Рон и Драко, не сговариваясь, бросились за ним. Гарри видел как побелел от страха Малфой, как блестели панически глаза Уизли, и был искренне им благодарен за отвагу. Они ворвались в туалет тогда, когда тролль снёс здоровенной дубиной остатки деревянных кабинок, Гермиона тихо всхлипывала где-то под обломками.       — Надо его вывести отсюда...       — Сдурел, Поттер?! — на восклицание Малфоя тролль заинтересованно начал разворачиваться, на время забыв о девочке.       — Тут слишком мало места! Прибьёт и не заметит!       — Нужно вывести Гермиону! — из-за мёртвенной бледноты Рона, его волосы казались чуть ли не красными.       Времени что-либо обсуждать не было, тролль замахнулся и опустил дубину туда, где секунду назад стояли ребята. Мальчишки бросились врассыпную, Гарри каким-то образом оказался рядом с Гермионой, которая еле как смогла выбраться из-под завала, её потряхивало, Рон был у раковин, а Драко стоял прямо перед монстром и кажется оцепенел от страха.       — Драко, беги оттуда! — закричал что есть сил Поттер.       Вдруг что-то невидимое подцепило Драко и утянуло его в сторону от новой атаки тролля. В дверях туалета для девочек с палочками наперевес стояли слизеринский капитан команды по квиддичу Маркус Флинт, пуффендуйский ловец Седрик Диггори и староста Гриффиндора Перси Уизли. Драко притянуло к слизеринцу, тот дал подзатыльник нерадивому первокурснику, процедил что-то не совсем цензурное сквозь зубы и затолкал Малфоя себе за спину.       — Есть план действий? — хмуро спросил Перси, моментально поставив щит между их четвëркой и троллем, параллельно колдуя защиту первокурсникам. Монстр взревев попытался атаковать. — Я долго щит против такой твари не удержу! Думайте быстрее!       — Нужно вытащить первокурсников, — цепко оглядел помещение Седрик, сменяя щит Уизли своим, физическую защиту тролль сметал как нечего делать.       — Попробуй тут вытащить, когда эта тварь мешается, — зло прошипел Флинт.       Троллю видимо надоело биться впустую и он начал поворачиваться в сторону особо громко всхлипнувшей Гермионы, которую Гарри моментально закрыл собой.       — Падайте на пол! Мы ослепим его! Создайте щиты и лежите на полу! — внезапно закричал Седрик, всеми силами удерживая свой собственный щит, когда чудовище, неуклюже махнув рукой с дубинкой, снова прошлось по защитному заклинанию.       — Г-га-гарри... Люмос Солем, — прошептала Гермиона.       Гарри же дёрнулся в сторону от удара дубинки, утягивая за собой девочку на пол, чудом их не задело. Вдруг чья-то магия схватила Поттера поперёк живота и протащила вместе с Гермионой к Рону, который, казалось, сам был шокирован своим колдовством.       — Люмос Солем! — только после того, как Гарри выкрикнул заклинание, подумал, что стоило всех предупредить, чтобы успели закрыть глаза, но кажется не потребовалось.       Тролль взревел, силы заклинания оказалось достаточно, чтобы ослепить его. Невесомой непрозрачной пеленой лёг щит Флинта поверх испуганных первокурсников, Седрик и Перси одновременно бросали атакующие заклинания в монстра, корректируя его, чтобы в своей слепой ярости он никого не затоптал, защитные чары такого не выдержали бы.       — Нужно его вырубить! — громко крикнул Перси, которого почти не было слышно за рёвом разъярённого тролля.       — Каким образом, Уизли? — зло глянул на старосту Флинт, всеми силами удерживая щит на первокурсниках. — Такую махину, невосприимчивую к магии, вырубит только его же дубина! Малфой, стоять!       Всеми забытый Драко поднырнул под рукой Флинта и громко, чётко, как учили на уроках, произнёс:       — Вингардиум Левиоса! — дубина вылетела из руки тролля, тот даже забыл о боли и застыл на секунду, этого хватило, чтобы успеть поднять оружие повыше и опустить на голову монстра.       Тролль покачнулся, закатил маленькие злобные глазки и рухнул, как подкошенный. Повисла тишина.       — Он... умер? — совсем тихо спросил Рон, помогая встать Гарри и Гермионе.       — Без сознания, — отозвался Седрик, на расстоянии осматривая тролля и иногда тыкая его палочкой, пока на него не нарычал Флинт, который решил, что пуффендуец решил извращённо совершить массовый суицид.       — Как вы вообще здесь оказались? Рон! Тебя же просили не брать примера с близнецов! — в отчаянии воскликнул Перси, встряхивая за плечи брата. Перенервничал.       Гарри отошёл в сторонку от разборок родственников, от отчитывающего Малфоя Флинта, от увлечённого вырубленной тварью Седрика и присел у раковин, облокачиваясь о стену. Тихо и незаметно, как мышка, к нему подобралась Гермиона. Лицо её было красное от слёз, ладони в ссадинах, в волосах застряли щепки, а на мантии красовались несколько больших дыр. Гарри обнял девочку, успокаивая, заметив краем сознания, что её бьёт мелкая дрожь, сердце билось оглушающе громко и мальчик даже не мог понять чьё сердце он слышит, своё или подруги. Отступал адреналин, тошнота подкатывала к горлу, глубокие вдохи помогали с трудом. Никогда ещё Гермиона так не боялась.       — Ты чего здесь забыла? — упираясь затылком в стену, спросил Поттер.       — Р-рон сказал, что я з-за-заучка и никто никогда не станет со мной д-д-дружить, — срывающимся шëпотом говорила девочка.       — А мы тебе кто, позволь узнать? — фирменным жестом Снейпа приподнял бровь Гарри. — Неужто Невилла, Драко... никого друзьями не считаешь?       — Нет-нет! — вскричала Гермиона, а после продолжила тише. — Я... я очень ценю вашу дружбу. Просто всегда была одна, поэтому иногда мне кажется, что мне показалось. Что друзей никогда у меня не было, что всë я сама себе придумала... А вы просто того... Ну, просто рядом...       — Вот глупышка, — еле подавил смешок мальчик. — Запомни, Гермиона Грейнджер, просто рядом и значит дружить. Мы все друзья. Не слушай других. Слушай только тех, чьë мнение тебе важно.       Девочка закивала, утирая слëзы рукавом мантии. Недалеко старшекурсники всë ещë ругали своих подопечных, только Седрик ходил вокруг тролля и изучал его. Ему теперь не до мира вокруг.       — Сильно испугалась? — склонил голову поближе к макушке подруги Гарри.       — Было очень страшно умереть, — поёжилась гриффиндорка.       — О! Умирать не страшно, Гермиона. Тем более там ждёт Смерть. Я бы многое отдал, чтобы встретиться со Смертью, но пока мне нельзя, — момент чистого воодушевления завершился печальным вздохом. Хоть он и может чувствовать леди, но этого мало. Она же не всегда рядом. Последний раз был только первого сентября, а когда ждать следующего Гарри совершенно не представлял.       Гермиона вздрогнула от слов друга. Стало страшно, от того как легко и просто он говорит столь ужасные вещи. Девочка крепко зажмурилась, уняла дрожь и решила, что попробует поговорить с Гарри о его странных наклонностях позже.       Вдруг, прерывая все разборки, в туалет влетели преподаватели. Снейп подозрительно прихрамывал.       — О, Мерлин! — в ужасе воскликнула МакГонагалл, хватаясь за сердце и во все глаза смотря на тролля, только потом замечая учеников. — Вы семеро сейчас же объясните что здесь произошло!       Снейп неодобрительно посматривал на учеников, но периодически бросал крайне заинтересованные взгляды в сторону оглушённого монстра, Гарри слышал, что некоторые органы троллей — очень ценные ингридиенты для зелий. Квирелл кажется готов был грохнуться в обморок при одном только взгляде на чудовище.       — Это моя вина, профессор! — все замолчали, слышались только похрапывания тролля. — Я хотела посмотреть на тролля, а мальчики пытались меня остано...       — Ложь, — перебил Гермиону Гарри. Ему казалось чрезвычайно глупым то, что подруга решила взять всю вину на себя, когда вины-то и не было.       — Что вы сказали, мистер Поттер? Объяснитесь или будете наказаны, как собственно и все присутствующие, — иногда Гарри замечал, что МакГонагалл ведёт себя так, будто он её чем-то смертельно обидел. Любимую мышку на уроке убил что ли?       — Я сказал, что Гермиона солгала, — совершенно без страха смотря в глаза профессору трансфигурации, чëтко произнёс Гарри.       — И в чём же заключалась ложь мисс Грейнджер, Поттер? — Снейп был в своём репертуаре, говорил обманчиво мягко, но при этом всё ещё не сдерживался и буквально выплёвывал фамилию Гарри.       — Она не знала о тролле, профессор! — воскликнул Драко. — Мы пошли её искать только из-за этого! Испугались, что с ней может что-то случиться.       — Я не вижу смысла в наказании, профессор, — было непонятно к кому именно обращается Перси, но по его воинственному виду было видно, что он сделает всё, чтобы справедливость восторжествовала. — Мистер Поттер, мистер Малфой и мистер Уизли всего лишь ринулись спасти подругу, перед этим отправив мистера Лонгботтома на поиск преподавателей или старост, чтобы те поспешили им на помощь. Мне кажется, что тут вина лежит целиком и полностью на администрации школы, которая допустила проникновение столь опасного существа, коим является тролль, в замок полный детей. Мне очень интересно почему судьбой мисс Грейнджер была озабочена лишь горстка первокурсников. Я признаю и свою вину в случившемся, хоть я и пересчитал первокурсников, но успокоился на словах девочек, что мисс Грейнджер находится в своей спальне, если бы не Невилл... Что вы сделали бы, если бы она погибла сегодня? Вместо извинений вы лишь принимаете грозный вид и всей своей аурой давите на бедную девочку, чтобы она признала какую-то свою мнимую вину! Что бы вы сказали её родителям? Как бы вы объяснили почему в школе нет никаких мер безопасности для студентов? Вы что просто стёрли бы им память о том, что у них вообще была дочь? Что за некомпетентность? — староста наконец выдохнул поспокойней, по лицу ошарашенных преподавателей мало что можно было понять, но ясно было одно — обличительная отповедь Перси Уизли неприятно поразила учителей... кроме Квирелла. Тот, казалось, был приятно удивлён. Или он снова был на грани обморока, трудно было разобрать эмоции профессора.       — Это всё моя вина... — вдруг тихо начал Рон, проигнорировав удивлённое малфоевское "И ты туда же!", он продолжил. — Я обидел Гермиону, поэтому она оказалась здесь. Я готов понести за это наказание. Прости меня, пожалуйста, Гермиона...       — Как вы здесь оказались, мистер Флинт, мистер Диггори? — после недолгого молчания спросила МакГонагалл, опасливо поглядывая на тролля. — И здесь небезопасно, тролль в любую минуту может очнуться, расскажите в моём кабинете. Профессор Снейп, профессор Квирелл, оставляю монстра на вас. Мистер Уизли, сопроводите первокурсников своего факультета в гостиную Гриффиндора. Мистера Малфоя и мистера Поттера доведут мистер Флинт и мистер Диггори, после объяснений.       Быстро все разошлись, никому не хотелось ещё хотя бы секунду находиться рядом с чудовищем, которому ничего не стоит их убить одним лишь запахом. Седрик и Флинт минут десять пробыли в кабинете МакГонагалл, а после направились к своим гостиным.       — Вас Невилл нашёл? — не смог долго терпеть молчания Драко.       — Лонгботтом? — отозвался Флинт, Седрик незнамо чему усмехнулся. — Не, нас мелкая Ария выловила, а Уизли уже от вашего дружка прибежал.       — Ария? — удивлённо поднял голову Гарри.       — Да, Гарри, — улыбнулся Седрик. — Она обеспокоилась, что тебя нет в Большом Зале и угрозами заставила меня пойти тебя искать... Потом она заметила, что Драко тоже не на месте и кинулась искать кого-нибудь посильнее...       — В итоге врезалась в меня, наорала, заявив, что я не забочусь о подрастающем поколении, и выпнула из Зала вместе с Диггори. Потом пошла третировать оставшихся на месте старост, чтобы сообщили преподавателям, — кажется Флинта искренне забавляла деятельная натура второкурсницы.       — А что за угрозы? — заинтересованно спросил у Седрика Драко.       — Угрозы... Пообещала распустить слух, что я влюблён в приведение Плаксы Миртл. Однажды таким образом она наказала близнецов Уизли, когда они подшутили над ней, — подавил смешок Диггори, когда Флинт просто засмеялся в голос, видимо, вспоминая тот случай. — Миртл одиноко, поэтому новость, что кто-то её любит действует... очень... м-м-м... как бы это сказать?.. Воодушевляюще.       — Она прохода Уизли не давала! — смеялся всё Флинт. — Говорят, что однажды к ним в душ залезла, но это лишь слухи.       Пока старшекурсники делились историями и рассказывали, что их факультеты были временно оставлены в Большом Зале, ведь их гостиные находятся в подземелье. Гарри осматривался по сторонам, что-то не давало покоя. Краем глаза заметил лестницу ведущую на третий этаж и напрягся. Где-то там находилось что-то странное, противоестественное, опасное.       — Гарри, ты чего там застрял? — мальчик сбросил странное оцепенение и пошёл следом за Седриком.       Тем вечером в гостиной факультета Пуффендуй чуть не состоялась казнь мальчика-который-выжил-и-которому-неймётся-искать-проблемы-на-свою-голову. Иначе говоря, девочки-пуффендуйки во главе с Арией были крайне обеспокоены жизнью Гарри Поттера, так сильно обеспокоены, что хотели сами его и прибить. Предатель Седрик посмеивался в дальнем углу гостиной, окружённый командой по квиддичу. На помощь к Гарри никто тогда не пришёл и его отчитали по полной программе. Даже неуклюжая старшекурсница Нимфадора Тонкс, которая никогда не общалась с ним, очень волновалась.

