Подмена

Вот так мы и остались с Аланом в гостях у его родственников. А мне за слова тещи еще и прилетело от мужа. Прямо кулаком в глаз, когда мы оказались одни в выделенной для нас комнате. – Ты спишь с королем? – рыкнул он и, подхватив меня, потерявшего равновесие от внезапного удара на руки, отнес на постель. Там пошли в ход ремни. Где он столько их нашел? Частью привязал меня к кровати. Пряжкой одного из них отходил по заднице. Больно! А остальные со злостью швырнул на пол и стал меня раздевать. Насиловать будет? Похоже на то. А ведь не расскажешь правды, придется опять терпеть. Сжимая зубы до хруста и кулаки до прорезов ногтями. Я сам себе удивляюсь. На сколько еще издевательств хватит моего терпения вообще? Дэйниз поставил меня между молотом и наковальней и смылся. А моей бедной заднице за него же расплачивайся. Соблазнил двух мужиков одновременно и сейчас, наверное, смеется над моей беспомощностью и порочным замкнутым кругом. Потом меня хорошенько отхлестали по щекам, приговаривая: – Не тяни в себя всякую дрянь. Не соси чужие члены, соси только мой. Я твой законный муж и только я имею право на твою ласку. Уяснил? Ответить ему я не мог. Мешал засунутый им же в мой рот тряпичный кляп. Лишь угукнул в ответ, стараясь увернуться от очередной пощечины. Затем меня перевернули на живот, я и пискнуть не успел. Что за произвол? От моей военной подготовки толку никакого. Крутят и вертят мое тело, как хотят, всякие извращенцы. И нет, чтобы честно сражаться как настоящие мужики, надо обязательно связать и обездвижить перед изнасилованием. Слегка растянул и вошел почти сразу на всю длину своего члена одним толчком. Без смазки – вот козел! Я взвыл от боли так громко, насколько мне позволил кляп, и обмяк. Стараясь расслабиться, чтобы дальнейшее проникновение не было таким болезненным. Лежал как бревно, пытаясь не обращать внимания ни на действия очередного насильника, ни на боль, ни на слезы, катившиеся по моему лицу. Плохо получалось. Давила обида на Дэйниза, короля с его назойливой любовью к моему двойнику и на Алана. Да что там, скрывать на этот ебаный мир полный извращенцев и садистов. Сколько это продолжалось, не знаю, я потерял счет времени. И даже утром муж не оставлял мое измученное тело в покое. То бил ремнем по всему телу, куда попадет с барской руки, то пил вино, изучая плоды своих ночных трудов. А точнее сказать, синяки и рубцы, которые горели огнем и приносили нестерпимую боль. Возбудившись, оглядывая мое тело, снова трахал меня и откуда только силы брал на все это? И что удивительно, не пьянел вообще. На столе стояло около шести пустых бутылок от выпитого за ночь и утро спиртного. Это дурманящее разум пойло, похоже, давало не в ту голову. Придавало сил и желания. Словно он очень долго голодал, а сейчас дорвался до любимого лакомства. А после…Что было потом — не знаю. Просто вырубился от боли, обиды и безнадеги. Спал долго. Может, несколько суток, так меня вымотал садист окаянный. Проснулся. Открыл глаза, и первое, что услышал: – Прости, я сорвался. Знаешь, ведь как я тебя люблю, но слова тещи о твоей связи с королем сорвали крышу. Понимаю, что отказать его величеству нельзя, чтобы он не потребовал. Знаешь, как стало обидно? За тебя, меня, нас? Мы с тобой мечтали о семейной жизни: тихой и спокойной. Вдалеке от всех. Вдвоем, только ты и я. Я заметил еще на балу, как он на тебя смотрит — с желанием. Не обратил тогда на это серьезного внимания. А должен был. Мог позволить себе дать взятку и ты бы не подписал этот контракт с самим королем, но не дал. В этом моя вина, прости. Но так жить дальше нельзя, Дэй. Что мне делать? Не молчи… Идиот, кляп сначала достань и развяжи меня. Все тело затекло. Скоро так конечностей лишусь. Алан словно почувствовал мои мысли, охнул и развязал меня. Злость все еще кипела в моей груди, и я рявкнул: – Я ни хрена не помню, что кто кому говорил или обещал. Ни тебя, ни родственников – никого! Плевать я хотел на тебя, твою любовь и весь мир в целом! Еще раз нечто подобное себе позволишь – убью. Запомни мои слова хорошенько, извращенец. Меня после того ранения на каникулах вообще на мужиков не тянет! Заруби это себе на носу, муж. Ни на тебя, ни на короля, вбей себе это в пустую голову. Ибо ты меня заебал уже и морально, и физически. Если не получится, то пристрелю себя и рука не дрогнет, если ты еще раз ко мне приблизишься ближе, чем на один шаг. Пошел вон из комнаты, моей жизни… Плевать я хотел на тебя, твоего сына и наш брак, имей это в виду… От моих слов Алан, удивленно моргая, осел на стоящее белое обшитое кожей кресло и молчал. Выметаться не собирался. Я быстро схватил свою одежду, оделся и выскочил за дверь. Боялся, что от моей наглости граф меня остановит и все начнется сначала. От повседневного кошмара наяву даже психика здорового, крепкого мужчины могла не выдержать. Да, я сорвался! Наговорил лишнего, а сейчас бежал. Не от мужа, не из имения его родственников, а от себя самого. Сначала по дороге, потом по лесу. Выдохся без ежедневных тренировок и упал на мягкий, пахнущий грибами мох, тяжело дыша. Сердце бешено колотилось в груди, и я готов был выть, как одичалый волк, от безысходности. Провалялся там до самого вечера. Проклиная себя и тот миг, когда сам согласился на подмену. Кого еще винить в таком случае как не себя. Жить хотелось? Живу! Не уверен, что все, что со мной происходит, можно назвать жизнью. Меня никто не искал, а это-то и странно. Алан вот так просто позволит мне уйти? Разводов, насколько я знаю, в этом мире не существует. Связался с королем, раз случай такой подходящий выпал, и почти сам успокоился. А что, вини-не вини себя, ничего уже не изменить. Нужно прогнуться под новый мир и жить дальше. Магический переговорный кристалл почти в самом конце нашей с ним последней встречи сунул мне в карман их величество для связи в экстренных случаях. Кажется, это как раз то самое, о чем необходимо доложить лично. Рассказал монарху о своих подозрениях насчет сына графа Дафри. Ну и о том, что с мужем поссорился, не умолчал. А то и еще и этот озабоченный сделает меня крайним во всем. – Не расстраивайся, малыш. Все образуется. Дафри тебя любит и сделает все, как ты ему скажешь, просто будь с ним помягче, уступи в чем-то мелком и получишь намного больше, чем отдашь. Возвращайся в поместье и жди. Сделай то, что я тебе только что сказал и отдай все посыльному для меня, – такими напутственными словами и послал меня назад к мужу-садисту король. Пришлось в очередной раз подчиниться и вернуться. Чуть дорогу к поместью назад нашел. Злой, усталый и голодный вернулся назад как побитая своим же хозяином собака за лаской. Алан встретил меня молчаливым, но встревоженным взглядом. Взял за руку и на кухню отвел поесть. Затем слугам велел воды вскипятить мне для ванны. А потом сам собственной рукой мыл меня. Мыл, но не приставал. Не заигрывал. Может, принял мои угрозы всерьез? Хорошо бы. Дальше спать уложил. Бережно укрыв одеялом. Сам с тяжелым вздохом разделся и тоже лег спать со мной на одну кровать. Я напрягся, ожидая поползновений в мою сторону, но их не было. Сон никак не шел. А старший дрых себе, слегка посапывая. Спал он, похоже, крепко. Вот оно, время, выполнить новый приказ короля. Взять у Алана и его сына несколько капель крови. Теста на отцовство в этом мире не было, зато была магия крови, которая могла точно определить — сын ему Егорий или нет. Взял. Осталось придумать, как у маленького светловолосого колючего как ежик ребенка ее взять. Или хотя бы в чистый платок впитать. Этого вполне было бы достаточно для того, чтобы доказать, что почти восемь лет Дафри водили за нос родственники жены и сама она, пока была жива. Случай выпал уже назавтра. Мальчишка сидел во дворе и что-то стругал из деревянной палки. Почувствовав чье-то приближение, дернулся и порезался. Я подбежал к нему и, достав