Уилл — Навряд ли Мортмэйн подал бы официальную жалобу на охотников. Представляешь, как бы это звучало: «Сумеречные охотники причинили мне моральный ущерб, отказавшись умереть, когда я им велел. Требую компенсации! Вышлите чек А. Мортмэйну по адресу Кенсингтон-роуд, дом номер 18.»
× × ×
— Слушай, эм... — Ева сделала шаг назад, зная каким может быть этот милаха в гневе или недовольстве. Особой защиты от этого она не получит – он сын Королевы Ада, а она простая девчонка из Шотландии! – но, если понадобится бежать, надеялась хотя бы на небольшую фору. — Мне не нужны неприятности. Честное галлифрейское! Если бы она могла, то хорошенько бы треснула себя по лбу за необдуманно выпаленное последнее предложение. Два слова, а как может быть опасно. Ева выставила перед собой ладони в жесте аля 'Я тут не причем, просто мимо проходила', когда заметила его хмурый взгляд. Голубые глаза словно потемнели [с его-то особенностью Ева облегчённо заметила, что они все ещё не обрели чёрный цвет], напоминая бушующее во время шторма море поздним вечером, и теперь он был очень и очень заинтересован ей. По крайней мере убить её не хотелось. По крайней мере сейчас не хотелось. А дальше как пойдёт. — Честное, какое? — нахмурился Себастьян, пытаясь понять смысл слов. О, только это заинтересовало? Потрясающе! Ева тряхнула головой, отгоняя странные мыслишки и картины как она с умным видом рассказывает о Галлифрей и все что с ним связано. Не та мультивселенная, в которой можно было бы поддаться подобному порыву. Вместо этого, она ещё раз отступила назад, чтобы увеличить расстояние между ними, но не тут то было. Моргенштерн поднялся со скамейки и выпрямился во весь рост, смотря на Еву сверху вниз. Рыжая нервно сглотнула и восхищенно осмотрела его. Одно дело видеть его [ну, точнее сказать, Уилла] на экране телевизора и замечать разницу в росте со стороны, а другое... Совершенно другое, когда он стоит в пяти шагах от тебя. — Галлифрейское, но не суть. Может, начнём сначала? — она нервно улыбнулась и выпрямилась, осторожно шагнула навстречу к охотнику и протянула свою руку. — Я Ева и я из Шотландии. Мама с папой говорили, чтобы я не общалась с незнакомцами, но продавцов в магазине я тоже не знаю, так что это правило давно и безвозвратно нарушено. — она поджала губы, надеясь заговорить его и если не до смерти, то хотя бы так, чтобы он забыл о том, что ещё пять минут назад произнесла имя его матери. Знать которого, в принципе, не должна была. Джонатан подозрительно окинул её взглядом, потом в его глазах внезапно проскочил довольный огонёк, а губ каснулась секундная улыбка. Ева невольно поежилась, но руку не отняла, наоборот, терпеливо ожидала, надеясь, что при нем нет оружия. В конечном счёте он снова обворожительно улыбнулся. Сделав шаг вперёд, даже два, он сжал её руку в своей, от чего по телу Оливии пробежали мурашки. — Моё имя Себастьян... И я знаю, когда мной играют. Его улыбка быстро растаяла, рука сильно сжала ладонь Евы. Глупая, глупая Ева. Рыжая не особо уловила тот момент, когда и как именно он это сделал. Себастьян перехватил её за запястье и резко притянул вплотную к себе. Ева даже может поклясться, что слышит его ровное сердцебиение, а потом... Потом его дыхание обожгло кожу на её шее. Он прильнул к её уху и зашептал совсем не добрым – требовательным, холодным – тоном. — Кто ты такая и откуда знаешь о моей матери? Сказать, что она была поражена – ничего не сказать. У нее буквально перехватило дыхание от такой близости с ним и, сквозь бурный поток мыслей она четко уловила одну, от него исходило невероятное тепло, хоть это ощущение и было обманчиво, но Ева вдруг сравнила себя с тающей зефиркой. И сравнение, надо сказать, было довольно правильное. Она сделала глубокий вдох и отступила на шаг. Себастьян предупреждающе сверкнул глазами и сильнее сжал ее запястье. — Я странная, — все что пришло ей на ум в качестве ответа. Тюдор нервно усмехнулась и пожала плечами. Если бы она начала прекрасный рассказ о Шотландии и заклинании из интернета и о том, что он просто персонаж любимого сериала, а Лилит одна из ее любимых персонажей-антагонистов, то рыжая могла бы поклясться, что он бы упек ее в психушку. Теперь ей просто надо было как-нибудь потянуть время до того, как ее найдет Анна.× × ×
