I'll see you later.

Я упрямо буду идти к тебе, даже если ты — пламя

*Продолжение повествования* Всё то время, пока я путешествовал по воздушному пространству до родного Сеула, я размышлял о том, где мне хотя бы на первое время разместиться, так как своего жилья у меня не имелось. «Мой верный друг наверняка уже всё продумал за меня» — подумал я, и на лице появилась спонтанная улыбка. Через час я уже буду в Сеуле. Как в это поверить? Как к этому привыкнуть? Я настолько соскучился, что даже собственные воспоминания о друзьях и городе кажутся поддельными. *** Можно ли в это поверить? Я схожу с трапа, но уже в Сеуле. Я всё забыл… Чёрт. Не хочу даже думать о том, сколько лет я отсутствовал, но, мне кажется, что я вот-вот упаду в обморок от счастья. Я дома. Дома. *** Только-только я покинул аэропорт, как через секунду оказываюсь в объятиях самого солнечного человека в моей жизни. Как же мне тебя не хватало, Чон Хосок. Объятия длились ровно вечность. Я не хотел его отпускать. По рефлексу, мне казалось, что даже секундная задержка ускоряет время, проведённое вместе в Тэгу. Чёртов Тэгу. — Ну что, как ты долетел? — восторженно спрашивает Хосок. — Не мог перестать думать о том, что через пару часов я уже буду здесь… А ещё о том, что мне негде жить. — почесав затылок, заключил Сокджин. — О, ну это не беда! — Хоуп подхватил из моих рук один из чемоданов, — Поехали пока ко мне, а там всё решим. Такси уже ждёт. — улыбнувшись, завершил он. *** Погода благословила сегодня этих двоих. Солнце нежно согревало красивые мужские лица сквозь окно машины, а ветер ласково тревожил чёрные пряди волос. Прилетевший странник никак не мог налюбоваться столицей, словно гость, приехавший из глубинки; всё казалось таким по- родному забытым, таким непривычно любимым. Слёзы радости выступали с глаз ранимого принца… А солнечный человек всё не мог наглядеться на него. Он так скучал. Теперь он будет видеть его чуть ли не каждый день. Его смех, до безумия не похожий на любой другой: такой заразительный, такой громкий и пронзающий всё его нутро, как и тот, кто обладает этим смехом. Такси благополучно остановилось около подъезда Хоупа. — Давай-давай, заходи, не стесняйся! — подтолкнув Кима, говорит Хосок. — Тут почти ничего не изменилось. — оглядев внимательно жилище товарища, заявляет Джин. Хоуп в ответ пожал плечами. — Ты, кстати, придумал, что сделаешь со второй комнатой… — не завершив речь, Ким отворил дверь. Она выглядит совершенно по-другому: вместо белых стен красовались прекрасные персикового цвета обои, у окна стояла большая кровать, а у стены угловой бежевый шкаф с встроенным в него зеркалом, и… о, боже, его любимый письменный стол, который Сокджину так и не удалось перевезти в Тэгу. Он остался таким же: те же потёртые постеры и рисунки от друзей, но уже аккуратно приклеенные билеты с концертов и открытки, а сверху стояли свечи и кувшин с водой. Поверить не могу, что раньше он даже понятия не имел, что сделает с этим пространством… Выждав терпеливую паузу, Хосок продолжил: — Теперь это твоя комната, друг. Неожиданно Сокджин заплакал, приземлившись лицом в плечо самого лучшего человека в его жизни. — Сейчас ты зальёшь весь пиджак мне слезами! Я его только постирал! — смешливо сказал Чон. — Раскладывай пока что вещи, а я закажу нам еды. — Спасибо… — сквозь слёзы, еле-еле выдаёт Ким. — Спасибо. Я так тебя ценю…