(с) Хачиман Хикигая. Розовая пора моей школьной жизни - сплошной обман.
И, кажется, девушка даже не заметила, как успела нажать пальцем на кнопку звонка, поскольку иначе она объяснить то, что замок в двери начал издавать звуки, никак не могла. Вместе с ними послышался и мужской голос, что-то ворчавший и комментирующий происходящее, по чему можно было догадаться, что по ту сторону двери стоит Канэширо. И правда, это был он, вот только Тэцуя и представить не могла, что парень предстанет перед ней совершенно в домашнем виде, вернее, даже не так. Он был только в шортах до колена. Ну, ещё вытирал полотенцем свои чёрные мокрые волосы, хотя, увидев на пороге не Ашу, который умчался минут двадцать назад, кажется, за пудингом или мороженым, и не Айзомэ, свинтившего на очередное свидание, Гоши изрядно удивился. Даже перестал вытирать голову и шею, из-за чего с влажных прядок по довольно рельефному телу снова побежали капельки воды, преодолевая путь с широких плеч по спине или груди вниз, пока не впитывались тканью шорт. - Тайга?.. - в голосе и оранжевых глазах парня отразилось явное недоумение, поскольку необычно было видеть девушку в такое время, да ещё и у них на пороге. К тому же, заплаканную. - Стоп, что случилось? Почему ты плачешь? - казалось, Канэширо запаниковал, увидев, что Тэцуя действительно плачет, причём так горько. Тайга ещё раз хлюпнула носом, вытирая руками тот соленый поток, что расплескался по ее щекам. Они редко ссорились с братом, но если такое и случалось, то доходило до грандиозного масштаба, отчего наладить прежние отношения было ещё сложнее. - П... Прости, что пришла так поздно... Но я... Мне некуда больше идти... - Тэцуя подняла заплаканный взгляд на Канэширо и тут же виновато опустила голову, поскольку чувствовала себя более чем гадко и мерзко. Она понимала, что брат за нее волнуется, что он не хочет, чтобы ее обидели, но временами его опека переходила все границы, как это было сегодня. Да и зачем он приплел в своих последних словах Гоши? Чего хотел этим добиться? Слова о том, чтобы она бежала к нему жаловалась, больно резанули по сердцу и душе, оставив глубокую кровоточившую рану. Канэширо, увидев, как Тэцуя спешно утирает слезы, и услышав её слова, нахмурился, оставил полотенце в покое, повесив его себе на шею, и взял девушку за запястье. - Пойдём, на кухне расскажешь, что у тебя стряслось, - парень аккуратно потянул Тайгу на себя, словно боялся, что она начнёт отпираться или плакать ещё больше, завёл внутрь, закрыл дверь и, снова поймав за руку, пошёл вглубь квартиры. Довольно непонятные чувства сейчас обуревали его, буквально появились из ниоткуда, заслонив собой все старые, всё его более-менее спокойное и безмятежное состояние, в котором он был всякий раз, как оставался один и без источников раздражения. Сейчас резко появилась тревога за девушку, которую Гоши видел до этого в слезах лишь пару раз, когда на фестивале пошли шепотки о том, словно бы Тайга получила свою работу нечестным путем, или когда на нее напали парни у которых на лицах было видно только похотливое желание. Поэтому парень подумал, что и в этот раз, видимо, случилось что-то не менее плохое и несправедливое. А последнее всегда начинало Канэширо злить, особенно остро в последнее время это чувствовалось, если дело касалось Тэцуя, и парень не мог понять, каким таким образом она могла его заставлять так волноваться о себе. Даже за Сумисору, с которой он знаком дольше, он так не переживал. Гоши, оказавшись на кухне, усадил девушку за барную стойку, а сам, почесав затылок и немного замешкавшись, поскольку в такой ситуации был впервые, поставил кипятиться чайник, достал кружки и полез выбирать из всего, что когда-либо покупал Юта, чай. - Ты прости... - заговорила Тэцуя более-менее ровным голосом, когда парень поставил перед ней кружку с горячим чаем, об которую было так здорово греть руки. - Я сначала думала пойти к Каори, но она на съёмках с Рюджи, да ещё и в другом городе... - стараясь окончательно взять себя в руки, девушка сделала глоток из кружки, невольно поморщилась и, присмотрев на столе сахарницу, добавила в свой напиток четыре ложки сахара, отчего, по мнению Гоши, должен был получиться не чай, а сироп. - В общем... Я поссорилась с братом... - Так вот в чем дело, - Гоши показалось, что у него с плеч обрушилась целая гора. Нет, конечно, ссора с братом - это печально, но он уже готов был идти спешно одеваться и разбираться с обидчиками девушки. Почему? Да он и сам не знал, но оставлять просто так это тоже не собирался. - Видимо, твой брат - тип с трудным характером, раз довел тебя ссорой до слез, - Канэширо, сделав из своей чашки большой глоток, поставил ее на столешницу и продолжил вытирать волосы одной рукой, параллельно думая, как же им быть со всей этой ситуацией. - Думаю, раз ты в