« What a wicked game to play, to make me feel this way… »
Они ехали весь день, не останавливаясь и не сбавляя скорости. Каждый хотел добраться до Правой Руки одинаково сильно, хоть и преследовали все разные цели. Ветер из приоткрытых окон приятно обдувал. Никто не нарушал разговорами создавшуюся идиллию, ребята рассматривали открывшийся им восхитительный пейзаж. Впереди виднелась бескрайняя горная цепь, которая, словно каменная стена, отделила два мира. По обе стороны дороги расположились заросшие молодой травой поля. Создалось ощущение, будто этот кусочек планеты солнечные вспышки не посмели тронуть, потому что всё здесь… жило. Если сильно захотеть, можно представить, что мир снова в порядке, что им не нужно спасать свои жизни и бояться смертельной болезни, что они просто друзья, собравшиеся после тяжелой рабочей недели на отдых. Но рано или поздно даже самые желаемые иллюзии развеиваются, как сон, возвращая в жестокую реальность и оставляя горький осадок. Минхо очнулся от мечтаний первым. Он осмотрел друзей: каждый был погружен в свои мысли и задумчиво вглядывался в горизонт. Сидевший слева от него Новичок не исключение. Азиат откашлялся и обратился к брюнету: — Итак, Томас… Что ж, приоткрой завесу тайны, расскажи нам о себе. Карие глаза удивленно на него уставились, парень явно не ожидал расспросов. Внимание остальных теперь также было приковано к юноше, всем была интересна его загадочная история. Томас всё ещё продолжал недоверчиво поглядывать на Минхо, не спеша начинать рассказ. Сейчас ему было не по себе вдвойне: из-за предстоящей лжи и любопытного взгляда семи пар глаз. Даже латиноамериканец за рулём (как оказалось, его зовут Хорхе) ожидающе смотрел на него через зеркало заднего вида. — Вы только посмотрите, какой недоверчивый, — усмехнулся азиат. — Неужели ты думал, что у нас не будет вопросов к тому, кто решил на нашем горбу в рай въехать? — Да, Томми, поведай нам свою историю. Нашу ты ведь уже знаешь, — Ньют, повернувшись с переднего сидения к Томасу, улыбался и терпеливо ждал. — Ладно, — вздохнул брюнет, снова включая актерские способности. — На самом деле мы с вами похожи больше, чем вы думаете. Я иммун и тоже бегу от ПОРОКа. Сказал, как отрезал. Но это произвело нужное впечатление: ребята сидели с открытыми ртами, а Хорхе резко сбавил скорость. — Постой, постой… — не выдержал Минхо. — То есть ты тоже был в Лабиринте? — Нет, не был, — Томас помедлил перед продолжением, намеренно растягивая слова. — Они ставили на мне опыты внутри организации: стирали память, проводили тесты, изучали реакции на какие-то Переменные и прочую хрень. — Как ты сбежал? — вопрос прозвучал от Ньюта. — Случайно, вообще-то. Меня и ещё нескольких ребят должны были перевозить в другую лабораторию. Но по пути на машину напала целая толпа шизов — ни пройти, ни проехать. Началась перестрелка. Охранники не выдержали натиск и уже скоро стали обедом ходячих зомби. Ну, а я схватил никому не нужный валяющийся пистолет и сбежал. Вот и вся история. У Ньюта в голове вертелось бесчисленное количество вопросов, один из которых: «Где парень научился так драться? Он же в одиночку убил десяток профессиональных наёмников ПОРОКа». Но блондин решил их не задавать, свалившейся информации для размышления сейчас хватало. Бывший глэйдер и сам-то не хотел вспоминать при друзьях то утро и предыдущий вечер, плавно перетекающий в неизвестную ночь. Они с Томасом ещё поговорят по душам наедине, и светловолосый уймет свой интерес. А парень определенно был ему интересен. Начиная с привлекательной внешности и заканчивая загадочным характером, всё в этом брюнете притягивало, как магнитом. Что-то саднящее в груди не давало Ньюту покоя с первой их встречи. Активный мыслительный процесс шёл не только в голове светловолосого парня. Тереза, за всё это время не проронившая ни слова, сверлила брюнета своими прекрасными синими глазами, пытаясь понять, какую игру тот затеял. А Томас, поймав взгляд девушки, невольно поежился. Что она замышляет? Сейчас темноволосая просто выслушала его наглую ложь и не подала никакого виду. Вернули ли ей память, и знает ли она что-нибудь о нём? Скорее всего, да. Не зря же целая команда врачей под присмотром Пейдж не спускала с неё глаз после Лабиринта. И если так, почему тогда до сих пор не сдала с потрохами? Значит ли это, что Тереза приняла его игру? Голова заболела от переизбытка вопросов, и Томас снова отвернулся к окну. Он разберется с ней потом.***
