Необыкновенное лето

К вечеру небо затянули тучи, поднялся ветер, повеяло холодом и дождем. Даже Бюлейст и Хельблинди вылезли из бассейна, который почти не покидали все эти дни. Локи решил посвятить время перед сном написанию обещанных Тору сочинений. Список литературы на лето у Тора был изрядный – гораздо обширнее тех, что обычно задавали в школе у Локи, но последнего это не слишком беспокоило. Он выбрал наугад три текста, и принялся за дело со свойственной ему изобретательностью. Для начала он приписал перу Шекспира "Деяния датчан", затем наплел небылиц про "Отелло", утверждая, будто главный герой этой трагедии – король Яго, прозванный Венецианским мавром за то, что пытался насадить в Северной Италии арабские законы, воздействие которых на общество, по словам Локи, автор иносказательно воплотил в образе женщины, задушенной главным персонажем. Свои праведные труды Локи завершил кратким эссе "Избранные мысли из "Пира" Платона", содержание которого составили рецепты сливочного пудинга и мяса на гриле, тщательно переписанные из рубрики "Кулинария" какого-то журнала для домохозяек. Встав из-за стола за полночь с чувством глубокого удовлетворения, Локи отобрал у братьев их электронные игры и велел ложиться спать, а сам, захватив с собой исписанные листы, отправился к Тору. В коридоре было темно и так тихо, словно на дом опустилась внезапная глухота. Даже звук шагов тонул в мягком ворсе ковра. Локи остановился, вслушиваясь - ведь молчание порой бывает весьма красноречивым – и внезапно уловил глухой стук. Еле слышный, он шел откуда-то сверху, и днем наверное Локи не обратил бы на него внимание, но сейчас, в этой вязкой тишине, он показался довольно громким – и пугающим. Словно кто-то – или что-то пыталось пробраться в дом через крышу. Бум. Бум. Бум. Паузы были почти одинаковыми – пока обострившийся слух Локи не уловил, что это вовсе не паузы – время между ударами заполнял какой-то зловещий скрип. Первая мысль была о грабителях, но попасть на территорию Иггдрасиль-холла не так-то просто... С другой стороны, какой жулик станет лезть через крышу, если в этом доме даже нет решеток на окнах? Тогда фантазия тотчас услужливо подкинула несколько сюжетов с призраками и чудовищами, отчего у Локи зашевелились волосы на затылке, и, недолго думая, он бросился прямиком в комнату Тора. Тот, к счастью, еще не спал – валялся на неразобранной постели, грыз чипсы и листал журнал с мотоциклами. На экране телевизора беззвучно надрывалась какая-то музыкальная группа. В ответ на дикий взгляд Локи он вопросительно поднял брови, но не потрудился оторвать задницу от кровати, пока Локи едва ли силком не вытащил его в коридор. Оба замерли и прислушались. Некоторое время было тихо, а потом снова раздался удар. В этот раз он показался громче, и Локи вздрогнул. - Слышишь? – прошипел он, радуясь, что в темноте Тор не может видеть его смятения. - Вроде, было что-то, – откликнулся Тор с сомнением. – Может, ветка. Или окно на чердаке открылось. - Окно на чердаке? - Ну, да... Вот и стучит на ветру. - У вас разве есть чердак? - Конечно, есть. - И как окно могло открыться само по себе? - сказал Локи сердито, не желая признать поражение, но уже стыдясь своего испуга. - Может, шпингалет слабый, – предположил Тор равнодушно. - И ты даже не хочешь проверить?! Тор на мгновение задумался. - Проверим завтра? – наконец предложил он. – Иначе отец устроит скандал. Залезем туда, когда он уедет. Локи счел эту идею разумной, и потому не стал спорить. Они вернулись в комнату Тора, и Локи положил на стол свои листки. - Сочинения, – проинформировал он. Тор издал победный клич – и зажал себе рот, опомнившись. Оба затаились. В доме по-прежнему было тихо. Кажется, никто не проснулся. - Наверное, отец решил, что это Бальдр плачет, – предположил довольный Тор. - Ни разу не слышал, чтобы он ревел, будто сбесившийся носорог, – фыркнул Локи. – Советую тебе переписать их прямо сейчас и отдать Одину за завтраком, – добавил он, коварно усмехнувшись. - Так и