Читай по губам

- А теперь, может, ты объяснишь, что все это значит? Снейп был бледен, и глаза его метали молнии. Гарри на всякий случай слегка попятился и осторожно сказал: - Это значит, что все в порядке. Мы в Хогвартсе. - Мы НЕ в Хогвартсе. Мы ЗА ВОРОТАМИ Хогвартса. За ЗАПЕРТЫМИ воротами Хогвартса! – почему-то нашел нужным уточнить Снейп. Временами он бывал невыносимым занудой, но Гарри, счастливо избежавший столкновения с Волдемортом, пребывал в состоянии легкой эйфории. На самом деле он уже успел позабыть, как болезненно реагирует его шрам на присутствие Темного Лорда. Не будь у Северуса такой хорошей реакции, едва ли Гарри остался бы сейчас жив. Но высказать слова благодарности все никак не получалось – Снейп, ходя взад-вперед между валунов, продолжал ругаться. - Мало того, что мы улепетываем из дома, не простившись с хозяевами и бросив все свои вещи… Мало того, что ты принуждаешь меня к двойной аппарации, в то время как у меня нет, слышишь, нет лицензии… и заставляешь меня тем самым рисковать твоей и своей жизнью… Это полбеды… Беда в том, что ты болен! Ты ничего не сказал мне о том, что у тебя бывают приступы… что это было? Мигрень? Эпилептический припадок? Ты, болезненно одержимый идеей спасения Эванс, Люпина и прочих сирых и убогих, на самом деле куда больше, чем они, нуждаешься в помощи! Гарри! Я хочу… – Снейп задохнулся и сделал над собой усилие, чтобы взять себя в руки. – Я хочу, – сбавив тон и стараясь говорить спокойнее, продолжал он, – знать, что с тобой происходит. Возможно, все куда серьезней, чем тебе кажется. Ты говорил, что потерял своих близких – может быть, это разрушило что-то в тебе и продолжает разрушать сейчас. Гарри ошеломленно смотрел на него. Кто-то из них двоих явно сошел с ума. - Северус… Я в порядке, правда, – сказал он. – Я очень благодарен тебе за то, что ты вытащил меня оттуда! Обещаю, что завтра же покажусь мадам Помфри и принесу тебе от нее справку, что здоров. - В жизни не поверю такой справке, – фыркнул Снейп. – Я-то своими глазами видел твое состояние... И что я буду делать, если приступ повторится прямо сейчас?.. В школе пир, кто, интересно, впустит нас? Мы можем кричать тут до тех пор, пока не сорвем глотки! - Мы можем отправить в школу Патронуса с сообщением, что ждем у ворот, – робко предложил Гарри. - Патронуса с сообщением?! Это что-то новенькое! – язвительно произнес Снейп. – Ну, давай, продемонстрируй этот трюк. Гарри достал было палочку, но одумался. Если Снейп увидит его Патронуса, мало ли какие мысли вызовет у него животное, являющееся точной копией анимагической формы Джеймса. - Я продемонстрирую тебе другой трюк, – пряча палочку, сказал он. – А заодно покажу дорогу в Хогвартс, о которой, ручаюсь, ты и представления не имеешь! Пойдем, немного прогуляемся. У нас еще есть все шансы получить по куску праздничной индейки! Ну, как, согласен? Снейп спустился с валуна, на котором стоял в тщетной надежде разглядеть в изгороди хоть какую-нибудь лазейку. - Ты вертишь мной так, как тебе вздумается, – сказал он обреченно. – Давай, показывай свою дорогу. И они зашагали прочь от ворот, в сторону Хогсмида. *** - Она утверждала, что старик превратил змею в камень, – с трудом поспевая за Северусом, пересказывал Гарри подслушанную недавно историю. – Он спустился под землю и пропел ей песню мертвых… там было что-то про древесную кору… змея превращалась в древесную кору… А потом каменела. Мне нужна эта песня. Ручаюсь, с ее помощью можно справиться не только с обычной змеей… - Селестина Джоунс всегда была на редкость бестолковой особой, – даже не соизволив замедлить шаг, вещал Снейп. – Я знал ее мамашу – та вообще не могла двух слов связать. Селестина вся пошла в нее – еле-еле окончила Хогвартс, теперь дурит голову своему младенцу. - На твоем месте я не стал бы столь скептически отзываться о сказках, – возразил Гарри. – Знаешь историю про Дары Смерти?... Наверное, ты удивишься, но сказочного в ней столько же, сколько и в том, что мы зимней ночью идем по дороге в Хогсмид! - Такое сравнение некорректно, – проворчал Снейп. – Я могу не читать всякие глупости вроде истории про Дары Смерти, но я вынужден идти зимней ночью по дороге в Хогсмид и слушать болтовню человека, который всерьез собирается очистить Британию от василисков при помощи песен. - Уверен, эта легенда имеет вполне конкретные исторические основания, – не реагируя на подначку, сказал Гарри. - Почти все заклинания, которыми мы пользуемся, возникли из песен, – Снейп все-таки немного замедлил шаг, чтобы Гарри мог идти вровень с ним. – Раньше, чтобы совершить какое-то действие, влекущее за собой изменения окружающего пространства, маги-ведуны прибегали к различным ритуалам. Создавались наговоры, иногда рифмованные, иногда просто ритмически организованные. Поначалу их сопровождали барабаны, или бубны, или волынка… А