Protagonist

      После инцидента в кафе, Чимин перестал отвечать на звонки Соен и даже ее личные попытки заговорить. В его жизни словно исчезло это имя, и самой девушке от этого было неспокойно. Она хоть всегда и пыталась свести Чимина с Юнги, но лишь потому, что обоих считала замечательными людьми, а любовь между мужчинами более искренней. Она была влюблена в Юнги и всегда знала, что он в ответ ее никогда не полюбит, потому и не ждала. Но искренне хотела, чтобы однажды этот человек смог ощутить какого быть в обществе любимого человека и смог бы открыться. А вот Чимин… Он для нее со старшей школы был лучшим другом. Поэтому, она хотела отдать ему самое лучшее, что имела — любовь к Юнги. Так и получилось, что ее нездоровая привязанность к геям создала в картине маниакальную идею свести их вместе, правда, если разобрать все более детально, кроме рандомных фраз с такими наклонностями, действий она не предпринимала, хотя могла.       Наверное, потому что нашла точку невозврата в отношениях с этими людьми, возвращение домой сейчас ей казалось спасением. И она даже была удивлена, что Чимин и Юнги — оба пришли провожать ее на вокзале. Не меньшим удивлением стало и появление Чон Чонгука.       — Ох, я так рада, вы все пришли! — она заулыбалась, но в этом читалась некая напряженность.       Когда отношения между ними всеми стали такие?       Она даже не понимала почему Юнги так холодно начал обращаться с Чонгуком, а Чимин старался избегать с ним контакта, хотя последний и не пытался его начать. Атмосфера была траурной, но вовсе не потому, что все не хотели отпускать Соен. От этого становилось еще более не по себе.       — Почему Тэхен не пришел? — Юнги грозно посмотрел на Чона, а тот в ответ лишь пожал плечами. — Как это ты не в курсе? Ты же его парень.       — Я не буду из-за этого вторгаться в его личное пространство. Он сам решает куда мне можно, а куда не лезть.       — Серьезно, блять? — Юнги хмыкает и на этом завершает разговор.       А ведь на деле Чонгук вообще сюда заявился только теша в душе маленькую надежду увидеть своего же парня, чтобы сообщить ему об одобрении проекта. Тот ведь так хотел, чтобы Чонгук принял участие, а теперь даже не интересовался прогрессом и просто пропадал без вести.       — Знаете, если у меня получится, то я постараюсь поступить в институт в Сеуле и буду ближе, — неловко начала девушка.       Какого было бы вам говорить с людьми, среди которых ваш бывший, лучший друг, который обижен и больше не желает вас знать и еще один человек, у которого даже статуса нет и он просто не верит в ваше существование. Паршивое ощущение. Однако почему-то именно эта фраза все исправила.       Чимин удивленно поднял взгляд на подругу:       — Ты собралась учиться?       — Отец настоял… Говорит, что я должна быть в Сеуле, тут больше возможностей.       — Он прав, — кивает Юнги.       — Но ты же заваливаешь все экзамены! Как ты их будешь сдавать? — Чимин внезапно показал свою взволнованность от этой новости.       — Я начала готовиться.       — На кого поступаешь?       — Хочу быть косметологом…глупо, да?       — Нет! — тут Чимин как переродился и даже за руку схватил девушку. — Ты молодец! Нужно продолжать! Тебе же всегда все это нравилось, у тебя должно получиться!       — У тебя было почти два по химии, — внезапный голос Чонгука просто рушит все мечтания ребят.       — А там нужна химия? — удивленно интересуется Чимин.       — Да.       — Ох, Соен, выбери себе другую специальность… Может…       — Я учу! — гордо заявила девушка посмотрев на Чона.       — Но этого, наверняка, мало, — хмыкает Чонгук и скучающе зевает. — Я пойду, раз Тэхен не пришел.       — Подожди, — в разговор внезапно встрял и Юнги. — Если ты позанимаешься с ней, она точно поступит все сдав!       — Неинтересно, — равнодушно отвечает Чон.       — Струсил?       — Что?       — Что не справишься.       — Я смог выпустить Тэхена и продержать его в институте уже год, есть ли что-то, с чем я еще могу не справиться после такого? — гордо заявляет Чонгук.       — Да, помоги и Соен! — уверенно поддерживает друга и Чимин.       — Пожалуйста! — и Соен уже видит в этом некую надежду, бросается к парню своего друга и берет его за руку, тот брезгливо пытается выдернуть ее на свободу. — Тэхен будет так гордится мной, если я смогу поступить! Я ему скажу, что это все благодаря тебе! Представляешь, как он будет рад!       Женщины всегда более хитрые и могут влиять на сердца доверчивых мужчин, вот и сейчас она нашла самую важную ниточку в сердце этого чертова гения и болезненно за нее потянула. Теперь тут была задета не только гордость, ущемить которую не давала самооценка. А теперь был повод эту самооценку и потешить, да еще и благодаря Тэхену! Он тут же обернулся и немного расслабил руку, чем показал Соен уже свое смятение насчет этого предложения, а не категорический отказ. Девушка, конечно же, это заметила.       — Он всегда говорил о тебе, что ты не оставишь в беде, и потому ты ему так нравишься. И что это только кажется, что ты черствый, а на деле ты чуткий и понимающий, — привирая любые показания Ким Тэхена, Соен шла своей цели и она ее добилась.       — Хорошо, я подтяну тебя по нужным предметам. Но для этого тебе нужно быть в Сеуле.       — Быть… в Сеуле… — обреченно говорит Сон.       — Да. И у меня ты жить не можешь, моя сестра иначе от нас не отстанет пока мы не родим ей племянников, — спокойно заявляет Чонгук. — Тогда Тэхен перестанет уже нами восторгаться.       — Верно, — девушка моментально обернулась к Юнги.       — У меня одна кровать и та занята не только мной. Я ебал брать туда еще и тебя.       И как по счастливому стечению обстоятельств, на моменте уже некого отчаяния в далеке раздался писклявый женский голосок.       — Соен!       — Дахи! — ответно радостно вскрикнула девушка и побежала ей навстречу. — Ты тоже пришла!       — Я думала опоздаю! — вопила та и пищала от радости, а потом отпустила подругу из объятий и подошла к своему парню.       Юнги лениво приобнял девушку и поцеловал в висок.       — Дахи, если Соен у меня поживет, ты не против?       — Что?       — Чонгук согласен с ней позаниматься, чтобы она поступила…       — Давай поговорим в стороне, — хмыкнула та и отвела своего молодого человека, кокетливо извиваясь вокруг него. — Лапонька, ты же понимаешь, что я не потерплю эту стерву возле тебя! Она же твоя бывшая, снова трахаться с ней вздумал?       — Нет, ты что, для этого у меня есть ты, — как голодный кот, Юнги промурлыкал. Да, эта девушка смогла сделать из свободолюбивого Мин Юнги настоящего верного пса и кто знает какими приворотами, потому что от ее ауры он становился сам не свой.       — Тогда пошли ее в привычной тебе манере. Я не хочу, чтобы сучки были возле моего малыша. И да, там такси ждет у входа, сходи оплати.       — Что?       Она же лишь мило чмокнула его в нос и вернулась к своей подруге, пока Мин побежал оплачивать такси, что деньги крутило за минуты. Но пока он еще об этом так же не в курсе. Дахи же вернулась в разговор.       — Мы поговорили и Юнги против, — жалостливым голосом проговорила девушка, беря руки своей подруги. — Прости, я сейчас живу у него и он не хочет, чтобы ты нам мешала! Такой вредный! — подхихикивает она и поворачивает голову к Чонгуку. Столь близко она видит этого человека впервые, зато как-то слышала от своего молодого человека о том, как «этот сученыш богат, аж завидно». Да и одежка на нем была, как отметил ее наметанный взгляд, не из дешевых, хотя и неброская. Обыватель не подметит стоимость его одежды.       — Ого, а ты же Чон Чонгук? — ласковым голосом проговорила Дахи и с глазами полными восторга подлетела к парню, пожимая ему руку.       Чонгук же немного опешил, но из уважения к Юнги-хену пожал руку в ответ, хотя особа его интересовала еще меньше жвачки, приклеенной вон в том третьем углу шестой плитки пятого ряда. Грубо говоря, ему было более чем все равно на нее. Однако та настаивала на обратном.       — Я так много слышала о Вас…можно на «ты»? Ты же меня младше, так к чему формальности. Можешь называть меня нуной, — она говорила все это таким сладким голосом, что Соен с Чимином невольно переглянулись, немым вопросом спрашивая друг друга что сейчас происходит. А вот что происходит понял зато Чонгук — удивительное явление этого дня, но он же не зря так много времени тратил на изучение глупых штампов в различных романах. Потому коротко ответил:       — Я гей, — тем самым заставив лицо Дахи измениться до неузнаваемости. — Но если тебя это не смутило, могу и нуной назвать, — равнодушно проговорил Чонгук, во второй раз за вечер выдергивая свою руку и уходя прочь.       — Что? — Дахи обернулась к Соен. — Он меня сейчас отшил что ли?       — Он правда гей, вроде как, — кивает Сон. — У него и парень есть, но только…почему тебя это волнует? Гомофоб? Ой, они же такие милые оба.       — Да нет, ничего, — Дахи снова улыбнулась.       — Ах, надо спросить, могу ли я жить у Тэхена, — грустно говорит Соен и набирает номер. Но тот снова не отвечает.       — У меня, — подает голос Чимин.       — Что?       — Можешь пожить у меня, если не будешь доставать с разговорами о геях, — он подошел ближе к Соен и посмотрел ей в глаза, по иронии судьбы, их рост почти не отличался. — Хоть одно слово скажешь про это и я тебя быстро заткну.       