(с) М. Коллинз. Потерянные души.
После этих двух дней съёмок в другом городе, которые Асано показались самыми тяжёлыми в её жизни, она вернулась, наконец, в свою квартиру, и первое, что она сделала по возвращению - рухнула, как и хотела, в кровать, оставив свою дополнительную работу на потом. Уж слишком вымотали её эти съёмки и морально, и эмоционально, необходимо было подумать, как вести себя теперь с Корэкуни и Китакадо, но Каори оставила все на утро, вот только... Проснувшись, поняла, что что-то не так. С трудом разлепила глаза, тело горело, как в жаркой топке, заставить себя пошевелиться вообще было сложно, ещё и голова до кучи была словно чугунная. Видимо, в то холодное утро, когда ей пришлось расхаживать в лёгком голубом платьице, она и правда умудрилась заболеть, причём так некстати, когда рабочая неделя вскоре должна была начаться, да и по шитью для клиентов на сегодня было много запланировано. Поэтому девушка так сильно удивилась, услышав настойчивый звонок в дверь, казалось, кто-то буквально повис на дверном звонке, отчего голова тут же отозвалась протестующим звоном и больше всего хотелось накрыть голову подушкой. Ранее тихая мелодия, едва пищавшая, в этот раз по какой-то непонятной причине издала яростную трель. С трудом заставив себя буквально стечь с кровати, Асано не понимала, кого могло принести в такое время и что от нее хотят? Максимум, это могли быть новые заказчики, но она точно не планировала на сегодня ни с кем встреч и вообще собиралась весь день проспать, так как в холодильнике опять повесилась мышь, да и с лекарствами было туго. - Кого же там нелегкая принесла... - пробурчала девушка, которая, проходя мимо зеркала, даже побоялась в него заглядывать, ведь и так представить могла, какой у нее сейчас внешний вид. Соответствующий ее самочувствию. Коса из волос, которую она так и не расплела вчера, вся растрепалась, футболка, как и лицо, за время сна помялась, до кучи Каори и выглядела, наверное, болезненно, поэтому необходимо было привести себя в относительный порядок и наведаться в магазин и аптеку, вот только в дверь продолжал кто-то звонить. Помассировав пальцами виски, Асано раздраженно принялась открывать входную дверь, думая, что она сейчас похожа на усталое, добитое болезнью маленькое чудовище, которое сорвется на того, кто насиловал ее уши уже минут семь и трезвонил. - Предупреждаю, я в очень плохом настроении, - начала, было, говорить Каори, но, взглянув на своего раннего гостя, замолчала и еще минуту не могла ничего сказать, поскольку стоял по ту сторону двери... - Рюджи? Что ты тут забыл?.. Рюджи, который уже начал думать о том, что девушка могла куда-нибудь уйти в свой выходной, резко убрал руку со звонка, как только услышал звук открываемой двери, обрадовался поначалу, губы сами собой дрогнули в счастливой улыбке, которая тут же поблекла, словно ее кто-то стер ластиком. Каори выглядела более чем неважно, это можно было сказать, только бросив один беглый взгляд: красное лицо, лихорадочный, полный боли блеск в глазах, помятый вид и в целом казалось, словно она прямо сейчас потеряет сознание. Немного нахмурившись и перехватив пакет с шарфом девушки, который она забыла в поезде, в другую руку, Рюджи ступил в квартиру и тут же подошел вплотную к девушке коснувшись губами лба, на котором можно было смело обед готовить вместо плиты. - Так и знал, что после этих съемок ты заболеешь. Шагом марш в кровать, - вытащив из кармана брюк мобильный телефон, парень быстро набрал какой-то номер, поднося трубку к уху. - Да ты сам, в общем-то, меня из нее и вытащил и чуть не стал жертвой моего ужасного состояния. Зачем так трезвонить, я думала, у меня барабанные перепонки лопнут, - потерев лоб, продолжала ворчать Асано, все еще не понимая, зачем парень к ней явился. Неужели ему прошедших двух дней было мало, он и в выходной свой решил к ней наведаться? Вот и давай потом всем своим друзьям домашний адрес, покоя от них не будет... Невольно Каори поймала себя на мысли, что превращается в маленькое недовольное существо, когда болеет, которое лучше не трогать и оставить, пока не