***
— Это не рахни. Проскрипел кроган ветеран, невозмутимо прочищая винтовку на сотрясающемся корабле. Его коллега, наемник батарианец, хлопнул глазами, внимательно на него посмотрев, отвлекаясь от диагностики брони, наблюдая за тем как их корабль прорывается сквозь строй шаров, в надежде достичь планеты и высадить десант. — Почему? Кроган хохотнул перехватывая оружие поудобнее. Слегка подпрыгнув на месте, вызывая своей массой практически то же сотрясение, что и от очередного снаряда влетевшего в обшивку. — У них не было РЭБ. И это будет весело! Новый противник. — Ты псих. — О, да!***
Техник все так же матюгаясь начал выбираться из тех тоннеля, лишь для того чтобы забраться в следующий. — Кажется сегодня придется лезть чинить маневровые, какого хера нас так трясет. Кивая головой в такт гитарным раскатам. Проверяя калибровку двигателей, он с удовлетворением отметил явно засбоившую систему диагностики. Все данные указывали на то, что корабль находится под массированным обстрелом и еле удерживает ось вращения огрызаясь в ответ. — Черт бы побрал этого двинутого капитана, достал со своими учебками. Слегка знакомый нам техник уже привык к подобного рода вещам, поскольку их капитан любитель устраивать различные внештатные приключения экипажу. Одна только симуляция утопления корабля, когда он затопил коридоры из технических баков охлаждения, чего стоила. Поэтому он даже не собирался заглядывать в корабельные сообщения, перемигивающиеся все новыми и новыми сообщениями, лишь удовлетворившись тем, что по общему флотскому каналу стоит тишина, а значит ничего особого не происходит. Кивая головой, в такт песне, он завернул за угол, направляясь к серверной, что бы контролировать маневровые вручную, он был достаточно талантлив, и справился бы с этим вручную намного лучше автоматики, которая всегда реагирует с небольшой задержкой и не обладает даже зачатками интуиции, не говоря уж о том, что он самим нутром ощущает каждое колебание корабля проходящее сквозь его тело.***
Пилот истребителя отчаянно мотал головой, смотря во все стороны, закусив губу до крови и резкими движениями, маневрируя по пространству, уворачивается от выстрелов, щедро поливая противников в ответ. Все же сферические корабли довольно специфичны в своем управлении даже для тренированного человека. Его потряхивает в анатомическом кресле, снова и снова бросая из стороны в сторону. Магнитные захваты просто не справляются с гашением инерции, от чего сейчас полет напоминает катание на волнах в катамаране, за бешено мчащимся катером, у которого водитель выжал полный газ, а потом не удержавшись сам улетел в воду. Проклиная ксеномразей, он всаживает выстрелы один за другим, с мрачным торжеством отмечая прошитый удачным попаданием корвет. Рычит от ярости, видя своих коллег, погибающих один за другим, все же МЛА не рассчитаны на такую собачью свалку. Обычно их тактика гораздо проще, ударил — убежал. Но сейчас это будет преступно, ведь все, что сейчас отделяет планету от потоков чудовищ, вынырнувших армадой тьмы из глубин космоса, это лишь значительный, но все же всего лишь патрульный флот с кораблём носителем. Да они сильнее, лучше, быстрее. Но их элементарно меньше. «30 минут до подхода основных сил» Прорывается в его мозгу, когда он задевает краем глаза часы. 5 минут. Всего лишь пять минут, показавшиеся ему вечностью. А для кого-то ставшей вечностью вечной, посмертной.***