носовой платок, промокнул порез, пока Егорий не сообразил, что произошло, и спрятал в карман. Достал второй платок и прижал к порезу. – Чего ты так испугался, малыш? – аккуратно, чтобы не испугать ребенка, спросил я. – Тебя кто-то обижает? – Уйди, папина подстилка. Это все из-за тебя! Отец не любит меня из-за тебя, – сказал Егорий и расплакался. – Он мне сам сказал, что любит тебя… а мне лучше будет у бабки с дедушкой. Я вам там только мешать буду… – Прямо так и сказал, что ты будешь мешать? – Нет. Это бабушка так сказала. Вы там будете миловаться везде, а детям нельзя на такое смотреть, – ответил правду малыш, всхлипнул и растер рукавом слезы и сопли по лицу. Жаль мальчика. Похоже, бабка его специально против Дэйниза и графа настраивает. Боится, что этот дурак прозреет и увидит, что сын вовсе не сын, вот и решила оградить их от общения друг с другом. Самый простой способ их разлучить – убедить Егория, что папа его не любит. – А ты сам бы хотел жить с папой? – спросил ребенка я. Мало ли. Граф, может, даже узнав, что сын не его, все равно оставит мальчика себе. Ведь других наследников у него, получается, нет. И брак с женщиной после брака с мужчиной ему уже не светит. – Папа приехал за тобой. Он хочет, чтоб ты жил в поместье вместе с нами. Понимаешь? А вот твоя бабушка не хочет тебя отдать отцу на воспитание. Сам ты чего хочешь? – К папе хочу. Это бабушка меня не любит. Ругает по пустякам и бьет полотенцем иногда, когда сильно сердится. Знаешь, как больно и обидно? – Знаю. И в два раза больнее получается, когда бьет, не зная всей правды. – Точно. Тебя Дэйнизом зовут? – Да. – А меня Егорием. Ты будешь со мной играть? – вот оно, маленькое отзывчивое сердечко. Только что ненавидел и упрекал, а сейчас сам тянется к ласке и любви. – Буду, но только дома, идет? – Хорошо. – Сейчас дай, посмотрю, что там с твоей ручкой. Кровь перестала течь? Осторожней надо малыш с ножиком, хорошо? – спрашиваю я и смотрю. Порез неглубокий. Кровь уже не течет, можно забрать и второй платок с кровью для его величества. Забрал и быстро засунул в другой карман. – Давай я тебе лучше сказку расскажу. Любишь сказки? – Люблю. А про кого? – Про золушку и принца. Местных сказок я не знал, вот и земные из моего мира пригодились. Рассказывал, а мальчик внимательно слушал. – Они поженились и жили долго и счастливо? Никто из них не погиб, как моя мама? – переспросил меня малыш, все еще не веря, что где-то в сказке бывает и счастливый конец, отличный от его родителей. – Никто. И родилось у них много-много детишек. И принцев, и принцесс. Не знаю, чем бы закончилась наша беседа с молодым графом Дафри, если бы не появилась бабушка и не увела ребенка куда-то в дом. – Удивительно, но у тебя получается быть хорошим отцом моему сыну, – довольно улыбаясь, сказал мне Алан, появившийся откуда-то у меня из-за спины. Он попытался меня обнять сзади, но я вывернулся и холодно отстранился. Мое тело помнило еще его недавние «ласки». – Прости, я забылся. Был так счастлив, что вы с Егорием поладили. Давай начнем все с начала, а? Ты, я и он? Пусть ты меня не помнишь и мою любовь, я докажу ее делом. – Спасибо, я уже наелся ею сполна, недавно ночью и утром. Кушай сам. Раз разводов нет, давай притворимся перед окружающими, что у нас все хорошо! Но ко мне больше не смей так близко подходить. Дождемся письменного приказа короля забрать мальчика и вернемся в поместье Роуз. Обещаю, что не буду срывать свою обиду на твоем сыне. Наоборот, помогу с ним, чем смогу. На этом наша семейная жизнь и будет заканчиваться, Алан. Граф или герцог, фиг поймешь, кто он сейчас, молча развернулся и ушел. Я облегченно выдохнул. Обошлось без скандала в чужом доме. А кто виноват? Сказал бы кто, только материться не хочется. Посыльный с двумя стражниками прибыл через два дня. С письменным приказом короля для новоиспеченного герцога Роуз. Там четко говорилось, что Алан с младшим мужем и сыном