такой час сбежала из дома, возвращаться туда вряд ли хочешь. И Юты с Кенто сейчас нет, чтобы посоветоваться... Но думаю, они против не будут, если ты останешься сегодня у нас. Хотя Юта должен совсем скоро прийти, я, в общем-то, и подумал, что это он снова ключи забыл и позвонил в дверь. Тайга еще раз хлюпнула носом, девушка уже окончательно успокоилась, только всхлипывала временами, да глаза были красными словно у кролика. Она сама не знала почему, но смогла успокоиться и даже обрести некое подобие душевного равновесия. - Если брат к тебе неожиданно заявится, не говори, что я у тебя, а то он из этой мухи того еще слона раздует, - недовольно пробурчала Тайга, делая еще один глоток. - И прости, что доставляю столько... Проблем... - только теперь, когда истерика утихла, девушка обратила внимание на внешний вид Канэширо, и по щекам предательски поползла яркая краска смущения, окрашивая их в цвет помидора. Сильные широкие плечи, накачанный пресс, крепкая грудь, хоть сейчас фотографируй на обложку журнала для взрослых. - Да уж, это действительно проблема, - не стал скрывать Гоши, который теперь думал о том, что же будет, если брат девушки действительно вздумает заявиться сюда и забрать сестрицу, как в тот раз. Не очень ему нравился этот тип, особенно парень запомнил его взгляд, словно бы он был виновен во всех смертных грехах разом. - Даже и не знаю, как отваживать от тебя весь вечер Кенто, если он, конечно, будет ночевать сегодня дома, - добродушно усмехнулся Канэширо и в следующий момент, протянув руку, даже немного ласково потрепал Тайгу по светлой макушке. - Не беспокойся. Мужчины должны защищать девушек, которых кто-то обижает. Да и Юта будет рад, хоть и удивлен, когда увидит тебя у нас, он любым гостям рад. Но на данный момент есть вопрос куда более серьезный... - Гоши потер пальцами подбородок. - В чем ты будешь спать? Я могу помочь, дав свою футболку или рубашку. - Лучше футболку, я сплю почти все время на животе, поэтому пуговицы будут мешать, - Тайга опустошила до конца свою чашку и отнесла ее в мойку, тут же сполоснув и поставив в сушилку, откуда Гоши ее ранее вытащил. В душе зрело огромное чувство признательности к этому парню, и зря брат на него наговаривал, с какой стороны ни глянь, а у Канэширо было развито огромное чувство ответственности, и он никогда бы не стал ее обижать. - Тогда пошли, - Гоши, оторвавшись от стойки, к которой успел прислониться спиной, вместе с чашкой, где плескался ещё не допитый чай, пошёл по направлению в комнату. - Выдам тебе футболку. Зайдя в свою спальню, парень прошёл сразу к шкафу, открыл дверцу и достал с полки две футболки, подал девушке большую и белую, себе на плечо закинув темно-серую. После душа он даже не успел полностью одеться, поскольку позвонили в дверь и пришлось срочно бежать и открывать, а потом пытаться успокоить плачущую Тэцуя. Гоши даже был удивлён тем, что это получилось, ведь кем, кем, а хорошим слушателем он не был, и, скорее, всегда успокаивали именно его, а не он. - А, ещё тебе надо постельное белье и полотенце, - стянув с плеча свое влажное и надев на себя вторую футболку, парень присел, доставая чистый пахнущий ополаскивателем комплект, но отдавая Тэцуя только полотенце. - Если тебе нужно сходить в душ, не стесняйся, комнату, где ты будешь спать, я покажу. Рекомендую закрыться на ночь, так тебе спать в квартире с тремя парнями, наверное, будет спокойнее. По крайней мере, мне точно, а то неизвестно, что может вытворить Кенто, если узнает, что ты осталась у нас. - Ну... я не думаю, что он настолько плохой, что посмеет мне что-то сделать, но если тебе так будет лучше, то я закроюсь, - Тайга приняла из рук Гоши его футболку и полотенце, благодарно улыбнулась. Сократив разделяющее их расстояние, девушка аккуратно обняла парня за пояс, уткнувшись любом в его плечо и шумно выдохнув. - Спасибо, что не оставил меня, что позволил остаться. Спасибо, Гоши... - почти прошептала Тэцуя, прикрывая глаза, вдыхая такой знакомый, почти ставший родным запах. - Э-э... - Канэширо от столь неожиданного жеста смутился, чуть подняв руки, не решаясь положить их на талию или спину девушки и обнять ее в ответ. Он отчетливо ощущал, как начали гореть покрасневшие кончики ушей, до кучи еще и фантазия решила напомнить, что прямо сейчас он с девушкой наедине, в своей комнате, а позади них кровать, его довольно крепко обнимают и прижимаются, из-за чего руки, обвившиеся вокруг его пояса, теплое дыхание Тэцуя, чувствующееся сквозь ткань, и ее тело, отличающееся определенными округлостями, чувствовалось теперь особо остро. - Ну... Ты же мой друг, я не привык оставлять друзей в беде, даже если и кажется, что порой я рад от них избавиться, - сказав это, Гоши неуверенно положил одну свою ладонь девушке на лопатку, а вторую на голову, проходясь по