выздоровеет. - Эй, и кому ты вообще звонишь? Я бы на твоем месте за свое здоровье беспокоилась, заразишься еще от меня, поэтому я иду в кровать, а ты идешь домой. Рюджи на это только помотал головой в знак отрицания и наконец услышал в трубке до боли знакомый голос. - Томо, привет, это я. Я зашел к Каори отдать ее шарф, который она забыла в поезде, а у нее температура и вид человека, которого краше в гроб кладут. Да, да... Отлично, буду ждать тебя. Не забудь еще это захватить, - с этими словами телефон перекочевал в карман брюк, а сам парень подталкивал девушку в спину в сторону ее комнаты, чтобы уложить в постель. - Так, где стоит аптечка? - Чт... Рюджи, стой! Зачем ты Томохисе позвонил? Только не говори, что ты его сюда вызвал... - начала брыкаться Асано, которая, оказавшись в дверном проеме между коридором и спальней, заупиралась, выставила руки в разные стороны, схватившись за косяки, что дальше ни она сама, ни Корэкуни пройти не могли. - И чего ты вообще раскомандовался в моей квартире? Смысла возвращаться в кровать мне нет, дома все равно большей части лекарств нет, нужно идти в аптеку. Блин, зря сказала... - быстро поняла Каори, что напрасно ляпнула про аптеку, ведь, похоже, ее собирались прямо сейчас вот начать усиленно лечить. - Так, понятно, лекарств дома нет. Еды наверняка из-за командировки дома тоже нет. Значит, сейчас ты будешь отдыхать, а мы с Томо займемся едой и лекарствами. И вообще ты мой друг, а для Томо невеста, так что надо тебе помогать, - Рюджи вытащил из кармана снова свой телефон, отправив другу смс с просьбой зайти и купить в магазине все необходимое. - Рюджи, я же не маленькая, чтобы так со мной носиться, я бы сама сходила сейчас за всем, что мне нужно. Зря только Томохису побеспокоил, и сам сейчас тоже рискуешь заразиться. Слушай, а может ты уже? Ну, простудилась то я еще позавчера, а мы с тобой поцеловаться успели, а кто знает, как эта зараза передается, - заметив, что ее больше не толкают в спину, Каори развернулась к парню лицом, продолжая стоять в дверях и думая, как бы проскочить мимо него. - Я, в отличие от тебя, здоров и полон сил, - Корэкуни невольно нахмурил брови, думая, что делать с Каори, чтобы поставить ее на ноги как можно скорее, но для начала решил освободить свои руки. - Вот, кстати, ты свой шарф забыла в поезде, - парень протянул девушке бумажный пакет, в котором лежала ее вещь и не только она. Теперь к шарфу была приколота небольшая брошь в виде ласточки с голубым стразиком вместо глаза. - И ты только из-за него решил самостоятельно приехать? - вздохнула Асано, прикладывая ладонь ко лбу, прикрывая глаза и думая, что спорить, видимо, бесполезно. А если еще и Китакадо появится, то ей вообще лечения не избежать, тогда стоит ли возникать? Тем более что силы были на исходе, слабость во всем теле давала о себе знать мелкой дрожью в руках, и вообще все тело настойчиво просило принять горизонтальное положение. - Вот чудной, позвонить не мог? Я бы забрала приехала попозже. А это что? - приняв из рук Корэкуни пакет, Каори вынула оттуда шарф, как раз чтобы просочиться в коридор, как наткнулась на что-то твердое и небольшое среди мягкой ткани. - Рюджи, а это точно мой шарф? Просто на моем такого не было, - рассматривая черную брошку в виде птицы, девушка уже начала думать, что парень ошибся и взял тогда из поезда не ее шарф, а чей-то. - Твой. Брошь я купил тебе в подарок на станции в городе, где мы снимались, в сувенирной лавке, - Рюджи невольно напрягся, ему казалось, что девушке не нравится его подарок, и вообще он мог сильно промахнуться в этом плане. Просто ему показалось, что эта ласточка хорошо подойдёт к этому шарфу цвета морской волны, который то и дело норовил размотать ветер, тогда ему в голову и пришла мысль купить брошь, чтобы этого не случилось и Асано не приходилось каждые две минуты поправлять его и воротник. «Точно чудной», - констатировала факт Асано, не понимая причину такого порыва. Хотя у нее у самой иногда появлялись совершенно неконтролируемые и необъяснимые порывы сделать подарок кому-нибудь из своих друзей, и это могло случиться в