Полюби меня

Кимимаро сквозь пелену удовольствия отчаянно надеялся, что Сасори после первого оргазма бросит его и это его ничуть бы не оскорбило. «Ну и что такого, что сразу же оставит?» - размышлял он, и удовольствие получил, и опыт. Но сразу же не получилось. Акасуна впопыхах одев себя и натянув на Кагую штаны, покрепче ухватив за руку, «без палева» отправился к выходу. Кимимаро пребывал в прострации в пути до машины, а затем от машины в дом, как оказалось, Сасори-самы. Сначала образ разозленного и внезапно обиженного Дейдары не покидал белобрысую голову, но когда Сасори активно ласкал его везде и повсюду, то мысли улетучились, оставив только безумное удовольствие. Кимимаро никогда бы и не подумал, что чей-то идеальный образ будет вот так вот нависать над ним. Идеальный Сасори по параметрам Дейдары. Кагуе, в основном, было все равно на вздыхания друга и на объект воздыхания, лишь бы на нервы долго не действовал и, даже когда Сасори появлялся у них в корпусе, то не зацикливался, лишь пытался успокоить насмотревшегося на «самого лучшего на свете сенсея», Дейдару. Успокаивать или, скорее, просто постоять рядом, когда Тсукури неумело пытался курить, приходилось именно Кагуе, потому что Суйгецу – еще один из их компании – куда-то сваливал, причем незаметно, что Кимимаро злило неимоверно. Расшатанные нервы были не только у Дейдары, но и у самого Кимимаро. Переходить из состояния покоя в состояние вселенского раздражения, когда любое движение вокруг выводило и доводило чуть не до слез злости; воздушно-капельным путем от Тсукури передалось и Кагуе. А все началось с того, что ничего не подозревавший Кимимаро, придя на лекцию дисциплины боевых искусств, подсел к, как тогда показалось, жизнерадостному Тсукури. И этот «жизнерадостный» вдруг расплакался на третий день их знакомства и вывалил ему все свои беды. И вот тогда Кагуя понял, что выслушивать и подтирать сопли блондину придется именно ему. Влюбленный по уши Дейдара называл Сасори героем, потому что тот открыл омегам корпус. Кагуя слушал, так как перебивать не осмеливался, уж слишком у того блестели глаза от возбужденной болтовни. Первую неделю Дейдара ходил, окунувшись в состояние эйфории от ощущения влюбленности. А потом, в дни, когда Сасори иногда выходил в общий холл для студентов и рассеянно бегал глазами по толпе, то Дейдара стал подавленным, потому что Сасори его в упор не замечал. И тогда Кагуя думал, что же это: любовь или просто удар по самолюбию эгоистичного Тсукури? Но каким бы Тсукури там ни был, Кагуя его уважал, ценил и по-своему любил. И когда вот вдруг лежишь на холодящих спину шелковых простынях в объятиях человека, о котором знаешь многое, ведь твой друг в него влюблен; становится паршиво и что-то внутри стягивается. Перешедший в состояние ярости Кагуя, сам не зная как, оттолкнул Сасори. Акасуна удивленно и растерянно глядел на то, как белобрысый спешно одевается и, бросив на прощание «козел», выходит из квартиры, хлопнув дверью. Сасори схватился за голову и, упав лицом на край кровати, застонал. «Нахуй малолеток», - сокрушенно думал Акасуна, вспоминая хоть одного бывшего партнера, который сможет удовлетворить его прямо сейчас. Чувства чувствами, а против природы не попрешь. «Ну и жестко же меня обломали». *** Выбежавшему на улицу Кимимаро на свежем воздухе стало легче. Оглядев вокруг, он понял, что этот район не знает. Потекший, частично изнасилованный, подавленный Кагуя готов был сесть на асфальт и расплакаться, но внезапно его окликнули. Голос он не распознал, но когда обернулся, увидел испуганного Суйгецу. Хозуки быстро к нему подбежал и, взяв за руку, ринулся куда-то. - Куда мы? – заплетающимся языком спросил Кимимаро, волочась за другом. - Здесь парк неподалеку. Если пройти через него, то выйдем на улицу, по которой я живу. – Бесцветным голосом сообщил он. Кимимаро страх отпустил, взамен пришло отягощающее чувство измены и предательства. - Я предал его, - сквозь слезы понесло его. – Он меня не простит. - Слушай, - Суйгецу резко остановился и повернулся к нему лицом, - перестань ныть. Здесь полным-полно альф, а ты… ты понял. Мы ему все объясним. Дей поймет. Ты не виноват, понял? – Уверенно говорил друг. Кагуя, глотая ком в горле, кивнул. Суйгецу, оглядев его с ног до головы, вздохнув, вновь потянул Кимимаро за руку и побежал через весь