WCKD Games

« No, I don't wanna fall in love… with you. »

В эту ночь Томас спал очень беспокойно. У костра парни просидели до полуночи, а когда разошлись по своим палаткам, брюнет повалился на лежанку без задних ног. Он сильно устал за всё это время. Долгая изнуряющая дорога без перерыва на отдых давала о себе знать. Даже раздражающий храп Фрайпана, который достался Томасу в соседи, не тревожил сон юноши, пока это не сделали… воспоминания ли? Картинки сменяли друг друга, словно кадры в фильме, и Томас не мог ухватиться хотя бы за одну из них. Вот женщина пробирается сквозь толпу взбунтовавшихся людей и держит на руках маленького мальчика, который со всей силой обнял её за шею. Повсюду шум: вой сирены, крики, лай собак. Мальчику страшно. Его мама подходит к самому ограждению, где стоит до зубов вооруженная охрана, и опускает сына на землю. «Нет, мама, я не хочу никуда идти, пожалуйста, я хочу остаться с тобой», — всхлипывает ребенок и снова тянет ручки, чтобы обнять женщину. «Всё будет хорошо, Стив. Обещаю, они ничего тебе не сделают, ты будешь в безопасности», — брюнетка обняла сына, по её лицу потекли слёзы. Один из охранников с вышитой серебряной эмблемой «ПОРОК» на рукаве грубо разрывает их объятия, взяв мальчика на руки и унося его всё дальше и дальше от больной матери. «Нет! МАМА!» — отчаянно кричит ребенок. Он бьёт мужчину по плечу, пытается вырваться. Материнское сердце разрывается от нестерпимой боли, но она знает, что поступает правильно, потому что в скором времени, возможно, и не вспомнит любимого сына. «Я люблю тебя, Стивен!» — успевает крикнуть она до того, как ненавистный солдат ПОРОКа сядет в машину. Дальше только тьма. Сквозь сон Томас чувствует влагу на щеках, но налитые свинцом веки не хотят открываться. Картинка меняется. Мальчик сидит в углу около окна поезда, обняв дрожащими руками колени. Ему безумно страшно. Он один и не знает, куда его везут. Ребенок пытается отвлечься, но через стекло видит только разрушенные здания и беснующуюся толпу, которая заставляет вспоминать о матери. Брюнет со всей силы зажмуривается и надеется, что всё это — лишь страшный сон. Но он не просыпается. — Тебе страшно? — мягкий голос заставляет ребенка открыть глаза. Перед ним стоит парнишка со светлыми волосами и тёмными карими глазами. Он выше Стивена, да и смотрит уверенным взглядом свысока, что делает его старше. Мальчишка храбрится и в отрицании мотает головой. Блондин на это тепло улыбнулся и присел рядом. — Бояться — это нормально. Каждый человек чего-то боится, это и делает нас людьми, в отличие от них… — он указал пальцем в окно, где несколько зараженных руками раздирали труп собаки. Стивен вздрогнул и отвёл взгляд, на глаза снова навернулись слёзы. — Мне вот, например, очень страшно, — продолжил светловолосый, увидев, что только ещё больше напугал мальчонку. — Страшно от неизвестности, ведь никто не знает, куда нас везут. Страшно за свою потерявшуюся маленькую сестренку. А ещё, что когда-нибудь я превращусь в одного из них… Брюнет поднял на мальчика свои пронзительные карие глаза и прошептал: — Мне тоже. — Тогда давай бояться вместе, — тепло произнес блондин. В тот момент Стивен почувствовал себя в безопасности. Томаса лихорадит. Он сжимает одеяло и утыкается в подушку, чтобы своими болезненными стонами никого не разбудить. В груди будто разверзлась дыра, и все внутренности вытащили наружу. Ему нечем дышать. Парень давно потерял связь с реальностью, не различая видения и действительность. Почему он не может проснуться? В комнате горит приглушенный свет. Томас опирается руками о кровать по обе стороны от чьей-то головы. Лица различить невозможно, но когда он наклоняется к тонким губам, то понимает, что нежность пересиливает в нём желание. Брюнет покрывает поцелуями каждый миллиметр атласной кожи, каждую родинку. Он целует глаза, нос, а затем губы, проводит языком за