Мы ведь семья

— Тебе нехорошо, Сакура? Девушка бездумно подняла глаза на Итачи. — Саске… Это все из-за нее? — Изуми была дорога Саске. Он любил ее, — в напускной задумчивости протянул Учиха, снова пристально всмотревшись в поникшие зеленые глаза. И тихо, едва слышно добавил. — Как сестру. — Если та девушка… Если эта Изуми была так дорога Саске, то почему я о ней ничего не знала? Почему?.. «Неужели мы и правда были чужими?..» Сакура понимала, что на эти вопросы не ответит даже Итачи. На них не нужно было отвечать. Она не хотела, чтобы ей сейчас отвечали. Итачи это понимал даже лучше, чем она. — Думаю, об этом тебе стоит спросить самого Саске. Когда вы снова встретитесь.  На лице Сакуры скользнуло подобие вымученной усмешки — знать бы еще, когда. — Я сегодня снова пойду к Цунаде-сама. Итачи, — девушка вопрошающе посмотрела на Учиха. — Пойдем со мной? Одну меня она точно больше слушать не будет. Итачи качнул головой. — Сакура, Цунаде-сама тебе ясно дала понять, что она не допустит тебя к Саске. Я ничем не могу тебе здесь помочь. Меня самого до него не допускают. С ним работает Ибики Морино. Сейчас все зависит от него и показаний моего брата. — Каких показаний? — Против меня. Сакура вздрогнула. — Что? Из кроватки донесся громкий всхлип. Сарада слишком не вовремя начала капризничать. Девушка на ватных ногах подошла к дочери и осторожно взяла ее на руки, начиная медленно покачивать под невозмутимый неотрывный взгляд Итачи. — Цунаде-сама — Хокаге, Сакура. Ты знаешь, что у Учиха и власти Конохи всегда были непростые отношения. Клан Учиха всегда считали опасным и при этом не считали за равных другим жителям Конохи. Мы всегда были чужими среди своих. Нам всегда приходилось добиваться уважения к себе силой. Сейчас положение моего клана шатко как никогда. Мое тоже. — Что ты хочешь сказать?.. Причем здесь Саске?.. — прошептала Сакура, продолжая прижимать к груди дочь, совсем не понимая, куда Учиха клонит. Нет, она не хотела понимать. Все и без того было слишком запутано. — Саске всегда сторонился своего клана. Ты сама помнишь, что между кланом и тобой с Наруто он чаще всего выбирал вас, вы были ему ближе, чем семья. У Саске всегда были непростые отношения с отцом. Со мной тоже. Ему казалось, что здесь его никто не понимает, что его понимают только в его команде. Саске завидовал мне, Сакура. Завидовал тому, что отец доверял важные дела и миссии клана мне, а не ему. Он завидовал и ненавидел. Я всегда знал это. Я знал, что по-другому и быть не могло, мы ведь братья, — Итачи перевел дыхание. Сакура смотрела на него не отрываясь, впитывая воспаленным сознанием каждое его слово. — В Тумане помимо миссии по обучению техникам наших шиноби была еще миссия от клана Учиха, неофициальная. Совет Конохи уже давно давит на нас, сокращает нам штаты в полиции — нам нужна была политическая поддержка. Эта миссия была дипломатической, Саске о ней мало что знал. Но в этой миссии участвовала Изуми. Наше расследование еще не закончено, но мы знаем, что в процессе переговоров что-то пошло не так — в самой деревне Тумана началось восстание. Изуми погибла, а Саске… Саске не смог с этим смириться. Ты знаешь, к чему все это привело. Думаю, Изуми все-таки рассказала ему о своей подставной миссии от клана, а потому Саске сейчас захочет отомстить. Ему ничего не будет стоить пойти на сотрудничество с Конохой и предать наш клан в обмен на свою свободу. Это все лишь вопрос времени. — Я не верю тебе, — за последнее время она уже не первый раз кидала в лицо Итачи эту фразу. Не первый раз она обманывала себя — она не верила себе. Ей было страшно и противно от себя, от своих мыслей — а что если Итачи прав? Саске предал деревню, предал клан, предал ее?.. Что если… Она совсем не знала Саске? Ведь даже после замужества они так и не смогли сблизиться как настоящая семья. Саске все так же вел себя с ней отстраненно, редко делился личным, проблемами с отцом, которые, по словам Итачи, у него возникали постоянно. Сакуре уже тогда часто казалось, что Саске рядом с ней уходил в себя, а разговаривала она будто сама с собой — ее не слышали, не видели, не замечали. Ею только раздражались. Раньше Сакура оправдывала это сложным «холодным» характером Учиха, теперь же, упав в воспоминания, она видела в этом лишь безразличие и отрешенность. Ему было все равно на нее. В памяти сразу всплыло еще и то, что Саске за все время их разлуки так ни разу не написал ей, так и не ответил на ее бесчисленные письма… — Сегодня вечером поверишь, — между тем вкрадчиво заверил Итачи, подойдя к замершей Сакуре. — Ты устала, давай я возьму Сараду. Сакура не