Попутчики

       Уманова спала. Попала в царство Морфея сразу же, как её голова коснулась подушки. Поезд плавно тронулся со станции Рязань, но она этого уже не почувствовала. Легла на живот, согнула в колене правую ногу, и вмиг потяжелевшие веки одолели последние силы девушки. Кажется, она не успела пожелать попутчику даже «спокойной ночи».        Поезд, тем временем, продолжал свой путь. Километр за километром, от одного населённого пункта к другому, через луга и просеки, переезды и мосты. Изредка по встречным линиям проносились пассажирские и гружёные составы, создавая дополнительный шум в вагоне, но большую часть времени только и раздавалось в купе чу-чух – чу-чух, чу-чух – чу-чух... Ровный и в то же время немного рваный стук колёс и едва ощутимое покачивание из стороны в сторону.        Стрелки часов приближались к десяти утра, когда Олеся открыла глаза. Девушка блаженно потянулась, при этом сладко зевнув. Наконец-то она почувствовала себя выспавшейся! За чередою университетских будней Уманова уже порядком подзабыла, что такое здоровый сон. Повернувшись на другой бок, она увидела, что находится в купе одна. Постель соседа была заправлена, на столе отсутствует его смартфон.        «Неужели сошёл с поезда и даже не попрощался?», - подумала девушка и резко приняла сидячее положение.        Наплевав на все правила приличия, она надела свои кеды и открыла багажный отсек под чужим местом. Какое-то робкое чувство радости закралось в душу Умановой, когда она увидела его сумку. Чертыхнувшись, девушка фыркнула в ответ на свои же глупые мысли и, взяв туалетные принадлежности, отправилась умываться.        Единственная причина, по которой можно не любить поезда, как считала Олеся, - это отсутствие душа. Сейчас она с радостью встала бы под струи воды и не вылезала бы из-под них минимум минут десять, но, увы, такой роскоши на российских железных дорогах пока нет.        Приведя себя в порядок, Уманова положила в карман деньги и уверенным шагом двинулась в уже знакомый вагон-ресторан. По коридорам уже вовсю бегали детишки, из некоторых купе доносилось постукивание ложкой по краям стакана, а кое-какие пассажиры уже сидели с кроссвордами в руках. Едва открыв дверь нужного вагона, Олеся сразу же увидела знакомую широкую спину и короткие светло-русые волосы попутчика. Мужчина не мог заметить её и, слава Богу! Иначе уловил бы, как на лице девушке промелькнуло... разочарование?        Он сидел в компании женщины – проводница, кажется, с соседнего плацкарта – она мило ему улыбалась, кивала, иногда что-то говорила в ответ. Её крашеные кудри в солнечном свете отливали золотом, шарма в образ добавляла яркая, но не слишком вульгарная помада. До появления Умы в этом вагоне они сидели одни.        Олеся быстро села за ближайший к двери свободный столик, спиной к паре. Не хотела на них смотреть. Было неприятно? Да, именно так. Уманова ощущала себя полнейшей идиоткой, которая почему-то решила, что этот мужчина должен общаться в поезде исключительно с ней…        «Да он волен в своих делах, связях! Пусть с кем хочет, с тем и завтракает! – мысленно пыталась убедить себя девушка. – Вы же не супруги, чтобы он отчитывался перед тобой за каждый свой шаг! Хочет быть в компании этой крашеной, пусть будет!».        Заказав себе рисовую кашу и кофе, Олеся отвернулась к окну, созерцая утренние просторы России. Она даже не посмотрела по расписанию, через территорию какой области они сейчас проезжают. Всеми силами старалась не думать о том, что происходит за её спиной, сконцентрировалась на пейзажах, и лишь иногда смех крашеной женщины врывался в её мысли и заставлял хмуриться.        «Ну, теперь-то понятно, где он пропадает по четыре часа!», - недовольно хмыкнула про себя Уманова. - Доброе утро, Олеся! - улыбнулся Борис, появившись перед ней. - Здрасьте, - буркнула она в ответ и отправила в рот очередную ложку каши. - На сей раз долгая стоянка не потревожила ваш сон? - Нисколечки! – мотнула Ума головой. – А, кстати, где мы едем? - К Воронежу сейчас подъезжаем. - А Мичуринск? – не сразу сообразила она. - Его мы проехали ещё в семь утра. - Ясно. - Приятного аппетита, - пожелал Тарасов и скрылся в тамбуре вагона. - Спасибо, - уже в пустоту ответила Леся.        