ухом и спускается по шее к острым ключицам. Томас осознает, что это парень, когда чувствует своим бедром его возбуждение. Добирается до сосков, облизывая каждый из них, покрывает поцелуями живот и в ответ получает судорожный всхлип. Он не торопится, растягивая момент как можно дольше, сейчас Томас хочет лишь доставить удовольствие любимому человеку. Любовь… Да, брюнет понимает, что это именно она. Юноша никогда бы не почувствовал к одноразовому партнеру трепет и тепло, переполняющие его изнутри прямо сейчас. Томас знал это тело наизусть, изучил все точки, все ниточки, за которые можно подёргать, чтобы парень получил максимум наслаждения. Брюнет поцеловал внутреннюю поверхность бедра, а затем коснулся губами разгоряченной плоти, вызвав у него громкий стон. Он сам еле сдерживался, но сейчас почему-то как никогда хотелось доказать свои чувства, наплевав на собственные желания. Томас ускорил темп, а парень под ним начал судорожно дышать, с силой сжимать простыни и, выгибаясь в пояснице, подаваться навстречу. Когда оргазм накрыл его дикой волной, он выкрикнул одно лишь слово: «Томми». Этот голос брюнет узнал бы из тысячи. Томас резко подскочил в кровати. Лоб покрылся холодной испариной, дыхание сбилось, а штаны приносили болезненный дискомфорт. Он испуганно обернулся, но Фрайпан, бывший повар глэйдеров, спал как убитый. Брюнет тихо встал и вышел на улицу. Прохладный ночной воздух приятно освежал и бодрил, хотя после такого вряд ли потребовалась бы встряска, чтобы избавиться ото сна. Парень подошёл к бочкам и тазам с водой, умылся и остервенело начал тереть глаза, пытаясь прогнать непрошеные мысли. В голове образовалась полная каша, но разбирать всё по полочкам совсем не хотелось. У юноши возникло ощущение, что его как минимум пару раз искупали в грязи, и сейчас он совершенно не знал, как быть и что делать дальше. Пустить всё на самотёк — не по его правилам. Но в то же время с каждым днём вопросов только прибавлялось, а перед обстоятельствами Томас бессилен. Наёмник отошёл подальше от палаток и присел на один из камней. В лагере стояла тишина, дежурные молча находились на своих постах, не обращая своего внимания на брюнета. Видимо, после того как они узнали, что будто бы это он сливал всю информацию ПОРОКа Правой Руке, то автоматически причислили его к «своим». Забавно. Главный убийца и один из ведущих работников организации не приложил ни малейшего усилия, чтобы втереться в доверие к врагам, повстанцы сами приняли его с распростертыми объятиями. Наверняка Ава была бы довольна. Вот только парень больше не уверен в своей преданности её делам, да и задание у него совсем другое. Сейчас это самое задание не дало Томасу продолжить заниматься самобичеванием. — Не спится, Томми? — Ньют присел рядом на камень и снова улыбнулся, а брюнет опять отвлекся на эту улыбку и лишь кивнул в ответ. Знал бы блондин, что он является одной из причин его бессонницы… — Мне тоже. Наступила тишина. Оглушающая, необъятная, но ни в коем случае не угнетающая. Неловкости не было, потому что слова лишние. Сейчас, скрытые от чужих глаз, они оба чувствовали себя свободно, в безопасности в компании друг друга вопреки судьбе и реальности. Парни просидели бы так до самого рассвета, потеряв счет времени, но Томас вдруг осипшим голосом спросил: — Ньют, у тебя никогда не было чувства, будто вся твоя жизнь — обман и фальш? Что ты пляшешь под чужую дудку, сам того не осознавая? Блондин немного нахмурился, а в следующую секунду ухмыльнулся: — Ты действительно спрашиваешь это у такого, как я? Томас почувствовал себя круглым идиотом и поспешил извиниться: — Прости, я совсем не подумал… Ньют посмотрел на него задумчивым взглядом, в котором не было ни капли упрёка. Создалось ощущение, будто его глаза глядят прямо в душу, вскрывая шрамы и вытаскивая наружу все грехи. — Расскажи, что тебя беспокоит, Томми? Не держи всё в себе. Я