Читай по губам

Моррисоны не только ничего не знали о ночном путешествии Гарри, но даже не заметили, что он отлучался из дому. За завтраком они как ни в чем не бывало обсуждали новые лекарства и рецепт французского сырного супа, и Гарри чувствовал себя рядом с ними пришельцем с другой планеты. Несмотря на полубессонную ночь, он работал с большим энтузиазмом, и вечером пораньше ушел из дому, чтобы успеть заказать ингредиенты до того, как отправится к Северусу. Он понятия не имел, почему Снейп решил изменить привычной кафешке и выбрал для встречи шумный многолюдный трактир, где даже поговорить толком нельзя, но, возможно, Северусу просто хотелось в толпу после стольких дней одиночества. Гарри все еще чувствовал беспокойство – и за Снейпа, и за себя, ведь теперь, когда он имел неосторожность выдать себя Дамблдору, события его собственной жизни норовили совершенно выйти из-под контроля. В «Дырявом котле» вечер был в самом разгаре – дым стоял коромыслом, тут и там между столов сновали официанты, и в зале не было ни одного свободного места. Северус сидел за столиком в углу, щурясь, как сытый кот. Перед ним дымились две чашки кофе. - Ты голодный? – спросил он, когда Гарри уселся рядом. – Заказать тебе что-нибудь? - Я поужинал, - отказался Гарри. - Тогда пей кофе, пока не остыл, - Северус подвинул ему чашку. Гарри сделал глоток и удивленно уставился на Снейпа. - Что это такое? – спросил он. - Кофе с шоколадной крошкой. В терапевтических целях, - он приподнял уголки губ в намеке на улыбку. – Здесь готовят шестнадцать видов кофейных напитков. Я попробовал уже три, пока ждал тебя… Еще они сами делают пирожные… Два десятка сортов! Похоже, Северус куда больше нуждался в терапии сладостями, чем Гарри, но стоило лишь произнести это вслух, Снейп сразу же сделал недовольное лицо. - Это не я свалился в обморок! - напомнил он. Во взгляде его промелькнула тревога, но Гарри улыбнулся с притворной беспечностью. - Я в порядке! – заверил он. – Наверное, просто по случайности зацепился за какое-нибудь защитное заклинание. - Хм… - Северус недоверчиво посмотрел на него и выложил на стол газету. – Ну, возможно, и так. Вот, прочти. Охрану Азкабана за минувший месяц усилили почти в десять раз. Чары, стража, дементоры… - Ты думаешь, они уже поймали… - Гарри быстро зажал себе рот ладонью. - Я думаю, они вышли на его след, - совсем тихо отозвался Северус. – Это объяснение выглядит самым логичным. - А Дамблдор? Он ничего не говорил тебе? – Гарри постарался, чтобы его голос звучал так же тихо и был слышен только Северусу. - Сегодня я его еще не видел, его нет в школе с самого утра. А вчера было не до разговоров, потому что кое-кто потребовал к себе чересчур много внимания! - Я не… - начал Гарри, но Северус не слушал. - Он сказал мне, что твое сознание потеряло собственную защиту. Ты ничего не помнишь, потому что он ввел тебя в состояние магического сна… Иначе ты мог бы просто лишиться рассудка, герой, - Северус тяжело вздохнул, вертя в руках пустую чашку. – Понимаешь, какой опасности ты подвергал себя? - Я шел туда не один, а с Дамблдором! – возразил Гарри. – Он никогда бы не допустил, чтобы со мной или с тобой случилось что-то подобное! - О, да… - протянул Снейп. – Сначала он привез тебя в Азкабан, а потом уж спохватился… Гарри промолчал, не желая еще больше раздражать его. О том, что он мог вчера лишиться рассудка, он предпочитал не думать. Но голоса Гермионы и Рона звучали так же близко, как голос Северуса сейчас, и он слышал их так явно, что никогда не принял бы за слуховые галлюцинации. В задумчивости Гарри сделал еще один глоток своего кофе-шоколада, ощущая, как вместе с этим напитком в душу проникает тепло. Он провел в Азкабане не более получаса – а сколько выпало на долю Северуса?.. Что сейчас творится с его душой, и сколько придется отогревать ее после заточения в этом каменном колодце?.. Снейп вернулся с еще одной чашкой. - Теперь с мятным ликером и взбитыми сливками, - сообщил он. – Кошмарное сладкое пойло, но я повелся на запах. - Северус, - придвигаясь