Отдал всё, что любил Ради вещей пустых, Тебя я потерял И остался на мели. Я здесь быть не хочу, Пока есть силы — я кричу! Желанием моим теперь будь ты! *
Ребята собрали вещи. Славя, вопреки расхожему мнению, не взяла свою половину домика, а всего лишь самое, на её взгляд, необходимое. — Я думал, ты возьмёшь больше, — с долей удивления сказал Семён, глядя на собранные девушкой вещи. — Ну так, а много ли надо? — усмехнулась Славя. — Ну да, пожалуй. — юноша пожал плечами. — Теперь твоя очередь? — Что-то вроде. Думаю тебя на площади потом искать? — Или я могу за тобой зайти, пойдём вместе. Как тебе такой вариант? — Хорошо, я согласна! — весело отозвалась красавица — В таком случае — до встречи! тот же день, 19:05. Окрестности Домика №12 Когда Семён подходил к домику любимой, он услышал чьи-то голоса. Подойдя чуть ближе и спрятавшись за кустом сирени, чтобы никто не увидел, юноша прислушался и до его ушей дошёл фрагмент какого-то разговора: — Ну, чего так грубо? Я же тебе ничего не сказала, просто пришла поговорить. — Ага, как же, «поговорить». Хоть мне-то лапшу на уши не вешай. Кровь в жилах похолодела, а в животе словно что-то оторвалось — голоса были ему знакомы. Говорили Алиса и Славя. Даже будучи в состоянии бреда или же, если такое случится, перенося болезнь Альцгеймера, он всё равно узнает надменный противный голос рыжей бестии и размеренный бархатный голос Славяны. — Я не вешала. Юноша предчувствовал какую-то беду и поэтому вслушивался в каждый посторонний звук, в каждую нотку в разговоре чтобы в случае чего неожиданно выскочить из-за кустов и надавать Алисе чертей. — Короче так: сейчас у нас поход начнётся. Я выберу подходящий момент, и поговорим. — Будь по-твоему. А где? — Увидишь. — Ладно. Тогда до встречи. Говорящий ушёл. Семён ничего даже не подумать не успел, как его окликнули: — Семён? А ты чего здесь? Парень понял, что его заметили, и решил не увиливать: — Подхожу к домику, слышу — разговор какой-то. Вот собственно часть и услышал. Видать конец. На лице блондинки появилась тень печали. — Боишься? — спросил Семён, подойдя к любимой. — Честно? — Само собой. Славя прильнула к груди любимого. По телу бегали мурашки, а руки била мелкая дрожь. Семён, почувствовав это, прижал к себе трясущееся хрупкое тельце. Белокурая красавица вздрогнула, но теперь уже и не от страха. — Очень боюсь! — призналась она.— Осталось всего два дня. Что Алиса может ещё сделать? Славе было страшно, и это без преувеличения. Неизвестно, чем могла закончится эта вялотекущая в последние дни война. Но на вряд ли миром. Скорее всего придётся столкнуться с Алисой вновь, и на сей раз без права на ошибку… — Знаешь, Семён, — сказала Славя, отстранившись от него. — Ты уверен, что мы всё делаем правильно? — Ты о чём? — О нашем счастье… Может, нам стоит расстаться, дабы уменьшить дальнейшую боль? Семён отпустил руки и отошёл на пару шагов назад. На его лице читалось неподдельное удивление. Он до последнего убеждал себя, что это ему послышалось, что всё произошедшее — сон. Но это было не так. Юноша истерически посмеялся и, схватив за плечи любимую так, что она вздрогнула всем телом, пристально посмотрел ей в лицо. — Славя, ты что, с дуба рухнула? Головушкой об землю приложилась? — парень энергично потряс девушку несколько раз. Славя лишь дёрнула головой и виновато посмотрела на юношу. — Я не готов тебя отпускать, нет! Ни за что! Ни за что, слышишь меня? Юноша был доведён до отчаяния. Он бешеным взглядом буквально сверлил любимую, кричал на неё как разгневанный отец, поймавший малолетнюю дочь за курением, и всё сильнее тряс её беспомощное тонкое, оробевшее в его цепких руках тельце. А Славя не сопротивлялась, она молчала и виновато смотрела на Персунова. В какой-то момент в плечике девушки что-то негромко хрустнуло и Семён ослабил хватку. Ему Славяна казалась хрупкой словно хрустальный человек, которому