совершенно обычный будний день, поэтому девушка просто решила списать этот жест на подобное проявление и не искать какого-то скрытого смысла. - Ласточка считается символом свободы, надежды и молодости, - не зная зачем вообще, сказала Каори, проводя пальцами по маленькой фигурке, где акриловыми красками были нарисованы перышки и клюв и блестел голубой глаз. - Мне нравится. Спасибо, - улыбнулась девушка, ощущая одно-единственное приятное чувство среди множества болезненных и убирая шарф на положенное место. Рюджи на эти слова только бледно улыбнулся и слегка потрепал Каори по волосам, проводил в комнату и, помогая ей улечься в постель, поправил одеяло, взбил подушки, чтобы ей было удобно, и вышел из комнаты в коридор. Он и сам не понимал, для чего и по какой причине решил купить этот подарок, просто, когда увидел эти брошки, выложенные на лотке киоска, не смог сдержать странный душевный порыв, и меньше, чем за пять минут одна из них лежала в его кармане. Он ведь не должен так поступать? Каори - невеста его лучшего друга, и он должен держать между ними дистанцию, будет нехорошо, если они полюбят друг друга. А Томо? Любит ли он Каори? Или поступает так только из-за веления долга перед семьей? Корэкуни плотно закрыл дверь в комнату девушки и тут же ощутил вибрацию телефона. Китакадо обещал позвонить, когда доедет до дома девушки, чтобы Рюджи смог впустить его в квартиру, не беспокоя при этом саму хозяйку дома. Взяв трубку, Корэкуни еще раз убедился, что Томохиса приехал и прямо сейчас поднимается на этаж, поэтому открыл дверь, через несколько минут в которую зашел друг с пакетом, где лежали продукты и лекарства. Томохиса старался особо не греметь дверным замком и говорил тихо на случай, если Асано уже спала, чтобы не потревожить ее. - Рюджи, я привез все необходимое, - парень приподнял в своей руке пакет, - Как у вас тут дела? Каори уже спит? Я привез лекарства. А, и ты тоже должен выпить противовирусное, чтобы не подхватить ее простуду, - Томохиса, как всегда, был заботлив и внимателен ко всем, подумав не только о болеющей Асано, но и о своем друге, который мог заразиться. - Спасибо, Томо, но я не заболею после одного дня, - так же говоря вполголоса, Рюджи забрал у друга пакет с продуктами и направился на кухню, чтобы ненадолго встать у плиты и заняться готовкой, считая, что рядом с девушкой должен быть ее жених, а не он. Но отчего-то хотелось сделать совершенно наоборот, оставить готовку на Томо, а самому отправиться к Каори и сидеть рядом с ней. Последовав словам Рюджи, Китакадо пошёл в комнату, аккуратно приоткрывая дверь и заглядывая внутрь, вот только девушки на кровати он не обнаружил. Там, кроме вороньего гнезда из одеяла, ничего не было. На первый взгляд. Томохиса только потом смог разглядеть высунувшуюся алую косичку. Асано после того, как она расхаживала с температурой по дому, резко стало холодно, и начавшийся озноб заставил залезть под одеяло с головой и обнять подушку в поисках тепла. Девушка ненавидела холод, особенно тот, который чувствовался из-за болезни, ведь согреться не удавалось, пока у неё не проходила температура. Но, услышав, что кто-то вошёл, Каори высунулась из-под одеяла, обнаруживая в своей спальне Китакадо. - Значит, Рюджи тебя все-таки выдернул сюда, - вздохнула девушка, натягивая одеяло на плечи. - Рюджи понимает, что я бы ему этого не простил. Если он знает о том, что ты заболела, и не сказал бы мне, я бы на него мог обидеться, - Томохиса шумно выдохнул, подходя к девушке и кладя прохладную широкую ладонь на ее лоб, чувствуя, что у нее лихорадка, так как ее трясло и лоб был словно в огне. - Рюджи пока займется едой, чтобы ты могла принять лекарства. Может ты что-то конкретное хочешь? Тяжелую и жареную пищу тебе пока нельзя, но суп или кашу он сможет сделать по твоему желанию. - Я вообще не хочу есть... Аппетита нет. И холодно, - Каори в подтверждение своих слов ещё больше закуталась в одеяло и, обхватив ладонь Китакадо, убрала её со своего лба. Странное дело: она казалась холодной, когда касалась горячего лба, но на самом деле была тёплой, что девушка поняла, когда