Владыка Черных Песков 4. За горизонтом событий

      На фоне Башни Вавилона металлическая многогранная сфера километрового диаметра смотрелась почти обыденно: на Земле по поводу строительства этой конструкции даже слабой паники никто не поднял, и лишь пресса интересовалась, что еще задумали члены сообщества эксцентричных ученых (безумцами нас называть все же не решались, по крайней мере публично). Сама основа Ковчега состояла из сети труб, соединенных в форме множества равносторонних треугольников, которые образовали полый шар, на кой-уже крепились внутренний и наружный слои треугольных же бронепластин.       Внешний слой брони Ковчега состоит из алхимического серебра, дополнительно покрытого кристаллическим напылением из устойчивого к энергетическим воздействиям вещества. Пластины внутреннего слоя созданы из алхимического же золота и украшены рунными кругами, создающими искусственную гравитацию, равную силе притяжения Земли (благодаря тому, что воздействие строго ограничено площадью плиты, разные векторы гравитации почти не пересекаются, и только в самом центре сферы находится точка нулевого притяжения).       Между внешним и внутренним слоями бронепластин размещены монолитные плиты из гранита, которые экранируют как внешние излучения, так и внутренние всплески энергий, в результате чего образуется закрытая область. Внутреннее пространство труб, из которых и состоит каркас сферы, было заполнено быстрозастывающим гелем, из коего получаются кристаллы с высокой проводимостью различных сил, начиная от магии и заканчивая чакрой, благодаря чему Ковчег дополнительно укреплен монолитной кристаллической решеткой, способной перерабатывать в электричество, конвертируемое в силу, укрепляющую бронепластины, почти любые кинетические воздействия.       Пока что сфера просто висит в космосе, на стабильной орбите Земли, а внутри нее нет ничего, кроме воздуха. Однако совсем скоро это изменится…       …       Утро восьмого марта девяносто третьего года я встречаю, сидя на поверхности огромной ледяной пластины, исписанной концентрическими кругами рунных символов, пересекающих лучи восьмилучевой звезды, на концах которой красуются символы огня, воды, земли, воздуха, света, тьмы, жизни и смерти. Имелся огромный соблазн добавить в ритуал порядок, хаос, время и пространство… но здравый смысл все же победил, да и, как выяснилось, инстинкт самосохранения у меня работает как надо и без помощи паранойи.       — Я знаю, что уже спрашивала, но ты точно уверен? — мерно взмахивая белоснежными лебедиными крыльями, поджав к груди передние и к животу задние лапки, вопросительно приподняла бровки Мистика, зависшая в полутора метрах над ритуальным рисунком (ростом она была чуть больше домашней кошки, так что находилась на уровне морды моего четырехрукого тела, сидящего на коленях в середине звезды). — Когда я говорила, что этот мир на тебя плохо влияет — это была правда, но вот о том, что отсюда нужно бежать…       — Мы не бежим, но совершаем стратегическое отступление. — протянув правую верхнюю руку к маленькой богине, кончиком когтя указательного пальца касаюсь ее носа. — Если все пройдет так, как я задумал, то у нас останется дверь в этом мире, через которую мы в любой момент сможем зайти, чтобы погостить. Однако уже прошло слишком много времени с момента моей последней смерти, и если продолжать тянуть, то некоторые ошибки исправить уже не удастся никогда. И разве ты не хочешь повидать своих мам?       — О том, кто именно является мамой, я бы поспорила: в конце концов, это Селестия и Каденс поделились своим «генетическим» материалом, а вот «вынашивал» меня ты. — ехидно заметила богиня света любви. — М-м-м?       Пожимаю плечами и укутываюсь в полотна крыльев. Мысленно тянусь к костяным клонам, которые удерживают барьер над площадкой, чтобы не позволить кому-либо постороннему ощутить присутствие Мистики в реальном мире (в ином случае сюда уже сбежались бы если не архимаги, то агенты Наказующих точно). Не видя реакции на свою подначку, крылато-рогатая лошадка состроила обиженную мордочку и мотнула розовым хвостом, который, как и грива, непрерывно колышется на неощутимом ветру.       — Первые секунды после объединения с ментальным оттиском я буду не в состоянии себя защитить, так что тебе придется взять эту обязанность на себя. — закрыв третий глаз, встречаюсь с сосредоточенным взглядом дочери. — Справишься?       — Ты тут столько всего соорудил, что… — начала было говорить Мистика, но прервалась и, глубоко вздохнув, молча кивнула.       «Нервничает».       Приподняв уголки губ в одобрительной улыбке, скрещиваю все четыре руки на груди и заявляю:       — Что бы ни случилось, я тобой горжусь.       — Вот только не надо фраз в стиле киношных трагедий: по законам жанра, после этих слов обязательно что-то пойдет не так, — маленькая богиня скривила мордочку, изображая раздражение.       Насмешливо фыркнув, опускаю веки и киваю на восходящее солнце:       — Пора.       Крылато-рогатая кобылка подлетела ко мне, схватила мою голову передними лапками и нежно потерлась мордочкой о мой нос, шепнула «Удачи» и растаяла в воздухе розовым туманом с золотыми искрами. После обретения полноценной паствы, пусть и состоящей из клонов, она теперь может создавать себе материальное тело из энергии, как это делала одна из ее мам (или пап?), правда, чтобы не поднять тревогу во всем мире, приходится тщательно экранировать пространство, где она пребывает в данный момент.       «Но что-то мне подсказывает, что Вавилон если уже не знает, то, по крайней мере, догадывается о нашем маленьком секрете. Впрочем, пока он ничего не предпринимает, это не имеет значения».       Слабым импульсом силы активирую ритуал и тут же ощущаю, как рисунок начал втягивать в себя энергию, разлитую в пространстве, истощая как магический, так и мистический фон северного полюса. Услужливая память тут же подкинула ассоциацию с тем, что происходило в империи полосатых четвероногих, когда шаманы создавали зверобогов…       «Правда, там масштабы все же были более обширными, а сам процесс не контролировался».       Напрягая разум, погружаюсь в мистическое поле Земли и тут же устремляюсь к ментально-духовному оттиску Отца-Творца, который создали четыре сотни тысяч белок-зверолюдов. Казалось бы, что столь малое количество разумных не способно за короткий срок в несколько месяцев образовать достаточно устойчивый отпечаток, да еще наделенный необычными способностями. Но тут в дело вступает тот немаловажный факт, что для них прошло почти в пять раз больше времени, да и каждый обитатель единого иллюзорного мира-сна — это одаренный с развитыми духовной, ментальной, магической и жизненной оболочками.       «Четыреста тысяч пусть и средненьких магов — это уже внушительная сила».       В дальнейшем мне пришлось почти полностью отстраниться от происходящего в реальном мире и сконцентрироваться на отделении ментального слепка от мистического поля: все же мне не нужна постоянная божественная связь со всеми ее плюсами и минусами. В отличие от процедуры, проведенной над Карабин, когда оттиск побледнел, но все же сохранился в мистическом фоне, сейчас отпечаток моего образа грубо вырывался, оставляя после себя пустоту. Это делалось не ради какой-то маскировки или из-за нежелания, чтобы кто-то воспользовался плодами моих трудов, а потому, что полный слепок даст более… полноценную силу, вложенную в него мыслями и верой разумных.       После извлечения отпечатка пришла очередь внедрения его в мою энергетику, что облегчалось как ритуалом, так и тем фактом, что Отец-Творец — это фактически я. В процессе того, как новая оболочка души вплеталась в иные духовные слои и оплетала ядро, мои силы утекали, словно вода в сухой песок пустыни, но при этом мое «зрение» позволяло наблюдать за оживающими энергетическими структурами. Когда же собственных резервов стало не хватать, ко мне прикоснулся тонкий щуп души Мистики, через который начали вливаться потоки очищенной веры (маленькая богиня пользовалась тем, что я вхожу в число ее верующих на правах старшего жреца).       Слияние ментально-духовного оттиска и моей души ускорилось, вместе с тем начался процесс поглощения новой духовной оболочкой той конструкции, которая раз за разом обеспечивала мое перерождение. Даже те три духовные надстройки, которые создал я сам из духов жизни, воздуха и земли, начали встраиваться в новую структуру, становясь ее частями. Остановить это или же обратить происходящее вспять уже не было никакой возможности, разве что грубо разрывать свою душу, чтобы затем латать тяжелые повреждения, потеряв все затронутые участки.       «Где я ошибся? Ведь вроде бы все предусмотрел…»