обещаю, станет легче. Парень не знал, о чём просит. Томасу стало бы легче, если бы он жил в другой Вселенной, где ему не нужно убивать единственного человека, который смог растопить его сердце и заставил ощутить давно забытые чувства. Томасу стало бы легче, если бы никто не вмешивался в его жизнь и позволил ему самому выбирать свой путь. — Ньют, я бы очень хотел, поверь… И когда-нибудь я тебе обязательно всё расскажу, но сейчас я и сам пока не до конца во всём разобрался. Мне нужно время и больше информации, только вот ни того, ни другого у меня нет… «А ещё мне нужна машина времени, чтобы вернуться в тот день, когда я взял папку с твоей фотографией, и никогда к ней не прикасаться, потому что, возможно, через несколько часов ты будешь убит от моей руки. А ещё лучше было бы вернуться в далекое детство и бежать со своим щенком из чёртового ПОРОКа, бежать как можно дальше. Пускай, я не прожил бы и месяца под солнечными вспышками, но зато я умер бы свободным, а не с сомнением о подкорректированных или стёртых воспоминаниях», — горько подумал Томас и ощутил, как невидимая петля медленно, но верно, затягивается на его горле. Блондин будто прочитал его мысли и, потерев рукой свою шею, сказал: — Знаешь, не важно, кем мы были до этого момента. Прошлое должно оставаться в прошлом. Важно лишь то, кто мы теперь и что делаем прямо сейчас. — Но что, если ошибки прошлого не отпускают тебя, и ты не можешь от них избавиться, как бы этого ни хотел? Вопрос Томаса так и повис в воздухе без ответа. Брюнет снова невольно засмотрелся на профиль Ньюта. Парень удивлялся этому идеальному сочетанию его интеллекта, мудрости и красоты. Как же можно лишить такое чудо жизни всего лишь из-за того, что матушка-природа не поцеловала при рождении, не одарила иммунитетом? — Сегодня очень тёмная ночь, даже звёзд не видно, — задумчиво проговорил светловолосый юноша, поднимая глаза к небу и нарушая застоявшуюся тишину. — Хотя с того момента, как мы оказались в Жаровне я ещё ни одной не замечал. Может, Солнце и этого нас лишило… Как думаешь, Томми? — Не знаю, Ньют. Я ни разу не видел ни звёзд, ни Луны, только читал о них. Возможно, и правда наша атмосфера слишком загрязнена, и мы больше никогда не станем им свидетелями. — Надеюсь, ты ошибаешься, потому что это незабываемое ощущение… В Глэйде после отбоя я уходил как можно дальше в лес, прислонялся к одной из громадных стен Лабиринта и смотрел на звёзды. Маленькие, но яркие точки на чёрном небе… Я сравнивал их с человеческими жизнями. Кто-то рождается под известной фамилией, но не достигает ожидаемого величия, а кто-то добивается всего сам, и его имя увековечивается на страницах истории. В любом случае, каждый из нас играет свою роль. И пусть, как оказалось, звёзды в Глэйде были всего лишь голограммой, проекцией, для меня это нечто большее, один из немногих поводов для радости. Когда-нибудь и нашем небе загорятся звёзды, Томми… А после этой долгой и тёмной ночи наступит рассвет, — прежняя сосредоточенность на лице Ньюта сменилась печальной улыбкой. — Я верю, что где-то там есть место для нас, поэтому сейчас мы не можем сдаться… Ты не можешь сдаться. Я тебе не позволю. Он поднялся с камня, отряхнул свои брюки, похлопал Томаса по плечу и напоследок сказал: — До подъема есть ещё пара часов, иди, отдохни. Нас ждёт тяжёлый день. Момента поспать, может, больше не представится. И не зацикливайся на своих проблемах, чёртова жизнь сама всё расставит по своим местам. Он ушёл, оставляя Томаса с мучительной болью в груди. Выбор из двух обычно самый сложный, а как быть, если его нет? Из любой, даже самой непредвиденной ситуации брюнету не составляло труда выкрутиться. Он всегда находил правильный путь. А сейчас впервые в жизни его одолели сомнения. Парень уже не знает, что правильно, что — нет. В этот раз он просчитался. Тянуть резину стало худшим вариантом из всех, поэтому