шелохнулась. Машинально продолжала покачивать на руках капризничающую малышку и всматриваться в ее черные глубокие глаза. Глаза Саске. Сакура не думала, что могла быть такой слепой. Ослепленной своей же любовью. Все, что смог дать ей Саске — Сарада. Он не любил ее, не любил клан. Да, Саске любил только себя. Лучший и любимый всеми мальчик со времен Академии. Какая же Сакура дура, попалась в такую смешную иллюзию — попалась в сети своей же влюбленности. Только благодаря Итачи теперь все складывалось в цельную картинку. Сакуре рано или поздно придется в это поверить. А еще ответить самой себе на главное… — Почему он женился на мне? — девушка тихо задала вспыхнувший вопрос в пустоту. Зеленые глаза потухли. Итачи услышал ее шепот. Мольбу о помощи — без него она точно задушит себя собственными самокопаниями. Новые, старые чувства к Саске разорвут ее на кусочки — прямо сейчас. Сакура едва держалась на ногах. Сарада на руках матери все-таки решила успокоиться. Снова очутилась в своей кроватке. Сакура боялась повернуться к Итачи лицом. Она знала, что сейчас он добьет ее очередным откровением. Снова уколет жгучей правдой. — Я не знал тогда о планах Саске насчет тебя, Сакура. Я тогда почти не бывал дома. Но я знал, что у Саске с отцом были какие-то разногласия насчет… его будущего. Возможно, отец сам хотел его женить на какой-нибудь девушке из нашего клана, а Саске назло ему выбрал тебя — бесклановую. Он знал, что тем самым выведет отца из себя, но тот не сможет ничего сделать — ты все-таки приближенная Хокаге, он не стал бы портить с ней отношения, давя на тебя. Так Саске, наверное, хотел доказать, что может не зависеть от мнения отца. Сакура слушала Итачи будто во сне. Каждое его слово оглушало, отдавалось гулкой болью в сердце. Нет, неправда, все неправда!.. А может, «неправдой» была ее жизнь с Саске? — Как бы то ни было, сейчас ты с Сарадой часть нашей семьи. Моей семьи, Сакура. Сакура подняла пустующий взгляд на Учиха. А ведь он прав: у Итачи больше никого не осталось — родители ушли из-за жестоких политических интриг, Саске предал. Клан… судя по всему, из-за Саске Итачи скоро лишится и этого. Сакуру вдруг захлестнуло разрывающее чувство вины. Нет, она не оставит его. Не бросит, не предаст. Как Саске. Они с Итачи и правда давно стали семьей. Итачи, в отличие от Саске, всегда был рядом. Всегда был честен. — Итачи… Что бы ни случилось, мы с Сарадой останемся с тобой. То есть… Мы ведь семья, да? Сакура не заметила усмешки, на мгновение застывшей на губах Учиха. — Ты правда сейчас думаешь больше обо мне, а не о своей скорой встрече с Саске? Ты и правда устала, Сакура. Сакура в удивлении взглянула на Итачи. Какой же он сильный. Даже сейчас он оставался спокойным, чутким. Внушая спокойствие и Сакуре. Наконец-то девушка начинала понимать, почему несмотря на все «дурные предчувствия» она ощущала себя рядом с Итачи в безопасности. Она ощущала силу в каждом его слове, в каждом его жесте. У нее не было права сомневаться в нем. Итачи щелчком пальцев развеивал ее самые наивные иллюзии, подставляя лицо жестокой реальности. Сакуре это было нужно, Сакура была почти благодарна за это. Сакура не хотела оставаться в долгу. Итачи не заслуживал быть преданным собственным братом, деревней, всеми — всеми, кого он защищал и как брат, и как шиноби. Всеми, кто был для Итачи семьей. Теперь у него осталась только Сакура. Сакура и Сарада. Нет, он не должен потерять и их. Сакура все еще помнила, как у Итачи дрожали руки, когда он сообщал ей о приступе Микото-сан. В глазах других Итачи всегда был сильным. Сакура боялась однажды снова увидеть его слабым. А для этого она сама должна стать сильной — стать опорой для Итачи. Она и правда сейчас думала больше о нем, чем о Саске. Как и он всегда больше думал о ней, чем Саске. Сакура когда-нибудь должна была это заметить. Понять, кто действительно дорожил ей, а кто ей просто… раздражался. — Саске наверняка все еще думает, что ты живешь у нас. Если хочешь с ним встретиться, можешь с Сарадой на ночь остаться у нас в поместье. Меня не будет, я вам не помешаю. — Да, наверное, это будет правильно… — что-то невнятное пробормотала Сакура и с вопросом посмотрела на Итачи. Неужели он и правда так уверен, что Саске его все-таки предаст? Воспользуется шансом и выйдет на свободу, очернив и клан, и брата? Сакура все еще не хотела в это верить. Зато сегодня у нее был прекрасный шанс убедиться во всем и сразу. Ответить на все оставшиеся вопросы. Развеять остатки своей иллюзии. — Наши чувства часто мешают нам увидеть правду. Чувства — причина наших самых сильных иллюзий. Теперь ты это понимаешь, Сакура.