вместе со стулом ближе к нему, прошептал Гарри. – Не знаешь, кто мог выдать тебя? О Метке знали немногие, так? Я думаю, это был Малфой, - Гарри в упор посмотрел на Снейпа, но тот лишь пожал плечами. - Вряд ли Люциус пошел бы на такой риск ради сомнительной цели засадить меня в Азкабан. Это был более крупный расчет. Не знаю, чей. Но кто-то явно делал на меня ставку. - В газетах ничего не было о тебе, - сказал Гарри. – А про других писали, и много. - Знаю, - кивнул Северус. – Я просмотрел сегодня кое-какие статьи… - Может, Дамблдор позаботился, чтобы твое имя не упоминали понапрасну? - Может быть, - Снейп помрачнел. – Он вообще очень непрост, наш Дамблдор… Будь поосторожнее с ним. - Не думаешь же ты, что он желал бы нам зла? – настороженно спросил Гарри. - То, что он не желает нам зла, еще вовсе не означает, что он желает нам добра. У него свои соображения, – произнес Снейп. – Ведь он все-таки повез тебя в Азкабан, хотя после так трогательно беспокоился о тебе, что я чуть было не начал ревновать... Хорошо, что ты не в его вкусе... - Что? - Гарри отложил газету. - Ты о чем? Что значит "не в его вкусе"? - Его привлекают блондины. С тех давних пор, как он был влюблен в Гриндевальда... Нечего на меня так смотреть, все знают это. - Мы не знали! - пробормотал Гарри. - Мы? Кто это - мы? - Неважно... В "Истории Хогвартса" написано, что Дамблдор сокрушил Гриндевальда! - Разумеется, - невозмутимо ответил Снейп. – «Историю Хогвартса» читают дети. А тут – тема для отдельной книги. - Неужели ты говоришь серьезно? - Гарри пристально уставился на Северуса - было непохоже, чтобы тот шутил. - Но тогда... Вчера он сказал мне, что я ему нравлюсь... Он же не имел в виду ничего такого? - Сказал, что ты ему нравишься? - вскинулся Снейп. - Так мне все-таки начинать ревновать? - Северус, ну что ты! Он же мне в дедушки годится! - в ужасе произнес Гарри. – И потом, это же Дамблдор! Он бы никогда… - Если он захочет власти над тобой, то добьется своего… - Снейп нахмурился, размышляя. - Ты весь - сплошные эмоции, а на эмоциях человека легко поймать. Гарри промолчал, потому что был согласен с этим утверждением, исключая лишь то, что теперь он сам знал гораздо больше о жизни, и теперь «поймать» его не так-то просто... Северус по-своему воспринял молчание Гарри. Нахмурившись еще сильнее, он отодвинул чашку, встал из-за стола и подошел к барной стойке. Несколько минут они о чем-то говорили с барменом, но Гарри, как ни прислушивался, не мог разобрать слов. Наконец Северус положил на прилавок деньги и, вернувшись к Гарри, сделал знак следовать за ним. Вдвоем они поднялись по широкой деревянной лестнице на второй этаж – здесь было тихо, и шум из зала долетал сюда еле слышным гулом. Северус открыл одну из многочисленных дверей и шагнул внутрь. Гарри тоже вошел и огляделся – стандартный гостиничный номер: стол, кровать, тюлевые шторки на окнах, пятна заходящего солнца на подоконнике. - Что это за комната? – удивленно спросил он, но Северус вместо ответа прижал его к двери. - Мне все равно, кто что говорит тебе, - горячо зашептал он. - Ты мой. Слышишь? И чёрта с два я уступлю тебя без боя! Гарри дернул плечом, сбрасывая захват, и сам двинулся ему навстречу. И сразу окунулся в мир знакомых прикосновений и сотни запахов – кофе, шоколада, мяты, лепестков ромашки и еще каких-то трав – и Северуса. Он не помнил, заперли ли они дверь, не помнил, как они снимали с себя одежду и как оказались в постели – весь мир для него сконцентрировался там, где Северус касался его. Ощущение, что Снейп сам не вполне отдает себе отчет в происходящем, не пугало, а заводило еще больше. Северусу – профессору Снейпу – и в прежние времена нередко доводилось терять голову, и причиной этого, прямо или косвенно, всякий раз был именно он – Гарри. С самой первой встречи они были неравнодушны друг к другу. Просто теперь поменялись знаки. Они любили так же, как когда-то – ненавидели. Казалось, за минувшие недели их потребность друг в друге выросла в несколько раз - оба спешили отдать, и