Трещины в отражении

Всё началось со всепоглощающей ярости, желания атаковать, разодрать на куски и обжигающе-горького взрыва адреналина. Тони едва расслышал треск, с которым его голова встретилась с камнем. Чужие пальцы впились в шею и сорвали шлем, обнажив покрытое кровью и синяками лицо. Стив навалился сверху, прижимая Тони к ледяному полу, под его весом весь воздух вышибло из лёгких. Хотя это было невозможно. Броня Железного человека была способна противостоять силе Стива. Что-то пошло не так. Тони чувствовал, какой грубый бетон под пальцами, как холодно спине — сквозь рубашку просачивался тающий снег. Ярость сменилась отчаянной, леденящей душу паникой. Стив поднял щит высоко над головой, и упавшая тень скрыла его лицо. От поверхности вибраниума отражался свет реактора, впаянного глубоко в грудь Тони. Тони вскинул безоружные руки, закрываясь, и щит обрушился вниз, нацеленный прямо в яркую голубую точку. Сперва поддался металлический корпус, затем треснули ребра. Осколки прошили изношенное сердце, Тони бесполезно втянул воздух искромсанными лёгкими — и уронил ладони. Но добил его вид Стива: довольная ухмылка, холодные равнодушные глаза. Упёршись ногой в живот Тони, он высвободил щит, бросил его рядом с распростёртым телом и ушёл прочь. Этот сон повторялся на протяжении всей ночи. Как только Тони закрывал глаза, он оказывался в Сибири — только уже без брони. И Стив снова и снова уходил, оставляя его умирать. Только спустя две недели после отъезда Стива Тони смог нормально поспать. До этого он то постоянно вскакивал из-за кошмаров, то вообще не ложился. Наконец его тело перестало выдерживать такой режим, он отключился прямо перед телевизором и провалялся так добрых десять часов. На следующее утро он отвесил себе воображаемую пощёчину за этот раздрай в чувствах, вылившийся в полное безделье. А всё почему? Потому что парень — парень, который ему даже не нравился! — исчез, не попрощавшись. Самое жалкое зрелище на свете. У Тони была куча работы, многое требовало его личного внимания: экзоскелет Роуди ждал редизайн под номером восемь, а почтовый ящик «Старк Индастриз» разрывался от просьб о помощи. Стив был последним, о ком стоило думать. И всё же он не желал покидать его мысли. Каждый раз, как Тони казалось, что он наконец-то полностью погрузился в работу, перед глазами — удар под дых — возникало лицо Стива, сидящего на диване. Когда Тони понял, что уже готов сдаться и просто накачаться бурбоном, Пятница вежливо звякнула, прерывая неуклонно ведущие к депрессии размышления: — Босс, я засекла перемещения мисс Максимофф. Она снова в Ваканде. Тони отложил сварочную горелку, с помощью которой делал вид, что работает, и откинул маску: — Она одна? — Нет, она остановилась у короля Т’Чаллы, — электронный голос явно заколебался. — Пятница. — С ней также капитан Роджерс, но он, похоже, собирается покинуть страну. Ну правда, он что, не может оставить Тони в покое ни на одну грёбаную минуту? — Покинуть? Куда он направляется? — При заданных условиях поиска я не способна это отследить. Если вы хотите присмотреть за капитаном Роджерсом, я добавлю его в объекты оперативных сводок. — М-да, это было, кхм, очень прямолинейно. Ты что, заигралась в «Доктора Фила» [1]? — Тони встал и принялся расхаживать по мастерской. Периодически он брал в руки разные предметы, потом клал их обратно. Несколько раз он чуть не вышел за дверь, но в итоге всё-таки вернулся, рухнул в кресло и уступил своим желаниям: — Ну ладно, хорошо. Только детализацию уменьши. Главное — где он и кого выводит из себя. Не хочу знать, что он ел на завтрак и всё такое прочее. — Принято, босс. Странно, но, поручив Пятнице наблюдать за Стивом, Тони обрёл подобие мира в душе. Он наконец успешно выбросил мысли о Стиве и Ванде из головы и нырнул обратно в работу. В таком относительном покое он прожил три недели. Пятница держала его в курсе событий, но новости были короткими и редкими. Похоже, Стив и Ванда всё-таки осели на одном месте. Тони сосредоточился на новых подпорках для ног Роуди и, когда настало время тестирования, отправил сообщение: «Марк 7, загляни». Он как раз затягивал последний болт, когда в стеклянную дверь постучал Роуди. Тони жестом пригласил его войти, с радостью отметив, что вместо инвалидного кресла тот охотно пользуется «Марком 6» и костылями. Каждая новая версия становилась всё лучше — и Роуди становился всё сильнее. Можно было надеяться, что через несколько месяцев у него получится ходить с одними только экзопротезами. — Как поживаете, мистер Карк? — Роуди ловко пробрался между хламом на полу мастерской и поравнялся со столом Тони. — Никак не уймёшься? Ты каждый раз теперь будешь так здороваться? — Тони попытался изобразить беззаботность, хотя шутка напомнила ему о письме, доставленном оговорившимся посыльным. Роуди так и не узнал, что в нём было: каждый раз, когда Тони пытался хотя бы себе объяснить свои болезненные отношения со Стивом, то либо тот выходил мудаком, либо он сам. Что один вариант, что другой был невыносим. Ещё одна проблема в списке тех, ради которых Тони не собирался шевелить извилинами. — До самой своей смерти, друг мой, — когда Тони выпрямился и опёрся бедром о край стола, Роуди похлопал его по плечу. Выглядел он хорошо — крепкий, здоровый мужчина. Только седина, посеребрившая бородку и виски, продолжала отвоёвывать себе новые территории. Они легко перешли на привычный, удобный обоим стиль общения — после стольких лет дружбы нужно было сильно постараться, чтобы испытать какую-то там неловкость. Тони вытащил новый экзоскелет в центр мастерской и принялся наблюдать, попутно мысленно делая заметки, как Роуди сперва облачился в него, а потом взялся испытывать. Движения стали намного плавнее, чем в «Марке 6». Частично изменения были обязаны возросшей силе и самоконтролю Роуди, частично — чисто конструкционным улучшениям. Тони готов был, если придётся, проводить такие улучшения каждый месяц весь остаток своей жизни. Он был виноват в том, что его лучший друг потерял ноги, и он собирался помочь ему вернуть всё, что только возможно. Наконец Роуди махнул рукой и свалился в ближайшее кресло, переводя дыхание. Тони попытался подползти под его правое колено, чтобы подкрутить плоскогубцами разболтавшуюся деталь, но Роуди отпихнул его ладонь: — Хватит там возиться. Тони отодвинулся и, сев на пол у ног Роуди, обиженно надул губы. Роуди покосился на него: — Смотрю, ты до сих пор хандришь. — Неправда, — Тони скривился ещё больше. — Я вообще понятия не имею, о чём ты говоришь. — Да ты не в себе с того самого случая с мозговым слизняком или как его там. — Космической пиявкой, — поправил его Тони. Роуди вскинул бровь: — Точно, как же я так, это ведь общепринятый научный термин. — Да-да. Самый что ни на есть научный. Я учёный, я всегда пользуюсь научными терминами. — На прошлой неделе ты назвал плоскогубцы хваткоштуками. Тони вытянул ноги перед собой. Всё-таки он был слишком стар, чтобы сидеть на полу, — но стул сейчас казался таким далёким. — Ну, по-моему, это более правильное название, тебе так не кажется? Оно куда точнее отражает суть. Губ у них нет, а вот хватать всякие штуки ими приходится. — Ты уходишь от ответа. — Не припоминаю никакого вопроса. — Он подразумевался. Что тебя гложет в последнее время? Тони неуютно поёжился. Нужно было рассказать всё Роуди. Наверняка он бы выдал отличный совет, а не эту фигню в стиле Пеппер: «парень втюрился в тебя». А если бы не смог, то они закатили бы знатную пьянку, чтобы Тони не то что имя Стива — своё не вспомнил. Но нет. Тони пожал плечами, наконец поднялся и начал наводить порядок в инструментах. — Это существо полностью взяло меня под контроль, это было… так дико. Даже описать не могу. Согласен, наверное, это немного выбило меня из колеи, — признал он, решив уступить в одном пункте, чтобы Роуди не начал копать в других направлениях. — Но ведь сейчас оно сидит в надёжной клетке? — усмехнулся Роуди. — Оно не сможет проскользнуть ко мне в комнату посреди ночи? Хотя я мало чем могу ему пригодиться, — он с улыбкой показал на свои ноги. Тони, закатив глаза, перегнулся через верстак, чтобы достать из холодильника пиво. Одну банку он протянул Роуди, другую открыл сам — и, только сделав глоток, понял, насколько хочет пить. — Нет, конечно, мы хорошенько его облучили. Оно… — Тони, не закончив, рухнул в кресло. В мозгу словно щёлкнула зажигалка, озарив внезапной идеей. — Босс, можно вас? — вмешалась Пятница. Идея как пришла, так и ушла. — Что? — Тут намечается один… инцидент. В Лондоне. — В Лондоне? Что происходит? — Капитан Роджерс там. Он, кажется, готовится к проникновению на территорию «Клуба Адского пламени». В одиночку. — Какого хрена? — выпалил Тони и вскочил на ноги, чуть не опрокинув пиво. — «Клуб Адского пламени»? Чёрт побери, он вообще думает, что