Пять минут, это много или мало? Для обычного человека, ничего не значат. Время на то, чтобы заварить чашку чая и сделать бутерброд. Но в условиях скоротечного космического боя, когда корабли движутся на огромных скоростях, выгрызая каждое мгновение, а снаряды все летят и летят, не смотря на перегрев орудий (теплоотводом в вакууме все же огромные проблемы), но каждый из этих снарядов при удаче может переломить ход сражения. Об этом размышлял абордажник ощущая как страдает обшивка корабля, вгрызаясь в противника. — Они похоже совсем озверели, кодировка 3-13. Пленных не брать. Тихо произнес его сослуживец, вглядываясь в такой же как у него тактический экранчик. Красные огоньки равномерно затухают с каждым залпом планетарных крепостей, родные SDF (Space defense fortresses — Космические защитные крепости), на которых ему доводилось служить залпами выкашивают противника. Но те не остаются в долгу беря корабли людей на таран. Но это всего-лишь агония умирающего зверя. У них не было даже шанса на то, чтобы прорвать оборону. Согласно директивам СОТ любой РТР должен охраняться полноценной планетарной армией, независимо от того, тупиковый ли он и разведано ли пространство за ним. Минные поля саваном укутывают РТР виднеясь порой на фоне звезды системы этаким маревом вокруг ретранслятора. И сейчас они брали свою жатву, испаряя красные отметины, заплывающие за очерченные комендантом границы. Паранойя СОТ всегда вызвала смех у народа, но сейчас. когда стало ясно для чего и от кого были приняты такие меры, многие лишь удрученно молчали. Мешанина из видеокадров мелькающие на соседних устройствах хоть и не способны передать размеры в четкость, но было ясно что с той стороны к человечеству пришло что-то огромное. Полноценный, странной формы дредноут покрываясь вспышками взрывом, кутаясь в сполохи масс щитов, огрызался на белоснежный флот людей. Гигантский зверь кажущийся огромным даже на фоне крепостей медленно погибал, но жертвы уже идут на десятки и сотни кораблей с двух сторон. И именно к этому зверю сквозь вакуум стремился их корабль чтобы вонзиться в его утробу и исторгнуть из себя злых и жаждущих крови людей.***
Кабина истребителя все больше озаряется красными всполохами предупреждений. Энергия, патроны, состояние корабля. Говорят танки жили поле боя от 5 до 15 минут. Что же, он не танкист, но в норматив выживаемости все же уложился. Пятнадцать минут, пятнадцать долгих, мучительных минут. И постоянный вопрос к самому себе «Почему я?» — Почему я выжил. А мой знакомый нет? — Почему я промазал. А мой противник попал? — Почему?.. Страдание. Эти твари несут нам лишь страдание, ненависть и боль. Мигрень настигла пилота, все сильнее болела голова, а по телу пробегали синие всполохи. Его корабль мотало из стороны в сторону, а он огибает остовы огрызающихся кораблей, и дергало его слегка сильнее чем на то были способны маневровые двигатели. Сантиметры, считанные сантиметры, но этого было достаточно. Автоматика зениток не успевала пересчитать выстрел, а от того снаряды отлетали рикошетом в стороны, соскальзывая со сферы. Благо система свой-чужой, работала исправно и не только по визуальным данным. А потому дружеского прицельного огня ожидать не приходилось. Правда от шальных снарядов тут не застрахован никто. Бой все больше напоминал ему отрывистые кадры. Попадание по обшивке эсминца. Вспышка боли в висках. Уворот от стройного залпа лазеров. Снова вспышка боли в висках и на мгновение потемневший свет. Рвано, быстро. Как называли такой бой в древности, собачья свалка. Когда собаки набрасываются друг на друга, резко, стремительно. Вгрызаясь клыками в кожу, выдирая куски, и тут же отпрыгивая в сторону, чтобы вновь ворваться в бешеный клубок, кусая кого придется. Каждый сам за себя. Когда стая перемешена с чужой стаей. И своих от чужих отличает лишь чутье и знакомый внешний вид. И все это в полнейшей тишине. Все что ты слышишь, это лишь твой собственный корабль. Который уже