сделаю, – согласился Тор, зевая. Мобильный телефон на столе снова, как за несколько дней перед этим, заиграл дурацкую попсовую песню. Локи увидел на экране фотографию девочки с темными волосами, собранными в высокий хвост. Она показалась ему симпатичной. Телефон умолк, и на месте фотографии высветилось сообщение. - Пятнадцать пропущенных звонков от Сиф, – прочитал Локи. – Кто она такая? Твоя девушка? - Что-то вроде того, – отозвался Тор, листая журнал с занятым видом, будто вычитал что-то очень интересное. - Вы поссорились, – догадался Локи. Тор ничего не ответил, и Локи, озаренный догадкой, щелкнул пальцами. - Конечно, поссорились! Поэтому ты сидишь дома, умираешь от безделья, таскаешься в сад к своей тетке, играешь с нами в футбол и занимаешься прочей ерундой! Он сам не знал, почему вдруг почувствовал обиду, словно имел какие-то права на Тора, и это уже через мгновение показалось ему тем более глупым, что Тор и сам оторопело уставился на него. - Спокойной ночи, – буркнул Локи и в дурном настроении ретировался к себе. Братья уже спали. Локи забрался в постель, взял одну из их электронных игр и стрелял в монстров до тех пор, пока не почувствовал себя достаточно удовлетворенным, чтобы уснуть. С самого утра на улице моросил мелкий дождь, и было так темно, что в доме включили электрический свет – Нанна сказала, что такая погода установится теперь на ближайшие несколько недель. После завтрака Фригг сдала ребенка няне и принесла в столовую шелковый мешочек с лото. - Раз уж гулять все равно нельзя, давайте, поиграем в любимую игру моего детства, – предложила она. Приунывшие было близнецы оживились и принялись делить фишки, а Тор сделал Локи знак, и оба под шумок ушли на второй этаж. Остановившись в конце коридора возле одной из дверей, Тор принялся ковырять замок прихваченной снизу кочергой. - На что ты опять обиделся вчера? – спросил он, не отрываясь от своего занятия. - Тебе какое дело? – откликнулся Локи, сложив руки на груди и прислонившись плечом к стене. - Стараюсь быть гостеприимным. Локи громко фыркнул и собирался было высказать все, что он думает о гостеприимстве Тора, равно как и о его интеллекте, но замок, наконец, щелкнул, и дверь поддалась. За ней в полумраке Локи разглядел уходящую наверх деревянную лестницу. - Темно, как у цверга в заднице, – констатировал Тор. – Держи, – и он протянул Локи маленький карманный фонарь. Второй точно такой же он включил сам и шагнул вперед. – Прикрой за собой дверь, – велел он. Лестница была очень неудобная, крутая, с высокими скрипучими ступеньками, и Локи как мог цеплялся за перила, чтобы не свалиться. Они поднялись на небольшую площадку и оказались перед очередной дверью, в этот раз запертой всего лишь на щеколду. Тор поднял ее, толкнул дверь от себя, и они вступили на чердак. Это была большая, но почти полностью занятая вещами комната с низким потолком, очень тёмная – свет с улицы еле-еле проникал сквозь маленькое окно. Сильно пахло сыростью и пылью. По узкому проходу среди нагромождений мебели и сундуков Локи вслед за Тором протиснулся к окну – рамы были приоткрыты и тихонько скрипели на ветру. - Видишь, я был прав, – сообщил Тор, закрывая окно и опуская шпингалеты. Некоторое время они разглядывали мокнущий под дождем сад и плотную стену деревьев сразу за изгородью. Зрелище было унылым до слёз, и Локи переключил свое внимание на заполняющее чердак старьё, скользя лучом фонарика по массивным сундукам, комодам, креслам с высокими спинками и прочей рухляди. - Для чего вы храните всё это? – спросил он у Тора. Тот пожал плечами, тоже с любопытством оглядываясь по сторонам. - Я не храню. Тут нет моих вещей, – заявил он. - Неужели? А это? – Локи указал своим фонариком на деревянную лошадку-качалку с выгоревшим седлом и облупившейся по бокам краской. - Это не мое, – Тор подошел поближе. – Может, отцовская?.. Он снял ее с сундука, поставил на пол и взгромоздился в седло всем своим немаленьким весом. Несчастная лошадка затрещала, Тор расхохотался. - Прекрати мучить