светлым волосам. Почему-то казалось, что он только что соврал, сказав Тэцуя, что она его друг, хотя парень не понимал, отчего у него появилось такое ощущение. Зато слух Канэширо никогда не подводил, и звуки проворачиваемого в замке ключа он заметил сразу. Видимо, это немного задержавшийся Ашу, наконец, соизволил явиться домой. - Гошин, я дома! - радостно сообщил Юта, который, наскоро разувшись и прошлепав по полу, показался в дверном проеме с небольшим пакетиком, потрясая им в воздухе, но так и замер, застав обнимающуюся у шкафа парочку. Брови парня тут же удивленно приподнялись, а на лице застыла странная улыбка. Он ожидал подобного от Айзомэ, но вот Канэширо... - Эм, я вам помешал? Гошин, тебе зачем телефон нужен вообще? Написать не мог, я бы тогда еще часок погулял. Кстати, привет, Тай-Тай, - добродушно улыбнулся парень. - Эм... Юта... Это не то, о чем ты подумал! - Тайга практически отскочила от Гоши в один прыжок на другой конец комнаты, чувствуя, что от стыда она готова провалиться сквозь пол и не показываться до скончания времен. И вот почему Ашу не мог прийти на пару минут раньше или позже, почему обязательно было приходить в самый неловкий момент, когда она решила обнять парня в качестве благодарности? - Я просто поругалась с братом и пришла сюда, так как Каори уехала в другой город. Гоши предложил переночевать у вас в гостевой комнате... Или ты против? - девушка неуверенно подняла взгляд, виновато смотря на розововолосого парня. - Я? Нет, конечно, - Ашу улыбнулся еще радостнее, заметив, как покраснели от его предположения Тэцуя и Канэширо, которых он застал врасплох. - Я бы на месте Гошина тоже предложил тебе остаться у нас, раз такое дело. О, Тай-Тай, а ты вовремя, я же как раз из магазина пришел с вкусняшками! - Юта еще раз тряханул пакетом в своей руке, где лежал купленный радужный пудинг, мороженое, мягкие вафли и прочие сладости, что вместе составляло довольно странный набор. - Это все, конечно, хорошо, но давайте продолжим в гостиной, - прервал непрерывный поток слов Гоши, подойдя к Тэцуя, положив свои руки ей на плечи, и, поставив девушку вперед себя, пошел вместе с ней на выход из спальни, заставив Юту посторониться и уйти с порога. И вот, почему все сложилось именно таким образом? Мало того, что Ашу появился в самый интересный момент, так еще понял и интерпретировал все неправильно. Через пару часов девушка вышла из душа последней, одетая только в футболку, протирая влажные волосы выданным Гоши полотенцем, а парни сидели в гостиной и обсуждали запись новой песни. Причем Тайга так и не смогла понять, была ли она ей мала или велика, поскольку ткань упрямо сползала в сторону, открывая одно плечо, а по длине прикрывала только нижнее белье, как бы девушка ни пыталась оттянуть ее ниже. - Ребята, я закончила, - Тэцуя замерла на пороге комнаты, лицо было слегка красным от горячей воды, которую так обожала девушка. Тайге казалось, что она может часами стоять под горячим душем и нежиться. - Хоро... - Гоши, поскольку сидел в кресле, откуда просматривалась дверь в ванную, заметил вышедшую девушку первым и, подняв голову, начал говорить, но резко осекся, округлив свои оранжевые глаза. Он думал, что его футболка достаточно большая, чтобы скрыть все что нужно, но оказалось, что он крупно ошибался. Ткань едва прикрывала верхнюю часть бедер и предательски сползала с одного плеча Тэцуя, обнажая плечико, выступающую ключицу и тонкую шею, по которой из-за влажных волос стекали мелкие капли воды. Канэширо за этот вечер во второй раз смутился, захотев отвести взгляд, но он сам по себе то и дело возвращался к стройным ногам, талии, поднимался выше, что было уж совсем неприлично. Парень, стараясь скрыть это и свое смущение, провел ладонью по лицу, мысленно дав себе затрещину. После той ситуации в парке, когда девушка полезла в платье на дерево и он стараниями Ашу увидел то, чего видеть не следовало, фантазия ночью подкинула Гоши свинью в виде сновидений известного содержания, после чего он проснулся в поту, словно бы ночь у него тогда и вправду удалась. И он молился всем известным богам, чтобы сегодня подобное после увиденного не повторилось, а то слишком уж активно стало вести себя его воображение. - Что такое, Гоши? - Юта, сидевший к девушке спиной, резко развернулся на диване, встав на сидение коленями, а голову и руки положив сверху на спинку. На его лице смущение отразилось не так заметно, в конце концов, парень ловко скрыл его улыбкой. - Тай-Тай, тебе не холодно в одной футболке после душа? - Мне? - девушка недоуменно склонила голову чуть на бок, ненадолго перестав вытирать потемневшие от влаги волосы, и пожала плечами, так как, даже стоя босыми ногами на голом полу, она не ощущала дискомфорта. - У вас ведь, как и в моей квартире, пол с подогревом. Гоши, у тебя все в порядке? Ты