***

      — Мальчики, ничего, если с нами позанимается Рон? — Гермиона выглядела крайне взволнованой своей столь неожиданной просьбой, тревожно теребила в руках ремешок сумки, Рон позади неё выглядел смущённым, но решительным.       — Это тот, из-за которого ты чуть не погибла? — манерно растягивая слова, издевательски спросил Малфой, проигнорировав возмущённый окрик Гермионы, и облокотился спиной о дерево, поудобнее устраиваясь. Он всë ещë помнил событие двухдневной давности.       — Я уже не раз извинялся перед Гермионой... Может ты и не веришь мне, Малфой, но менее искренними от этого мои слова не станут, — твёрдо произнёс Уизли, покраснев ещё сильнее, непонятно только от смущения или от злости на язвительного слизеринца.       — Рон, ответишь мне на один вопрос? — ободряюще улыбнулся Гарри.       Уизли напряжённо кивнул.       — Ты хочешь подружиться с Гермионой из-за жалости или чувства вины? — строго смотря Рону в глаза, спросил Поттер.       Рон молчал, крепко сжав кулаки и опустив взгляд в землю; Гермиона растерянно смотрела на друзей, не зная что делать. Гарри терпеливо ждал, когда ему ответят.       — Сначала из-за вины... Гермиона же из-за меня чуть не погибла, это было логично... Не скажу, что вина ушла или пропала, но я правда хочу дружить с Гермионой и с вами... Ну, может за исключением Малфоя. Да, я виноват, что Гермиона чуть не погибла, но также я очень хочу с ней дружить. Мне жаль, что я тогда поддался обиде... С Гермионой тяжело бывает на уроках, поэтому я не сдержался. Очень себя виню, но дружить хочу несмотря ни на что! Жалость тут совершенно не причëм, — на одном дыхании выпалил Рон.       Драко сидел насупившись, он был не слишком доволен, Невилл растерянно оглядывался, Гермиона растроганно смотрела на Рона, а Гарри расслабленно улыбнулся, лукаво прищурился и произнёс:       — Добро пожаловать в компанию, Рон.       — Поттер! — вскинулся Малфой несогласный с решением.       — Да ладно тебе, Драко, мы же не на работу его принимаем, — рассмеялся Гарри.       — Ты слишком беспечный... — пробормотал Малфой, но его уже никто не слушал, Гермиона говорила что-то о дополнительных заданиях, поэтому пришлось всем перемещаться от озера к библиотеке. Вставать между Гермионой и учёбой было опасно для жизни.

***

      В начале ноября состоялся первый матч по квиддичу, на который пришлось тащить небезызвестного Гарри Поттера чуть ли не силком. Рон и Драко, увидев вдруг в друг друге родственную душу, пожали руки, объявили временное перемирие и начали третировать мальчика-который-выжил ещë за три дня до матча. Знай они Гарри получше, то начинали бы атаку за месяц.       Так получилось, что волшебная игра не слишком-то интересовала Гарри. Он не видел в ней смысла, только пустую трату времени. Не так давно он додумался поднять списки выпускников за последние сто лет в библиотеке и искать, для начала, людей с именем Том, а потом уже проследить судьбу каждого, чтобы найти зацепку в поручении Смерти. Выходные, собственно, и отводились на это, но друзья были полны решимости вытащить его из замка в субботу.       — Поттер, хватит упрямиться! Мы же тебя не замуж пытаемся выдать, а всего лишь на матч наших факультетов зовëм, — возвëл глаза к потолку Драко.       — Гарри, нельзя же вечно торчать в библиотеке! Тем более ты ни разу не видел матч по квиддичу! Как твой новый друг я не могу это просто так оставить, — самоотверженно продикламировал Рон.       — Гарри, это прекрасный опыт! — возбуждëнно сверкала глазами Гермиона.       Гарри не смог отказать своим друзьям. Так как их компания была разнофакультетной, они приняли решение сидеть всем вместе на трибуне Когтеврана.       — В этом году Вуд снова не смог найти хорошего ловца, говорят, из-за этого у Гриффиндора уже несколько лет не было кубка! — сиял, словно начищенный галлеон, Драко.       — А у Слизерина нет никакой стратегии, тактики и нормальных игроков, — как бы между прочим заявил Рон.       — Ты что говоришь? Сдурел? — возмущëнно начал подниматься Драко. — Нашим ничто не помешает выиграть!       — Да нас не остановит не самый лучший ловец! Мы выиграем с помощью голов и никакие слизни нам не помеха! — мгновенно завëлся Уизли, ярко покраснев.       Пришлось останавливать чуть не начавшуюся драку.       — Рон! Драко! Живо расселись! — Гарри стоял, скрестив руки, перед нахохлившимися, словно воробьи, ребятами. Надувшиеся мальчишки пересели на разные стороны скамьи, злобно посматривая друг на друга. — Квиддич разрушает судьбы...       — Квиддич прекрасен! — в один голос воскликнули Драко и Рон.       Матч был жëсткий, Гарри постоянно отвлекался на комментарии друзей по поводу игры, а заодно поражался беспощадности Флинта в отношении гиффиндорской команды. В какой-то момент творящийся на поле беспредел стал привычным и мальчик обратил внимание на трибуны. Слизерин и Гриффиндор яро болели за свои команды и чуть ли не ядом плевались в сторону друг друга. Гарри забавляло такое единодушие. Кажется у двух непримиримых врагов есть гораздо больше общего друг с другом, чем они думают.       Пуффендуй и Когтевран сохраняли мирный нейтралитет, одинаково поддерживая оба факультета. Трибуна преподавателей пестрела возбуждëнными взрослыми лицами. Профессор Флитвик при каждом опасном манëвре восхищëнно подпрыгивал и хлопал в ладоши, профессор Стебль обеспокоенно ахала, когда кто-то использовал особо опасный финт, МакГонагалл же постоянно одëргивала Ли Джордана, по идее беспристрастного, комментатора гриффиндорской принадлежности, Снейп торжествующе ухмылялся, а Квирелл сидел, будто на иголках, часто оглядывался, нервно попаравлял тюрбан, беззвучно шевелил губами и неотрывно следил за одним бладжером.       Наблюдать за игрой было занимательно. Скоро ловец Слизерина поймал снитч ("Он же случайно его поймал!" — возмущался Рон), но тем не менее победил Гриффиндор с преимуществом в десять очков.       Игра закончилась, но, видимо, один из бладжеров так не считал. Он раскрутился и целенаправлено полетел в сторону когтевранской трибуны. Студенты бросились в рассыпную, а там, где ещë мгновение назад сидел Гарри, крушил скамейки бешенный мяч. Секунда — и мяч летит в гущу учеников, прямо в Гарри, но в этот момент некоторые старшекурсники вспомнили, что они всë-таки волшебники и смогли отгородить себя от бладжера щитом против физического воздействия. До прибытия преподавателей они успешно продержались, а те уже в свою очередь угомонили безумный мяч.

***

      — Гарри, я видела как Снейп заговаривал мяч! Он целился в тебя! Надо рассказать профессору МакГонагалл! — Гермиона вся раскраснелась от праведного гнева, сейчас еë даже священный трепет перед преподавателями не останавливал от таких обвинений.       — Грейнджер, ты между прочим говоришь про моего декана! — мгновенно взвился Драко, общение с ними плохо на него влияет... Ну или ему нужно было идти с таким пылом к грифам.       — Снейп между прочим тот ещë гад! — резко подключился к разгорающемуся спору Рон. — Невилл, подтверди!       — Хватит уже кричать, — нахмурился Гарри, массируя виски. — Во-первых, я любимый ученик профессора, ему незачем меня травмировать. И хватит так недоверчиво хмыкать! Во-вторых, там было полно когтевранцев, могло лететь в кого угодно. В-третьих, профессор тут работает уже лет десять. Зачем ему так подставляться ради меня одного? Незачем. В-четвертых, почему вы не хотите думать, что он наоборот пытался расколдовать мяч, чтобы защитить учеников? Он же профессор.       Каждый остался при своëм мнении, а учителя на своих еженедельных посиделках жаловались, что первокурсники не дают им прохода своими подозрительными взглядами. Друзья подозревали всех.

***

      Уроки шли как всегда, будто и не было нападения тролля, все преподаватели предпочли игнорировать эту ситуацию. Только студенты в тот день шумели растревоженным ульем. Слухи распространялись очень быстро и уже к обеду, когда ситуация с нападением прояснилась, Маркус Флинт был оборотнем, что, отринув свою тëмную сущность, бросился спасать непутëвых первокурсников, Седрик Диггори незарегистрированным анимагом (в какое именно животное он превращался доподлинно неизвестно, версии у всех разнились), а Перси Уизли вдруг заимел себе славу похлеще, чем у Фреда с Джорджем. В общем и целом веселились все: и те, кто присутствовал при атаке тролля, и те, кого эвакуировали по факультетским гостинным.       Профессор Стебль очень громко (что было ей не свойственно) и эмоционально отругала Гарри за то, что сунулся "в логово зверя", но двадцать баллов начислила.       — Не обольщайтесь, мистер Поттер. Я не поощряю ваше стремление к опасности, но жизнь ученицы спасена. Она стоит гораздо больше, чем какие-то там школьные баллы, — покачала головой и пошла искать Седрика.       Факультет пристально следил за его, Гарри, идеями. Опасались подобных выходок. Впрочем довольно быстро внимание ослабло, наступало время проверочных и контрольных, поэтому было не до чересчур активного первокурсника.       — Класс, внимание! — сразу после слов Флитвика прозвенел звонок на урок. — Сегодня мы начнëм практику нового заклинания чуть позже. Я хотел посвятить начало нашего занятия теме трофеев.       — Так трофеи это же не чары! — выкрикнул какой-то когтевранец.       — Трофеи нет, а вот победа, успех... очень даже можно преобразовать в чары, — хихикнул профессор. — На днях был побеждëн горный тролль в стенах нашего любимого замка. Вы все это знаете, — класс одобрительно загудел, — но знаете ли вы о чарах Триумфа? Они очень тесно связаны с трофеями!       — Триумф... он же от победы и завоëванных трофеев, нет? — подал голос Гарри, после того как стало ясно, что никто больше отвечать не будет.       — Правильно, мистер Поттер! — подпрыгнул на своей стопке книг Флитвик и чуть не свалился вниз под сдавленные смешки учеников. — Победа это не самое главное в чарах Триумфа... трофеи, собственно, тоже. Кто-нибудь может сказать мне признаки средневекового рыцаря?       — Он был храбрым, добрым и сильным? — спросил Энтони Голдстейн.       — Не только! — хлопнул пару раз в ладони преподаватель. — Ещë предположения!       — Благородный!       — Непобедимый!       — Бесстрашный!       — Это тоже самое, что и храбрый, балда!       — У него была дама сердца...       — Вот оно! — Флитвик всë же свалился вниз. — Ох, прошу прощения... Продолжим! У рыцаря была дама сердца. Прекрасная дама, если хотите. В рамках магического мира было принято делать особые подарки своим покровительницам. Тяжелейшая битва в случае победы вызывала в рыцаре сильнейший заряд положительных эмоций. Он посвящал победу даме своего сердца, эти эмоции же обращались в чистейшую магию и подпитывали ауру этой девушки. Посвятить можно кому угодно! Даже хорошая оценка вызывает положительные эмоции, но часто такими мелочами лучше не увлекаться, на самочувствии человека это может отразиться не лучшим образом.       — В каком смысле подпитывали ауру? — спросила какая-то когтевранка.       — Чары Триумфа помогают разделить вкус победы, но тут всë значительно глубже. Магический или физический резерв очень необычные вещи. Если перейти свой предел, то уже можно делать то, что раньше было недоступно. Вот, к примеру... Вы можете пробежать три круга, а потом пересиливаете себя и бежите четвëртый! Физически вы стали сильнее. То же и с магией. Если за час вы можете наколдовать три заклинания, но делаете четыре, то вы снова увеличили свою силу. Только физической силой мы поделиться не можем, а магией всегда пожалуйста! Подпитка ауры помогает расширять резерв без затрат того, на кого направили чары Триумфа.       — Профессор, вот победили они тролля, — Падма кивнула в сторону заинтересованно повернувшегося к ней Гарри, — то кто должен был применять эти чары? Их же там вроде человек шесть-семь было. И как их колдовать?       — Победа команды, мисс Патил, — победа каждого, — по-доброму усмехнулся профессор. — А сотворить заклинание очень просто. Нужно просто захотеть всем сердцем поделиться своим триумфом, посвятить свою победу кому-то. В этом заключается небольшая трудность этих чар. А теперь перейдëм к нашей новой теме. Записывайте, ребята, это будет на экзамене...       Гарри достал перо и начал записывать, радуясь про себя, что обнаружил ещë один способ порадовать леди.

