× × ×
Суббота день тяжелый, особенно когда в этот день вместо уютной, теплой кроватки и сном заканчивающимся исключительно после обеда, ты натыкаешься на неистовый звон будильника в шесть тридцать утра, означающий, что надо оторвать свою задницу от кровати, кое-как разлепить глаза и выплыть из объятий постельки, чтобы пойти в школу, ибо учеба – самое главное и важное, что только может быть в жизни. В утро субботы Ева повторяла один и тот же `ритуал`: недовольное бурканье, автоматическое выключение будильника, сыплющиеся проклятия на все и вся в этом мире, возмущения по поводу и без, выплывание из кровати; именно `выплывание`, потому что иначе это не назвать, Ева как тюлень перекатывается с одной стороны кровати на другую, а потом плюхается на пол с грохотом и шипением и при всем этом, одеяло с нее, так и не падает; а дальше она уже кое-как проснувшаяся медленно ползет к двери в ванную, упоминая при этом Люцифера, непутевую мужскую линию семейства Моргенштерн и уничтожения мира огнем; именно `ползет`, потому что пока она не находится рядом с вишневого цвета дверью в ванную комнату на ноги она так и не встает. Она в ванной по утрам сидит по полчаса и это не потому, что она такая копуша, просто она буквально спит там, напрочь забывая зачем она туда пришла. Потом наскоро красится и одевается, но все равно получается все прекрасно, будто три часа сидела у зеркала и шкафа. Следующее время проходит как по маслу, не считая невыполненного домашнего по испанскому, напрочь забытых манер и прериканий с учителями по поводу и без. Сейчас же наручные часы гласили: три часа и тридцать семь минут второй половины дня. Ева поглядывала на них каждые пять минут, сидя на скамейке под деревом, прямо напротив продуктового магазина, она договорилась с подругой встретится здесь... двадцать минут назад. Ева уже, честно говоря, заебалась, а потому наплевав на манеры и на то, что это будет как минимум странно, рыжая с ногами забирается на скамейку, подкладывает под голову портфель с учебниками и легла, немного поерзав, устроилась поудобнее, когда поняла что нашла идеальное положение спокойно закрыла глаза и начала чувствовать, как стала медленно, но верно засыпать. А виной тому недосып из-за школы! Теплый ветер бережно ласкал ее тело своими легкими порывами, шум листвы успокаивал, вгоняя в еще более сонное состояние, изредка мимо проезжали машины. — Проснись и пой! Прозвучал внезапно прямо над ней знакомый звонкий голос и вдобавок к этому ее стали трясти за плечи, Ева резко распахнула глаза и тут же выпрямилась, испуг овладел ее разумом, бешенно колотилось сердце и первой мыслью было начать читать экзорцизм и взывать к помощи Магнуса, но вместо этого шотландка начала орать на подругу, когда все-таки осознала кто ее потревожил. — Еб твою мать, Анна, какого черта сейчас произошло?! — на одном дыхании выкрикнула Оливия. — Клянусь алкоголем Магнуса, я сожгу тебя Небесным огнем, если сделаешь еще раз что-то подобное. Вместо сочувствия, на лице Марии играла улыбка, а в мыслях она танцевала чечетку, потому что ранее такого удовольствия испугать и разбудить умиротворенную подругу ей не представлялось. И, черт возьми, ей это понравилось, к такому даже можно привыкнуть. Анна все-таки вскинула брови и невинно пожала плечами, мол, прости, но мне не жаль, и я все еще люблю тебя. — Фиг с тобой, — Ева несколько раз быстро поморгала, чтобы прогнать остатки сна, вытащила из портфеля расческу и привела рубиновые волосы в порядок, затем встала и, закинув тот самый портфель на плечо, лениво поплелась вперед, — пошли, солнцебоязненная моя. Хватая Анну под руку, рыжая потащила ее за собой в магазин. Какова причина их похода в продуктовый, спросите вы? Все очень просто. Родители Евы сегодня с утра пораньше поехали в другой город к тете — ее второго ребенка сегодня будут крестить, маму выбрали крестной, а отец просто вечно ходил за ней, как хвостик, — дом полностью в распоряжении их дочери и Ева не нашла лучшего времяпрепровождения, кроме как устроить марафон просмотра Сверхъестественного, все серии и сезоны, которые осилят за предстоящий день, вечер и ночь. Шотландки довольно быстро обогнули все ненужные им прилавки, заодно рассуждая о предстоящем просмотре, до какого часа могут не спать, что им стоит взять, а главное сколько им надо взять, чтобы не получилось так, что закуска закончится еще до того, как закончится марафон. Они взяли с собой тележку и теперь стояли в отделе `химии`, как любили выражаться