взять, и потеряться, и найти себя заново. Краем сознания Гарри отмечал, как в комнате постепенно становилось все темнее - вечер уступал позиции ночи, - и это, наверное, означало, что скоро снова придется расстаться... Но стоило им лишь взглянуть друг на друга, как у обоих снова сбивалось дыхание. Потом, когда тьма стала уже совсем непроглядной, Снейп распахнул окно, и там в небе обнаружились уже августовские, почти осенние звезды, хотя воздух все еще был теплым. Северус обнимал Гарри и перебирал его волосы, и эта приютившая их комната казалась сейчас глубоко личным пространством... Словно они жили в одном доме... Словно они могли никуда не торопиться и не разлучаться по ночам. И Гарри снова не мог сказать Северусу всех тех слов, которые за время разлуки так часто шептал в подушку. Что удерживало его - страх косноязычия, страх спугнуть чувства?.. Он молчал. Но Снейпа это, кажется, не смущало - его, по-видимому, сейчас вообще ничто не способно было смутить. Подумать только, ведь еще сутки назад он томился в Азкабане... - В первые несколько дней – я не знаю, что это было – утро, ночь, там всегда темно… я закрывал глаза и вспоминал тебя. Твои взгляды, твои движения... твои губы... Я влюблен в твои губы, никогда не видел, чтобы природа создавала что-то столь же прекрасное, - накручивая прядку отросших волос Гарри себе на палец, говорил Северус тихо. – Я помнил, как ты улыбаешься, как сердишься, печалишься… Помнил интонации твоего голоса… А потом ты стал выцветать. Я хватался за тебя, и не мог удержать, как нельзя удержать воздух. И вот тогда… мне пришлось насыпать целую гору снега… Будь он настоящим – вся Англия, должно быть, оказалась бы погребена под ним. - Я тоже видел тебя и слышал… и ты мне снился, - Гарри уже почти спал, но выбираться из объятий Северуса ему казалось сейчас немыслимым и нереальным, потому что кроме обнимающих его рук в мире ничего не существовало. - Под конец я уже сам стал думать, что я – всего лишь чей-то дурной сон, - Северус вздохнул, и его дыхание коснулось лба Гарри. – Знаешь, я никогда так надолго не оставался наедине с собой и совсем без дела. Перетряхнул всю свою жизнь, как старый сундук… Выяснил, что я очень богат. У меня отыскались такие хорошие воспоминания о маме... как жаль, что ты не знал ее, вы с ней понравились бы друг другу… И воспоминания о тебе, они – мое самое главное сокровище, Гарри… Всё лучшее, что у меня было… - И есть, - сонно заметил Гарри. – Я по-прежнему есть у тебя. Больше никуда тебя не отпущу. Больше не позволю тебе умереть за меня. - Да ты совсем уже засыпаешь, - заметил Северус. – Спи. А я буду сторожить твой сон. - А эта комната?.. – уютно устраиваясь в его объятиях, пробормотал Гарри. - До утра она принадлежит нам. Не тревожься. Я все время буду рядом, - в голосе Снейпа прозвучали бархатные ноты. Иногда такие ноты проскальзывали в его лекциях на уроках – Гарри совершенно неожиданно для самого себя вспомнил эти интонации и те прежние уроки зельеварения за мгновение перед тем, как окончательно погрузиться в сон. *** На первой неделе августа было очень много заказов. Совы беспрерывно спускались на подоконник лаборатории, колокольчик над крыльцом звенел, не умолкая. К вечеру Гарри уже еле стоял на ногах и добирался до постели совершенно измученный. За неделю Северус прислал ему два письма - он тоже был загружен работой, поскольку выбился из своего графика и не успевал подготовить учебную программу к первому сентября. В субботу вечером мистер Моррисон предложил закрыть лавку пораньше - они с Сарой решили, что после такой плодотворной работы необходимо приготовить какой-нибудь совершено особенный ужин. Пока они колдовали на кухне, Гарри срочно доделывал незаконченные дела, чтобы освободить себе завтрашний день. В противном случае он рисковал и всё воскресенье провести над котлом. Снова очень некстати зазвенел колокольчик, и Гарри, наскоро вытерев руки об фартук, поплелся открывать. На пороге стоял Регулус Блэк. - Гарри! - воскликнул он так, словно нашел золотую монету. - Наконец-то