***

      Время шло, прошла уже половина ноября, и хоть заверения Малфоя, что дружить с Уизли он не намерен, были яростны и искренни, но тем не менее они подружились, найдя в друг друге отклик на игру в квиддич. Они могли целыми днями спорить до хрипоты о тактиках, стратегиях, удачных и неудачных финтах, но оба с завидной упёртостью говорили, что не друзья. Гарри милосердно делал вид, что верит им, когда Невилл и Гермиона лишь посмеивались с такого единодушия.       Ближе к декабрю пришло приглашение в гости от Хагрида. Кажется лесничий искренне хотел подружиться, написал, что будет рад видеть Гарри с друзьями. Отказываться смысла не было, поэтому в добровольно-принудительном (вторая часть слова относилась исключительно к Малфою) порядке они отправились в гости. Лесничий удивлённо оглядел разношёрстную компанию, рассмеялся, сказал, что им не хватает воронёнка в друзьях, и радостно всех принял. Как бы не кичился Малфой, но даже он не смог устоять перед добродушием Хагрида и живо, в красках, с возбуждённым румянцем на лице, рассказывал о своих успехах, искренне интересующемуся великану.       Гарри помнил какое первое впечатление произвёл на него Хагрид и сейчас удивлялся тому каким мог быть этот человек. Он подкупал своей открытостью, добрым взглядом и искренней заботой в голосе. Хоть он и был несколько необразованным, но это было не важно. Гарри был счастлив послушать о проделках близнецов Уизли, которых Хагрид периодически вылавливал из Запретного Леса, о Джеймсе Поттере, который был потрясающим игроком в квиддич и тем ещё озорником, о Френке Лонгботтоме, который разорял школьные теплицы, чтобы поухаживать за своей будущей женой Алисой, даже про первокурсника Люциуса Малфоя и стадо единорогов нашёлся рассказ у лесничего. Это был один из самых тёплых, светлых и приятных вечеров Гарри за всю его жизнь.       Возвращались уже затемно, даже порывались проводить гриффиндорцев до пятого этажа, чтобы так рано не расставаться, но Гермиона всех погнала спать ещё на втором, ведь комендатский час наступал на пятки. Спорить с подругой никто не решился, поэтому разошлись. Третий этаж всё ещё нервировал Гарри, поэтому пришлось немного схитрить и вернуться к этому злополучному месту. В будние дни было так много событий, что мальчик просто забывал о тайне, что хранится там.       Факелы зажигались стоило только подойти, впереди виднелась дверь, закрытая на тяжеленный с виду засов. Маленькие коготки тихо застучали по каменному полу, Гарри медленно обернулся. Алые глаза внимательно смотрели на него, кончик хвоста нетерпеливо дёргался, миссис Норрис готовилась позвать хозяина. Гарри отшатнулся в сторону от громко мяукнувшей кошки, послышались шаркающие шаги Филча, и мальчик бросился к двери. Несколько заклинаний и комната открыта. Гарри навалился всем телом на дверь, надеясь, что его не поймают.       Затаив дыхание, мальчик прислушался к ласковому воркованию Филча над своей кошкой. Вот смотритель прошаркал мимо двери и скрылся, видимо, по одному из тайных ходов, и Гарри наконец смог спокойно выдохнуть, пока сзади не послышался странный шорох. Чувство опасности на мгновение оглушило мальчика, тяжёлое громкое дыхание за спиной заставляло холодеть внутренности, это что-то было поистине огромным, судя по звукам. Было страшно поворачиваться, но желание узнать что или кто хочет его убить было выше сил Поттера. Медленно, чтобы не провоцировать, обернулся и увидел гигантского цербера, типа того, через которого проходил в мифах Орфей. Пёс сонно оглядывал мальчика, со всё нарастающей агрессией рычал и готовился броситься на ребёнка. Гарри нащупал ручку, распахнул дверь и вылетел спиной вперёд в коридор, ногой захлопывая врата в Ад. Цербер сбрасывая остатки сна, бился в закрывшуюся дверь, но она была слишком мала, чтобы он мог пролезть вслед за добычей, да и заклинания на ней, судя по всему, автоматически восстановились.       — Оставь надежду всяк сюда входящий... — тяжело дыша и устало смотря на дверь, пробормотал мальчик. — Хватит на меня сегодня приключений... Я ещё Тома не нашёл, чтобы раньше времени с леди встречаться...       Пошатываясь, Гарри вернулся в гостиную Пуффендуя, с полчаса погрелся у камина, окончательно успокаиваясь, а после лёг спать. Ночью ему снилась огромная трёхголовая собака, которая голосом Хагрида рассказывала, что Люциус Малфой пытался на первом курсе продать единорогов из леса кентаврам того же леса, а сам Гарри сидел на каком-то люке у ног цербера и внимательно слушал.       На следующий день пришлось признаться друзьям о ночной прогулке и что ожидало Гарри за дверью на третьем этаже. Гермиону еле сдержали, чтобы она не прибила друга за такой риск. Гарри бы промолчал о своих похождениях, если бы от Рона и Драко периодически не поступали бы предложения наведаться туда, просто прогуляться вместо бесполезной истории магии, теперь их было легче останавливать (тем более однажды Гарри был в шаге от того, чтобы пойти вместе с ними. Обошлось).       Рассказ о цербере произвёл неизгладимое впечатление на ребят. Гарри думал, что мог бы пойти с ними до этого происшествия, но ни тогда, ни сейчас не хотелось подвергать друзей опасности от предмета или существа, что содержится там. Ещё ночью Поттер понял, что не цербер вызывал большие опасения, что-то за ним, ниже, глубже, непонятней.       Незаметно приближались каникулы, только через неделю бдительное око Гермионы смягчилось и перестало подозрительно сверлить Гарри, когда тот задумывался о чём-то. Прошли давно первые матчи по квиддичу, было интересно. Поттер бы и сам не отказался бы полетать, но поглядев на тренировки Гриффиндора однажды, которые летали и в снег, и в град, поостерёгся. Решил подумать на следующий год.       Вечера они проводили все вместе в библиотеке, делая огромные домашние задания, которые безжалостно раздавали преподаватели перед каникулами. Ходили ещё пару раз к Хагриду, и Гарри, заметив нежную любовь лесничего ко всему страшному и смертельно опасному, спросил не его ли цербер содержится на третьем этаже. После этого ребята слушали рассказ о милом щеночке Пушке, а потом узнали и о Николасе Фламеле. Хагрид, поняв, что проболтался, строго велел забыть о том, что охраняет его милая собачка и о великом имени, что он случайно назвал. Ребята честно пообещали у лесничего больше ничего не спрашивать, сразу пошли в библиотеку. Заинтересовалась даже Гермиона.       Ответ как ни странно нашëл Эрик Хьюстон, который вдруг вспомнил, что не уделяет своим младшим друзьям достаточного внимания. На пару с Арией он вытащил первокурсников из библиотеки и у озера высыпал им на головы десятки шоколадных лягушек.       — Сегодня День Безделья! Официально объявляю, что вам законом запрещено сегодня торчать в библиотеке! Единственное, что вам позволено читать — карточки от шоколадных лягушек. С выражением читать! Поняли, рядовые? — старательно пародируя генерала, Эрик важно вышагивал перед первокурсниками, размахивая атласом по астрономии на манер сабли.       Пришлось повиноваться. Ария хохотала, когда они старались читать с разными эмоциями информацию, которая по определению никакой эмоциональности в себе не несла. Всем вместе удалось выдвинуть Эрика вперëд и он начал с гордостью в голосе, будто все описанные достижения его, декламировать, не забывая вставлять свои комментарии:       — Альбус Дамблдор! По скромному мнению небезызвестного Эрика Хьюстона, величайший волшебник современности! В настоящее время директор школы «Хогвартс», правит он ей просто чудесно, к слову. Считается величайшим волшебником нашего времени, ой, это я уже говорил... Профессор знаменит своей победой над темным волшебником Грин-де-Вальдом... Вот есть же имена странные! Так... это было в тысяча девятьсот сорок пятом году, открытием двенадцати способов применения крови дракона и своими трудами по алхимии в соавторстве с Николасом Фламелем. Хобби – камерная музыка и игра в кегли. О, а я бы сыграл с профессором! — Хьюстон поднял голову на друзей и удивлëнно посмотрел на ребят, которые пялились так, будто у него выросла вторая голова. — Вы чего?..       — Николас Фламель — алхимик! — воскликнула Гермиона.       — Ну да. Алхимик, — кивнула Ария. — Он камень философский создать единственный смог. Знаменит. А что?       Ребята сидели, как громом поражëнные. Ответ был просто невероятно близко. Пришлось рассказывать о Пушке и подозрениях Гарри, что тот охраняет либо дверь, либо люк, который ведëт к чему-то связанному с Фламелем.       — Ария, ты же умная. Я помню, что умная, поэтому не отвертишься, — усмехнулся Эрик. — Ты помнишь мифы о церберах? Как их обезвредить?       — Никто из вас туда не пойдëт. Чудо, что Гарри вообще жив остался. Непонятно о чëм думает Дамблдор, если разрешил привести такую опасную тварь в школу. Тролля нам мало что ли? — хмуро отозвалась второкурсница.       — Но-но-но! — Эрик погрозил подруге пальцем, явно рисуясь, та ответила скептическим взглядом. — Дамблдор — величайший волшебник нашего времени! И это была дословная цитата. Нам не понять его гения. Смирись, Ария, и просто расскажи как обойти цербера в случае чего.       Девочка окинула навостривших уши первокурсников строгим взглядом, посмотрела на Хьюстона так, будто желает ему если не мучительной смерти, то хотя бы страшной болезни, но всë же заговорила, явно через силу.       — По легенде церберу понравилось пение Орфея и он его пропустил в подземный мир. Вполне вероятно, что это выдумка и цербер просто сгрыз его, фактически отправив в этот самый мир, но считается, что Орфей не пострадал. Поэтому мы можем предположить, что вашему милому пëсику понравится пение или музыка, — некоторое время все молчали, пока Ария злобно на всех не посмотрела и не сказала холодным голосом, который пробирал до костей. — Только попробуйте сунуться к этой твари и вам Ад Раем покажется. Если выживите, а вы это сможете, с вашей-то удачей, то я вас сама прибью. А лучше Уизли, Флинта и Диггори на вас натравлю, у них уже есть опыт общения с вами... Суицидники малолетние... зачем вам вообще какие-то тайны? Сидите и учитесь спокойно... Малфой, ты же аристократ! Зачем рисковать своей жизнью?       — Больше же и не смогу никогда, — грустно усмехнулся Драко. — Приключения не для аристократов, поэтому, пока я здесь, могу насладиться тайнами и загадками... Не волнуйся, мы знаем когда нужно остановиться. Ничего с нами не случится, — светло улыбнулся мальчик, остальные активно закивали, поддерживая слова друга.       — Мерлин с вами... Делайте что хотите, — махнула на них рукой девочка и пошла к замку. — Темнеет, пора по гостиным.       Ария ещë пару дней дулась и не разговаривала с ними, пока Гермиона не попросила еë объяснить статью из журнала "Трансфигурация сегодня". В итоге они вместе донимали профессора МакГонагалл нескончаемыми вопросами. Ребята честно не приближались к третьему этажу, только строили теории что же охраняет Пушок. Тут уже версии расходились. Невилл предполагал, что там мог быть секрет использования крови дракона, тринадцатый по счëту; Рон и Драко в один голос заверяли, что какие-то там исследования — слишком скучно, поэтому там вполне может лежать настоящий философский камень, Малфой даже порывался послать Крэбба и Гойла на разведку, но вовремя одумался, теперь хотел посмотреть сам; Гермиона говорила, что такую ценную вещь, как камень, дающий бессмертие, никто в здравом уме не поместит в школу полную детей, поэтому склонялась к варианту, что директор и Николас Фламель просто проводят там какой-то опыт с участием цербера; Гарри предпочитал не высказываться по поводу тайны третьего этажа, ему хватало дополнительных домашних работ по зельям, которые Снейп, не скупясь, щедрой рукой ему прибавлял.       Благодаря Гермионе вечера стали посвободней, а иногда даже целый день мог принадлежать только им. Этих дней оставалось совсем мало, приближались каникулы, декабрь был не резиновым. Ребята собирались у озера и грелись вокруг банки с магическим синим огоньком Гермионы, Гарри иногда запускал туда своë золотое пламя и первокурсники могли наблюдать за причудливыми переплетениями огня, но недолго, у Поттера еле хватало сил его держать минут 15. Драко даже попросил их как-нибудь помочь с этим заклинанием, когда он научится работать с более сложными разделами трансфигурации. Кажется он придумал какой-то подарок своей маме.

***

      Репутация Гарри Поттера шла далеко впереди него. Как именно всë дошло до прозвища "суицидник" было известно всем вокруг, кроме учителей. Тех не только не посвящали в тайну происхождения слухов о самоубийственности мальчика-который-выжил, но и само прозвище не упоминали при них. Этакая студенческая тайна получилась.       Всë произошло не в один момент. Эта была целая цепь несвязанных между собой событий, что привела к прозвищу, которым называть Гарри в глаза отчего-то боялись.       Однажды Сьюзан Боунс слетела с лестницы и в кровь разбила себе колени. По сути, ничего серьëзного, всего лишь кожу содрала, но такие факторы как скорые экзамены, огромное количество домашних заданий, стресс и банальная обида вылились в масштабную истерику. Девочка сидела на полу, недалеко от входа в гостинную факультета и рыдала навзрыд. Вокруг собрались девушки-старшекурсницы и вместе с Ханной Аббот пытались как-то успокоить Сьюзан, но ничего не получалось.       — Почему она плачет? — удивлëнно склонил голову на бок только подошедший Гарри.       Ханна лишь нервно пожала плечами, беспомощно смотря на подругу.       — Сьюзан, привет, — присел перед пуффендуйкой Поттер, заглядывая ей в глаза с безмятежным любопытством. — Если ты плачешь из-за раны на колене, то не переживай! Смерть милосердна, рядом с ней ты не почувствуешь боли. Нужно лишь потерпеть до того момента, как умрëшь.       Мечтательная улыбка Гарри почему-то заставила Ханну побледнеть, а Сьюзан и испуганно икнуть вдобавок. Старшекурсницы тоже замерли, не понимая как всë вообще пришло к смерти.       — В-в-всë хоро-хо-хорошо, Гарри, — сглотнула девочка, быстро вытирая слëзы, — не с-стоит бес-беспокоиться...       — Так и знал, что одно лишь упоминание леди Смерти, поднимет тебе настроение! — Гарри был очень проницательным мальчиком, но только не тогда, когда дело касается миледи. Пуффендуец протянул руку девочке, помогая встать. — Проводить тебя в Больничное крыло?       — Нет! — нервно выкрикнула девочка, одёргивая руку. — То есть... не хочу напрягать. Ни-ни-ничего же серьёзного... Извините, что обеспокоила в-в-всех.       Студенты довольно быстро разошлись, многие бросали недоумённые взгляды на Гарри. Тогда его высказывание посчитали неудачной шуткой, которая содержала в себе ещё и ужасную актёрскую игру. Это бы забылось, если бы подобная ситуация была единичным случаем.

***

      Наступили наконец, после всех нервных потрясений в виде контрольных за первый семестр, каникулы. Гермиона, Драко и Невилл разъехались по домам, Гарри и Рон коротали дни за игрой в шахматы, в которые Поттер проигрывал с разгромным счëтом. Что ни говори, а у Рона Уизли явно был талант, который средним умам, к которым относил себя мальчик-который-выжил после очередного поражения, победить не дано.       Рождество Гарри решил провести в Хогвартсе, ведь к Дурслям зимой обычно приезжает тëтушка Мардж. Видеть еë не хотелось, тем более она и сама бы его с радостью не видела. Смотрела иногда с таким страхом на него, будто он был ожившим мертвецом. Неприятно, словом.       Впервые у его кровати было столько подарков. Сладости от однокурсников и знакомых; свитер с его инициалами от миссис Уизли и старенькая, но явно любимая, книга о шахматах от Рона; от Драко книга о квиддиче, он всë ещë надеялся заманить Гарри в этот спорт; Гермиона послала большущую коробку шоколадных лягушек, а Хагрид самодельную флейту, жаль, что Поттер не сумел извлечь из неë звук лучше уханья совы. Он бы и не заметил практически невесомый свëрток на полу, если бы не ощущение силы госпожи Смерти.       Гарри затаил дыхание. Неужели его леди подарила ему подарок на Рождество? Неужели она решила впервые порадовать его в этот праздник? Дрожащими руками Гарри аккуратно разворачивал свëрток, боясь как-нибудь повредить бесценный подарок. На кровать выпала записка, надпись была сделана мелким почерком с завитушками, который совершенно не ассоциировался с госпожой.       "Незадолго до своей смерти твой отец оставил эту вещь мне. Пришло время вернуть еë его сыну. Используй еë с умом. Желаю тебе очень счастливого Рождества".       В свëртке оказалась мантия. Воздушная, на ощупь она словно состояла наполовину из воды. Ткань напоминала одеяние леди. В первую их встречу госпожа Смерть, словно накинула себе звëздное небо на плечи, даже не трогая материал, Гарри был уверен, что мантия такая же, как и то платье. А сила, что исходила из этого куска материи была пьянящей, принадлежала леди, а знание, что его семья хранила у себя еë вещь, кружило голову. Неизвестный отправитель и не представлял как Гарри сейчас был ему благодарен за такой подарок. Иметь у себя вещь леди, быть в какой-то степени равным ей — это же предел его мечтаний!       Гарри, счастливо улыбаясь, накинул себе на плечи невесомую ткань, представляя как мантия смотрелась бы на леди. Она была бы великолепна, мальчик ни капли в этом не сомневался. Гарри опустил голову вниз и не увидел себя. Это было странно. Мальчик подошëл к зеркалу и увидел, что исчезло всë его тело, кроме головы. Накинув мантию ещë и на голову, Гарри видел только то, что исчез целиком. Он не слишком-то и разбирался в волшебстве, но сложить вместе два слова мог, поэтому благоговейный шëпот прошелестел в пустой с виду комнате.       — Мантия-невидимка...       Весь день Гарри провëл с Роном, периодически залезая в сумку и касаясь своего сокровища. Всë было слишком нереальным, чтобы быть правдой. А ночью его позвал Хогвартс.       Это было ни громко, ни тихо, просто было. Гарри услышал это в скрипе петель, в потрескивании камина, в слабом сквозняке. Мальчик накинул на себя дар Смерти и пошëл туда, куда его звал древний замок. В редкие минуты одиночества он тихо шептал Хогвартсу обо всëм, что только приходило в голову. Замок был благодарен, невесомой магией ерошил ему волосы и приоткрывал свои секреты.       По тайным ходам, открытым только сегодня для него, он всë шëл и шëл. Ночью жизнь в Хогвартсе замирала, тихо сопели живые портреты, переговаривались привидения. Гарри чувствовал себя гостем в этом ночном существовании. Ему впервые разрешили посмотреть на спокойствие замка. Хогвартс завëл его в обычную классную комнату, давно заброшенную, судя по всему, но не это заинтересовало Гарри, а зеркало, что стояло у стены. Оно было красивым, высоким до потолка, в золотой раме, украшенной орнаментом. Сверху были слова, которые Гарри в темноте не сразу смог разобрать.       — Зеркало Еиналеж... Ты показываешь то, что человек хочет, или то, что будет? — Гарри как заворожëнный рассматривал раму, не решаясь заглянуть в отражение. Почему-то он боялся увидеть свои мечты исполненными.       Глубоко вздохнув, как перед прыжком в воду, мальчик посмотрел в зеркало. Оттуда на него ласковой бездной посмотрела леди Смерть. Гарри восхищëнно выдохнул, сердце забилось где-то у горла. Она смотрела на него как на равного и это было потрясающе.       — Леди... Я так рад вас видеть... — это было похоже на колдовство... Еë прекрасные глаза, длинные тëмные волосы, где запуталась сама тьма, тонкие хрустальные запястья, красивые аккуратные пальцы, что очерчивают лицо отражения нежными касаниями.       Было очень тяжело уходить, но Гарри не мог просидеть перед зеркалом всю ночь. Для леди ему не жалко отдать всë время своей жизни, но сейчас нужно было идти. Нельзя, чтобы его кто-то здесь поймал, нельзя, чтобы увидели госпожу.

