***
Чимин ненавидел такую погоду. Не совсем дождь, чтобы ходить под зонтом, но при этом одежда намокает, липнет к телу и ужасно раздражает. Ему пришлось убрать очки в дальний карман сумки, потому что толку от них было сейчас столько же, сколько от укорочённого свитшота. Еще Чимин ненавидел задерживаться в читальном зале. Особенно со своими одногруппниками. Парни омеги столь же редки, как и девушки альфы — и из-за этого повышенное внимание в университете ему было обеспеченно. Но так как в конце этого месяца ему предстоит зачетная неделя, спасибо медицинскому за любовь к жизни, то сегодня большая часть его группы вместе со старостой потока собрались за изучением методичек. Противный рецессивный альфа, считающий себя чуть ли не пупом мира, сидел справа от него и продолжал настойчиво отвлекать Чимина двусмысленными намеками о «лучшем месте для хорошего секса». Выжатый как лимон от изрядного взаимодействия с людьми, он направляется в парк — самый быстрый способ добраться до теплой и уютной квартиры, намереваясь проигнорировать капли неба.***
Мышцы приятно тянули, а разум был чист. Юнги начал потихоньку замедляться, чтобы последний круг пробежать в тихом и размеренном темпе. Ему нравится, что сегодня в парке тихо и спокойно. Но стоит только подумать об этом, как на новом повороте перед ним открывается не самая приятная картина.***
Чимин старательно игнорирует троих парней, которые идут за ним уже некоторое время. Он игнорирует их, когда слышит за спиной грязные выкрики о его члене и его размере, о том, зачем омегам вообще он нужен, как он будет рожать, и правда ли, что такие как он нужны только для секса. Чимин игнорирует их, когда один из них громко предлагает ему попробовать настоящий член альфы, а два других отравительно гогочат. Чимин игнорирует их, потому что Хосок-хен учил не обращать внимания на отброс. Чимин перестает их игнорировать, когда они догоняют его, и один из них по собственнически закидывает руку на его плечо. Потому что Сокджин-хел учил его, что если отброс переходит черту, ударь первым.***
Юнги размышляет ровно две минуты над тем, как ему жаль свою пострадавшую от дождя мокрую форму и завтрашнего себя, которому влетит за любое видимое повреждение от Дженни. В момент, когда эти мысли проносятся у него в голове, происходит следующее — невысокий, до одури милый парень с губками бантиком и светлой макушкой, бьет со всей силы одному из ушлепков между ног. И пока остальные тормозят, скорее всего, от алкоголя в крови — быстро убегает. И бежит он как раз навстречу Юнги. Вот блять. Это было странное стечение обстоятельств. А Мин Юнги ненавидел странные стечения обстоятельств в его старательно построенной хрупкой зоне комфорта. Но почему-то именно сейчас, больше на эмоциях, чем в силу каких-то умозаключений, он срывается с места навстречу. Пересекаются они ровно за пару секунд до того, как высокий парень с перекошенным лицом успевает схватить Чимина за капюшон. Юнги одним движением руки ловко прячет парнишку за спину, не давая ему времени даже осознать ситуацию. Только Чимин убегал в своих промокший кроссовках, пытаясь понять, что опаснее — группа явно перепивших и теперь взбешённых***
По дороге луж бегут двое парней. Один впереди скидывает наконец-то свою капюшон, поворачиваясь на бегу лицом в сторону спасённой им омеге. — Ты тоже насильник? — на ходу выкрикивает Чимин, смотря в глаза напротив, пытаясь уловить коварство или же хоть намёк на злой умысел. — Я Юнги! — выкрикивает парень впереди, посмеиваясь с того, как закончилась его рутинная пробежка. И Чимин улыбается во весь рот — внутри него трепещет невероятная буря эмоций, которая накрывает его волной безудержной радости.***