одним неловким движением, не нарочно, можно запросто переломать все кости. Гнев моментально выветрился из головы Семёна. Юноша невольно понял, что перегнул палку в разговоре. Отчасти Семён понимал такое предложение девушки — ей самой тоже было несладко, и хотелось прекратить эти мучения, но с другой стороны… Расстаться? Нет уж, увольте! Да он лучше в реактор залезет, чем расстанется с ней! Славяна виновато смотрела на юношу. Всем своим видом она напоминала милую маленькую девочку, так нагло обиженную дворовыми хулиганами: её губы тряслись, а в голубых глазах появлялись первые слезинки. «О нет, нет, нет! Только этого не хватало! Только не сейчас!» — тревожно подумал парень, убирая руки с плеч девушки. Персунов сгрёб девушку в охапку и, прижав её к себе, стал ласково поглаживать такие любимые золотистые шелковистые пряди. — Прости… — Всхлипнула блондинка и сорвалась на крик, — Но я не знаю, что мне делать! Я не могу так больше, Сёма, не могу! Блондинка расплакалась с новой силой. Славя уже не могла терпеть эту боль, которая рвала её на части последние несколько дней. И с этими слезами эта боль отступала, уходила, на душе становилось легче и спокойнее. И плевать на всё. Главное, что Славе стало легче. Взяв себя в руки и вытерев слёзы, девушка пристально посмотрела в глаза Семёну: — Сёма, скажи мне — ты всё ещё любишь меня? — Люблю, — твёрдо ответил юноша и поцеловал девушку в макушку. — Очень сильно люблю. А с Алисой я разберусь сам… Славяну словно током ударило, девушка вздрогнула всем телом и отскочила от любимого. — Нет! — отрезала Славя. — Это не твоя битва. Должна закончить её я. — Но почему? — всплеснул руками парень. — Так надо. Прошу тебя, не беспокойся за меня. Я могу в случае чего постоять за себя, мне не хочется, чтобы ты стал свидетелем тех разборок. — Хорошо, я тебя понял, — сказал парень. Конечно Семён даже и не думал сидеть сложа руки, зная, когда рядом решается их со Славей судьба. Поэтому он твёрдо решил позже проследить за девушкой и в случае чего прийти на помощь. И плевать, как она отреагирует на это. — Ладно, скоро идти, — ответила Славя. — А то уйдут без нас. Взяв Семёна за руку, ребята пошли на площадь. Площадь, 19:27 Пришли ребята как нельзя вовремя — до времени, назначенного вожатой осталось всего лишь три минуты, поэтому, дабы скоротать этот сравнительно небольшой промежуток времени, Семён решил поговорить с Леной. Славя в это время на несколько минут отошла, поэтому Семён взял вещи, чтобы никто не украл ненароком и подошёл к девушке: — Привет, Лена! — поздоровался Семён. — Разреши присесть. Фиолетововолосая подпрыгнула от неожиданности и повернулась к парню: — Семён! Ну нельзя же так пугать, в конце концов! Меня чуть Кондратий не хватил! — Извини. Так присесть можно? — Садись! — буркнула она. — Лена, есть разговор, — парень тяжело вздохнул. — Я тебя слушаю, — девушка повернулась к другу и заинтересованно подалась вперёд. Почему-то Лене казалось, что разговор будет серьёзный. Семён не стал ходить вокруг да около и сказал прямо: — Славя хочет напрямую поговорить с Алисой сегодня вечером, на походе. Меня это очень сильно волнует. Она просила меня не вмешиваться в это дело. Я хоть и пообещал ей, но я чувствую, что я его не сдержу. Впервые в жизни… Не могу я оставить её в одиночку с ней, мне даже страшно представить, что тогда будет! — И что ты решил? — поинтересовалась девушка. — Я буду следить за разговором так, чтобы ни Алиса, ни Славя меня не заметили и в нужный момент пресечь возможные проблемы. — Почему ты решил, что сегодня будет очередная «разборка» Слави с Алисой? — Когда я подходил к её домику, я услышал фрагмент разговора Слави и Алисы. — Ты его помнишь? — Да. Славя сказала, что в похоже выберет подходящий момент и поговорит. Алиса спросила где. В свою очередь Славя сказала, что она сама увидит. Я думаю, что она её как-то оповестит о разговоре. Мне