The Weeknd — Oh nah (stwo edit)
Бледная рука девушки скользит по скуле, дотрагивается до шеи и большим пальцем касается нижней губы, оттягивая, показывая ряд сжатых зубов и размазывая нежно-розовый блеск на ней. Секунда — и рубашка с треском разрывается у груди, несколько оторванных пуговиц от атласной рубашки падают на лакированный пол, но их никто не слышит. Музыки практически не слышно, но только не для неё. Несколько десятков глаз зрителей жадно пожирают взглядами, оголившиеся участки тела совсем не тронутой, молодой кожи, а когда девушка медленно опускает руки вниз, ведя по груди и талии, чуть касается резинки юбки и тянет вниз, все будто замирают. Темно-джинсовая ткань улетает в угол небольшой сцены, пока сама особа, виляя бедрами, доходит до шеста, оборачивается к нему спиной и прикусывает губы, заводя руки наверх и потираясь бедрами об шест. Контраст теплой кожи и холодного металла создает легкую дрожь, и мурашки по филейной части бедер. Девушка облизывает липкие от блеска губы и оборачивается к залу, медленно моргая. Глаза, полные похоти и возбуждения окружают ее, но никто не стремится подойти и потрогать, ведь они глупы и совсем не понимают, что не они управляют ею, а она ими. С помощью танца пленяет, кружит, пьянит насколько возможно.Я не кидаю деньги на ветер, я хочу видеть, как ты раздеваешься.
Уже давно идет второй куплет. Она медлит, оттягивает насколько возможно время, чтобы насладиться самой собой, захлебнуться в этой неправильной идеальности и скользить неприхотливым взглядом по лицам зрителей. Ничего особого. Мужчины под тридцать лет или больше, сбежавшие от своих сварливых жен и желающих провести вечер за крепким напитком и приятным расслаблением для глаз в виде стриптиза молодой девушки, которая даже не сравнится с их вторыми половинками, наверняка ждущих непутевых мужей под конец дня. И она предоставляет им это, получая взамен взгляды полные восхищения, но самое главное — крупненькую сумму денег. Остается минута до окончания. Девушка скидывает с себя рубашку, оставаясь в черном корсете связанным вместе с бельем, который сидит на ней как вторая кожа, словно специально был сшит для нее.Ты же знаешь, моих денег хватит надолго.
Она закрывает глаза и обхватывает пальчиками металлическую трубу, всячески опускаясь и прикрывая глаза в эйфории, но потом словно вспоминает… поворачивает голову в сторону зала и видит в самом темном углу блестящие в ночи глаза. В приглушенном свете, когда играющие софиты падают на него, а взгляды встречаются, на её лице всплывает ухмылка. Совсем бесчувственная, как и к остальным зрителям. Но странный парень, посещающий бар уже третий раз, просто встает и идет на выход, так и не дождавшись концовки, чем слегка обескураживает юную особу. Музыка заканчивается, а миниатюрная фигурка с неестественной улыбкой исчезает за темной ширмой. Девушка хватает свой халат, надевает туфли и плетется в гримёрку, слыша в зале взбудораженные голоса и свист, тихо хмыкает и исчезает в коридоре, стуча каблучками по деревянному полу.***
— Твой заработок за сегодня. — Парень упирается об туалетный столик и кидает стопку денег перед девушкой, которая полностью проигнорировав гостя, сразу же убирает пачку долларов в сумочку, не забыв перед этим пройтись по кончикам зеленых банкнот. — Не хочешь сегодня пойти куда-нибудь? — Серьезно, Свит. — Девушка касается волос на затылке и отстегивает черный парик, сделанный под каре, смотрит в зеркало, вокруг которого горят круглые лампочки и выпускает свои волнистые локоны цвета блонда. Она не слышит в голосе парня какой-то иронии, подката к ней, чтобы скоротать одинокий вечер или сарказма. Поэтому лишь приглушенно улыбается, снимая круглые серьги и кладя к остальной бижутерии, которая хранится в красной бархатной коробочке, обшитой золотыми нитями. Все на столике блестит, переливается на