***

            (Отступление).       «А вот и власти подоспели: что-то они задержались, ритуал уже как четверть часа идет».       Микки Маус (а именно так к себе обращался слепок разума Мозенрата, записанный в душу убитого оригиналом мага, тело которого прошло через физические и энергетические модификации) посмотрел на приближающуюся к барьеру группу Наказующих зеленым и синим глазами с матово-черными склерами. Он был одет в серые штаны, заправленные в высокие черные сапоги, синюю куртку с высоким воротником и гербом рода на левом плече, а также налобную повязку, из-под которой выбилась прядь белых волос, спадающая на мертвенно-бледное лицо. Поднятое Нечестивым Воскрешением тело не испытывало холода, не хотело есть, обладало практически неистощимым запасом чакры и владело всеми теми же навыками, как и оригинал…       «Если бы всеми, тогда я бы не переживал. Мне же доступно чуть больше чем-то, что Мозенрат успел продемонстрировать публике».       — Сэр Микки Маус? — высокий лысый мужчина в серой униформе, увешанный различными артефактами, словно новогодняя елка, остановился в нескольких шагах от двойника и дал своим напарникам знак оставаться наготове.       — Допустим, — не стал отрицать или подтверждать предположение собеседника немертвый маг.       «Зараза ты, Мозенрат. «Получишь жизнь и свободу сразу после того, как я завершу ритуал». Верю-верю: ты бы себя обманывать не стал. Только вот в чем проблема: ритуал явно затягивается, а сюда скоро прибудут не только слабосилки, но и другие заинтересованные лица. Мне что, с архимагами силой мериться? Так понятно же, что они сильнее».       — Мы получили сообщение, что на северном полюсе происходит нечто подозрительное: вы случайно не слышали чего-либо об этом? — офицер сохранял невозмутимое спокойствие, деланно безразличным взглядом скользя по барьерам, за которыми находились другие барьеры, под которыми были скрыты третьи барьеры, скрывающие буйство энергий.       — Понятия не имею, о чем вы говорите, — безразлично отозвался Микки Маус.       — Тогда вы не будете возражать, если мы пройдем под сдерживающий купол? — чуть приподнял брови Наказующий.       — Буду, — с теми же непроницаемыми интонациями голоса и выражением лица отозвался двойник Мозенрата.       — По нашим данным, Англия не проводит в этом районе никаких экспериментов, значит, это либо ваша инициатива, либо замысел доктора Вавилона. — человек все еще не хотел идти на конфликт, но было понятно, что его терпение на исходе. — Я прав?       — Возможно, — Микки Маус откровенно издевался, и Наказующие это понимали.       — Сэр Маус, при всем моем уважении… — маска отчужденности на лице офицера треснула, демонстрируя крайнюю степень раздражения.       — Не стоит. — оборвал его неживой маг. — Мое уважение достигнуто силой, в ином случае вы бы уже попытались прорваться туда.       На последних словах двойник Мозенрата указал большим пальцем правой руки себе через плечо.       — Агент Маус, вы знаете, чем вам грозит неподчинение Наказующим? — собеседник попытался нависнуть над преграждающим ему путь человеком.       — Можете вызывать подкрепление. — прикрыв глаза, заявил двойник Мозенрата. — Отряд, который попытался зайти с противоположной стороны, пока вы меня отвлекали, уже уничтожен в полном составе.       — Фак! — офицер отпрыгнул назад с завидной ловкостью, а его подчиненные вскинули зачарованные пистолеты.       Однако, прежде чем кто-либо из живых успел нажать на курок, Микки Маус выставил перед собой левую ладонь и произнес:       — «Вакуумный взрыв».       …       На сигнал тревоги, отправленный отрядами разведки, Наказующие отреагировали как на предупреждение о прорыве демонов: область на десять километров вокруг первого из сдерживающих барьеров была накрыта маскирующим полем, затем на самой границе арены боевых действий начали появляться военные винтолеты, а из порталов прибывали боевые четверки и военная техника. Вскоре кольцо оцепления превратилось в непроницаемую стену, а пространство оказалось укреплено, чтобы блокировать попытки применить телепортацию.       В ответ на это Микки Маус отправил на прорыв низшую нежить: поднятых мертвецов, скелетов, трупики животных. Среди всей этой низкоуровневой массы скрывались полноценные умертвия, способные применять магию или пси, а также костяные пауки с шестью лапами-руками и склонностью к менталистике. Сам двойник Мозенрата ушел под защиту первого из сдерживающих периметров, позволяя гостям развлекаться с марионетками.       Ритуал же и не думал заканчиваться, втягивая в себя все больше и больше магии и мистической силы.       …       С заслоном из нежити Наказующие разобрались быстро: зачарованные, взрывные и бронебойные пулеметные пули выкашивали просеки в безмолвных рядах воинов смерти, гранаты вносили свою долю неразберихи, маги и пси-одаренные сколь-нибудь высоких рангов стояли в стороне, ожидая, когда потребуется их вмешательство.       