какой-то красный, ты не заболел случайно? - преодолев часть комнаты, Тэцуя прислонила прохладную ладонь ко лбу, а затем и щекам парня, заметив, что они горячие, словно он их кипятком обжег. - Ты когда заболеть умудрился? Не забудь перед сном лекарства выпить. Юта, у вас ведь жаропонижающее есть? - Тайга повернулась лицом в сторону второго парня. - Есть, но... Гошин, ты разве заболел? - Юта, скопировав действия девушки, тоже склонил голову набок. Не будь Ашу таким простодушным, каким его знал Канэширо, он бы подумал, что тот специально сказал так, с подоплёкой, как-то двусмысленно, но парень, скорее, беспокоился, чем издевался. - И правда, когда ты успел? Только утром вроде чувствовал себя нормально... - Я хорошо себя чувствую, отстаньте от меня, - положив свои ладони поверх ладошек девушки, Гоши убрал их от своего лица, закрыв на мгновение глаза, потому как теперь Тэцуя стояла прямо рядом с ним. И, конечно, белая ткань была плотная, но даже так очертания женского тела просматривались сквозь нее, поэтому, чтобы не ставить самого себя в неудобное положение, Канэширо встал, сдернул с подлокотника дивана сложенный тонкий плед, закутал девушку в него и усадил на свое нагретое место в кресле. - Тайга, это у тебя руки после воды холодные, а не я заболел. - Смотри, через два дня съемки клипа, не хотелось бы, чтобы ты от жара упал в обморок, - девушка с какой-то благодарностью укуталась в плед, слегка поерзав, удобнее устраиваясь на нагретом месте. Вообще Тэцуя думала, что брат придет и заберет ее отсюда, но, видимо, Хидеки, наконец, понял, что она большая девочка и отношения с этой группой у нее не более чем дружеские. Так что утром они смогут поговорить, и все образуется. - Ашу, ты присмотри за ним, пожалуйста, - попросила Тайга, в душе ощущая беспокойство за друга. Хотя почему-то другом назвать Гоши язык не поворачивался... Словно бы она видела в нем что-то совсем иное... Скорее, она начинала видеть в нем парня, сильного и надежного, за чьей спиной будет нестрашно спрятаться. - Кстати, а вы спать когда собираетесь? Просто время почти двенадцать, а недостаток сна плохо сказывается на коже, а вам, как идолам, это противопоказано. - А мы как раз ждали, когда ты выйдешь из душа, - улыбнулся Юта, который, поднявшись с дивана, воспринял опасения и предупреждения Тэцуя буквально, а потому помчался к шкафчикам, достав оттуда жаропонижающее и впихнув Гоши, на что тот начал отбрыкиваться и привычно рычать. - Всё, достали, идите спать, - разогнал всех по комнатам Канэширо, возвращаясь в привычное для всех состояние, когда он выглядит грозным и неприступным, но на самом деле таким своеобразным методом он заботился о тех, кто ему дорог. Посмотрев на упаковку лекарств в своей руке, парень почти неслышно вздохнул. Не был он болен от слова совсем, просто произошла естественная реакция организма на полуодетую девушку перед его глазами. Правду когда-то кто-то сказал, что мужские рубашки и футболки на представительницах слабого пола смотрятся сексуально и восхитительно, ведь было в облике Тайги что-то такое... «Черт! Хватит об этом думать!» - взорвался Канэширо, убирая лекарство на место и отправляясь в свою комнату, так как время действительно было уже более чем позднее. Но радовал еще один факт: похоже, Айзоме решил переночевать у одной из своих подружек, и до обеда его можно было не ждать. Благо, эти два неугомонных создания тоже под конец дня вымотались и притихли в своих комнатах, поэтому Канэширо мог отправляться спать спокойно до завтрашнего утра. Правда, случилось то, чего парень и боялся накануне. Разбуженная мужская природа вкупе с фантазией спустя сколько-то неизвестных минут относительно спокойного сна начали рисовать картинки. Не скупясь на детали, они показывали Тайгу в этой же самой футболке, вроде бы прикрывающей все что нужно, но пробуждающей воображение, заставляя его работать и придумывать подробности. Провокационно оголенное плечико, то и дело задирающуюся ткань, которую девушка все время пыталась стащить вниз и невинно краснела, провоцируя ещё больше к определённого рода действиям. И во сне Гоши развязали руки, отключив смущение и стыд. Руки, поймав Тэцуя за талию, огладили изгиб, спустившись к ягодицам, резко дернули на себя, усаживая сверху, забираясь тут же под ткань и скользя по голой коже к лопаткам. Надавили, прижимая к груди парня, припавшего губами к обнаженному плечу, слегка укусившего и потащившего ткань за край ниже. Эмоции хлестали даже сквозь сон, Канэширо бросило в удущающий жар, но он не мог вырваться из плена собственной фантазии. Зато болезненный толчок куда-то в бок вернул его в реальность, где парень тяжело дышал, чувствовал тяжесть во всем теле, а ещё заметил кое-что странное. Рядом лежало что-то большое и относительно тяжёлое, стащив на себя половину