Правдоискатель

Лира отвернулась и попыталась унять воспоминания. «Холлиф?! Нет, это невозможно… она не могла! Я ведь своими глазами видела, как она умерла! Этого не может быть! Откуда-то сзади вышла Пинки, неся на спине поднос. — Держи! Вот, молочный коктейль и два… Она подошла поближе и посмотрела Лире в глаза. — Лира, с тобой всё в порядке? Ты позеленела!.. Ну же, по-зе-ле-не-ла! — хихикнула розовая земнопони. Лира притянула голову Пинки к себе. — Пинки, вон там, за два столика справа от меня, — прошептала единорожка. — Кто это? Пинки заглянула через плечо Лиры. — А, ты про Зигзаг? Она в городе совсем недавно… О, Селестия, вы ведь ещё не встречались! Пошли, я вас познакомлю! — Пинки, стой! — прошипела мятная единорожка, но было поздно; Пинки уже перепрыгнула через прилавок. — Зигзаг, подожди! — воскликнула Пинки Пай. «Зигзаг» вздрогнула. Пинки схватила кобылицу за копыто и подтащила её к прилавку. — Зигзаг, знакомься, это моя подруга, Лира Хартстрингс. — Приятно познакомиться, — приветливо улыбнувшись и протянув копыто, сказала Зигзаг. Лира глубоко вздохнула. «Успокойся, Лира. Будь хладнокровна, как Бон Бон». — Мне тоже, — сказала она, не ответив на приветственный жест. — Слушайте, а мы нигде раньше не встречались? По-моему, я вас уже где-то видела. — Нет, нигде, — ответила кобылица; ложь. Она прищурилась. — Вы в порядке? Вы словно призрака увидели! — Может, и так… а может, просто почудилось, — с натянутой улыбкой ответила Лира. Она надеялась, что Зигзаг не услышит бешеный стук её сердца, ибо самой Лире казалось, будто внутри неё дятел неистово колотит в барабан. — И что же привело вас в Понивилль? У вас тут родня, или… — Ах нет, ничего подобного. Я репортёр, — сказала Зигзаг, улыбнувшись в ответ, — и хочу написать статью про Понивилль. Большинство пони знают об этом городе лишь то, что тут живёт принцесса Твайлайт Спаркл, но я надеюсь, что смогу это исправить. Мурашки благословения пробежали по спине Лиры. В словах кобылицы не было ни капли правды. — Это здорово. Знаете, я уже шесть лет живу в этом городе, и с чистой душой могу сказать, что это одно из красивейших мест во всей Эквестрии. — Слушайте, а давайте я возьму у вас интервью? Сегодня, один на один. Знаете, это очень помогло бы мне со статьёй. Лира сглотнула. — Увы, не получится, у меня есть планы на сегодня. — Жаль, ну что ж, тогда как-нибудь потом. Мне всё равно надо обобщить свои записи. Приятно было познакомиться! Надеюсь, ещё увидимся. Как только Зигзаг ушла, улыбка исчезла с посуровевшей мордочки Лиры. — О да, мы ещё увидимся, можешь не сомневаться… — Ты о чём? — спросила Пинки. — Пинки, у нас большие проблемы, — вздохнула единорожка. ------------------------------ Лира трижды стукнула копытом в дверь гостиницы. — Минуточку, — донёсся изнутри голос кобылицы. Спустя пару мгновений послышался звук проворачиваемого в замке ключа и дверь отворилась. — О, Лира Хартстрингс? — спросила Зигзаг. — Неужели вы явились для интервью? Я думала, у вас на сегодня были другие планы. — Планы изменились, — хмуро ответила Лира. — Можно войти? — Конечно. Несколько мгновений Лира стояла в дверном проёме, словно колеблясь, затем всё же вошла и закрыла за собой дверь. Комната выглядела совершенно необжитой, кроме одного угла, где пол был покрыт брезентом. В центре брезентового полотнища стоял большой цветочный горшок, в котором произрастало длинное вьющееся растение с красными листьями. Рядом с горшком лежала небольшая кучка обрезанных листочков. — Простите за беспорядок, — сказала Зигзаг, садясь на брезент. — Я как раз ухаживала за своим растением. Она подняла ножницы телекинетическим захватом. — Никогда не видела ничего подобного, — сказала Лира, не отводя взгляда от вооружённой кобылицы. — И немудрено; оно очень редкое, — сказала Зигзаг, примериваясь ножницами к одной из длинных ветвей. — Его было очень трудно найти, а ухаживать ещё труднее. Чик. Обрезанная ветвь упала на брезент. — Тем не менее, это моё хобби. Кстати, дома у меня растут ещё несколько таких