их родители, Анна энергично скидывала туда большие пакеты с чипсами, сухариками, попкорном любимых вкусов девушек, а Ева таскала двухлитровые бутылки разноцветной газировки в ту же тележку. Они уже направились к выходу, как Лив остановилась и состроила задумчивый вид, Анна же терпелива ждала, наблюдая за внутренними раздумьями подруги с искренним любопытством. Кивнув собственным мыслям, Ева уверенно вошла в другой отдел и кинула в тележку несколько пачек быстрозаваримой лапши, аргументируя это тем, что завтра им все-таки захочется 'нормальной' еды. Мария, все же признала резонность данной мысли и они, наконец, дошли до кассы только чтобы наткнуться на удивленное лицо кассирши. Ну набрали они, как на неделю для небольшой мексиканской семьи, чего глазеть-то? — Ну? — Ева пару раз щелкнула пальцами перед ее лицом девушки. — Чего спим? Кого ждем? Пробивай. Это твоя работа или моя?× × ×
Внося в дом просто громадные пакеты в пятом часу вечера, ибо этим двум курицам приспичило пройтись пешочком до загородного домика Евы, (нет, не для того что бы покрасоваться, о чем это вы) в котором она, собственно, и жила, обе обессиленно падаю на диван, а еще вспоминают, что надо бы встать, включить свет и не помешало бы переодеться. Подруги синхронно измученно стонут, чуть ли не хнычат; пока пакеты преспокойненько лежат в коридоре. Поборов лень и усталость, они все же оторвали задницы от диванов, Ева включила свет в гостиной и кухне, да и в принципе в любой комнате, которую прошла, Анна задернула шторы из плотной черной ткани. Вместе они втащили свои пакеты в кухню, бутылки аккуратно перекочевали остужаться в холодильник, а все остальное буквально высыпали на кухонный стол. — Я переодеваться, — радостно заявила Ева, скептически оглядев школьную форму. — Эх ты, лентяйка, иди. — обреченно вздохнула Мария. Прихлопнув в ладоши, она заулыбалась, поцеловав брюнетку в щеку, побежала на второй этаж, прямиком в свою комнату. Анна же осталась на кухне, наедине со всей нездоровой пищей. Девушка обречённо заметила, что если она проснется без гастрита, то это будет чудо. Привычно порыскав в шкафах, она выудила несколько глубоких чашек, в них насыпала чипсы, пакеты которых открылись с характерным звуком. Тем временем, Ева была просто счастлива кинуть неопрятным комком ненавистную форму в шкаф и вспомнить о ней только после выходных. Синие джинсы сидели на ней не менее эффектно, чем короткая юбка; серая майка с приспущенным на предплечье рукавом и черный чокер на шее подчеркивали ее фигуру даже лучше блузки, однако макияж она смывать не стала, слишком лень. Она спустилась по винтовой лестнице так же энергично, как и поднялась по ней. — Принимай эстафету, иди переодевайся, аллергик на витамин D. — судя по тому, что сделала Анна, Еве остается лишь приготовить попкорн, слегка прибраться и отнести в гостиную к телеку стаканы для напитков. По-хозяйски порывшись в одежде подруги, Мария выудила из шкафа мятного цвета домашние шорты и чёрную объемную футболку, прихватив ко всему прочему махровые носки, а что, трупы тоже мерзнут. Перепрыгивая ступеньки, Анна 'залетела' в комнату, на полу которой, прямо среди многочисленных пледов, расположилась Ева, уже настроенная на просмотр. — Ты такая тормозная. А ведь говорят, что вампиры очень быстрые, — уже поедая крабовые чипсы, 'прохрустела' рыжая. — Да ты совершенствуешься в своих суперских шутках, пародия на Клэри, — по-доброму огрызнулась подруга, усаживаясь рядом и, натянув носки, тянется ко второй тарелке с чипсами. — Надо было ещё соус взять. Особенно не понимая, как можно есть чипсы с соусом (хотя сухарики с соусом ей нравились), Ева предпочла пожать плечами и, не найдя на диване пульт, девушка встала, заодно выключив свет. Единственным источником освещения стал включившийся телевизор. Послышалась знакомая заставка и на экране появилась надпись «Supernatural». Оливия довольно плюхнулась на ковёр, закуталась в плед и взяла чашку с попкорном. Комната наполнилась голосами Дженсена Эклза и Джареда Падалеки, иногда слышались комментарии девушек или их заливистый смех.× × ×
