Узник замка Энд

      Как много жизней унесла человеческая глупость и жадность? Желание навязать свою волю, позицию и взгляд приводит к развязыванию войны между странами. Нередко причиной бессмысленной кровавой бойни становится попытка политических деятелей завладеть ресурсами соседних государств, их территориями и даже водными пространствами.       Как правило, основными средствами становятся мирные граждане, не проявляющие тех же желаний, что и правительство. Но кто будет интересоваться нашим мнением? Мы лишь пушечное мясо, пешки в руках чиновников.       В нынешнее неспокойное время мир не длится больше полувека. За всю свою жизнь отец повидал две войны, в одной из которой участвовал и потерял своего суженого и по совместительству моего оми. До недавних пор у меня было 3 старших брата. Теперь же я один ребенок в семье, единственный наследник семьи Хинлорд. Как бы абсурдно это ни было, мою кандидатуру никогда не рассматривали.       Еще во времена моего детства меня считали внебрачным ребенком, потому что в роду Хинлорд никогда не рождались беты и омеги, только альфы, только настоящие наследники. Я же был самым младшим, рожденным во времена войны. Поэтому многие в округе соседи шептались об измене оми на фронте. Это до сих пор оставалось тайной для всех, кроме отца и братьев. Они любили меня, но особливо ко мне привязался папа, как к последнему напоминанию ему о муже. Не раз вечерами нам рассказывали о моей схожести с ним и моем появлении. Я был единственный темноволосый в семье, тем самым выделяясь среди всех. Меня принесли в дом, где ждали возвращения оми с фронта в отпуск, как посылку. Я неистово кричал, завернутый в пожелтевшую простыню с каплями крови, а рядом лежало письмо, известившее всех о потере.       Теперь я единственная надежда моего рода на продолжение. Достаточно много сражений было близ родового поместья, поэтому все дороги завалены трупами, брошенными в страхе перед смертью орудиями, разрушенными окопами и поваленными деревьями. Правительство всеми силами пытается скрыть число погибших. Именно по этой причине я не смогу увидеть отца еще долгое время, у меня просто нет возможности добраться до дома, единственный путь к которому перекрыт.       Еще вчера перед отъездом со станции я получил письмо с наставлениями от отца.       «Эдвард,       Пишу тебе, чтобы известить о том, что все дороги перекрыты. В ближайшие три или четыре месяца, к моему сожалению, наша встреча не сможет состояться. Поэтому я отправляю тебе билеты на поезд в город Дайлонд, где живут мои друзья. Один из их сыновей до войны должен был стать мужем твоего старшего брата Дэвида.       Я их предупредил заранее о твоем приезде. Погости у них и выбери себе мужа ,достойного и любящего, как твоя оми. На станции тебя встретит их лакей. На здоровье не жалуюсь, верный друг и советник Стив всегда рядом и поддерживает меня. Не беспокойся обо мне. Я в надежных руках.       Надеюсь на скорую встречу с тобой и твоим мужем.       Твой отец, граф Харлан Хинлорд»       Я снова и снова перечитываю это письмо, то и дело доставая его из-за пазухи мундира, где храню все последние письма своих братьев. Маленькие аккуратно сложенные треугольнички лежат у меня под сердцем вместо молитвенника.       Больше суток я еду в поезде, билет на который мне передал отец. Их трудно достать, все так рвутся домой, что раскупают жалкие бумажки за несколько минут.       Покачивания из стороны в сторону укачивают меня, но спать уже некогда. Через час моя остановка. Заняв место у окна, я наблюдал за меняющимся пейзажем. Чаще всего это поля битв, горы трупов, на тела которых очень тяжело смотреть. Иногда приходилось бросать свой взор на соседей, ворочающихся на ободранных и грязных лежаках без постельного белья. Индивидуальный аромат каждого перебивал отвратный запах запёкшейся крови. С трудом можно было отличить бету от альфы. Лишь приблизившись вплотную, нос улавливал более терпкие нотки альф и приглушенные бет.       Скучающие и упавшие духом, солдаты бодрились только, когда омега-проводник или врач проходил между рядами, выделяясь своим запахом и возбуждая голодных на ласки мужчин. Даже я с трудом сдерживаюсь.       Когда 3 года не слышал запаха омеги, организм особенно бурно реагирует на него.       Протяжный скрип колёс о рельсы вернул меня в реальность. Спустив с верхней полки свой худой мешок с вещами, где было лишь сменное белье, некоторые сбережения, которых мне должно хватить до возвращения домой, и медали, полученные в ходе войны, я вышел на перрон. Каким-то чудом я дослужился до звания генерал-майора, что было редко для молодых людей, особенно моего возраста, тридцати двух лет.       Как и писал отец, не успел я покинуть станцию, как меня встретил пожилой мужчина, чей запах давно пропал в связи с очень даже преклонным возрастом. Морщины избороздили лицо верного слуги семьи Энд.       — Мистер Эдвард Хинлорд? — осведомился лакей, подбегая ко мне.       — Да, а вы…       — Ваш верный слуга на ближайшие четыре месяца - Льюис. Нам надо поспешить, здесь нельзя оставлять экипаж.       