взяла её в свои руки. И до воспаленного мозга неожиданно дошло, как можно согреться, перестав, наконец, трястись от неприятного холода, который был словно под кожей. Асано, потянув парня за руку, заставила его сесть на постель, завозившись, сунулась ему под бок и обняла за пояс, прислонившись лбом к его плечу. - Томохиса, ты тёплый. Грей меня, раз пришёл. Китакадо поначалу опешил, так как девушка, прижавшаяся к нему и обнявшая руками за талию, обжигала словно печка, хрупкое тело мелко дрожало, стараясь вобрать в себя как можно больше чужого тепла. Но неожиданно в голову парня пришла довольно смелая, но неплохая при простуде идея. - Подожди немного, - расцепив руки Каори, которые обвились вокруг его пояса, он поднялся с кровати, стаскивая с себя кофту, вешая ее на спинку стула, так как при контакте с голой кожей тепла должно было получиться намного больше. Приподняв своеобразный кокон, Томохиса ловко залез в постель к девушке, крепко прижав к себе одной рукой. - Вот теперь грейся, так тепла будет больше. Асано, пронаблюдав за всем этим действом, сглотнула и закрыла глаза, поскольку сначала вообще не поняла, зачем Китакадо начал раздеваться. Не будь он ей женихом, она бы тотчас подняла крик, переполошив всю округу, а, оказавшись прижатой теперь к чужому телу, напряженно замерла. - Томохиса, у меня из-за тебя температура, наверное, ещё на градус вверх скакнула, - пролепетала Каори, ещё какое-то время пытаясь свыкнуться с мыслью, что в её кровати лежит полуголый парень, хотя она сама напросилась, пожаловавшись ему на озноб. Зато теперь ей было тепло и даже очень, отчего тело само потянулось поближе, руки снова обвились вокруг талии, складывая ладошки на оголенную спину и чувствуя под кожей мышцы, а голова упала Китакадо на плечо. - Не волнуйся, я ничего не стану тебе делать, просто спи, - тихо, даже интимно шептал Томохиса в маленькое ушко, ощущая тонкие косточки под кожей, казалось, совершишь одно неверное движение и Каори переломится в его руках, словно хрупкий цветочек. Асано сейчас казалась особенно маленькой и беззащитной, отчего хотелось укрыть ее в своих руках и никому не давать в обиду. Но еще Китакадо понял одну вещь: даже лежа вот так вот с ней в одной постели, он не испытывает каких-то особенных чувств: волнение за друга, беспокойство и немного смущения, но все они были в пределах дружбы и в романтическую сторону даже не желали продвигаться. - Спать? Вы вроде меня сначала накормить хотели, - Каори, как маленькая девочка, потерла глаза, ненадолго оторвавшись от тёплого Китакадо, а затем прилипнув к нему обратно. Она заметно успокоилась, не то, чтобы Асано думала, что этот парень будет её к чему-то склонять, напротив, он был эталоном правильности, просто сама ситуация заставляла смущаться, но только первое время. Томохиса, конечно, хорош, и любая бы жизнь отдала, чтобы кумир тысячи девушек лежал бы вот так рядом, отдавая свое тепло, но Каори не чувствовала подобного восторга и обожания. По отношению к этому парню у неё было только понимание и сочувствие, ведь и его семья принуждала к браку. - У тебя есть чуть больше часа, пока Рюджи приготовит для тебя обед, так что советую поспать это время. Или ты хочешь о чем-то поговорить? - Томохисе на самом деле нравилось просто вот так лежать и ни о чем не думать, да и усталость последней пары дней сказывалась, когда он думал только о том, как бы сказать родителям о том, что он пока не готов к браку и вообще всему, что связано с отношениями и семьей. - Поговорить... - прикрывшая глаза Асано задумалась, прокручивая это слово в своей голове. Сказать, на самом деле, было что. Признаться, например, в том, как прошли съёмки и что они там с Корэкуни делали, но девушка только чуть поджала губы. Она решила молчать, нести в себе это, ведь Рюджи и Томохиса - друзья, причём давние, она себе никогда и ни за что не простит, если такая дружба разрушится из-за недавно появившейся девчонки, родители которой оказались влиятельными людьми. Да и тот поцелуй - вынужденная мера, Рюджи самому наверняка было неудобно тогда, скорее всего, парень хочет забыть все, как