свету, а ей так приедается эта вся мишура, что хочется поскорее покинуть это место, погружаясь в холодную ночь. Достав из кармана пальто, висевшего сзади, на спинке кресла, пачку кретек*, девушка зажимает между пальцами и поднимает голову на парня, который сразу же чиркает зажигалкой перед ее лицом. Затяжка, выдох — и вишневый аромат растворяется в воздухе дымом, оставляя на языке горьковатый вкус. Она не так часто курит, но сейчас просто захотелось. Свит Пи смотрит на нее и тихо вздыхает, в тайне даже для самого себя, желая узнать, что движет этой девушкой. Они знакомы больше года, но никогда не вдавались в подробности о личных жизнях. Просто администратор клуба и стриптизерша, благодаря которой приходит неплохая прибыль. Один танец и гостей становится в разы больше, как и денег. И плевать на моральные устои и сложившиеся принципы. Здесь все неправильно и не так, и всех это более чем устраивает. — Свит, — девушка тушит сигарету в пепельнице и выдыхает меж розоватых губ вишневый дым. — Я пойду. Парень кивает и встает, уже покидая комнату. Она никогда не отвечает на вопросы, касающиеся ее дел вне клуба. Оставляет завесу тайны, а по сути, и нет никакой тайны, и он прекрасно это знает, поэтому тихо уходит, оставив особу в гордом одиночестве и напоследок кидает взгляд на ее затылок, тихо говоря: «Можешь завтра отдыхать». Хотя и знает ответ. Она придет. Лампочки гаснут со щелчком выключателя, стул аккуратно задвигается под стол, а на плечи ложится легкое пальто. Покинув клуб через черный выход, чтобы не привлечь себе внимания, которого девушка наглоталась вдоволь, выдыхает непривычно теплый ночной воздух и идет по мокрому асфальту от вчерашнего дождя. Что-то останавливает, а точнее кто-то. Парень, взгляд которого так холодно обжигал при выступлении, сейчас смотрит на нее сквозь боковое окно черной Феррари, стоящей прямо под неоновой вывеской клуба. Она видела многих людей, желающих провести с ней пару ночей за кругленькую сумму, и, конечно же, она не соглашалась, потом ухмылялась, сидя на диване и выкуривая вишневую сигарету, потому что было тошно от всего этого. Девушка наклоняет голову в бок, но не улыбается, как тогда на сцене. Есть такая привычка обводить взглядом людей сверху донизу и сразу делать выводы. И она делает: приглаженные волосы светло-коричневого оттенка, утонченные черты лица, почти впалые щеки. Наверно, сыночек богатеньких родителей, от которых девушку выворачивает наизнанку. Такие богатые, зазнавшиеся детишки, играющие по своим правилам, только потому, что родились с серебряной ложкой во рту. Просто мальчишка, приехавший отдохнуть по полной…, но он будто ломает в ее голове свою создавшуюся траекторию, даже как-то небрежно отводит взгляд и под рев мотора выезжает на трассу, исчезая в дали. Девушка еще раз смотрит на неоновую вывеску и уходит. Плевать, очередной день. Квартира встречает ее привычной тишиной. Даже не включая света, она плюхается на диван и, раскинув руки по спинке, закидывает голову, совсем не о чем не думая. Да и вообще, стоит ли думать о еще одном потраченном дне. Ей только вчера исполнилось 20, желание изменить это «только» на «уже» заставляет сотрясаться внутреннее «Я» в немом смехе. — Вот так вот… — девушка смотрит в белый потолок и вздыхает.***
— Смотри, какой симпатичный, — восторженно щебечет девчушка прямо перед носом Элизабет, указывая на бармена. — Хм, у него уже есть пара, — Бетти хмыкает и затягивается вишневым кретеком, мажа мимо стеклянной посуды пеплом. Уже шестая. В пачке осталось три из десяти сигарет, хотя ей всегда хватает их на два месяца. Она снова даёт отравляющему дыму наполнить ее легкие и возвращается к девушке, чтобы не потерять минутную связь общения. Странная собеседница, которой всего 17 лет, не понятно, как её пропускает охранник, который, к слову, появился здесь всего месяц назад, но, наверно, у