одеяла, то, что своим падением и разбудило Гоши. К его несчастью, приглядевшись, парень понял, что это была Тайга. Кажется, он сейчас готов был взвыть, ведь, проснувшись в столь возбужденном состоянии, ему для полного веселья не хватало только объекта его вожделения ночью. В кровати. Совсем под боком! - Эй! - тоже ткнув девушку в бок, чтобы та проснулась, Канэширо, упираясь одной рукой в кровать рядом с её телом, навис над Тэцуя, сверкая во тьме комнаты своими глазами, как тлеющими угольками. - Я понятия не имею, как ты тут оказалась, но у тебя явно нет инстинкта самосохранения. Кто ложится ночью в постель к парню?! - М-м-м... Хидеки?.. - Тайга спросонок еще не совсем ориентировалась в реальности, помнила только, что ночью захотела пить, а, согласно закону подлости, планировка квартиры у них с Thrive была практически одинаковой, так что мозг сразу нарисовал картину, что девушка спит у себя дома, и отправил после кухни привычным маршрутом в свою спальню. Вот только... - Г-Гоши... - Тайга почти подскочила на кровати, зажав себе рот ладонями, чтобы, не дай бог, не закричать, мозг в состоянии аффекта анализировал ситуацию, пытаясь понять, почему она вдруг оказалась в комнате парня, как она поняла, что его спальня по расположению в квартире в точности повторяет ее собственную. - Тихо ты, - Канэширо, повторив движения девушки, тоже накрыл ей рот ладонью, как-то воровато осмотревшись по сторонам, словно бы сейчас их могли застать с поличным. - Если Юта от твоих криков в моей комнате, - Гоши захотелось ударить себя хорошенько за такую двусмысленность, - проснется и придёт сюда, то мы ему ничего доказать не сможем. Как это понимать вообще, Тайга? Выходит, мне закрываться на ключ надо было, а не тебе. А ну, кыш в свою комнату и тихо, или со мной коротать остаток ночи решила? - то ли шипел, то ли шептал парень, причём, настолько быстро, что сразу становилось ясно, в каком он настроении. Ещё бы, его и так такие сны смущали, с чего бы вдруг Тайге сниться ему в таком свете? Она девушка, конечно, красивая, но... Гоши просто и подумать о таком не мог или, судя по снам, мог? Убрав свои ладони и его руку от своего лица, Тэцуя пару раз шумно выдохнула, стараясь унять дрожь и восстановить сбившееся от неожиданного удивления дыхание. - У нас планировка у квартир одинаковая и твоя комната находится в том же самом месте, что и моя... - в ответку прошипела, словно маленькая змейка, девушка, массируя виски пальцами. - Я, правда, не нарочно пришла. И да, ты дверь лучше закрой на ключ, а то опять выйду и спросонок к тебе заверну. - Чудо в перьях ты, марш спать в свою кровать, - уже менее рассерженно прошептал парень, откатившийся обратно на свою половину и закрывшийся одеялом. Оставалось только успокоить бушующую природу, попытаться сконцентрироваться на чем-то другом, на работе, например, и уснуть, надеясь, что продолжения эротического сна не будет. - Уже ушла! - Тэцуя постаралась аккуратно вылезти из-под одеяла, чтобы не сильно светить задравшейся почти до груди футболкой, спешно поправила свою одежду и практически пулей вылетела из комнаты, но на пороге на миг замерла, бросив последний взгляд на Гоши. - Спокойной ночи и спасибо, - почти неслышно прошептали ее губы, и дверь закрылась почти так же бесшумно, как и открылась. Тайга была признательна Канэширо во всем, и в том, что он не стал на нее орать и что не воспользовался ее беспомощным состоянием, как говорил ей брат, когда она первый раз заснула у них в квартире. С каждым таким моментом Гоши нравился ей как человек все больше и больше.* * *
Сегодня был второй день съемок и Рюджи волновался даже больше, чем вчера, поскольку сегодня они последний раз снимали в этом пансионате, а дальше почти все съемки должны были проходить дома, в Токио, что заметно облегчало задачу. Финальная сцена должна была состояться сразу после завтрака, но парень так нервничал, что не мог запихнуть в себя ни кусочка. Сценарий слишком напоминал ему события в реальной жизни, и сама мысль о том, что ему придется по-взрослому сегодня поцеловать Каори, заставляла все внутри сжиматься и трепетать в неком предвкушении, но, с другой стороны, он ведь действительно должен поцеловать невесту лучшего друга! И кто знает, сколько им придется сделать дублей, прежде чем режиссер останется удовлетворен результатом. «И вот за что мне это наказание?» - мысленно простонал Корэкуни, не зная, как после такого будет смотреть в глаза Каори и Томохисы. Рядом с Рюджи, ковыряющимся в своей тарелке без особого интереса, опустилась за стол Асано, уже переодетая и загримированная, но находящаяся тоже в не самом своём лучшем настроении. Скорее, она испытывала что-то наподобие испуга, паники, волнения и чувства вины сразу перед Китакадо и Корэкуни. А ещё присутствовала обида на судьбу, ведь, не заболей