***

      Сначала всë было покрыто молочной дымкой, будто у Гарри никогда не будет будущего, но вдруг она начала медленно растворяться, очерчивая собой незнакомые фигуры. Их было трое, они неторопливо подходили к мальчику по ту сторону зеркала. Казалось, что они идут в реальности, но Гарри знал, что рядом никого нет. Две женщины и один мужчина. Вот дымка рассеялась и на Гарри ласково посмотрели яркие зелëные, как у него самого, глаза. Женщина с медными волосами и абсолютно колдовским взглядом мягко улыбалась первокурснику, рядом с ней стоял мужчина, который был похож на самого Гарри, их было практически не отличить, он гордо смотрел на него, а немного в отдалении от них, присела, в неизвестно откуда взявшееся кресло, леди Смерть. Еë волосы были забраны в высокую причëску, глазами, где спряталась бездна, она внимательно осматривала мальчика, словно оценивая его, и, видимо оставшись довольной увиденным, улыбнулась кровавыми лукавыми губами.       — Мама? — словно боясь спугнуть прекрасное видение, прошептал мальчик. — Папа?.. Леди...       Родители ободряюще улыбались ему, присели на колени прямо по ту сторону стекла, что-то неслышно говорили, касались его отражения и сияли от счастья. К горлу подступал мерзкий, неприятный комок, он мешал дышать, из-за него позорно слезились глаза. Его родители и леди Смерть были рядом, вместе ждали его. Это было так превосходно и чудесно, что точно не могло быть правдой. Было так горько из-за этой сладкой неправды.       — Я приду сюда ещë... Вы дождëтесь меня? Леди, будете ли вы свободны следующей ночью? — даже если это всë ложь, можно же на мгновение позволить себе забыться?       Люди в зеркале печально улыбались и, видимо, уверяли, что подождут его, а леди Смерть лишь благосклонно кивнула ему. Гарри накинул мантию и пошëл к себе, нужно уметь дозировать сладость нереальности.       Гарри Поттер не спал уже несколько ночей. Всë время он тратил на зеркало. Не сказал ничего Рону, который всерьëз обеспокоился его бледным видом. Гарри боялся, что кто-нибудь может увидеть их, что леди и родители перестанут принадлежать только ему. А потом он вспомнил, что обещал леди собрать душу Тома. Гарри шëл этой ночью к зеркалу с чëтким намерением попрощаться и продолжить учëбу и поиски, но когда он пришëл, в его маленькой ночной тайне появилось ещë одно действующее лицо.       В зеркале, у кресла госпожи, сидел молодой тëмноволосый парень, он что-то быстро писал в чëрной кожаной тетрадке, лишь на мгновение кинув взгляд на Гарри.       — Это... леди, это Том? — Смерть кивнула, таинственно улыбаясь.       Том на улыбку госпожи лишь пренебрежительно фыркнул и снова углубился в свои записи, задумчиво покручивая перстень с чëрным треснутым камешком у себя на пальце. Гарри забыл, что хотел сказать леди и родителям. Он просто завороженно смотрел на людей, которые ждали его наравне с госпожой. На признавшую его леди, Тома, который напоминал собой упрямого воробья, но всë равно был подозрительно знакомым, будто старший брат, которого никогда не было, родители, которые одобряли его службу госпоже, Гарри мог бы сидеть тут вечно...       — Я бы не задерживался, на вашем месте, у подобных зеркал, мистер Поттер, — послышался откуда-то из угла, где были свалены парты, незнакомый голос, Гарри мгновенно похолодел, испугавшись, что кто-то поймал его в краткий миг свидания с семьëй и его леди.       На одной из парт сидел профессор Дамблдор, покачивая ногами в каком-то одном ему известном ритме. Очки-половинки таинственно сверкали в свете свечей. Казалось, что ещë чуть-чуть и Дамблдор будет напевать какой-нибудь джаз или другую мелодию, таким расслабленным выглядел.       — Я не заметил вас, профессор... Почему вы так думаете? — Гарри казалось, что смелости на эти слова ему требуется больше, чем для битвы с троллем. — Я же вижу госпожу, родителей... Они равны и я равен им!       Директор нахмурился чему-то, кажется собирался что-то спросить, но лишь покачал головой и перевëл взгляд на зеркало.       — Удивительно, каким невнимательным делает человека невидимость, — хитро улыбнулся профессор. — Ты уже понял в чëм секрет этого зеркала, Гарри?       — Я показываю не ваше лицо, но ваше самое горячее желание... — прошептал одними губами Гарри, озарëнный догадкой. — Это зеркало всего лишь показывает желание и ловит так людей в ловушку из собственных мечтаний?       — Самый счастливый человек на земле, заглянув в зеркало Еиналеж, увидит самого себя таким, какой он есть, — то есть для него это будет самое обычное зеркало.       — Получается, что... у счастливых людей нет той энергии, что нужна зеркалу? — нахмурился мальчик, неосознанно отходя от зеркала в сторону.       — Всë верно, Гарри. Многие люди готовы провести целую вечность, смотря в зеркало на свои мечты, на исправленные ошибки... Зеркало подпитывает себя силой их желаний. Оно опасно, Гарри, очень опасно, — Дамблдор немного помолчал, давая время мальчику обдумать сказанное. — Завтра зеркало перенесут. Я прошу тебя, Гарри, не искать его больше. Даже если Хогвартс посчитал, что это хороший подарок для тебя. Он ведь звал тебя лишь в самый первый раз, верно?       — Да, профессор... — Гарри понуро опустил голову. — Вы давно знаете?       — Достаточно давно. Мне не требуется разрешение Хогвартса, чтобы что-то узнать, — грустно улыбнулся директор. — Ты пообещаешь мне не искать зеркало? — Гарри кивнул. — Ну вот и хорошо...       — Зачем зеркалу вся эта энергия, профессор?       Дамблдор некоторое время молчал. Он выглядел очень задумчивым, будто вытаскивал из глубин памяти какие-то тайны.       — Говорят, что мастер, что создал это зеркало, очень хотел попасть за грань. Если честно, Гарри, то версии разнятся. Кто-то говорил, что он хотел переступить грань смерти и встретиться со своей семьëй. Кто-то считает, что он хотел создать проход между реальностями... Версий много, а правда давно потеряна в веках, — Дамблдор грустно улыбнулся. — Не пора ли первокурснику славного факультета Пуффендуй ложиться спать?       — Да, сэр, — смущëнно рассмеялся Гарри. — Спокойной ночи, профессор.       Мальчик подобрал с пола мантию и направился к двери, прямо у выхода его остановил голос директора.       — Что за госпожу ты видишь в зеркале, Гарри? — профессор выглядел обеспокоенным.       — Я отвечу, только если вы скажите что видите в нëм вы, — улыбнулся озорной улыбкой мальчик.       Дамблдор после такой улыбки даже немного расслабился, хоть и было видно, что тема зеркала ему не слишком приятна.       — Я вижу как мне дарят на Рождество пару толстых шерстяных носков. Люди почему-то дарят мне только книги, — профессор покачал головой, показывая как поражëн человеческой недогадливостью на счëт подарков.       — Госпожа — это самая прекрасная леди на свете. Она спасла меня однажды и я сделаю всë для неë, — Гарри мечтательно улыбнулся и вышел из кабинета, уже не увидев как сильно встревожился Альбус Дамблдор.       Гарри Поттер всегда держал свои обещания, поэтому он больше не искал зеркало Еиналеж.       — Доброй ночи, Гарри.       Зеркало нашло его само.

***

      Альбус Дамблдор не мог не наблюдать за Гарри Поттером. Мальчик был надеждой всей магической Британии, феноменом волшебного мира. В конце концов на его долю выпало много испытаний, вся Англия была обязана младенцу.       Что бы ни говорил Северус Снейп о том, что сыну Поттера не нужно повышенное внимание, что он и так дерзит на каждом уроке да, что ещë хуже, умудряется учиться на твëрдое "Превосходно", но мальчик не был избалован. Альбус Дамблдор со смешинками в глазах думает, что профессор зельеварения больше кривится, когда выводит резкое "П" на очередной работе Гарри, чем когда сам директор предлагает ему так надоевшие всем лимонные дольки.       Директора, даже в магическом мире, все считали чудаком. Он не спешил никого разубеждать. Директора Дамблдора вполне устраивала его репутация, всë же она была недалека от истины.       Альбус Дамблдор беспокоился о каждом своëм ученике, но в силу своих убеждений не ко всем он испытывал тëплые чувства. Если бы он увидел хоть отблеск тьмы в глазах Гарри Поттера, то ради общего блага и предотвращения появления нового Тëмного лорда директор бы сделал всë, что мог. Но к счастью мальчик-который-выжил был добрым и светлым ребëнком. У Гарри были приятели на каждом факультете, даже на разных курсах, а это уже показатель. Мальчик даже проявил себя в схватке с троллем. В нëм точно не было тьмы, но определëнные опасения Гарри вызывал.       Гарри Поттер не был до конца открыт. Он улыбался понимающей улыбкой мудрого старца, превосходно учился и помогал друзьям. Что-то в его поведении настораживало, но пока это было не критично. Радовало, что в зеркале желаний он увидел своих родителей, детство у тëтки не прошло даром, но что эта за таинственная госпожа необходимо выяснить. Неизвестная колдунья может направить мальчика по неверному пути, а пока стоит подтолкнуть юного героя к его друзьям. Не дело это, что даже с близкими он часто отстранён. Пары капель зелья Дружбы в месяц должно хватить, чтобы повысить уровень его доверия к приятелям. Да, это определённо не помешает. Может даже младшего Малфоя обратит к свету. Превосходный план, несомненно!

