Разбиваясь об лёд

      Когда Шерил появилась в подсобке, Арчи уже был там. Его пальцы то и дело путались в собственных волосах, он заметно нервничал.       Дверь скрипнула, закрываясь за рыжеволосой стройной девушкой. Взгляд глубоких карих глаз таил последние надежды, но стоило Шерил лишь увидеть его, как еле тлеющий уголёк будто задуло резким порывом ветра: раз — и всё закончилось, лишь тоненькая струйка дыма с сухой горечью.       — Ты можешь мне объяснить?.. — Голос её звучал слишком тихо, почти безжизненно, как у смертельно больного, которому и без того известен диагноз.       Арчи кивнул, не решаясь поднять взгляд на Шерил. Казалось, он будто в смятении и раскаивается за совершенную ошибку, — так думала Шерил. Опрометчиво, как оказалось.       — Почему ты так поступил?..       — Прости, Шерил… — начал Арчи, и стоило ему только поднять взгляд, как и без лишних слов всё прояснилось: достаточно налеталась, пришла пора сдавать крылья. — Я не знаю… Что я должен сказать, чтобы между нами снова всё стало, как прежде?       — Когда именно «прежде», Арчи? — Она не желала снова обманываться. — Какие временные рамки конкретно ты имеешь в виду? — Голос чуть заметно дрожал, а на глазах проступили слёзы. Он и не собирался оправдываться, всё исправлять, накладывать на душу Шерил хотя бы словесный пластырь.       — Ты понимаешь, что я имею в виду, — холодно, даже отстранённо, будто и не было между ними тех трепетных моментов за прошедший месяц. Шерил видела, как неловко ему здесь находиться: он то и дело отворачивался, прятал взгляд, опирался на полку с инвентарём и тут же снова скрещивал на груди руки, переминаясь с ноги на ногу. Будто между ними образовалась огромная стена, строительство которой Шерил не заметила.       Как может человек вот так запросто всё перечеркнуть? Это как два разных мира: в одном Арчи Эндрюс смотрит на неё томным взглядом, не отпуская из объятий в собственной постели, а во втором — в нём нет и доли чувств к ней.       — Если тебе было всё равно, кем заполнять пустоту, зачем ты выбрал меня?.. — Слова горчили и жглись на её языке, будто терпкий яд, что вот-вот разъест лёгкие, — дышать становилось труднее.       Всю её жизнь люди обращались с ней так: никчёмная, ненужная, недостаточно хороша. Рядом всегда оказывался кто-то лучше — родители не пренебрегали любой возможностью указать Шерил на это.       Но ведь такого не должно было произойти в истории с Арчи Эндрюсом. Тем, кто должен стоять бок о бок с ней и отважно отбивать все тяжелые подачи судьбы. А по итогу оказался тем, кто списал её за ненадобностью, как бесполезную вещь по истечении срока годности.       — Тебе было плохо со мной? — Приподняв вопросительно рыжие брови.       «Чёртов идиот. В том-то и дело, что мне было слишком хорошо. Оттого-то теперь и так плохо». Шерил не верила собственным ушам: как он мог спросить у неё такое? Будто всё, что между ними было, — лишь временный способ достижения удовольствия, не более того. Чёрт возьми, они даже строили планы на счастливое будущее! Арчи смеялся, предполагая, как пройдёт первый совместный ужин их кардинально разных семей. Шерил хохотала в ответ, представляя выражение лица собственной матери и подумывая, сколько же она готова отдать, только бы иметь возможность это увидеть.       — Ты что, издеваешься?.. — Слёзы начали свой путь по её щекам. И Шерил разразилась бы к себе ненавистью за это, но всё, чего она сейчас хотела, — добиться хоть каких-то разъяснений от Арчи Эндрюса.       — Шерил, не надо… Мне жаль, что всё так получилось. Но ты подумай сама, что сказали бы наши родители про эти отношения? Как бы мы появились вместе в школьном коридоре?       Её губы разомкнулись, будто она хотела что-то сказать, но, как пёстрая рыбка в аквариуме, просто ловила воздух ртом. «Что он такое несёт?! Какие отвратительные оправдания! — вопила она про себя. — Арчи Эндрюса волнует общественное мнение? Хватит разыгрывать передо мной эту жалкую пьесу!»       — Нам было хорошо вместе, и я, как и раньше, ни о чём не жалею… — Неужели эти слова должны хоть сколько-то исправить ситуацию? «Да и почему, собственно, ты должен жалеть?» — тоненьким писком гордость Шерил пробивалась к её замутнённому рассудку.       Тошнотворным накатом едкая догадка закралась у неё в голове. Шерил подняла на него взгляд.       — Ты и не расставался с Вероникой всё это время, правда?       Она видела, как он стиснул зубы, не отрывая взгляд от пола. Чувство стыда, очевидно, не давало заглянуть ей в глаза.       — Шерил, давай закончим это. Прости, что так получилось. Но… Думаю, ты уже поняла… — он мямлил, запинаясь, — я люблю Веронику.       Как апперкот в челюсть, наделённый нокаутирующей мощью. Она снова разбилась об лёд, но на этот раз не о тот, что на реке Свитуотер. А об ледяную глыбу под названием «Арчи Эндрюс».       Шерил не помнила, как добралась домой в то утро. Закончив разговор с парнем, что по плану должен был согревать её сердце, а на деле без зазрения совести жестоко разбил его, она вылетела из школы, снова чувствуя, что одиночество неподъёмным грузом свалилось на её плечи.       