нужно не привлекая лишнего внимания узнать о предмете разговора. — Думаешь, там что-то может произойти? — серьёзно спросила девушка. — Скорее всего. Мне не нравится это дело, они могут наломать таких дров, что мама не горюй! — Думаю, ты прав… Уж зная Алису… — А ты её знаешь? — спросил Семён. — Да у-ж-ж-ж… более чем! — процедила девушка, — Мы из одного города! — Что?! — Семён вскочил с лавочки. — Не может быть такого! — Может, — спокойно ответила Лена. — Ладно, все уже собрались. Пора идти. Семён кивнул и стал искать глазами Славю, однако она нашлась сама: — Привет, ребята! Меня ждёте? — Я — нет, а Семён — да, — улыбнулась Лена. — Я пойду тогда, удачи! — И тебе. — ответил Семён. — Тебя что-то беспокоит? — спросила блондинка. — Нет, просто задумался, — в последний момент Семён воздержался от того, чтобы рассказать всё, как есть. — Нам пора, пошли. Взяв свои вещи и вещи Слави, Семён встал в образовавшуюся колонну пионеров. — Пионеры! — объявила вожатая, встав в самое начало шеренги. — Сегодня мы отправляемся в поход! Ведь важно показать всем, в том числе и себе, что вы способны работать слаженно, да и просто какие-никакие навыки выживания освоить. Я также надеюсь, что этот поход вам в принципе очень понравится и запомнится только с лучшей стороны! — Ага, как же… Запомнится конечно, но явно не с лучшей! — мысленно сказал Семён. По лбу скатилась маленькая струйка пота. — Итак, отправляемся! — сказала вожатая и пионеры дружно зашагали в лес. Лесная поляна, 20:21. Наконец вожатая остановилась на небольшой, но при этом просторной полянке. — Привал делаем здесь! — громко сказала она. — Мальчики, поищите дров, костёр же надо с чего-то разжигать. По правде говоря, Семёну не особо хотелось заниматься этим занятием, но ничего не поделаешь — вызывать на себя гнев вожатой парню тоже не хотелось. Вздохнув, парень направился вместе с остальными мальчишками искать хворост. Как только Семён отдалился от полянки на пятнадцать метров, к прислонившийся к дереву Славе подошла Алиса: — Пошли, поговорим. — Пошли! — решительно сказала Славя, идя за Алисой. Отойдя на двадцать — двадцать пять метров от привала, устроенного пионерами, Алиса повернулась к блондинке лицом: — Итак, блонди, что скажешь? — А что я должна сказать? — Славя убрала руки за спину и пристально посмотрела на Алису. — Ты сама знаешь, чего я хочу! — сказала рыжая, сжав кулаки. — Знаю. И в который раз скажу тебе — я его тебе не отдам. Он не любит тебя, понимаешь? — Думаешь? — рыжая недобро ухмыльнулась. Славяну в корне возмущала та наглость, с которой соперница так уверенно смеялась ей в лицо. А Алиса не могла по-другому, ей ничего не оставалось в сложившейся ситуации, она была загнана в угол — с одной стороны чистая репутация перед Оленькой, с другой собственные чувства. Я неуклонно стервенею С каждой шапкой милицейской, с каждой норковою шапкой Здесь не кончается война, Не начинается весна, не продолжается детство Некуда деваться — нам остались только сны и разговоры, Я неуклонно стервенею с каждым часом.** — Уверена! — зло отрезала Славя. — А мне кажется, что наоборот. — Саркастично усмехнулась рыжая, скрестив руки на груди. — Врёшь ты, Алиска! Врёшь и не краснеешь! — спокойным и ровным тоном сказала блондинка. — Тебе просто хочется доказать мне и себе, что ты сильнее, хочешь почувствовать себя «вершителем судеб», — голос девушки постепенно повышался. — Да вот только знай, что не все так называемые «вершители» НА САМОМ ДЕЛЕ ЧЬЮ-ТО СУДЬБУ РЕШАЮТ! — Славя сорвалась на крик. — Тебе не одолеть ни меня, ни Семёна, и ты это прекрасно знаешь, но не смотря на это ты по прежнему сопротивляешься, прямо как Германия в 1945-м году! Это было последней каплей. — Да, сопротивляюсь! — Алиса вышла вперёд. — Потому что он мой, ясно тебе? Мой! А тебя, — с этими словами Алиса взяла Славю за ворот рубашки и притянула к себе, — я бы с удовольствием нейтрализовала. Я неуклонно стервенею С каждым смехом, с каждой ночью, с каждым выпитым стаканом. Я заколачиваю двери, Отпускаю злых голодных псов с цепей на волю, Некуда деваться — нам остались только сбитые коленки, Я неуклонно стервенею с каждым разом.