животное! – возмущенно закричал Локи. – Ну-ка, слезай! Ты мог сломать ей хребет! - Это всего лишь деревянная лошадка, – стал оправдываться Тор, так искренне, что Локи едва не рассмеялся. С трудом сохраняя серьезный вид, он сказал преувеличенно строго: - Ты не получишь ее, пока не научишься правильному обращению с животными! С этими словами он взял лошадку и распахнул сундук, намереваясь спрятать ее под крышку. Не тут-то было. Сундук оказался до краев заполнен какими-то кружевными, бархатными, атласными тканями. Забыв про лошадку, Локи принялся увлеченно копаться в этом тряпье, издающем легкий сладковатый запах увянувших цветов. - Что еще за дрянь ты нашел? – поинтересовался Тор. - Держу пари, это сундук моей бабки... У нее всегда было много этих нелепых кружевных воротничков... - Кружево - это вовсе не нелепо, это очень... АААА!!! – Локи в ужасе шарахнулся от сундука, налетел спиной на Тора, сбил его с ног, и оба упали на гору каких-то тюфяков. - Ты что, рехнулся? – пропыхтел Тор, спихивая с себя Локи. - Т-там... Что-то есть... – задыхаясь от ужаса, простонал Локи. – Что-то мягкое, как будто... волосы... - Какие еще волосы? – Тор не без труда поднялся и подошел к сундуку. - Не надо! – тоненько пискнул Локи, но Тор все равно наклонился и стал ворошить тряпье, светя себе фонариком. - Да это же просто парик! – весело воскликнул он наконец, вытаскивая нечто бесформенное с рыжими локонами. – Гляди! Эй, все в порядке? Ты такой бледный. - Разумеется, я в порядке, – огрызнулся Локи, и, чтобы как-то реабилитироваться перед Тором за свой неоправданный испуг, выхватил из его рук парик и надел его, расправляя локоны по плечам. – Надо будет показаться в таком виде, вот все умрут! – сказал он и нервно засмеялся. - Точно! – обрадовался Тор. – Давай напугаем Фригг и Нанну! Скажем, что... Например, скажем, что ты – новая няня... или кухарка... - Локи! Локи! – послышалось снизу. - О... Братья меня уже ищут, – пробормотал Локи. - Тс-с! – шикнул Тор. - Они не успокоятся, пока не найдут меня. - Тогда тихо спускаемся вниз. И ни слова им про чердак, ясно? - Ясно. Локи бросил парик в сундук, и оба крадучись последовали к лестнице. Голоса Бюлейста и Хельблинди, выкликающие Локи, стали громче, потом им что-то негромко сказала Фригг, и всё стихло. - Кажется, ушли, – пробормотал Тор. - Я должен узнать, что им надо. Иначе они поднимут скандал. - Ты что им, нянька, что ли? – хмыкнул Тор, приоткрывая дверь и выглядывая в коридор. – Всё чисто, – сообщил он. – Пойдем. Я не буду запирать, хочу еще раз туда забраться. Ты со мной? - Конечно, – заверил Локи. – Там, наверное, есть всякие старинные вещи... - Надо достать фонари помощней! Попрошу Хеймдаля купить, когда поедет в город... – Тор довольно потёр руки. – Или нет, лучше принесем туда масляную лампу... Я думаю, среди этого старья можно найти даже... – он резко остановился, и Локи снова едва не сшиб его. - Найти что? - Погоди. Мне показалось, отец... Локи прислушался – внизу, действительно, звучал голос Одина. - Наверное, забыл что-нибудь? – предположил Локи. – Или приехал пообедать. Что в этом такого? - Пока не знаю, – признался Тор. – Он никогда не приезжает обедать. Он и ужинает-то здесь редко. Но в последние дни я вижу его дома чаще, чем за все семнадцать лет. Странно это. Он уселся на верхнюю ступеньку, и Локи устроился рядом. Голоса звучали из гостиной, слов было не разобрать. Тор вздохнул. Он выглядел неподдельно озадаченным и встревоженным. - Ты думаешь, что-то не в порядке? – спросил Локи. – Если так, почему тебе не спросить отца об этом? - С чего ему рассказывать мне что-то? – возразил Тор. - С того, что он – твой отец, – удивился Локи. - И что? Твой отец тебе все рассказывает? - Нет. Но если его что-то беспокоит, я спрашиваю. Иногда ему просто важно участие, вот и все. - Участие... – фыркнул Тор. – Попробуй, спроси моего отца о чем-нибудь... Он скажет, что это не твое дело, вот и весь разговор. - А если... немного пошпионить за ним? - За отцом? – изумился Тор. - Ну да, а что