творит? — уже на полпути через комнату он понял, что сорвался бежать, ничего толком не обдумав. — Что случилось? — Роуди выбрался из «Марка 7» и потянулся к «Марку 6» и костылям. — Ты что, следишь за Роджерсом? Тони несколько раз дёргано крутанулся на одном месте. — Прости, дружище, мне пора. Просто… это же «Клуб Адского пламени». А он здесь. Господи, что за идиот! — Тони, о чём ты говоришь? — У меня осталась одна его вещь. Он не должен… мне нужно идти, — Тони спешно проводил Роуди к выходу и усадил в лимузин. Уже в воздухе на Тони напали сомнения. Щит, примагниченный к броне, ощущался тяжелой ношей. Тони понятия не имел, как Стив отреагирует на его появление. Они ни разу не контактировали после той встречи в мастерской, а она не очень-то хорошо закончилась. Весь полёт над Атлантикой — то есть примерно час — Тони накручивал себя, доведя чуть не до нервного срыва. Только оказавшись в городе, он выбросил всё лишнее из головы и сосредоточился на том, чтобы определить местоположение Стива. Пятница вывела на главный дисплей карту, и Тони, тщательно следуя ей, добрался до нужного переулка. Тони обогнул его по широкой дуге, притормозил, вернулся назад и прицелился. Крошечный Капитан Америка сошёлся в яростной схватке с человеком в полицейской форме. Даже со своей высоты Тони видел, что это не настоящий полицейский: его руки светились. Фальшивого копа настиг фирменный кэповский удар в лицо, и он свалился на землю, как мешок картошки. Стив выхватил у него дубинку и раскрутил. С другого конца переулка начали стрелять, и ему пришлось нырком перекатиться за мусорный бак. Тони решил, что настало время его выхода. Резко развернувшись, он молнией влетел на поле боя, умудрившись приземлиться всего в нескольких футах от укрытия Стива. Уперев один кулак в асфальт, он восстановил равновесие и выпрямился. До этого Тони никогда не видел Стива по-настоящему поражённым, а вот сейчас у него натурально отвисла челюсть, и он выронил дубинку из рук. Он так удивился, что, когда Тони бросил ему щит, чуть не упустил его. — Ты кое-что забыл, Кэп. — Тони, какого чёрта ты здесь делаешь? — Я… — Тони попытался придумать какую-нибудь колкость, но у него не вышло. Он на полном серьёзе не представлял, какого чёрта здесь делает, — ...помогаю? Стив ещё немного попялился на него, пока пуля не срикошетила от брони, просвистев опасно близко от его уха. Тогда он снова сосредоточился на драке, вернувшись в образ Капитана Америки. Вот только Тони заметил, как любовно он провёл пальцами по краю щита, прежде чем закрепить на предплечье электромагнитный нарукавник. Теперь, когда они были вдвоём и к Стиву вернулся его щит, с Геллионами удалось справиться довольно быстро. Улочка опустела, и Тони, повернувшись к Стиву, набрал воздух в лёгкие. Слова теснились и напирали, но Тони плотно сжал губы, не давая им вырваться. А хотелось ему выпалить: «Клуб Адского пламени?» В одиночку? Серьёзно? Ты что, с дуба рухнул?!» Но он с неумолимой ясностью понимал, что за этим последует очередная ссора, и, если уж быть честным с самим собой (чего он всегда старался избегать), нет у него никакого права такое говорить. Стив не просил его помощи, Тони сам вызвался. Если бы Стив хотел, чтобы Тони узнал о его вылазке, он бы сказал — но, видимо, теперь его дела Тони не касались. Если вообще когда-либо касались. Поэтому Тони просто посмотрел на Стива, а Стив посмотрел на него. Выдержав мучительно долгую паузу, тот шагнул вперёд. — Ну… — только и успел протянуть он, но этого оказалось достаточно, чтобы вогнать Тони в панику. Он не хотел, чтобы Стив спрашивал, зачем он сюда явился. Не хотел ничего объяснять про щит. Не хотел ляпнуть что-нибудь ужасное и потом снова провожать уходящего Стива взглядом. И потому решил махом избавить себя от лишних проблем. — Будь осторожнее с Геллионами, Стив. Эмма Фрост шутить не любит. Включив репульсоры, он пулей покинул переулок, оставив недоумевающего Стива позади. Следующие две недели прошли странно. Тони изо всех сил пытался погрузиться в работу и напрочь забыть обо всех Мстителях скопом, но ему отчаянно мешали периодические сообщения Пятницы о перемещениях Ванды и Стива. Каждый раз он невольно задавался вопросом, что же там себе надумал Стив. Стив вроде бы старался больше не ввязываться в такие неприятности, но новости о нём поступали редко и обрывочно. Ванда, к счастью, пока оставалась в Ваканде и не замышляла никаких проказ. Стив дважды возвращался в Лондон (без каких-либо происшествий), метнулся в Индию, потом в Сингапур и наконец пропал где-то в России. Когда и через неделю он не объявился, Тони начал беспокоиться. Через две он откровенно испугался. Пятница не могла ничего ему подсказать, поэтому единственным способом что-нибудь узнать — и ослабить тревогу — было попробовать связаться со Стивом лично. А это значило… Тони сел за стол, всеми фибрами души игнорируя заветный ящик. Это занятие выматывало, вытягивало энергию, не давало сосредоточиться ни на чём другом, поэтому и час спустя курсор всё так же мигал на пустом листе технического задания. С тяжёлым вздохом Тони наконец сдался, выдвинул ящик, выудил оттуда телефон и впервые открыл его. Можно написать всего одно сообщение, чтобы убедиться, что Стив живой, ничего такого уж странного в этом нет. На экране отобразилось: «У вас семь новых сообщений». Удивлённый Тони долистал до самого старого и открыл его, полагая, что это просто случайный спам. «Спасибо». Номер отправителя был забит в контакты без подписи. Дата — через два дня после лондонской вылазки Тони. Спустя восемь часов пришло ещё одно: «Ты прав, это было глупо. Я не должен был так поступать. Мне даже не удалось достать то, за чем я приезжал». Сообщения приходили один-два раза в неделю: со времени той заварушки и до вчерашнего дня. «Ванда передаёт привет». За этим последовала серия бессвязных эмодзи — непонятно, от Ванды или от Стива. Если от Ванды, то, наверное, в них была зашифрована какая-нибудь нелепица, которую Тони не мог разгадать в силу возраста. Если от Стива, то можно не сомневаться — он наверняка просто пытался разобраться, как работает телефон. Следующие три были совсем недавними: «Ты случаем не знаешь температуру кипения кленового сиропа?» «Надеюсь, у тебя не возникло никаких проблем после Лондона. В переулке были камеры». «Я чертовски устал от деревьев». Стив, видимо, привык регулярно писать ему, и его не беспокоило, что Тони не отвечает. Не задумываясь над своими действиями, Тони набрал: «219 по Фаренгейту». Отложив телефон, Тони снова попробовал сосредоточиться на работе. Набросок чертежа начал потихоньку вырисовываться, но не прошло и пятнадцати минут, как процесс был прерван тихим жужжанием. «Спасибо, уже не надо. Сам узнал. Хотя это было нелегко». Тони усмехнулся, пытаясь представить такую забавную ситуацию, в которой могло бы пригодиться это знание. Впрочем, куда больше его притягивала загадка предпоследнего сообщения. «А чем тебе деревья не угодили? Оскорбили твою мать?» На этот раз ответ пришёл мгновенно. «Они просто везде. Не могу поверить, что говорю это, но я бы сейчас всё отдал, чтобы увидеть твою огромную уродливую Башню». И после паузы: «Ну, может, «Старбакс» ещё». «Я, кстати, до сих пор обижен на тебя за неё. Вот почему вода в твоей душевой всегда была холодной». «Ничего страшного, я всё равно предпочитаю холодный душ». Внутри как-то неприятно сжалось: Тони вдруг понял, что они чатятся почти на грани флирта, если уж речь зашла о привычках, напрямую связанных с наготой. Вообще-то, у него не было таких намерений, и хорошо, что Стива, видимо, эта тема не задевала. Порыв сунуть телефон обратно в ящик и уйти испарился. «Неужели в российском Нигдебурге нельзя найти карамельное маккиато объёма «венти» на соевом молоке?» На этот раз пауза продлилась дольше, и Тони слегка заёрзал, тревожась, что Стив: А) может расстроиться, что за ним следили; Б) может расстроиться, что его местоположение рассекретили через потенциально небезопасный канал. «По-моему, всем известно, что я предпочитаю фраппучино с шоколадной стружкой. И нет, тут одни деревья». В подобной переписке они увязли на несколько недель. Стив порой — обычно в самых что ни на есть таинственных намёках — сообщал, что нового у них с Вандой. А Тони давал Стиву возможность выговориться — ну, насколько он сам мог предположить. Стив, похоже, много времени в одиночестве путешествовал по миру. Он никогда не упоминал, что ищет и зачем ему вообще это нужно, а Тони никогда не спрашивал. Точно так же Стив никогда не упоминал Барнса — а Тони точно так же о нём не спрашивал. Этот шаткий мир нравился ему, для них со Стивом это был самый долгий период без ссор и… всякого другого. Благодаря тому, что теперь не приходилось постоянно терзаться насчёт Стива, на Тони снизошло такое невыразимое облегчение, что