наёмник твёрдо решил: всё произойдёт завтра. Или он убивает свою слабость и привязанность и продолжает слепо подчиняться его личному кукловоду, Аве Пейдж, либо… Но Томас даже не мог представить, что случится в обратном случае. Как бы то ни было, на данный момент он намерен воспользоваться последним советом Ньюта и отправиться в свою палатку с огромным камнем на душе, тянущим его ко дну. Слова блондина резали больнее ножа. Парень сказал, что не позволит Томасу сдаться, но в праве ли был наёмник сопротивляться приказам? На самом деле брюнет уже давно опустил руки. Ещё с того момента, когда позволил ПОРОКу вертеть собой и творить, что им вздумается. С этими мыслями Томас и не заметил, как провалился в удивительно спокойный сон без мучительных сновидений. Ранним утром его разбудил Фрайпан, сказав, что все заканчивают сборы и идут завтракать. Умывшись и приведя себя в порядок, Томас направился к компании глэйдеров. Погода в этот день благоприятствовала дальнейшему переезду. Долгожданная утренняя прохлада вместо палящего солнца придавала сил и бодрила. Поздоровавшись со всеми, брюнет кинул беглый взгляд на Ньюта, который приветливо ему кивнул. Почему-то сейчас Томас не мог смотреть в горящие и полные надежды глаза светловолосого парня. Стыд — лишь малая капля в его море эмоций, нахлынувших новой волной, стоило лишь блондину промелькнуть на горизонте. Юноша тряхнул головой, одёрнув и поругав себя за свою безвольность. Глэйдеры, воодушевленные предстоящими событиями, обсуждали Винса с его армией, планы на будущее, ПОРОК и свою роль в деятельности организации, девчонок из группы B, с которыми они, в особенности Минхо, уже успели познакомиться. Обычные повседневные разговоры, создающие атмосферу нормальности происходящего. Томас особо не вслушивался, потому что у него на душе скреблась, как минимум, целая орава диких кошек. Он, снова погрузившись в свои мысли, пустым взглядом осмотрел присутствующих и понял, что среди них нет Терезы. Брюнет не видел девушку со вчерашнего их прибытия к Правой Руке, поэтому, нахмурившись, озвучил свой вопрос: — А где Тереза? Оказалось, он прервал какой-то бессмысленный спор Фрайпана и Минхо, над которыми во весь голос смеялся Ньют. Ребята вдруг резко замолчали и удивленно уставились на него, поэтому Томас поспешил разъяснить свой интерес: — Просто я не видел её со вчерашнего дня, и мне показалось странным, что она не с вами. Минхо смерил его странным взглядом и указал на выступ горы, где можно было различить силуэт одиноко стоящей девушки. — И что она там делает? Азиат был раздражён и всем своим видом показывал это: — Ей захотелось побыть одной. — Почему? — Да что ты привязался с вопросами?! Поди и узнай сам, если так интересно, — недовольно пробурчал Минхо. Томас лишь пожал плечами, поднялся и пошёл в сторону горного выступа. Он не видел, да и не мог видеть, как его спину прожигал тяжёлый взгляд Ньюта. Отсюда открывался вид на весь лагерь. Тереза стояла к нему спиной и вглядывалась куда-то за линию горизонта, туда, где находились бескрайние поля. Девушку можно было сравнить с натянутой струной: плечи напряжены, спина выпрямлена. Глубоко погрузившись в свои мысли, она не замечала ничего вокруг. — Вот и пришло время поговорить, — голос Томаса разрушил вязкую тишину и заставил Терезу вынырнуть из воспоминаний. Девушка обернулась. — Привет, Том. Думаю, действительно пора, — проговорила она мягко и тихо, немного улыбнувшись. Её обезоруживающая улыбка выбила Томаса из колеи, вся запланированная речь вылетела из головы, а напускной грубости будто и не было. — Зачем ПОРОК послал тебя? — спросила Тереза. Томас опешил. Это он должен был задавать вопросы, а не наоборот. — Не понимаю, о чём ты. — Неужели? — Я же рассказал: ПОРОК проводил над нашей группой свои эксперименты, но в итоге мне удалось сбежать. Лучше скажи, зачем ты здесь? Я видел тебя, работаешь на Аву