***

      Заканчивались каникулы, ученики возвращались в Хогвартс. Гермиона душила в объятиях друзей, восторгалась подаркам и расспрашивала как ребята провели время. Начинался второй семестр. В спешке доделывались домашние задания, возвращались книги в библиотеку. Весь Хогвартс в раз превратился в большой суетной муравейник.       Гарри особо нечего было скрывать о зеркале (кроме того, что он там видел, конечно), поэтому он, чтобы предупредить друзей о возможной опасности со стороны одного небезызвестного артефакта, рассказал всë, что успел узнать. Обошëлся общими фразами и просто предупредил, что смотреть в него не стоит. На все уточняющие вопросами отмалчивался и говорил загадками, как кентавр.       — Мистер Поттер, з-задержитесь, п-п-пожалуйста, — дрожащий голос профессора еле можно было услышать сквозь гомон учеников, спешащих на обед.       — Что-то случилось, сэр? Что-то с моим домашним заданием? — подошëл к учительскому стол мальчик.       — О, что вы, м-мистер Поттер! Оно хорошее, даже я в свое время так не управлялся, — нервная улыбка пыталась казаться тëплой и доброй. — Я хотел спросить вас об одном вашем заклинании... Оно меня поразило, мистер Поттер!       — Заклинание? — Гарри не помнил чтобы совершал какое-то необычное волшебство.       — Да-да! — воодушевлëнно закивал Квирелл. — Я бы хотел посмотреть на него по-поближе. Вы мне покажете, мистер П-п-поттер?       — Какое заклинание вы имеете ввиду, сэр? Я не понимаю...       — Огонь! Вы колдовали с мисс Грейнджер два вида пламени. Меня интересует золотое... Или его к-ко-колдовала мисс Грейнджер?.. — профессор выглядел разочарованно.       — Золотое? Оно моë, сэр, — Гарри помнил, когда Квирелл мог увидеть его пламя. Ещë до каникул, когда близнецы Уизли заколдовали снежки, чтобы те врезались в затылок профессора. Было бы забавно, если бы Гарри не чувствовал жгучую ненависть ко всем живым тогда от преподавателя.       — Это же потрясающе! — даже забыл о заикании профессор. — Пожалуйста, дайте мне его изучить!       Гарри, решив, что ничего плохого не случится, если он покажет пламя профессору, тем более он не знал как вести себя с таким Квиреллом, протянул руку вперëд и мысленно позвал огонëк. На ладони заплясали золотые искры. Мгновение — и пламя любовно обвивало руку Гарри, согревая. Квирелл как-то странно дëрнулся. Казалось, он не знает что делать... Отпрянуть от огня в страхе или поддаться вперëд, поближе, чтобы изучить его. Будто одно тело делило два человека, два духа одновременно. Гарри на мгновение показалось, что он слышит биение трëх сердец. Своë, Квирелла и... духа? А у духов есть сердца?       — Даже без заклинания... Это... Это потрясающе! Мальчик, ты знаешь что ты создал? — Гарри подумалось что если бы в Квирелле и правда было несколько душ, то он разговаривает явно с чужой. У профессора никогда не было такой интонации. — Это заклинание Адского пламени. Тëмная магия... Чтобы подчинить себе нужно иметь волю крепче стали. Как давно ты умеешь его вызывать, мальчик?       — Лет с пяти-шести, — пожал плечами Гарри. Тайны он в огоньке не видел. Есть и есть. Только сил ест немеренно. — Не знал что это Адское пламя. Оно просто появляется, когда я захочу, и слушается.       — Просто невероятно, — благоговейным шëпотом произнëс кто-то голосом Квирелла. Гарри уже практически не сомневался что кто-то помимо профессора есть в этом теле. — Ты невероятно талантлив, мальчик. А воля! А сила-то! Так долго практиковал его... резерв у тебя поэтому сейчас больше многих первокурсников. Тебя бы на сторону... Кхм, не важно... Сейчас обед. И-извините, ч-ч-что задержал, мистер П-п-поттер.       Гарри вежливо попрощался и вышел из кабинета. Если кто-то и занял место профессора, то сам Квирелла вроде как не против. Значит и беспокоиться не о чем. На людей не нападает, кровь не пьëт, каннибализмом не занимается, мёртвых не воскрешает, а значит, что всë хорошо.       Пообедать Гарри не дали. Гермиона и Невилл выловили его у Большого зала, оттащили в сторону и зашептали в оба уха:       — Гарри! Хагрид...       — Там дракон!       — Его домик деревянный, а он...       — Дракона притащил!       — При чём здесь Драко? — дезориентированный напором с их стороны Поттер услышал только что-то похожее на имя своего слизеринского друга.       — Да нет же, Гарри! У Хагрида в камине яйцо дракона. Драко и Рон сейчас стараются его образумить. Гарри, помоги нам, — Гермиона чуть ли не плакала от беспокойства за своего друга.       — Пошли, — Гарри мысленно попрощался с обедом и пошëл вслед за друзьями, слушая их беспокойства и предположения.       В домике Хагрида было невозможно душно и жарко. Казалось, что с каждым вдохом температура всë повышается и повышается.       — Хагрид, ещë чуть-чуть и никакого дракона не понадобится, твой дом сам собой воспламенится, — скинул мантию и закатал рукава рубашки Гарри. — Откуда у тебя драконье яйцо? Уже определил... Породу? Это называется породой или видом? Я драконов в жизни не видел.       — Норвержский горбатый! Я по книжке название нашëл во! — гордо выпятил грудь Хагрид, любовно посматривая на яйцо в камине. — Я и имя уже выбрал. Норбертом назову, такая лапочка вылупится.       Гарри заинтересовано рассматривал драконье яйцо, чуть ли не всем своим существом чувствуя жизнь в нëм.       — Гарри, ну хоть ты скажи, что стоит избавиться от яйца! — воскликнула в отчаянии Гермиона, когда поняла что Хагрид еë совсем не слушает. — Это же незаконно!       Мальчик молчал. Смотрел как блики пламени пустились в замысловатый танец на чëрной скорлупе яйца и думал.       — Мы не избавимся от яйца, Гермиона, — Рон издал торжествующий возглас, он битый час доказывал Драко и Гермионе, что норвежский горбатый слишком редкий вид для уничтожения, хоть и выводить его в деревянной хижине не лучшая идея. Гарри сунул руку в камин, запуская туда своë пламя, помогая. — Там уже есть жизнь. Он уже живой, понимаете? Я не собираюсь становиться убийцей.       — А вы, ребятки, чайку хотите? Я эт быстро... — Хагрид растроганно смотрел на Гарри и, кажется, готов ему был хоть звезду с неба достать в подарок за защиту дракончика.       — Спасибо, Хагрид, — кивнул Поттер. — Но дракону и правда нельзя будет оставаться у тебя. Это слишком опасно для других учеников да и ты правда этим нарушаешь закон. Мы что-нибудь придумаем, хорошо?       Хагрид кивнул, вытер огромным платком набежавшие на глаза слëзы и поставил на стол кружки.       — Тебя могут посадить за это в Азкабан, Хагрид, — подал голос Драко, с сочувствием смотря на великана.       — А там только убийцы, психопаты да другие преступники... Тебе туда не надо, Хагрид, — тихо сказал Невилл.       — Я ж всë понимаю, друзья... Но он хоть и не родился... Он уже мой, понимаете? Я не могу, вообще вот не могу, его бросить. Не сейчас...       — Хагрид, мы просто подыщем ему дом. У меня на факультете есть ребята, которые тоже увлекаются драконами, думаю, они что-нибудь нам посоветуют. Не волнуйся, Пуффендуй никого не выдаст, — улыбнулся расстроенному великану Гарри.       — Ты уверен? Пуффендуйцы же простаки, — заинтересованно глянул на Поттера Драко.       — Ты уверен, что хочешь сказать это нам всем в лицо? — копируя манеру Драко надменно растягивать слова, отозвался Гарри.       Драко поднял руки, показывая, что сдаëтся. Гарри лишь весело фыркнул на это, попивая вкусный чай. Может Хагрид и не умел готовить, но чай у него всегда был выше всяких похвал.       — Как дела в лесу, Хагрид? — с интересом спросил Поттер, понимая, что всех надо отвлечь от темы дракончика.       — Так там это... Повадился кто-то на единорогов нападать! Я уж и с кентаврами ходил, а всë попусту! Как будто и нет никого, а единороги мрут. Вы эт, ребятки, в лес-то не ходите. Когда там безопасней станет, я вас сам свожу. Тропки покажу, с зверюшками познакомлю... Там такие хорошенькие есть! — Хагрид явно был на своей волне.       Так друзья узнали о гнезде акромантулов в лесу и милом малыше Арагоге. Рон как-то сдавленно пискнул, когда услышал о вожаке огромных пауков.

***

      — Седрик, а, Седрик!       Ловец Пуффендуя отвлëкся от дрессировки Чудовищной книги о чудовищах. Он сидел в уголке факультетской гостиной, когда Гарри к нему подошëл. Скармливал своей книжке черновики за послушание.       — Ты что-то хотел, Гарри? — отвлëкся Диггори, дëргая книгу за поводок, чтобы не безобразничала.       — Что ты делаешь? — удивлëнно посмотрел на жующую исписанные жëлтыми чернилами листы книгу.       — Ей нравятся эти чернила. Я еë так поощряю, — тепло улыбнулся своему питомцу.       — Круто... — с трудом оторвав взгляд от книги, Гарри повернулся к старшекурснику. — Седрик, ты знаешь что-нибудь о драконах?       — Конечно знаю, — продолжил возиться с книгой, ласково ей улыбаясь. — У Терри² много о них информации. Верно, хорошая моя?       — Да... Здорово, — не зная как воспринимать такого Седрика, Гарри решил просто плыть по течению. — Можешь представить чисто гипотетическую ситуацию, где все совпадения с реальными лицами абсолютно случайны?       — Прям случайны совпадения? И ситуация абсолютно нереальна? — повернулся к первокурснику Седрик, дождавшись кивка и честного-пречестного взгляда, продолжил. — Также нереальна, как и встреча с троллем в туалете для девочек?       — Ну, Седрик... — недовольно потянул мальчик.       — Всë-всë, молчу, — рассмеялся парень.       — Предположим, что один человек очень любит драконов... И этот человек случайно выигрывает в карты яйцо дракона. Начинает нагревать в камине, чтобы вырастить дракончика. Что с ним делать, когда он вылупится, чтобы не попасть в тюрьму и не потерять детëныша?       — А что за вид у нашего абсолютно гипотетического и нереального дракончика? — заинтересованно поддался вперëд Диггори.       — Норвежский горбатый, — отмахнулся Гарри. — Так что делать-то?       — Норвежский?! — подорвался с места Седрик, случайно скидывая с колен книжку по имени Терри. Та обиделась и уползла под диван, но старшекурсник даже не обратил на это внимания. — Я должен его видеть! Гарри, это же очень редкий вид! Я обязан на него посмотреть!       — Но, Седрик... — Гарри попытался сказать, что у них другая задача, но парень не слушал, полностью поглощëнный своими мечтами.       Так у пока не рождëнного дракончика появилась новая няня.

***

      Первокурсники метались по библиотеке, как под жалящим заклинанием, ища выход из этой не совсем законной ситуации. На домашние задания времени не хватало ни у кого и в итоге у каждого из их компании была встреча с деканом. Темой обсуждения была успеваемость отдельно взятых студентов. Удивительно, но после этого Рону пришла идея.       — Мой брат Чарли работает в драконьем заповеднике. Мы могли бы написать ему и попробовать перевезти Норберта сразу после вылупления туда, — сказал гриффиндорец, наблюдая за тем как Седрик и Хагрид чуть ли не воркуют над яйцом в камине.       — И ты молчал всë это время?! — вскричал Драко, которого чудом удержал Невилл. Казалось, что ещë чуть-чуть и Малфой бросит каким-нибудь заклятием в друга.       — Не виноват я! Кто ж знал, что Седрик такой же как Хагрид? Я просто отвлëкся! — Рон поддался вперëд к Драко, но его удержала на месте Гермиона.       — Тише. Хватит ссориться, — нахмурился Гарри. — Рон, напиши брату. Драко, хватит нападать на Рона. Мы все устали, но это не значит, что мы должны вгрызаться друг другу в глотки.       Рон и Драко пробормотали друг другу что-то похожее на извинения и уставились в стол.       — Чего загрустили, ребята? — улыбнулся подходящий Седрик.       — Думаем что делать с вашей противозаконной деятельностью, — хмуро отозвалась Гермиона.       Седрик лишь рассмеялся, к проблемам он относился легко. Пока не припрëт, можно ничего и не делать.

***

      — Какая милая зверушка, — почти что мурлыкающе, произнёс Гарри, открывая зачарованную клетку с не совсем легальным детёнышем огненной саламандры. Поттер бы точно не ответил зачем ему нужна была Салли (та самая "милая зверушка"), просто произошёл ассоциативный ряд. Огненная саламандра, огонь, адское пламя, миледи.       — Поттер! — из разных углов гостиной рявкнули практически одновременно.       Габриэль Трумэн, староста факультета, перепрыгивая через занимающихся на полу студентов, нёсся к "малолетнему суициднику", как во время этой короткой пробежки успел окрестить Гарри и людей, которые почему-то упустили из виду чересчур активного первокурсника.       Саламандру изъяли из загребущих рук Поттера, усыпили бедное животное и зачаровали клетку всем седьмым курсом. Во избежание.       — Чем ты только думал! — метался из стороны в сторону староста. — Мало того, что это опасно, так и дали нам Салли не просто так! Исследования! Ты мог их все порушить в миг! Половина деятельности нелегальна и утягивает за собой вторую половину. Поттер, чтоб тебя, как ты вообще до неё добрался? Ты в курсе сколько там заклинаний стояло? А если бы профессора узнали? А если бы она, оправившись ото сна, всю гостиную к чертям спалила бы? Да большую часть учеников снесло бы!       — Габи, это же огонь! Существо из чистейшего огня! Прямой доступ к Смерти! — с блестящими от восторга глазами бросился на свою защиту Гарри.       — Убить нас всех решил, маньяк мелкий?! — разъярился Габриэль, до такого состояния старосту ещё никто не доводил. Может именно поэтому никто не ожидал следующих слов. — Месяц под домашним арестом! После занятий из гостиной ни шагу!       Домашний арест Габриэль Трумэн снял самолично через четыре дня заточения Поттера в факультетской гостиной. Оказалось, что под таким наказанием Гарри получает куда больший доступ к исследованиям пуффендуйских гениев. Больше мальчика-который-выжил не заставляли сидеть в гостиной факультета, наоборот выгоняли гулять по окрестностям. Во избежание.

***

      — Драко, надо серьëзно поговорить, — Панси Паркинсон, старательно делая серьëзное лицо, подошла к их компании в библиотеке и будто припечатала. — Наедине.       — Паркинсон, не видишь, что мы заняты? — недовольно поморщился слизеринец.       — Драко, ничего страшного, если ты отойдëшь. Не беспокойся, — улыбнулась другу Гермиона, не заметив как скривилась в брезгливости слизеринка.       С тяжëлым вздохом Драко вышел из библиотеки вслед за однокурсницей.       — Чего ты хотела? — устало спросил Малфой, сказывались отработки за невыполненные домашние задания.       — Ты поступаешь не как слизеринец, общаясь с грязнокровкой и предателями крови! — резко начала девочка, но была безжалостно перебита.       — Не твоего ума дела с кем, когда и как я общаюсь, Паркинсон. Следи за своим языком лучше, а не за мной, — прошипел мальчик.       — Ты... Драко, подумай, что только скажет твой отец о подобных... друзьях, — скривилась на последнем слове Панси.       — Не смей мне указывать, Паркинсон. И отца моего сюда не вмешивай, — зло сощурился Драко и резко развернулся, собираясь уходить.       — Наши недовольны. Будешь общаться со всяким сбродом и родной факультет тебе станет врагом, — сказала слизеринка и ушла.       Не дойдя несколько шагов до друзей, Драко остановился. Он не совсем понимал почему так подставляется. Хотелось разобраться и понять наконец зачем всë это. Драко смотрел на неуклюжего Невилла, громкого Рона, задумчивую Гермиону, спокойного Гарри и пытался услышать что-то глубоко внутри себя.       Драко помнил как познакомился с ними. Помнил особенности каждого, но не мог вспомнить когда он признал их своими друзьями. Теми единственными, кому вообще можно довериться. Драко не сомневался, что без Гарри они бы все даже не познакомились. Поттер ощущался как некто более мудрый, знающий... Хотелось, чтобы его внимание принадлежало только ему. Гарри казался иногда кем-то вроде божества. Драко слышал от отца о таких людях. Харизматичные, привлекающие внимание к себе одним лишь своим существованием. Если бы не Гарри он бы даже не подумал налаживать отношения с Гермионой, Роном, Невиллом, в конце концов.       Принять грязнокровку, понять, что предательство крови не более чем слова, что кровь едина, одинаково красна... Драко долго к этому шëл. Воспитательные беседы с Поттером не прошли даром. Драко не позволит у себя отнять друзей. В конце концов Флинт может выступить на его стороне, если что. А если и не выступит, то пускай. Главное, чтобы друзья были рядом...       — Малфой, ты чего там застрял? — а ещë Драко обязательно научит манерам Рона.       — Уизел, не ори на всю библиотеку, — вальяжно проговорил слизеринец, подсаживаясь к друзьям.       — Всë хорошо, Драко? — поинтересовалась, склонив голову на бок Гермиона.       — Теперь да. Всë в порядке, — позволил себе краткую улыбку мальчик.       — Драко, профессор Снейп задавал кому-нибудь доклад о напитке Живой Смерти? — поднял голову Гарри от своих записей.       — Конечно нет! Это же программа курса для шестого, — иногда Драко не понимал своего декана. Тот теперь, помимо Гриффиндора в целом, ненавидел и пуффендуйского Гарри в частности.       — Хм... Ну, значит я умный, как старшекурсник, — светлая усмешка появилась на лице Поттера.       — Ох, Гарри, когда же ты признаешь, что он просто тебя не любит? — Невилл сочувствующе посмотрел на друга, искренне беспокоясь за его психическое здоровье.       — Когда профессор перестанет мне ставить "Превосходно", а пока я убеждëн, что просто умный, — задрал нос Гарри, рисуясь.       — Ой, Невилл, да оставь его. Читал я его магловскую книженцию. Он сейчас на стадии отрицания, — чуть ли не в голос рассмеялся Драко, но ему пришлось подавить смешки, мадам Пинс очень строга была, когда дело касалось библиотеки.       — Это была не книженция, Драко, а мои личные записи, — лекторским тоном начал Гарри, но их уже выгнали из библиотеки, поэтому весь настрой с него слетел. — А вообще это было от скуки, что для меня, что для тебя. Ты просто не имеешь права использовать мои же знания против меня!       — Ох, ребята, заканчивайте меряться интеллектом, нам ещë в совятню идти, — не скрывая смешков, произнесла Гермиона.       Всë ещë препираясь и подкалывая друг друга, друзья направились отправлять письмо Чарли Уизли, не забывая обсуждать как будут помогать переправлять дракона. Слежки за собой они так и не заметили.