мы встретились! В отличие от Гарри, взъерошенного, в фартуке с пятнами от зелий, Регулус выглядел настоящим щеголем. Прекрасно скроенные светлые брюки и летняя рубашка подчеркивали достоинства его фигуры, коих было немало, а слегка завивающиеся волосы свободно спадали на плечи с небрежным изяществом. Гарри сразу же почувствовал неловкость за свой чумазый вид, но Регулусу очень обрадовался и с энтузиазмом пожал протянутую руку, впуская младшего Блэка в лавку. - Какими судьбами здесь? - спросил он. - Я давно знал, что ты работаешь у Моррисонов, - Регулус улыбался ему так, как когда-то давно улыбался Сириус. Гарри жадно смотрел в его лицо, находя там сходство с крестным, ставшее сейчас таким очевидным. - Вот, решил тебя проведать. - Рад видеть тебя, - искренне сказал Гарри. - Почему ты не заходил раньше? - Были кое-какие проблемы... в семье, - неопределенно пояснил Регулус, и Гарри вспомнил, что Беллу в июне посадили в Азкабан. - Я ведь к тебе по делу, - Регулус достал из кармана свиток пергамента и протянул Гарри. - Хочу кое-что приобрести. - Ого? - просматривая длинный список лекарств, произнес Гарри. - Ты открываешь собственную аптекарскую лавку? - Нет, - отозвался Регулус мрачно. - Это для моих родителей. Старики что-то совсем сдали... То один собирается умирать, то другой... Доктора в нашем доме - самые частые гости. - А что Сириус? - спросил Гарри осторожно. Регулус вздохнул, словно решаясь. - Сириус не живет с нами уже несколько лет, - произнес он наконец. - Ему было пятнадцать, когда он сбежал из дому. - Но ты же не можешь справляться один со всем этим! - сочувственно сказал Гарри. - Он не вернется, - покачал головой Регулус. - Он рассорился с матерью... Я... уже просил его... И он отказался. Даже тогда, весной, когда отцу было плохо. - Он должен вернуться не ради родителей, а ради тебя! - горячо воскликнул Гарри, и Регулус отвел взгляд. - Он не вернется, - повторил он. Гарри в этот момент очень хотелось отыскать Сириуса хоть на краю света и хорошенько дать ему в морду. Тщательно стараясь не выдать своих эмоций, он взял листок и отправился собирать лекарства по списку. Некоторые средства, судя по всему, были очень сильными, но лист пергамента венчал штамп больницы Святого Мунго. Притихший Регулус сидел в углу на стуле, судя по его виду, он не готов был к разговору о брате и сейчас чувствовал себя подавленным. - Останешься на чай? - спросил Гарри. - Или ты спешишь домой?.. - Останусь, - подумав, сказал Регулус. - Дома сейчас медицинский консилиум, и от меня там мало толку. Сара и Патрик были все еще заняты ужином, поэтому выдали Гарри чай и сладости, и мальчики разместились в саду под яблоней. Регулус, задумчиво подперев голову рукой, крошил печенье в пальцах. Гарри уже ругал себя за то, что завел этот разговор. - К нам приходили с проверкой из Аврората, - первым нарушил молчание Регулус. - Я уже думал, меня заберут в Азкабан. - Он непроизвольно коснулся левого запястья, скрытого длинным рукавом рубашки. - Но мама не пустила их даже на порог... Никогда не слышал, чтобы она так ругалась... - он невольно улыбнулся. Гарри кивнул, вспомнив портрет миссис Блэк в прихожей дома на площади Гриммо. - Так они оставили вас в покое? - уточнил он. - Не думаю. Скорее всего, через какое-то время снова наведаются, - водя пальцем по краю блюдечка, отозвался Регулус. - У Аврората много вопросов к нашему семейству... А ты... не носишь Метку? - взглянув на закатанные до локтя рукава рубашки Гарри, спросил он. - Не ношу, и никогда не стану. А ты, что тебе дает тот факт, что Метка у тебя есть? Что, кроме неприятностей с властями? - Ты не понимаешь! - воскликнул Регулус. - Ну, так объясни, - с совершенно снейповской интонацией произнес Гарри. Регулус внимательно посмотрел на него и неожиданно широко улыбнулся. - Я объясню тебе, но не сейчас. Еще не время. Спасибо за чай, - он поспешно поднялся, и Гарри встал следом. Они вернулись в лавку. Регулус расплатился за лекарства, взял из рук Гарри пакет и, уже положив пальцы на ручку