девушки есть свои лазейки. — Алекс. — Купер зовет её и тушит окурок в пепельнице. — Уже поздно, иди домой. — Не то, чтобы она волнуется за неё. Нет. У неё нет этого чувства, нет привязанности к кому-то или любви. Просто так надо, просто кто-то должен сказать. — Пока не узнаю номер этого парня никуда не уйду, — цокает девчушка, попивая коктейль. — Удачи. — Элизабет делает невозмутимое лицо и смотрит на бармена, чтобы Алекс тоже взглянула на кое-что интересное. К стойке подходит парень и разговаривает с предметом воздыхания девушки, потом кладёт руку поверх его; за спиной подошедшего, не видно, как они смотрят друг на друга, но, кажется, до девушки медленно доходит, что имеет в виду Бетти. Все становится явным, когда парень заходит за стойку и прижимает к себе бармена, впиваясь в губы жадным и мокрым поцелуем, а тот и не против, кладет руку на его талию и сжимает, улыбаясь в губы. — Да, ладно, — тянет Алекс, и изо рта вырывается вздох разочарования. — Ты в пролете, — говорит Купер, вставая из-за стола. Общение с кем-то — хорошо, но лучше побыстрее свалить до того, как вся такая прикольная и жизнерадостная знакомая не начнет заливать про свои школьные будни, про подростковые шуточки и парней-идиотов из своего класса. — Ты куда? — ноет девушка. — Работать, иди домой, — отстранённо улыбается и уходит в стороны металлической лестницы, чтобы подняться на вип зону и немного отдохнуть ото всех, а точнее от депрессивной себя. Охранник без вопросов сразу пропускает Элизабет, отходя в сторону. Пока девушка смотрит вниз, видит, как Алекс идёт на выход, а сама медленным шагом направляется в кабинку; проходит через висящий дождик из неоновых лампочек у входа и видит на диване Свит Пи, который жмется с какой-то девчонкой, обдалбываясь на пару наркотой — об этом свидетельствуют размазанные дорожки порошка на темном стекле кофейного столика. — Иди. — Парень со звучным чмоком отстраняется от своей пассии на ночь и отпускает. — Я скоро приду. Девушка, поправив свою юбку, если её еще можно назвать таковой, проходит мимо Элизабет и исчезает за ширмой. — Держи. — Парень ставит удлинённую пачку в 10 см в длину и смотрит на Бетти. — Эффект как у ЛСД, поэтому поосторожней. Бетти кивает и ждёт, пока парень покинет комнату. К счастью, он быстро уходит, кидая напоследок пару нравоучений, а она кивает и спокойно ждет. И вот долгожданное одиночество. Треск разорванного пакетика, порошок на столе, доллар, завернутый в спираль и первая затяжка. Девушка откидывается на спинку дивана и жмурится. Лавина эйфории и блаженства накрывает сразу же с головой. Перед глазами взрываются фейерверки, все кружится и мутнеет в приятных тонах, пока на фоне звучит музыка. На губах зреет приятная ухмылка, хочется встать и кружиться, кружиться, кружиться… Купер не в первый раз так делает. Не часто. Редко, в некоторые дни, когда все настолько надоедает, что ей кажется, вот-вот и она испустит дух, когда совесть начинает прорываться сквозь толстенную стену, которую она год за годом выстраивала, и она рушится прямо на неё, забивая живьём. И сейчас именно один из таких дней. Нет даже хуже. Депрессия достигает своего апогея, и, кажется, она побеждает, даже сквозь наркотические вещества, не может избавиться от своей ущербности, закрыть бездонную дыру в груди. А ей хочется еще. Она вдыхает и щурится. Элизабет откидывается и смеётся в потолок. Глаза блестят. Голова горит от идей для следующего выступления. Еще секунда. Она резко встаёт, держится за стену и улыбается. Дождик из неоновых лампочек шатается, бьется друг об друга, пока девушка раздвигает их и, шатаясь, плетётся по коридору… *Кретек — сигареты, как минимум на 1/3 заполненные лепестками гвоздики, изготавливаются из индонезийских сортов табака, который вдобавок к гвоздике заправляется еще и особым соусом, отличающимся в зависимости от марки