должен принять новые владения и навести соответствующий порядок. В последних несколько месяцев налоги в казну королевства поступали оттуда крошечные, а не обычно установленные. И, даже прочитав приказ, Марфия взбрыкнула и отказалась отдавать внука отцу. – Стал герцогом? Вот и поезжай сам туда. Егорий останется с нами. С королем я сама потом разберусь и все объясню. Я отвел посыльного в сторону, передал ему платки с кровью Алана и сына для короля. И спросил его: – Его величество не передал с собой артефакт, который может прямо здесь и сейчас установить отцовство ребенка? – Передал. Король предвидел такой поворот событий. Но как нам заставить эту мегеру сделать все, что нужно для этого? – Слушай внимательно… – и я рассказал посыльному, что и как сказать. Если будет противиться силой взять у мальчика и Алана несколько капель крови. Ведь у нас еще есть два королевских стражника, они нам и помогут. Все произошло, так как я и предполагал. Хозяйка дома все еще настаивала на своем. Тогда посыльный сказал ей, как я его научил: – Если вы не хотите, отдать ребенка законному отцу, значит, что-то скрываете от него и от нас. Не так ли? Я последний раз спрашиваю: отдаете ребенка законному отцу? – Нет. – Тогда нам придется самим узнать причину отказа и выполнить приказ короля. Стража, приведите ребенка сюда. Те подчинились, и через несколько минут кровь мальчика и его отца попала в королевский артефакт. Марфия бледнела, краснела, задыхалась от злобы и бессилия, но сделать ничего не могла, когда посыльный огласил результат: – Граф Дафри, ныне герцог Роуз, не является отцом Егория Дафри. Об этом немедленно будет доложено его величеству. И Егорий автоматически теряет право наследования, как графства Дафри, так и герцогства Роуз. Ждите, скоро прибудет соответствующий документ о потере наследования. Посыльный и стража быстро вошли в портал, оставив нас со старшим выяснять отношения с «родственниками». Молодцы, быстро сработали. И улики не потеряли, и по башке не получили от потерявшей все Марфии. Одно непонятно: почему ее не арестовали за неоднократные попытки убить Алана? Что за странные законы в этом мире? Нужен мотив? Так он есть! Пока граф Дафри не понял, что это не его сын, быстренько ликвидировать. Егорий бы вступил в права наследования и правда была бы погребена в могилу с якобы его отцом. Ошибся. Снова открылся портал и в холл поместья вошел небольшой отряд королевской стражи. – Именем короля вы арестованы, – обратился один из них к Марфии. Женщину быстро скрутили и увели в еще не успевший закрыться портал. Все остальные стражники разошлись по дому и стали ждать появления ее мужа. Дознаватели уже сами разберутся, кто из супругов замыслил убийство зятя. Фух. Часть заданий короля я выполнил. Осталось еще разобраться с родственниками Дэйниза. Потом монарх обещал оставить меня в покое. Только можно ли верить его слову? Сегодня дал, завтра забрал – ему все можно, на то он и его величество. Теперь надо выяснить, что планирует делать дальше Алан с сыном? Он так предсказуем. Вцепился в чужого сына как в спасательный круг, прижимал к себе, поглаживал по спине, стараясь утешить, пока мальчик всхлипывал и шептал: – Ты мой папа. Я им не верю. Правда, отец? Они все это специально, чтоб опять нас разлучить. – Да-да, малыш. Я твой папа. И никто и никогда нас больше не разлучит. Верь мне, пожалуйста. Алана можно понять. У него больше нет законных наследников и уже по законам этой страны не будет, пока жив младший муж, в новый брак с женщиной он вступить не может. Стоп. Получается… Он может нанять кого-то и грохнуть меня? Нет, Дафри (ныне Роуз) не такой. Он не станет. А если?.. К черту, даже думать о таком не хочу. – Алан, нам пора, – попытался я оторвать старшего от «сына» и выполнить приказ короля. Он зло зыркнул на меня и крикнул: – Зачем ты это сделал? Ты обещал мне, что не будешь отыгрываться на Егории! Думал, я не заметил, как ты