Лагерь Правой Руки оказался меньше, чем представлял Томас. Вероятно, главной тому причиной послужили противостояние и бесконечные стычки с побегами от ПОРОКа, да и вирус, в конце концов, никто не отменял. Встретившись при входе с охраной, парень приметил, что отряд состоял из молодых людей примерно их возраста. Как он понял из разговора скромного паренька Ариса из их компании с теми боевыми девчонками, это и есть та самая вторая группа подопытных, группа B. В таком случае абсолютно безрассудно со стороны Правой Руки разбрасываться своими немногочисленными иммунами, которых он по слухам «коллекционировал», а потом отправлял в какое-то тихое местечко, где бы они счастливо плодились и размножались, забыв о смерти, болезни и горе. «Интересно, что он делает с ними на самом деле? Ведь такого места больше не существует на этой прогнившей планете, иначе бы ПОРОК уже давно принял меры и использовал бы территорию в своих целях», — усмехнувшись, подумал Томас. Сейчас под надзором охраны брюнет вместе с остальными направлялся на переговоры к предводителю повстанцев. Люди разных возрастов и национальностей выходили из своих палаток поглазеть на редких гостей. Мужчины, женщины и дети, — все, словно огромная семья, собрались под предводительством Правой Руки, который прямо в этот момент шёл к ним навстречу. — Винс, мы перехватили их в горах, — обратилась к подошедшему мужчине Гарриет, смуглая девушка с дредами из группы B. — Они иммуны. Правая Рука собственной персоной. Он не внушал страха, перед ним не хотелось в ужасе падать на колени, ПОРОК зря его так боится. Хотя… в большинстве случаев первое впечатление всегда ошибочно. Высокий мужчина средних лет с небольшой бородкой, немного похожей на козлиную, не вызывал у Томаса никаких чувств, может быть, только капельку уважения, потому что этот человек смог объединить столько людей, бессмысленно доживающих отведенное им время, и призвать к восстанию против ПОРОКа. Винс дал им надежду, хрупкую надежду на выживание и уверенность, что завтра их не заставят участвовать в чудовищных экспериментах. Он подарил им цель и свободу, а это дорогого стоит. Правая Рука, услышав о наличии иммунитета у ребят, заметно приободрился, но в следующую секунду вернул на лицо прежнюю сосредоточенность и осторожность, присущие лидеру. — Проверили их? Охрана переглянулась и замялась, но Гарриет уверенно ответила: — Я знаю этого парня, Ариса. Я доверяю ему. — А я нет. Проверь, — нахмурив брови, отдал мужчина приказ одному из охранников. Сопровождающие начали осматривать «гостей», попросили снять куртки. Томас немного занервничал из-за предстоящих вопросов об оружии, а ещё страшнее, если они проверят рюкзак. И почему он до сих пор не сжёг эту чёртову папку! Но охране, как выяснилось, было не до него. Парень слышал, как тяжело дышала Бренда, находившаяся рядом с ним, и не обращал на это никакого внимания, ему, по правде говоря, было всё равно. Когда подошла её очередь, девушка вдруг начала задыхаться, глаза закатились, и она упала бы, если бы сзади стоящий Томас не подхватил — помогла его мгновенная реакция. Хорхе тут же подбежал к ним и взволнованно начал окликать темноволосую, но та не реагировала. — Что это с ней? — с сомнением спросил Винс и присел рядом на корточки. — Я не знаю, — раздраженно бросил латиноамериканец, безумно обеспокоенный состоянием своей любимицы. — Какого хрена… — протянул предводитель повстанцев, увидев на её ноге окровавленную повязку. Он резко сдернул тряпку и перед всеми присутствующими предстал ужасный укус, из которого сочилась чёрная кровь. Приближённые Винса резко отскочили от неё, а он сам выхватил пистолет и направил на девушку. «Шиз, шиз! Она шиз!» — слышалось со всех сторон. — НЕТ! Не трогайте её! — закричал Хорхе, но не смог помочь. Двое охранников скрутили его и прижали к земле. Правая Рука взвёл курок. — Стойте! Подождите! — Томас загородил собой задыхающуюся девушку. Никто не был удивлен его поступком больше, чем он сам. Даже под прицелом сотни винтовок парень не смог бы объяснить свой порыв. Сколько бы с ним ни работали, сколько бы