парк. Оказавшись дома, Хозуки отправил друга в душ, а сам заварил расслабляющий чай. Хорошо, что родители были все еще на работе. - Кимимаро? – тихо позвал он друга, который лежал попой к верху, когда он вошел в свою спальню. Кимимаро глухо застонал. Суйгецу на секунду опешил, но потом до него дошло, что течке быть еще дня два. - Суйгецу, пожалуйста, таблетки, - заскулил Кагуя. Хозуки нервно заправил волосы за ухо, размышляя, что таблетки у него закончились после последней его течки. - Я, Кими, я схожу, ладно? Ты только не волнуйся и никуда не уходи, ладно? – Суйгецу нервно забегал вокруг своей кровати. У Кимимаро после последней мысли: «Куда нахрен я могу свалить, блять?!», крышу сорвало окончательно и он принялся стонать еще громче, где-то глубоко в душе осознавая, что это его первая течка без принятия противозачаточных, сбивающих острое желание трахнуться хотя бы с дверным косяком. Суйгецу, купив таблетки и выбежав на улицу из аптеки, уткнулся носом в широкую грудь. - Где он? – пробасили откуда-то сверху. Попятившись и, наконец, взглянув на объект, которому принадлежал голос, Суйгецу почему-то показалось, что это последнее, что он видит в своей жизни. Но, конечно же, появившийся Сасори убивать никого не собирался, только хотел найти своего омегу. На счет того, что этот омега его – он уже не сомневался, ведь за двадцать пять лет жизни он еще ни разу чувствовал настолько сильного влечения. - С-Сасори-сама? – еле выдавил Хозуки, сглатывая и отчаянно размышляя, куда бы ему спрятаться. - Слушай сюда внимательно, - выдавил Сасори, больно схватив парнишку за плечи, - если ты сейчас мне не скажешь где Кимимаро, я отвезу тебя кое-куда, где такого омежку будут трахать с удовольствием человек десять, не меньше; ты меня понял? У Суйгецу от страха расширились зрачки. Аптека, где он закупался, располагалась далеко от дома, и Сасори не мог уловить запах через столько препятствий. Ладно еще, если в парке, там только запахи некоторых животных, цветов, небольшого количества людей, а в жилых районах, где почти каждый кубический метр заполнен людьми и домами, то найти по запаху – не просто сложно, а нереально. - Говори! – Хозуки снова дернули за плечи. - Вы совершаете ошибку, - тихо, но вполне уверенно сказал он. Сасори опешил, но продолжал слушать. – Кимимаро никогда не будет вам принадлежать. Вам лучше оставить его. Акасуна выпрямившись, разжал пальцы, отпуская плечи парня. Он развернулся и прошел пару шагов, затем внезапно остановившись, сказал: - Тебе что ли знать мой он или нет. – Сасори замолчал, задумавшись, затем спросил. - Он у тебя сейчас? Суйгецу молчал, опустив глаза, не желая предавать ни Камимаро, ни Дейдару и злобно себя одернул: «На фига я поперся на главную улицу?». Сасори нашел, видимо, его сразу. Сасори сквозь зубы втянул воздух, успокаиваясь. - Хорошо. – Тихо, сам себе, сказал он. Оглядев вокруг, он начал принюхиваться. Ноздри забило запахом людей, еды, травы, горячего асфальта, пыли, но не Кимимаро. Сасори пребывал в ужасном состоянии, когда желанное вдруг куда-то исчезает, предварительно подразнив и, сделав полностью зависимым от него. Сасори кипел от ярости и готов был рвать и метать. Лихорадочно размышляя на тему что бы ему такого предпринять, Акасуну внезапно осенило. Достав мобильник (благо он его захватил, выбегая из дома), он быстро набрал номер друга-коллеги, вместе с которым он работал в университете. Сасори разговаривал по телефону, а Суйгецу стоял не двигаясь с пакетом лекарств в руках и размышлял над тем, что ничего уже не может сделать. Если Сасори узнает его адрес, то все. Акасуна адрес узнал, быстро глянул в телефоне на карту города и мысленно прикинул как и куда идти, на секунду удивился тому, что парень ушел далеко от дома в аптеку. Глянув через плечо на замершего и внезапно выглядевшего усталым парня, ухмыльнулся по-доброму и зашагал к желанному. «Совсем немного» - билось в голове у альфы, которого уже начинало знобить от дразнящего уже ощутимого запаха течной, желанной омеги. Хотя, может, Сасори все показалось, может, запах вовсе и не шел, но чуткий нос запомнил и нервно дергался при глубоком вдохе через него. Дверь была не заперта. Какие нынче омеги неосторожные. Сасори вдруг одолела злость и она, вперемешку с диким возбуждением, сводила с ума мужчину. Вид распластавшегося на кровати Кимимаро, причем