шептался с посыльным? Задумали со своим любовником королем, разрушить все то хорошее, что осталось от моей прежней семьи? Отнять у меня сына-наследника, а потом убить? И ты избавишься от мужа и снова сможешь быть с ним? Ненавижу. Винить невиновного, того, кто хотел лишь открыть глаза Алану и вывести убийц на чистую воду, проще всего. В порыве гнева легче обидеть того, кто фактически спас твою жизнь, чем настоящих убийц. Которые для получения титулов, земель и власти готовы пойти на любые низости. Я на него не обижаюсь. У него отняли все, даже сына. Он не может рассуждать здраво, говорит на эмоциях – обвиняет, так легче и проще выплеснуть свою злобу и обиду на того, кто рядом и ближе всего. – Успокойся. Не кричи. Так ты напугаешь мальчика еще больше. Я прикажу слугам собрать его вещи и пойдем в герцогство Роуз. Там вы оба успокоитесь, и мы еще раз поговорим. День был тяжелым, все устали, а Егорий вообще валится с ног. Пойдем порталом. Быстро будем на месте. Нашу карету потом слуги перегонят, – тихо, по-доброму попытался уговорить старшего, и он со мной согласился. – Делай, что хочешь. У меня ничего уже не осталось… Раз получил "добро", стал командовать я. Быстро, четко, без задержек мы всей семьей оказались дома у Дэйниза. Тут тоже то еще змеиное гнездо. Нельзя расслабляться, нужно быть начеку, а то грохнут и фамилии не спросят. Теперь не только я один под прицелом мачехи, но и Алан с сыном. Они-то не знают, что малыш незаконный, а усыновленный – не родной сын моего старшего мужа. Новости и слухи так быстро не расходятся. Был поздний вечер, поэтому наше появление никто не заметил. Словно поместье уже впало в спячку. Нашел свободную комнату, отвел Алана с Егорием туда и велел отдыхать. Старший не сопротивлялся и был послушным, необходимо время, чтобы он принял факты и успокоился. Сон в этом случае для обоих гостей будет сейчас лучшим выходом. Разбудил пару слуг и приказал им позаботиться о них. Сам же отправился искать маменьку. Надо оповестить ее о нашем прибытии, чтобы утром не было неприятных сюрпризов. Нашел ее в отцовском кабинете Дэйниза. Она сидела там за дорогим, сделанным из натурального дуба столом. Может, это и не дуб тут вовсе, но хорошего качества. И не обратила на меня никакого внимания. – Я вернулся, матушка, – сказал я ей. Она от удивления широко раскрыла глаза и с презрением посмотрела на меня. – Чего тебе надо? Зачем ты приперся в мой дом? – удивительно, когда это он стал ее? Наверное, в момент смерти мужа, возможно, ею же и убитого. Но, насколько мне известно, женщины в этом мире не имеют прав наследования чего бы то ни было. – Возможно, это вы загостились в доме моего старшего мужа, матушка!? Вам так не кажется? Не пора ли вам покинуть то, что вам никогда не принадлежало? – Ты… вы… шлюха, – выдавила она из себя, давясь гневом, как ей показалось на несправедливую судьбу. Она была принцессой, ее сын был принцем – все потеряла. Стала герцогиней – опять все потеряла. Кто же согласится опять остаться ни с чем, причем добровольно? Никто. У нее была куча возможностей отправить Дэйниза на тот свет — не смогла, не успела, хотя сильно старалась. Пора смириться и найти виновного в своих бедах где-то в другом месте. Переосмыслить и найти виноватого в самой себе. Прежде чем лишить жизни герцога Роуз пусть и не своими руками, подумать хорошенько, что и как ее ждет дальше? Была герцогиней, все имела, пока был жив герцог. А с чем осталась после его смерти? С дыркой от бублика? Да. – Все это не имеет значения лично для вас, матушка. У вас было время и возможность избавиться от меня, не вышло?! Сейчас, когда настоящий хозяин прибыл, валите отсюда к чертям собачьим. Вы меня поняли? У вас нет никаких прав здесь находиться. Найдите себе другое змеиное гнездо и там устанавливайте свои порядки, – разозлился на незаслуженное лично для себя оскорбление я. Я никому добровольно ничего не давал. Откуда ей знать, что