такого, ты ведь беспокоишься о нем? Например, мой отец напускает на себя загадочный вид и делает странные вещи, когда у него появляется какая-то личная жизнь. - Личная жизнь? Какая еще личная жизнь? – не понял Тор. - Самая обыкновенная, – рассердился Локи. – Что ты как маленький. - Но у моего отца не может быть ничего такого... Он же женат! – пробормотал Тор. - Подумаешь, женат! Нет, слушай, я ничего не хочу сказать плохого... Но не стал бы списывать этот вариант со счетов. Хотя, возможно, у него проблемы на работе. В любом случае, есть только один способ выяснить это, если ты не хочешь разговаривать с ним – наблюдай и делай выводы. - Это как? – непонимающе спросил Тор. - Очень просто. Это называется "дедуктивный метод". Например, если твой отец задумчив и хмурится – значит, у него что-то неладно. Если рассеян и улыбается – значит, у него происходит что-то хорошее, и это никак не связано с домашними делами, иначе он не был мыслями где-то далеко, верно? - Верно, – покладисто ответил Тор. Локи чувствовал себя в своей стихии – братья тоже частенько слушали его рассуждения вот так, с открытым ртом. - Следи, как долго он собирается перед выходом из дома, – продолжал Локи. – Если дольше обычного, значит, у него какой-то важный день. Смотри на его вещи. Если у него появился новый галстук или шейный платок, или шляпа – что угодно – это всё неспроста. Если у него часто звонит мобильник, или он просто часто смотрит на него, будто ждет звонка... - У отца нет мобильника, – перебил Тор. - Да ладно? У делового человека нет мобильника? – не поверил Локи. - Нет, он считает, что никакие личные звонки не должны мешать его работе, поэтому у него есть только служебный номер в кабинете. - А в машине? - Тоже служебный. Отец не разрешает беспокоить его, когда он работает. Локи присвистнул. - А если тебе захочется поболтать с ним просто так? - О чем? – удивился Тор. - О чем угодно! О книжках, о школьных делах, об устройстве вселенной! Ты правда глупый или придуриваешься? – снова рассердился Локи. - Не придуриваюсь. Мне не хочется с ним "болтать" об устройстве вселенной. И о книжках тоже. Я терпеть не могу читать. Если бы не ты, я, наверное, так и не сделал бы эти сочинения... – добавил он беспечно. – И получил бы очередной нагоняй... Зато теперь я свободен, все благодаря тебе! - Мне было нетрудно, – коварно усмехнулся Локи. – Кстати, надеюсь, ты не забыл уничтожить улики? - Какие улики? Локи возвел глаза к люстре, словно ища у нее поддержки для разговора с этим тупицей. - Те листки, что я дал тебе, – терпеливо пояснил он. – С сочинениями. - Зачем мне было их уничтожать? Я отдал их отцу. - Ты... что сделал? – Локи вытаращил глаза. - А что? Разве не для этого ты написал их? - Тор! – простонал Локи. – Ты точно идиот! Твой отец что, слепой? Он спросит, чей это почерк – и что ты ему скажешь? - А зачем ему спрашивать, чей это почерк? Он знать не знает мой почерк. Откуда ему знать его? - Он что, не смотрит твои тетради? - Нет, я же не ребенок. - И ты не пишешь ему записок? - Нет. - И ни разу не посылал ему писем, если уезжал на лето? - Нет. Оба уставились друг на друга. - Так не бывает, – сказал наконец Локи. – Ему что, нет до тебя никакого дела? - Если бы... Он контролирует каждый мой шаг. Вечно поучает и воспитывает. - Лафей делает точно так же, – пожал плечами Локи. – И почерк мой отлично знает. Он даже каракули моих братьев умудряется различать. - Мальчики, вот вы где! – перебил их голос Фригг. Та стояла у подножия лестницы, сложив руки на груди. Тор и Локи вскочили. Фригг хмурилась. – Мы вас по всему дому ищем, а вы сидите тут как ни в чем не бывало... Идите-ка сюда. Оба спустились вниз, и Фригг, качая головой, осмотрела их со всех сторон. - Какие вы грязные! Все в пыли, паутине! Где вам удалось так испачкаться?! Немедленно марш приводить себя в порядок! Один приехал, – добавила она заговорщицки. - Что говорит? – спросил Тор. - Сказал, что хочет с нами пообедать, – Фригг сделала большие глаза. – И сразу ушел шептаться с Нанной