Сказать, что Маринетт Дюпен-Чен волновалась — значит, ничего не сказать. Девушка нервно подпрыгивала на месте и дергала свои волосы, по-детски мило заплетенные в хвостики, с таким остервенением, словно задалась целью вырвать их с корнем.
— Все будет просто супер! — попыталась подбодрить близкую то ли к истерике, то ли к обмороку Маринетт мягко улыбающаяся Алья — особа в темно-синем
и чересчур строгом для столь бойкой журналистики пиджаке. — Давай поспорим? Ставлю все свои статьи-черновики на то, что ты победишь.
Участница
невероятно престижного творческого конкурса попыталась улыбнуться в ответ, однако получилось из рук вон плохо — Алья решила, что Маринетт болезненно скалится, и опять похлопала подругу по спине, а затем вдруг застыла, о чем-то задумавшись.
— АеслиГабриэльАгрестскажетчтоябездарностьипорветмоюработунаглазахувсехконкурсантов?! — невнятно пропищала Дюпен-Чен, переставая прыгать и обхватывая себя руками.
Алья Ляиф ухмыльнулась. Хитро как-то ухмыльнулась, заставив Маринетт насторожиться.
— Эм… Аля? — тревожно позвала брюнетка.
— Он не станет вести себя подобным образом на глазах у своего сына, — заявила Алья и многозначительно усмехнулась, когда Маринетт, осознав сказанное бывшей одноклассницей, ахнула и прикрыла ладонями рот.
— АдрианчтоздесьядумалаонвМиланенапоказе?!
— Девочка моя, ты, оказывается, до сих пор следишь за его расписанием? — беззлобно подколола подругу бывшая Сезар.
— Я случайно это узнала! — возмутилась Маринетт, выпрямившись. — Повторяю Вам, мадам Ляиф, что об Адриане Агресте я не думаю уже целых десять лет! Я давно выбила всю… кхм, дурь из головы, и теперь иду к поставленной цели — стать известным дизайнером!
— Одно другому не мешает. Я успеваю уделять должное внимание и карьере, и Нино, — пожала плечами Алья, развеселившись. — Десять лет — довольно большая передышка, может, стоит начать новую погоню за счастьем, Маринетт?
— Глупо-глупо-глупо, — скороговоркой проговорила Маринетт и цокнула языком. — Нет у нас с Адрианом никакого будущего… Да у меня даже с Лукой ничего не сложилось, хотя с ним общение мне давалось
намного легче!
— Посмотрим, что ты скажешь, когда увидишь нашего воз
мужавшего красавчика, — рассмеялась Алья, выделяя интонацией важнейший слог в слове «возмужавший». — Дорогая, по-моему, тебе пора идти в зал, — невинно прибавила она, заметив, какое у мадемуазель «Я-Уже-Десять-Лет-Не-Думаю-Об-Адриане» сделалось лицо.
***
Адриан практически два года промотался по главным модным центрам планеты, и поэтому неожиданное приглашение отца провести двухнедельный отпуск в Париже обрадовало молодого человека сильнее, чем Плагга,
валяющегося в кармане сидевшего без дела вот уже целых десять лет, обрадовала новая огромная коробка камамбера, купленная в честь поездки Адриана Агреста на родину.
Адриан торопливо здоровался с
беззастенчиво его разглядывающими мимо проходящими фотографами, моделями и прочими представителями мира, в котором Агрест-младший был как рыба в воде. Сжимая в руках листочек с фамилиями всех участниц конкурса, организованного компанией
«A G R E S T», Адриан стремительно шагал по коридору.
— Браун, Кюри, Ленуар… — пробормотал Адриан, останавливаясь у какой-то двери и водя пальцем по списку.
— Знакомых нет? — полюбопытствовал Плагг, чуть-чуть высунувшись из сумки Адриана. Адриан молчал, не поднимая головы. Квами забеспокоился.
— Э-эй, парень, ты что, не слышишь? Знакомые-то есть, спрашиваю?
— Есть, — выдохнул Адриан, уронив бумагу на пол. Плагг с изумлением увидел, как широко расплолзлись губы блаженно прикрывшего глаза Агреста, и внезапно осознал, в чем дело.
— Маринетт Дюпен-Чен? — притворно устало вздохнул котёнок.
— Она самая, — просиял Адриан. — Плагг, я же говорил, что Маринетт будет тут!
— Удивительно, особенно если учесть, что Вы оба парижане, — с сарказмом протянул дух Талисмана Неудачи. — Снова станешь мямлить, робеть и скромно топтаться в сторонке, как на выпускном?
— Плагг, столько лет прошло, а ты никак не перестанешь напоминать мне о том вечере!
— Скорее камамбер перестанут производить, чем я перестану над тобой прикалываться, — хихикнул квами. — Давай-ка, пацан, подними бумажку и беги к своей любимой.
— Она… не моя.
— Да ну? А кто ж её тогда
десять лет назад
десять раз на дню называл «
Моя Леди»?
— Все изменилось, — резко перебил маленького друга Адриан, помрачнев. — Маринетт начала встречаться с Лукой, я упустил свой шанс, ибо являюсь неисправимым дураком. Я… просто очень сильно хочу с ней поболтать. Сейчас.
— Так иди болтай! Мне-то твоих бессвязных речей уже по самые уши хватает.
***
Маринетт спиной чувствовала, как остальные девицы, кружащие по помещению, сверлят её изучающими взглядами; стараясь не глядеть ни на одну из соперниц, Маринетт лихорадочно заходила из одного угла просторного зала в другой.
— Милый, ты не обязан забегать ко мне, — прощебетала остановившаяся рядом с Маринетт голубоглазая блондинка, прижимая к уху телефон. — Я правда в порядке. Да. Да, я знаю, победа за мной. Да. Люблю, целую.
Маринетт не выдержала и фыркнула.
— Что-то не так? — отключила телефон блондинка.
— Ни в чем нельзя быть уверенным, — наигранно беззаботно пропела Маринетт.
— Можно быть уверенным в себе. Поверь, я в себе уверена, — блондинка недобро прищурилась. — А ещё я уверена в том, что никому не стоит переходить мне дорогу.
— Зато в этом не уверена я.
— Боже мой, Валери, ты в своём репертуаре, — к голубоглазой девушке, препирающейся с Маринетт, со спины подскочил такой же голубоглазый и немыслимо высокий…
Маринетт моргнула, не веря собственным органам зрения.
— Лука?
Лука Куффен отвёл взор от Валери и замер.
— Маринетт?.. Привет? — несмело промолвил Лука.
— Вы знакомы? — воскликнула Валери — таким тоном, каким обычно беседуют со своими жертвами маньяки из фильмов ужасов.
— Мы встречались, — сообщила Маринетт и не без удовлетворения отметила изменившийся оттенок симпатичного личика Валери. — Расстались год назад. Не самый грандиозный отрезок времени, но кто-то за подобный отрезок успевает многое.
Куффен досадливо прикусил губу, поняв, на что намекает Дюпен-Чен.
— Лука, повтори то, что ты сказал мне по телефону. Я выиграю? — с надеждой посмотрела на замявшегося бойфренда Валери.
— Выиграть у мадемуазель Дюпен-Чен
практически невозможно, — чья-то тёплая ладонь опустилась на плечо Маринетт. Вздрогнув, Маринетт круто развернулась.
Перед ней стоял тот, кого она вот уже целых десять лет пыталась полностью стереть из своей памяти.
