Суровые будни Вонголы

      Ранним утром на базу Вонголы ворвались её «любимые иждивенцы», ураганом снося всё на своём пути. А точнее врывался только один, другую тащили за шкирку, не удосужившись даже разбудить.       — Давайте сыграем в Твистер! — громогласно объявил русоволосый парень голосом, не требующих возражений. Только что проснувшуюся от его воплей Нерезу он, наконец, отпустил. Собравшиеся по тревоге на кухне сонные и ничего не понимающие что происходит, тупо смотрели на нарушителя их спокойствия. Динго с утра фонил переизбытком энергии и, так как сейчас ему никто ничего не ответил, взял за грудки первого попавшегося члена Вонголы и принялся радостно втирать ему про веселье. Первым попавшимся оказался Ямамото — единственный, кто улыбался при любой ситуации. Да он, наверное, даже спал с улыбкой на лице. Нереза всё это время просто пыталась отойти ото сна и когда осознала ситуацию — захотелось пробить головой стену. Но спасать Ямамото было нужно, иначе у Беатрис не останется человека, на котором она может беспалевно отыграться.       — Просто скажите ему уже «да», ребят. Нервы целее будут, — посоветовала девушка, устало разминая шею.       — Да? — неуверенно то ли спросил, то ли ответил Ямомото, уже заработав себе морскую болезнь. Динго в этот момент разве что не отрастил себе хвостик и не начал им размахивать. Он стал ещё счастливее, чем утром.       Беатрис некоторое время взирала на эту сцену.       — Я тоже хочу. «Твистер» — звучит интересно, — облако Варии решила принять участие в этой игре. Хоть что-то интересное будет, поскольку вчера Скуало, измученный долгой прогулкой на высоченных каблуках, сразу рухнул спать, так и не добравшись до сливок.       Наивный Цуна тоже согласился, как и Рехей, решив, что это что-то ЭКСТРЕМальное. Жизнерадостный Динго светился от счастья.       — Кстати, а где патлатая акула? — подала голос Нереза.       — Спит ещё, — ответила ей Беатрис.       — Я здесь, — тихий голос раздался с соседнего стула.       Челюсть Беатрис упала. Впрочем, как и у всех остальных.       — Скуало? Как давно ты тут? — не переставая улыбаться, спросил Ямомото.       — Я пришёл сразу за ними, — он всё ещё говорил очень тихо, вызывая сильнейший шок у всех присутствующих.       В этот момент сердобольная Киока подала Скуало чашку кофе.       — Спасибо, милая.       Беатрис грустно вздохнула. Она и забыла, что когда Скуало много недосыпает, то превращается в тихую и вежливую милашку. Бессонные ночи, подготовки к заданию, нервотрепка со взрывом, да ещё и тащиться пришлось в такую даль вчера. Бедолага. Надо его взбодрить!       — Скуало, — девушка легко погладила его по плечу, — в Варию наконец прибыли новобранцы, мы возвращаемся.       — Они ещё совсем зелёные, куда им! — Суперби всё так же тихо говорил, не проявляя признаков агрессии или хотя бы заинтересованности.       Окружающие с любопытством наблюдали за явлением тихой покладистой орущей акулы.       — Но они уже зачислены. Если тебя не будет, кто им объяснит, что нельзя тренироваться с Белом, потому тебя разрежут на мелкие кусочки, что помощь Луссурии может привести к необратимым последствиям для психики. А как же те, кто решат выслужиться перед боссом?       — Врооой! Да этим дегенератам хоть кол на голове чеши! Они всё равно суются куда не надо! Сколько можно им ожоги обрабатывать?!       Это недолгое явление тихого капитана Варии прошло. Мечник вновь орал во всю глотку, нещадно мучая барабанные перепонки всех вокруг него.       — Врой! Если я не вернусь, то их всех там прикончат! Беа, когда самолёт?       — Завтра, в двенадцать. А как насчёт… — договорить Карбоне не успела.       — Мы, блядь, наконец возвращаемся! Эй, девка, ещё кофе мне!       Слово «возвращаемся» сработало на Нерезу триггером.       — В смысле? Вы возвращаетесь и не ставите в известность меня, а? Какого чёрта, Беатрис?! Завела домашнее животное — заботься о нём. Мы типа в ответе за тех, кого приручили. И вообще там живёт Виталя, так что я еду с вами, — резко оживившаяся девушка, вскочив со своего места, гневно смотрела то на Беатрис, то на Скуало.       — Ты ведь не собиралась ставить меня в известность о том, что сваливаешь с ними? И кто такой Виталя? — Динго не успел понять как предложение «весело провести время» превратилось в разбор полётов, но что было более важно: какого чёрта этот чёртов кактус не ставит его в известность о таких вещах!       — Может, успокоимся и выпьем чайку? — Цуна влез в разговор с намерением уладить конфликт, но был послан всеми фигурами спора сразу.       — Ты ещё слишком маленький и бесхребетный, чтобы влезать в разговор взрослых, — укорила дечимо Сая. Эта фраза сработала триггером уже для Гокудеры и децибелов в помещении стало на порядок больше. Заткнуться всех заставила Беатрис, у которой вышло терпение из-за того, что вместо веселья люди предпочли раздор. Динго в этот момент готов был молиться на её лик, лишь бы не началась массовая драка. И про него наконец вспомнили.       — Ну хорошо, завтра мы все расстанемся и будем невообразимо скучать друг по другу. Это мы обсудили, — Беатрис, как самый адекватный и влиятельный человек, диктовала условия присутствующим, — а сейчас мы сыграем в твистер, а потом Скуало поможет мне собрать мои кактусы.       — Нет, — тут же подал голос мечник.       — Хорошо, тогда Сая и Динго, — невозмутимо продолжила Карбоне.       — А мы тут причём? — возмутилась первая.       — Не буду я трогать твои колючие фиговины, — отрезал второй, скорчив рожу «фу-говно».       — То есть в Варию вас не брать?       Парочка признала поражение.       Через пятнадцать минут в одном из залов собрались люди, готовые играть в эту дьявольскую игру. Среди них были Скуало, Беатрис, Нереза, Динайл, Цуна, Ямомото, Рехей и Хару с Киоко. Реборн вызвался быть судьёй и крутить стрелку.       Твистер оказался большим и спокойно мог дать поиграть всем сразу в одну партию.       Беатрис достался красный, Скуало — жёлтый, Риохею — голубой, Хару — чёрный, Цуне — зелёный, Киоко — фиолетовый, Динайлу — серый, Ямамото — оранжевый, а Нерезе синий цвет. Но девушка по каким-то причинам с синим мириться не собиралась и сверлила ученика Скуало злобным взглядом до того момента, пока он не счёл за благо поменяться. Когда исходные позиции были заняты, Реборн, будучи на правах ведущего, раскрутил стрелку.       Первый ход достался Риохею, его аркобалено попросил переместить левую руку. Последним ход делала Хару. Начиналось всё вполне нормально, однако как всегда заварушка началась в самый разгар игры. Все уже перемешались и стояли в позах «на грани». Киоко, Хару и Беатрис наслаждались игрой и искренне старались победить. Скуало старался казаться невозмутимым, хотя получалось у него так себе. Цуна одновременно боялся и смущался. Ямамото с Динайлом были веселы как никогда и Нерезе уже надо было бы молиться о том, чтобы они не сошлись, но молилась она тому, чтобы это всё побыстрее закончилось. Риохей засчитал твистер как внеочередную тренировку и его извечное «Экстремально!» по децибелам уже было близко к «Вроой!». Лишь Реборн сохранял спокойствие.       — Красный, передвинь левую руку, — огласил вердикт стрелки аркобалено. Беатрис повиновалась, но вынуждена была теперь стоять в очень шатком положении. Нужно было срочно найти выход из положения! И Беатрис его нашла.       — Жёлтый, правая нога.       — Скуало, почему ты не отобрал у Хару чёрный цвет? — с укором спросила фехтовальщица.       — Какая разница какой у меня цвет?       — Чёрный идеально сочетается с красным. Ты что, не хочешь, чтобы мы были идеальной парой?       — Что за чушь ты несёшь, женщина!       — А ну быстро поставил свою руку на чёрное!       — Да она просто хочет на тебя опереться, вот-вот упадёт ведь, — вмешался в разговор Динго.       — Мнения полуголых извращенцев не спрашивали!       — Врооой, Беатрис, не позорься! Ты не можешь выиграть в каком-то сраном твистере?       — Просто отдайте ему право стоять на чёрном. Пожалейте наши уши, поменяйтесь, — у Нерезы, в отличие от остальных, настроение было ни к чёрту. Как минимум потому, что Динайл притащил её сюда, даже не разбудив. А как максимум потому, что ситуация принимала опасный поворот.       Реборн услышал мольбы о помощи и снизошёл до изменения правила в качестве исключения. Скуало разрешили поставить ногу на чёрный кружок, Беатрис была спасена и счастлива.       — Синий, — объявил Реборн, — правую руку на синий.       «Фух, это не сложно», — подумал Цуна с облегчением, ставя руку на заветный кружок, задев что-то мягкое.       — Ох, Цу-кун, это ты? — подала голос зардевшаяся Киоко.       — Киоко-сан, что такое? — чрезмерное скопление людей на игровом поле не давало возможности хорошо рассмотреть происходящее.       — Поздравляю, пацан, — с усмешкой сказал Скуало, — полагаю, это первый раз, когда ты полапал бабу.       — Что? Цуна-сан, у вас ведь есть я! — Хару резко дёрнулась, толкнув стоящего рядом Ямомото.       — Почему ты пристаешь к моей сестре? Я вправлю тебе мозги во имя экстрима! — боксёр вскочил, окончательно сбив с ног мечника Вонголы, но никто не обратил внимания.       — Старший брат, это вообще не я! — бормотал красный как рак дечимо.       — Прямо перед моими глазами твоя рука касалась попы этой невинной девушки. Не отнекивайся. Будь мужиком, — подлила масла в огонь Сая.       — Киоко-сан, прости! — Савада начал вставать, но споткнулся о Ямомото и вновь упал. Упал на удивительно оказавшуюся рядом Хару.       — Смотри-ка, паренёк по бабам пошёл, — встрял в разговор Динго, жалея, что он далеко от Нерезы и не может так же упасть на неё.       Сасагава решительно пошёл на босса с явным намерением набить ему морду, но сестра вцепилась ему в ногу, потому что «Это же просто игра». Периодически раздавались стоны Ямомото, потому что каждый на него наступал, подключилась Беатрис, которой надоел этот цирк, и она требовала исключения участников. Хару вцепилась в Цуну, заявляя, что покинет поле только вместе с ним. Динго настаивал на исключении, потому что они срывали игру, Скуало тактично молчал, потому что его лицо находилось в опасной близости от задницы Нерезы, а выслушивать причитания Беатрис ему хотелось в последнюю очередь. Сама же Нереза старалась не двигаться, потому что если Динго заметит, как она крутит задницей перед другим мужиком, то немедленно разведет драму, достойную мыльной оперы.       Наконец Реборн взял управление в свои руки. Нарушители спокойствия были исключены, Цуне дали пинок для профилактики, а оставшаяся четверка продолжила игру.       — Чёртов зеленый, — причитал Динго, — Беатрис, подвинься, не могу дотянуться!       — Скуало, убери волосы, мне не видно, — жаловалась Сая.       — Чёртов извращенец! Что мне упирается в бедро? — Беатрис попыталась повернуться и одарить хакера Герры презрительным взглядом, но когда ты на четвереньках и едва удерживаешь равновесие — это крайне сложно.       — Дура, это телефон.       Телефон неожиданно зазвонил. У Беатрис. И пока Скуало был в полном шоке от песни «yes boss» на рингтоне, девушка думала, как ответить, не теряя равновесия, поскольку проигнорировать звонок босса — нет, простите жить ещё хочется. Плюнув на позу и на желанную победу в дьявольской игре, она встала. Позади кто-то выдохнул, чихнул и явно упал.       — Слушаю, босс… Принято… Хорошо, мы привезём пару бутылок саке в качестве сувенира, — Беатрис убрала телефон и повернулась к остальным. — Занзас просил… Сая? Ты почему лежишь на Скуало?!       — А почему он её обнимает? — Злой Динго стоял рядом.       — Ты в порядке? — спросил капитан Варии, пока эти двое начали ссору из-за ерунды.       — Да, извини, что упала на тебя, — тихо ответила Сая, и они помогли друг другу встать.       Несколько секунд они смотрели на препирающуюся парочку, которая пыталась выяснить «почему мой партнер приставал к твоему партнёру». Такой вариант как «случайность» и то, что один к другому вообще-то не приставал, они как-то не рассматривали.       — Пропустим по стаканчику? — предложил Сае Скуало.