Едва за мужчиной закрылась дверь, как Уманова тут же отодвинула от себя тарелку с невкусной рисовой кашей и откинулась спинку кресла. Ну вот что на неё нашло? - Что-нибудь ещё желаете? – тихо подошёл к ней пожилой мужчина, чья одежда напоминала «обмундирование» повара. - Нет, спасибо. - Каша не очень? – догадался он, глядя на тарелку. - Вкусно, - соврала Леся. – Просто не хочу. - Да не ревнуй ты его, - неожиданно улыбнулся повар. – Верка ко всем цепляется… - С чего вы взяли, что мне интересна их личная жизнь? – насупилась Ума. - Ну, если он тебе безразличен, то я ошибся, - не став спорить, сказал он и, получив разрешение на то, чтобы забрать тарелку с кашей, вернулся за своё рабочее место.        Взяв пластиковый стаканчик с кофе с собой, Олеся покинула вагон-ресторан, но до своего купе так и не дошла. Остановилась у окна в коридоре и облокотилась на поручень. Неужели она ревнует? Да и кого? Человека, с которым знакома всего лишь несколько часов? - Да, ну… Бред какой-то! – одними губами прошептала она ответ на свои мысли.        Борис просто отличный собеседник и вроде не плохой человек. Доля симпатии к нему, конечно, есть в её душе, вот именно что «доля», не более. Но, чёрт возьми, эта реакция в ресторане! - Позавтракали? – появился с боку объект её мыслей.        Волосы мужчины были слегка мокрыми, с правого виска стекали капельки воды. На его плече лежало полотенце. Уманова с трудом смогла отвести от Бориса взгляд. - Ага, - только и ответила она. – Вы тоже, я смотрю, не теряете время? - В каком смысле? - Ну как? Сами недавно мне говорили что-то о том, что восхищаетесь людьми, которые умеют быстро устанавливать контакты со всеми. - А-а… Вы про?.. - Да, я про… - не сдержавшись, перебила она Тарасова. - Ревнуете? – в лоб спросил он.        Уманова открыла от шока рот и с трудом не выплеснула остатки кофе в лицо мужчине. - Ещё чего! – резко сказала она и, зашла в купе, демонстративно громко закрыв дверь. Однако не учла лишь одного, Тарасов – её сосед, и эта выходка заставила его лишь хохотнуть.        Борис совершил ту же последовательность действий намного тише. Он сел на своё место и с плохо скрываемой усмешкой посмотрел на девушку. - Вера – проводница из соседнего вагона. На станции Мичуринск её пассажиру на перроне стало плохо, я оказал ему помощь. Утром мы встретились за завтраком. Вот и всё.        Олеся даже не обернулась в сторону попутчика, сделала вид, что ей это не интересно и знать совершенно не надобно. - Вы прям джентльмен! – всё-таки прокомментировала она. - Вы всё же не ответили на вопрос, - напомнил Борис, от чего Ума тихо выругалась. - Я? Вас? Ревную? – выделяя каждое слово, произнесла она. – Ха! Ха! Ха! Вы слишком высокого о себе мнения! - А почему к нам не подсели? – продолжал вопрошать он. - Боюсь, ваша Вера бы не одобрила этого! - А вам нужно было её одобрение? - Не хотела портить себе аппетит! - Чем же?        «Он издевается?!», - негодовала Олеся. - Вы что реально не видели, как она вам глазки строила? – выпалила Уманова. – Да она как змея вилась перед вами! Только вот смех у неё как у Медузы Горгоны, лучше бы не слышать!        Тарасов рассмеялся. - Задело… - Задело! - согласилась Олеся, но почти сразу же прикусила себе язык. – В смысле вас она задела, а не меня! - Да? – усомнился он, по-прежнему улыбаясь. - Так, всё! Закрыли тему! Буду я ещё обсуждать тут ваших краль!        Достав из сумки припасённую книжку, Уманова открыла страницу на закладке и уткнулась в неё чуть ли не носом.        После того, как поезд въехал на территорию города Воронеж, он ещё несколько минут медленно катился к железнодорожному вокзалу. Едва состав остановился, Тарасов, взял свою куртку, и, бросив напоследок «Вера меня не задела», покинул купе.        Олеся со злостью откинула книгу в сторону.