о чем-то. - Может, в министерстве буфет на ремонте? – предположил Тор. - Не будь таким злым! – мягко упрекнула его Фригг. – Я думаю, он просто хочет больше времени проводить с нами. - Что за секреты? – поинтересовался Один, появляясь в дверях. Тор и Фригг переглянулись. - Никаких секретов, дорогой, – ответила Фригг. – Радуемся, что ты дома. - Понятно, – рассеянно отозвался Один. – Как дела? – куда более приветливым тоном обратился он к Локи. - Всё хорошо, сэр. - Это не ответ, но пока сойдет и такой, – сказал Один, легко обнимая Локи за плечи. – Тебе не скучно тут? Вижу, вы с Тором уже стали приятелями... Это очень хорошо. Ладно, увидимся за обедом, – договорил он и, насвистывая, стал подниматься на второй этаж. Фригг всплеснула руками, как бы говоря, что отказывается понимать что-либо, и удалилась в гостиную. *** В этот день Один проснулся с мыслью о том, что в жизни нужно что-то менять. Ощущение, что прямо сейчас он теряет нечто важное, было ничем не обоснованным, но таким сильным, что он даже не стал завтракать и раньше обычного вызвал автомобиль. По дороге, разглядывая то затылок Хеймдаля, массивный, будто монолитная скала, то плотную завесу дождя за окном машины, Один вдруг осознал, что просто не может больше по-старому. Не может бесконечно лгать самому себе, что все идет как надо. На очередном перекрестке он велел Хеймдалю свернуть с привычного маршрута, где в этот час ему всегда давали зеленую улицу, и они поехали по каким-то незнакомым узким переулкам, где дома в тесноте громоздились друг на друга, свет витрин отражался в глубоких лужах и машины медленно продвигались вперед, то и дело вставая в пробках. Хеймдаль ни о чем не спрашивал – в последние дни он убедился, что с шефом что-то происходит, но безропотно исполнял все его распоряжения. В одном из переулков Один велел ему остановить машину и, подняв повыше воротник плаща, вылез прямо под дождь. Не по-летнему холодная вода тотчас пропитала одежду. Один, ежась, поспешно заскочил внутрь небольшого магазина мобильной связи. Здесь он, по-прежнему не опуская воротника, чтобы не быть узнанным, купил самый простой телефон и сим-карту к нему, после чего вернулся в машину, пряча покупку на груди, будто сокровище. Дальше они без особых приключений добрались до министерства, где Один повесил к камину свой плащ, велел секретарю принести горячего чаю и никого не принимать, а сам уселся в кресло и выложил телефон на стол перед собой. Руки слегка дрожали. Никогда прежде ему не доводилось так нервничать перед тем, как сделать звонок. Секретарь принес чай и ушел. Один отпил глоток, не чувствуя ни вкуса, ни тепла. Время как будто остановилось – и он сам тоже остановился в нем. Он вдруг поймал себя на том, что решить какую-нибудь задачу государственной важности для него проще, чем сделать что-то для себя, потому что для государственных дел у него есть годами отработанные механизмы, в то время как в личных вопросах не существует универсальных схем. Что ж, эмоции – всегда хаос, кто впустил его в свою душу однажды, будет носить в груди вечно. В сущности, что он теряет? Свое спокойствие? Ах, да будь проклято это спокойствие! И Один решительно взял телефон. Номер он успел выучить наизусть, хотя ни разу еще не звонил по нему - сколько времени он разглядывал эти цифры, будто в их комбинации могла крыться какая-то магия. С сильно бьющимся сердцем он прослушал три гудка, и совсем растерялся, когда вместо четвертого ему ответили: - Алло? Как это просто. Всего лишь раз проехать другим маршрутом, купить этот дешевый аппарат, ввести в него одиннадцать цифр и нажать клавишу вызова. Один пораженно молчал. Стоило ли столько дней – столько лет! – мучиться от невысказанности, если можно позвонить – и тебе ответят?.. Наверняка во всем этом есть какой-то подвох. Неужели люди действительно вот так говорят друг с другом, каждый день? Неужели и он сам тоже может позволить себе быть одним из них?.. - Алло? – повторили в трубке. С трудом опомнившись, он тихо сказал: - Это