***

      — Нам нужен план! — заявил как-то вечером Рон.       Друзья сидели в гостинной Пуффендуя, больше нормальных мест, где они могли бы собраться все вместе, не было. А тут даже против никто не был... Ну, кроме Захарии Смита. Тот был против всего.       В слизеринскую гостиную идти было бесполезно, Гермиону и Рона тупо бы прокляли, в Гриффиндоре нечего делать уже Малфою, а в Когтевране у них нет особо близких знакомых. Остался только Пуффендуй.       У барсуков вообще уютно и почти безопасно. Для непуффендуйцев большим открытием стал тот факт, что большая часть реальных пуффендуйцев имеет какую-нибудь страсть. Седрик вон дрессировал живую зубастую книгу, второкурсники раздобыли ростки Дьявольских силков и теперь обучали их простым командам, мирно спала в самом темном углу полулегальная саламандра Салли... в гостиной Пуффендуя было полно чертовщины, поэтому протащить несколько своих друзей Гарри смог без проблем. Кто-то пожал плечами на такое увлечение, а кто-то даже не обратил внимания, своих занятий полно.       — Какой план и зачем? — отвлëкся Гарри. Он сейчас дразнил молоденькие силки, поэтому участвовал в разговоре чисто номинально.       — Если Чарли согласится забрать Норберта, то нам понадобится... — начал Рон.       — Понадобится доставить его к месту встречи для перевозки, а из-за того, что деятельность наша преступна, то придëтся идти ночью, — закончил мысль Драко, перебивший Рона.       Гриффиндорец сделал несколько глубоких вдохов и продолжил, успокоившись:       — Именно это я и хотел сказать. Нам нужно как-то отвлечь дежурных в ту ночь.       — Если будут дежурить старосты Пуффендуя, то можно попробовать договориться с ними, — пожал плечами Гарри.       — А если нет? И как договорится со старостами можно? — Гермиона считала старост чуть ли не святыми во плоти.       — Подкупим, — усмехнулся Поттер, обжигая искрой из палочки особо наглый росток.       — Чем можно подкупить старосту, Поттер? Или говори всë сразу, или вообще молчи, пока взрослые думают, — задрал нос Драко.       — Да без вопросов! — воскликнул пуффендуец, чуть ли не вприпрыжку ускакав к своему старосте. — Габри-и-и-и, а ты за коррупцию или против?       — О, Мерлин... — прошептала Гермиона, спрятав лицо в ладонях, иногда за Гарри было очень стыдно.       — М-да... — почесал затылок Рон, наблюдая как Гарри забалтывает старосту Пуффендуя.       — Пора бы уже привыкнуть, ребята, — тихо рассмеялся Невилл.       — Я обо всëм договорился! Всë будет сделано в лучшем виде. Даже плата чисто символическая! — плюхнулся на своë место вернувшийся Гарри.       — И что мы должны? — устало поинтересовался Драко, иногда ему казалось, что он отец неугомонного ребëнка, а иногда казалось, что не казалось.       — Всего лишь достать пару волосков единорога, — широко улыбнулся пуффендуец.— У Хагрида они как украшения висят, попросим парочку или отработаем у него. Делов-то. Ну, и я должен буду сократить своё пребывание в гостиной ещё на час. У Габри важный проект намечается.       — А почему Трумэн сам не попросит их у Хагрида? — Невилл подобрался ближе к дьявольским силкам, заинтересованно косясь в их сторону. На Пуффендуе ему бы понравилось.       — Там какая-то тёмная и страшная история... Можно спросить кого-нибудь, того же Габри или Арию можно, — задумался Поттер. — Так! Гермиона, будешь нашим агентом. Выпроси у Хагрида волосы, а если не получится, то договорись о покупке... Рон, договоришься с братом, чтобы он прилетел куда-нибудь к Запретному лесу? Так, Драко, твоя задача...       — Гарри, а почему бы не попросить Чарли прилететь к хижине Хагрида? Сам Хагрид и передаст ему Норберта, — подал голос Невилл, — а нам даже правил не нужно будет нарушать.       Друзья затихли. У каждого был такой вид, что сразу было понятно, такой вариант развития событий даже не предполагался.       — Планы меняются... — медленно произнёс Гарри, он уже отошёл от шока, по губам его плутала гордая ухмылка. Поттер был более чем доволен своим другом. — Невилл, Рон, на вас ответственная миссия. Нужно подготовить Хагрида к расставанию с Норбертом.       — Да, этот план всё же лучше, — усмехнулся Драко. — Грейнджер, про единорожью гриву всё же разузнай у Хагрида. Вдруг пригодится.       — Вот и определились! — довольно воскликнул Гарри. — Осталось морально подготовить и Седрика к расставанию... Терри обрадуется исчезновению конкурента!

***

      Подготовить морально нужно было их межфакультетскую группу. Если Хагрид, не стесняясь, рыдал от скорого расставания с Норбертом, то Седрик выражал свой протест адскими тренировками сборной Пуффендуя по квиддичу. Нынешний капитан готовился больше к сдаче ЖАБА, поэтому заботу о команде взял на себя Диггори. Игроки взвыли и носились по замку, ища причину недовольства заместителя капитана. Первокурсникам пришлось затаиться и не отсвечивать. Не хотелось попасть под горячую руку уставшим озлобленным старшекурсникам.       Тем не менее передача дракона прошла успешно. Чарли в письме написал, что у Хагрида еле смогли забрать Норберта, но это было не критично, контрабандистов не заметили. Сам лесничий потом рассказал, что Панси Паркинсон поймали на выходе из замка в ту ночь. Хагрид очень беспокоился, что она могла видеть транспортировку Норберта.       Детективное агентство имени их межфакультетской группы тем временем набирало обороты. Гермиона настаивала, что нужно помочь охранять то, что хранит Пушок на третьем этаже, на что Драко в голос смеялся и говорил, что обычный первокурсник не ровня не то что огромному церберу, но и взрослому магу, что охотится за тайной Фламеля и Дамблдора. Гарри же просто взял уже охрипших друзей на чай к Хагриду. Рон и Драко выступали единым фронтом. Даже перед дверью лесничего разговор продолжался, поэтому нет ничего удивительного в том, что тот услышал часть их спора.       — Да пойми уже, Гермиона! Только философский камень может охранять Пушок! — в один голос воскликнули Уизли и Малфой.       — Эт откуда вы про камень узнали? Я ж сказал, шоб вы не лезли в это! — возмущëнно вытаращился на них лесничий, затащив в дом, чтобы не привлечь ничьë внимание.       — Это всë же камень? — удивлëнно посмотрела на Хагрида Гермиона.       — Я ж говорил не лезть в тайны профессоров! Ох, зря я это всë говорил вам, очень зря... — сокрушался лесничий.       — А что с этим камнем-то не так? — спросил наконец Гарри. Он был так занят изучением списка учеников прошлых лет, что совершенно выпал из жизни и из разговоров окружающих понимал в лучшем случае хотя бы половину.       — Поттер, ну ты как всегда, — закатил глаза слизеринец.       Вся компания уселась за стол и уже пила чай под горестные причитания Хагрида.       — Гарри, философский камень даëт вечную жизнь с помощью эликсира бессмертия, — сказал Невилл, на что Гарри нахмурился. Что-то ему в этом не нравилось. — А также может создать золото из любого металла.       — Вечная жизнь... Вообще не умираешь? — всë ещë хмурясь, спросил пуффендуец.       — Николас Фламель уже живëт столетий пять-шесть, вместе с женой, поэтому думаю, всë и так ясно, — пожала плечами Гермиона, успевая параллельно успокаивать Хагрида. — Ну, прекрати. Мы же никому не сказали, сами догадались. Лучше порадуйся, что мы такие сообразительные!..       Гарри уже не слушал о чëм говорят его друзья. Теперь он наконец понял свои странные ощущения к тайне третьего этажа. Просто камень не должен существовать. Он нарушает саму суть мироздания. Никто не имеет право жить вечно. Это неправильно. Камень не нужен этому миру.       — Гарри, ты эт в порядке? Молчаливый какой-то. Задумался о чëм? — обеспокоенный голос Хагрида вырвал Поттера из задумчивости.       — Гарри давно такой. Ищет что-то, а потом весь день такой, — тяжело вздохнул Рон.       — Я перестану быть таким как только узнаю настоящее имя Волан-де-Морта. Сомневаюсь, что такое пафосное имя ему дали бы мать или отец. Хотя кто вас волшебников знает, — закатил глаза пуффендуец на вздрогнувших от имени Тëмного лорда друзей.       — Так его Томом раньше звали, — просто ответил Хагрид. — А тебе зачем это, Гарри?       — Научный интерес, — медленно проговорил мальчик, смотря на великана удивлëнными глазами. — Ты откуда знаешь его имя?       — Мы в одно время в Хогвартсе учились. Он был хорошим парнем, старостой даже был во! — лесничий всхлипнул, будто сопереживал пареньку, что однажды пошëл не по тому пути. — Лучший студент, талантливым-то каким был! Профессора всë нахвалиться не могли, но только Дамблдор всегда к нему подозрительно относился. Подозревал, что может не туда пойти... Великий человек Дамблдор! Он готов был ему помочь, но Том никогда не принимал от него помощи. А потом... Ох, бедные Джеймс и Лили... Какое горе... Я ж тебя совсем махоньким забирал оттуда...       — Хагрид, как именно звали его? Полное имя знаешь? — сосредоточенный взгляд Гарри впился в лесничего. Планы менялись.       — Дык конечно! Том Реддл. Правда он его, ой, как не любил. Слышал как-то, что он сиротский. Имя приют дал, дык и решил сменить... Ох, не любил его... Имя своë-то... вот и придумал однажды зваться так, как его теперь все и зовут. Во как.       — Гарри, зачем тебе имя Того-кого-нельзя-называть? — нахмурился Невилл. Он редко был настолько серьëзным, но сейчас был как раз один из этих уникальных моментов.       — Хочу узнать человека, что хочет меня убить, — пожал плечами на напряжëнные взгляды друзей. — Вы смотрите так, будто я сейчас сам имя сменю и пойду революцию вершить.       — Не понимаю я тебя иногда, Поттер, — устало покачал головой Малфой, Гермиона закивала в знак согласия.       — А мне не стыдно признать, что не понимаю я Гарри не иногда, — заявил вдруг Рон.       — С твоим-то уровнем интеллекта...       — Чë вякнул, слизень?       Гарри рассмеялся на новую перепалку этих двоих. Удивительно как легко они сошлись характерами. Новый кусочек пазла найден, осталось всего-ничего. Всего лишь собрать конструктор имени Тëмного лорда. Хорошо когда судьба подкидывает тебе задания да сюрпризы. Осталось только достать философский камень да отловить блудный дух Тома, а потом и к госпоже можно. Будет интересно, а леди непременно обрадуется, когда узнает, что есть продвижение в еë задании. Жить ради Смерти определëнно стоило того.

***

      Гарри снова сидел в библиотеке. В дальнем углу читального зала был укромный столик, где можно было колдовать и не бояться, что тебя за эту самую магию вышвырнут отсюда. Волшебство было очень интересно, оно было красиво и завораживающе. Госпожа непременно оценила бы такие чудеса, но пока Гарри жив он не может ей ничего показать, поэтому он учится и ищет разные способы перейти грань, не умерев при этом. А если и умрëт, то не страшно. Главное, чтобы это было после выполнение задания Смерти. Не хотелось бы её разочаровывать.       — Мистер Поттер, это вы сделали? Потрясающе! — воскликнул совсем рядом высокий голос профессора Флитвика.       Мальчик вздрогнул, и бумажная птичка, сделанная из черновика по трансфигурации, замерла без движения.       — Здравствуйте, профессор, — вымученно улыбнулся мальчик.       — Вы чем-то расстроены? — участливо поинтересовался преподаватель чар, присаживаясь рядом.       — Я не могу еë заставить быть живой дольше трëх минут. Постоянно приходится поддерживать чары. Без подпитки не живëт, а как заставить еë петь ума не приложу. Не понимаю описания этого заклинания, — нахмурился Гарри, снова оживляя птичку.       — Это заклинание, мистер Поттер, для шестого курса. Удивительно, что у вас хватает сил его держать хотя бы на подпитке, — заинтересованно рассматривал птичку Флитвик. — Я могу вам помочь с музыкой. Принцип на самом деле прост, но требует от вас очень хорошей памяти.       — Памяти?       — Да. Вам нужно запомнить звуковой ряд и воспроизводить его у себя в голове, пока накладываете заклинание. Попробуйте, для начала, несложные звучания. Один звук или два.       Гарри сосредоточился, зажмурился на секунду, для верности, и произнëс заклинание. Птичка встрепенулась, покачала головой и скрежетающим голосом проговорила: "Ф-ф-флит-вик... кр-кру-т-т".       — Она съела слово "профессор", сэр! — в отчаянии схватился за волосы пуффендуец.       — Гарри, с первого раза редко у кого получается. Признаюсь честно, но я даже такого результата не ждал. Тем более я сказал об одном звуке, а ты смог сделать целых два слова! Это потрясающе! Тренируйся, не теряй контроль... а если хочешь музыку, то походи на репетиции хора и послушай. Должно помочь, — поднялся из-за стола Флитвик. — Надеюсь, увидеть тебя у себя на продвинутом курсе по Чарам, Гарри. У тебя талант! — ободряюще улыбнулся и ушëл по своим делам, не забыв попрощаться.