мысленный ступор — о котором он и сам не подозревал — исчез сам собой. За неделю ему удалось сделать больше, чем за весь последний месяц. Он по уши погрузился в доработку «Марка 7» для Роуди, как вдруг Пятница получила вызов из лос-анджелесской лаборатории, куда для дальнейшего изучения передали загадочную капсулу. Тони и команда доктора Рэя из УКЛА [2] с тех пор поддерживали постоянный контакт, но пока никаких особо интересных результатов не было. — Робошоп Старка на проводе, — ответил Тони, не поднимая головы. — На всех действует пятидесятипроцентная скидка, за исключением вон того в углу, он бесплатно. — Дубина возмущённо застрекотал. — Ну, если бы ты не ронял всё подряд, может, я бы так не стремился от тебя избавиться! — Мистер Старк? — вместо доктора Рэя на большом голоэкране, нависшем над столом, обнаружился измождённый мужчина в лабораторном халате. — Я... — Технически я доктор Старк, — перебил его Тони. — Блин, почему это звучит так пугающе? — Я… я не знаю, — он искренне растерялся — то ли из-за самого вопроса, то ли из-за того, что это Тони его задал. — Вот и я не знаю. Может, это прибавляет мне лет? Правда ведь, когда слышишь «доктор Старк», представляешь себе семидесятилетнего старика? Бедняга только молча хлопал глазами. — Прости, неужели никто не предупредил тебя, что я тот ещё мудак? Он закашлялся и покраснел: — Ну, вообще-то… Тони громко, от всей души рассмеялся и только тогда понял, как же давно этого не делал. — Так чем могу помочь? — он с ожесточением вонзил отвёртку в щель между платами и попытался поддеть одну из них. — Я… я доктор Вебер, работаю с доктором Рэем. У нас тут небольшие проблемы с, ну, капсулой, и мы хотели бы посмотреть на те исходные данные, которые вы получили при первичном осмотре. Нам переслали кучу результатов и вычислений, но некоторые из этих заключений… — он перебрал бумаги у себя на столе. — Нам бы понять, откуда они взялись, чтобы поискать и другие корреляции. Тони щедро махнул рукой: — Конечно, без проблем. Пятница, открой доступ. — Спасибо. Мы заметили, что с момента прибытия капсулы к нам её плотность увеличилась, и я боюсь, что рост может быть экспоненциальным. Тони отложил отвёртку и, нахмурившись, посмотрел на экран: — Плотность? — Да. Часть команды даже встревожилась, что у нас тут может образоваться черная дыра. Не самый приятный предмет интерьера для лаборатории, — Вебер нервно усмехнулся. — Точно, — Тони уставился на Вебера, и тот неуютно заёрзал под его взглядом. Ведь и раньше мелькала одна идея, ещё когда Роуди приходил… Про плотность и… температуру? Вебер немного развернул камеру, и Тони увидел зловещую капсулу за его спиной. Она по-прежнему излучала черноту и пугала даже через экран. Тони гулко сглотнул и поёжился — ему не хотелось её больше видеть. Вебер приподнял лист бумаги и ткнул в подчёркнутую строчку. Тони наклонился, чтобы рассмотреть получше. — Видите, здесь отчётливо… Раздался такой громкий звук, что динамики на камере с той стороны взорвались. Тони от неожиданности отпрянул и чуть не свалился на пол, наткнувшись на спинку кресла. — Вебер?! — крикнул он. Ответа не было. Вебер исчез, и у Тони открылся прекрасный вид на капсулу — точнее, на то, что от неё осталось. Она… таяла. Как-то по-иному описать этот процесс не получалось. Из неё потоком хлынули бездонно-чёрные пиявки, которые расползались по всем направлениям. — Вебер, чёрт! — попытался он ещё раз, но столь же безрезультатно. Тони в отчаянии смёл всё со стола, развернулся и вылетел из мастерской. Он стрелой рванул к ближайшему ангару, где находилась броня, недавно отдраенная Дубиной. Сердце бешено колотилось где-то в горле. Завернув за угол, он остановился так резко, что подошвы проскользили по полу. Костюм неподвижно и внушительно стоял посреди комнаты, и из него — из каждой щели, из каждого зазора, из каждого шва — сочилась глубокая чёрная пустота. Мерзкие пиявки кишмя кишели на всей поверхности драгоценной брони. Тони попятился назад, ударился спиной о стену, сполз на пол и подтянул колени к груди. Что-то в происходящем было неправильно. Несмотря на то, что пиявки активно двигались, ни одна из них не коснулась пола. Когда Тони попытался взглядом проследить перемещения какой-нибудь из них, та просто исчезла среди остальных, словно растворилась. — Пятница, просканируй броню, — сдавленно выдохнул он. — Защита, оружие и репульсоры функционируют на ста процентах мощности. Повреждений и аномалий не выявлено. — Да, то же самое ты сказала и в прошлый раз, — пробормотал Тони себе под нос, пытаясь взять дыхание под контроль. Он почти не сомневался, что ни одной пиявки здесь нет, но не мог заставить себя подойти ближе и проверить. Уже не впервые его травмированное сознание сигнализировало о несуществующей угрозе — но на этот раз Тони никак не мог себя разубедить. Пятница ничего не видела, и… и больше никого здесь не было. Ну ладно, Стива. Стива здесь не было. Как только Тони мысленно произнёс его имя, тревожный ком в желудке начал рассасываться. Только выудив телефон из кармана и уже наполовину набрав номер, Тони понял, что делает. — Тони? — Стив ответил почти сразу же, и Тони глубоко вдохнул. Смертельная хватка пальцев на трубке ослабла. — Привет, Стив! — к счастью, его голос звучал почти нормально, разве что немного возбуждённо. — Помнишь ту капсулку, которую мы облучили, мужественно продемонстрировав ей свою супергеройскую силу? Хорошие были времена, правда? Да, так вот, она типа взорвалась, и теперь у нас налицо небольшая проблема. — Где ты? — Стив и сам заговорил слегка паническим тоном. — Я на ба… нет-нет, я не там. Это случилось в Лос-Анджелесе, просто я беседовал с дежурным, и как раз тогда… рвануло. Я собираюсь туда, просто я… — Тони не договорил, не представляя, как объяснить, что он окончательно сошёл с ума и позвонил Стиву потому, что тот мог разглядеть в нём — его. Хотя несколько недель назад Тони хотелось избить его за это. — Я в Канаде, можешь подхватить меня по дороге? — на той стороне послышалось шуршание и фоном раздались чьи-то тихие голоса. Вдруг пришла странная, несвоевременная и абсолютно нежеланная мысль, что Стив мог быть с женщиной, — но Тони почти сразу отмахнулся от этого видения. — Конечно, присылай координаты. Доберусь на квинджете, — Тони прикрыл микрофон и протяжно выдохнул. Потом оглянулся на броню — с той было всё в порядке, ни единой пиявки, ни одного шевеления. Он полетит на квинджете, и ему не нужно будет надевать костюм, пока Стив не окажется рядом. Телефон завибрировал: пришло сообщение. — Получил. Скоро увидимся, — Тони завершил звонок, не дожидаясь реакции, и вскочил на ноги. — Сложи его, Дубина, — он указал на костюм. Дубина со стрёкотом притащил чемодан, на пару с Пятницей активировал сборочную систему брони и принялся ее упаковывать. Тони доплёлся до квинджета. К тому времени, как он закончил ускоренную предполётную проверку, Дубина как раз подкатился к борту, толкая перед собой чемодан на колёсиках. Тони открыл люк в полу, и робот установил ценный груз прямо в центре палубы. — Спасибо, дружище, — Тони отсалютовал Дубине. — Я ненадолго отлучусь. Чтобы ложился не позже двенадцати, никакого фастфуда, и не позволяй Ю устраивать пивные вечеринки до моего возвращения. Дубина защёлкал и выехал наружу. Тони зачитал Пятнице сообщение Стива, и они взмыли в ясное небо. Крюк до южной Канады занял совсем немного времени. Тони не стал спрашивать, что там делал Стив, — кратко изложил содержание видеозвонка и погрузился в молчание. Пятница перехватила управление самолетом, и Тони, устав пялиться на бесконечные облака, вылез из кабины и плюхнулся на сиденье напротив Стива. В воздухе разлилась лёгкая неловкость. Переписка проходила в приветливой, но не то чтобы совсем дружеской манере, однако толкаясь локтями в одном салоне так тщательно разговор уже не выстроить. Тони внезапно осенило, насколько же абсурдно было просить Стива о помощи. Надо было позвонить Вижену, или найти Тора, или… блин, да даже Питер Паркер был более разумным выбором, чем Стив. И всё же в минуту паники именно Стив первым пришёл на ум. Это что-то значило, но что именно — в это Тони вникать не желал. Несмотря на все трещины и изломы, которыми пошло доверие между ними, рядом со Стивом Тони по-прежнему чувствовал себя в безопасности. Со Стивом на борту Тони стало гораздо лучше, но адреналин в крови всё ещё продолжал бушевать, и чемодан с броней казался раза в четыре больше, чем на самом деле. Тело требовало «драться или бежать», точнее, с учётом всех обстоятельств, «драться или лететь» — что в вызывающем клаустрофобию пространстве квинджета выливалось в нервную взбудораженность. Стив снова прилип к телефону, ожесточённо печатая что-то, и Тони и нескольких минут не продержался. — Предупреждаешь жёнушку, что дома будешь поздно? — выпалил он, не