давным давно воспринимается своим телом, а потому звуки от него идут на фоне, и просто не отмечаются мозгом. А вокруг царит тишина, непроглядный мрак и пустота, на этот раз заполненная страданием. Часть камер вышла из строя. Впрочем, изображение все равно сохраняется в достаточной мере. Нырок под днище огромного инопланетного дредноута, нелепой, кривой формы. Совершенно идиотской конструкции, но все же чудовищный по своей мощи. Его щиты уже мерцают, но все еще держатся достаточно, проходящие сквозь щит попадания лишь царапают обшивку, а его коллег пытающихся продавить вражеский щит, просто скашивает ПКО. Но под днищем все равно безопаснее, хоть низ в космосе и условен, но так просто проще ориентироваться. По нему опасаются бить, боясь задеть флагман, а ПКО занято гораздо более важными целями, чем просто пролетающий мимо МЛА. Они умеют расставлять приоритеты. В этот момент пилот как никогда ранее пожалел, что на его корабле нет элементарных торпедных аппаратов, или ракет. Они просто не вписываются в специфику таких кораблей и встречаются лишь на космических станциях, да кораблях носителях. Парочка ракет, и все было бы хорошо, но увы. Резкий кувырок вправо, мертвая петля, замысловатые траектории. Голова болит все сильнее, а пальцы слегка холодеют, когда в вены впиваются иглы экстренно сработавшей автоматической аптечки. Пожалуй это становится последней каплей для его измученного разума. Мигрень, смерть, хаос, тишина, наркотик, боль и ненависть… Безумный коктейль… Для безумца. Хрипловатый булькающий смех, когда пальцы сдирая ногти впиваются в управляющие джойстики. Нырок, удар, столкновение, отскок. Снова и снова — алая пелена перед глазами застилающая мир, и пульсирующая боль, пробегающая по каждому нерву с которой не справляются мощные транквилизаторы. Все что он слышит, это лишь собственный смех, а перед глазами стоит заплаканное лицо синей девы истошно кричащей о том, что она не виновата, и красные фонтанчики взрывающиеся на ее теле. Кровь, везде кровь, боль и смерть. Он отказался принимать себя. Не хотел верить. На краткие мгновения она ему понравилась, и то что он увидел в её глазах… Об этом он даже не в силах думать. — Почему я? Они гибнут вокруг него. Он видит как уродские тела ксеномразей распухают вырванные кусками из скафандров. Иногда он специально прошивает их лучом, если видит что они достаточно целы, чтобы выжить в космосе. 15 минут, примерно столько может прожить человек оказавшись в открытом космосе. А они? Кто его знает. Снова эти 15 минут. Ох, нет. Уже 20. Двадцать минут прошло. На самом деле ему не смешно. Он уже не чувствует ярости, ненависти, радости. Все что он ощущает, это пульсирующую кровавую боль, с ярко синими вспышками. И холод. Космический холод. Несмотря на то что, его корабль все еще цел. Двадцать минут, из тридцати пяти. Осталось всего… Пятнадцать. — Ахаха-ха… ха… ха. Он убьет их всех. Всех. А потом умрет сам. Не раньше. Треск обшивки. Выстрелы? Нет. Атмосфера. Кажется он все же неправильно просчитал орбитальную траекторию, догоняя корабль который в последнем рывке устремился к планете. Не успел сбить. И теперь падает вслед за ним. Вспышки плазмы на корпусе. Что же. Его корабль на это рассчитан. Он видит как вражеский корвет, пропахав борозду приземляется прямо в колонию. Взрыв расцветает асфоделем, причудливым цветком мира мертвых разом забирая сотни тысяч жизней. Плевать. Он убьет их. Их всех. А потом сдохнет сам. Удар. Визг сирен. Отказ оборудования. Отказ оборудования. Хлопок. Алый пульсирующий болью мир. Катапульта выстреливает его из кабины. Синий всполох. И фигурка пилота окутывается маревом пламени вздымающимся грибом над некогда цветущим местом.***