страшный сон, и не возвращаться к этому больше, тогда действительно стоит молчать. Но не так-то просто оказалось выкинуть это из головы, ещё и эта затея родителей со свадьбой... Каори просто устало выдохнула и подложила под щеку свою ладонь, чувствуя, как в груди Китакадо спокойно бьётся сердце. - У тебя у самого усталый вид, поэтому предлагаю поспать этот час вместе, раз уж ты улегся рядом со мной, - улыбнулась девушка, подтянув одеяло почти до своего носа. Томохиса ничего на это не стал отвечать, лишь шумно выдохнул в макушку, слегка всколыхнув алые прядки волос. В его голове мысли текли вязко, он понимал, что стоит оборвать всю эту идею с помолвкой как можно скорее, чтобы Каори не успела в него влюбиться, но что-то внутри ему подсказывало, что события все равно развиваются как надо и он или сделает только хуже, или, наоборот, подтолкнет к быстрой развязке событий. Но, решив еще немного понаблюдать, он закрыл глаза и вскоре провалился в сон вместе с Каори.* * *
Рюджи в этот раз дольше обычного провозился с готовкой. Конечно, он и дома не часто стоял у плиты, только по особенным дням, но готовить у него, по словам Томо, получалось очень даже неплохо. Но сегодня мысли путались, рецепт не хотел вспоминаться, до кучи еще и порядок действий постоянно путался, отчего парень уже не был уверен, что суп получился как надо, как и запеченная куриная грудка с овощами-гриль. Ему все время казалось, что он пересолил или, наоборот, не досолил блюда. Но больше тянуть было нельзя, и, сложив тарелки на поднос, он направился ко входу в комнату, из которой длительной время не доносилось ни звука. Корэкуни вообще сомневался в том, что стоит сейчас заходить, воображение рисовало предательские картины, и они были словно нож по сердцу. Но решив, что стоять под дверью он вечно не сможет, парень постучал об дверной косяк и толкнул дверь, отчего она без проблем распахнулась внутрь комнаты, открыв глазам странную картину: Каори и Томохиса лежали на одной постели, причем Китакадо явно был или голым, или без части своей одежды, отчего в душе поселилось странное, неприятное ощущение сродни чему-то жгучему, болезненному, словно его голышом засунули в крапиву, которая обожгла все, что можно и нельзя. Но какое ему дело до этого? Они ведь жених и невеста, так почему его так волнует этот вопрос и почему так больно, словно бы его предали? Пока Корэкуни проходил в комнату и ставил поднос на тумбочку, стараясь не издавать лишнего шума, Каори, спавшая этот час очень чутко, приоткрыла глаза, ещё какое-то время пытаясь осознать реальность. Температура у неё особо не прошла, зато голова перестала гудеть и отзываться на любое движение звоном, из-за чего стало немного полегче, вот только слабость в теле усилилась, да и было так тепло, что не хотелось выбираться. И, попробовав оторвать голову от плеча Китакадо, который служил ей вместо подушки и грелки одновременно, Асано поняла, что не особо то и может выбраться из постели: сил не было буквально ни на что, поэтому девушка предпочла не шевелиться, чтобы не разбудить Томохису. Что-то ей подсказывало, что за прошедшие два дня он очень устал, поэтому хотелось, чтобы он отдохнул, ведь, кто знает, чем занимался Китакадо, когда Рюджи позвонил ему, может, он как раз намеревался отдохнуть, а тут Каори со своей простудой. - Прости, разбудил тебя, - Рюджи резко перевел взгляд в сторону постели, заметив краем глаза какое-то подозрительное копошение и услышав скрип пружин. Он не хотел будить ни Каори, ни Томохису, кто знает, чем они тут занимались, пока он готовил? Но если случилось то, что обычно происходит между мужчиной и девушкой, то пропотеть Каори должна была очень даже хорошо. - Но тебе стоит поесть и лекарство выпить. И я еще кое-что купил, - Корэкуни сам сбегал в аптеку, докупив охлаждающие пластыри. Хотя Рюджи говорил достаточно тихо, Томохиса, сон которого всегда был чутким, резко распахнул глаза, но подняться с кровати не смог, так как его плечо Каори использовала вместо подушки. - Ничего, Рюджи, я все равно плохо спала, поэтому в любом случае проснулась бы, - наблюдая за