двери, тихо сказал: - То, что я сказал тебе про Сириуса... Гарри, пусть это останется между нами, хорошо? - Да, - сказал Гарри твердо. - Только между нами. И, Регулус, заходи поболтать... просто так, - глянув на пакет с лекарствами, добавил он. - Зайду! - пообещал Регулус и на прощание снова улыбнулся той сириусовской улыбкой, от которой у Гарри дрогнуло сердце. *** Скепсис и иронический взгляд на мир вернулись к Северусу почти в полной мере уже через неделю после освобождения. Гарри тоже периодически доставалось то за желание погеройствовать, то за отсутствие мозгов, то за сочетание этих двух факторов. Тем не менее, Гарри знал, что по отношению к нему Северусом движет всегда только забота и нежность, сколько бы тот ни старался маскировать их за язвительными речами. Это радовало Гарри, как радовало и то, что их чувства друг к другу, а вовсе не Азкабан, заставили Северуса ощутить вкус к жизни. Дни, проведенные в магической тюрьме, не сделали Снейпа ни приветливее, ни угрюмее - он по-прежнему недолюбливал людей и по-прежнему оттаивал рядом с Гарри. У них образовалась новая воскресная традиция - они пробовали разные виды кофе в "Дырявом котле", а потом поднимались на второй этаж, в уже знакомую комнату, и оставались там до утра. Моррисоны поначалу пытались выяснить, куда это Гарри пропадает каждый раз в ночь на понедельник, но Гарри решил пока не посвящать их в свою личную жизнь. Остаток августа Северус поспешно составлял программу. - Как же ты успеешь сделать все к сентябрю? - поинтересовался Гарри как-то во время очередной их встречи. Снейп хитро прищурился. - Успею! Я обзавелся помощником, - сказал он и вынул из нагрудного кармана круглый предмет, который Гарри сначала принял за часы или массивный медальон. Но узнавание пришло почти мгновенно. - Это же... - изумленно произнес он. - Хроноворот, - одними губами договорил Снейп. - Он принадлежит профессору Макгонагалл. Я обещал вернуть его, как только наверстаю потерянное время. Гарри помнил этот хроноворот - когда-то декан Гриффиндора дала его Гермионе, чтобы та успевала ходить на все уроки сразу. Именно этот маленький прибор помог им спасти Клювокрыла и освободить Сириуса. - Потрясающе! - только и мог сказать он. Значит, хроноворот был у Минервы Макгонагалл все эти годы. Интересно, для чего она столько лет хранила его у себя и пользовалась ли им сама хотя бы раз? - Чего ты улыбаешься? - подозрительно глядя на задумавшегося Гарри, спросил Северус и поспешно спрятал хроноворот в карман. - Опять замыслил какой-нибудь героический поступок? На меня не рассчитывай. - Вовсе нет, - безмятежно отозвался Гарри. - Я просто подумал, что Макгонагалл тебе очень доверяет, если отдала такой мощный артефакт. - Хм... - сказал Северус. - Я собираюсь оправдать оказанное мне доверие. Гарри кивнул. Но в глубине его сознания уже рождалась мысль о том, как хроноворот, столь удачно попавший им в руки, может послужить куда более масштабным целям, чем написание школьной программы к положенному сроку. *** Дамблдор не пытался возобновить с Гарри разговор, начатый той ночью, когда они плыли за Северусом. Был ли он слишком занят делами школы, или просто ждал подходящего случая, - непонятно. Но Гарри не сомневался, что тема не исчерпана, и это его тревожило. В начале сентября его зашел проведать еще один долгожданный гость - Лили. Она ничего не сказала про свадьбу, но упомянула, что приехала в Лондон к мадам Малкин. Вид у нее был очень деловой - Гарри еле удерживал улыбку, наблюдая, как она старательно строит из себя занятую взрослую даму. Лили отказалась проходить в дом, и они почти час простояли на пороге лавки. - Я теперь редко бываю тут, - сообщила Лили, словно извиняясь, что так поздно выполняет свое обещание. - На мне теперь все хозяйство, и я кручусь, как волчок, с утра до вечера... Присесть некогда... Мы с Джеймсом живем сейчас отдельно от родителей, - она смутилась и мило покраснела. - А как дела у тебя? - Тоже кручусь, - покосившись на свой стол, весь заваленный ингредиентами, ответил Гарри. - Но