Город за окном медленно оживает. После вчерашнего дождя, который ближе к двум ночи превратился в настоящий ливень, остался лишь глубокий серый цвет асфальта и запах пыли с уличных дорог. Если представить вместо многоэтажек, вызывающих немую скуку, высокие хвойные деревья, то даже туман, покрывающий узенькие улочки в другой части города не кажется чем-то унылым. Из панорамного окна видно так много, что в тоже время кажется таким незначительным и по особенному грустным. Ох, если бы вместо неподвижных кварталов были бы горы, сердце его билось бы легче. Намджун делает глубокий вздох и закрывает глаза. Маленький мальчик обхватывает ногу мужчины с седыми висками. На лице ребенка широкая улыбка, а его глаза блестят, когда он смотрит наверх — морщинистое, с россыпью веснушек на щеках и мягкой улыбкой. За окном альпийские горы, в камине трещит огонь, под елкой подарки, а трескуче-сухой голос произнёс: Джуни… — Намджун. Парень распахивает глаза — голос отца резкий и звенящий. В пустом кабинете он отражается от ледяных стен и бьет по вискам. Он подчиняет, отворачивает его от окна, расправляет несуществующие складки на костюме и сажает в кресло. Намджун не в силах ему сопротивляться и никогда не был, честно говоря.***
Когда за спиной закрывается дверь, Намджун незаметно для секретаря устало выдыхает. Мужчина за столом уже давно не молод, но при взгляде на парня неизменно поднимается со своего места и поклоняется на прощание. Брюнет обаятельно улыбается и уходит к лифту. Отец потратил на него полтора часа, Намджун еще с ранних лет знает, как это много значит. Сегодня они проговаривали вопросы и ответы для предстоящей пресс-конференции, посвященной передачи части акций матери, которая сейчас находилась у мужчины, во владения Намджуна. Для того, чтобы представить его в качестве своего наследника, старший Ким выбрал наиболее упрощённый формат — передача акций делает его вторым человеком после отца в компании. Процентное соотношение владельцев ценных бумаг компании изменится, и Намджун станет постоянным посетителем собрания акционеров. Он знал это, чувствовал, что берет на себя непосильный груз - удавку, которая может сжаться достаточно сильного, чтобы задушить улыбчивого парнишку, верующего в сказки. Намджун тяжело вздыхает. День назначен, документы почти все собраны, а журналисты приглашены. В висках бьется желание пережить этот день спокойно. Он буквально чувствует нарастающий шум оваций и волну фотовспышек. Этот звук он начал ненавидеть в подростковом возрасте. Когда наследники двух крупных компаний стали появляться все чаще и чаще, слухи о том, что это преднамеренное решение их родителей в сторону сотрудничества посредством брака, чуть было не разрушил их неокрепшие умы. Тогда на всю жизнь отложилась мысль отсутствия принадлежности своей жизни себе. Зато осталось безупречное умение повторять наиболее удовлетворяющую потребности всех сторон информацию — словно старый приемник, в котором забыли заменить пластинку.***
В универе было тихо. Лишь у некоторых групп с его потока сегодня была первая пара. Замученные и не выспавшиеся, студенты расселись на подоконниках, в ожидании своих не менее утомлённых преподавателей. Несмотря на то, что неделя только началась, Хосок и его одногруппник уже мечтали о выходных. Это должно было быть ленивое утро с растворимым кофе и блинчиками, заботливо приготовленными вчера Сокджином. Но как только Хосок утром открыл глаза, он понял — сегодня ему нужно минут двадцать, чтобы просто встать с кровати. Именно из-за этого он решил — минус завтрак плюс сон. Хосок потирает устало шею. Его красные волосы находятся в абсолютном беспорядке. Одногруппник рядом протяжно зевает. На его голове волосы приложены не лучше. Они стоят рядом — два помятых парня, у которых не хватает сил