***

Сакура не думала, что когда-нибудь сможет остаться в этом доме в полном одиночестве. Что жизнь в этом доме умрет так же быстро и внезапно, как и его хозяева. — Это тоже твой дом, Сарада. Здесь живет наш дядя Итачи. Сарада весь оставшийся день продолжала капризничать, не желая расставаться с мамой. Будто тоже предчувствовала что-то плохое. Будто волнение потерянной матери, которая все не могла собраться с мыслями, передалось и ей. Но сейчас Сарада была спокойна, мирно посапывала в коляске. В душе Сакуры тоже ненадолго зародился обманчивый покой. Видимо, этот дом с тяжелыми стенами и не менее тяжелыми воспоминаниями хорошо отрезвлял. Заставлял собраться с мыслями и отринуть все сомнения. Она уже здесь. Она доверилась Итачи. Теперь остается в последний раз довериться Саске. Открыть глаза на свои же иллюзии. Противно скрипнула половица. Сакура прошла в главную комнату, минуя кухню. Везде — стерильная чистота. От Итачи она иного и не ожидала. На этот раз Сакуре пришлось долго укладывать Сараду. На новом месте она снова начала тянуться к матери и совсем не хотела успокаиваться. Пара часов пролетели для Сакуры незаметно. На улице совсем стемнело. Волнение то и дело подкатывало к горлу. Сарада наконец заснула. Сакуре тоже хотелось лечь на кровать и отключиться. Но не сегодня, не сейчас. Она должна наконец во всем разобраться и ответить себе на все вопросы. Отпустить свои ослепляющие чувства и наконец посмотреть правде в глаза. Посмотреть в глаза Саске. Она ошиблась. В их союзе она всегда любила за двоих. Это неправильно. Все, чем она жила, было неправильным. Сакура посмотрела на заснувшую дочь. Ради нее она должна дойти до конца. И ради себя тоже. Раньше она с трепетом ждала возвращения Саске, ждала воссоединения их маленькой семьи. Теперь вместо трепета в душе гноилась пустота, сдавливаемая тяжелым ожиданием. Сакуре было страшно. Страшно снова увидеть Саске. Страшно убедиться, что Итачи был прав. Девушка легла на кровать. Нужно было хоть немного поспать. — Сакура. Сакура открыла глаза. От знакомого голоса по телу пробежала мелкая дрожь. Девушка соскочила с постели. В комнате никого не было. Показалось? От постоянного недосыпа и нервов у нее давно уже должны были начаться галлюцинации, Сакура знала. Сакура знала, что давно уже потеряла связь с реальностью. И возвращаться обратно она уже, видимо, не собиралась. Сакура обернулась в сторону, где стояла кроватка Сарады, и застыла в немом глубоком вздохе. — Саске… Она едва ли в возникшей из ниоткуда мрачной фигуре мужчины смогла бы увидеть того Саске, которого провожала больше полугода назад. Черты лица стали острее, взгляд — жестче. Сакура затряслась. Сделать шаг в сторону Учиха оказалось непосильной задачей. Саске же нечитаемым взглядом смотрел на Сараду — свою дочь. Смотрел и не мог поверить. Он до последнего думал, что Цунаде лгала. Лгала, чтобы выбить из него нужные слова и сведения. Нет. Вот она, его кровь, его ребенок. Его семья. — Я не знал, — Саске бросил это признание сухо, повернувшись наконец к жене. Сакура тоже изменилась. Не только внешне — он это заметил по пустующему затравленному взгляду. Она его ждала, но совсем не спешила, как раньше, кинуться ему в объятия. И правда, изменилась. Или кто-то изменил?.. Саске нахмурился. Не такого приема он ждал. Не от Сакуры. — Мы с Сарадой тоже о тебе ничего не знали, Саске. Пока Итачи мне все не рассказал. Я все знаю, Саске. Итачи… Сакура сглотнула, увидев, как у Учиха невольно сжались кулаки. Раньше она и не думала бояться Саске. Знала: ей он никогда не сделает больно. Сейчас она уже ни в чем не была уверена. — Итачи, значит. Все знаешь, — медленно процедил он, делая шаг в сторону Сакуры. — И ты поверила всему, что он тебе сказал? Саске не нужно было ждать ответ. Он прочитал его по глазам. Саске увидел в глазах Сакуры больше, чем отторжение. Предательство. Предательство, которое было страшней самой грязной физической измены. Она отреклась от него. Выбрала Итачи, поверила ему, встала на его сторону. Теперь у Саске нечего было забирать. Глупый младший брат проиграл. В последний раз.