***

      Последним экзаменом у Гарри была Защита от Тёмных искусств. Так получилось, что он был отличником по этой дисциплине, поэтому профессор попросил его сдавать последним, чтобы избежать списывания. Гермиона была обеспокоена, что Гарри остаётся один. Оказалось, что Дамблдор сегодня на весь день застрял в Министерстве, пришёл срок сдачи ежегодной отчётности. Камень был без своего главного защитника.       — М-м-мистер Поттер, вы пос-по-последний всë равно, н-н-не задержитесь? Выпили бы чаю, — приторно улыбался профессор Квирелл, забыв под конец фразы заикаться.       — Чай? — в удивлении чисто снейповским жестом приподнял бровь Гарри.       — Да. Заодно обсудим ваши оценки, к примеру, или способности, — продолжал улыбаться кто-то внутри Квирелла.       — Ну, хорошо, — пожал плечами мальчик и подвинул стул к профессорскому столу.       Квирелл взмахнул палочкой и на столе появился чайный сервиз. Чашки уже были наполнены и профессор, видимо, решил, что пора начать разговор.       — Мистер Поттер, я бы хотел поговорить о вещах, несколько отвлечëнных от учëбы, — отпил из чашки Квирелл, по губам его змеилась обольстительная улыбка, которая подходила кому-то другому, но точно не профессору. — Пейте же, Гарри.       Гарри глотнул обжигающий чай. Ароматный напиток дурманил голову не хуже какого-нибудь зелья.       — Сегодня я бы очень хотел, чтобы вы не покидали свою комнату, Гарри, — продолжал улыбаться некто. Это начинало напрягать. — Ещë не могли бы вы не использовать против меня своë колдовство Адского пламени? — Гарри заторможенно кивнул, заставив холодную расчëтливую улыбку профессора расцвести буйным цветом. — Замечательно, Гарри! Допивай и иди в свою комнату. Надеюсь, ты не покинешь еë сегодня. Можете идти, мистер Поттер. И кстати... — Гарри обернулся, оставив дверь чуть приоткрытой. — Не пытайся спасти философский камень.       Гарри, словно в каком-то дурмане, пошëл к себе. Мимо проплывали коридоры, портреты, ученики, но всë это было незначительным, будто смотришь на что-то ненужное сквозь дымку сна. Взгляд скользил по стенам, усталое сознание еле определяло путь, но пока всë было хорошо.       — Гарри! Мы тебя уже полчаса ищем! — откуда-то выскочила Гермиона и отчаянно зашипела. — Гарри, Снейп сегодня пойдëт за камнем. Дамблдор улетел в министерство! Камень без защиты! Рон и Драко сторожат у комнаты Пушка...       — Гарри, профессор МакГонагалл нам не верит, — чуть ли не плакал от обиды Невилл, общение с ними явно пошло на пользу. Он стал смелее. — Пойдëм скорее!       Гарри сделал шаг в сторону друзей и остановился. Он должен был идти в свою комнату, должен сегодня не покидать еë... Но его друзьям нужна помощь. Его друзья доверяют ему прикрыть их спины. Всë вокруг вдруг залила кровь. Алая, багровая, красная и чуть розоватая. Тут были все еë оттенки. Казалось, что всë вокруг нарисовано этой неизвестно откуда взявшейся кровью. Грудь сдавило, словно в тисках, в лëгких что-то подозрительно зашевелилось, на мгновение мешая дышать, сделать шаг было невозможно. Гарри моргнул и страшное кровавое видение пропало.       — Гарри, нам нужно спешить! Если не мы, то никто не поможет! Мы должны спасти камень! — в страхе воскликнула гриффиндорка, искренне не понимая почему друг не двигается.       Камень. Философский камень. Точно, это же одна из его целей. Он должен добраться до камня. Должен... Ради леди... Он должен добраться до философского камня ради Смерти. Шаг был более чем естественным. Кажется, на мгновение он услышал как разбилась кровавая стена.       — Пошли быстрее, — друзья, будто только и ждали этих слов, моментально сорвались с места. Гарри стëр рукавом мантии тонкую струйку крови, потëкшую из носа, и побежал за ребятами. Нужно спешить.

***

      Драко и Рон нашлись обездвиженными у комнаты Пушка. Сказали, что начали спорить, а сзади кто-то их оглушил. Гермиона процедила сквозь зубы, что воспитательную беседу проведëт позже и обязательно проконсультируется с Гарри на этот счëт. Спорщики вздрогнули. Это было едва ли не опасней защиты философского камня.       — Они бы и не смогли ничего сделать. Мы же первокурсники, не забывай об этом, Гермиона, — внимательно смотрел на дверь Поттер и пытался заставить себя сделать хоть шаг к ней.       — Нам нужен кто-то взрослый, — закусил губу Невилл. Он сильно боялся, руки мелко подрагивали, а колени натурально дрожали, но не убегал. Гарри ощутил прилив гордости за друга. — Мы же не справимся со Снейпом, если там действительно он.       — Бери выше, — нахмурился Драко. — Мы с любым взрослым волшебником не справимся.       — Может эффект неожиданности поможет? — загорелся энтузиазмом Рон.       — Какой эффект неожиданности? Вы же уже попались ему! Весь эффект неожиданности МакГонагалл под хвост! — рассерженно сверкнула глазами Гермиона. Гарри начал гордиться афоризмами подруги. Не прошло даром их общение.       — Скоро вернусь, — бросил Гарри и метнулся в секретный проход. Оставалось только надеяться, что нужный ему призрак находится там, где обычно.       Кровавый Барон наблюдал за башней Когтеврана с тоской в жемчужных глазах, вся его фигура была печальна. Гарри не хотел отвлекать призрака от его дум, но дело было действительно важным.       — Сэр, можно попросить вас об услуге? — усилием воли задавив своë нетерпение, Поттер подошëл к призраку.       Кровавый Барон чуть склонил голову набок, показывая, что внимательно слушает.       — Сейчас в замке происходит кража философского камня, директора нет на месте, преподаватели не верят первокурсникам... Не могли бы вы помочь нам и убедить взрослых в нашей правоте? — раздражённо стёр капельку крови, появившуюся в уголке губ.       — Не часто такое увидишь... — задумчиво потянул призрак. — Кровь твоя отравлена, даже мёртвым я это чувствую, а ты ещё борешься...       — Сэр, дело срочное, — перебил привидение мальчик, — вы поможете?       — Думаю, декан Слизерина согласится проверить раздражающий шум на третьем этаже.       — Благодарю, сэр, — кивнул Гарри и бросился обратно. Нужно спешить, слишком много времени уже потеряно.       Коридоры расплывались перед глазами, во рту собиралась раздражающая кровь, а время утекало, словно вода сквозь пальцы.       — Гарри! — радостно воскликнул Невилл. Больше никого в коридоре на третьем этаже не наблюдалось. — Я не смог остановить ребят. Они решили не терять время и пойти вперëд. Там ещë играла арфа, и Пушок спал, но заклинание развеялось...       Пуффендуец тяжело вздохнул. Каждый шаг отдавался болью во всëм теле, думать было не легче, чем ходить, а тут ещë решать надо как пробраться мимо цербера.       — Можешь напеть какую-нибудь мелодию?       — Напеть? Ты хочешь, чтобы я усыпил Пушка? — вытаращил в страхе глаза гриффиндорец.       — Конкретно сейчас я хочу услышать хоть какое-то подобие мелодии, — позволил себе смешок Гарри. — Мне хотя бы знать что именно играла арфа.       Невилл зажмурился, вспоминая, промычал что-то похожее на мелодию и виновато посмотрел на друга.       — Извини, Гарри. Вряд ли это помогло...       — Зато хоть что-то, — улыбнулся мальчик, сглатывая кровь. — Вот закончим со всем этим и организуем свою музыкальную группу, а убежавших вперëд не возьмëм. Будут знать как спешить. Не будут частью нашего крутого бойс бэнда.       Пока Невилл немного нервно смеялся, Поттер вытащил из сумки чистый пергамент, пробормотал несколько заклинаний, сделал сложные пасы волшебной палочкой и довольно осматривал маленькую птичку из бумаги.       — О, она потрясающа!       — Заклинания на оживления неплохо мне даются, — позволил себе самодовольную усмешку.       — На третьем этаже запрещено находиться! Вы оба будете наказаны, — раздался надменный девичий голосок позади ребят.       — Паркинсон! — в ужасе вытаращил глаза Невилл.       — Ты-то мне как раз и нужна, — кивнул своим мыслям Гарри.       — Ч-ч-чего? Поттер, ты сдурел?! Я сейчас же отведу вас к профессору Снейпу! — с лёгкостью оставив растерянность, Панси перешла в наступление.       — Профессор Снейп на пути сюда. Кровавый барон обещал привести его. Панси, там Драко. И там опасно. Там какой-то колдун, который хочет похитить философский камень, а ему собрались противостоять три, Мерлин их подери, первокурсника. Это всё очень серьёзно. Они могут погибнуть, не прожив столько, сколько им отмерено.       — Что нужно от меня? — серьëзный взгляд пронзил Гарри насквозь. Не удивительно, что слизеринка поверила ему. Пуффендуец подобным никогда не стал бы шутить, это знали все.       — Мы с Невиллом постараемся догнать их и успеть вытащить оттуда до того, как они встретятся с преступником. Ты должна поставить на уши весь замок. Тряси каждого преподавателя, кричи в коридорах да хоть ламбаду танцуй, но приведи их сюда как можно скорее! Мы можем не успеть.       — У тебя кровь идëт из носа, — нахмурилась девочка.       — В косяк вписался, пока от Кровавого барона бежал сюда, — раздражëнно стëр рукавом мантии кровь. — Скорее же, Панси!       Паркинсон кивнула и быстро скрылась из виду. Оставалось надеяться, что ей поверят.       — Ну, готов, Невилл? — дождавшись судорожного кивка, Гарри продолжил. — По моему сигналу открываешь дверь, а потом сразу закрываешь. Подождëм пару минут, чтобы Пушок точно заснул. Я пока потренируюсь немного.       С четвëртого раза птичка начала всë же издавать звуки больше похожие на мелодию, чем на вопли агонизирующего гиппопотама. На седьмой раз уже не стыдно было пускать еë к Пушку, поэтому Гарри дал знак Невиллу.       Выждав ровно шесть минут, ребята осторожно зашли. Цербер сладко посапывал, бумажная птичка сидела у него на лапе и пела простенькую, корявенькую мелодию уже раз десятый. Тихо подошли к люку и отворили вход в темноту.       — Ничего не видно, Гарри. Что нам делать? — обеспокоился гриффиндорец.       — Эти балбесы же как-то спустились... значит, и мы сможем. Посветить бы только, — шëпотом отозвался Гарри, обновляя заклинание на птичке. Потери в магической силе он практически не чувствовал, хотя может кровавая пелена перед глазами появлялась именно из-за истощения.       — Я сейчас, Гарри! — воодушевлëнным шëпотом отозвался Невилл. — Люмос Соле... Ой!       Палочка совершила красивый оборот и скрылась в темноте люка, на мгновение осветив какое-то растение.       — Что же делать? — поднял на друга полные слëз глаза гриффиндорец.       — Ну... теперь мы знаем, что там что-то мягкое, раз стук об пол мы не услышали, — легко пожал плечами Поттер. — Теперь главное — на палочку твою не упасть, сломаем ещё, и без оружия останешься. Нужно прыгать... Давай, Невилл, не бойся. Нужно спешить. На счëт три. Раз... два... три!       Приземление вышло и правда мягким. Упали на какие-то лозы, что сразу пришли в движение.       — Гарри, это дьявольские силки! — восторженно воскликнул гриффиндорец. — Дай немного света, они отползут. Я вас потом заберу к себе, маленькие...       Пуффендуец снова подивился про себя, что факультетом его друга является Гриффиндор, но послушно зажëг на кончике палочки свет. Невилл ласково что-то нашëптывал растению, а оно покорно отступало в тень, подальше от света. Гарри подобрал палочку друга. Сверху прилетела его птичка. Мальчик лишь пожал плечами на такое своеволие своего творения и засунул еë в карман.       — Быстрее, — отдав потерянное, сразу бросился вперëд. Перед глазами плыли кровавые осколки, на языке чувствовался металлический привкус. Времени оставалось всë меньше. Надолго его не хватит.       Следующая комната звучала перезвоном сотни серебряных крылышек. Под потолком парили ключи.       — Нужен правильный...       — Нет времени, — перебил нахмурившийся Гарри. — Создадим. Или дверь выбьем.       Отпирающее заклятье не сработало, пришлось использовать подручные материалы. В сумке было ещë много листов, конспекты по Защите было даже не жалко. Гарри поднëс бумагу к замочной скважине. Невилл молчал. Тишину разбивал только тихий стрекот серебряных крыльев и сосредоточенный голос пуффендуйца. Сложить, вместо привычной птички, ключ было сложно, но в какой-то момент бумага идеально подошла, ещë заклинание и подделка стала металлической. С громким щелчком замок отворился.       В следующей комнате друзей встретила полнейшая разруха на огромной шахматной доске и всхлипывающая над Роном Гермиона. Мальчики бросились к друзьям.       — Гарри! Невилл! Мы...       — Что с Роном? — перебил Невилл, внимательно осматривая друга.       — Где Драко?       — Рон без сознания, а Драко пошëл дальше. Там дальше тролль, а потом комната с загадкой... Драко один!       — Невилл, останешься здесь. Помощь на подходе. Гермиона, какой ответ на загадку?       — Гарри, ты не можешь пойти один! — вцепилась в рукав.       — Могу и пойду. Говори. Времени мало, — в этот раз кровь пришлось сплюнуть. Гермиона явно сомневалась, не хотела отпускать одного, поэтому пришлось прикрикнуть. — Он может там погибнуть из-за того, что ты медлишь!       — Там б-б-бутылочки. В ряд стоят. В некоторых яд. Ты должен выпить из самой маленькой бутылочки.       — Понял.       Гарри пронесся мимо оглушëнного тролля, сквозь фиолетовое пламя, накинул мантию-невидимку, уже привычно вытер кровь, выпил из самой маленькой бутылочки и смело шагнул вперëд.       Драко прятался за колонной, холодный голос отражался от стен и проникал, казалось, всë глубже и глубже в душу. Некто пытался убедить слизеринца присоединиться и захватить камень вместе. Гарри дошëл до друга и укрыл его частью мантии, места, слава Великой, хватало. Пришлось только зажать Драко рот, он чуть не закричал. Выдал бы их в момент.       — Тише ты, — зашипел Гарри Драко на ухо, тот мгновенно расслабился, узнав голос. — Эта мантия-невидимка дороже всей моей жизни. Оставляю еë тебе. Сохрани, когда выберемся отсюда. Пока прячься здесь. Камень всë ещë в зеркале?       — Они запрятали камень в зеркало? — удивился. — Гарри, что ты?..       — Нужно потянуть время. Если хочешь, то, пока невидимый, можешь поискать чем вырубить нашего дорогого профессора. Я пошëл, — не давая Драко времени опомниться, Гарри стремительно выбрался из-под мантии и шагнул на открытое пространство. — Здравствуйте, профессор Квирелл. Как вам мой экзамен?       — Тебя здесь быть не должно, мальчишка! — истерично воскликнул, видимо, уже бывший преподаватель. — Как ты смог...       — Воля сильна, — перебил Квирелла властный голос. — Пусть он достанет камень.       — Поттер! — рявкнул, как обезумевший, профессор. — Живо иди сюда!       Гарри и пошëл. Нужно было тянуть время, нужно было достать камень, нужно дождаться подмоги, нужно выжить... Так много всего нужно и так мало шансов на выполнение хотя бы одного пункта этого недоплана.       — Что... что ты там видишь? — в нетерпении сжал его плечо Квирелл. — Скажи мне, где старик его спрятал... Скажи... Ну, же...       В зеркале отражался зал, огонь позади, шальные глаза профессора, кровь на губах Гарри и его строгий взгляд. Никакого камня.       — Я не вижу его.       — Ты лжëшь! Лжëшь мне! Не смей мн-мне лгать! Скажи правду! — встряхнул за плечо.       Откуда-то, из огня, выплыла фигура, одетая в ночной небосвод, глубокий тëмный взгляд встретился с глазами первокурсника, в которых начали разжигаться искорки обожания. Смерть задумчиво провела большим пальцем по нижней губе. Она подошла ещë ближе. Щëлкнула пальцами, будто приняла наконец какое-то решение, и шагнула к отражению Гарри. Обняла того за плечи, прижалась алыми губами к его щеке, не отрывая глаз от настоящего, взмахнула рукой, и подделка послушно достал из кармана камень, что сиял, словно рубин, а горчил хуже, чем кровь, показал оригиналу и положил обратно.       — Ты никогда не была настоящей, верно? — надрывным шëпотом вырвалось у Гарри.       ЛжеСмерть равнодушно пожала плечами, еë такие мелочи не волновали.       — Что ты там бормочешь?! — взорвался Квирелл, резко разворачивая к себе мальчика лицом. — Где камень?!       — Не знаю! Его здесь нет! — в собственном кармане чувствовалась чужеродная магия камня. Кажется, у Гарри намного больше проблем, чем предполагалось первоначально.       — Он лжëт, — снова раздался незнакомый голос.       — Говори правду, мерзкий полукровка! — профессор оттолкнул его от себя, мальчик запутался в ногах и упал на спину, послышался сдавленный испуганный вздох Драко, но Гарри уже не обратил на это внимания. Мир перед глазами снова взорвался тысячами кровавых брызг. Голова закружилась, а гул в ушах начал нарастать. Из носа и рта потекла кровь, мальчик еле смог откашляться. Ему оставалось совсем немного.       — Я хочу поговорить с ним...       — Повелитель, вы ещë слишком слабы... Не стоит, я справлюсь, — заискивающе начал Квирелл, но был безжалостно перебит.       — Молчать! — терпения у неизвестного было немного. — Моих сил достаточно. Дай мне поговорить с ним.       — Как прикажете, господин, — поник профессор, но покорно начал разматывать свой тюрбан.       — Гарри, бежим. Пожалуйста, вставай. Нужно уходить, пожалуйста, — чуть ли не плакал Драко. Он говорил шëпотом, голос подрагивал от страха, но Гарри при всëм желании не смог бы подняться. То, что он смог сесть, не без помощи Драко, уже было величайшим достижением.       — Вот мы и встретились снова, Гарри Поттер, — Драко испуганно пискнул, но на него всë ещë не обращали внимания. На Гарри смотрели багровые страшные глаза на мëртвом змеином лице.       — Кто ты? — удивительно каким спокойным сейчас чувствовал пуффендуец. Те зачатки страха, что он ощущал ранее, исчезли без следа.       — Мы встречались раньше... Одиннадцать лет назад... Было время, когда меня все боялись... Посмотри, что ты со мной сделал. Посмотри, чем я стал из-за тебя, Гарри Поттер... Твой потенциал, мальчик, направлен неправильно. Ты можешь добиться большего...       — Встречались? — Гарри нахмурился, из-за этого мир снова взорвался болью, но он сумел сдержать стон. Внезапно пришëл ответ и мальчик-который-выжил выдохнул. — Том...       — Не смей произносить это мерзкое имя! — прошипел Тëмный лорд, прошивая насквозь своей ледяной яростью. — Меня зовут лорд Волан-де-Морт. Это имя на устах всего мира, а не этого грязного магла...       — Хорошо, Волан-де-Морт, — кивнул, зажмурившись от боли, Гарри. Он нашëл Тома. Только сейчас противопоставить ему нечего. Гарри проиграет, если попытается что-то сделать. Слишком рано. — Чего ты хочешь?       — Мне нужен камень. Ты обрëк меня на столь жалкое существование... Сейчас подходящий момент исправить свою ошибку, не думаешь? — смог взять себя в руки после недавней вспышки Том. — Вместе мы многого достигнем. Я, могущественнейший маг, и ты, с превосходным потенциалом. Учитель и его ученик... Мы сможем перевернуть этот мир. Только отдай мне камень...       — Адеско Фай... — кровь прилила к горлу, палочка выпала из рук, всë тело свело судорогой. Гарри согнулся, откашливаясь.       — Как нехорошо, Гарри, — ласковым голосом мудрого наставника сказал Том. — Ты забыл наш разговор после экзамена? Ты обещал не использовать Адское пламя против меня, Гарри. Зелье всë ещë работает, несмотря на то, что ты сейчас здесь, а не в своей комнате, маленький глупый барсук.       — Что за... — Гарри снова согнулся в кашле, но задать свой вопрос всë же успел до нового приступа. — Что за зелье?       — Моя разработка... Разновидность Елейного³... Просто эффект как у Империуса. Правда крови быть не должно, но не думаю, что кто-то из нас недоволен результатом, — мерзко усмехнулся Том. — А теперь, Гарри, будь хорошим пуффендуйцем, отдай мне камень.       — Пошëл к ч... — крови слишком много. — Иди к Дамблдору, он тебе с радостью эликсира отольëт... Может и Напитка Живой Смерти не пожалеет.       — Гадкий полукровка, — почти нежно прошипел Том. — Обыщи его.       Квирелл стремительно подошëл к Гарри, будто только и ждал такого приказа. Поттер попытался отползти, но сил еле хватало на то, чтобы дышать. Вдруг профессора что-то толкнуло, мантия-невидимка сползла, стало видно бледное лицо Драко. Квирелл схватил слизеринца и откинул в сторону, будто щенка.       — Драко! — Гарри в какой-то миг обнаружил, что не чувствует своего тела. Не было боли, крови... Использовать этот момент нужно было незамедлительно, поэтому Гарри пружиной подорвался с места и влетел в Квирелла.       Время на мгновение замерло. Гарри видел, как медленно пытается подняться Драко, чувствовал, как летит вместе с профессором куда-то вперëд, ощущал приближение своего отражения. Ещë мгновение и время вернуло привычный ход.       Они влетели в зеркало. Послышался грохот. Еиналеж разлетелось на осколки. Квирелл судорожно дëрнулся под Гарри, тот сжал его сильнее, стараясь зафиксировать врага. Держать до прихода подмоги. Профессор странно булькнул и дëрнулся, снова зачем-то пытаясь дотянуться до своего горла. Подвывал от боли Том.       А потом всë затихло. Квирелл больше не шевелился, Том не выл, лишь вышел тëмным дымом из тела и со страшным криком скрылся.       — Гарри... Гарри, пожалуйста, отпусти его... Гарри, он мëртв, пожалуйста, — негнущимися пальцами пытался отцепить его от Квирелла перепуганный до смерти Драко.       Гарри поднял мутный взгляд и увидел, что шею профессора пробил осколок зеркала. Мальчик был весь перепачкан в своей и чужой крови. Без помощи Драко он бы не встал. Послышался шум. Подмога была уже на подходе. Немного поздно, правда. Нужно спешить.       Гарри достал из кармана камень.       — Гарри, это же философский камень! Он спасëн... спасëн... — шептал Драко.       Гарри опустил причину всех сегодняшних бед на пол.       — Отойди... — просипел пуффендуец. — Драко, я сейчас сотворю заклинание, а потом скорее всего вырублюсь... Пожалуйста, сохрани хоть один осколок зеркала... Пожалуйста...       — Гарри, что ты хочешь сделать?.. — растерянный голос Драко почти заглушил шум людей в комнате с зельями.       — Адеско Фаер.       Огонь привычно соскользнул с руки и впился в философский камень, бумажная птичка вылетела из кармана и мгновенно погибла в пламени. Крики Драко и преподавателей были последним, что запомнил Гарри. Дальше была темнота.