Половина четвёртого сезона, третий час ночи, девушки в захлеб смотрят на одну из эпичных схваток в сериале и тут Ева ставит на паузу, Анна возмущённо выкрикивает, поскольку остановили серию на самом интересном месте. Кое-как вылезая из-под мягкого пледа, рыжая жестом показала, мол, все нормально, дай мне объясниться. Недовольно нудув губки, Мария поглотила попкорн и выпрямилась. — Идея. Вот просто гениальная! — Что за хрень пришла в твою рыжую головку? — все ещё дуясь, поинтересовалась брюнетка. — Помнишь, ты говорила, мол, а вот было бы классно закадрить, ну или хотя бы поговорить, с Джейсом? — Женщина, либо ты включаешь серию, либо, клянусь, вендиго сожрет уже тебя. И этим вендиго стану я! — Ой да помолчи, вампиреныш! Смотри, чисто для профилактики, можно полазать по инету, чтобы призвать Джейса к нам. — Да ты ебанутая! — на полном серьёзе заявляет Мария, вскакивая с места. — Ну дак ты со мной? — Ты ещё и спрашиваешь? Более особо не сопротивляясь, Анна поставила почти пустую чашку на кофейный столик, стряхнула оставшиеся на пальцах крошки и побежала наверх за подругой, потому что та уже скрылась из виду по винтовой лестнице. Брюнетка вообще в целом хорошо ориентировалась в доме Евы: часто ночевала здесь, они устраивали подобные марафоны не редко, иногда, когда Мария забывала ключи от своего дома, то оставалась у рыжей, пока её не заберет отец. В общем, без труда найдя открытую дверь в спальню Оливии, она прошла внутрь и придвинула к компьютерному столу Евы пуфик, стоявший рядом с кроватью. Быстро набирая слова в поисковике, Ева даже не замечала, что делала какие-то элементарные ошибки. Идеи пришедшие в три часа ночи ни к чему хорошему не приводят, и очень жаль, что шотладкам это только предстоит узнать. — Вот! — выкрикнула Анна, тыкая в экран компьютера своим пальцем, за что получила шлепок по ладони. — Прости, забыла. Ну вот это то что нужно. Экран компьютера руками трогать было запрещено не то что лучшей подруги, но и даже её коту, гордо носившему имя «Черч», ибо чем она хуже Магнуса? А ведь его лапки всегда были чистыми и очень даже мягкими. Анна нетерпеливо ерзала на пуфике, а Ева скользила глазами по экрану, вычитывая ритуал, что-то записывала на листке. — Так, ладно. Нам нужно шесть свечей, мел, нож, чашка и полынь. Полынь? — Ты уверена? А где кладбище в полнолуние? Кровь святой девственницы? Сатанинские танцы на могиле Иисуса? — Вот теперь ебанулась ты. Иди поищи в шкафчиках полынь. Я за свечами, и принеси нож с тарелкой с кухни. Ева достала белый мел из стола, Анна послушно побежала вниз. Садясь на пол в спальне, шотландка стала выводить мелом линии пентаграммы, делала она это аккуратно и со всем своим умением. Скоро пришла и Анна с веточками полыни, деревянной чашкой и кухонным ножом. Поняв, что надо делать, брюнетка стала аккуратно расставлять свечи в места, где шестиконечная звезда сталкивалась с внутренней границей круга; к тому времени Ева уже приступила выводить различные рунические рисунки внутри того самого круга. Оливия наконец встала, отряхнула с пальцев мел и гордым взглядом окинула свою работу. Кивнув каким-то своим мыслям, девушка взяла деревянную чашу и поставила в самый центр звезды, достала зажигалку из кармана портфеля, и протянула её подруге, чтобы та зажгла свечи. Тем временем она отломила маленький стебелёк от большой ветки полыни и вынула из чаши нож. — Дай руку, — скомандовала рыжая и брюнетка с опаской протянула ей ладонь. Выдохнув, она вжала в ладонь острие ножа и резко протянула на себя. Анна вскрикнула. — Прости. Ева взяла чашу и поставила под руку подруги, несколько капель упали прямо в центр, Анна недовольно морщилась и что-то пормотала себе под нос. Ливви перевязала рану бинтом, вытащенным из аптечки. Она проделала тот же ритуал со своей рукой, взяла в здоровую лист и пробежалась по нему глазами. Ева взяла Анну за руку и стала бормотать какие-то слова на латыни, подожла полынь и кинула её в чашку с их смешанной кровью. Ещё два предложения на мертвом языке и воцарилась тишина. — Нас наебали. — разочаровалась Анна. — А я уж думала буду крутой волшебницей, как Магнус. Только женщиной. Не успели они встать с пола и вернутся к «сверхъестественному» как вдруг в чаше вспыхнуло синие пламя, девушки вскрикнули и отпрянули; пол под ногами затрясся, как при землетрясении, а контуры пентаграммы загорелись красно-желтым огнём в послежовательности сначала руны, а потом контуры; резкий порыв ветра задул свечи (что вызвало дополнительные выкрики со стороны девушек, потому окна то закрыты, как и дверь) и единственный источник света – синий огонь и пентаграмма. В следующий момент комната утонула в ярком белом свете, а когда все вернулось на круги свою все что осталось от присутствия шотландок – беспорядок в виде пентаграммы, вновь загоревшихся свечей, ножа, полыни и падающий на пол листик с латынью.