работа мне нравится. Правда, это только до следующей осени - я ведь собираюсь поступать в Школу авроров... - Какой ты молодец! - похвалила его Лили. - Наши ребята тоже хотели... но не набрали нужные баллы. Возможно, вы даже будете учиться все вместе! Ремус уже узнавал, там с января начинаются полугодовые подготовительные курсы... Если окончишь их с высшим баллом, попадаешь в Школу без экзаменов. - Это то, что надо! - обрадовался Гарри. - У них есть отдел по работе с абитуриентами, уточни там подробности, - посоветовала Лили. - Но Моррисоны, наверное, не захотят тебя отпустить, - добавила она проницательно. - Наверное, - вздохнул Гарри. - Я к ним уже тоже привязался. Только эта работа - не для меня, уж я-то знаю. - Гарри... Извини меня за бестактность... Но где твои родители? - неожиданно спросила Лили. Гарри растерялся. Какие бы странные события ни происходили с ним в последнее время, меньше всего он был готов обсуждать подобные темы с собственной матерью. Почему у нее возник этот вопрос? Не рассказал ли ей что-нибудь Дамблдор, вопреки обещанию? - Они погибли, - ответил он быстро. - Я был тогда совсем маленьким. - Какой кошмар! - глаза Лили наполнились слезами. - Тогда понятно, почему ты все время такой печальный. - Я печальный? - изумился Гарри. - Ты можешь делать вид, что все в порядке, и у тебя это неплохо получается... Но... Помнишь тот вечер, когда я увидела тебя в Хогсмиде? Ты стоял тогда у витрины и заглядывал в окно... Мне показалось... - Что? - спросил Гарри нервно. Лили молча смотрела на него. - Люди, выросшие без родителей, похожи на бездомных кошек, - сказала она вместо ответа. - Ты видел когда-нибудь, какие у бездомных кошек глаза? - Я не кошка, - попытался заметить Гарри, чувствуя себя все более неловко. - Ты похож на котенка, которого подобрали на улице, отогрели, но он все еще не забыл, как скитался в чужом враждебном мире, - объяснила Лили. Несмотря на серьезность ситуации, Гарри хихикнул. Он никогда не задумывался о том, кем вырос бы, останься мама и папа живы, но сравнение с котенком ему совершенно однозначно не подходило. - Не смейся! - Лили нахмурилась. - Я ведь серьезно. Если к тебе не присматриваться, ты такой же, как все мальчишки в этом возрасте... Но это напускное. Ты на самом деле гораздо взрослее. Ты пытался помирить меня с Северусом, ты убедил его сварить зелье для Ремуса... ты уступил Джеймсу в Квиддичном матче. Ты очень хороший человек, Гарри... Я долго пыталась понять, что в тебе такое особенное. И вот сейчас, кажется, поняла. Ты знаешь о жизни больше, чем я или Джеймс, или Северус... Ты умеешь ценить то, что у тебя есть... потому что это было у тебя не всегда. - Жизненный опыт, видимо, и состоит из этого, - пробормотал Гарри. - Я научился ценить, только когда потерял все то, что было мне дорого. - У тебя обязательно все будет хорошо! - сказала Лили и неожиданно крепко обняла его. - Я приеду на той неделе и зайду к тебе еще раз, ладно? Если хочешь, выпьем где-нибудь чаю. - Буду ждать, - взволнованно пообещал Гарри. Простившись с Лили, он вернулся к своему столу и заглянул в котел. Зелье, над которым он сейчас работал, уже остыло и настоялось - осадок ушел на дно, а сверху вода была прозрачная, и Гарри отражался в ней, с взъерошенными, как у Джеймса, волосами. В задумчивости он простоял возле котла еще некоторое время, обдумывая услышанное. Этот нежданный разговор оказался для него очень важным. Мама, сама не зная того, призналась ему сегодня, что ей нравится, каким человеком вырос ее сын. *** Осень пришла внезапно, с дождями и холодным ветром. Яблоня во дворе пожелтела и стряхивала листья на дорожку, на траву и на подоконник комнаты Гарри. Миссис Моррисон то и дело жаловалась на сквозняки, кутаясь в теплую шаль. Обеденный стол унесли в дом, и ели теперь на кухне. По утрам на Диагон-аллею опускался туман, ближе к полудню он немного рассеивался, но вечером принимался накрапывать дождь и частенько заряжал на всю ночь. У Северуса начались уроки в школе, теперь он стал приносить с собой свитки