Чонгук нервно кусал губы выходя с вокзала. Пока остальные стали разбираться касательно Соен и ее нового плана поступления, у него все мысли были о том, что даже подруге Тэхен не отвечал. Сжимая телефон в руке, он все еще смотрел на один из многочисленных номеров в нем и думал стоит ли набрать. Чонгук никогда не знал, в какой момент и куда ему нужно вмешиваться, а где остановиться, и сейчас в нем боролись желание и совесть. В итоге, совесть проиграла и палец дернулся, набирая чужой номер. На том конце послышались гудки. Чонгук уже и не вспомнит тот момент, когда гудки на том конце могли вызвать в нем столь много страха и опаски. Парень лишь расхаживал из стороны в сторону, периодически бросая взгляды на уходящих друзей. Но тут же скрываясь снова. Неожиданно, но на том конце ответили.       — Да? — снова усталый голос.       — Тэхен? — неуверенно произнес Чонгук.       — А есть варианты, глупый же вопрос, — с усмешкой пародирует Тэ своего парня и слышится просьба подождать, после чего Тэ скрывается видимо в более тихом месте.       Сердце греет мысль, что тот не ответил на звонок подруги, но Чонгук все еще особенный, единственный, кто может пробиться через нежелание друга говорить с внешним миром.       — Ты в порядке? — осторожно спрашивает Чонгук.       — Конечно. Что-то хотел?       — Ну, — неуверенно говорит младшим и только теперь замечает, что на лице застыла улыбка от разговора с этим дурачком, что от его даже уставшего голоса в груди бьется так быстро. — Мой проект одобрили, в сентябре я участвую с ним в тендере, хотел, чтобы ты знал.       — Правда?! Я знал! — усталый голос в секунду превращается в радостный и звонкий, Чонгук и сам уже начинает смеяться на такое. — Я безумно рад за тебя. Ты такой молодец, Чонгук. Я за это просто обязан угостить тебя!       — Нет, ты что…       — Нет, серьезно! Я угощу тебя… но не сегодня, ничего? — спокойней говорит тот.       — А мы можем сегодня увидеться?       — Я занят, прости.       — А завтра?       — Тоже не могу.       — Что-то произошло?       — Нет, ничего.       — Ты занимаешься?       — А? — небольшая пауза и тяжелый вздох, а после голос наигранно радостный, но Гук даже не замечает этого. — Да, я нашел одного китайца и занимаюсь с ним, думаю, с носителем языка это очень практично.       — Здорово. Он дорого берет?       — Совсем нет! Я ему помог в одном деле и он так в благодарность, — суетливо говорит парень и чуть тише добавляет. — Мне уже пора. Пока.       И снова только гудки на том конце.       Стоит ли рассказывать с каким трепетом Чонгук ожидал очередного свидания с Ким Тэхеном? Даже его сестра отметила неестественно огромную улыбку на лице брата в день, когда вечером тот собирался на странную встречу. Но она искренне была рада, ведь таким своего брата не видела…никогда! И это грело ее душу, ведь тот сейчас выглядел как нормальный подросток в своем возрасте. Он собирался, прихорашивался и даже спросил ее какую рубашку лучше надеть к джинсам. Он явно был увлечен происходящем. Старшая Чон даже не верила, что ее брата не похищали инопланетяне для этого или не били по голове, но тот сильно изменился. Она даже говорила это своим родителям пару раз, упоминая как сильно за год поменялся их младший и насколько взрослее, человечнее и лучше он стал!       И вот он уже идет на место встречи и, видя Тэхена, почти подбегает к нему, озаряя того непривычно большой улыбкой.       — Случилось что-то хорошее?       — С чего ты взял?       — Ты улыбаешься как-то подозрительно, — спокойно говорит Тэхен, а у самого сердце наружу рвется из-за близости с возлюбленным.       Чонгук суетливо оглядывается по сторонам и, не видя никого лишнего, наклоняется, прижимаясь к теплым губам парня, довольствуясь этой секундой. Ему уже не хватает этого человека в жизни, без него будни становятся снова серыми, нет той теплоты и расслабленности, которую дает он. Сейчас Чон полноценно осознает значение фразы «бабочки в животе». Наверное, именно не видя этого парня так долго, не зная чем тот занят и что будет после, встревоженное состояние и вечный стресс на этой почве, заставил его осознать для себя всю степень собственной влюбленности в человека. Да, Чонгук прижимаясь к чужим губам, признался самому себе, что он влюбился в Ким Тэхена.       — Пойдем, я обещал тебя угостить.       — Хочешь пойти держась за руки? — Чонгук так спокойно спрашивает, что Тэ дергается, особенно когда видит как чужая рука уже тянется к нему.       — Нет! Ты что! Мы на улице.       — И какая разница? Мне все равно…       — Чонгук, мы же рядом, просто давай пойдем спокойно.       Чон хмурится. Раньше бы его Тэхен бы пищал от восторга и неделю еще руку не мыл после их соприкосновения. Ким и сам это понимает, но настроение в последнее время обоснованно паршивое и вовсе не хотелось передавать свою заразную ауру неудачника возлюбленному. Он дарит ему только улыбку.       — Так твою заявку одобрили?       — Пара доработок осталась, но там по презентации и ее оформлению. Я был невнимателен и упустил пару важных моментов в ней, — подмечает Чонгук.       — Ты снова так крут! Я знал, что ты справишься.       — Это было легко!       — Ничуть в тебе не сомневаюсь.       — А у тебя что?       — А я, так, учу китайский, подрабатываю! — смеется Тэхен.       Они идут по освещенной улице и болтают обо всем. Кажется, только с Ким Тэхеном Чон Чонгук может смеяться и улыбаться с такой искренностью. Дурачество того, его активная жестикуляция и совершенно глупые действия заставляют сердце юного гения таять. Ему даже все равно, что слова Тэхена легко опровергаются любыми фактами, просто нравится слушать этот хрипловатый местами голос.       Так как угощать вызвался все же Ким, он осознавал, что повести своего любимого в дорогой ресторан просто не сможет, хотя и безумно хотелось. Будь его ситуация хотя бы на том же этапе, что полгода назад, он бы точно затянул пояс потуже и поголодал пару дней, но в глазах любимого бы не упал. Да и сейчас есть шанс выкрутиться. Они подходят к темно-синей палатке на улице, а изнутри возле уже доносится до потенциальных посетителей аромат жареного мяса. Чонгук такое место даже не сразу воспринимает как общепит, потому что для него это просто странный предмет, иногда вечерами возникающий на улицах города. Внутри он не был и даже не подумал бы зайти, если бы его парень не скрылся в приоткрытой дверце палатки.       Чонгук прошел следом, скептически осматривая все вокруг и хмыкая, брезгующим взглядом озирая бочки, на одну из которых его друг уже присел, подзывая тетушку, чтобы сделать заказ.       — Тут правда не опасно есть? — с нескрываемой брезгливостью, Чонгук протирает салфеткой бочку и постелив сверху еще одну салфетку, усаживается. Его лицо отражает только шок высшей степени.       — Да, смотри, тут же все кушают, — Тэхен рукой показывает на постояльцев и на лице Гука уже отражается ужас. Большинство из сидящих вокруг люди в возрасте или просто перепившие люди.       — Может пойдем в другое место и я угощу тебя? — тихо спрашивает Чон, чтобы его слова никого из окружения не обидели.       — Нет! — встревоженно кричит Ким. — Все в порядке, тебе понравится. Тетушка, принесите два безалкогольных глинтвейна и два рамена с говядиной.       — Глинтвейн?       — Я тоже не знаю что это, но мама как-то в детстве раз мне покупала. Раз уж тут продают, почему нет.       Чонгук кивает на это, но по тяжелому вздоху видно его брезгливое отношение к происходящему. Однако, ради Тэхена, он дает этому заведению шанс и продолжает терпеть взгляды со всех сторон, лишь потому что он своим платком прикрыл нос ,дабы не вдыхать перегар в таком количестве, хорошо, что покурить люди все же выходили на улицу.       Заказ приносят достаточно быстро и Чон снова не скрывает удивления, осматривая посуду, та достаточно чистая, но доверия от того к еде не прибавлось. Тэхен начинает есть первым, демонстрируя, что это съедобно. Это похоже на момент, когда животных в новом доме приучают есть: животное напугано, а новый хозяин начинает кушать первый, показывая, что это не опасно и только после этого маленький пушистик и сам приступает к еде. С такой же опаской, как маленький кролик, Чон начинает есть свой рамен. Тот оказывается съедобным, не достаточно вкусным, чтобы Гук спустил им с рук внешний вид забегаловки и вернулся за еще одной порцией, но раз это то, чем питается его парень, то он определенно должен был пройти такой этап. Он думает лишь о том, что если у них будет общее будущее он, как главный герой жизни Тэхена, должен сделать все, чтобы тот так же начал обходить такие заведения стороной.       Но сейчас они едят и весело общаются, Чонгук рассказывает активно о своей работе, а Ким не прекращает его нахваливать и востаргаться мозгами младшего.       — Кстати, — опомнился Чонгук, посмотрев на время, — мне скоро нужно будет уйти.       — Что? Почему?       — У меня занятие с Соен.       — А, Юнги-хен говорил, что ты будешь готовить ее к поступлению. Но тебе точно нужно идти сегодня?       — Это будет очень тяжело, придется заниматься почти каждый день, иначе мои старания пройдут даром.       — Ах, ясно, — с грустью проговаривает старший и отодвигает от себя пустую тарелку. — Тогда ты правда должен идти.       — Но обещаю, что в другой раз мы проведем с тобой еще больше времени вместе!       — Да, обязательно, — от этих слов на лице старшего зарождается яркая улыбка, а мысли о предстоящем свидании уже греют душу. Тэхен уже скучает, хотя Чонгук все еще сидит прямо перед ним.       — Мне нужно идти, прости, что не провожу, но твой дом, вроде как, очень близко.       — Да, тут буквально пара остановок и я дома. Я не заблужусь! — гордо заявляет парень и Чон поднимается.       