Теперь ты мой

— О чем ты просишь? — Гэбриэл уставился на стоявшего перед ним Ханзо. — Я прошу наказать меня за мою ошибку, — упрямо повторил тот, не поднимая глаз. — Меня, а не моего брата. Гэбриэл пару раз озадаченно моргнул, пытаясь понять, что имеет в виду Ханзо, потом вспомнил свои слова про отрывание головы Гэнджи в случае провала миссии по охране Джесси. Разумеется, наказывать Гэнджи никто и не собирался, просто тогда это показалось хорошим стимулом для Ханзо. Да и тому же Джесси Гэбриэл тоже пообещал за плохое поведение оторвать голову его любимому коту. И ничего, кот жив и здоров, несмотря на то, что должен был головы лишиться уже раз сто. И черт его знает, как будет правильным сейчас поступить. Восточный менталитет и непонятное воспитание, мать его. Будь это тот же Джесси, все ограничилось бы парой подзатыльников и отдраиванием всех полов в коридорах жилого блока для профилактики. Что делать с Ханзо? Можно, конечно, заставить его заняться мытьем полов, но вдруг это зацепит его воинскую честь? С наскока выбить все привычное поведение этого самурая из древнего благородного рода точно не получится, читать длинную лекцию о том, как себя следует вести, не хотелось. Пришедшая в голову идея была глупой. Или не такой уж и глупой? Гэбриэл вытянул ремень из штанов. — Раздевайся. Ханзо безропотно скинул с себя одежду, раздеваясь до пояса, повернулся спиной, вставая на колени. Гэбриэл некоторое время разглядывал его спину, несчастную драконью морду на ней, единственную оставшуюся от клановой татуировки, некогда украшавшей левую руку Ханзо. Потом опустил ремень, перечеркнув алым следом кожу, затем еще раз и еще. Ханзо молчал, даже не вздрагивая от ударов. Видимо, он привык к подобному. — … девять. Десять. Все, — Гэбриэл вернул ремень на место. — Свободен. Ханзо все так же молча оделся, повернулся, поклонился, словно благодаря за что-то. Гэбриэл внимательно взглянул на него, потом отрывисто бросил: — И жду электронный отчет о причинах провала миссии. На английском. В деловом стиле. Реальных причин, а не сборник хокку о душевных метаниях и терзаниях совести. — Да, сэр. Гэбриэл потер лоб и направился прямиком в кабинет Джека. — Добрый вечер, — Джек ради разнообразия не вчитывался в отчет под номером сто сорок, а просто стоял у окна с кружкой чая в руках. — Что-то случилось? — Небольшие проблемы с агентами, уже все решил. Как Джесси? — Жив, практически здоров, рвется удрать из палаты. Гэб, да что произошло? Ты таким задумчивым не выглядел с того самого момента, как притащил сюда Джесси и мучительно решал, то ли его покормить, то ли ему врезать еще пару раз. — Помнишь, Джесси в столовой с подносом не справился, уронил его, расколотив тарелку? — Помню. Ты тогда шипел так, словно он все это прямо тебе за шиворот вытряхнул. Бедный Джесси вместе с этой самой тарелкой сбежал, прижимая к себе осколки, потом закопал их где-то во дворе. А к чему ты это? — Просто вспомнил, как он тогда на меня смотрел, вернувшись в столовую… Словно ожидал, что я ему сейчас ближайшим табуретом по зубам съезжу. — Ты ему тогда вроде подзатыльник все-таки отвесил. Гэбриэл кивнул. — Вот сейчас у меня снова такое же чувство. Что вроде все правильно сделал, но за что именно вломил, наказываемый так и не понял. Я же Джесу врезал за то, что он не сказал о своем плохом самочувствии, а не за ту тарелку. Отвратительное ощущение, когда от тебя только и ждут за все подряд оплеух. Я правда так часто руки распускаю? — Только по отношению к Джесси. Но это понятно, ты же его отец, а он нормальных слов не понимает, иногда даже я ему могу по шее треснуть, когда доведет, — Джек допил чай. — И кого ты опять покарал? Только не говори, что Джесу прямо в палате прилетело. — Ханзо Шимада. Выпорол. Вообще-то, за то, что так идиотски подставился на миссии, но он, походу, там себе уже четыре свитка истории сочинил и свято уверовал в то, что совершил нечто непоправимое. Может, следовало ему не по спине всыпать, а чуть пониже? Джек отставил чай, воззрился на Гэбриэла. — Ты… Что сделал? — Выпорол, — повторил Гэбриэл. Джек покачал головой. — Надеюсь, это было необходимо. — Да, Ханзо было нужно. У него настолько четко связаны проступок и последующее наказание… И вообще, что я должен был сделать с парнем, который заглядывает мне в глаза и говорит: «Накажите меня»? Гэбриэл пошарился в шкафу, вытащил свою любимую кружку, подошел к кофейнику. Джек помалкивал, развернув какой-то документ, не препятствуя тому, чтобы Гэбриэл выговаривался. — Я приказал ему написать рапорт о причине провала миссии. — А разве она провалена? Кажется, все закончилось благополучно, груз был перехвачен и доставлен на склад Overwatch. — Личная миссия Ханзо Шимада, — уточнил Гэбриэл, наливая себе кофе. — Охрана Джесси МакКри. Джек вздохнул, покачал головой. — Только не переусердствуй в своих попытках воспитания. — А я когда-то делал что-то, что вредило моим агентам? — Ханзо Шимада отличается от твоих агентов, Гэб. Гэбриэл отпил кофе, скривился, выплеснул тот в горшок с кактусом, стоящий на подоконнике. Кактус благодарно цвел. — Знаю. Тебе прислать копию его рапорта, когда он его напишет? — Конечно.