успев прикусить язык. Тони понимал, что творит полную херню. Понимал, что разозлит Стива, но не мог перебороть себя. Стив кинул на него хмурый взгляд. — Тони… — в его голосе прозвучала болезненная снисходительность, и Тони заранее начал себя накручивать; не дав Стиву договорить, он огрызнулся: — Что это за интонация такая? Как будто мне четыре! Что, собираешься меня в угол поставить? Стив вздохнул: — Я бы попробовал, если бы была хоть малейшая вероятность, что это поможет. — Знаешь, — слова хлынули так быстро и мощно, что их невозможно было остановить, — ты точно таким же тоном говоришь, когда дело касается Соглашений. Как будто я ребёнок, устроивший истерику. — Ну, может, тебе просто надо перестать себя так вести? — пробормотал Стив себе под нос. — Прости, что-что? Повтори погромче. Я предпочитаю, чтобы оскорбления бросали мне в лицо, а не в пол. Стив наконец поднял глаза, полные ледяного холода: — Ладно. Хорошо. Ты вёл себя так, как будто чем громче ты крикнешь или чем сильнее врежешь, тем вернее я встану на твою сторону. Но мы ни разу так и не пришли к согласию. Если бы ты хотя бы уважал мою точку зрения, было бы легче. Настоящий удар под дых. То же самое Тони мог сказать о Говарде — по крайней мере, в отношении их споров. Да уж, яблоко от яблоньки. Конечно, Тони ни за что не мог признать это. — У меня не было времени, чтобы научиться уважать твою точку зрения. Ты слишком быстро смотался в туман, — он до боли сжал зубы. Стив ответил пронзительным взглядом: — Мне бы вообще не пришлось «сматываться в туман», если бы твои Соглашения не выставили меня преступником за то, что я защищал неви… своего друга. По-моему, я проделал безукоризненную работу над собой, чтобы перестать тебя в этом винить. — Да ладно? Значит, щит в грудь — это просто шутка такая была? — Ты пытался убить Баки. — Но ведь он не был «невинным человеком», правда же, Стив? Он убил мою мать! Стив раздражённо выдохнул, но продолжил спокойно и осторожно: — Тони, это ГИДРА убила твоих родителей. ГИДРА убила Баки и создала Зимнего солдата. ГИДРА украла у меня семьдесят лет жизни. — А ты украл у меня всё это! — Тони не стал уточнять, что имеет в виду. Слишком легко и слишком страшно было вставить вместо «этого» — семью. — Думаешь, мне так просто было это отбросить? Это всё, что у меня было! — Стив взорвался: вскочил на ноги и гневно уставился на Тони сверху вниз. Тот невольно отпрянул. — У меня отняли всю мою жизнь, осталась только команда и… и, может, ты. А потом каким-то чёртовым чудом у меня появился шанс обрести Баки. Единственного человека из той, прошлой жизни — и тогда бы я смог смириться с микроволновками, и с небоскрёбами, и даже с теми странными бананами. Но нет, очевидно, я слишком многого захотел. И мне пришлось выбирать. Между семьёй, которую я чертовски упорно, долго и напряжённо собирал по кусочку, — и тем единственным, кто остался жив из моего погибшего мира. Это был ужасный выбор. Хуже него у меня не бывало. Я чувствовал, что разрываюсь на части, и ровно от половины себя я отказался, чтобы спасти лучшего друга. Но самое плохое — что просто убивало меня — это именно ты, чёрт побери, заставил меня выбирать, Тони. Стив немного сдулся: — Если бы и он, и ты были рядом, я бы справился со всем остальным. Мы довели бы Соглашения до ума, вместе мы что-нибудь придумали бы. Но ты заставил меня выбирать. Я решил, что ты действительно убьёшь его… даже не сомневался, — у Стива сорвался голос. — Однажды я уже видел, как каждый из вас умирает. Я подумал, что больше этого не выдержу. Стив скованно провёл рукой по волосам, посмотрел на Тони больным взглядом и рухнул обратно на своё место. Боевой дух резко покинул Тони, вместо него в душе поселилась тряская неуверенность. Из горла рвался оглушительный нечленораздельный вопль, и Тони торопливо затараторил: — Я винил своего отца, — он тяжело сглотнул. — Двадцать пять лет я винил его за аварию. Либо он вёл слишком быстро, либо был пьян, либо всё вместе. Я думал, он убил мою мать… Стив с совершенно разбитым видом немигающе смотрел куда-то в район колена Тони. В груди снова вскипела злость, и Тони шлёпнул рукой по соседнему сиденью: — И знаешь что? Это, чёрт побери, по-прежнему его вина. — Взгляд Стива метнулся к лицу Тони. — Вся эта фигня с сывороткой. Какого хрена он вёз её в своей машине — в которой вместе с ним ехала моя мать?! Он так и не смог отпустить… не смог забыть тебя, — Тони замолчал, глубоко вдохнул и выпустил воздух, как проколотый шарик. — Наверное, это наследственное. — Тони, — начал было Стив, но, наверное, так и не сообразил, что тут можно сказать. Что хуже всего — неожиданно Тони пожалел. Не о чём-то конкретном, а просто о том, как всё сложилось. Пожалел, что всё оказалось так запутанно и что вряд ли получится это исправить. — Я не знаю, что… я не могу изменить своих чувств, Стив. По поводу всего, что было. Я пытался. Стив какое-то время молча разглядывал его, прежде чем продолжить изучать свои сжатые ладони, лежавшие на коленях. — Я не прошу тебя простить Баки. Я никогда бы не смог тебя об этом попросить. Но я надеюсь, что однажды ты сможешь простить меня, — Стив остановился, поднял голову и встретился глазами с Тони. — И себя. Тони стиснул волосы в кулаках и, соскользнув на пол, уткнулся лбом в колени. Он знал, что это выглядит ребячеством — он и чувствовал себя ребёнком, — но сердце уже сбивалось с ритма, как и каждый раз перед тем, как во рту возникал привкус металла, а в груди вспыхивало желание крушить всё вокруг. Хотелось предотвратить этот приступ хотя бы сейчас. Миг спустя он услышал шорох: Стив прислонился к нему боком, и тёплая ладонь невесомо опустилась на спину. — Какой она была? Тони откинул голову назад и увидел плавные обводы обшивки. Затылком, прижатым к сиденью, он ощущал вибрацию двигателей. — Вряд ли она завоевала бы звание матери года, но она любила меня. Заботилась обо мне, понимаешь. Она редко бывала рядом, Джарвис… настоящий Джарвис… меня вырастил, но она искренне любила меня. Если бы не она, я бы о многом из того, что сделал хорошего в жизни, даже и не подумал. Меня не оставляет ощущение, что у нас не было ни единого шанса. Когда я был ребёнком, у неё никак не получалось понять меня. Но теперь? Всё могло бы выйти. Мы могли бы разобраться, но нам не дали возможности. Когда я вспоминаю прошлое, то понимаю, как же много она для меня значила. Между ними снова воцарилась тишина — но на этот раз более мягкая, более нежная, более лёгкая. Сперва неуверенная рука Стива долго лежала на спине Тони, потом медленно скользнула на шею. Тони склонил голову, и Стив пропустил пальцы сквозь его волосы, почёсывая кожу. — Нечестно, — простонал Тони. — То, что мне такое нравится, ты узнал грязными методами. Стив усмехнулся, но ладонь не убрал: — Я не виноват, что тебя так просто раскусить. Он продолжал лениво массировать голову Тони, словно забыв, что делает это. Покосившись на телефон, лежавший в другой руке, он пролистал новостные сводки. Тони невольно вспомнилось, как Стив впервые погладил его так — в их первый раз в мастерской. Тони то ли злился, то ли грустил, одновременно тосковал по Пеппер и ненавидел самого себя за то, что всё разрушил, — последнее чувство становилось всё глубже с каждым их новым расставанием. Но на этот раз он решил отвести душу не с бутылкой виски, а с мотором. Он не слышал ни как Стив вошёл, ни как приблизился: тот просто внезапно оказался совсем рядом, встал вплотную. Тони не слишком хорошо помнил, как всё завертелось: либо у кого-то по-особенному блеснули глаза, либо кто-то по-особенному облизнул губы — но границы вдруг рухнули. Следующая отчётливая картинка — Стив усаживает его на капот, словно он ничего не весит, и эта самая рука ведёт по уже обнажённой спине и цепко хватает за волосы. Тони тогда отреагирировал с таким энтузиазмом, что Стиву только и оставалось, что выдохнуть и застонать. Это было жёстко, грязно и быстро, и когда всё закончилось, ни один из них не представлял, что нужно сделать или сказать. Полностью в их стиле. Вся их запутанная дружба — или отношения, или что там это было — вылились в фантастический торопливый перепих на капоте разбитой машины. — Ты, кстати, зачем тогда в мастерскую приходил-то, а? — вслух поинтересовался Тони. Стив взглянул на него, почти неосознанно опустил руку, и Тони тут же заскучал по успокаивающим прикосновениям. — Нат сказала мне, что вы с Пеппер расстались. Тони вскинул брови. Если Стив действительно вертелся рядом в ожидании, пока он снова останется один, то это интриговало, смущало и возбуждало. — А ты у нас не любишь терять время, да? — Нет! Всё не так, — Стив отчаянно озирался, как будто более приемлемый ответ должен был быть выбит где-то внутри квинджета. У Тони дрогнули губы: он всегда обожал ставить Стива в неловкое положение. — Я просто