Они вместе выходят на улицу, после того как Тэхен оплачивает счет, держатся за руки и теперь спокойно идут к дороге, чтобы Гук мог поймать такси. Отпускать младшего не хотелось, осознавая, что без него его снова выбросит в мрачную реальность. Его солнце снова скрывается за горизонт. Не подарив даже поцелуя на прощанье, Чонгук садится в такси и уезжает, не подумав, чтобы обернуться и хотя бы подарить сегодня своему парню последний взгляд.       Ким Тэхен остается один и его моментально охватывает холод от сильного порыва ветра, потому что теперь ничего не греет. Он кутается в свою одежду и разворачивается, чтобы пойти домой. Завтра утром снова нужно идти к Юнги на работу, снова после бежать на подработку и все что он имеет — это гроши. Гроши, на которые он смотрит и сжимает в своей руке. Хочется плакать от осознания своей никчемности. Но он же уже почти взрослый мужчина, поэтому находит иное решение. Вернувшись в забегаловку, он просит тетушку подать ему соджу, теперь тратя деньги на огромное количество алкоголя. Ведь разве не так многие взрослые заглушают душевные тягости?       Практически в это время, Чимин тащится за девушкой, волоча за собой же ее багаж. Та вернулась в Сеул, чтобы поселиться у Пака.       — Зачем тебе столько одежды?       — Я должна же хорошо выглядеть! — смеется Соен и кивает другу, чтобы двигался быстрее.       — Знаешь, если бы я знал, то точно не стал бы тратить карманные деньги на качалку, а просто бы предложил тебе походить по магазинам.       — Правда? Тогда бы твои карманные деньги точно пошли на благо! — смеется она и вместо ответного смеха, получает кривляния со стороны друга. — Ты ведь тут живешь? А твои родители не будут против моего появления?       Чимин добредает до входной двери небольшого дома и бросает возле нее чемоданы.       — Конечно же, они будут против, поэтому спать ты будешь тут, у порога, — указывает он на входной коврик, служивший украшением дома.       — Ты серьезно?       — Да, — равнодушно отвечает блондин и вскрывает дверь, заходя внутрь и закрывая высокую железную дверь перед носом подруги. Вот только по ту сторону он еле сдерживает смех, благо уже не нужно кривить лицом и душой, играя серьезного человека.       — Эй! Пак Чимин! Что за приколы?! Ты должен был так сказать раньше и я бы пошла жить к Юнги! — пищит девушка и топчет ногами, барабанит в железную дверь кулаками и пытается ее открыть. — Чимин, открой!       Только вот парень не из робкого десятка, он продолжает собой удерживать дверь и, еле давя смех, слушать истерики подруги. В их отношениях всегда было место для подколов друг друга.       — Ты что! Серьезно? Ты уже ушел что ли? — разочарованно выдает после нескольких минут попыток достучаться до друга. — Ладно, тогда я звоню Юнги.       Вот тут дверь распахивается и из двора выглядывает довольная мордашка Чимина с слишком хитрым взглядом.       — Что ты так смотришь?       — Да ладно тебе, брось, Юнги просто пошлет тебя! — выходит парень и снова берет тяжелые сумки.       — Так что мне сказать твоим родителям?       Чимин пожимает плечами и идет к следующей двери, уже ведущий непосредственно в дом, а открыв ее, бросает вещи и на весь дом громко заявляет:       — Мам! Я привел свою девушку, как и обещал. Она в положении и потому поживет у нас пару месяцев! — его крик точно был слышен даже в самых потаенных местах дома.       Девушка хотела бы, чтобы следующим друг крикнул о том, какую смешную шутку он придумал, но тот лишь стягивает обувь и со спокойной душей несет вещи дальше по дому. Соен же обливается потом, не понимая к чему такое: это шутка или все же и правда единственный способ заставить его родителей приютить ее. Руки дрожат и ноги не слушаются, от чего пол неожиданно становится слишком скользким для похода в тонких носочках. Соен выглядывает за один поворот, второй, проходя в гостевую комнату, по которой уже спокойно шел друг.       — Так где они?       — Кто? — не оборачиваясь, интересуется Пак и открывает очередную дверь.       — Родители твои.       — А, уехали еще неделю назад отдыхать, вернуться только осенью.       — Что? — внезапно девушка расслабляется и бежит за Чимином.       — Тогда что за цирк ты тут устроил?       — Какой?       — Про положение.       — А, хотел, чтобы тебе жизнь медом не казалась, — смеется он и подзывает подругу. — Вот, комната для гостей. Я позже принесу тебе постельное белье, а так располагайся. Тут постоянно живут наши родственники, когда родители в городе, так что вот. Позже покажу дом.       — Ах, спасибо.       Соен улыбается, и Чимин говорит про то, что им нужно будет вечерком дойти до магазина, причем сделать это до прихода Чонгука, ибо тот точно будет голодный и захочет хотя бы получить сладкий презент за свои страдания. Соен находит Чимина очень гостеприимным.       Уже вечером, когда все вещи разложены и продукты закуплены, Чимин дает ей запасной комплект ключей и рассказывает что сделать, когда придет ее учитель, а сам скрывается в душевой. Когда уже выходит от туда, Чонгук скучающим видом осматривает владения и лишь тяжко вздыхает.       — Чего такой бледный?       Чонгук привычно игнорирует любые вопросы, которые его не интересуют.       — О, Тэхен, ты тоже пришел? — Чимин меняет тактику и включает свое прекрасное актерское мастерство.       — Тэхен, ты почему? — Чонгук так пугается и оборачивается, ища взглядом своего парня, но того и след простыл, и только теперь младший осознает как глупо попался, ведь дверь никто не открывал и не закрывал, можно было и услышать.       — Я думал ты правда не слышишь меня! — прикрикнул Пак. — А ты скорее действительно просто игнорируешь!       — Не вижу поводов мешать тебе говорить самому с собой, — спокойно отвечает брюнет.       — Вот, Чонгук, вода, — Соен уже подбегает к учителю, выполнив его просьбу.       — Спасибо. Где будем заниматься?       — В моей комнате.       — У тебя нет комнаты! — пылит Чимин и перегораживает им путь. — Чего это вам запираться там, давайте располагайтесь в гостевой.       — Чимин, ты чего, — спокойно его отпихивает подруга в сторону, и Гук проходит следом.       — Освещение там плохое, лампочки давно не меняли. В гостиной намного лучше.       — Мне не принципиально, — заявляет Чонгук и усаживается уже возле невысокого столика, открывая приготовленный учебник и пробегаясь по нему взглядом.       — Хорошо, я передам Тэхену, что вы с Соен в комнате занимались, — с дьявольским смешком говорит Пак и удаляется. Вот только совершенно не рассчитал, что Чонгук не видит в этом ничего плохого и намеков не понимает. А Соен вовсе слишком встревожена предстоящим занятием и ей не до чего нет дела.       Проходит час и уже наступает второй, Чимин сидит в гостиной и пытается тихо смотреть телевизор. Соен его уже несколько раз отругала за то, что он мешает ей сосредоточиться, и потому звук пришлось убавить на такой минимум, что телевизор слышно в радиусе метра от колонки. Пак же этого не замечает, просто посматривает на дверь и сгорает от любопытства, что же творится по ту сторону. Он обнимает несчастную подушку, грызя уголочек, и думает о том, как ему попасть туда и под каким предлогом. Сказать, что тоже хочет слушать лекцию — очевидно, но самостоятельно на такие мучения Чимин не готов.       Не выдержав, он бросает «Я к Юнги» и покидает собственный дом, оставляя друзей в одиночестве.       Когда Чимин добирается до уже родного бара, Юнги лениво стоит за барной стойкой и обслуживает очередного клиента. Думая, как невежливо мешать, Пак хочет присесть спокойно в стороне, но замечает крайне красиво разодетую фигуру девушки на дальнем диванчике, кушающую различные закусочки и попивающую розовый коктейль. Узнав в ней девушку Юнги, он спешит к ней, а теперь замечает и ее красивых подруг, так же развалившихся в этом углу. Не успев окликнуть девушку и подарить ей приветственную улыбку, он слышит разговор:       — Да, он дурачок, — говорит одна из девушек. — А мой недавно мне колье подарил, вот, смотрите, я всего-то сказала, что он меня не любит. Говорю, что все мои подруги хвастаются новым золотом, а мне совсем нечего сказать и это потому, что он такой жадный, — хихикает девушка.       Чимин снова думает о том, как некультурно перебивать разговор, вот только не уходит, а поступает еще более бестактно, присаживаясь спиной к дамам и просто слушая разговор. Так как гость он тут частый, то персонал его признает уже в лицо и прекрасно знает, что все заказы Юнги все равно примет лично у него, и раз тот сидит здесь, то просто ждет их начальника для очередных разговоров.       — Дахи вот хорошо устроилась! — подмечает женский голос. — Нам теперь всегда есть где собраться.       — А главное, что все это бесплатно.       — Отличное заведение, оно очень популярно у богатеньких. Говорят, Бонни нашла тут себе мужа.       — Это того миллионера?       — Ага, она ведь сейчас с ним в круизе!       — Ничего себе. Это и правда хорошее заведение. И теперь можем тут пропадать вечерами.       — Вот только Дахи тут уже ничего не светит, да?       — Юнги такой жадный, вечно говорит, что не может купить мне что-то, потому что деньги копит. Хм, он не так уж и богат, у него это заведение столько сжирает, что чистая его прибыль мизерная. Видите ли, это дело его жизни и ему не жалко вкладываться!       — Нда, но все равно он все время смотрит.       — Пока вы тут, можно попробовать счастье и, если что, я просто обижусь, указав на его недоверие!       Разговор приобретал столь некрасивые краски, что в Чимине закипала злость. Он не был влюблен в Юнги, чтобы злиться по такому поводу, но, черт возьми, этот человек был его другом. И пускай Юнги никогда не казался с первого взгляда хорошим человеком, он действительно был добрым и теперь Дахи, пронюхав про это, пользовалась его добротой и одиночеством. Чем больше Чимин слушал, тем больше злился. Но вот только, когда Юнги подошел к своей девушке, озарился такой теплой улыбкой, что открывать ему правду так резко сразу перехотелось. Вряд ли бы он поверил, ведь Дахи сейчас так ласково ему отвечала и смотрела такими добрыми глазами, что хотелось взять вилку и проткнуть их насквозь.       