Veni. Vidi. Vici.

— Вильям, серьезно?! — Нура ходила рассержена, наматывая круги по комнате, а Эртр сидела на кровати и плакала. — И что нам делать? Ммм…? — Крис… — Не произноси рядом со мной это имя, я не хочу ничего о нем слышать, — всхлипывая и вытирая тыльной стороной ладошки соленые дорожки, говорила старшая Сатре. — Да СТОП!!! — Магнуссон не выдержал и психанув удалился с комнаты, а после и вовсе с квартиры. Нура упало обессилено на кровать. Ей самой хотелось плакать. Как это неловко выглядело. Она молила об этом даре с самого рождения, но его получила Эртр, именно она была последней из рода Сатре. — Меченая, серьезно? Ну почему я? — Эртр взглянув в очередной раз на свою руку вздохнула. Нет, сам рисунок был до жути прекрасным, серьезно. Эти древние письмена и не менее прекрасны узоры хорошо сочетались с её бледной кожей. Они чудесно давали свое начало у самых кончиков пальцев и заканчивались близясь к сердцу. Это пожалуй самое невероятное, что она видела в своей жизни, но вспоминая то, каким путём она это получила и от кого. От одной мысли понимая, что это случилось из-за Шистада было тошно. — Что мне делать, Нур? — Эртр надеялась на светлый ум своей сестры, но и та не знала что вообще делать. — Эртр, ты знала, что рано или поздно это произошло бы. Честно, я с детства тебе немного завидовала, я хотела быть соулмейтом. Я, — тихо говорила Нура последние предложения, а затем встала и ушла с комнаты. Meanwhile, Christopher's home Главный из Пенетраторов поднимался на порог дома своего друга. Он не знает, какие слова сейчас будет говорить и как ему поддержать своего брата. Честно он тысячу раз представлял эту ситуацию, но не Эртр в роли родственной души и второй половины. Они слишком — разные? он поступал в дверь. Раз. Второй. Третий. Никто не открывает, для Уильяма это показалось странным. Ведь он считал, что после такой ситуации Шистад приедет домой и зальет в себя литой алкоголя. Но дома его по всей видимости не было. Открыв дверь своим ключом и войдя в дом, Магнуссон обошел площадь и убедился, что друга нету. По этому он развернулся и закрыв дом, двинулся к себе. — Эвс, что мне делать? Я не хочу быть печеным, -Лежу на коленях у лучшей подруги, спрашивает Шистад. Да, за такой долгий период он осознал, что спокойно может назвать ДЕВУШКУ- лучшей подругой. Ведь она, хоть и не догадывается, но изменила его жизнь в более позитивное русло. А Эта метка была для него как клеймо. Он ощущал, что из-за нее может сделать Эва больно. Что из-за нее их с Эвой общение скатиться к нулю. И совсем не был готов к такому разворота событий. Разве он виноват что эта Эртр его родственная душа, хотя вообще бред какой-то. — Они прекрасны, — проводя пальчиком по линиям Эва восхищается. Это золото в латыне и узорах, постепенно темнеют. Все знаю, что если письмена темнеют родственная душа укореняется. Но не на этот раз, нет. Как бы там не было, да, она была восхищена такой красотой на руке Криса, но не значением, а уж тем более посвящение её. Да, она знала перевод, ведь глупо не знать хотя бы аззы языка, который так пригодиться в будущем. И Крис знал, что его рыжеволосое бестие хочет стать Онкологом. Онкологом, чтобы давать людям счастье в самые тусклый дни, быть лучам для них и поддержкой, в особенности для детей, которые считают, что они не достойны общества, ведь они другие. Она хочет донести до маленьких созданий, что они самое прекрасное, что есть на белом свете и Крис. — Разделяй и влавствуй, — прошептала Эва и тихонько хмыкнула, надеясь, что парень, что лежит на коленях не услышит. Но он слышал и ощущал боль. Крис —пенетратор-Шистад ощущает боль — это открытие.