хотел проведать тебя. Узнать, может, ты захочешь сходить выпить. — Ты не способен напиться. — Раньше тебя это никогда не останавливало, если ты брал меня с собой за компанию. У меня были самые невинные намерения, клянусь, — Стив совсем смешался и заёрзал. — И что же случилось? — Ты. Ну, ты работал, слушал музыку и… э-э… подпевал ей. Это так… — Стив не договорил. Тони усмехнулся: — Получается, это твой самый большой фетиш, Кэп? Пение? Стив закатил глаза: — Нет. Там был, видишь ли, ты. Просто ты был собой. Ты мне нравишься, Тони. Веришь ты мне или нет. Я понимаю, что мы, наверное, никогда не сможем нормально поладить между собой — по крайней мере, просто точно не будет. Но… — Стив пожал плечами, словно это ничего не значило. Словно все трудности того стоили. Словно Тони почему-то стоил и криков, и драк, и попыток вытрахать друг из друга это притяжение, когда его уже было невозможно выносить. Они молча сгорали от неловкости, пока Тони пытался всё обдумать. Он действительно нравился Стиву, он не был ни средством отвлечься, ни короткой забавой. Пеппер была права… ну конечно, права. И ведь Тони знал это. Всегда знал. Но услышать, как Стив это произносит? Как будто нет ничего страшного в том, чтобы поместить «Тони» и «нравится» в одно предложение? Это совсем другое дело. — А как насчёт последнего раза на базе? Какого хрена произошло там? На лице Стива отразилась нескрываемая боль. Он долго думал, прежде чем выдохнуть: — Ты слишком многого от меня хочешь, Тони. — Что? — Я знаю, что после моего исчезновения твой отец говорил обо мне так, будто я научное чудо — и для него я был высочайшей планкой, которую только можно достичь. По-моему, из-за этого у тебя возникло неверное впечатление. Ты ждёшь, что я буду, ну, не знаю, эдаким идеальным сильным супергероем. Но я всего лишь глупый упрямый парень с… магически выращенными мускулами. Я живу не в своё время… у меня такое ощущение, как будто я постоянно играю в догонялки, пытаясь всего лишь разобраться, что происходит. Я регулярно ошибаюсь. Я действительно пытаюсь быть хорошим человеком, жить правильной жизнью, просто… это нелегко. Я скучал по тебе, мне было одиноко, я злился. Мне не стоило этого делать, потом я корил себя как не знаю кто. Я был уверен, что это наша последняя встреча, и я уж точно не хотел, чтобы она оказалась такой. Но точно так же я не хотел, чтобы всё закончилось взаимными оскорблениями. Я знал, что ты хочешь, чтобы я ушёл, — и я ушёл. Тони вызвал в памяти выражение лица Стива в тот день. Ту ужасную гримасу. Вообразил, как он себя чувствовал, думая, что между ними больше ничего не будет. — Не спорю, я хотел, чтобы ты ушёл. Для танго всегда нужны двое, так что я тут тоже постарался. Наверное, я пытался через задницу выкинуть тебя из головы. Ни черта из этого не вышло. — Ну да, — грустно кивнул Стив. — Знаешь, если бы ты попросил меня остаться, я бы остался. — Знаю, — Тони действительно верил ему. Несмотря на исходящую от Росса угрозу, нависшую над Стивом, достаточно было бы сказать «стой» — и он бы никуда не ушёл. Он доказал это тем, что сейчас был здесь. — Хотя я никогда бы тебя не попросил, даже если бы действительно хотел. — Стив так никогда ещё не выглядел — словно у него слёзы подступали к глазам. Тони из-за этого чувствовал себя ужасно неуютно. — Впрочем, если честно, мы с тобой невероятно хороши в этом. — В чём? В том, как лажаем друг с другом? — Ну, вообще-то я имел в виду взаимные оргазмы, но и в этом тоже. Стив едва не улыбнулся — и снова нахмурился: — Всё это были ошибки. Каждый раз. Потому что… потому что я думал, что я делаю больно только себе, мучаю только себя, когда довольствуюсь тем, что урывками получаю давно желанное. Я не понимал, что тебе я тоже причиняю боль, — я считал, что для тебя это ничего не значит. Каждый раз я думал, что уж теперь-то это больше не повторится. Что ты окончательно вернёшься к Пеппер и вы поженитесь. — Честно? Я тоже считал, что для меня это ничего не значит, — Тони вспомнил, как Стив поцеловал его в лифте. Они устроили себе бесконечную череду грустных прощаний. Мысли об этом вызывали тошноту, теперь, когда он представлял, как Стив ходит кругами, дожидаясь новой возможности — какой бы ничтожной она ни была, — ему становилось совсем не весело. У него разрывалось сердце. Стив глубоко вздохнул: — Я не с Баки переписывался, а с Вандой. Баки… Баки в Ваканде. Он решил лечь в криосон, пока не найдётся способ стереть его программу. Он в ужасе от того, что может произойти, если к кому-нибудь ещё попадут триггерные слова. Внезапно всё прояснилось. — Так вот чем ты занимался. Искал телепата, который сможет помочь. У Геллионов это Эмма Фрост. Стив мрачно кивнул: — Да. Пока успехов ноль, — Тони попытался принять как можно более мирный вид — он понимал, что для Стива значило выдать уязвимое положение Баки. — Я знаю, что ты не хочешь этого слышать, но я от всего сердца прошу прощения за то, что не рассказал тебе о родителях. Я был уверен, что эта информация причинит тебе боль, а я не хотел причинять тебе боль. Это было эгоистично. А вот то, что я остановил тебя в Сибири… этого я бы не изменил. Баки взаперти, ты ненавидишь меня, но по крайней мере вы оба живы. Тони, я бы ни за что это не переиграл. Даже если ты никогда не сможешь простить меня — у нас хотя бы остаётся шанс. Если бы я позволил вам непоправимо навредить друг другу, то я бы точно не смог простить себя. Тони снова захотелось сказать это — и теперь он по-настоящему в это поверил: — Я не ненавижу тебя, — он понятия не имел, что ещё тут можно добавить, возможно ли вообще какое-то продолжение у этой фразы. Пока и это было значительным прогрессом. — Если я увижу его — если бы я увидел его вот прямо сейчас — я, наверное, не удержусь и поведу себя точно так же. Но если у тебя получится его выковырять из морозилки, пришли мне чертежи. Я смогу сделать ему новую руку. Гораздо лучше, чем эта советская фигня. Стив изумлённо повернулся к нему, но Тони, избегая его взгляда, принялся колупать невидимое пятнышко на джинсах. — Спасибо, Тони. — Это для тебя, — торопливо добавил он. — А не… — Да, я понимаю. Просто… спасибо тебе. Это много для меня значит. Пятница уберегла их от неловких благодарных объятий, громко объявив, что они приближаются к УКЛА. Тони рывком поднялся и наклонился над панелью управления, чтобы понять, что происходит снаружи. Стив прижался к его боку, но Тони едва это заметил: его глаза не отрывались от улиц. Вроде бы всё было как всегда, ничего не изменилось — но, когда они снизились над Санта-Моникой, у Тони отвисла челюсть. Капсулу перевезли в патанатомическую лабораторию, чтобы команда доктора Рэя могла взяться за её изучение. Теперь Шестнадцатая улица, где она находилась, почти полностью опустела, только в обоих концах толпились паникующие люди. Двор медицинского факультета заполонили тёмные тени, и даже сквозь шум двигателей квинджета слышны были крики. Пятница посадила квинджет на углу кампуса. Тони глубоко вдохнул и, посмотрев на Стива, чтобы успокоиться, откинул крышку чемодана. Броня лежала тихо и мирно — ни намёка на всепоглощающую черноту посреди красного с золотым. Тони активировал браслеты, и костюм быстро собрался вокруг его тела. Когда упал лицевой щиток и на дисплее зажглось «Пятница, полная диагностика», Тони резко выдохнул, напоминая себе не забывать дышать. — Все системы работают, босс. — Хорошо, выдвигаемся, — тихо пробормотал Тони себе под нос, потом нашёл взглядом внимательно наблюдавшего за ним Стива, уже надевшего капюшон и взявшего в руки щит. Тони повторил громче: — Выдвигаемся! Люк квинджета откинулся, и они выбежали наружу. Кажется, никто не обратил внимания на их появление: все были слишком поглощены страхом и паникой. Одна стена лабораторного корпуса сильно пострадала от взрыва, улицу засыпали кирпичи, бетонная пыль и печальные останки незавершённых научных разработок. У Тони замерло сердце: группа зловещих чёрных лужиц медленно, но уверенно ползла по асфальту. Заметил ли Стив, как он неосознанно вздёрнул плечи и сбавил шаг, или нет — но его рука, скрытая перчаткой, коротко хлопнула по бронированной спине. Набравшись сил от этого прикосновения, Тони проследовал выбранным маршрутом, огибая пиявок, чтобы оценить масштаб бедствия. И немедленно наткнулся на огромного инопланетного монструозного жука. Заорав, Тони отпрянул. Стив, который до этого крался по северной стороне улицы к тому, что когда-то было лабораторией, услышав крик, мигом развернулся и рванул обратно. Тони вскинул руку и начал бешено палить из репульсоров, до сих пор пошатываясь — у него никак не получалось восстановить равновесие. Внезапно щит вспорол воздух — и пришельца в придачу — и, описав изящную дугу, снова оказался в руке Стива. Ну разве не мистер Совершенство? Тони стрельнул в него глазками — чего, очевидно, не было видно под лицевым щитком. Пожалуй, и к лучшему. Он наклонился, чтобы рассмотреть тварь поближе. В ней было примерно семь футов роста, передвигалась она на четырёх лапках, остальными двумя размахивала. Тело состояло из множества сегментов, глаза были огромными и выпученными. Голову венчали четыре усика-антенны. Гадина могла похвастаться такой же абсолютной чернотой, как капсула и пиявки, но, в отличие от них, её целиком покрывали крошечные волоски. Из-за этого не возникало такого ощущения бездонной пустоты, как с другими существами, — зато создавался странный эффект размытости. Словно те жутковатые цветочки, найденные Тони в детройтском куполе, обрели форму жука. — Что… это? — Стив на удивление быстро запыхался. Тони пожал плечами, хотя из-за пластин брони вряд ли жест вышел отчётливым. — Не знаю, но у этого определённо есть общие черты с теми созданиями, что мы уже видели. Так что как минимум они наверняка с одной планеты. — Там ещё, — Стив вдруг напрягся, и Тони рывком выпрямился. Огромная волна жуков хлынула на улицу из проёма между зданиями медицинского факультета. Они вместе встретили врагов: щит и репульсоры легко справлялись с инопланетной поганью. Вместе они вывели из строя примерно штук двадцать, прежде чем наметился перерыв в бойне. Тогда они снова двинулись к лаборатории, но тут их окликнул испуганный голос, и они синхронно, как одно целое, развернулись. Молодая девушка — наверное, студентка — кричала, глядя на свою руку. Тони задохнулся, поняв, что по её плечу ползет пиявка, и взмыл в воздух; Стив понёсся по земле. Девушка трясла рукой, пытаясь отцепить черноту, но это не помогало, а они были ещё слишком далеко. Когда Стив добежал, а Тони приземлился — буквально спустя доли секунды — пиявка добралась уже до шеи. Глаза девушки внезапно помутнели, потом она заморгала. Стив резко крутанул её на себя и убрал волосы, обнажив свежую отметину — а вот существа как не бывало. — Мэм? Нам нужно доставить вас в больницу, — Стив схватил её за предплечья и попробовал поймать взгляд. Тони тоже потянулся к ней: — Я могу донести её до… Его прервал ужасающий хрип. Колени девушки подогнулись, и они со Стивом попытались её удержать. Из её рта пошла пена, зрачки стали расширяться, пока не заполнили всю радужку. Стив в отчаянии вскрикнул, осторожно потряс её — но она обмякла, мгновенно побледнев, и её челюсть отвисла. Стив уложил её на землю. Капюшон прятал пол-лица, но стиснутых зубов ему было не скрыть. Тони присел рядом, желая что-то сказать и не находя слов. Он чувствовал благодарность с виной пополам из-за того, что пиявка, захватившая его, повела себя по-иному. Он хотел аккуратно закрыть потускневшие безжизненные глаза девушки, как вдруг она взорвалась. Тони и Стива отбросило назад; Стив машинально поднял щит, а Тони вскинул руку, закрывая лицо — хотя броня явно справлялась надёжнее. Упав наземь, он опустил руку, и его как обухом ударило. На том месте, где всего секунду назад лежало тело девушки, стоял жук. Точно такого же размера и формы, как все прочие, только неудобно свернувшийся и покрытый чем-то тёмным и блестящим. От мёртвого тела не осталось и следа. Тони наотрез запретил себе задумываться, почему и что это за багровое кольцо вокруг свежесозданного пришельца. Жук медленно распрямился, пошевелил конечностями, проверяя их работоспособность. Стив не дал ему привыкнуть к новому телу, с немыслимой силой швырнув щит через улицу. Тварь буквально разлетелась на части, и сегменты ее туловища упали поверх обломков, усеивающих асфальт. Стив, всем своим видом излучая ярость, повернулся к Тони. Костюм Капитана Америки местами покрывали подозрительные пятна. — Жизненный цикл, — Тони часто задышал, только теперь поняв, что у него перехватило дух, и, подобрав под себя ноги, встал. — Пиявка — это одна стадия, жук — другая. Им нужен либо хозяин, либо галлон крови — что-то такое, чтобы запустить трансформацию. У них не было времени обсудить это: из лаборатории высыпалась очередная группа жуков и, срезав угол, попёрла прямо на них. — Значит, каждый из них был человеком? — осторожно спросил Стив. Тони не ответил — только дёрнул головой в его сторону. В первого жука он врезался, следующих двух разодрал голыми руками — спасибо собственной злости и силе брони. Их противники были не очень умны, но зато они были крупны, сильны и немыслимо хороши в коллективных атаках. Не пользуясь никакими привычными способами связи, они выстраивались в идеально ровные линии, которые нападали одна за другой. Эти бесконечные волны выматывали — и хотя одного жука легко было вывести из строя, с такой тактикой они всё равно могли победить. Стив уже хватал ртом воздух и хрипел при каждом взмахе щита, а Тони чувствовал, как его старые мышцы протестуют, когда приходится быстро маневрировать в броне. Кроме того, теперь они знали, что всё это сотворено из мёртвой человеческой плоти, — и это не сильно воодушевляло. Нет, это, конечно, мотивация, но самая худшая из возможных. С мотивацией или без неё, они бы справились с любой угрозой — но этим жукам конца-края не было видно. Рано или поздно Тони и Стив устанут. Не сговариваясь, они переместились так, чтобы оказаться между двух зданий: теперь к ним никто не мог зайти со спины, а жуки вынуждены были атаковать по очереди. Стив, похоже, вместе с выносливостью терял и терпение. Он ударил противника щитом в брюхо, но тот только отшатнулся и снова полез вперёд. — Умирай уже, ты, с-с-с… — Стив сошёлся с жуком врукопашную. Несмотря на первую говорящую букву, закончил он фразу неожиданно: — Сосиска! Тони рассмеялся, хотя его только что сшибли на землю две скоординировавшиеся твари. — Как-как ты сказал? — не сдержался он. Тони на расстоянии в несколько футов почувствовал его взгляд, но Стив промолчал. Вывернув запястье, он воткнул край щита прямо между выпученными буркалами и наконец упокоил врага с миром. — Ах вот значит как, — Тони прижал ладонь к грудине нависшего над ним жука и выстрелил. Внутренности расплескались по тротуару. — Значит, отчитывая меня в самолёте, ты не стеснялся чертыхаться, а огромное инопланетное смертоносное насекомое достойно только «сосиски»? Спасибо, что указал мне на моё место. Стив усмехнулся, но веселье быстро оборвалось: пришелец мандибулами впился в его плечо. Потекла кровь. Тони дёрнулся было на помощь, но Стив сам стряхнул тварь и расправился с ней одним мощным ударом по голове. И всё же это послужило лишним доказательством того, что врагов слишком много. С каждым прорвавшимся жуком они со Стивом слабели и, сами не сознавая того, отступали назад. Их позиция, вместо того чтобы стать бутылочным горлышком для атакующих, всё больше и больше походила на ловушку для них самих. Нужно было как-то уничтожить порождающий гадин источник. — Стой. Смирно, — каждое слово Стив сопровождал ударом щита, рыча себе под нос очередные недо-ругательства. — Кэп, а реклама девяностых входила в твою программу адаптации? — Тони взмыл над передней линией и поджарил нескольких монстров ножными репульсорами. — Обязательно должен быть способ получше [2]. — Что у тебя на уме? — Блин, снова гениальной идеи ждут от меня? Я тут, вообще-то, надеялся, что теперь твоя очередь. Стив, выставив щит перед собой, врезался в жука, поднажал, опрокидывая его. Строй разомкнулся, поглотил неудачника и восстановился, закрыв прореху. Это было бы красивым зрелищем, если бы так не раздражало. — Нет, прости. За мышцы у нас отвечаю я, а вот за мозги — ты. Мозги… А ведь было что-то такое… в том как жуки двигались. — Стив, по-моему, у них коллективный разум. — Что? — Коллективный разум… — Тони облетел толпу, внезапно развернулся и выстрелами проредил стройные ряды. Те мгновенно перегруппировались. — Их сознания соединены. У них нет самостоятельного мышления. — Мы можем это использовать? — выдохнул Стив, подкатившись под пытавшиеся схватить его лапы. — Не знаю. Возможно… — Тони попытался направить половину ресурсов на решение задачи, а оставшуюся половину — на то, чтобы продолжать бой. — Возможно, они не одни. Они молоды, они… ещё растут. Если они связаны, ну, например, с маткой, то именно она их направляет. Может, если мы разрушим эту связь, они выйдут из строя. А единственное, что, на мой взгляд, подходит на эту роль и способно передавать им сигналы, — это капсула. — Ты уверен? — А я уверенно говорю? — Нет. — Вот-вот. А всё потому, что ни хрена я точно не знаю. Но попытаться стоит. Других идей у меня нет. — Это был отчаянный и, скорее всего, безумный вариант, но отражать атаки бесконечных волн пришельцев, пока пиявки проникают в город, создавая всё больше и больше чудовищных жуков, было еще безумнее. — Значит, нам нужно подняться в лабораторию. Тони приземлился рядом со Стивом: теперь они сражались бок о бок. — Ага. И я гарантирую, что наши ребята не