Вернувшись домой, он рассказал услышанное Соен. Неудивительно, что гнев переполнил и девушку.       — Я считала ее подругой! — взвыла Соен и топнула ногой. — Отдала ей такого хорошего Юнги! — снова прикрикнула.       — А она еще та стерва! — хмычит Чимин, рыча не тише своей подруги.       Оба были вспыльчивые по темпераменту и теперь ходили по комнате и готовы были ее крушить со злости, перекрикивая возмущения друг друга.       — Да как она посмела!       — Так и хотел ей врезать.       — Так вдарил бы!       — Да меня же посадят, что девушку ударил. А эта сучка будет такими глазками невинными смотреть.       — Юнги еще и ей поверит, скажет, что у тебя просто характер дерьмовый.       — Верно, вечно говорит, что я слишком бурно реагирую.       — Да я бы этой стерве, услышь такие слова, все волосы повыдирала! Да разве можно Юнги так использовать!       — Слушай, а может я держать ее буду, а ты ей волосы сбреешь!       — Сначала еще на лице нарисую зубной пастой, чтобы следы остались!       — А потом еще маркером несмывающимся напишем кто она на самом деле!       — Точно-точно!       И вот уже они оба смеются и гаденько хихикают. Хотя прекрасно понимают, что Юнги видимо попался не в те сети и нужно срочно что-то с этим делать.       Прошел уже месяц, как жизнь Тэхена превратилась в сплошную работу, и он осозновал, что буквально через несколько дней в этой жизни нужно будет находить еще место и для учебы, ведь начинается новый учебный год. Паника возрастала с каждым днем. Друзья так увлеклись друг другом, что невольно позабыли о Тэхене. Тот изо дня в день трудился не покладая рук, чтобы хотя бы сделать попытку заработать на благо своих долгов и, по возможности, на операцию своей матери. Но только такому глупому студенту как он — все это было непосильно.       Идя с очередной маленькой подработки, Тэхен подсчитывал выручку за месяц и планировал свои траты, а так же какую часть суммы он может отдать в счет своих долгов, только вот недалеко от бара Юнги, куда он шел, чтобы так же забрать свою выручку, его поджидали несколько высоких мужчин. Среди них он узнал и одного, что находился в кабинете, когда ему выдавали наличные деньги.       — Ким Тэхен? — спокойно спросил самый высокий парень и достал фотографию, сравнивая лицо от туда с напуганным парнишкой с улицы.       — Да, одно лицо, — хмыкнул второй и оба пошли ближе к парню.       Тэхен автоматически попятился назад, все еще испуганными глазами смотря на мужчин.       — Простите, что-то случилось?       — Да, деньги пора возвращать, — спокойно произнес низенький мужчина с лысой головой. — Да еще и проценты понабежали. Мы уже долго ждем, пора бы.       Вот только когда Тэхен брал взаймы деньги, совсем не думал о том, что заработок у них идет не столько от этих одолжений, сколько именно от того, чтобы накручивать проценты и потом ценой угрозы жизни забирать деньги и имущество, делая неплохую вырочку.       — У меня еще нет нужной суммы.       — Так значит плохо стараешься! — хмыкает парень, и только Тэхен хочет развернуться и бежать, как высокий мужчина в пару шагов настигает его и, схватив за руку, валит на землю.       Конверт с деньгами валится следом и лысый мужчина спешит его поднять, подсчитывая наличные.       — Десять, двадцать…сорок… Это даже не близко нужная сумма, но, как оплата за день, сойдет, — без зазрения совести он комкает конверт и убирает его в кармашек. Тэхен даже не против отдать ему эту сумму, лишь самому скорее унести ноги в безопасное место.       — Покажите ему что бывает, когда вовремя не возвращаешь долги.       Остальные мужчины, по приказу, окружают студента, когда тот даже встать не успел, и с ловкого удара ноги валят обратно. В глазах Тэхена настоящая паника, когда тяжелым ботинком ударяют по плечу, сбивая очередную жалкую попытку подняться. А потом снова и снова, под звонкий смех и причитания сколько он еще должен и какой процент будет капать за каждый день, под звук звонкий ударов. Но просто бить кажется не таким веселым занятием, да и это уже можно назвать же нанесением тяжелых телесных повреждений, поэтому остановившись до того, как возникли серьезные травмы, Тэхена поднимают за волосы, тычут лицом в неубранное собачье говно и под звонкий смех продолжают унижения.       Так обидно, что никто из прохожих даже не думает связываться с этими людьми. А Ким готов уже плакать от осознания своей никчемности. Его снова отбрасывают и поднимают, как бездушную игрушку. Просто бьют по чистой щеке, радуясь такому звуку и припоминают, что если ждать им придется слишком долго, то потом он может вполне расплачиваться своим телом, ведь они вполне не прочь продать сладкого мальчика какому-нибудь богатенькому извращенцу. Тот точно перекупит его долг в пользу собственных плотских утех.       