Анна кое-как вскарабкалась на очередную крышу по пожарной лестнице какого-то дома из невероятно темного переулка. Она, конечно, не была из тех школьниц, которые часто прогуливали уроки физкультуры, но с охотником ей точно никогдашеньки не сравниться. К тому же, на этих уроках никогда не готовили к таким вот путешествиям по Бруклину по крышам и особо опасным переулкам. Стюарт [буквально] перекатилась через бордюр крыши и так и осталась лежать на спине, тяжело дыша, и любуясь звездочками на небе. Эти звездочки внезапно закрыла растрепанная шевелюра черных волос Александра, который склонился над недомагом. Он что-то пробурчал себе под нос, затем встал и протянул руку девушке, но так отрицательно помотала головой и даже не потрудилась встать. Тогда Лайтвуд закатил глаза и бесцеремонно схватил ее за плечи, одним рывком резко поставив на ноги. — За что? Я же умирала! — возмутилась Анна, стряхивая пыль с одежды и совершенно позабыв, что рядом не бестактная Ева, а Александр, черт бы его побрал, Лайтвуд. — Пока ты под моей опекой — он выделил последнее слово весьма недовольным тоном, — умирать запрещено. В любое другое время – пожалуйста. — Хорошо, мамочка. — Анна скорчила недовольную рожицу. — Только можно мы пойдем человеческими путями! У меня нет твоей подготовки, я чувствуя себя вареным овощем. — Так будет быстрее. — заявил Алек и перепрыгнул на другую крышу. Он повернулся лицом к Марии, чтобы быть уверенным, что она не свалится вниз, когда будет прыгать сама. — И это не так уж и сложно. Будь смелее, Стюарт. Анна пробурчала что-то невнятное себе под нос, хотя Алек был уверен, что она осыпает его проклятьями. Девушка раз десять оценила обстановку, отошла к краю крыши, разбежалась и прыгнула. Она коротко вскрикнула, приземляясь на ноги и почти падая. Охотник усмехнулся и, видимо, решил сжалиться над ней, потому что указал на пожарную лестницу дома и в следующую минуту уже энергично сбегал в темный переулок. Анна вздохнула – темные переулки ей не нравились, по всем канонам сериала большее дерьмо происходило всегда там, но все же это было лучше крыш – и стала догонять Лайтвуда. — Я не хочу быть убитой демоном в темном, безлюдном и сыром переулке. — пожаловалась брюнетка, спрыгивая на асфальт вслед за нефилимом. — Мы можем вернуться на крыши. — Алек осмотрелся и дождался пока девушка подойдет к нему. — Нет уж, спасибо. — Тогда пошли. Александр скинул с себя куртку, достал из заднего кармана брюк стило [тут Анна буквально во все глаза, не моргая, следила за его движениями] и активировал руну ночного зрения. Когда черный рисунок засиял красно-желтым на несколько секунд, девушка чуть не присвистнула, однако вовремя взяла себя в руки, хотя восхищение в ее глазах не угасло. Алек вернул стило на положенное ему место, накинул куртку и потащил Анну за собой через темный лабиринт. В отличии от охотника, такой привилегии как руны ночного зрения она была , поэтому достала телефон и включила фонарик. Как раз вовремя, потому что она чуть не наступила на крысу. Огромную такую крысу. Стюарт инстинктивно заорала, Алек мгновенно обернулся, выхватывая спрятанный за поясом клинок серафима и застыл. Он-то подумал, что на нее демон напал, а это просто какая-то крыса. — Примитивные. Усмехнулся Лайтвуд, а Анна обиженно буркнула ему что-то. Девушка презрительно перепрыгнула через животное и пошла за охотником. Попутно она быстренько набрала сообщение Еве и заблокировала телефон.× × ×