** — Не выйдет! — Славя лёгким ударом руки сбила с ворота своей рубашки руку Алисы и отошла на полшага назад. — Даже если ты и решишь это сделать, что это изменит? — У него не останется выбора, кроме как принять меня! — в отчаянии крикнула рыжая. — Принять? Тебя? — Славя на это лишь рассмеялась. Алиса была зла до безумия. Двачевская сжимала-разжимала огрубевшие кулаки, представляя как ими же пройдется по такому красивому и такому ненавистному личику белокурой соперницы. И как-то, почти как садистка, улыбнулась, представляя её мольбы о пощаде и то, с какой болью и отчаянием она будет клясться, что сделает всё. Все, что она, Алиска, захочет. Она добьётся своего, иначе не быть ей Алиской Двачевской, век воли не видать! — Не думаю, что если ты нейтрализуешь меня, Семён захочет вообще иметь с тобой дело! — Станет! — крикнула Алиска, топнув ногой. — Не станет. Он скорее себя погубит, чем захочет жить с тобой! — Это ещё почему?! — взвилась рыжая. — Да потому что после всего того, что ты ему сделала, Семён даже на смерть согласиться, лишь бы перестать терпеть твои наглые попытки отвоевать его! — Нет! — крикнула Алиса так, что голос захрипел. — Он не любит тебя! Ты врёшь! — Нет, я не вру, — тон Славяны по-прежнему оставался спокойным. Алиса отпустила девушку и отошла на шаг назад. В это время Славя повернула голову в сторону и закрыла глаза. Рыжая начала шарить взглядом по полянке. — Я не должна проиграть! Не должна! Нет! — отчаянно кричала она. — А ты уже проиграла! — Славя повернула голову и отошла от дерева. — Ты проиграла войну, даже не начав её. А всё потому, что ты не можешь, или не хочешь видеть других парней. А они, должна тебе сказать, на тебя давно заглядываются. — Мне не нужны они! Мне нужен только он… — крикнула Алиса и услышала, как её голос дрожит. Нет уж, извините! Плакать она не будет, а уж тем более перед своей соперницей. Ведь так Двачевская покажет свою слабость и Славя окончательно убедится в своей победе, а проигрывать рыжая бестия не собиралась.***
3 июля 1979 года, 15:34 — Это больно, терять тех, кого любишь, солнышко! — сказал отец, потрепав рыжие колечки волос маленькой Алисочки, выбивающиеся из-под чёрного платка, — Но мы это переживём! — Что ты сюсюкаешь с ней?! — осадил мужчину грубый женский голос, — Ты же видишь, что она ничтожество! Сопля зелёная! Позор семьи! Фу! Сволочь позорная! В следующее мгновение маленькая Алиса ничего не помнит кроме сильного шлепка по затылку, нецензурной брани и рвущихся наружу рыданий. Отец с матерью ругаются и та, бросив что-то грубое вслед, ушла, шурша длинной юбкой. Алиса заходится в громком безудержном плаче. Ну почему? Почему мама не может и не хочет понять, что она чувствует, что она тоже живой человек со своими эмоциями и переживаниями, что ей тоже непросто в жизни и нужна помощь, а не больнючий подзатыльник? Девочка плачет, утирает слёзы, размазывая по лицу грязь с ладошек. Она сломлена. Слишком сломлена, чтобы жить как прежде. Отец осторожно берёт дочку на руки и, прижав к себе, крепко обнимает и говорит: — Я понимаю, что тебе больно и обидно, солнышко. Но это надо пережить, я тебе в этом помогу! Пожалуйста, не плачь! Ты Двачевская, ты должна быть сильной. Твой дед блокаду пережил, лагеря. Алиса не слушает изрядно надоевшие и такие обидные для неё слова. Ей надоело. Надоело, что её попрекают её слезливостью и эгоизмом. — Папочка, а что такое сволочь? — сквозь слёзы спрашивает маленькая Алиса, глядя в глаза отцу. — Очень плохой человек, солнышко. — Нет! Нет! — в отчаянии кричит девочка и, уткнувшись в плечо отца, надрывно рыдает, — Я же не плохая! Не плохая! Меня любят! — Иногда ты забываешь об этом, солнышко. Но это не страшно, у каждого есть тёмная сторона. Её, конечно, надо принять, поскольку нет добра без зла, но кое-какие привычки всё же победить надо. — А я смогу их победить, папуля? — шмыгая носом, спрашивает малышка. Мужчина улыбается и, прижав к себе дочку, целует Алису в спрятанную платком макушку и говорит: — Конечно сможешь, огонёк! Ты — Алиса Двачевская и тебе море по колено! Ты всё сможешь, доченька, а я всегда буду рядом и помогу тебе. Не плачь.***