Пейдж. Лучшая защита — это нападение, не так ли? И Томас решил пойти ва-банк. Глаза Терезы опасно сверкнули, она разозлилась. Девушка в один миг преодолела разделяющее их расстояние и, приблизившись к парню почти вплотную, прошептала: — Не играй со мной в такие игры, Том. Всё равно не выйдешь победителем. Парень почувствовал бегающие по спине мурашки, а девушка отстранилась и уже спокойнее продолжила: — Я повторяю свой вопрос: зачем ты здесь? ПОРОК послал тебя следить за мной или, может… убить? Томас снова её проигнорировал, не собираясь отступать так просто и выкладывать все свои карты. Девчонка явно что-то замышляла, и ему было необходимо узнать, что именно. — Что тебе известно? — Многое, — усмехнулась Тереза. — Например, что ты личная игрушка Пейдж, убиваешь по её заказу. Мелкой добычей не занимаешься, значит, твоё задание — это кто-то из нас… Она играла с ним, с такой легкостью и невозмутимостью размышляя о его работе, что парня это взбесило. — Если собираешься помешать мне, я уберу тебя с пути, и ведь искать никто не будет. Мне нечего терять, — зло процедил Томас. — Ого, попридержи коней, — с лица Терезы не сходила усмешка, она контролировала положение, как бы брюнет ни старался её подловить. — Я с тобой не согласна, каждому есть, что терять, даже если человек об этом и не подозревает… Она задумчиво посмотрела вниз. Томас проследил за её взглядом, натыкаясь лишь на Ньюта, который в данный момент заканчивал приготовления и чистил свою винтовку. Наёмник снова отвлёкся, теряя нить разговора, но девушка вдруг резко к нему повернулась и заговорила: — А если серьёзно, то мы в одной лодке, Том. Знаем истинные цели ПОРОКа, у обоих своё задание, так что бессмысленно идти против друг друга. Я не собираюсь лезть в твои дела, за это можешь не переживать. Только… ответь мне на один вопрос. Честно. Уж удовлетвори моё любопытство. — Ладно. — Ты помнишь о… обо всём, что было раньше? — она неопределенно взмахнула руками в воздухе, не зная, как правильно подобрать слова. — Что? — глупо переспросил Томас. — Воспоминания о прошлом… они вернулись? Парень недоуменно уставился на девушку, будто она заговорила на другом языке. — Значит, нет… Ну конечно, видно же, что ты меня совсем не помнишь, — вслух размышляла Тереза. Она думала, пыталась по кусочкам собрать всю картину, понять планы организации, но, как и Томас, лишь больше запутывалась. — Что ты вообще несёшь?! — наёмник злился. Эти нескончаемые тайны и вопросы безумно раздражали, ему нужно получить объяснения. — Тебе стерли память, Том. Она уверенно утверждала это, констатировала факт, а жалость в её синих глазах ещё больше доводила Томаса до точки кипения. — Ты лжешь. — Мне незачем врать. По моим расчетам память уже должна начать пробиваться. Тебе ведь снились… необычные сны? Брюнета прошиб холодный пот. Он отрицал очевидное слишком долго. Верить человеку, с которым знаком пару дней, — верх безрассудства, но что если он знает девушку намного дольше? Случайностей и совпадений, тем более повторяющихся из раза в раз, не бывает, он уяснил это ещё ребенком. Конечно же, ПОРОК не мог просто так сделать его привилегированным мальчиком, им нужна была уверенность в безоговорочной преданности и подчинении. — В глубине души ты знаешь, что я права. Послушай… я понимаю твоё смятение, я чувствовала всё то же самое, когда меня отправили в Лабиринт. Мы всего лишь пустышки без наших воспоминаний, прошлого, без нашей истории. Оказавшись в Глэйде, я помнила только своё имя — это всё, что нам оставили. И я была одинока, потому что отличалась с самого начала. Единственная девушка, да ещё и с запиской «Она последняя из всех». Как, ты думаешь, меня восприняли? И в итоге я решилась на крайние меры… Ты же знаком с устройством Лабиринта? — дождавшись положительного кивка, она продолжила. — Я позволила гриверу ужалить себя, чтобы всё вспомнить. Тогда Минхо меня