я Денис? Все равно меня сильно задели ее слова. – Даю вам неделю на сборы, а потом вас выставят отсюда… – Мальчишка, ты не можешь. Не имеешь прав так со мной говорить. Герцогство мое. Ты у меня его не отнимешь и моего сына не лишишь всего, ясно? Я буду сражаться за все это до последнего. Будешь путаться под ногами – убью! Вот и прямые угрозы пошли. Доказательства начинают собираться сразу после моего прибытия сюда. Главное, чтобы невинные не пострадали. Алан, Егорий. Они первые кандидаты на уничтожение. Неизвестно, что она предпримет, когда осознает, что я заявился сюда всей семьей. С кого начнет? Или отравит всех нас одним махом? Король тот еще шутник. Зачем он отправил нас всех троих тут умирать? Или это и есть его план получить прямые доказательства? Три трупа, три улики. Чем не доки? На меня как на попаданца ему чихать, а вот своих подданных зачем так подставлять? Совсем отчаялся убрать бывшую принцессу и принца от своего трона честными методами? Решился на крайности. На что угодно, чтоб избавиться от родственников? Дела. – До сих пор мне удавалось выжить, матушка! И сейчас как-нибудь справлюсь, – говорю ей я и смотрю в полыхающие гневом серые глаза. Я уже ничего не боюсь. Меня, скорее всего, пустят так или иначе в расход, когда король найдет способ вернуть настоящего Дэйниза домой. И сходство с любимым короля не спасет. Любит монарх не меня, а моего двойника. И чтобы спасти его жизнь и выдернул меня умирающего из моего мира и сделал марионеткой. Дергая за ниточки, мечтает избавиться от всех своих внутренних врагов. Согласен. Он дал мне еще небольшой шанс на жизнь и вправе его забрать, когда захочет. Главное — не раскисать. Выкручусь, выживу, а дальше будет видно. – Щенок, убирайся отсюда вон. – Не получится, матушка. Приказ короля. Мой старший уже вступил в титул и приехал вместе со всей нашей семьей в свое поместье. Все осложнилось. Теперь я не один под занесенным над головой топором палача, а нас трое. Всех убьете? – знаю, что нарываюсь, но очень хочется ей нагрубить. – Как, трое? – Алан, я и его сын – Егорий. Мы все тут по приказу его величества. А вам, матушка, места здесь больше нет. Проваливайте отсюда подобру-поздорову, пока вас с позором не выставили силой. Впятером тут слишком тесно, не находите? Помните, за вами наблюдает король. И любой ваш неверный шаг может стать для вас последним. Если с моей семьей хоть что-то случится… – Он не может со мной так поступить! Не может! Мой сын, он его племянник… Не может отобрать, – запаниковала мачеха после моих слов. Ждать осталось совсем чуть-чуть, она сорвется и наделает ошибок. Оставив ее упиваться своим горем и несправедливостью, я вышел из кабинета отца и пошел к себе в комнату. Заглянул по дороге в спальню мужа. Они с сыном спали, крепко обнявшись. Почти четыре года Алан не видел своего сына, так как был разлучен с ним родственниками жены и сейчас старался наверстать упущенное. Для него оказалось неважным то, что ребенок не родной. Он его три года растил, любил, нежил – стал настоящим отцом. Я бы на его месте тоже не бросил малыша. У Егория никого, кроме моего старшего не осталось из родных и близких после ареста бабки с дедкой. Станут еще крепче любить друг друга. Дошел до старой комнаты Дэйниза, хоть и собирался ночью быть осторожным – все равно быстро уснул. Я режу своей Оленьке огромный букет роз в цветочном саду. Исколол руки, поцарапался о шипы, пока их срезал. Дарю любимой – она улыбается. Счастлив, что ей приятно мое внимание. Затем веду в глубь парка, аккуратно сажаю на качели и качаю. Жена смеется так громко и заразительно, что я тоже улыбаюсь. Мне хочется смеяться вместе с ней и никогда не расставаться. Потом начинаю задыхаться. Воздух, кажется, кто-то крадет его у меня, и я просыпаюсь. Неизвестный пытается задушить меня подушкой, удерживая, не дает вырваться и освободиться. Дышать невозможно, но ноги свободны. Изворачиваясь и бью куда-то