впоследствии, по закону сохранения магической энергии, ритуал сократился до одного, иногда двух, слов. Помнишь, я рассказывал тебе про новые заклинания, которые изобретал сам? Так вот, по сути, их нельзя назвать заклинаниями в том значении, в каком существуют древние заклятия вроде «Энервейт». Новые создаются с учетом уже накопленного опыта работы с потоками магической энергии. Это значит, что мне не нужно придумывать песню и прыгать с бубном, чтобы навести Чары Помех. Достаточно подобрать верное слово, отражающее суть всего ритуала, в данном случае - «Оглохни!». То есть, несомненно, песня мертвых существовала в действительности и представляла собой обряд. Рудимент этого обряда как раз и сохранила сказка. Но как таковой он стал уже ненужен. Вместо него существует короткое заклинание, «Окаменей!» или другое из ряда подобных. - Ты забываешь, что мы говорим о василиске! – Гарри в кои-то веки было жаль прерывать поток красноречия, которым разразился Снейп. Но дневник Реддла оттягивал карман мантии, и покончить с ним следовало как можно скорей. – Не забывай, что василиск – древнее чудовище, которое наверняка не восприимчиво к коротким формам заклинаний. В сказке твоей Селестины говорилось, что от змеи все проклятия отскакивали, не причинив толстой шкуре никакого вреда. - И правда, как я мог забыть, что мы говорим о василиске! – Снейп опять начал раздражаться. – Спой ему Гимн Хогвартса. Я напишу тебе слова на бумаге, их легко запомнить, а мелодия может быть любая. Гимн тем и характерен, что его все поют кто во что горазд! - Ты мне не веришь, – Гарри хотел обидеться, но раздумал. – Давай, я объясню иначе. То, с чем мне нужно сразиться, по мощи ничем не уступает настоящему живому василиску. Мне нужна Песня, а не короткие формы вроде «Окаменей». - Тебе нужно к Помфри за справкой. Но не советую упоминать василиска, когда станешь описывать ей свои симптомы. Она не столь терпелива, как я, и может сразу же сдать тебя в Мунго. «Не столь терпелива, как я. Да он издевается!» Гарри умолк, чтобы не провоцировать Снейпа на дальнейшие упражнения в остроумии, и до «Сладкого королевства» они шли молча. Под конец их пути пошел снег, крупные хлопья долетали до земли и мгновенно таяли. Улицы Хогсмида заблестели в свете фонарей, словно покрытые лаком. Мантия Гарри намокла и потяжелела, с волос струйками текла вода и попадала за шиворот. Ежась, Гарри ускорил шаг, и Северус последовал его примеру. На их счастье, лавка была еще открыта – последние посетители спешно выбирали рождественские подарки. Гарри, ухватив Снейпа за рукав мантии, привычно нырнул под прилавок и устремился в подвал. Откинув крышку люка, он приглашающее махнул рукой. Северус, чье лицо выражало покорность судьбе, прыгнул вниз. Гарри спустился следом и аккуратно задвинул крышку. - Люмос! Нам везет сегодня. Идем? Теперь Гарри шел впереди, раздвигая периодически попадающиеся на пути древесные корни. Выбравшись у статуи одноглазой ведьмы, оба прислушались. В школе было тихо, наверное, преподаватели уже всем составом ушли в Большой зал. - Ну, как тебе фокус? – спросил Гарри. - В твоем духе, – тотчас отозвался Снейп. - То есть, ты не впечатлен. - Напротив. Участвуя в твоих проектах, трудно остаться равнодушным. Сейчас я с удовольствием посмотрел бы еще одно представление – «Гарри Грейнджер объясняет профессору Дамблдору, как он попал в школу через запертые двери». - Э-э… Ну… – растерялся Гарри. – Я отложил бы эту сценку до завтрашнего утра. Попрошу на кухне какой-нибудь еды, и отпразднуем в своей гостиной. Идет? Не дожидаясь новой порции сарказма, он помчался в кухню. Эльфы охотно снабдили его жареной индейкой, сладкими пирожками и прочей снедью. Когда Гарри добрался до слизеринской гостиной, Снейп уже повесил у огня свою мантию и сидел в кресле возле камина. - Я был уверен, что лягу спать голодным, – не скрывая, что впечатлен, сказал Северус, когда Гарри выставил на стол свою добычу. - Только не в Рождество! – Гарри тоже снял мантию и рубашку. Брюки, к счастью, не успели промокнуть. Они разлили по кубкам тыквенный сок из кувшина и принялись за еду. После ужина Снейп принес с дивана плед и несколько журналов, улегся на живот на ковре и зашуршал страницами. - Иди сюда! – позвал он Гарри, приподнимая край пледа. – Тут полно места. Гарри устроился рядом и взял один из журналов. - Квиддич? – изумленно воскликнул он. - Хотел почитать про фигуру, которую ты как-то демонстрировал, – Снейп изобразил рукой вертикальное пике. - Финт Вронского, – догадался Гарри. – Это очень сложно. - И очень красиво, – серьезно сказал Снейп. Гарри смутился. - Слушай, у меня же есть для тебя подарок, – выбравшись из-под пледа, он встряхнул все еще сырую мантию и достал пакет. – Вот, держи. - Твой подарок вместе с моим чемоданом лежит в доме Малфоя, – проинформировал Снейп. Он дождался, когда