та актриса, и ничего бы этого не было, но, как всегда, жизнь решила не смешно пошутить. Девушка узнала о поцелуе буквально вчера, просмотрев сценарий после того, как Рюджи ушёл после их совместного позднего ужина к себе в комнату, и долго не могла поверить в написанное. Ещё дольше она думала, что же со всем этим делать, стоит ли закатывать режиссеру скандал, стоит ли жаловаться самому парню, но в итоге просто решила смириться и постараться сделать это все в один дубль. Не то чтобы Корэкуни был ей неприятен, наоборот, просто... Неправильно это все как-то было, она же предназначена другому. - Рюджи, пообещай, что ты запретишь Томохисе смотреть этот фильм. Если он меня узнает там... - Каори тяжело вздохнула. - Я, конечно, не самая лучшая невеста, но и не хочу, чтобы он счел меня той, кем я не являюсь. Я бы рассказала ему все, как есть, но вы с ним друзья... Поэтому это не только моя тайна, но и твоя. Корэкуни поднял голову от столешницы, перегоняя леденец из одной щеки в другую, и шумно вздохнул. Это было больше похоже на пытку, не сказать, что он испытывал такие уж особенные чувства по отношению к Каори, но что-то было... Что-то, что находилось на самом дне его души и чему он не позволял прорасти ни в коем случае. Нельзя привязываться к этой девушке и нельзя, чтобы она сама привязалась к нему, нельзя даже мыслей допускать, что они когда-нибудь перейдут черту друзей. - Знаю... - в ответ выдохнул Рюджи, отодвинув от себя тарелку с нетронутым завтраком, ведь от волнений желудок словно в узел свернулся, не позволяя впихнуть в себя хоть что-то. Асано в это утро тоже есть особо не хотела, поэтому даже не брала свою порцию еды и сидела, нервно накручивая на палец золотистый локон. Пожалуй, этот цвет теперь у неё будет ассоциироваться с принуждением и всем не самым радостным. Девушка вообще находилась в довольно шатком душевном состоянии, хотелось поскорее уже, чтобы все произошло, и она уехала домой бороться со стыдом, но и одновременно хотелось оттянуть момент, когда съёмки начнутся. К сожалению и одновременно радости Каори, настоящий завтрак закончился довольно быстро и начался другой, который неспешно проходил в последней сцене в этом пансионате. Девушка сидела за одним из столиков, подпирая голову рукой, а второй неспешно помешивая ложечкой чай, также неторопливо думая о том, как неожиданно любовь умеет выскакивать перед людьми, которые, казалось бы, только недавно познакомились. Она даже поверить не могла, что такое может случиться в реальной жизни, что человек может настолько сильно запасть ей в душу, что она может влюбиться без памяти. Так старалась думать Асано, изображая свою героиню, но она все равно так сильно нервничала, что пару раз портила дубли, не успев даже толком начать сцену. Наконец, первая часть сцены была снята без проблем и Рюджи принялся медленно спускаться по лестнице, крепко сжимая в руке чемодан, всем своим видом показывая, что ему пришла пора уезжать и как же ему не хочется этого делать. Профессионализм и долгое время на сцене позволяли ему лучше сосредоточиться на своей роли, но даже при этом условии сердце стучало в груди как сумасшедшее, эхом отдаваясь где-то в висках. Каори, заметив движение, резко выпрямилась на стуле, выпустив ложку из рук, отчего по помещению пронесся звук ударившейся о фарфор стали, удивлённо и даже испуганно округлила глаза, в следующий момент вообще поднявшись со своего места. В голове сразу же встревоженной птицей забилась мысль, что парень куда-то уезжает, но необходимо было сначала все выяснить у него, ведь где-то в глубине души девушка надеялась на то, что он должен просто временно отлучиться, хотя размер чемодана говорил совершенно об ином. Практически подбежав к Корэкуни, из-за чего аккуратно уложенные светлые волосы растрепались по плечам, Асано положила свои руки ему на грудь, обеспокоенно и даже тревожно заглядывая в глаза. Её и правда сейчас била мелкая дрожь, но совсем не от того, что герой фильма должен покинуть героиню, приближающийся поцелуй пугал её куда больше. - Ты уезжаешь?.. - дрожащий от волнения голос задумывался по сценарию, но Каори даже не пришлось его изображать, это получалось самопроизвольно. Рюджи показалось, что его окатило ледяной водой, а сердце предательски забилось слишком быстро, по сценарию он специально уезжал рано, чтобы не встретиться с девушкой, поэтому был слишком удивлен тому, что она будет сидеть в такую рань в холле. Руки на его груди жгли не хуже каленого железа, и вообще было неловко. - Да, сегодня я должен вернуться в Токио, - Корэкуни, несмотря на общее состояние некой паники и даже ужаса от предстоящего, смог выдохнуть относительно спокойно и даже взять себя в руки, чтобы нормально произнести свой текст. Ведь в этой сцене он должен направить Каори, помочь ей сыграть как надо. Девушка