Чарльз
К тому времени, как мы подъезжаем к отделу, небо становится темно-синим и нас окружает ночная темнота. И только фонари у дороги и фары автомобиля освещают небольшие пространства вокруг себя. Эрик останавливает машину прямо напротив отдела и молча смотрит на здание так, словно хочет, чтобы оно оказалось за тысячи миль отсюда, так как не хочет выходить и расставаться с остатком атмосферы спокойствия и свободы, привезенной из мемориала. У меня тоже нет желания заходить в отдел, потому что чувствую, что как только мы переступим порог, от ощущений после приятно проведенного времени, останутся лишь воспоминания и легкий привкус. Но и сидеть как истуканы в машине, охраняя остатки атмосферы как драгоценное сокровище, мы тоже не можем. В конце концов, нам станет неловко, и от этого будет только еще хуже. Улыбаюсь Эрику и приоткрываю дверь, впуская в салон прохладный воздух, от которого по телу пробегают мурашки. — Ну что ж, мне кажется, можно порадовать Мойру и Слоутона тем, что список закончился, и мы можем перейти к тренировкам мутантов, — не знаю, зачем я это говорю, это же очевидно, и мы несколько часов назад об этом говорили. Но я, просто не могу выйти из машины ничего не сказав. — Да. Эрик заглушает мотор (а я даже не заметил, что машина все это время работала). Он секунду пристально смотрит на меня и выходит из машины, я следом.Эрик
Мы даже не успеваем переступить порог, как на нас практически налетает Мойра. — Вы очень долго! Она взволнована и возбуждена. Эти чувства передаются мне, но я никак этого не показываю, просто перевожу взгляд на Чарльза, который уже выглядит сосредоточенным, словно читает ее мысли. Он тоже становится взволнованным. Напряженно смотрит на меня в ответ. И по его взгляду я сразу же понимаю, что дело в Шоу. Но странно, сейчас я совершенно ничего не чувствую по этому поводу: ни злости, ни ненависти, ни боли. — Вы его нашли? — спрашиваю у Мойры, не сводя с нее глаз, но продолжаю следить за реакцией Чарльза, который хмурится и смотрит на меня. — Нет, но у нас есть информация. Завтра у него запланирована встреча с министром обороны русских, — на последних словах Мойры мы с телепатом пересекаемся взглядом. А она продолжает: — Мы получили разрешение использовать мутантский отдел для задержания Шоу. Чарльз улыбается агенту, и я прямо ощущаю, как эта информация его радует. Наконец, наш труд пригодился, и мы сможем доказать, что не зря ездили несколько дней по городу в поисках мутантов. — Тогда следует поспешить, — объявляет телепат и дает нам знать, что пора двигаться, разворачиваясь и направляясь к молодым мутантам для объявления им этой новости. Он явно уже знает больше, чем сказала агент Мактаггерт. Мы быстрыми шагами идем следом за Чарльзом к залу, обустроенному как гостиная, в котором мы уже практически регулярно проводим вечера и все свободное время. — Полет занимает около десяти часов. Так что самолет вылетает через час, — добавляет Мойра, когда мы подходим к площадке в центре здания под открытым небом, окруженной стенами отдела. Неужели они, правда, готовы взять этих необученных малых детей, которые в своей жизни даже пистолета в руках не держали (кроме Дарвина, но он не считается)? Они же просто погибнут при встрече с Шоу. Мы не можем так рисковать. — Эти дети не готовы сразиться с Шоу, — говорю Чарльзу, но мои слова проходят мимо его ушей. Он воодушевленно повторяет мне фразу, которую говорил несколько дней назад. — Они удивят тебя! Эти ребята нечто особенное… И мы на мгновение замираем на месте от увиденного. — Что за черт?! — удивленно-возмущенно кричит мисс Мактаггерт.Чарльз