В конечном итоге, по неизвестным бредовым идеям и причинам, с парня стягивают даже обувь, разбрасывая ее по улице, беспощадно рвут рубашку и швыряют ее в урну, оставляя хотя бы штаны на месте, а только после отпускают тело подростка в ближайшей подворотне, возле мусорного бака.       — Мы дадим еще неделю и после посмотрим на твои успехи. Советую собрать хотя бы половину суммы, если не хочешь повторения. В другой раз мы сдерживать себя не станем. Это было так, легким предупреждением.       А после они уходят, оставляя парня одно возле урны. Тэхен провожает их тяжелым взглядом и после накрывает испачканную голову руками, пытаясь спрятаться от всего этого жестого мира, чтобы никто не видел, как по грязным покрасневшим щекам текут слезы отчаяния.       — Что мне делать, за что мне все это? — с громкими всхлипами повторяет Тэхен. — Мама, что мне делать? Мама…мама, помоги мне…       Но вот только позвонить маме и попросить реальной помощи он не может, ведь он в ее глазах такой замечательный и успешный сын, что попросту никак не может оказаться в таком положении. Чонгук бы не оказался, ведь тот такой умный и хороший. Нужно было спросить все же его совета как поступить в той ситуации. А Тэхен дурак, потому бьет себя по голове, потому что он дурак, потому что он считает только удары и может получать их, и какая разница кто его бьет: он сам, коллекторы или жизнь. Киму все кажется плохим фильмом со слишком хорошей графикой.       Домой возвращается Тэхен без обуви, в рваной рубашке и с ужасным запахом фекалий в смеси с алкоголем. Юха выбегает из комнаты, ища что такое притащил ее сосед, но это оказывается он сам, шатаясь из стороны в сторону, он все еще сжимает в руке одну несчастную бутылку какого-то самого дешевого, но очень крепкого алкоголя, продолжая пить с горла.       — Тэхен, что случилось? — встревоженным голосом она пытается подойти к соседу, но тот как-то странно смеется и отталкивает ее.       — Пошла ты, — взвывает парень и усмехается, продолжая идти к себе.       Девушка замечает пощечины и следы побоев на его теле, но видя невменяемое состояние парня, совершенно не знает что нужно сделать сейчас. Тэхен уверенно идет и падает на свою кровать, совсем не беспокоясь, что пачкает все на свете. Его соседка считает, что это не ее дело и она не должна вмешиваться, но не может оставить человека в таком состоянии. Она слышит, как Тэхен кричит, ругается матом, особенно когда она холодной влажной тряпкой пытается очистить его лицо. От него ужасно пахнет, что приходится закрывать нос рукой, но она все же делает тщетные попытки хотя бы немного привести парня в чувства. Но он снова толкает, отшвырнув девушку подальше.       — Не лезь ко мне, иначе станешь мухой! — взвывает Тэхен и снова смеется, расшвыривая подушки и в один момент накрывая себя одной из них, прижимая со всей силой.       — Ты что делаешь! — вскрикивает Юха и бежит скорее к парню, пытаясь отнять опасный на данный момент предмет, но тот сопротивляется оказавшись сильней. — Тэхен, переставай, — уже с подкрадывающимися слезами, Юха пытается привести его если не в чувства, то хотя бы всковырнуть уголок сострадания. Но все бесполезно, Тэхен жмет подушку к своему лицу. — Не поступай так со мной, отвратительный сосед! Что случилось! Давай поговорим!       Но он лишь снова сталкивает ее с постели и подносит горло бутылки ко рту. Остатки алкоголя плещутся и в рот, и мимо, льется во все стороны, и Тэхен уже захлебывается, неспособный проглотить. Юха снова пытается помочь, лезет к нему, но за то, что она повернула его на бок из-за чего алкоголь со рта попросту вылился, Тэхен швыряет бутылку разозлившись, та с диким звуком разбивается о стену.       — Тэхен, что же случилось! Тебя побили? Ты влез в драку? Ты упал? Авария? Тебя ограбили? — она перечисляет все, что только приходит в голову, а когда пытается стянуть грязную рубашку с друга, видит побои.       — Тэхен, давай помоемся и доедем до больницы.       — Лучше я сдохну! — вскрикивает он и толкает девушку с такой силой, что та падает с кровати. А после он падает обратно и просто отрубается.       Юха наконец может облегченно выдохнуть, все еще сидя на полу и потирая руку, которой ударилась, пытаясь упасть помягче. Она в шоке смотрит на Кима и не понимает, когда этот жизнерадостный человек смог превратиться в такое.       На утро она даже не знает, стоит ли с ним начать разговор. А он и не хочет, чтобы разговор начинали, молча уходит еще на рассвете, ведь как бы что ни было, ему все еще нужно было привести себя в порядок и идти на работу.