После того как был добит последний костяной паук, винтолеты выстрелили ракетами по барьеру, перегружая его множеством выстрелов и заставляя распасться со звуком бьющегося стекла. Тут же на Наказующих обрушился шквал стихийных заклинаний и ударов пси-силой: это в бой вступили сотни чародеев и псиоников, поднятых Мозенратом при помощи Нечестивого Воскрешения.       …       Немертвые маги действовали слаженно и монотонно, словно отлаженный механизм швейцарских часов. Впрочем, среди них не было никого по-настоящему сильного, да и те, кто имелся, в основном предпочитали защищаться и использовать сдерживающие навыки, а не идти в атаку.       Очень быстро стало понятно, что стихийные заклинания и большинство зачарованных орудий не приносят желаемого результата, либо эффект столь мал, что на него можно не обращать внимания. Причина этого заключалась в том, что вражеская нежить восстанавливалась в считанные секунды, даже если ее разрывало на куски очередным взрывом. Из-за этого стоявшим в резерве магам пришлось вступить в сражение, сперва подавив противников своей огневой мощью, а затем начав разрушать духовные конструкции, которые связывали души и мертвые тела (к сожалению, некромантов, магов жизни и иных специалистов, способных работать с подобными слоями реальности, было немного, так что процесс затягивался).       Когда было уничтожено больше половины поднятых Нечестивым Воскрешением воинов, оставшиеся прекратили попытки защищаться и бросились в самоубийственную атаку. Пси-одаренные разбрасывались молниями, плавили металл потоками огня, запускали в полет глыбы льда, ослепляли жертв светом и искажали пространство, в то время как чародеи держали магические щиты и плели какие-то массовые заклинания.       …       Окончательно неживое воинство было разбито, когда на поле боя явился Владислав: вампир-архимаг без суеты, но при этом быстро и эффективно при помощи копий крови пронзил каждого противника, а затем взорвал их всплеском магической энергии, надежно разрушая как плоть, так и духовные оболочки. Вместе с ним на место событий прибыла новая волна Наказующих, вооруженных оружием, созданным на стыке технологий и магии (техномагические доспехи со встроенными излучателями, пулеметами с почти бесконечным боезапасом трансфигурируемых пуль, звуковыми пушками и вибромечами из прочнейших, зачарованных на разрушение сплавов).       Второй барьер был сметен одним ударом древнего существа, и тут же ему пришлось прикрывать своих подопечных щитами от смерча из черного стеклянного песка. Вращающаяся воронка окружала последний из барьеров по периферии, образуя неприступную движущуюся стену, которая перемалывала до состояния пыли все, что в нее попадало. Заклинания попросту рассеивались при соприкосновении с черным песком, а вложенная в них энергия впитывалась в кристаллики, тут же распределяясь между всеми частицами неизвестного вещества.       Перегрузить подобную защиту вливанием больших объемов силы не представлялось возможным, так как излишки тут же выпускались в пространство в виде ненаправленных цепных молний. Взрывные снаряды не могли создать в сплошной стене сколь-нибудь большую прореху на продолжительный срок, так как кристаллики тут же затягивали «пробоину».       — А вот это уже интересно. — губы Владислава тронула неживая, зловещая улыбка, а затем он полыхнул мощью и трансформировался в огромного человека-летучую мышь. — С этим я разберусь, а вы постарайтесь справиться с червями.       — Какими червями? — не понял офицер Наказующих.       Вместо ответа архимага снежная корка взорвалась фонтанами брызг, а из-под земли высунулись головы десятков гигантских червей, тела которых состояли из скрепленных между собой чем-то вроде шарниров, кристаллических полупрозрачных сфер небесно-голубого цвета. Раскрыв пасти с тремя-четырьмя челюстями (напоминающими бутон экзотического цветка), они вцепились зубами в наземную технику, став рвать бронированные машины, словно бы те состояли из картона…       …       «Мне определенно нужна премия… за вредность. И за вредность работы тоже».       Вися внутри смерча из черного песка, при помощи прямого контроля воздуха Микки Маус жестами рук управлял тучами того же вещества, которые пытались раздавить, ну или хотя бы поцарапать человека-летучую мышь. Архимаг же, окружив себя сферой из крови (которую взял из тел убитых Наказующих), искал способы борьбы с динамической защитой неживого чародея.       