я. Здравствуй. Повисла короткая пауза, после чего трубка ответила с неподражаемой лафеевской интонацией: - Полагаю, в конце этого разговора я должен буду проглотить сим-карту, а телефон выбросить в реку? - Ничего подобного, – заверил Один, невольно улыбаясь. – Я просто хотел сказать тебе, что это – мой номер, запиши его и звони в любое время. Я завел его специально... для этого. - Сколько чести! – фыркнул Лафей. – Но, должен признать, это удобнее, чем каждый раз сочинять новые истории для твоей свиты. - Больше никаких историй для свиты. А вот нам с тобой есть что обсудить с глазу на глаз, - сказал Один, быстро, чтобы не дать собеседнику времени вдаться в подробности. – Где мы можем встретиться? Если тебе не по душе мой дом или публичные места, могу предложить отличное заведение с отдельными кабинетами... - Годится, – сказал Лафей деловым тоном. Должно быть, он решил, что речь пойдет о правовых или финансовых вопросах, касающихся Локи. – Что за заведение? - Ты его хорошо знаешь. Я бы сказал, в Асгарде нет второго заведения, которое ты знал бы так же хорошо. - Что за загадки? Нас могут прослушивать? – уточнил Лафей. - Никаких загадок – на первый твой вопрос, и нет – на второй. Я готов приехать, куда скажешь, если у тебя есть собственные соображения на этот счет, но мой вариант должен устроить нас обоих. - Ты о "Трюме"? – помолчав, спросил Лафей. - Именно. Там теперь ресторан, ты знаешь? - Не знал. Пятнадцать лет там не был. - Я столько же. Но вчера случайно нашел их сайт в интернете и решил предложить тебе... - Ладно, – легко согласился Лафей. Был ли он занят чем-то и спешил закончить разговор, или просто не видел причин отказываться – Один дорого дал бы, чтобы знать это наверняка. Но, так или иначе, он согласился, и это был добрый знак. - Сегодня вечером тебя устроит? – спросил Один. - Не уверен. Позвони мне около семи, там будет видно, идёт? – предложил Лафей. - Позвоню, – обещал Один. На том они и простились. Некоторое время Один еще поперекладывал бумаги из одной стопки в другую, потом сложил их в сейф и уехал из министерства домой. Единственное, чего он хотел сейчас – чтобы стрелки часов двигались хоть немного быстрее. Он почти физически ощущал, как душа трепещет от нетерпения и радости, словно ему снова было девятнадцать и он собирался на свидание... Что ж, по сути, так оно и было, а возраст не в счет. Ему не испортили настроение даже "сочинения", которые с утра вручил ему Тор и которые он начал читать в машине по дороге домой. Напротив, они его развеселили, потому что он сразу догадался, чьих рук это дело. За обедом он собирался проверить свою догадку – и действительно, когда Нанна вынесла приготовленное по его просьбе мясо на гриле, Тор как ни в чем не бывало принялся уплетать его, зато Локи слегка порозовел и долго не решался притронуться к этому блюду. Когда же на столе появился сливочный пудинг, Локи посмотрел на Одина, поймал его взгляд и залился теперь уже совершенно отчетливым румянцем. - Зайди ко мне после обеда, Локи, – сказал Один, поднимаясь из-за стола и отодвигая от себя тарелку с нетронутым десертом. В дверях он обернулся и увидел, как Локи прячет лицо в ладонях, а все остальные вопросительно смотрят на него. *** Локи поднялся к нему через несколько минут. Видимо, десерт он есть не стал, и напрасно, Нанна прекрасно готовила такие блюда. Один почувствовал раскаяние от того, что вел себя слишком сурово и напугал Локи. Конечно, у него были причины сердиться, но поступок сына слишком позабавил его. - Садись, – сказал он, стараясь говорить мягче, чтобы Локи не решил, будто его собираются отчитывать или наказывать. – Это было весьма дерзко. Я говорю о содержании сочинений. Прежде чем так насмехаться над сокровищами мировой литературы, следует чего-то добиться самому. - Как вы узнали, что это я? – спросил Локи, не поднимая глаз. Во всяком случае, он не отпирался, и это расположило Одина к нему. - Я узнал твой почерк, – ответил он с улыбкой. – Ты пишешь совершенно так же, как твой отец. У меня