сильно этому обрадуются. Нас зажмут в узком месте. Стив кивнул, все его внимание было отдано кипящей битве. Тони вскинул руку и выпустил заряд прямо вдоль груди Стива, чтобы снять жука сбоку. Когда он снова пальнул, Стив вскинул щит и, поймав луч, перенаправил его на цель рядом с Тони. Этим приёмом они пользовались тысячу раз, Тони прибегал к нему уже машинально. Но когда он увидел лицевую сторону щита, обращённую к нему, и когда энергетический луч выбил из неё искры — его словно под дых ударили. Он содрогнулся, попятился и упал. Стив немедленно развернул щит так, чтобы тот смотрел на пришельцев, и встал так, чтобы оказаться между Тони и атакующими. — Тони! — крикнул он, рискнув на мгновение обернуться. — В порядке! Всё хорошо. Дай секундочку, — Тони сосредоточился и попытался очистить сознание от разбушевавшегося адреналина и воспоминаний о снеге, обжигающем щёку. Теперь больно было от другого: от понимания, что трещина между ними осталась, осталась та самая дыра в доверии, которую они латали скотчем и нитками. Впервые Тони злился не на Стива — за то, что он вызывает такие чувства, а на себя — за то, что не может просто взять и наконец это преодолеть. Он не хотел бояться Стива. И не хотел вечно таскать за собой гнев, который весил больше, чем щит. Не хотел снова и снова переживать потерю родителей. Ответственные за это люди давно умерли, нечестно винить Стива только из-за того, что он один из хоть как-то причастных был сейчас рядом с ним. Стив солгал ему. Это ранило. За это Тони на него злился. Но Стив вернулся к нему — и пытался всё исправить. Он не ушёл, пожав плечами, не бросил Тони в одиночестве. Он считал, что Тони достоин всех этих усилий. Тони ещё не до конца принял и признал свои чувства, но он тоже считал, что Стив достоин любых усилий. Стив протянул руку назад, и Тони без колебаний ухватился за неё, чтобы подняться на ноги. — Держись, Кэп, — взявшись за ремни на спине Стива, Тони воспользовался импульсом его очередного удара, чтобы взмыть в воздух с добавочным грузом. Стив высоко вскрикнул от удивления, но они оба притворились, что ничего такого не было. Тони вознёс их повыше над переулком, чтобы получить возможность объяснить свой план подробнее: — Я нацелюсь сразу на третий этаж лаборатории. Стена разрушена, так что мы должны очутиться совсем близко. Если получится проникнуть в нужную комнату, забаррикадируем дверь — будем надеяться, она удержит незваных гостей, пока мы не поймём, можно ли что-то сделать с капсулой. Жуки под ними непрерывно текли на улицу, их поток порой завихрялся, как вода в приливной заводи. — Ладно, вперёд, — кивнул Стив. Тони покрепче сжал ремни и нырнул вниз. Они скользнули ровнёхонько сквозь пролом в стене и приземлились на потрескавшийся, выщербленный пол. Штукатурка внутри осыпалась, провода трагично свисали по краям дыр. Повсюду лежали останки учёных, ставших первыми жертвами пиявок, ни Тони, ни Стив не присматривались: они не могли позволить себе лишних эмоций. Раздался топот жуков: они развернулись и полезли обратно в здание, стремительным водоворотом забурлив у лестницы. Тони и Стив помчались по коридорам, заглядывая в открытые двери и пытаясь сориентироваться. — Здесь! — крикнул Стив, замерший у очередной двери. Тони быстро нагнал его и сунул голову в комнату. Да, именно её он видел в окне видеочата. Веб-камера, с помощью которой он тогда наблюдал, всё так же стояла на угловом столе, направленная на капсулу. Капсула истаяла только частично, когда выпустила сонм пиявок: нижняя часть осталась нетронутой. Тони с изумлением понял, что испытывает горячую благодарность — ведь это значило, что им есть что уничтожать. Даже если это не поможет, по крайней мере, если они загасят эту дурацкую чернющую хренотень, так долго и так навязчиво преследовавшую Тони во сне и наяву, настроение явно поднимется. Он огляделся в поисках чего-нибудь, способного нанести максимальный ущерб. Стив маячил у входа, наверняка прислушиваясь к приближающемуся шуму — слух самого Тони был недостаточно остр, чтобы его уловить. В одном углу обнаружилась груда канистр, и Тони, подойдя поближе, схватил большую тяжёлую ёмкость и перевернул. На этикетке значилось «Криоцеллулоидный нитроген». Ого. Супер. — У меня есть план! — возликовал он, но Стив только заворчал и наполовину вывалился в коридор. Тони оставил наблюдение полностью за ним и сосредоточился на своей работе. Он не собирался трогать капсулу — когда он в последний раз потрогал нечто подобное, ничем хорошим это не кончилось. Можно просто полить её сверху жидким нитрогеном, а потом, если понадобится, дистанционно поджечь репульсорами. Он осторожно сорвал защитный колпачок с канистры. От двери раздался громкий гул, и Стив издал предупредительный возглас. Подняв голову, Тони увидел, что бесконечные ряды пришельцев наседают в проёме. Для одного Стива их было слишком много — несколько уже проскользнули внутрь, пытаясь окружить его. Что ж, сейчас или никогда. Тони приподнял канистру и наклонил её над капсулой. Нитроген собирался каплями и лужицами на жуткой чёрной поверхности, быстро покрывая её целиком. Мучительно долгий миг он только шипел — а потом что-то оглушительно затрещало. Тони отпрыгнул на несколько шагов. Капсула ещё несколько секунд хлопала и хрустела, а потом резко взорвалась, покрыв пол тысячей таинственных чёрных осколков, похожих на стеклянные. Все жуки, как один, замерли и вскинули антенны вверх. Зрелище было страшноватым, Стив и Тони не сговариваясь отшатнулись. Какое-то время твари стояли совершенно неподвижно. А потом запаниковали. Одна группа с остервенением хлынула внутрь, погребая всё вокруг под цунами жучиной истерики. — Стив! — заорал Тони, замолотив руками по извивающимся насекомым. — Тони! — они со Стивом находились недалеко друг от друга, но его голос был едва различим сквозь плотную преграду. Тони попытался расчистить себе путь репульсорами, но жуки так осатанели, что принялись громоздиться друг на друга. Мёртвые тела лишь усиливали напор потока. Им было не выбраться отсюда без посторонней помощи. Или чего-нибудь грандиозного. Возможно, чего-нибудь… взрывчатого. Тони с боем привстал на четвереньки, изо всех сил отпихивая от себя тварей, и быстро просканировал полки, идущие вдоль стен. На одной из них стоял набор белых баков с цветными ромбовидными этикетками. Чем бы оно ни было, оно было огнеопасно и нестабильно. Риск был неимоверным, но Тони не представлял, что ещё можно сделать. Вскинув руку, он дождался от Пятницы подтверждения и выстрелил. Должно быть, он ненадолго отключился, потому что искренне не помнил, как оказался лежащим лицом вниз на обломках стены и строительном мусоре. Вокруг царила тишина и спокойствие. — Ладно, возможно, «бум» вышел немного громче, чем предполагалось, — простонал он, перекатываясь на спину. Плечо пронзило болью — наверное, Тони повредил его при падении. — Стив? Ответа не было. — Стив? — подобравшись, он пополз через завалы к красно-голубому пятну, наполовину засыпанному грудой кирпичей. Стив не двигался. Вообще не двигался. Тони бережно коснулся его, желая увидеть его лицо, но боясь шевелить на случай серьёзной травмы. — Чёрт, чёрт, он не дышит, Пятница, он дышит? Пугающая пауза. — Дыхания не зафиксировано. — Чёрт. Давай же, Стив. Мы вроде как уже со всем разобрались. Не умирай. Это будет слишком большая подлость с твоей стороны, — Тони убрал кирпичи и, насколько мог осторожно, перекатил Стива на спину. Его тело было безвольным, суровые черты разгладились. Тони откинул лицевой щиток, прижал ухо к груди Стива и ничего не услышал. Он рывком выпрямился, собираясь спросить у Пятницы, где здесь ближайшая реанимация, как вдруг щека Стива дёрнулась. Тони замер в ожидании. Грудная клетка приподнялась и опала. — Стив, очнись, дружище, надо встать, — Тони подтолкнул его, от облегчения сорвавшись на фальцет. Стив сделал ещё один вдох, и его ресницы затрепетали. Закашлявшись, он перевернулся на бок. — Я в порядке, — прохрипел он. Судя по издаваемым звукам, ни хрена он был не в порядке. — Просто дух вышибло. — Сознание из тебя тоже вышибло, — Тони молчаливо поблагодарил того, кто присматривает за непутёвыми супергероями, за его милость и обхватил Стива за талию. — Раз, два, взялись! Стив, держась за Тони, неуверенно поднялся. Он скривился так, что можно было догадаться — на самом деле ему хочется скривиться куда сильнее. Что-то громко застрекотало, и Тони, вздрогнув, резко обернулся к новой угрозе, крепко прижимая Стива к себе, чтобы тот не упал. На противоположной стороне улицы приземлялся большой ховерджет. Фьюри. Как только шасси коснулись асфальта, в днище открылся люк, и оттуда посыпались агенты, возглавляемые Джеффрисом. — Как раз вовремя! — Тони дерзко махнул им рукой, когда они подбежали. — Самая трудная часть работы закончена. Мы