Гарри снова заберется под плед, и только после этого разорвал бумагу. - Хмм… - Если ты скажешь, что тебе не нравится, я тебя стукну, – пообещал Гарри. - Нравится. Спасибо. Снейп мог быть чертовски милым, когда не язвил и не ругался. Некоторое время они молча просматривали журналы, и наконец Гарри широко зевнул. - Подремлю немного, – пробормотал он. – Как дочитаешь, разбуди меня. Снейп подвинулся ближе, и Гарри, прислонившись к его теплому боку, закрыл глаза. *** Но проснулись они все-таки на ковре и некоторое время мутно смотрели друг на друга. Камин почти погас. У Гарри затекли все мышцы. У Снейпа на щеке отпечатался ворс. Кряхтя и потягиваясь, оба сели, и Гарри поежился – в гостиной было нежарко. Захотелось снова юркнуть под плед, но, глянув на Снейпа, Гарри встал и принялся разыскивать рубашку. - Кто-то обещал разбудить меня! – заметил он. - Я и разбудил, - Снейп пересек гостиную и взгромоздился на диван. Открыв коробку с набором «Уик-энд», он вытащил сначала синие, потом красные, а потом и бежевые носки и разложил их перед собой, словно решая, какие примерить первыми. Наконец выбрал синие, с золотыми снитчами, и прошелся в них по ковру, сосредоточенно разглядывая свои ноги. Гарри хихикнул. Ему тоже непривычно было видеть Снейпа в каком-то другом цвете, кроме черного. - А теперь красные! – потребовал он, выуживая из-за кресла свою рубашку. Снейп не успел ему ответить – камин затрещал, разбрасывая искры. В нехотя занявшемся пламени возникла голова Люциуса Малфоя. - Снейп! Какого черта? – произнес блондин и умолк, поочередно оглядывая взъерошенного Северуса, Гарри, застегивающего рубашку, и скомканный плед на коврике у камина. – Ого, – выговорил он наконец. – Да вы, я погляжу, не теряли времени! Гарри непонимающе оглянулся на Снейпа, щеки которого стали почти такого же цвета, как красный носок, который тот держал в руках. - Ты что?.. Ты же не думаешь… – воскликнул он. - Ты всегда ставишь свои прихоти выше правил приличия, – не слушая, раздраженно продолжал Люциус. – Твой вчерашний поступок не имеет никаких оправданий! Сбежать, так, словно тебя пригласили не в порядочный дом, а… – Люциус запнулся, от ярости не находя слов. – Разве ты не знал, что Лорд должен был нанести визит вчера вечером?! Что я должен был отвечать ему, когда он спросил, где ты? - И что ты ответил? – краска схлынула со щек Снейпа. Он опустился на колени перед камином, совершенно забыв о Гарри, но Люциус-то о нем хорошо помнил. - Мы можем поговорить наедине? – спросил он холодно. - Что?… А, да… Гарри, ты… – не оборачиваясь, Снейп махнул рукой. - Схожу поищу что-нибудь поесть, – сердито сказал Гарри. Жест, словно от него отмахиваются, как от мухи, его взбесил. Посильнее хлопнув дверью гостиной, он поднялся на кухню, где домовые эльфы уже вовсю сновали туда-сюда и готовили завтрак. Гарри они встретили как старого знакомого. Пожилая домовиха принесла ему свежеиспеченных булочек и налила целый кувшин тыквенного сока. В школе было тихо, судя по всему, преподаватели еще не вставали. Однако за поворотом коридора Гарри поджидал сюрприз в виде Филча. Школьный завхоз, щуря глаза, очерченные темными после бессонной ночи кругами, уставился на Гарри и кувшин в его руках. - Грейнджер! – проскрипел он. – Откуда вы здесь? - Э-э…. Я тут учусь. На седьмом курсе Слизерина, – вежливо сказал Гарри. - Вы прекрасно понимаете, о чем я! – набычился Филч. – Я своими глазами видел, как третьего дня вы выезжали за ворота. Как же вы попали в школу? - Ну… Мы с Северусом Снейпом вернулись вчера вечером, – переминаясь с ноги на ногу, объяснил Гарри. - Вчера вечером, да неужели?! – дергая себя за сальные космы, прищурился Филч. – И кто же впустил вас? - Да вы впустили, – глазом не моргнув, ответил Гарри. – Что? Вы разве не помните? Как же так? Вы еще сказали, что накануне снегопада у вас всегда ломит кости. - Я так сказал? – потерялся Филч. – То есть, конечно, сказал. Я прекрасно это помню! - Ну и хорошо… Ведь в школу мог проникнуть кто-нибудь чужой, если бы вы открыли ему двери, - заметил Гарри. – Но вы так никогда не поступили бы. Доброго утра! Посмеиваясь, он отправился в подземелья, а Филч заковылял по коридору в противоположную сторону – Гарри был уверен, что завхоз не успокоится, пока не обыщет всю школу на предмет проникновения чужаков. Про Люциуса он уже и думать забыл, и потому громкие голоса в гостиной стали для него неожиданностью. Крепко прижимая к себе кувшин с соком, Гарри переступил порог. Снейп по-прежнему сидел перед камином. Он не произносил ни слова, зато Люциус вещал на повышенных тонах, и, видимо, этот монолог длился уже некоторое время. По крайней мере, с тех пор, как Гарри ушел, в позе Снейпа что-то существенно поменялось, и Гарри не мог с определенностью сказать, было ли дело в опущенных плечах, или склоненной вниз голове, или в том, как