голого, снес последний хлипкий барьер и Сасори, зарычав, бросился к кровати. Только вот оставшиеся полметра от кровати не преодолел, внезапно дернувшись, пытаясь не закрывать глаза и не сойти с ума окончательно. Кимимаро, ощутивший особый запах альфы, вдруг застонал, но тихо, куда-то в матрац и принялся сжимать кулаки, чтобы не сорваться самому и дать отпор, если что. Отстраненный взгляд Сасори Кимимаро заметил, когда через плечо глянул на него. И на этот раз, уже не сдержав себя, Кагуя застонал громко, протяжно, побуждая Сасори действовать незамедлительно. Сасори еле стащил с себя сначала пиджак, затем еле расстегнув ремень, стащил и штаны, оставаясь в одной рубашке и нижнем белье, принялся стягивать Кагую ближе к краю постели. - Что же мне делать, скажи? – расцеловывая голые плечи, шептал он и, схватив белобрысого за них, усадил к себе на колени. Сам же сел на то место, где мгновенье назад лежал омега. Кагуя сразу же зажал между колен талию Сасори. - Это уже нельзя остановить... – то ли спросил, то ли просто констатировал факт Кимимаро, запрокидывая голову назад, открывая белую шею поцелуям. - Доверься мне. – Решительно сказал Акасуна, приняв окончательное решение непременно сделать его своим. На это раз все было иначе. Что-то вдруг сменилось в воздухе, пропитанном похотью. Кагуя впервые доверился и, сжимая рубашку на спине у альфы, попытался запомнить как можно больше… Запах, тепло, идущую изнутри силу и короткие рваные вздохи. Пряный запах секса чувствовался почти на весь район, по крайней мере, Суйгецу злобно шагающему к своему дому, так показалось. Уже подойдя к воротам дома, он даже прикрыл нос ладонью. Несколько секунд сомнительно хмурился, затем, плюнув на все, отправился в ближайшее кафе. В уютном кафе за углом было до трепета хорошо. Хозуки хотел бы проводить здесь все свое время, но все ему мешало: то учеба, то еще что и, в конце концов, он решил поработать здесь на каникулах. Суйгецу рассеяно огляделся, заметив на дальнем столике умилительную пару школьниц. Посмотрев на часы, он подметил, что время уже семь вечера. Ну еще бы, занятия закончились и в школах, поэтому в кафе сейчас завалится шумная толпа. Не успев об этом подумать, Суйгецу услышал, как затренькали дверные колокольчики, и в кафе вошла чуть ли не армия школьников. Суйгецу стушевался. Оказаться единственной омегой (не считая, девушки-омеги за последним столиком, в сопровождении своей альфы, тоже девушки) было для белобрысого знаком не предвещающим ничего хорошего. Нахмурившись, только двинувшись в сторону выхода, он почувствовал странный запах. Было щекотно, но и в то же время нос начало щипать, поэтому Хозуки решил не задерживаться в помещении. Появившаяся перед глазами часть шеи и ключицы заставили Суйгецу испуганно дернуться. Медленно поднимая взгляд, ему на глаза бросились немного искривленная верхняя губа и пухлая нижняя, красные татуировки на щеках и, наконец, заинтересованно уставившиеся глаза с узкими зрачками. - Чего? – злобно спросил Суйгецу, не выдержав насмешливо смотрящих глаз. - Киба, - прозвучал приятный голос. Брови Хозуки поползли вверх. - Что? - Меня Киба зовут, тебя? – незнакомец широко улыбнулся, обнажая зубы, и Хозуки увидел причину странной формы губ – длинные клыки. Их вид настолько заворожил, что он почти минуту пялился на них. Но Киба ничуть не смущенный, решил продолжить знакомство. - Слушай, дай свой мейл, - Инузука оживленно начал копаться в школьной сумке, ища телефон, который он вечно запихивал куда-нибудь очень далеко. Суйгецу, наконец, придя в себя, нервно отшатнулся и, попятившись и не дожидаясь, пока парень достанет свой сотовый, чуть не побежал в сторону выхода из кафе для персонала. Официанты удивленно оглянулись на пролетевшего мимо частого посетителя, который воспользовался этим же выходом, но промолчали и отправились принимать заказ. Сегодня посетителей навалило. Киба увидел лишь отдаляющуюся спину, когда уже повернулся с сотовым в руках, но идти следом не решился. «Мало ли», - подумал он, - «Просто сейчас на каждую омегу хочется броситься». – Заключил он, сглатывая нервный ком в горле. В груди будто что-то нервно крутилось и билось о ребра, отдаваясь по всему телу вдруг накатившей слабостью. Сглатывая наваждение, Киба подсел к уже занявшим столик друзьям и решил забыть странные бирюзовые глаза.