ногой наугад. Кажется, попал убийце прямо по яйцам. Зря, что удар вышел не слишком сильный. Этого достаточно, чтобы сбросить с лица подушку и оттолкнуть убийцу от себя, пока тот держится за свой пах и тихо стонет. На ощупь ищу пистолет в прикроватной тумбе. Нашел. Медленно зажигаю лампу и навожу пистолет на незваного гостя. Это управляющий? Тот, кто служил в доме Дэйниза с молодости и отдал этой службе тридцать лет. Кто и как его заставил убить сына его господина? Или он сам? Видя, что я его успел разглядеть и вот-вот пристрелю или позову на помощь, управляющий достал откуда-то нож и полоснул себя им по горлу. Через несколько мгновений мертвый упал на пол моей комнаты. Черт! Черт! Черт! Такой красивый сон испортил. И да, едва не задушил. На дворе ночь, но я иду по всем комнатам без разбору и включаю везде свет. – Подъем, – громко кричу я, стараясь, то ли всех разбудить, то ли вспугнуть остальных убийц из слуг. Чужой ночью вряд ли сюда прокрадется. – Подъем! Жизнь свою проспите! В доме орудует шайка убийц!!! Из своей комнаты выбрался сонный брат и спросил: – Чего орешь как ненормальный? – Нас всех чуть не убили, а все спят и стражники тоже. Тебе не страшно, вдруг их целая шайка? – напускаю еще больше страха на бывшего принца я. Ну, а что? Меня разбудили, чуть не убили, не фиг всем остальным спать. Хотя я и догадываюсь, кто заказчик, но доков, опять же, у меня нет. Никого не обвинишь! – ААААААААААААА, – испугался брат и заперся в своей комнате. Кажется, к сегодняшнему покушению на меня он не имеет отношения. – Скажешь, как всех поймают. Иди, я тут в шкафу посижу! Из комнаты на наши с братом голоса вышел Алан и недовольно спросил: – Ну, и чего ты шумишь? Мало ты сегодня бед на голову сына вывалил, так еще и спать ему не даешь. Бедный ребенок только недавно заснул и все еще всхлипывает во сне. – С вами все в порядке? – интересуюсь я, но вижу, что старший в порядке. А раз Егорий все еще спит, значит, к ним управляющий или кто-то еще пока не заходил. – Да. А что случилось? – У меня в комнате убийца с перерезанным горлом… Он пытался меня задушить подушкой… – Правда? Ты цел? Не ранен? – забеспокоился муж и стал меня осматривать на ранения или повреждения. О, обиды все свои забыл, когда жизнь Дэйниза попала под угрозу. – Не молчи! А охрана поместья где? – Спит. Похоже, кто-то с барской руки их щедро опоил снотворным. Ни на что не реагируют. Пробовал их разбудить – пустое. Только еще громче храпеть стали. Перестань меня трогать! Со мной все хорошо. Я за мальчика переживал… – А за меня? Я затолкнул его в его же комнату и шепотом сказал: – Мы все трое в опасности. Он в первую очередь. Так как является наследником этого герцогства. Ведь никто, кроме нас и короля не знает, что он не твой сын. И пока ты от него не отказался – законный наследник, как твоего поместья, так и моего. – Зачем мы сюда приехали и кто хотел тебя убить? – так же шепотом спросил меня старший муж. – Это не первый раз, когда меня пытаются убить из-за титула и земель… Прости, я замуж за тебя согласился выйти только потому, что жить хотел! Понимаешь? Сегодня под прицелом смерти это вспомнил. И никаких чувств к тебе не испытывал ни тогда, ни сейчас, – ответил правду я. – Что-то пошло не так и я не отказался от титула в пользу брата, тем самым поставил жизнь твоего сына и твою под угрозу. Я этого не хотел и не знал, что так получится. А убить меня хотел собственный управляющий… – Зачем? – Мне откуда об этом знать? Он убил себя раньше, чем я успел у него об этом спросить. – Давай уедем отсюда, сейчас же. Немедленно, – разволновался Алан. – Нельзя. Приказ короля помнишь? – Ты знаешь, кто тебя хотел все это время убить? – Есть догадки, но нет доказательств. Если мы их найдем, избавимся от убийцы. А для нашей же безопасности, необходимо как можно скорее выгнать моих родственников взашей из герцогства. Потом сменить всю прислугу и стражу и, может быть, выживем…