Северус машинально выдергивал из ковра ворсинки… - Все, что у тебя есть, тебе дал я! – говорил Люциус презрительно. – Что ты представляешь собой, один, без меня? Кто ты такой? Нищий мальчишка, без перспектив, без будущего! Быть всю жизнь на побегушках – вот что тебя ждет, если ты и дальше будешь позволять себе такие выходки! Решил испытать мое терпение? Или вообразил, что можешь стать могущественнее Лорда?! От гнева у Гарри потемнело в глазах. Ослепленный яростью, он шагнул к камину. - Не слишком ли много ты вообразил о себе, Малфой? У Северуса есть работа и дом, и это вовсе не твоя заслуга! Но главное – у него доброе сердце, и он, в отличие от тебя, не торгует своей честью! А ты не стоишь даже его мизинца! Убирайся прочь! – с этими словами он плеснул тыквенным соком в камин. Пламя, зашипев, погасло, и голова Люциуса исчезла. Снейп вздрогнул, словно пробуждаясь ото сна, и сделал попытку подняться, чтобы снова сбежать, как он сбегал всегда, но Гарри опустился рядом и удержал его за плечи. - Не позволяй ему так говорить с тобой, - сказал он тихо. – Ты не должен ни в чем оправдываться перед ним. Единственный, кому ты действительно что-то должен – это ты сам. Разве Малфой сварил бы зелье Люпину? Или бросился выручать меня, когда я чуть не поджарился в Адском Пламени? Ты понимаешь, что это значит, Северус? Это – свет… И он заключен внутри тебя. - Не внутри. Я всего лишь отражаю его. Когда-нибудь ты поймешь это, - Снейп осторожно высвободился из рук Гарри и отполз в сторону, привалившись спиной к одному из кресел. Пережитое унижение тенью лежало на его лице. И Гарри просто не мог это так оставить. - Слушай, - сказал он, подсаживаясь поближе к Снейпу. – Ты мне нравишься. Таким, какой ты есть. И ты нравишься Дамблдору. Он доверил тебе работу в Больничном крыле. Разве это совсем для тебя не важно? Перестань заниматься самоедством, давай-ка лучше позавтракаем. Он достал булочки, и они вдвоем в молчании принялись жевать их, запивая остатками тыквенного сока. Малфой основательно подпортил Снейпу настроение – до обеда Северус ходил злой, как венгерская хвосторога, пока мадам Помфри не позвала его в Больничное крыло составлять картотеку лекарственных препаратов. Это означало, что на ближайшие дни Снейп завяз в своей новой работе по уши. Но он, кажется, был этому даже рад. По крайней мере, когда Гарри предложил помощь, Снейп отказался: - Ты снова заведешь свою шарманку про василисков и не дашь мне сосредоточиться. Гарри спорить не стал, хотя не василиск занимал все его мысли, а тетрадь, лежащая в кармане мантии – он всюду носил ее с собой, как когда-то – медальон на шее. Лишившись компании, Гарри засел в библиотеку и несколько дней упорно читал все, что можно было достать в свободном доступе. Но толку от этого чтения по-прежнему не было, и, спустя пару дней, Гарри напрямую попросил что-нибудь по мотивам «Песни мертвых». - Это тебе еще зачем? – взвилась мадам Пинс, сразу став похожей на мандрагору в период почкования. – Некромантия?! В Хогвартсе?! - Так это из области некромантии? – изумился Гарри. – И у вас есть эта книга? - У нас много чего есть, но школьникам не выдается. - Зачем же тогда они нужны, если их нельзя взять?! – возмущенно спросил Гарри. - А ты, я вижу, самый умный. Сказано – нельзя, значит, нельзя. И сунула ему учебник по Истории магии для младшей школы. В Большом зале пахло хвоей, на лапах елок лежал волшебный снег. Гарри понуро листал учебник, продираясь сквозь вереницу гоблинских восстаний и магических войн. Здесь боролись за золото и убивали ради власти. Использовали некромантию для создания армий инфери или чтобы добыть секреты, считавшиеся утраченными. И никого не заботило, каким страшным и уродливым может стать мир, окажись он в руках злодея, наделенного бессмертием. Никого, кроме Гарри. Когда часы пробили пять, он оставил книги и в задумчивости добрел до школьного спортзала. Здесь хранились метлы, и мадам Хуч в эту пору не было на месте, может, она уехала справлять Рождество со своими родными. Гарри вскрыл дверь и долго выбирал среди старых разбитых метелок какую получше, ведь от скорости транспортного средства, возможно, зависела его жизнь. Наконец, остановив свой выбор на более-менее гладкой, крепко стянутой метле, закинул ее на плечо и отправился на второй этаж, к туалету Плаксы Миртл, на ходу продумывая варианты. Если он уже не змееуст, то самое большее, на что его хватит – пробраться внутрь и разбудить змею. А что дальше? Сколько он продержится в воздухе? Василиск – не дракон, но и в подземных шахтах особо негде маневрировать. Значит, нужно ослепить, сбить с толку… Все будет зависеть от быстроты его реакции. Он же справился с этим чудовищем однажды, еще совсем мальчишкой… Справится и сейчас. А если нет… Его тело навеки останется в Тайной комнате. В туалете Плаксы Миртл было тихо, но