***

— Нура, — не успев младшая сестра ступить на порог школы как к ней подлетела Вильде. — Ты слышала? Слышала? — Что? — о чем может вот так говорить эта девушка только одному Богу известно, ну вот честно. — Крис… — блондинка говорила с замиранием сердца. — Крис он… — Что, Вильде? — уже явно не выдерживая этого давления, спросила Нура. Заодно осматривая двор на наличие здесь её парня. Вильда замолчала и просто уставилась за спину подруги. Та обернулась и встретила свой взгляд в машину лечащего друга Вильяма. С нее вышел сам Крис и Эва, они были счастливы (?). Его рукава были подняты, метки горели золотом. Улыбаясь друг другу они проходили мимо учеников школы. Проходя мимо Нуры и Вильде — поздоровались и прошли дальше в глубь школы. Вильям приехал спустя минут десять и направился сразу к своей девушке. — Привет, милая, извини за вчерашнее, ты не видела его? — парень поцеловал белокурая в макушку и улыбнулся. Оглядев весь двор в наличие своего друга. — Они с Эвой в школу зашли, буквально десять минут назад. А вокруг был слышен шепот и он доносился со всех сторон, как белыш шум. — Привет, Вильда, Вильям, — около ребят возникла Эртр. Она сияла как гирлянда. Сестра протянула Нуре её столь заветный капучино с корицей и улыбнулась. Но Сатре младшей это не нравилось. Сегодня Эртр была в облегающем платье с завитыми волосами, а на её ножках красовались красные лодочки. А повод её праздника стала совершенно «чистая» на утро рука. Не было ничего. Даже какой-то черточки. Будто всё что вчера происходило только кошмар и ничего более. На душе было легко и весело. Только вот смутило шептание во всём дворе. — Что случилось? — интерес Эртр взял верх. Раздался звонок телефона и Вильям сунул руку в карман. Ответив он прислонил девайс к уху. Слушая собеседника он немного улыбнулся, а потом начал хмуриться смотря на Эртр. Быстро попрощавшись и кинув на поселок: «Увидимся» — сбросил. — Увидишь, — кратко и хмуро сказала Нура и потащила сестру на урок. А за ними посвящался Вильям. — До встречи в столовой, Вильде, — помахала рукой Эртр и во все скрылась за дверью школы. Прекрасно отсидев три урока сестры направились в кафетерий. Эртр было как никогда хорошо, начать хотя бы с того, что она не видела Шистада, её метки нету, а это значит, всё можно забыть и жить дальше. — Нура, что тебе заказывать? — Эртр повернулась к сестре и замерла, поднос выпал из рук, а к горлу подкатил ком. В столовою зашел Шистад, весёлый, улыбаясь и шутя с Эвой, у него была метка. ОНА У НЕГО БЫЛА!!! Её рука начала жечь и узоры снова начали рисовать какой-то потайной рисунок, как только Кристоффер приближался к ней. На глазах выступили слёзы. Он замер на против неё. Её роспись, она была красной, такого вчера не было. Но почему она меняет цвет и почему она проявляется только, когда он к ней приближается?! Это что напоминание сверху?! Типа: «Смотри, ты с ним ДОЛЖНА быть, он твоя родственная душа. Просто так от неё не избавишься!!!» Она плакала, а они смотрели лишь в глаза друг другу, но Нура видела, её роспись она наполняется кровавым цветом, а письмена, они золотые?! Кристофер приближаясь все ближе замечал как полностью вся метка заполнялась красным. Они начали светиться из-под кожи. Невероятная боль настила её, когда Шистад подошел в плотную. И её крик заполнил всю столовую. Письмена светились максимально ярко красным цветом. — Так тебе будет лучше, — прошептал Крис и подошел еще ближе. Их для соприкоснулись. Он обнял её не давая делать резких движений. — Потерпи, еще немного. Сейчас станет легче. -как мантру проговаривал пенетратор. Её крик заполнил все вокруг, а после стих письмена Эртр исчезли, к ним подбежала Эва. — Что-то не так? — взяв одну руку Эртр и детальнее вглядываясь в нее. — Крис, — Эва начала паниковать, а Шистад обратил внимание на Эву. Её рука росписи распространялись очень быстро. — Mea vita et anima es, * — прочли все друзья.