же. Присаживайся, нам о многом нужно поговорить. — Несомненно, — Лира и не подумала садиться. — Я знаю, кто ты, Холлиф. — Холлиф? — спросила кобылица. — Да, кажется, была такая… вроде, та цветочница? Ну что ж, ты права, я и впрямь когда-то была ею. И как же ты об этом узнала? — Тебя это не касается, — отрезала Лира. — Да ладно, не думаешь же ты, что я раскрою тебе свои секреты безвозмездно? Чик. — Почему ты до сих пор жива? Я же своими глазами видела, как ты откинула копыта! — У тебя свои секреты, у меня свои. Хотя понять это вряд ли будет так уж сложно, по крайней мере, общий принцип. Но, возможно, я ожидаю от тебя слишком многого. Понимая, что она вряд ли дождётся ответа на свой вопрос, Лира продолжила. — И что ты забыла в Понивилле? — Да так, осматриваю достопримечательности. Лира раздражённо ударила копытом в дощатый пол. — Не лги мне! Что ты делаешь в Понивилле? Зачем ты это делаешь? Чего ты хочешь? — Чего я хочу? — спросила Холлиф. Чик. — Я всего лишь хочу вернуть нечто, утерянное давным-давно. — И что же это? — Жизнь, — улыбнулась кобылица. — Жизнь? — переспросила Лира, сделав шаг назад. — Да, жизнь, — кивнула Холлиф. — То, что ты начинаешь ценить, лишь когда потеряешь. Скоро ты меня поймёшь. — Т-ты о чём? — запнулась Лира. Холлиф встала, вскидывая ножницы в магическом захвате. — Пойми, Лира Хартстрингс, я не хочу этого делать, но у меня ещё много дел, и я не могу позволить тебе в них вмешиваться. Однажды ты мне уже помешала, и я не дам этому повториться. Холлиф выставила ножницы перед собой, будто кинжал. Направленные на Лиру острия сверкнули на свету. Лира сделала ещё один шаг назад. Её копыто упёрлось в стену. — Если это для тебя что-то значит, — сказала кобылица, отводя оружие для удара, — извини. Прощай, Лира Хартстрингс. Ножницы понеслись в единорожку. — Обломись! Звон, подобный утреннему пению птиц, наполнил воздух. Ножницы застыли на середине своего смертельного броска, затем развернулись и отлетели назад, вонзившись в стену. Холлиф обернулась на голос. В углах комнаты сидели Пинки Пай и Винтер Белль. — Сюрприз! Глаза Холлиф расширились до размера блюдца. — Вы? Но… откуда? — Они были здесь всё время, — сказала Лира. Пинки ухмыльнулась всеми восемью ртами. — Фильтр восприятия; прекрасно подходит для устроительства вечеринок-сюрпризов, и просто незаменим, если нужно застать загадочную пони врасплох. Лира оттолкнулась от стены и двинулась на Холлиф, оттеснив её в центр комнаты. — Я не дура, Холлиф. Я никогда не пришла бы сюда в одиночку. Мне всего лишь нужны ответы. — О, я и не думала, что ты придёшь одна. Я просто не ожидала, что меня смогут обмануть чары. Как и того, что ты приведёшь с собой Пинки Пай. Что же ты такое, Пинки? Одержимая? Колдунья-земнопони? Зельевар? — Нет, нет и нет, — прохихикала Пинки. — Ну, по крайней мере ты старалась. Холлиф ухмыльнулась. — Что ж, признаю, вы хитры, но к несчастью для вас… Её рог вспыхнул, и магическая аура охватила груду срезанных ветвей. Три стебелька из неё подлетели к кобылице, свив вокруг её рога некое подобие короны с листьями вместо зубьев. — …Я хитрее. Свечение вокруг рога Холлиф сменилось кроваво-красным светом листьев. Такое же сияние вспыхнуло в её глазах. Звон пронёсся по комнате, когда Винтер Белль попыталась её остановить. Холлиф застыла, удерживаемая на месте невидимой хваткой единорожки, но ненадолго. Рог Холлиф полыхнул ярче и вскрикнувшая кобылка отлетела назад. На миг багровое свечение рога и глаз Холлиф притухло. — Хм-м… я всё еще слабее прежнего, даже с этим, — пробормотала она. — Проклятье — не оправдание для единорога. Впрочем, даже этого должно хватить. — Что ты!.. — крикнула Лира. Пинки бросилась вперёд. — Лира, назад! — крикнула она одним ртом, тогда как семь остальных начали что-то декламировать на неизвестном языке. Винтер Белль уже встала на ноги и от неё начало исходить басовитое гудение. Но Холлиф успела раньше. — Это было забавно. Пока! Кровавое сияние на долю секунды затопило комнату… а потом она взлетела на воздух.