эта тишина казалась зловещей, возможно, потому, что нервы Гарри были натянуты, как струна. Осмотревшись, он приблизился к раковине и склонился к крану, вокруг которого обвивалась серебристая змейка. Сердце гулко билось в ушах. Когда кто-то тронул его за плечо, он отскочил и заорал так, словно ожидал увидеть василиска. В какой-то мере эти опасения были небеспочвенны: поскольку Снейп, а это был он, выглядел сейчас ничем не добрее василиска. Его сузившиеся черные глаза смотрели на Гарри, гипнотизируя и лишая воли. - Что ты делаешь? – спросил Снейп, наступая. Гарри отодвинулся. Эхо его крика еще витало под сводами комнаты, и ему было мучительно неловко за свою трусость. Но Снейпа нисколько не беспокоили его душевные терзания. – Твое сердце стучит в два раза чаще нормы, - Северус и сам говорил отрывисто, словно пытаясь выровнять дыхание. – И ты – в туалете для девочек, а в руках у тебя метла. Ну? - Я… просто зашел подмести, - сказал Гарри, и это была самая большая глупость, которую он когда-либо произносил в жизни. Он нервно рассмеялся, но Снейп даже не улыбнулся. - Ты не доверяешь мне, - сказал он. – С тех самых пор, как мы знакомы, ты постоянно недоговаривал то, что на самом деле было самым важным. Кто ты такой. Откуда ты взялся. Что ты знаешь о темном Лорде. Почему ты так болезненно одержим идеей пожертвовать своей жизнью ради Лили Эванс. Пока я не получу эти ответы… - Я не могу ответить, - быстро возразил Гарри. – Сейчас еще нет. - Хорошо, - кивнул Снейп. - Хорошо? – повторил Гарри, озадаченный его покладистостью. - Да, хорошо. Я не тороплюсь. Подожду, пока ты надумаешь говорить. Я доделал свою работу и у меня нет планов на вечер, так что… - обернувшись через плечо, Снейп небрежно махнул волшебной палочкой и запечатал дверь, после чего уселся у стены прямо на пол. Гарри было и смешно, и досадно. Он понимал, что Снейп имеет полное право знать, ради чего рискует, помогая ему… Но ведь он мог бы и не помогать? Устало вздохнув, Гарри сел рядом. - Как ты нашел меня? - Следящие чары. Не пытайся их снять, я не дурак и навел их весьма прочно. - Но зачем? – воскликнул Гарри. - Затем, чтобы знать, где ты. Твой лимит вопросов исчерпан, Грейнджер. Сейчас ты будешь отвечать на мои, - воспользовавшись замешательством собеседника, Снейп моментально передислоцировался, зажав Гарри у стенки и направив на него волшебную палочку. – Итак, начнем с Эванс. Я наблюдал за вами. Видел, как ты на нее смотришь. Ты не влюблен в нее. Ты не ищешь с ней встреч. Не провожаешь ее взглядом, когда она выходит из зала. Не презираешь Поттера и не считаешь его соперником. Ты не выглядишь человеком, который потерял ее и смирился с потерей, нет. Она много значит для тебя, но ты ничего не ждешь взамен. И то, как ты говоришь с ней… Как будто пытаешься найти в ней кого-то еще. Другого человека. А ваше с ней сходство… Только слепой его не заметит. Вы все-таки родственники, не так ли? Я хорошо помню, как ты отреагировал на этот вопрос в прошлый раз. - В магическом мире все так или иначе родственники, - пробормотал Гарри, ошеломленный количеством выводов и их глубиной. Палочка больно уперлась ему в подбородок, и он вынужден был признать: – Да… мы с ней некоторым образом в родстве. - Некоторым образом?! Я много лет знаю ее, - Снейп не отводил от Гарри пронизывающего взгляда. – Видел ее отца, мать, сестру… Она никогда не говорила, что у нее есть кто-то еще. - Она не знала меня, - честно ответил Гарри. - А-а, вот оно что! – Снейп, похоже, уже достраивал собственную теорию. На лице его появилась нехорошая ухмылка. – Вы родственники, но она тебя не знает… Как же так? Ее отец обманул твою маму? Как тебя зовут на самом деле? Эванс? Ты носишь фамилию матери? Ненавидишь своего отца, но любишь свою сестру? И ты никогда не расскажешь ей о том, что… - Довольно! – Гарри оттолкнул от своего лица палочку и, выскользнув из западни, отошел к раковинам. Бездумно открыл и снова закрыл кран. Вода зашумела, с хлюпаньем втягиваясь в сливное отверстие. Говорить отчего-то было трудно. Да и зачем? Ту часть правды, которую можно было открыть, Снейп додумал сам. Остальное должно было оставаться тайной и умереть вместе с Гарри. Собравшись с силами, он повернулся к Снейпу. У того был пытливый взгляд начинающего легилимента, и Гарри опустил глаза. - Она никогда не узнает, кто я, - сказал он. – У нее своя жизнь. У меня своя. - Но ради нее ты бросил все и приехал в школу, - заметил Снейп, складывая руки на груди. Гарри хотел возразить – но не имел права. Версия Снейпа была стройна и логична, она сводила на нет большую часть вопросов… И была так же далека от истины, как луна – от солнца. - Я делал то, что должен был делать. Но Лили мне чужая, как и я ей, - Гарри все-таки взглянул Северусу в лицо, и поразился тому, каким красивыми и спокойными были его черты, хотя еще минуту