даже на агрессию в сторону опаздывающего преподавателя. По коридору проходят три симпатичных омеги — они весело щебечут, прикрывая руками несдержанный смех. Хосок хмурится от резких звуков, а одногруппник рядом заинтересованно приоткрывает глаза. — О, Хосок-оппа! Одна из них останавливается неподалеку от парней. Они переговариваются между собой, и невысокий милый парень в пыльно-розовой блузке подходит к двум студентам. — Привет, Чанель, — Чон Хосок улыбается приветливо. В ответ ему парень хитренько прищуривает глазки и наклоняет голову. — Это правда, что твой друг, Сокджин верно? Так вот, что он спит с О Дженни? — сзади него две омеги стеснительно хихикают. — Что? — приветливой улыбки как не бывало. — На той неделе их видели вместе. Они так мило переговаривались в кафе, что это было похоже на романтическое свидание. — Стой… — К тому же, ему ведь нравятся альфы, да ведь? А она как раз таки альфа, хоть и без члена. — Я не слышал ничего такого. Это просто слухи, раздутые из ничего. — Но как же их свида... — Нет. Насколько я знаю, он просто помогал ей с социологией, - уверены тоном заявляет Хосок. Его раздражает вся эта ситуация, но он сам по себе не конфликтный человек, поэтому старается спокойно отвечать на вопросы знакомого. Однако Хосок не мог понять, что раздражает его больше - разговоры об ориентации его друга или же о О Дженни и ее возможном партнёрстве с Сокджином. Он провёл тогда два часа стоя перед зеркалом, уверяя себя, что это была просто дружеская беседа и небольшая помощь в трудной ситуации. Он смотрел себе в глаза в отражении, продолжая нашептывать, что Хосок красивый, умный и славный парень, а не замечают его, потому что время ещё просто не пришло. И сейчас Чону очень не хотелось расковыривать себя заново, чтобы потом мучаться снова из-за низкой самооценки. — Пфф. Помогал О? Маловероятно. — Верить мне или нет, твое дело. — Даже если, представим на минуту, что такое возможно, и у нее действительно есть какие-то проблемы с учебой, у О Дженни есть: а) Ким Намджун, чертов гений этого университета, — парень загибает одни палец — б) Мин Юнги, который может выучить любую тему, хоть толком и не посещает университет, — он загибает еще один, закатывая глаза так, как будто объясняет элементарные даже для детей вещи, — и в) деньги. Она может позволить себе купить все предметы для всех своих одногруппников. — Мне все равно. Если хочешь, подойди к ней и уточни, — Хосок хмурит брови. — Ох, ладно. Тогда Сокджин спит с Мин Юнги? — Что? Да откуда ты это берешь, - он устало чешет голову, наблюдая за тем, как вокруг них уже собирался весь народ с коридора. — Ну Юнги явно из тех парней, которым нравится испытывать жизнь. Может в этот раз он решил попробовать что-то новенькое, а тут как раз Сокджин. И в этом случае, в отличии от Дженни, у него есть член. — Стой. Я, правда, не знаю, почему ты так уверен в этих выдумках про моего друга, но он не спит ни с кем из них. — Тогда зачем Юнги недавно отдал ему что-то на паре? Да и после этого они постоянно сидят вместе, — парень складывает руки на груди, с недоверием смотря на Хосока. Но в этот момент, хвала всем богам, наконец-то приходит преподаватель, и вся группа Хосока, которая все это время стояла рядом и наблюдала за разговором о самом популярном сейчас слухе, медленно заходит в кабинет. — Откуда мне знать, что в голове у этого парня? — спрашивает Хосок, закидывая шопер с подоконника на плечо, — но если тебе так интересно, опять же — иди и спроси об этом Мин Юнги, — напоследок отвечает Хосок, подмигивая омеге. Тот провожает его заходящую в аудиторию спину возмущенным вздохом, разворачиваясь обратно к друзьям. Хосок может отмалчиваться, сколько хочет, но рано или поздно правда всплывет наружу.