Корэкуни, раскладывающим лекарства, Каори вдруг поняла, что что-то не так, какое-то чувство кольнуло её изнутри, словно бы говоря, что вся эта ситуация неправильная, хотя с разумной точки зрения все выходило логично. Она в объятиях Китакадо, однако отчего-то чувствует что-то наподобие вины перед Рюджи, быть может, это из-за того, что он о ней заботится даже больше Томохисы, а она его даже поблагодарить никак не может. Но было и такое ощущение, что, кажется, тянуло её совершенно к другому парню, а не к тому, кто ей предназначен. - Спасибо, Рюджи, - Каори, собрав все силы, оттолкнулась от проснувшегося Китакадо, прикладывая ладонь ко лбу и попытавшись улыбнуться. - Ты такую панику поднял из-за моей болезни, обо мне ещё никто так не заботился. - Ну, мы же... Друзья? - последнее слово прозвучало с немного вопросительной интонацией, поскольку Рюджи уже не был уверен в том, что девушка для него является просто другом. О друзьях заботятся, но не с такой паникой и волнением, а Корэкуни развел такую деятельность, словно Каори находилась, как минимум, одной ногой в могиле. - В любом случае, тебе надо поесть, - парень выразительно перевел взгляд на сонного и взъерошенного Томохису, как бы говоря ему тем самым, чтобы он помог ей принять вертикальное положение. - О, я сама поднимусь, пусть Томо отдыхает, - не заметив, что она назвала парня ещё более сокращенно, Асано закопошилась, упираясь дрожащими руками в кровать и садясь, затем поправляя одеяло и накидывая его на Китакадо, чтобы тот лишний раз своим телом не светил. Отчего-то в присутствии Корэкуни Каори было ещё более неловко от вида Томохисы, но тут в голове назрел совсем другой вопрос. - Ребят, а вы сами-то ели? Особенно ты, Рюджи, ты в такую рань ко мне заявился, что я сомневаюсь в том, что ты завтракал. - Не переживай, я поел, пока готовил. Да и суп для тебя приготовлен, завтра у нас съемки в фотостудии, но тебе стоит взять выходной, - усадив удобно Асано на постели, Корэкуни взял в руки тарелку, но, заметив дрожащие от слабости и жара руки девушки, сам вооружился ложкой. - Думаю, Тэцуя вполне будет способна тебя сменить, если тебе не станет лучше. Но если ты придешь на работу с температурой, то я немедленно отправлю тебя на такси домой, и это не обсуждается. Пока Рюджи произносил свой монолог, Томохиса, внимательно следивший за странной картиной, услышал звонок мобильного телефона и, быстро выбравшись из кровати, извинился перед друзьями и вышел в коридор. «Похоже, Томохису опять срочно куда-то вызывают», - пронаблюдав за парнем, сделала вывод Каори и выдохнула, но заметила, что Корэкуни все ещё держит ложку в своих руках. - Рюджи, а волнение не переходит в паранойю? - слабо улыбнулась девушка, подсаживаясь ближе, чтобы дотянуться и забрать у парня ложку. - Если я в состоянии ходить, то значит я приду и просто не дам тебе трогать мой лоб, чтобы ты не отправил меня домой. И вообще нехорошо запугивать маленькую меня. Да и я Тайге пообещала, что, наоборот, я буду стараться брать большую часть работы на себя, ведь она с Хидеки и так устает, так что я не могу отлынивать. - Ничего, пару дней потерпит. Ты ведь не хочешь заразить своей простудой всю команду, - Рюджи упрямо не отдавал девушке в руки ложку и принялся дуть на горячий суп, остужая его до нормальной температуры. - И у тебя сейчас руки дрожат, как у наркомана в период ломки, так что, боюсь, сама ты скорее суп на одеяло расплескаешь. - Ребята, не хочу вас отвлекать, но меня срочно взывает отец, так что мне надо ехать, - зашел в комнату несколько расстроенный Томохиса, но на его губах быстро появилась улыбка, когда он увидел представшую его глазам картину: кормление Каори. - Томо, скажи ему, чтобы он отдал мне ложку! - тут же решила нажаловаться парню Асано, по-детски поджав губы и показав пальцем в сторону Корэкуни. И что это он вообще удумал, кормить её с ложки? - Я же взрослая уже, мне целых семнадцать уже стукнуло, а он что придумал? Ну и что, что руки трясутся, это потому, что желудок в нетерпении, когда же его накормят, а мне не дают этого сделать. - А, по-моему, вы очень даже неплохо