назад Снейп разве что не подпрыгивал от злости. И на Гарри словно накатила волна – это было похоже на сумасшествие: слишком много эмоций разом поднялись со дна его души. Здесь было и острое чувство одиночества, и благодарность, и радость, и грусть, и немыслимое желание прямо сейчас, здесь рассказать Снейпу все, абсолютно все, что он знал и помнил… чтобы этот чертов слизеринец понял, наконец, что ради него, а вовсе не ради Лили он делал все это, и будет делать до тех пор, покуда жив… Потому что смерть Снейпа была для него куда более дикой, бессмысленной и тяжелой утратой, чем смерть родителей, которых он совсем не помнил… Но волна отступила назад, и Гарри вынырнул на поверхность, глотая отрезвляюще-холодный воздух. Нет. Он не мог ничего рассказать Северусу. Пусть скелеты остаются в своих шкафах. - А теперь извини, но мне надо идти. Обещай, что все это останется между нами, - Гарри снова склонился над раковиной, провел кончиками пальцев по шершавой чешуе змейки, и, мысленно перестроившись на парселтанг, прошептал: - Откройся! Раздался гул и скрежет: раковина медленно опустилась вниз, а две другие разошлись в стороны, за ними показался черный провал. Прекрасно. Он по-прежнему был змееустом, и это значительно повышало его шансы на удачный исход дела. - Как ты… это сделал? – Снейп тоже приблизился к воронке и заглянул в нее. – Что это такое? - Тайная комната снова открыта! – продекламировал Гарри и невесело усмехнулся. – Читал историю Хогвартса? - В детстве. Так ты утверждаешь, что это – Тайная комната? - Да, это она. - И ты собираешься спуститься вниз? - Собираюсь, - подтвердил Гарри. - Хорошо. - Хорошо? - снова попался на ту же удочку Гарри. - Хорошо, что у меня нет никаких планов на вечер. Ты же не думаешь, что я отпущу тебя туда одного? - и Снейп, не долго думая, исчез в трубе. - Северус!!! – закричал Гарри в панике и прислушался. Внизу было тихо, и, схватив метлу, он прыгнул следом. *** В этот раз спуск вниз показался ему бесконечно долгим. Гарри был слишком увлечен тем, чтобы доставить вниз в целости и сохранности метлу, поэтому ему было не до беспокойства о себе. В итоге он, конечно, пересчитал все стыки и неровности трубы своей задницей и спиной. Когда, наконец, его вынесло в коридор, подняться он мог с большим трудом. И метла, и кости остались, по счастью, целы, но все тело отчаянно ныло - наверное, синяки будут изрядные... В глубине коридора маячил свет - Снейп ушел вперед осматриваться. Кое-как отряхнувшись, Гарри поспешил за ним. Коридор, запомнившийся ему как узкий и тесный, теперь и вовсе напоминал кроличью нору. С потолка, который Гарри едва не задевал затылком, капала вода. Он прошлепал вперед и остановился возле Северуса, который внимательным образом изучал каменную кладку. Как и сам Гарри, Снейп изрядно вымок, но на лице его блуждало сосредоточенно-отстраненное выражение. - Мы в канализации, - констатировал он. - Угу, - согласился Гарри, закидывая на плечо метлу. – Нам туда. И они молча двинулись вперед. Коридор петлял и поворачивал то вправо, то влево. Гарри пробовал считать повороты, но скоро сбился. Впрочем, это была единственная дорога, и заблудиться они не могли. По пути он вспоминал, как шел здесь один, оставив за каменным завалом Рона, а впереди была непроглядная тьма, и как от ужаса его сердце трепыхалось где-то в горле... и с удивлением чувствовал, что от былого страха нет и следа. Вчерашний день выцветал, как призрак, как переставшее пугать воспоминание о ночном кошмаре... Рядом был друг, и свет его волшебной палочки разгонял тьму... и в шелесте его шагов слышалась надежность и уверенность... и даже от его ворчания по поводу того, почему Гарри обязательно надо лезть куда-то в сырые холодные казематы, нет бы пойти прогуляться в школьном дворе или посидеть в библиотеке - звучали как нечто родное и привычное уху. Снейп никогда не был им доволен, но всегда был рядом, чтобы при необходимости прикрыть, помочь... Никогда не разменивался на красивые слова, просто делал то, что было в его силах, чтобы защитить глупого гриффиндорского мальчика. Как поздно Гарри понял это... Ему внезапно захотелось какого-то яркого вещественного доказательства, что Снейп – действительно Снейп, что он все еще жив и благодарность не запоздала - обнять его, что ли, или взять за руку... Он остановился, и сзади раздались ругательства. - Сдурел, Грейнджер?! - шипел Снейп. - Твоя чертова метла едва не высадила мне глаз! - О, извини, - Гарри поспешно перехватил метлу так, что теперь она едва не волочилась по земле, и улыбнулся. Он только что получил лучшее из доказательств: Снейп ругается - следовательно, существует. Коридор закончился весьма неожиданно, влившись в просторную комнату. На противоположной стене красовалась круглая дверь, опутанная клубком каменных змей. При виде Гарри камни в их глазах блеснули