хранятся некоторые его письма... Он сказал это с умыслом и не ошибся – Локи тотчас уставился на него во все глаза. - Лафей писал вам письма? – изумленно спросил он. - Да. Хочешь взглянуть? Локи кивнул, глаза его блестели от нетерпения. Один выбрал нужный ключ из связки, отпер нижний ящик стола и достал оттуда шкатулку для бумаг. Как давно это было... И словно вчера. Целая стопка тонких листков скверной бумаги... Сколько их здесь? Он никогда не перечитывал эти письма – ни разу с тех пор, как они с Лафеем расстались, но знал каждое слово в них, каждую букву. Взяв листок, лежавший сверху, он протянул его Локи, – тот погрузился в чтение, усевшись на краю стола. Тор за такое сразу получил бы нагоняй, но в позе Локи не было дерзости или вызова, и Один позволил ему это. Пока сын читал, он наблюдал за его лицом. То, что он увидел, ему понравилось. И, когда Локи закончил читать и поднял глаза, взгляд у него был задумчивым – он словно примерял к Одину написанное на бумаге. - Вот, – сказал Один. – Эти "a", "m" и "n"... И "t"... Ты пишешь их точно так же. И вот этот хвостик у "y". Узнаёшь? Локи снова кивнул. - Давно это написано? – спросил он. - Ты же видишь дату, там, внизу. - Давно, – констатировал Локи. - В прошлой жизни, – подтвердил Один. – Лафею тогда было семнадцать... - И вы долго переписывались? - Несколько лет. Как-нибудь я дам тебе прочесть их все. А теперь иди и позови ко мне Тора, – добавил он уже суше. Локи отдал ему листок и побрел к дверям. - Локи, – окликнул его Один, когда тот был уже на пороге. - Да? - Впредь будь повежливее с Шекспиром, – сказал Один строго. - Обещаю, сэр! – ответил Локи, склоняя голову, так, что было не понять, раскаивается он или кокетничает. Когда дверь за сыном закрылась, Один сложил письмо Лафея и аккуратно вернул его в шкатулку, успев выхватить взглядом несколько строк: "После Асгарда здесь дышится легко и свободно. Сможешь ли ты когда-нибудь преодолеть свои предрассудки, чтобы самому убедиться, насколько близок Етунхейм к источнику того, что у вас принято называть "магией" – у нас же эта энергия, чем бы она ни была, составляет самое существо жизни... Если ты когда-нибудь решишься, обещаю стать твоим провожатым на этом пути". Закрыв шкатулку, Один задумчиво провел ладонью по ее гладкой крышке. Ему казалось, будто хранившееся под ней время пробудилось, и его прежний мир, на каком бы крепком фундаменте он ни был построен, скоро расшатается окончательно. *** Тор позвал Локи к себе примерно через полчаса. Вид у него был хмурый. Должно быть, за сочинения ему влетело по полной. - Я же говорил, перепиши своим почерком, – начал Локи, но Тор только отмахнулся: - Ну, послушал очередную лекцию о морали, ничего от меня не отвалилось. Ерунда. Я о другом... Ты ведь был прав. - В чем же? - Мобильник, – сказал Тор. – У отца появился мобильник. - Когда? - Без понятия. Он, пока распекал меня, вертел его в руках. Какая-то дурацкая старая модель, годная разве что орехи колоть... - Может, это рабочий? – предположил Локи. - Вряд ли. Для министерства он купил бы что-то поприличнее. - Тогда женщина? - Вероятно, – Тор вздохнул. - Расскажешь Фригг? - Да ты что? У нее и так слабое здоровье. Что с ней станет, когда она узнает, что отец обманывает ее?.. - По крайней мере, сначала нужно все проверить, – согласился Локи. – Включаем дедуктивный метод на полную мощность. - От этого дедуктивного метода одни несчастья, – заметил Тор мрачно. - А как же? Почему, ты думаешь, во всех историях сыщики чаще всего одиноки? - Не знаю. - А ты подумай. - Потому что у них ненадежный социальный статус? - Нет. Потому что они разочаровались в человечестве. - Я уже тоже почти разочаровался, – буркнул Тор. - Значит, ты близок к просветлению, – утешил его Локи. – Все люди по природе своей порочны и слабы. Помни про дедуктивный метод. И, посеяв в душе Тора раздрай, он со спокойной совестью ушел к себе читать, потому что был глубоко убежден, что для дождливой погоды в мире не изобрели еще занятия лучше, чем интересная книжка.