на проверку, и они с Гарри вдвоем за пару часов разделывались с ними. Судя по объему работы, Гарри заключил, что Северус хочет запереть своих учеников в библиотеке на двадцать четыре часа в сутки. А Снейпу бы, вероятно, пришлось после по двадцать четыре часа в сутки проверять написанное, если бы Гарри не взял на себя часть работы. Конспекты все были какие-то одинаковые, Гарри оценивал достававшиеся ему свитки весьма лояльно, но Снейп не упускал случая придраться к чему угодно, будь это неточная формулировка или грамматическая ошибка. - Сегодня они на бумаге путают бессмертник с чертополохом, а завтра у меня в классе начнут взрывать котлы! – покрывая поля студенческих работ замечаниями, говорил Северус. – И кто в итоге окажется виноват? Эти олухи? Ясное дело, нет! За все их ошибки отвечать придется мне. По школе тем временем начали ходить легенды, что у профессора Снейпа раздвоение личности. Когда он в своей злой ипостаси – то цепляется к каждому слову и раздает направо и налево «Троллей», а когда в доброй – оценивает конспекты и контрольные работы очень снисходительно и даже иногда пропускает ошибки. При этом и почерк у него становится более круглым. Было, разумеется, и немало других домыслов, которые Северус каждый раз со смехом пересказывал Гарри. Вообще он, похоже, довольно быстро входил во вкус своей педагогической деятельности. - Первокурсники боятся меня! – довольно сообщил он после своих первых уроков. - Сидят тихо, как мыши. - Ну, а старшие классы? Они ведь помнят тебя еще учеником. - О, у меня свои методы! – сказал Северус с гордостью. – Я объясняю материал один раз и очень быстро. Кто вертелся и прослушал – получает отработку и дополнительный вопрос на экзамене. Зато я точно знаю – со своей стороны я сделал все, что мог. И гроза Хогвартса прикрыл глаза, с наслаждением делая глоток своего любимого кофе с корицей. Если бы ученики видели его таким, – сразу же перестали бы бояться. Но у них не было ни одного шанса заглянуть под его маску: в школе – правила, а все чувства – за порогом. Впрочем, в Хогвартсе были вещи, на которые даже Северус не мог не реагировать эмоционально. Так, он был сражен наповал, узнав, кого Дамблдор пригласил на должность учителя Защиты – профессор Мур в конце лета все-таки подал в отставку и уехал из страны. - Джоанна Джоунс! – воздевая руки, восклицал Северус пафосно. – Старшая сестрица той самой Селестины! Хогвартсу конец. Если такие люди будут учить там студентов – я за отсутствие образования! - Зато она неопасна, – возражал Гарри. – Ты сам говорил, что вся их семья немного... недалекого ума. Стало быть, она точно не научит детей Круциатусу. - Те, кому надо, и так знают Круциатус, – отмахнулся Снейп. – Божьи одуванчики вроде Розье и Крауча уже практиковали его, не сомневаюсь! - Ну а кто еще мог бы вести защиту в этом году? - Я бы мог, – сказал Северус, неожиданно успокаиваясь. Взгляд его стал тяжелым и упрямым, как у несправедливо обиженного. - Ты же знаешь, эта должность – на год. А директор хочет, чтобы у тебя была постоянная работа, – напомнил Гарри. Но Снейп, как ни странно, оставался при своем мнении в этом вопросе. «Ты просто не учился у Локхарта», – подумал Гарри, но вслух, конечно, ничего не сказал. В будущем Снейпу еще самому предстояло разобраться в образовательной политике Дамблдора. В свою очередь, Гарри рассказал Северусу о бывших одноклассниках. Снейп, правда, только фыркал в ответ. Он не стал никак комментировать известие о визите Лили в лавку Моррисонов, а про Регулуса все-таки сказал, что это «вертун, болтун и бледная тень своего братца». - Он, кстати, собирался бросить школу, – добавил Северус. – О чем поставил меня в известность трижды на первой учебной неделе. Он что, ждет от меня благодарности за то, что почтил-таки Хогвартс своим присутствием?! - У него проблемы дома, – постарался утихомирить его Гарри. – Его родители очень нездоровы, возможно, если бы ты спросил, почему он не хочет продолжать учиться… - Я не Дамблдор, и подростковые сопли не вызывают у меня