Да, сейчас я полностью согласен с Мойрой. Что за черт?! Перед нами представляется картина, которая является доказательством того, что я не прав, и новые мутанты не готовы идти против Шоу. И особенные они только на генетическом уровне. Музыка гремит на всю катушку. Статуя, стоявшая посреди «Зеленого пятачка» разрублена пополам. Это дело рук Алекса? Пуленепробиваемое стекло от окна, соединяющего гостиную с двориком, разбито и рассеяно по полу. Шон? Только он так смог бы. Мутанты словно сошли с ума. Их мозги возбуждены и отключена всякая разумная часть. Просто, как маленькое стадо. Хэнк, зацепившись за люстру ногами, висит вниз головой уже довольно долго, так как лицо стало ярко-красным от прилившейся к ней крови. Шон и Алекс бьют Армандо всем, что попадет под руку, проверяя его «выживание» на прочность. А Энджел и Рейвен танцуют под музыку — Рейвен стоя на диване, а Энджел в воздухе. Рейвен… Я так часто говорил Эрику, что она именно тот, кто нам нужен для контроля, объединения и введения в курс дела мутантов, что даже и не подумал, что ей самой нужно все это. — Что вы делаете?! — кричит Мойра и мутанты сразу же меняются в лице. Все, кроме Рейвен, которая увидев нас словно еще больше оживляется. Мойра же продолжает строго кричать, указывая на половинки бронзового памятника. — Кто сломал статую?! — она упирает руки в бока и смотрит на них, как на нашкодивших пятилетних детишек. — Это Алекс, — быстро выдает парня Хэнк, и я читаю его испуганное сознание. Их неразумные и, частично, вандальные действия, совершенные пока нас не было, заставляют меня окончательно убедится, что я погорячился, сказав, что эти дети способны пойти против Шоу. Они не серьезны и импульсивны. Половина из них только из подросткового возраста вылезла, если вообще вылезла. Они доказали, что недостаточно надежны, для такой важной операции. Масла в огонь подливает Рейвен, которая исправляет Хэнка. — Хавок, — показывает на Алекса. — Зовите его Хавок. Теперь его так зовут. И мы решили, — она выходит вперед и указывает на меня. — Ты будешь Профессор Х, а тебя, — теперь уже указывает на Эрика, — назовем Магнито. Я чувствую, как от Эрика волнами исходит осуждение, и уверен, от меня волны не меньше. — «Особенные»… — мое слово в его устах звучит осудительно-презрительно. Еще раз проведя по мутантам пронзительным взглядом, он уходит. Мойра, покачав головой, тоже удаляется. А я смотрю на Рейвен и понимаю, что она совершенно не осознает, почему мы так реагируем. Неужели, я снова ошибся на их счет? И особенно насчет своей сестры. — Я ждал от тебя большего, — обращаюсь к ней. Может, слишком жестко, но я не жалею об этом. Она преображается в лице, словно только сейчас осознает все, что они сделали. Поворачиваюсь и ухожу следом за Эриком и агентом Мактаггерт. Я не хочу оставлять разговор на негативной ноте, но нам следует спешить, и я не могу сейчас разбираться с ними. Когда прилетим обратно, тогда и поговорим.Эрик
Когда Чарльз выходит из комнаты, я уже поджидаю его у двери. Долго же он собирается. Телепат окидывает меня с ног до головы быстрым взглядом, а я его. Скоро вылет, поэтому мы еще не поговорили насчет поведения мутантов, каждый пошел в свою комнату для подготовки к несколькочасовому перелету. Но сейчас я вижу, что он недоволен и, наверное, еще разочарован. Я, конечно, не ожидал, что новенькие поведут себя именно так по-детски. Но я знал, что они еще дети и не возлагал на них больших надежд, по крайней мере, на ближайшее время. Я с самого начала был убежден, что они не могут участвовать в операциях на Шоу. А Чарльз же, наоборот, как всегда, до последнего верил в них, и теперь разрушенная уверенность давит на него. И мне это не нравится. Ну ошибся он в них, зачем так расстраиваться? Чтобы хоть как-то разрядить обстановку, шутливо его подкалываю: — Теперь ты не отделаешься, от прозвища, что тебе дали, Профессор Х. Чарльз бросает на меня взгляд и усмехается. — Я не профессор, для этого надо преподавать. — Не скромничай Чарльз, в тебе все видят занудного препода. Коротко посмеявшись, Чарльз не отвечает. Но все равно, я вижу, что его настроение немного улучшилось. Он больше не хмурится. И складки на лбу разгладились. Мы уже подходим к самолету, когда мне в голову приходит вопрос, который я произношу вслух, не ожидая ответа, но все равно его получаю: — И как они, интересно, назвали остальных? — Ангел, Мистик, Банши и Хавок. Усмехаюсь. Успел-таки их мысли прочитать… — Ну хоть фантазия у них работает. От моих слов Чарльз только мрачнеет.