ни лепили собственную безвольную куклу ПОРОКа, он руководствовался одним принципом. И никакие тренировки не смогли его отнять, потому что это были слова матери, о которой тот мало что помнил: «Всегда поступай так, как считаешь нужным, Томас, даже если весь мир обернется против тебя». А сейчас, несмотря на всю стервозность этой девушки, брюнет хотел её защитить. В лице Бренды ему вдруг представились все близкие, погибшие от вируса, которых он не смог спасти когда-то. И пока был хоть малейший шанс… — Не стреляйте! Послушайте… Видно же, что она заразилась недавно, значит, пока не опасна. Ведь ещё не поздно и можно что-нибудь сделать. — Не нужно было приводить её! Если впустим шизов, убежище не продержится и недели! — Я понимаю! Понимаю, слышите? Но вы… вы же можете сделать хоть что-нибудь? У вас должна быть хоть какая-то вакцина? Пожалуйста… Помогите ей. — Да, ты прав, парень, мы можем ей помочь… — задумавшись, протянул мужчина. Не только Томас смотрел на предводителя повстанцев с надеждой. Хорхе уже не пытался вырваться, он молился, просил забрать его душу, лишь бы девушке помогли. — Мы поможем ей… избавив от мучений! Послышался характерный звук перезарядки пистолета. Латиноамериканец неистово закричал. Но за секунду до выстрела звонкий голос предотвратил неизбежное: — Винс! Подожди! К ним подбежала красивая женщина с тёмными волосами, примерно того же возраста, что и Правая Рука. — Она заражена. Мы не можем ей помочь, док, — обратился к ней Винс. — Нет… — женщина даже не посмотрела на своего предводителя, всё её внимание было приковано к Томасу. Взгляд потеплел, заискрился надеждой, когда она с улыбкой продолжила: — Но он может. Томас растерянно посмотрел на неё. В памяти не всплывало ни одного воспоминания, связанного с этой женщиной. — Здравствуй, Томас. Все непонимающе переглянулись. Даже Винс опустил пистолет. Сомнения обрушились новым потоком, приводя брюнета в ещё большее замешательство. — Вы знаете меня? Улыбка сразу спала с лица доктора. — Ну конечно… — она задумалась, нахмурившись, и, вспомнив про больную, подошла к Бренде. Только после осмотра девушки эта незнакомка продолжила: — Я боялась, что тебя убьют после того, что ты сделал… — Что я сделал? Томасу абсолютно не нравилось происходящее. Его раздражало, что эта женщина что-то знает и не договаривает, что ему приходится вытягивать информацию клещами. Неизвестность и неопределенность всегда вызывали у него первородную ярость и злость. — В нашу первую встречу ты сказал, что больше не вынесешь смотреть, как твои друзья умирают. В последнюю… Ты дал мне координаты всех комплексов ПОРОКа. — Он наш источник… — шокированный своей догадкой, произнес Винс. — Мы бы не провернули всё это без него. Женщина снова улыбнулась Томасу, она смотрела так по-доброму и искренне, что ему хотелось ей верить. Отдав приказы, касающиеся Бренды, шатенка подошла к парню и посмотрела в глаза: — Это меньшее, что мы можем сделать… Винс кивнул, и теперь брюнет мог прочитать в его глазах благодарность и уважение. Доктор, не прекращая тепло улыбаться, положила свою руку на плечо юноши и указала в сторону медотсека: — Пойдем, Томас, я возьму у тебя кровь. Под лазарет было выделено две большие палатки. Одна полностью обставлена кроватями и лежанками, во второй же располагалась пара стульев, прогнувшаяся раскладушка и оборудование, имеющееся у армии Правой Руки. Довольно неплохой инвентарь: здесь было всё необходимое для синтеза сыворотки. Бренду аккуратно положили на ту самую раскладушку, а Хорхе сел рядом с ней, взяв её за руку. Томас опустился на второй стул. Доктор, которая представилась как Мэри, подошла к нему, продезинфицировала место укола и взяла немного крови. Пока она рассказывала и одновременно работала, нагревая и смешивая растворы, Томас внимательно слушал, боясь упустить хоть малейшую деталь: — Поначалу мы были растеряны… Мы знали лишь то, что чем ты моложе, тем больше у тебя шансов. — Вы работали на ПОРОК? — предположил наёмник. Он пытался сопоставить имеющиеся у него данные и сложить хотя бы кусочек пазла, но, сколько бы парень ни копался в своих воспоминаниях, его мозг категорически отказывался помогать ему. Томас чувствовал себя слепым котёнком: куда ни ткнись, везде преграда в виде тайн, секретов и лжи. Он