от произнесенных слов почувствовала, как в груди что-то обрывается и с грохотом падает куда-то глубоко вниз, поднимая тучу болезненных чувств, ведь любимый человек уезжал, причём он явно хотел сделать это в тихую, раз выходил так рано, и ей просто повезло перехватить его сегодня. Пожалуй, Каори повезло в том плане, что расшатавшиеся нервы были сейчас кстати, если направить их в нужное русло, ведь она действительно переживала, пусть и по-другому поводу. - Ты... - пальчики сжали ткань на груди Корэкуни, притянув его чуть ближе, в уголках глаз заблестели слезы из-за перенапряжения, что могло сойти за боль утраты, которую должна была испытывать героиня. Асано сглотнула, прежде чем продолжить, добавляя в голос срывающиеся звонкие нотки: - Почему ты мне не сказал? Почему ты уезжаешь рано утром, ты хотел таким образом сбежать от меня? Ты... - Каори, словно осознав что-то ужасное, медленно разжала пальцы, выпустив парня из своей хватки. - Всё для тебя было не всерьёз? Рюджи оставалось только вздохнуть, виновато отводя глаза в сторону. Да и претензии были в какой-то мере смешными, ведь между ними ничего еще не было, да и не могло, ведь он должен был сегодня утром уехать. - У меня поезд отходит сегодня в десять утра, поэтому я выселяюсь так рано, - аккуратно перехватив тонкие пальчики, он шумно вздохнул, с болью смотря в янтарные глаза напротив. - Ты мог хоть сказать мне, что должен так скоро уехать? - Каори, закусив губу, забрала свои руки из ладоней Рюджи, чувствуя, какой болью отдаётся в груди медленно колотящееся сердце, что даже дышать получалось через раз. Какой же она была, оказывается, дурой, раз подумала, что любовь с первого взгляда существует в реальном мире, но, даже если её этот человек не успел полюбить, то он для неё за эти два дня смог стать всем. - Остановить я тебя не могу. Но я рада, что смогла увидеть тебя напоследок. - Я заходил к тебе в номер, но тебя там не оказалось, - поставив чемодан на ступеньку, он открыл его, вытащив на божий свет тубус. - Я закончил картину, ради которой приехал сюда, она должна была стать центром моей новой выставки, но я считаю, что будет лучше вручить ее тебе, - футляр неспешно перекочевал в руки девушки, конечно, полотно он никак не мог закончить за одну ночь, поэтому весь реквизит создавался раньше, но даже при этом условии парню пришлось все рисовать самому. Девушка с какой-то горечью во взгляде посмотрела на футляр. Эта картина, можно сказать, свела их, и только она и останется у неё, как напоминание о нем. Ведь кто знает, доведется им встретиться ещё или нет? - Я буду её беречь... - тихо произнесла Каори, отставляя тубус в сторону и мысленно собираясь с силами, чтобы совершить последний рывок и не напортачить в такой ответственный момент. В идеале нужно было сделать всё с одного дубля, чтобы не пришлось повторять несколько раз, ведь им обоим, и самой Асано, и Корэкуни было ужасно неловко друг перед другом. - Но, в таком случае, и у меня есть для тебя прощальный подарок... Каори, приподнявшись на носочках, несмело провела подушечками пальцев от подбородка парня по челюсти, в следующий момент приближаясь и накрывая его губы своими. Сердце замерло, ровно как и дыхание, девушка еле сдерживалась, чтобы не отпрыгнуть от Рюджи, настолько смущенно она себя сейчас чувствовала, стараясь гнать от себя мысль, что это все прямо сейчас видит вся съемочная группа, а потом увидит ещё не одна тысяча человек. Вторая ладошка тем временем легла Корэкуни на плечо, а первая, скользнув на затылок, легонько потянула на себя, прижимая парня ближе. Рюджи и сам выпустил из рук чемодан и свое пальто, которые с шумом приземлились у его ног, а чемодан и вовсе, громыхая, принялся падать вниз, грозя устроить полный бардак среди ранее аккуратно сложенных вещей. Его руки, которые только на первый взгляд казались слабыми и хрупкими, с силой сомкнулись на девичьей талии и спине, притягивая ближе, заставляя вытянуться в струнку, сам он немного нагнулся, чтобы было удобнее целовать такие податливые губы. И почему-то ему было без разницы, что это просто игра, что потом он будет готов убить себя за этот жест, но сейчас самым главным было то, что она находится в его руках, что он снова имеет роскошь коснуться ее губ. Этого Рюджи и боялся больше всего, что, перейдя черту, он не сможет больше контролировать те эмоции, что, подобно семенам, мирно дремали в его душе, ведь сейчас они дали первый росток, пробиваясь наружу, грозя перерасти в прекрасные цветы, которым там будет не места. Сжатая в неожиданно сильных объятиях Каори хотела, было, удивленно выдохнуть, не ожидав от Корэкуни такой порывистости, на почве этого она даже резко забыла, что там прописано было в сценарии, и приходилось отдать все в руки парня, надеясь, что он в силу профессионализма контроль над