подорвались, на Стива вообще свалилось здание. И тут, конечно, с неба снисходите вы и спасаете положение! Джеффрис ответил тяжёлым взглядом. Тони почувствовал, как пальцы Стива сжались у него на плече, и, присмотревшись к толпе агентов, разглядел, как позади хихикает Пацан. Взрыв уничтожил жуков в лаборатории, но несколько групп ещё раньше вырвались в город и теперь в панике метались среди мирного населения. Как бы Тони ни ныл, он с облегчением приветствовал отряды агентов, которые кинулись призывать оставшихся насекомых к порядку. Было решено теснить их к океану, а там их либо поймают, либо просто утопят. Появились агенты в защитных костюмах: они должны были очистить улицы от пиявок. Наконец прибыли машины реанимации, и спасатели засновали в поисках раненых. Когда отряд Пацана проходил мимо, Тони подозвал его к себе и показал на квинджет: — Загружайте в него всех, кого необходимо. Там поместятся тридцать-сорок человек, которым требуется срочная помощь. Только, прежде чем возвращать, не забудьте залить полный бак. Топливо должно быть премиум-класса. Пацан, широко распахнув глаза, закивал и поспешил прочь. — Это всё, конечно, очень мило, Тони, но как мы теперь домой попадём? — Стив переступил с ноги на ногу, хватаясь поудобнее, и Тони с беспокойством посмотрел на него. Он хотел было ответить, но, окинув взглядом улицу, заметил тёмную тень, скользнувшую за здание. — Не падай, — он поспешил в ту сторону, Стив храбро постарался поддержать заданный темп. Они завернули за угол, и им навстречу из-за мусорного бака выскочил разозлённый дезориентированный жук. Тони прислонил Стива к стене — может, слегка неаккуратно — и ринулся вперёд. Плечо запротестовало против резкого движения, и первый заряд ушёл в молоко. Жук понёсся на Тони, и тот, поднырнув под него, развернулся и дал залп ему в спину. На этот раз выстрел достиг цели, и тварь рухнула комом волосатых ног и усиков-антенн. Тони облегчённо выдохнул и осел на землю, пытаясь унять пульсирующую боль в руке. Кинув злой взгляд на жука, он не смог подавить порыв пнуть его. Труп дёрнулся. Тони крайне мужественно вскрикнул и пополз назад, открыв бешеный огонь из репульсоров. Вскоре до него дошло, что ничего живого там не было, это просто мышцы сократились: последние сигналы, пробежавшие по нервной системе. Он посмотрел на Стива поверх жучиной спины: этот мудак смеялся. — Ну блин, — простонал Тони, но это вызвало только новый приступ смеха. Он быстро заразился и сам: в груди вскипел почти маниакальный хохот. Когда веселье более-менее утихло, Тони перебрался через дорогу и привалился к кирпичной кладке рядом со Стивом. Грязные, окровавленные, но живые, они сидели бок о бок на голом асфальте. — Спасибо, — как только это слово пришло Тони на ум, он сразу выпалил его, не давая себе и шанса проглотить. Стив кинул любопытной взгляд в его сторону. — Я позвонил тебе, наплёл что-то в бреду, а ты только и спросил, где я и чем ты можешь помочь. Спасибо. — Я пообещал, что, если я тебе понадоблюсь, я приду, — Стив прикоснулся к нему, заставив поднять голову. — Понадоблюсь по любому поводу. Тони против воли услышал намёк, подразумевался он или нет: — Роджерс, ты что же, решил прямо сейчас поприставать ко мне? Стив явно удивился, но потом усмехнулся и нахально подмигнул: — А если и так — что, сработало? Да уж, теперь они определённо флиртовали. Тони вскинул бровь и почувствовал, что краснеет. В животе скрутился знакомый клубок. — Ну, видишь ли, да. Стив откровенно рассмеялся и слегка прижался боком к Тони, который, улыбнувшись, запрокинул голову к небу. Он будет скучать по этому южнокалифорнийскому солнцу. — Слушай, я знаю тут хорошее местечко прямо за углом, — шутливо заявил он. — По большей части оно сейчас в руинах, но вроде как уютный садовый сарайчик должен был уцелеть. Отвернувшись от яркого света, Тони увидел, как на лице Стива расплывается ещё более широкая ухмылка. — Тебе битвы, что ли, не хватило? — Ты только что позволил себе усомниться в моей выносливости? Хам. Хмыкнув, Стив немного выпрямился, покрутил плечом и нерешительно вытянул руку. — Разумеется, нет. Я говорю лишь о том, что у тебя чуток потрёпанный вид. Не уверен, что тебя ещё на что-то хватит. — Меня? — Тони скептически посмотрел на него. — По крайней мере, это не я провёл полтора часа в полной отключке, даже не дыша. — Что-то мне подсказывает, что ты привираешь. Ничего такого я не помню, — фыркнул Стив. Он уже начал потихоньку розоветь. — Конечно, не помнишь! Ты был слишком занят тем, что умирал. — По-моему, правильный термин здесь «временно лежал без сознания». — Не смей тут в меня тыкать терминологией! Я повелитель правильных терминов! — Тони надул губы и заёрзал. Уже пора было подниматься и убираться отсюда. Участие Мстителей в разрешении этой ситуации стало секретом Полишинеля, Кэпа видела куча народа. Фьюри разозлится, Росс так вообще впадёт в буйную ярость. Стиву явно становилось всё лучше и лучше — вступила в действие его ускоренная регенерация. Тони, наоборот, чувствовал себя всё хуже и хуже: тело наконец начало осознавать, через что оно сегодня прошло. — Хреновый всё-таки выдался денёк. — Да уж. — Буду винить во всём тебя. Я так решил, — беззаботно сообщил Тони. Стив кивнул: — Добавишь к общему списку? — Ага. Ты не думай, однажды я тебе за всё отплачу. — Ну, ты уже один раз врезал мне. — Ты это заслужил. — Да, есть такое, — признал Стив. — Но это был твой последний шанс, больше я тебе не подставлюсь. — Без проблем, мне и не надо, — Тони приподнял кисть и пошевелил пальцами. — По-моему, я себе тогда всё-таки выбил костяшку. В следующий раз придумаю что-нибудь другое. Улыбка Стива стала веселее: — Ну, полагаю, мы должны просто… Внезапно рядом возник Пацан, не дав Стиву закончить предложение: — Сюда приближается Росс, по-моему, он за вами, капитан Роджерс. Тони испытал лёгкий приступ гордости за то, что его маленький друг успевает не только управляться со своими делами, но ещё и пассивно сопротивляться хреновому командованию. Однажды он вырастет в замечательного агента. Тони встал, опустил лицевой щиток и подал руку Стиву: — Хочешь покататься? Стив ухмыльнулся: — А то. Он схватился за руку, и Тони помог ему подняться. Регенерация Стива уже развернулась во всю мощь: держался на ногах он теперь куда свободнее и от боли больше не кривился. Тони отсалютовал Пацану, приобнял Стива за талию и взмыл в небо. За время пути он приказал Пятнице связаться с аэропортом и подготовить один из самолётов, ещё остававшихся в Малибу, к рейсу в Ваканду. Приземлившись на взлётную полосу, Тони убедился, что Стив твёрдо стоит самостоятельно, уверенно вышел из брони и активировал дежурный режим. Самолёт был уже заправлен и проверен и ждал только своего единственного пассажира. Но Тони не хотел, чтобы Стив уезжал. В их непростом уравнении коэффициент того, сколько ещё можно лажать в отношениях друг с другом, был выкручен на максимум. Тони наконец мог признать, как он жаждет, чтобы Стив остался, — и всё-таки не смог. Хмуро покосившись на самолёт, он сунул руки в карманы джинсов, избегая смотреть на Стива, хотя и чувствовал его взгляд. Впрочем, в итоге сдался и повернулся. Стив только улыбнулся, шагнул вперёд и обнял Тони, закинув руки ему на плечи. Тони сперва напрягся, но быстро расслабился, пытаясь как можно более незаметно прижаться лицом к тёплой груди Стива. Они долго так стояли, пока Стив не отступил назад, поцеловав Тони в лоб и прошептав: — Если понадоблюсь — по любому поводу. Он собирался уже направиться к борту, когда Тони импульсивно схватил его за рукав. Он хотел что-то сказать. Например, «лучше бы тебе вернуться» и «только не приводи с собой своего металлорукого киборга-подражателя» — но на этот раз вовремя прикусил язык. Он хотел донести до Стива — просто на всякий случай — что, хотя он пока ещё не нащупал окончательный путь к прощению, он, чёрт побери, прилагает для этого все усилия. Пусть имеет в виду — это что-то да значит. Он хотел убедить Стива, что будет по нему скучать — хотя временами так злится на него, что мечтает просто на хрен сжечь базу и переехать на Мадагаскар. Он хотел показать Стиву, как сильно мечтает, чтобы он сейчас не уходил. И ещё, раз уж они всё-таки прощались, намеревался закончить на более оптимистичной ноте, чем у них бывало до этого. Поэтому он поцеловал его. У них было много поцелуев, но почти все сводились к суетливому скольжению языков, частому дыханию, лёгким укусам. Этот же вышел целомудренным и быстрым, при сомкнутых губах — но зато самым искренним. Стив подался навстречу — всего на миг — и отстранился. Тихо выдохнул, и Тони отпустил его рукав. Больше ему нечего было сказать. Кинув на него последний взгляд, Стив начал подниматься по трапу. Только броня Железного человека осталась стоять рядом с Тони, вытянувшись по стойке смирно.