будто угодил в болото и чем больше пытался выбраться, тем больше утопал. — Да… очень давно, — спустя несколько минут молчания ответила Мэри. Ей явно было неприятно вспоминать эту часть своей жизни. — Сначала у нас были хорошие намерения: найти лекарство, спасти мир. Мы знали, что дети — это ключ, у вас иммунитет. Но почему? — она отвлеклась от своих разноцветных колбочек и смесей и повернулась к Томасу. — В конце концов, мы нашли ответ. Мозг иммунов вырабатывает особые вещества, которые при взаимодействии с вирусом останавливают его распространение, а максимальная скорость реакций наблюдалась, когда человек подвержен стрессовому состоянию. Экстрагировав это вещество из крови, его можно использовать как сыворотку. — Получается, вы нашли лекарство? — шокировано спросил Томас. — Не совсем. Эти соединения нельзя синтезировать, только собрать у иммунов. Молодых. Конечно, ПОРОК это не остановило. Главный Советник пошёл до конца. Спроектировал масштабнейший эксперимент в науке — Лабиринт и Переменные. В общем, сделал всё для сборки матрицы, по которой можно создать лекарство. Они вложили столько средств, подключили последние Великие Умы, но самое ужасное: Совет был готов пожертвовать целым поколением ради этого… — женщина указала на шприц с голубой жидкостью. — Дар биологии, эволюции… Но этот дар не для всех. Насколько я понимаю, матрицу им не удалось создать до сих пор, а бесполезные жертвы и мучения детей продолжаются. Я даже и не знаю, что хуже: смерть или участь подопытной мыши ПОРОКа. Господи, чего же они только не делали, переступили через все правила морали и гуманизма, прикрываясь спасением человечества, возомнили себя богами, ковыряясь в ваших мозгах. Только вот на самом деле нет никакой великой цели, работники этой организации лживы и эгоистичны, и занимаются они лишь поиском лекарства для самих себя. Поэтому Винс собрал нас здесь. Пора это прекратить, потому что вы все, как никто другой, достойны счастья и спокойной жизни. Доктор подошла к Бренде и ввела вакцину. Результаты не заставили себя ждать: до этого находящаяся в агонии девушка ровно задышала и перестала трястись, словно в припадке. Теперь казалось, что она просто спит. — Много это ей даст? — спросил Томас. — Всем по-разному… Может, несколько месяцев. В этом-то и загвоздка: ей будет нужно ещё. Хорхе прерывисто вздохнул, его самого нехило трясло. — Ладно, давайте выйдем. Ей, да и вам тоже нужно отдохнуть, — доктор похлопала латиноамериканца по плечу, заметив, что ему нехорошо, и попыталась приободрить, — она поправится, не переживай. Больше ей ничего не угрожает. Оба вышли из палатки, а Томаса будто парализовало. Он пытался осмыслить услышанное, разложить по полочкам, но всё без толку. Брюнет твердо знал, что Мэри не врёт. Это был один из его природных талантов, усиленный тренировками, — распознавать ложь. Теперь он был уверен в ненадежности организации, на которую работает. Более того, в его голову пробирались сомнения, о которых и страшно было подумать. Наёмник медленно встал, надевая куртку, но вдруг почувствовал какое-то шевеление сбоку. Бренда повернулась к нему лицом и сейчас смотрела в глаза. Парню почему-то стало не по себе, будто его поймали с поличным за каким-то преступлением. — Томас… не уходи, подожди. Юноша присел обратно, ему не очень-то хотелось с ней разговаривать, но всё же дослушать он решил. — Я хотела… В общем… Прости меня. Я не должна была на тебя так набрасываться. Просто я привыкла никому не доверять и… — Бренда, все нормально, — перебил её брюнет, замечая, как трудно ей дается каждое слово. — Я не сержусь и всё понимаю. Я сам такой же, по правде говоря. Девушка облегченно выдохнула. Томас уже собирался уходить, как она снова заговорила. — Спасибо тебе. Это… Я ценю это и когда-нибудь отплачу, обещаю. На самом деле я уже давно смирилась с тем, что когда-нибудь в скором времени мне придется умереть. Но Хорхе… Он так любит меня. Он мне как отец и… Я держусь ради него, потому что моя смерть сломает его окончательно. Я нужна ему, как и он мне. Выслушав исповедь девушки, Томас кивнул и вышел из палатки. Настроение почему-то упало. Людям нужны люди, а у него никого нет, кроме себя. Всегда своего общества ему хватало сполна, но сейчас… Смотря на окружающих, сердце почему-то болезненно сжималось. У них есть смысл жизни, они готовы пойти на смерть ради своих любимых. А какая цель у него? Уже какой раз за день Томаса силком вырывали из собственных мыслей. Хорхе подошел к нему и вдруг… обнял. — Hermano, — обратился к нему латиноамериканец, а Томасу показалось, что его голос дрожит, словно от слёз. — Если бы с ней что-то произошло, я… наверное, сошел бы со своего чёртового ума. — Я понимаю… Идите поговорите, она очнулась, — ответил брюнет, а Хорхе ему кивнул и уже было отправился в палатку, но, вспомнив что-то важное, обернулся: — Теперь я твой должник.***