***

      В потустороннем зале, прямо посередине вспыхнуло яркое пламя. Смерть оторвалась от разговора с одной из душ, энергия, что появилась в еë обители, была опасна.       Леди Смерть медленно, практически не касаясь пола, подошла к чему-то сияющему. Тëмные глаза в изумлении распахнулись шире. Философский камень. Послышалась тихая трель. Маленькая бумажная птичка совершила круг по залу и приземлилась на фарфоровое плечо Смерти.       — Гарри?.. — выдохнула, словно сама не верила.       Удивительная душа. Он достал для неë то, что уже почти семьсот лет портило мир. Смерть не ошиблась в своëм выборе. Звонкий мелодичный смех наполнил обитель, вспугнув стайку бабочек.

***

      — Удивительно, что он выжил... Такая сопротивляемость тëмной магии!       — Почему постоянно идëт кровь?       — Отравление организм так выводит...       — Зелье Дружбы и Елейную использовали одновременно? Убить, что ли, захотели...       — Когда очнëтся?..       — Два зелья против друг друга пошли. Если бы не пытался нарушить приказы, то было бы легче...       — Удивительно, что успели...       — Держись, сынок. Тебе рано умирать. Ты ещë нужен этому миру.       — Показатели в норме.       — Опекуны — маглы?       — Безопасность в Хогвартсе ни к чëрту.       — Совет попечителей хочет взять показания. Там вроде ещë и сын Люциуса Малфоя был.       — Надоело сдерживать поток посетителей. Пущу только первокурсников. Задрали.       — Гарри, пожалуйста, просыпайся. Уже пять дней прошло...       — Ты нам нужен, друг.       — Нам уже пора. Просыпайся.       — Гарри, я сохранил мантию, достал осколок. Только очнись, чтобы я мог их тебе отдать. Давай же.       Гарри Поттер всë ещë был без сознания.

***

      Учебный год закончился для Гарри в больнице святого Мунго. Его оттуда не хотели долго выпускать, но показатели резко улучшились, поэтому целителям ничего не оставалось кроме как отпустить пациента.       В этом году кубок школы получил Когтевран. Попечительский совет был в ярости, что первокурсники так рисковали собой ради опасного артефакта. В итоге полетели не только головы, фигурально выражаясь, но и баллы. Гриффиндор ушëл в глубокий минус, сразу за ними Слизерин и Пуффендуй.       Драко вернул мантию и достаточно большой осколок, взяв с друга обещание всë им объяснить. Разговор откладывался и откладывался, поэтому только оставшись наедине в купе поезда Гарри смогли припереть к стенке.       — Зачем ты уничтожил камень? — хмурился Драко. После этого приключения он повзрослел. Появилось что-то мрачное в его глазах, у всех появилось, но Драко видел слишком много.       — Камень нарушал баланс. Эта сила... Это даже не жизнь! Такое не даëт миру нормально существовать, — спокойно отозвался Гарри.       — Не хочу понимать... — покачала головой Гермиона, отворачиваясь к окну.       — Что теперь? — спросил Рон.       — Ничего? Второй курс? — посмотрел в окно пуффендуец. — Я пойму, если вы уйдëте. Рядом со мной опасно для вас...       Гарри перебил подзатыльник. Очень сильный подзатыльник. От Невилла.       — Не смей так говорить, — нахмурился мальчик. — Мы нужны тебе, а ты — нам. Поэтому оставь трагизм.       Гарри легко рассмеялся. Впервые за эти несколько дней.       — Окончательно чокнулся, — покачал головой Драко, старательно скрывая смешки.       Купе наполнилось смехом. Всë было хорошо.

***

      Вокруг парили планеты, темнота была такой густой, что Гарри мог стоять на ней и не бояться упасть.       — Философский камень нашëл своë пристанище здесь. Секрет его создания умрëт вместе с Фламелями.       — Миледи, — выдохнул мальчик. — Я так рад, что камень всë же дошëл до вас... Я так боялся, что у меня не получилось...       — Ты подкрепил отправку чарами Триумфа. Получилось неплохо. Мне редко посвящают победы, — улыбка коснулась и полных бездны глаз Смерти.       Они замолчали. Гарри нечего было сказать, он готов был вечно любоваться леди. Еë внешность изменилась с последней их встречи. Волосы сияли, словно был сделаны из философского камня, она стала ниже ростом. Казалась ещë более хрупкой, чем была раньше. На лице была татуировка скорпиона, который заметив внимание к своей персоне, перебрался по шее к ключицам девушки. Единственным, что не поменялось, были глаза. Бездна в них была всë также притягательна.       — Том всë ещë на свободе. Творится что-то очень странное. Ты должен быть осторожней. Где-то есть предатель.       — Я понял, госпожа, — кивнул Гарри. — Там было зеркало... Я думал, там были вы...       — Еиналеж? — дождавшись согласного кивка от мальчика, Смерть продолжила. — Да, помню мастера, что сделал его. Хотел свою семью вытянуть из обители. В итоге он разбил себе голову в безумии. Удивительно его творение, ведь оно всë же открывает небольшой проход к сильнейшей сущности во Вселенной.       — Что за сущность, миледи?       — Душа человеческая. Я могу иногда смотреть через зеркало, но мне это не надо. Опасно может быть даже для меня. Душа своими неуëмными желаниями и сводит себя с ума. Опасное зеркало, — покачала головой девушка. — Я чувствую, что моя мантия у тебя...       — Я верну вам еë! — еле удержал себя Гарри. Приблизиться хотелось так, что и словами не описать.       — Оставь себе. Это был честный выигрыш твоего предка, — снисходительно кивнула ему. — У тебя есть ещë вопросы?       — Как мне отправить душу Тома к вам? Куски разные по размеру, я... я почувствовал это... Может быть опасно.       — Собери части его души вместе. Один из кусков точно обретëт сознание. Тогда... Прячься. Живо! — напряглась Смерть, взмахнула рукой и Гарри откинуло к Юпитеру.       Стремительные шаги были сравнимы с громом в этом бескрайнем космосе. Гарри успел спрятаться за Юпитер.       — Почему ты здесь? Редко увидишь тебя тут... — доброжелательная фраза Смерти была безжалостно перебита.       — Это всë вы виноваты! — незнакомка срывалась до свистящего пугающего шëпота, она была очень зла.       — В чëм ты обвиняешь конкретно меня? Я стараюсь восстановить равновесие, только этим и занимаюсь. Я думала, что мы давно решили проблему, когда заковали Тьму, — недовольный голос леди Смерти был пропитан морозом.       — Тьму нельзя было заковывать, — практически прошипела женщина, впадая в ещë большую ярость. — Она является оппозицией для Света. Источником равновесия... А мы уже пятьдесят лет живëм в покорëженном мире, где о равновесии даже не слышали! Выезжаем за мой только счёт. Это не Тьма действовала тогда. Кто-то другой... Кто-то, у кого мог быть доступ к основным силам мирозданья. Таких всего трое. Я, ты и Жизнь... может ещё Космос, но ему незачем... Единственный из нас, кто никогда не трогает людей. Как и Тьма... Мы забыли об этом! Так как преступление против мира мне совершать незачем, то остаëтесь вы с Жизнью...       — Ты думаешь, я спокойно буду выслушивать пустые обвинения? Позволю обвинять себя в таком Преступлении? — Смерть перебила таким тоном, каким можно было заморозить собеседника заживо, холодная дребезжащая тысячами льдинами ярость проникала в голос. — Как ты смеешь обвинять нас с Жизнью в чëм-то подобном?..       — Даже смертные заметили, что что-то не так! — воскликнула женщина, не давая Смерти договорить. — Пророчества еле держатся. Тогда они были приняты, как новый вариант строящегося мира, а теперь снова что-то происходит... Они ещë не исчезли полностью, потому что всë ещë не так плачевно. Всë ещë можно исправить! Ещë есть немного времени, но если ничего не сделать... Они все скоро будут уничтожены и это вина кого-то из Высших. Нас всего трое и это только мы можем так сильно влиять на мир. Мы ещë можем вести мир по старому сценарию. История ведь может просто схлопн... Кто здесь?!       Пузыри планет, за которыми прятался Гарри, начали вдруг лопаться. Юпитер перед ним с громким "пум" исчез и, прежде чем мальчика кто-то увидел, он почувствовал энергию леди, а после всë погрузилось в темноту. Последнее, что услышал Гарри, было:       — Тебе показалось, Судьба. Здесь никого нет.       Гарри Поттер проснулся в своей спальне в доме номер четыре по Тисовой улице.