Я направился за своим провожатым прямо к близстоящему потрепанному войной и временем экипажу. Дайлонд — совершенно незнакомый мне город. Не зная его прежний облик, я могу судить о том, что он хорошо сохранился. Это одно из убежищ мирных жителей, куда не дошла война. Большая часть жителей: омеги, старики и дети. Редко можно было увидеть идущего по городу альфу в военной форме, чаще строители и фермеры.       Замок Энд расположился близ города, раскинув свои немногочисленные поля вокруг как ров, защита от посторонних глаз. Не пройдя между высокими яблонями, не увидишь высоких каменных стен. Минут пятнадцать, как я мог рассудить по моим старым отцовским фамильным часам, которые мне отправили вместе с письмом от второго по возрасту брата, я шел пешком через густые заросли садов, расположенные на склонах, ведущих в низину, пока не наткнулся на невысокое каменное ограждение, отделяющее яблоневые деревья и сам замок.       Мрачные обветшалые стены, сливающиеся с зеленью полей и деревьев своими вьюнами винограда, давят на всех своих гостей, буквально душат. Именно это бы и произошло и со мной, если бы не наблюдал более ужасного зрелища три года.       — Здравствуйте, — робко произнес юный омега с другой стороны ограды, убирая непослушный локон своих светлых до ослепления волос, основная часть которых собрана в достаточно длинный по самые лопатки конский хвост, за ухо.- Вы Эдвард?       — Да, а вы, наверно, один из сыновей мистера Энда? — услышав положительный ответ, паренек воспрял духом. Видимо, Льюис уже прибыл в замок и известил о моем прибытии, ведь он пошел вперед, а я прогулочным шагом за ним.       — Вы совершенно правы, дорогой гость. Что же вы стоите тут? Проходите скорее, — его тон изменился до неузнаваемости. Еще минуту назад он был равнодушен, а сейчас вежливо и учтиво указывает, где быстрее всего пройти за ограду, разделяющую нас с ним.       Ох, чует мое сердце, что здесь что-то неладное. Как только я вошел в замок, эта вежливость распространилась на всех ее членов. Слугам это было положено, хотя было очень даже странно, что они вообще есть и в таком большом количестве. Все знатные дома пусты, насколько мне известно, лакеи не были освобождены от службы. Только не в замке Энд.       — Добро пожаловать в замок Энд, — приветствовал меня младший муж хозяина поместья. Он с каким-то презрением разглядывал мой грязный мундир, растрепанные черные волосы, уставшее от долгой дороги лицо, изборожденное царапинами и скрытым под отросшими волосами на лбу шрамом от вражеской пики.       Невероятно обжитый и ухоженный дом. Все комнаты протоплены и готовы к приему гостей. Мистер Энд, хозяин данного поместья, даже не спешил спускаться, всем заправляет его муж.       — Мы для вас приготовили комнату. Льюис вам поможет переодеться и умыться, — слащавая и лживая улыбка не сходит с несомненно красивого лица омеги. — Как только будете готовы, спускайтесь в столовую на ужин.       Льюис лишь отнес мои вещи в прачечную. От остальных услуг я его освободил, негоже пожилому человеку служить еще в состоянии о себе позаботиться мужчине. Чему он был несказанно рад. Мне кажется, это единственный честный и добрый человек в этом доме. Он предоставил мне хороший новенький костюм темно- зеленого цвета. Но от сюртука я отказался, слишком сильно болели плечи. Белой рубашки с высоким воротником, жилетки и панталон было достаточно. От туфлей я тоже отказался. Сильно привыкли мои ноги к армейским высоким сапогам.       Спустился по лестнице я вприпрыжку. Убранство замка безумно напоминает наше родовое поместье. Ажурные занавески на окнах, завитки, обрамляющие стены и величественные колонны. Оми любил возвышенность в стиле и архитектуре. Не думал, что в таком далеком крае увижу что-нибудь знакомое.       Как только я пришел в столовую, все сразу приступили к трапезе. На вид простой ужин, но такой сытный по сравнению с пайком на фронте.       После все собрались в гостиной, дабы провести в увеселении вечер.       — Граф Эдвард Хинлорд, хочу вам представить своих сыновей. Это мой старшенький, Жером, — подозвав к себе, того самого парня, которого я встретил у ограды, представляет мне мистер Майк Энд (именно так мне представил Льюис мужа хозяина, пока я переодевался), — а это младшенький Робби. — он сидит рядом со своим оми на удобной мягкой кушетке напротив меня, заплетает свои каштановые волосы в длинный колосок, смущенно отводя взгляд в сторону.       — Приятно познакомиться, — я вежливо поклонился юным омегам, — Но где же ваш муж? — лицо Майка резко омрачилось, жестом он велел сыновьям уйти.       Я уже догадывался в чем дело, почему мне было так тяжело на душе. Эти люди хотят всеми способами породниться с нами, мой брат долго откладывал выбор жениха, пока не началась война. Наше состояние, заработанное нашими предками тяжким трудом и пополняемое до сих пор, соблазняло хозяев дома.       — Мой дорогой муж, к сожалению, очень сильно болен и не может вас поприветствовать, — снова эта улыбка, плавные жесты, несмотря на легкую дрожь в голосе. — На сегодня закончим, время позднее, вы устали. Спокойной ночи, — проводив меня взглядом до двери, произнес Майк, в глазах которого в самый последний момент я увидел эту жажду разбогатеть на мне. Видимо, мне трудно придется в этом доме.