Тон Другого Оттенка: Кровь и грех

      Бушевавшая за окном погода наводила тоску, но никто из нас не подавал явных признаков печали. Кевин казался мне грустным и пустым, но сам я отчаянно пытался строить из себя сильного и ответственного, как это и было раньше. Но, услышав звонок, я прошёл по тёмному коридору и открыл дверь, за которой стоял парень с выглядывающей щетиной и не подающим признаков жизни телом Мориарти. На длинных руках и ногах парней двумя слоями выступала грязь, которая отвратительно падала каплями на и так покрывшийся мхом пол этого дома. Я, ни секунды не мешкая, пропустил их вперёд. Парень сразу же начал объяснять ситуацию, но это не привело ни меня, ни Кевина в понимание ситуации.       — Я увидел, что человек лежит на улице, и не смог пройти мимо! — быстро тараторил парень, а тело Мориарти положили на диван.       — Эй-эй-эй, успокойся, как тебя зовут? — сказал ему я.       — Флинн. Меня зовут Флинн.       — Так, хорошо, расскажи, что случилось и откуда ты знаешь мой адрес.       — Я выходил из магазина и увидел, что кто-то лежит на траве. У него руки в кровяных подтёках были, я спросил, всё ли нормально, он молчал. Но стоило мне ему сказать, что я вызываю скорую, он назвал твой адрес.       — Так, Флинн, меня зовут Стив, его Кевин. — Показывал я на гостя, понимая, что ситуация хуже некуда. — Кевин, найди в аптечке пластырь и чем можно продезинфицировать раны. Окей?       — Хорошо!       В квартире творилась паника, но я сохранял спокойствие, хотя внутри меня что-то бушевало, похожее на ураган или просто песочную бурю эмоций, которые разъедали меня и мой мозг. Ведь я выход им давал нечасто, скорее болезненно проглатывал их. Кевин принес к стеклянному столику спирт, вату, бинты и пластыри.       — Давайте я попробую, — вызвался на помощь Кевин и, приложив аккуратно ватку, убрал кровоподтёки.       Я видел, как он нервничает: неровное дыхание, трясущиеся руки, выступающий пот на ладонях и лбу. Парень не останавливался, он взял другую ватку, обмакнул её в спирт и начал смазывать порезанные места, благо это оказались не вены, ибо никаких жгутов у меня не было. Кевин наложил несколько пластырей и тяжело задышал. Я хлопнул его по плечу и позвал всех на кухню. Состояние Флинна вроде уже стабилизировалось, но его личность казалась подозрительной.       Парни расселись по углам, оставляя свободное пространство между собой. Наверное, это было из-за недоверия друг к другу. Выдохнув и взяв волю в кулак, я начал задавать ему вопросы:       — Флинн, значит, да?       — Флинн Фоук, если правильно, — поправил меня парень и сложил руки в кулаки на столе.       — Кто же ты, Флинн? Тайный агент? Шпион? — иронично пошутил я.       — Я? Я общественный деятель, так что это может оправдывать то, что я спас вашего друга.       — Более чем, — кинул я и не знал, как продолжить речь.       Флинн встал с места и подошёл к окну, в котором всё так же бушевал разъярённый дождь. Небо усыпало стальными облаками, не внушающими какую-либо надежду на что-то лучшее. Ветер просачивался сквозь небольшие щели, и вся кухня была во власти непоколебимого свиста.       — Херня какая-то вечно с этим городом происходит, — ненавязчиво доложил Фоук, придерживаясь одним пальцем за стеклянную раму.       — Что-то наболело, да? — усмехнулся Кевин, продолжая его терроризировать взглядом.       — Я приехал сюда из Марселя в поисках лучшей жизни, а получил очередную порцию говна в лицо от этого ебливого мира.       — Жизнь вообще мало чем приятна, — ответил Кевин, а я лишь со скрываемой улыбкой наблюдал за ними.       — У тебя есть друзья? — спросил его я.       — Наверное… — неуверенно пропыхтел Флинн и потупил взгляд в пол.       — Друзьями можно назвать только тех, кто ради твоей проблемы может встать посреди ночи и приехать.       — Таких у меня нет. Но знаете, я понимаю, что происходит с этим Исааком и его политикой. — Фоук пытался уйти от темы, но и я, и Кевин это заметили.       — Как же?       — Мне стыдно об этом говорить, но я часто ходил в клубы за девушками ради лёгкого секса, а потом просто бросал их. Так было не менее сотни раз.       — Боже, какой ты гадкий! — не сдержал себя Кевин.       — Закрой рот и не мешай, — сказал я тому и ждал продолжения истории от Флинна.       — Как-то под дверь моего офиса подкинули письмо, печать на нем напоминала мне крест, а внутри было несколько угроз и фраза «Твой грех — похоть».       — Значит, он не только на нас отрывается, — сказал я вслух.       — Слушайте, у меня есть план, но чтобы его осуществить, нам необходима уверенность в действияx. Если вы готовы, то я вам объясню, хорошо? — доверие к нашему новому другу росло. — Сейчас тот самый переломный момент, когда люди сами не знают, чего хотят. У них нет выбора, есть только нынешний мэр и Исаак, который уже несколько дней отсиживается в участке. Нам нужен новый кандидат, который сумел бы сломить рамки, дать всем надежду на добро, понимаете?       — А почему ты сам не можешь осуществить свой план? — задались мы с Кевином вопросом, но Флинн не ушёл от ответа, а более чем прямо ответил:       — Раньше я работал в мэрии, но когда узнали о том, что не особо уважаю нынешнего мэра, меня погнали оттуда тряпками, а потом ещё и поставили крест на моей карьере. Я не могу устроиться даже на самую низкооплачиваемую работу, а в политику уж точно не смогу пролезть.       Я посмотрел на Кевина, но тот, осознавший всю ответственность ситуации, сразу же открестился от этого подарка судьбы, и, понимая всю тяжесть выбора, мне придётся взять это на себя.       — Ладно, я согласен, выбора всё равно нет, — выдохнул я, время от времени поглядывая на тело Мориарти.       — Я помогу составить тебе документы и план действий. Тебе придётся выйти на дебаты с Исааком и его прямым соперником, надеюсь, ты готов к этому.       — Откуда мне знать, вдруг ты кинешь меня?       — Стив, у меня такие же проблемы с его засранной сектой. Он угрожает и обвинил меня в грехе, так что мне нет смысла идти против тебя, — договорил Флинн, и в гостинной послышался шум.       Я немедля отреагировал на это и увидел, как на том самом кресле недавно бездыханное тело Мориарти сидит и смотрит на стоящий рядом стакан с водой. Я сразу же побежал к нему и сильно обнял, тот оставался в непонятках.       — Как же ты нас напугал! — сказал я, продолжая обнимать близкого для меня друга, который смотрел на Кевина, смотрел так, будто хотел его уничтожить, но не проронил ни слова.       Я потянулся к пульту и, включив телевизор, увидел очередные акции протеста.       «Сегодня около участка, в котором на несколько суток был задержан предводитель своей политической партии, вспыхнула акция протеста. Как мне докладывает мой коллега, они проходят по всему городу, основанием для этого стало обнищание населения и незаконное удержание Исаака Фида. Сейчас вы можете наблюдать, как ранее задержанный Исаак выходит из участка и возглавляет протест, идя со своими митингующими в сторону местной галереи искусств, около которой находится мэрия. Мы будем держать вас в курсе событий».       — Надо готовиться, Стивен, — сказал Флинн после просмотра новостей.       — Это что за хуйня, Стив? Зачем он здесь? — Мориарти начал приходить в себя и, встретившись глазами с Кевином, изрыгнул из себя пламя злобы.       Мориарти с кулаками набросился на Кевина и несколько раз ударил его по лицу. Тот приподнял нижнюю часть халата, из-под которой выглядывал кусок металлической ноги, который он смог снять. Вместо конечности на его месте образовался уродливый кусок кожи, к которому парень и присоединял свой протез.       — Ханна бросила меня, как только я потерял ногу, — сказал Кевин, и по его лицу медленно стекла слеза.       — Вали к своей Ханне, чмо ебливое, — злобно отреагировал Мориарти и долго не смог смотреть в сторону Кевина.