Алиса подавляет в себе рыдания и устремляет волчий взгляд на Славяну. Она сотрёт эту блондинку в порошок и развеет по ветру. Эта рыжая бестия всё сможет. Она — Алиска Двачевская, она должна быть сильной! — Но если у Семёна уже есть я и мы любим друг друга, то что ты можешь сделать? — спросила блондинка. — Что я могу сделать? — спросила Алиса. — Да, что ты можешь сделать? В этот момент Славя повернулась к Алисе спиной. У рыжей бестии всё поплыло, разум захлестнула ярость. Как на зло, рядом лежала довольно толстая и тяжёлая палка. Видимо, сломанная ветка одной из деревьев. Рыжая взяла её в руки и тихими шагами начала подходить к светловолосой. В это время Семён, наблюдавший за разговором, понял, что медлить больше нельзя. Ведь иначе Алиса такого натворит, что даже страшно представить! Сжав кулаки, Семён вышел из своего укрытия и гневно прокричал: — Стоять! Только попробуй её хоть пальцем тронуть, я тебе руки переломаю к чертям собачьим, слышишь ты, сволочь позорная?! Вот ты и попалась, ДваЧе! Выкручивайся теперь как хочешь. Славя не успела одуматься, как Алиса подняла внушительную палку над головой девушки. Но девушка остановилась. Не столько из-за страха, сколько услышав самое обидное слово, бывшее ей в детстве чем-то вроде клички. Вот она, ДваЧе, твоя слабость, твоё уязвимое место! Решение пришло мгновенно: не помня себя от ярости и страха, Семён в два шага оказался рядом и, прежде чем Славя успела обернуться, схватил двумя руками палку и потянул на себя. Однако, похоже, у рыжей полностью отключился мозг и делала она всё сугубо на рефлексах: почувствовав перевес, Алиса толкнула палку назад, попав парню в лоб. Тот отпустил палку и отошёл назад. Повернувшись к нему, Алиса ударила его ещё раз, едва не попав в висок. Семён вскрикнул от боли. Славя, словно остолбенев, посмотрела любимому под ноги: на траве появилось несколько красных точек. Алиса повернулась было к Славе, однако едва оправившийся от удара Семён схватил рыжую обеими руками за волосы и с силой оттащил назад, при этом больно дёрнув девчонку за волосы как щенок игрушку. Однако Алиса вновь в пол оборота ударила его палкой, вызвав кровотечение, но уже с другой стороны головы. С криком «не сдамся!», Семён с новой силой вцепился в бревно и на этот раз смог вырвать его у обезумевшей от ярости Алисы из рук. Однако та и не думала останавливаться — повернувшись, рыжая с силой ударила Семёна в живот. Кинувшуюся было спасать парня Славю Алиса с силой оттолкнула назад. Та упала, больно ударившись головой о дерево. Повернувшись, Алиса со всей силы ударила Семёна ногой по голове, в ту же секунду «вырубив» его. — Теперь нам никто не помешает… — зло улыбнулась Алиса и повернулась к Славе. Последняя испуганно вжалась в дерево и нервно сглотнула. «Это конец!» — нервно подумала Славя и закрыла глаза, однако ничего не почувствовала. Через какое-то мгновение открыв их, она увидела лежащую без сознания Алису, а напротив себя — еле стоявшего на ногах Семёна. Парень тяжело дышал, его руки тряслись, а кровь текла по лицу и пачкала некогда белоснежную рубашку. Он вот-вот потеряет сознание. — Семён… — испуганно прошептала Славя и кинулась к любимому. На глаза навернулись слёзы. — Не… говори об этом… никому — сказав эти слова, Семён упал на землю. Последнее, что он слышал перед потерей сознания, это отчаянный крик и громкий плач Слави.