Боль разъедала, как инъекция проникала через кровь в мозг и затмевала рассудок. Казалось бы, все слёзы уже пора выплакать, но они снова откуда-то брались. Нужно что-то с этим делать. Бежать, мчаться без остановки, царапать ногтями стены — чтобы до мяса и в кровь, — пусть будет больно телу, ведь терпеть разорванное сердце уже больше нет никаких сил.       Не накидывая на плечи даже куртку, Шерил выбежала из дома, прихватив с комода ключи от недавно прикупленной матерью машины. На деньги от её нового хобби. В любой другой ситуации Шерил даже не прикоснулась бы к вещи, полученной таким путём. Но сейчас ей было плевать на всё, даже на моральные устои, так накрепко засевшие в сознании.       Слёзы уже не лились, и она, уставившись на дорогу, будто зомби, мчалась к реке.       Делая новый шаг босой ступнёй, она касалась обжигающей поверхности замерзшей воды.       «Не Арчи Эндрюс во всём этом виноват. Я сама спланировала, сама этого хотела. — Внутренняя борьба велась в Шерил с применением различных суждений и доводов: — Он поддался на мою провокацию, а потом пожалел меня… Могу ли я судить Арчи только за то, что сама вызываю лишь жалость? — Хлесткий удар ветра будто пощечиной отразился на её щеке, но она ничего не почувствовала. — Могу ли я винить его за то, что ему, как и мне, просто хотелось тепла?.. И это я не смогла удержать. Не смогла дать достаточно всего, чтобы он захотел остаться. Но я так старалась… — Дыхание срывалось от охваченных морозным воздухом лёгких, и даже собственная мысль отдавалась в Шерил резким уколом, будто нежной кожей по кромке острого льда. Слезинка проследовала по её щеке и, поблескивая в предрассветном свете, полетела вниз. — Я ведь так старалась… Просто не смогла стать для него «той». Получается, никогда бы ей стать и не смогла… Его сердце давно занято. Свой выбор Арчи сделал ещё до всего этого. До меня. А я… Я просто… — Шерил почувствовала лёгкое покалывание в онемевших пальцах, словно мороз всё же начал пробиваться через стену, выстроенную её сознанием. — Он даже не осмелился сказать мне правды. По его мнению, после всего этого я не заслуживала честности в ответ? Даже Арчи Эндрюс не имел права ни с кем так поступать! Подло играть на моих слабостях. Это он запутался в своей роли мафиози, которую никак не мог потянуть. Это ему надоело быть кем-то другим, лезть вон из кожи, только бы оказаться достойным стоять рядом с семейством Лодж. Неуверенность сыграла с Арчи злую шутку, и уж точно не я должна расплачиваться за это. По крайней мере, не я одна. Он и наполовину никогда не был тем, кого я в нём по собственной глупой ошибке видела». Если бы губы не онемели настолько сильно, она бы непременно изогнула их в коварной улыбке. Именно такой, что в совершенстве овладела ещё до перехода в старшую школу Ривердэйла. Озноб завладел телом Шерил Блоссом, и, не чувствуя своих конечностей, кое-как переступая с ноги на ногу, она понеслась к машине.       Вставить ключ в замок зажигания получилось далеко не с первого раза. Шерил ждала целых десять минут, пока машина начнёт прогреваться и салон постепенно заполнится тёплым сухим воздухом. Отогревая руки и ноги, она смотрела на кромку леса, из-за которого уже показалось солнце. Этот новый день не станет похожим на прежние.       Спустя несколько часов Шерил заявилась в школу с сияющей улыбкой на алых губах. Черное мини открывало шикарные длинные ноги, натренированные на занятиях в группе поддержки. Уверенной походкой она прошагала к кабинету биологии, оставляя за собой завороженные взгляды, устремленные ей вслед.       Как бы там чего ни было, но становиться призраком самой себя из-за какого-то трусливого засранца Шерил не собиралась. И её дыхание даже почти не сбилось, когда она столкнулась с Арчи Эндрюсом в дверях кабинета.       Увидев её несломленной, да ещё и в таком соблазнительном ярком одеянии, Арчи посмотрел на неё в восхищении. Она видела, как с желанием засияли его глаза. Шерил почувствовала отвращение, с небольшой лишь каплей самодовольства: «Так-то, Арчи Эндрюс, однажды тебе слишком повезло касаться всего этого, теперь оставайся лишь сторонним наблюдателем!»       — Я заеду к тебе сегодня вечером?.. — вкрадчиво, шёпотом, наклонившись к ней ближе.       Шерил не поверила собственным ушам. Она изящно наклонила голову набок. Затем раздался смешок, а через секунду она залилась издевательским хохотом.       — Пошёл ты к чёрту, Арчи Эндрюс! — бросила она ему, покидая помещение.       «Идеальных не бывает. Не спасёшь себя сама — не станет этого делать и никто другой».       И стоило ей снова оказаться в коридоре, как из-за угла показалась Вероника Лодж. «Сама судьба посылает мне эти встречи», — ни секунды не сомневаясь, подумала Шерил. Арчи оказался чертовски неправ, примерив на себя роль бога, играя её чувствами, будто имел на это право. Но ведь он лгал им двоим. И будь Шерил на месте Лодж, разве не хотела бы знать правду?..       — Мне очень жаль, дорогая Вероника, но эти несколько недель я спала с твоим парнем. — Шерил пожала изящными плечами и зашагала дальше, не дожидаясь ответных реплик недоумевающей Ронни.       «Ну что, Арчи Эндрюс, попробуй оправдаться теперь».