смотритесь, и, Каори, если б мне сейчас не нужно было ехать, я бы сам тебя кормил, - Томохиса хитро подмигнул мило смотрящейся парочке и, взяв со стула свою кофту, спешно натянул ее на себя. - Да что вы оба заладили... - приложив ладонь к лицу, вздохнула Асано, думая, что проще смириться с упрямством этих двоих, но тут обратила внимание на быстрые сборы Китакадо. - Ладно, делайте, что хотите. До встречи, Томохиса, надеюсь, ничего страшного там, куда тебя вызывают, не произошло. - До встречи, поправляйся поскорее, - Томо смазано и даже несколько неуклюже поцеловал девушку в висок и вышел из комнаты, на ходу набирая номер такси, так как уже через пару секунд было слышно, как он заказывает машину к дому Каори. - А ты давай ешь, если мало соли, то я прихватил с собой солонку, - Рюджи опять приставил к губам Каори ложку с остывшим супом. - Ладно, мама-Рюджи, - вздохнула Асано, посмотрев на парня и опустив плечи, словно бы все это было ей в тягость, и вообще больше всего на свете она хочет завалиться обратно под одеяло, пока оно ещё хранило тепло Китакадо. Съедая с ложки её содержимое по мере того, как Корэкуни подносил её к губам снова, Каори чувствовала себя странно: она вроде и ест, но одновременно руки свободны, и это так непривычно... - Вот умница, - Рюджи успокоился только в тот момент, как тарелка опустела, но, чтобы девушка смогла съесть и первое, и второе, он специально принес небольшие порции. Да и по какой-то причине ему понравилось кормить Каори, было в этом что-то волнительное и даже особенное, отчего сладко ныло в груди и вообще атмосфера становилась какой-то странной, даже напряженной, но при этом наполненной волнительным теплом и счастьем. - Рюджи, ты как-то сильно беспокоишься, словно я тут умираю от чего-то страшного. Это же обычная простуда, - опустошив тарелку, Асано больше всего желала упасть на спину и закрыть глаза, а проснуться уже здоровой, но удержалась, думая, что сначала необходимо было парня успокоить и проводить. А потом подумать, как его отблагодарить за все это. Каори было даже как-то неудобно, но она не могла скрыть от самой себя, что эта забота ей нравилась, пусть доходило до таких крайностей, как кормление с ложки. - Но все равно должна сказать спасибо тебе за твою заботу. - На плите есть еще второе, но это если захочешь. А теперь выпей вот это, - на ладонь девушки приземлилась пара таблеток, а в другую удобно пристроился стакан с водой. - А я пока распакую вот это, - взяв со стола какую-то упаковку, Корэкуни к небольшому удивлению девушки вытащил охлаждающие пластыри и, как только она выпила лекарство, приподнял красную челку, приклеивая его на лоб. - Вот, а теперь тебе стоит поспать, - забрав пустую посуду обратно на тумбочку, Рюджи помог Каори улечься в постель, накрывая одеялом, плотно подталкивая его по краям, чтобы не дуло, и мягко улыбаясь. Асано редко когда видела у него такую улыбку, не фальшивую, которую он натягивал для съемок, а наполненную теплом и еще какими-то чувствами, названия которым она дать не могла. - Я сам закрою за собой дверь, она ведь у тебя сама захлопывается, так что спи, - ладонь прошлась по мягким, как кошачья шерсть, волосам, убирая за ушко непослушную прядку, а потом Корэкуни сделал то, чего сам от себя не ожидал: склонившись ниже, он почти невесомо коснулся своими губами уголка губ девушки и почти сразу отстранился. Опешившая, было, Асано, пока парень не отстранился от неё, поймала его за шею, прижала к себе, обняв, и улыбнулась, тихо заговорив почти на ухо: - Спасибо ещё раз, ты очень хороший друг, - девушка расцепила руки, поскольку долго держать их не могла из-за ещё не прошедшей слабости, и откинула, наконец, голову на подушку, расслабленно прикрыв глаза. Довольно странно это все было, почему-то к этому парню Каори испытывала даже простых дружеских чувств больше, чем к Китакадо, скорее, они даже принимали уже какой-то особый оттенок, к тому же, такая забота для девушки, которая не видела подобного со стороны родителей в детстве, когда довольно много болела, здорово подкупала её, пусть Асано и отнекивалась от помощи Корэкуни как могла.