спас, вовремя догадавшись о сыворотке, которую прислал ПОРОК. Но знаешь, мне было не страшно умирать. Страшнее оставаться в неведении. Страшнее быть пустышкой. Поэтому я прошу тебя, Том… рискни, доверься мне. Клянусь, я смогу тебе помочь и тогда всё встанет на свои места. Только пойдём со мной, пожалуйста. — Куда пойти? — нахмурился Томас. Девушка повернулась спиной к брюнету и к лагерю, снова посмотрев на горизонт. В голову парня закрались сомнения. — Что ты сделала, Тереза? — Я сделала то, что должна. Слишком много людей погибло, я больше не хочу на это смотреть, не хочу терять кого-то ещё. Мы должны найти лекарство. Любым способом, — её голос дрогнул, и Томас увидел, как по щекам обычно спокойной, волевой и сильной девушки покатились слёзы. — О Боже… — догадка ударила по сознанию Томаса внезапно. — Я должна была, — снова повторила Тереза. — Прошу, не сопротивляйся. Но последние её слова парень уже не слышал, он со всех ног побежал в свою палатку. Нельзя допустить, чтобы ПОРОК застал его здесь, да ещё и с невыполненным заданием. Ему нужно бежать, бежать как можно дальше от этой организации с её грязными тайнами. Нужно скрыться от Авы Пейдж, затаиться где-нибудь за этими горами. Там он сможет со всем разобраться сам, по кусочкам восстановит свою память, но никогда больше не будет пешкой в чужих руках. Томас судорожно начал собирать свои вещи, готовить ножи и перезаряжать пистолет. В таком состоянии его и обнаружил Ньют, зашедший в палатку. Блондин очень удивился, когда Томас изъявил желание поговорить с Терезой, которую совсем не знает. Он даже ощутил укол ревности, но поспешил отодвинуть чувства в сторону, снова сменив их на бдительность и настороженность. А сейчас, после разговора Томаса с девушкой, Ньют вдруг застал парня за попыткой побега. Даже дурак сложил бы два и два. — Что происходит, Томми? — брюнет вздрогнул, услышав его стальной голос. Так блондин ещё никогда с ним не разговаривал. Томас повернулся и наткнулся на недоверчивый и разозленный взгляд Ньюта. Парень стоял, сложив руки на груди и перекрыв все пути отхода, своим видом показывая, что ждёт ответа. У наёмника вдруг промелькнула неожиданная мысль: «А вдруг судьба подарила ему очередной шанс, способ распрощаться с прошлым и избавиться от зависимости ПОРОКа, завершив задание?». Недолго думая, брюнет недрогнувшей рукой направил пистолет прямо на Ньюта. Удивительно, но в нужной ситуации он всегда мог дёрнуть спусковой крючок в голове, отключить чувства и включить безжалостного убийцу. Глаза блондина расширились, руки невольно опустились, а эмоции сменяли одна другую. Но в следующее мгновение парень снова принял расслабленную позу, а на лице промелькнула горькая усмешка. Наёмник не переставал ему восхищаться. — Может, прежде чем пристрелишь меня, как собаку, сначала откроешь причину. Расскажешь правду, Томас? — Прости, Ньют. Но я должен… — тихо ответил брюнет. Голос светловолосого действовал на него, словно наркотик, заставляя забыть о своих прежних намерениях. В эту минуту юноша понял, что Томас из прошлого, лучший наёмник ПОРОКа, умер ещё тогда, в первую их встречу, в баре после схватки с последним солдатом. А настоящий Томас стал зависим от этого блондина и ясно понимал: если он не выполнит своё задание сейчас, то уже не сможет выполнить никогда. — Убийцы не просят прощения у своих жертв. Зачем ты устроил весь этот спектакль? — злость Ньюта росла. Парень не боялся и с каждым своим словом медленно приближался к вытянутой руке брюнета. — Смотреть на тебя тошно, Томми. Ну! Чего ты ждёшь?! Стреляй! — прокричал блондин, когда дуло пистолета уперлось ему в грудь. Наёмнику показалось, что он на несколько секунд перестал дышать, посмотрев в карие глаза напротив. Сейчас они стали почти чёрными из-за плескавшихся в них гнева, боли и отчаяния. Чувствуя как душа летит в чёрную бездну, Томас взвёл курок. Раздался выстрел.