собой не потерял. Но тело уже среагировало само по себе: от затылка вниз побежала дрожь, на скулах выступил румянец, глаза закрылись и резко стало жарко, особенно чувствовались места, где лежали чужие руки. Асано приоткрыла немного сильнее свои губы, приподнимаясь выше, подаваясь вперед и мягко прихватывая чужие, ладонь, лежащая на затылке Корэкуни, принялась легко поглаживать темные волосы, вторая медленно поднималась по шее на щеку, трепетно касаясь кожи самыми кончиками пальцев. Кажется, на какой-то миг Каори даже забыла, что находится на съемочной площадке, словно бы происходило это все только между ней и Рюджи, душа даже каким-то образом отзывалась на этот жест, что казалось девушке совсем неправильным. Рюджи и самого повело со страшной силой, выбивая из головы все мысли, позволяя полностью раствориться в этих сладких прикосновениях, наполненных пока еще бледными, не осознанными толком чувствами, напоминающими, скорее, нежный росточек, который только проклюнулся из черной земли. Сколько они так стояли, парень не знал, полностью отдаваясь во власть девушки и новых, пока еще незнакомых ему ощущений, сердце стучало в груди, слишком быстро гоняя кровь по венам, вышибая кислород из легких, заставляя его буквально врываться, путая мысли. Казалось, он только что совершил самый тяжкий, но самый приятный грех в своей жизни, и ему больше не о чем жалеть. С неохотой отстранившись от Каори, еще смутно припоминая сценарий, он грустно улыбнулся, поставив на ее губах еще один поцелуй, почти неслышно шепнул: - Это был самый лучший подарок. Помни, я люблю и всегда буду любить только тебя, - подобрал свои вещи и направился к выходу, даже не обернувшись. - Стоп, снято! - прозвучало сразу же, как только Корэкуни скрылся в нужном направлении, камеры тут же выключились, а по площадке побежали разговоры, режиссер уже раздавал какие-то указания и отсматривал снятое, а Каори не верилось, что им действительно удалось заснять поцелуй с одного дубля. Захотелось обессиленно упасть прямо тут, прямо на холодный пол, и вытереть лоб, закрыть пылающие щеки руками, вообще закрыть глаза и оказаться не здесь. А еще не видеть Рюджи. Ближайшие дня два. Сейчас Асано поняла, что хоть все это и было понарошку, отношения между ними прежними не будут ни за что. По крайней мере, она точно не сможет делать вид, словно ничего такого между ними не случилось, слишком уж эмоционально это было и незабываемо. Но вопреки всем просьбам и мольбам, Корэкуни подбежал к девушке сразу, как только понял, что на этом с этой сценой они закончили. Его самого изнутри раздирали самые противоречивые эмоции, не позволяющие взять контроль нас своим языком и телом и вообще сделать так, чтобы в голове, наконец, прояснилось. - Каори, ты как? - парень с тревогой всматривался в лицо девушки, опасаясь, что она сейчас просто возьмет и пошлет его, что она его возненавидит за эту сцену и за этот поцелуй. И самым ужасным было то, что ему самому это все понравилось просто до ужаса, что он был бы не против как-нибудь повторить и только с ней... С Каори. Асано, которая до этого стояла в относительной тишине и покое, прикрыв глаза и пытаясь отыскать свое внутреннее спокойствие, резко распахнула глаза, так же резко хлопнув себя по щекам и, глядя на парня, как-то запоздало начала говорить: - Я думала, ты меня съешь, - выдохнула Каори, пытаясь себя чем-то отвлечь и снимая парик, распуская свои красные волосы и прикрывая ими такие же красные скулы и уши. Увидев Корэкуни, она поняла только, что ей перед ним ужасно стыдно и неудобно, она даже посмотреть на него не могла, поскольку перед глазами сразу же вставал недавний поцелуй, но негативных чувств не было, если только по отношению к себе. Радовало только, что все закончилось, причём довольно быстро. - Извини, я... Немного увлекся... - смущенно прошептал парень, который чувствовал себя более чем неловко от такого сравнения, смущение и у него бегало по всему телу, вгрызалось под кожу и превращало кровь в кипящее масло, которое обжигало все, чего касалось. Шумно выдохнув, он полез в карман плаща и, вытащив из него леденец, протянул его в сторону девушки. - Держи, немного отвлечешься, он без сахара, специально купил такие, - с этими словами Корэкуни отошел на несколько шагов назад, возвращаясь к режиссеру, который позвал его, чтобы обсудить съемки следующей сцены. «Специально?..» - Каори, посмотрев на вложенный ей в руки леденец, удивилась, покрутила его в пальцах и закрыла глаза, более спокойно выдохнув. Такая забота оказалась приятной, как и то, что Рюджи помнил о её аллергии и, зачем-то заморочившись, купил конфеты без сахара. Асано, распечатав леденец и засунув в рот, посмотрела парню вслед, подумав, что она попытается пережить сегодняшний поцелуй без последствий для своего сердца и их с Корэкуни дружбы.