Forever

      Черт. Я только сейчас узнала о том, что будущая мать моего тела скоро должна родить. Но как?! Я же не могла находится здесь все девять месяцев, или могла? Нет, это невозможно, слишком быстро. Может, ребёнок будет недоношенным? Вряд ли. Тогда как?! Слишком много вопросов и так мало времени отведено на размышления. Мне кажется или в данный момент лучше успокоиться и проанализировать ситуацию, хотя… Кого я обманываю…       За то время, которое провела в животе этой женщины, мне показались до жути знакомые имена и вся эта ситуация в целом, но не может быть, чтобы оказалась ни с того ни с сего в мире Майер Стефани! Это противоречит всем законам физики и биологии, но как-то «моя персона» оказалась в теле ещё не рождённого ребёнка.       С каждой (по моим подсчетам) минутой мне всё больше хотелось есть, но если быть точнее, то пить. Да, мне до этого пришлось «выпить» самой настоящей крови. Так как это тело не хотело принимать питательные вещества от человеческой пищи и отвергало их. А биологической матери приходилось употреблять кровь, и мне как-то не хочется знать, как происходило испитие человеческой кровушки.       С неожиданной скоростью я вдруг начала задыхаться. Похоже, плацента начала отделяться… Если они не успеют, то произойдут осложнения! Поторопитесь! Умереть, даже не родившись? Знаю. Умею. Практикую.       — Делай! Я вытащу ребенка…       До меня доходил чей-то голос, но было это совершенно не важно, так как кислорода совершенно не хватало. Спасите, пожалуйста… Не хочу, умирать. Мне нужно воплотить много вещей в новом теле и, может, отыскать свою могилку, если найду, но главное… Нужно выжить! И мою просьбу, нет, всё-таки мольбу, исполнили. Я, наконец, увидела свет, который предстал перед моими глазами, и лицо того, к кому в далеком прошлом пристрастилась.       Эдвард Каллен.       Его мертвенно бледная и такая притягательная кожа с синяками под глазами, которые были багрового оттенка, взъерошенные и не очень короткие темные волосы, отливающие бронзой, манили меня с необычайной силой, такой, что хотелось прикоснуться к ним. Идеальная внешность и приятный аромат, который я сразу же почувствовала… Мда, их схожесть с актером, играющего его в экранизации «Сумерек», всё-таки была, но лишь немного.       — Ренесми… — раньше у меня была привычка не заканчивать какие-либо фильмы и книги, останавливаясь на половине просмотра или прочтения.       Похоже, это сыграло со мной злую шутку, так как я не знаю, была ли у Эдварда с Беллой дочь? Хотя, кого волнует такое событие… Подождите-ка, ребята. Если мне пришлось попасть в этот мир, где почти у каждого вампирчика есть своя собственная способность, и отец этого тела не исключение, то… Лять! S.O.S! Что делать, и как быть?! Он же может читать мысли других и, значит, мои тоже, но почему тогда я всё ещё жива?.. Вдруг проскочила, или он слышит мои мысли, но отдаленно, прямо как у Чарли.       Сейчас я ощущала себя в какой-то скользкой и несколько слизкой субстанции, что мне явно не нравилась. Лю… Кхм, дорогие вампиры, наконец. Пусть кто-нибудь вытрет или искупает это тело, а то так невозможно. Но, к моему удивлению, меня передали на руки девушке, которая выглядела до нельзя ужасно. Как будто она была из фильмов ужасов или программы, где показывали людей, болеющих анорексией. Тут я почувствовала сожаление и некую толику жалости к организму Беллы. Я поняла, какие муки она испытывала, пока вынашивала…меня. Мне уже надо бы привыкать называть себя дочерью этих существ. Посмотрев в глаза молодой особы, мне захотелось принести извинения, но вспомнила, что сейчас разговаривать не в состоянии.       — Ренесми… Красавица… — а вот теперь мне становится интересно, как же я всё-таки выгляжу в этом мире. Конечно же, хочется плакать и выть за несправедливость того, что именно мне пришлось умереть, но разводить сырость это явное клише. Мне лучше стоит радоваться тому, каким чудом пришлось попасть в это тело, и благодарить высшие силы. Так как они могли со спокойной душой запихнуть меня в какого-нибудь хорька, к примеру.       К моему удивлению, Изабелла охнула от боли, которая явно сковала всё её тело, и меня снова перехватили сильные мужские руки. И я отчетливо услышала, как в чей-то груди что-то очень глухо булькнуло, а сердце, в последний раз трепыхнувшись, умолкло. Стоп. What?! Мне не послышалось? Да что же за аура у этого места. Пусть это будет не Белла, а то мне не хочется, чтобы у этого тела был лишь только отец.       — Чего ты ждешь?! — до моих ушей донёсся едва слышимый хрип какого-то мужчины, которого я не смогла увидеть, так как тот стоял ко мне спиной.       — Возьми ребенка! — ему в ответ крикнул вампир, державший меня на руках, и я только разглядела, что у него было на губах и вокруг рта… Кровь, но по запаху явно Беллы.       — Выбрось ее в окно, — всё, мужик, я тебя запомнила, хоть и по голосу, но ты будешь у меня под прицелом. Хотя, как говорят «акушеры»: быстро поднятое упавшим не считается.       — Отдай мне, я уже смогла успокоиться. Я позабочусь о ней, пока Белла… — вдалеке раздался голос, который напоминал мне мелодичные звуки арфы.       Меня, словно мячик, передавали друг другу, что постепенно начинало надоедать, так как я хотела, чтобы уже моё тело оставили в покое, положив на кровать или мягкую поверхность, но с моим «везением» этого не случилось. Наконец обмыв моё тело от крови (и эта процедура, конечно же, показалась мне мало того, что не приятной, но очень постыдной) и укутав в что-то похожее на пелёнку, вампирша улыбнулась.       Позже Розали со странным выражением лица держала меня на своих руках, словно рассматривая до мельчайших деталей, как будто пыталась запомнить, отправилась в гостиную. И тут мой организм настигла жуткая жажда. Мне нужно было хоть как-то подать знак женщине приятной наружности о том, что пришло время кормежки, или чем там питается гибрид вампира и человека. Но, благо, Хэйл сама поняла о моём голоде, налив в детскую бутылочку алую жидкость, к которой у меня возникли сильные подозрения. Решив, что всё-таки утолить голод важнее, я начала пить, заранее надеясь, чтобы у меня не появились рвотные позывы.       И в этот момент в помещение вошёл он… Джейкоб Блэк. Парень из моих прошлых воспоминаний о произведении Майер Стефани. Мне показалось, или он что-то задумал, и явно не чистое, но, переведя свой взгляд на меня, замер. Будто его прошибло током, и тот склонился на колени. Это действие заставило меня настороженно осмотреться, пытаясь понять, что к чему. Зажмурившись, я отказалась от продолжения испития крови, так как уже насытилась, и во рту образовался достаточно приятный металлический привкус. Никогда не подозревала, что попробую жидкость, находившуюся в теле какого-то человека, но, чтобы утолить голод, приходится идти на жертвы.       Как обычному младенцу, мне нужен был сон, и поняв, что бороться со сном — глупо, погрузилась в мир Морфея. Но на этом всё не остановилось. Мне снилось, как будто я попала обратно, но не в своё тело, а видела всё со стороны. Сестру, которая, прибыв после ночной смены и не обнаружив меня в своей комнате, отправилась в ванную, заметив там бездыханное тело. В тот момент я и вправду ощутила, что такое сожаление, а также горечь. Она, опустившись на кафель, сжала в руках подол своего сарафана, сдерживая подступающие слезы. Моя сестра была человеком волевым и очень редко могла пустить слезу, что иногда доставляло ей проблем, так как ее считали бесчувственной. Но это было совсем не так.       Через некоторое время девушка позвонила матери. Я услышала не свойственный ей голос, и мое сердце заколотилось. Родственница выдавила еле слышно: «Мама, прошу не волнуйся, но… Маши больше нет. Она умерла»… Телефонная трубка выпала из ее руки, а у меня внутри все сжалось. Я долго не могла осознать случившееся, ведь еще совсем недавно мы вместе весело беседовали о чём-то, хотели вместе поехать отдыхать… Но судьба распорядилась иначе.       Я с ужасом ждала возвращения матери, приложив свои руки ко рту, даже не заметив того факта, что в данный момент нахожусь в своём теле, но оно было в виде призрака.       Сестра, уйдя в собственную комнату и закрыв дверь, начала рыдать, пыталась разговаривать со «мной», билась головой о стену и не чувствовала боли. Она проклинала себя, что не прислушалась к внутреннему голосу и согласилась подменить знакомую на ночной смене. Не помню, много ли времени прошло. Но когда пришла мать… Она зарыдала, а, упав на пол, закричала: «Не-е-е-ет!». Но мама нашла в себе силы позвонить в милицию со скорой помощью, чтобы составить экспертизу, забрать тело, погрузив его в черный мешок.       Мне это казалось жутким. Вот ты стоишь рядом с родными и смотришь, как твоё собственное тело укладывают в мешок. И на этом мой «сон» закончился, а я, открыв свои глаза, хотела заплакать, но не смогла…