зеленым. Снейп, прибавив свет, подошел ближе. - Это еще что такое?... - произнес он. - Теперь-то ты не думаешь, что это - просто канализация? - Гарри пристально взглянул на змей. – Откройся! - велел он, и каменный клубок пришел в движение, раздвигаясь и освобождая вход в Тайную комнату. Колонный зал заливал тусклый зеленоватый свет, источник которого Гарри так и не удалось определить - в прошлый раз было не до того, да и сейчас задерживаться здесь надолго не хотелось. Снейп был так удивлен, что даже перестал ворчать и безмолвно следовал за Гарри, оглядывая теряющиеся в темноте своды зала. У статуи Салазара Слизерина оба остановились. - Вот основатель нашего факультета, - легонько пнув носком ботинка каменное основание, сказал Гарри. – Всю жизнь и все свое могущество растратил на войны и раздоры. Хорош, не правда ли? Снейп искоса взглянул на него, но промолчал. Гарри посчитал это добрым знаком, ведь еще недавно Снейп непременно принялся бы спорить. - Это он заложил традицию вражды факультетов, отделив Слизерин от остальных трех, - продолжал Гарри. – Он знал, что раздор и вражда делают волшебников слабыми, и сыграл на этом… Я думаю, он был довольно жалкий колдун, при всем своем могуществе. У него не было друзей, потому что он сам закрылся от тех, кто был ему близок когда-то… Вражда факультетов – это не более чем выдумка, мыльный пузырь, который однажды сдуется. - И ты собираешься примирить факультеты, высказывая свое неодобрение каменной статуе в хогвартской канализации? – почти без иронии уточнил Снейп. Гарри покачал головой: - По легенде, Салазар создал Тайную комнату и заключил в ней монстра, который очистит школу от нечистокровных. Открыть ее сможет лишь его прямой наследник. Догадаешься, о ком шла речь? Снейп посмотрел на Гарри и внезапно отшатнулся. - Так ты… - прошептал он. - Да нет же, - Гарри с досадой всплеснул руками. – Я говорю о Волдеморте. Много лет назад он уже открывал эту комнату и выпускал монстра, но не смог довершить начатое – Дамблдор помешал ему. Но с тех пор сила Волдеморта значительно выросла, и справиться с ним становится все труднее. Вот почему мы пришли сюда, - Гарри взобрался на метлу и поманил Снейпа к себе. – Садись и держись так крепко, как можешь. Это представление лучше наблюдать с высоты. Ты же не думаешь, что я могу одновременно состоять в родстве с Лили Эванс и Салазаром? - добавил он, видя, что Северус все еще колеблется. - Кто тебя знает, - раздраженно буркнул Снейп, садясь сзади и крепко обхватывая Гарри за пояс. В голосе его звучала паника – он был встревожен этим разговором, и боялся снова вляпаться в историю, и сам не понимал, чему верить, а чему нет. Гарри решил больше не тянуть время, поскольку и сам испытывал неуверенность в благополучном исходе дела, и потому стал подниматься в воздух. Метла затрещала, но седоков выдержала. Они поднялись на уровень лица статуи, и Гарри уставился в ее глаза, с узким, похожим на змеиный, разрезом. - Говори со мной, Слизерин! – велел он. Громыхнув, нижняя челюсть Салазара медленно опустилась вниз, и в глубине глотки раздалось шипение, такое зловещее, что у Гарри на мгновение кровь застыла в жилах. Что, если василиск не станет его слушаться?! - Северус, закрой глаза, быстро! – скомандовал он, но все равно взмыл к самому потолку, на случай, если Снейп, зазевавшись, не выполнит его указания. И вовремя: по каменному желобу уже скользила гигантская змея. Снейп сразу понял, что это за существо – судя по тому, что он еще крепче вцепился в Гарри и судорожно дышал ему в ухо. Метла снова подозрительно затрещала, и Гарри направил ее на каменную макушку статуи. Здесь оба спешились, и Гарри, отстранив Снейпа от края, осторожно глянул вниз – голодный василиск бесновался на полу. Гарри поднес к горлу волшебную палочку, усиливая голос, и заговорил на парселтанге. - Твой господин пришел за тобой, - обратился он к змее. – Твой господин будет повелевать, и ты станешь выполнять его волю. – Он снова оттеснил плечом Снейпа, которого зрелище по-прежнему влекло к краю пропасти, и сам зажмурил глаза, поскольку змея перестала извиваться и замерла, прислушиваясь к звукам речи. – Я, твой господин, владеющий даром Салазара Слизерина, пришел утолить твой голод, - с этими словами Гарри достал из кармана дневник Реддла и наугад кинул его вниз. Он слышал, как тетрадь шлепнулась на каменные плиты, а затем раздалось шипение. - Уничтожь его! – приказал Гарри. Вспыхнул свет, такой яркий, что даже сквозь закрытые веки ощущалось, как он заливает своды зала. Осторожно открыв глаза, Гарри посмотрел вниз – василиск вонзил клыки в тетрадь, и та вспыхнула, как тысяча софитов. Раздался жуткий крик – из обезображенного дневника хлынуло на пол что-то густое и черное – не разобрать, чернила или кровь. Змея, широко раскрыв пасть, поглощала льющийся со страниц свет. Вопль боли