Смеркалось. Какой-то мужчина любезно вызвался проводить Томаса до своеобразной столовой. Под навесом располагалась небольшая кухня, откуда пахло чем-то вкусным. Живот парня одобрительно заурчал. Он уже и не помнил, когда последний раз нормально ел. Неподалеку в хаотичном порядке были расставлены столы, а кто-то сидел прямо на земле или на камнях. В таком положении он и увидел глэйдеров. Они расположились дальше всех и о чём-то беседовали, иногда улыбаясь. Взяв свою порцию, Томас направился прямиком к ним, но по пути наткнулся на Ариса в окружении всё тех же девчонок, Гарриет и Сони, если ему не изменяла память. Проходя мимо них, он услышал часть их разговора и чуть не выронил свою еду. — Мы потеряли двух наших по пути сюда, Кэт и Люси, — рассказывала Гарриет. — Их будто убили выборочно, и мы даже не знаем, кто и зачем. Сначала мы думали, что это жители заброшенных городов, не до конца сошедшие с ума шизы, но… всё делалось быстро и чисто. Просто единственный выстрел и дальше… тишина, — девушка безучастно ковырялась в еде. Видно, кусок в горло не лез. Но вторая, светловолосая Соня, разрушила давящую тишину. — Господи, Арис, — она в очередной раз обняла парня. — Мы думали, что больше никогда тебя не увидим. Томас решил больше не привлекать к себе внимания, подслушивая их разговор, кивнул им в знак приветствия и пошёл дальше. Снова думать о задании ему не позволил звонкий голос Минхо, который заприметил брюнета издалека. — Так, так, так. Вы только посмотрите, — во все тридцать два улыбнулся он. — А вот и наш герой пожаловал. Хорхе нам все уши прожужжал, воспевая тебя. Ты там в лаврах ещё не потонул? Томас вдруг ощутил, что смутился. Ну и какого хрена он краснеет перед этим наглым азиатом, как школьница? Где, спрашивается, потерял свою маску безразличия ко всему? Брюнет не нашелся, что ответить на издёвки Минхо, поэтому лишь неопределенно пожал плечами и начал есть. — Да ладно тебе, Томми, не скромничай. Ты спас Бренду, хотя знал её всего лишь сутки. Это достойно похвалы. На лице Ньюта заиграла его чудесная улыбка, и Томас вдруг забыл, почему злился буквально секунду назад. У блондина как будто была собственная нескончаемая батарейка счастья, и он бескорыстно делился её энергией с окружающими. Но в то же время он не был весельчаком и шутником, как его лучший друг, Минхо. Он был лучиком света, который в нужный момент мог спрятаться за тучей, становясь серьезным и рассудительным лидером. — Обычно я таких подарков незнакомцам не делаю. Даже не знаю, что на меня нашло… — решил всё-таки подать голос брюнет. — Мне сделал, — тихо проговорил Ньют, но Томас его услышал. Внутри предательски кольнуло. Ему придется выполнить задание, и он чувствовал: нужный момент представится совсем скоро. Но сейчас парень просто наслаждался тихим потрескиванием костра и стрекотом насекомых. Он с интересом слушал рассказы ребят о времени, проведенном в Глэйде. Искренне смеялся тому, как однажды Фрайпан решил поэкспериментировать с продуктами, привезенными из Лифта, и, сделав «экзотическое блюдо», чуть не отравил всех мальчишек. Смеялся до боли в животе, когда узнал, что Ньют запер в душе какого-то парня, который всех раздражал, и забрал его одежду, а потом этот парень голышом бегал за ним по всему Глэйду. Томас представлял, что бы было, окажись он с ребятами в Лабиринте. Стали бы они лучшими друзьями? Или, наоборот, с его-то характером он мог вполне оказаться на месте того невезучего паренька. Но сейчас это было не важно. Сейчас, смотря на счастливую улыбку Ньюта, где-то глубоко внутри Томаса поселилась уверенность в том, что всё обязательно будет хорошо. Сейчас он впервые в жизни ощутил себя на своём месте.