Сколь бы странно это ни выглядело, но между противниками образовался хрупкий паритет: Микки Маус благодаря своему неживому состоянию не боялся навредить себе своими же техниками, а потому ускорял сознание до такой степени, что дико вращающиеся песчинки почти замирали в воздухе, в результате чего их можно было пересчитать с точностью до десятков, но и Владислав мыслил без ограничений существа из плоти и крови. Попытки двойника Мозенрата воздействовать на кровавую сферу при помощи контроля воздуха провалились из-за слишком большого сопротивления «кровавой цитадели», а использование магии жизни затруднялось собственной энергией кровососа (впрочем, удивительно было уже то, что эта способность сохранялась даже в мертвой оболочке). Ментальная же борьба для тех, кто мог бы ее увидеть, напоминала попытки уколоть противника одним из сотни щупалец, одновременно с тем парирующих уколы оппонента. Время от времени сверкали разряды молний, срывались потоки огня, напрягалось грозящее разорваться пространство… но основная часть противостояния происходила не на материальном плане.       «А песок-то заканчивается. Долго еще Мозенрат собирается бездействовать?»       Запасы черных кристалликов, действительно, постепенно подходили к концу, а это значило, что вскоре защита, мешающая архимагу развернуться в полную силу, исчезнет. Не нужно было являться гением, чтобы понять, чем это грозит двойнику одного перерожденца…       На помощь Мистики, пока что успешно скрывающейся и наблюдающей за битвой, Микки Маус не надеялся, так как прекрасно осознавал тот факт, что он для маленькой богини никто, лишь очередной эксперимент ее отца. Это даже не было обидно, ведь холодный разум позволял взглянуть на ситуацию с разных точек зрения, делая правильные выводы…       …       Кристаллические черви поглощали кинетический, магический и даже псионический урон, а скопленную энергию высвобождали в выстрелах яркими белыми сферами, которые могли вырваться из любой части тела. Они то и дело ныряли в снег, чтобы вынырнуть в гуще солдат, оставляя после себя обрушающиеся проходы и раздавленные тела. Даже попытки сжечь или заморозить их ни к чему не приводили: огонь поглощался, лед дробился при помощи мелких вибраций. А в какой-то момент кто-то заметил, что монстры растут как в толщину, так и в длину.       Наказующие не справлялись, а потому им пришлось вызывать подкрепление…       Окружив архимага остатками песка, создав поверх его защитной сферы черную кристаллическую оболочку в виде многослойного шара, Микки Маус отдал кристалликам команду на детонацию. Взрыв, произошедший изнутри, давлением пламени смял кровавую пленку, а затем, пользуясь энергией окружающего материала как топливом, создал эффект котла. Жар был столь чудовищным, что лишь в несколько раз уступал температуре солнца, но продержался не более чем полсекунды.       Когда во вспышке белого света исчез последний слой черного песка, Микки Маус не успел порадоваться успеху, как у него за спиной появилось существо, напоминающее человекоподобную летучую мышь с кровавыми глазами, размерами не уступающее военному винтолету. С выражением скучающего превосходства на морде кровосос пронзил спину своего противника удлинившимся пальцем левой руки, кончик и коготь которого вышли из груди на уровне сердца. Душа двойника Мозенрата начала разрушаться, а пси-силы и магия просто отказывались подчиняться.       — Это был хороший бой. — заметил Владислав. — Тебе есть, чем гордиться.       — Как же меня бесит эта традиция. — одними губами произнес неживой маг, слабеющими руками хватаясь за убивший его палец. — Действуй, дочка… «замедление».       Вывернув родовую способность пси-сил рода Маус, в последнем рывке прорвав блокирующую все трепыхания пленку, Микки Маус напитал архимага силой собственного гаснущего разума, дав всего одну команду: «Остановить».       Секунда — ровно столько потребовалось Владиславу, чтобы сбросить со своих тела и разума морозную корку оцепенения, но этого оказалось недостаточно. За доли секунды до того, как архимаг смог двигаться, последний сдерживающий барьер был пробит изнутри, и столб золотого света поглотил человекоподобную фигуру летучей мыши, сжигая как плоть, так и саму душу.       В бешеном потоке энергии сложно было не узнать божественную силу светлого спектра, и в тот же миг на базах Наказующих по всему миру зазвучали тревожные сирены. Прочие архимаги, как те, кто входил в Круг, так и их конкуренты, ощутили мощнейшее искажение в энергетическом фоне мира, свидетельствующее о бесславной гибели могущественного существа.             (Конец отступления).