и ужаса сотрясал воздух, так, что с потолка начали сыпаться камушки, и статуя задрожала мелкой дрожью. Гарри упал на живот, Северус распластался рядом, и они схватились за руки, удерживая друг друга. Свет постепенно мерк, и с ним стихал крик – хоркрукс Волдеморта был разрушен. Змея насытившись, бросила терзать свою добычу и отползла в сторону – и в тот же миг ее тело скрутила конвульсия. Шипя и исторгая яд, василиск свернулся в какую-то немыслимую спираль, а на стене в той же агонии билась его тень. Гарри почувствовал что-то, похожее на жалость. - Верный слуга, твой господин отпускает тебя, - произнес он шепотом, но звуки его голоса, все еще усиленные Cонорусом, разнеслись по всей комнате. – Ты больше не чувствуешь боли. Твои глаза ничего не видят. Твое тело становится твердым и неподвижным. Засыпай. Змея перестала трепыхаться и затихла. Гарри, шумно выдохнув, опустился щекой на камень. Снейп лежал рядом и все еще сжимал его руку. Он был чрезвычайно бледен, и на мгновение Гарри даже испугался за него. К счастью, тот пошевелил губами. - Что ты сказал ему? – выговорил он с видимым усилием. - Ничего особенного… Пересказал ему своими словами сказку Селестины Джоунс… на сон грядущий. - На каком языке ты говорил?... Я слышал слово «сейид»… «Господин»? - Ты знаешь парселтанг? – почти не удивился Гарри. - Ты знаешь парселтанг?! – Снейп приподнялся, все еще не выпуская его руку из своей. - Выучил его, когда думал поступать на биологический факультет, - устало отшутился Гарри. - Выучил? Парселтанг нельзя выучить! Это дар… Дар, которым не обладает ни один из живущих ныне волшебников… - Волдеморт обладает им, - Гарри в упор посмотрел на Снейпа. Их руки расцепились, и юноша поднялся. Подойдя к краю, он снова глянул вниз. Змея лежала без движения, и он так и не мог сказать точно, что убило ее – кусок черной души Реддла или приказ Господина. – Видишь ли, Северус, - возвращаясь к Снейпу, тихо сказал он. – Так уж случилось, что он и я связаны… Он пытался уничтожить меня… и знак у меня на лбу – свидетельство того, что ему это не удалось. Но он не остановится, и будет продолжать попытки. Лили Эванс, ты, я… даже Дамблдор – все мы в опасности. Только он еще не знает, что я иду по той же дороге, ему навстречу. - Зачем тебе искать встречи с ним? - сбитый с толку, Снейп неверными руками зажег палочку, словно темнота пугала его. Вниз он больше не смотрел. - Затем, что я обладаю оружием, которое способно победить его. Любовь, Северус! Вот что сильнее всех чар Волдеморта, и вот ради чего я готов поставить жизнь на карту. - Выходит, ты все-таки любишь… - Снейп отвернулся. – Что это был за крик? – спросил он глухо. – Защитные чары? - Можно и так сказать, - кивнул Гарри, внимательно изучая древко метлы на предмет повреждений. – Надеюсь, в школе ничего не слышали. Иначе нас снова ждут неприятности. - Уже дождались, - рассеянно заметил Снейп и повыше поднял волшебную палочку – потолок, потрескавшись, ощетинился каменными плитами с острыми краями. – Надо убираться отсюда. Они снова взобрались на метлу и поднялись в воздух. Маневрировать вдвоем было нелегко, но Гарри все равно совершил над комнатой круг, запоминая ее и одновременно прощаясь с этим местом, - он надеялся, навсегда. Каменная статуя так и стояла с открытым ртом, и у ее ног лежал без движения монстр, уже неопасный. «Нам больше не о чем говорить с тобой, Салазар», - подумал Гарри, направляя метлу к выходу. Только когда раковина в туалете Плаксы Миртл вернулась на свое место, закрывая черную трубу за их спинами, Гарри по-настоящему мог перевести дух. Он опустился на пол, туда, где всего час назад они с Северусом говорили об Эванс, и закрыл глаза. Сейчас он некстати подумал о том, что было бы, если бы змея не признала в нем Наследника, или если бы Снейп ненароком взглянул в глаза василиску, или если бы они свалились с метлы, или на них обрушился бы потолок… У него ужасно болело все тело, и вдобавок, в руках и ногах возникла дрожь, которую он никак не мог унять. Сбоку стало тепло – Северус сел рядом с ним. - Ты не очень-то похож на героя, - сказал он негромко. Как ни странно, истерика Гарри словно заставила его собраться и взять себя в руки. - А на кого я похож? – воспользовавшись столь недвусмысленным приглашением, Гарри устало прислонился к его плечу. - На безрассудного мальчишку, - отозвался Снейп. – Из числа тех, которые в финале побеждают драконов и женятся на принцессах. Они помолчали. Наконец Северус поднялся. - Пойдем ужинать, - очевидно, решив, что уже превысил свой лимит нежности, или просто вспомнив, что должен сердиться на Гарри, сказал он. – И не помешало бы перед едой смыть с себя всю эту слизь! – донесся его голос уже из коридора. - Ты, наверное, даже не представляешь, как я устал от драконов и принцесс, - пробормотал Гарри, и, подобрав метлу, вышел следом.