Мысли мчались в ее голове галопом, ухватиться хотя бы за одну было трудно, если не невозможно, а время то тянуть надо было. Было много вариантов, но в них был один маленький недочет – характер Себастьяна просто не позволил бы ему поверить ей на слово, а иных доказательств у нее и нет. Ну, разве что она покажет ему инстаграмы актеров. Это было бы возможно, будь у нее оплачен на телефоне интернет и если бы она помнила пароль от своего инстаграмма. — Не испытывай меня, рыжая, — прошипел Себастьян. Теперь ей вдруг пришла очень и очень безумная идея. Здравый смысл, отговоришь может быть? Нет, он все еще бухает свои виски и с довольной улыбкой наблюдает на всю ту хрень, в которую на этот раз влипла Ева. Это ей не экзорцизм на уроке этикета читать и брызгать на преподавателя святой водой. Это кое-что посерьезнее будет. — Не будь таким горячим или я тебя поцелую. Выпалила на одном дыхании Оливия и приблизилась на сантиметр-другой. Джонатан нахмурился и мгновенно удивленно отшатнулся от нее, ослабив хватку руки на ее запястье, явно не ожидал такого от этой девчонки. По началу очень даже милой-наивной казалась. Теперь же, воспользовавшись ситуацией она выдернула свою руку, обошла его и остановилась за его спиной, театрально смахивая пылинки с его плеч. Ева встала на носочки [проблемы его высокого роста, когда она мелкая дают о себе знать] и прильнула губами к уху, зашептав. — Не надо делать вид, что тебя никто не называл горячим до меня. Ева решила перейти в нападение и это бы сработало, если бы воцарившуюся идиллию не нарушил телефонный писк. Рыжая отстранилась и отошла на три шага назад, тем временем Джонатан с нескрываемым любопытством оглядывал ее. Из кармана куртки был вынут телефон, на ярком экране светилось всего одно уведомление, содержание которого не было скрыто. Я и Алек скоро будем. Оставайся на месте, постарайся не потеряться. — Черт, ну а он-то мне здесь зачем?! Прошипела Ева, прикидывая примерное время за которое она дошла сюда и за какое дойдет Анна с Алеком по его окольным путям. Число получилось не воодушевляющим. Она подняла глаза на Джонатана, который даже не подумал прекратить детальное изучение девушки напротив. Ева самодовольно хмыкнула и выпрямилась, убирая телефон обратно в карман. — К сожалению, — начала представление Ева, — вынуждена сообщить тебе о разрыве наших отношений. Дело не в тебе, а во мне, боюсь я слишком идеальна тебя тебя, Себастьян. Что? Конечно, мы можем остаться друзьями. Она при этом еще и умудрилась остаться серьезной, живо жестикулировала руками. Джонатан удивленно вскинул брови. — Дамочка, вы психопатка? — Нет, мама водила меня к нужному врачу. У меня есть справка! Даже десять! — послышался смешок со стороны мужчины, а Ева осталась серьезной. — Ты не шутила? — в миг посерьезнев, спросил он. — В каждой шутке есть доля правды. А вообще, сейчас сюда нагрянет моя подруга со своим другом, который знает Бруклин лучше меня и ее, и заберет нас... то есть меня, домой. — Я не уйду, пока ты не объяснишь мне кто ты, откуда и что знаешь обо мне и матери. — О, Ангел! — Ева театрально вскинула руки к небу, выудила ручку из кармана [сама забыла как она туда попала] и взяла Себастьяна за руку, начала что-то писать на руке. — Вот мой номер. Позвони. Будет время – назначу встречу и все объясню. А теперь, — она отпустила его руку, развернула за плечи и подтолкнула по направлению в другую сторону от себя, — шуруй давай.× × ×
Они шли пять минут, потом Алек вывел ее на безлюдную улицу домов, освещаемую фонарями, и оба зарыскали по ней глазами. Вот и обнаружилась непринужденно восседающая на деревянной скамейке рыжеволосая девушка, метрах в пятнадцати в темноте ночи растворялся мужской силуэт. — Ева! Ну что опять?! Анна подскочила к подруге первая, порывисто обняла ее, а Алек так и остался наблюдать за исчезающей фигурой, почему-то казавшейся ему смутно знакомой. Хотя, он столько видел в своей жизни, что тут же позабыл о мужчине и повернулся и девушкам. — В следующий раз уйдешь с картой города. А теперь пойдёмте, не хочется лишнее время на улице провести. — Зануда. — буркнула Ева и подхватила Анну под руку. — Я тебе такое расскажу за чашечкой чая!