умиления, – отрезал Снейп. – Если Блэку нужна конкретная помощь, я окажу ее как декан. Но его персональной жилеткой я служить не намерен. Хватит и того, что он плачется тебе. Гарри решил не развивать эту тему, потому что Снейпа она явно сердила, но встревожился не на шутку. Он хорошо помнил фамильное древо Блэков, на котором смерть Регулуса была датирована 1979 годом, - не исключено, что он уже начал что-то подозревать и собирался взять отставку из рядов Упивающихся Смертью. Гарри собирался приложить все усилия, чтобы предотвратить трагические последствия этого решения, потому что здесь ему не мог помочь никто, даже Дамблдор. Регулус все равно сделает то, что собирается, и главное тут – не оставлять его одного, когда он направится в пещеру Реддла. *** Лили заглянула к нему еще раз как-то вечером среди недели, но толком поговорить им не удалось - она спешила, да и у Гарри было работы невпроворот. Шурша пакетом с фирменным штампом мастерской мадам Малкин, она пару минут пробыла в лавке, обсудила с Моррисонами погоду и лекарственные зелья, а потом Гарри пошел проводить ее. Вдвоем они немного прогулялись по Диагон-аллее, Гарри нес ее пакет, предварительно дав честное слово, что не станет в него заглядывать, "потому что там - то, что никто не должен видеть, пока не наступит подходящий день". - Мне жаль, что мы с тобой начали общаться так поздно, – призналась Лили. – Сейчас, когда у всех своя жизнь, это уже непросто... А в школе мне здорово мешал твой слизеринский галстук... Не подумай, что я – человек с предубеждениями, но большинство слизеринцев... - Носят Метки, знаю, – кивнул Гарри. – Но человека определяет не Метка и не цвет галстука. Я могу назвать как минимум двух слизеринцев, для которых честь и мужество значат ничуть не меньше, чем для гриффиндорцев... Один из них, кстати, Регулус Блэк, – повернувшись к Лили, добавил он. - Малыш Регулус? – удивленно спросила Лили. – По-моему, он просто позер. По крайней мере, когда они разговаривают с Сириусом... - Ссорятся с Сириусом, – уточняющим тоном произнес Гарри. – И заметь, именно Сириус выступает инициатором ссор. Знаешь, почему? Потому что чувствует себя виноватым, но не может признать этого. Сириус сложил с себя всю ответственность: их отец болен, и Регулусу приходится быть и старшим сыном, и младшим. Родители у них все-таки одни, и других уже не будет. Мне жаль, что Сириус этого не понимает... Регулус много раз просил Сириуса вернуться домой, но тот уперся, как баран! - У них в семье действительно существует некоторое недопонимание, – подтвердила Лили. – Но я не знала, что это инициатива Сириуса. Возможно, его родители тоже были неправы... - Возможно. Но его отец умирает, – жестко сказал Гарри. Заметив в глазах Лили испуг, он добавил уже мягче: – Если бы вы с Джеймсом убедили его заглянуть домой хотя бы ненадолго, это никому не сделало бы хуже. Я знаю, что Сириус очень любит Джеймса и послушается его... Но Джеймс никогда не даст ему совет вернуться к родным. - Боюсь, тут Сириуса вообще никто не убедит... Но я обещаю тебе, что попытаюсь, – Лили улыбнулась, и Гарри просиял. - Спасибо тебе! – воскликнул он. – На кого же еще надеяться? - Не знаю, почему для тебя это так важно, – добавила Лили, забирая из его рук пакет. – Ведь Регулус не самый близкий твой друг... А Сириус и тем более... И всё же ты... Она умолкла, вопросительно глядя на Гарри. - Я точно знаю одно – они нуждаются друг в друге. И вражда, которая между ними возникла – это неправильно... Друг без друга они оба собьются с дороги и погибнут... Я просто знаю это, и всё. Не спрашивай, откуда. Лили кивнула, давая понять, что эти аргументы ее устраивают, и уже с подножки «Ночного рыцаря» улыбнулась ему как близкому другу, а не какому-то бывшему однокласснику. - Надеюсь, мы будем видеться чаще! – крикнула она, и автобус тронулся с места, набирая скорость. Мгновение – и Гарри остался один на пустой улице. - Я тоже надеюсь, мам, – сказал он ей вслед и неспешно направился домой. Моррисонам, конечно, не давал покоя вопрос, куда это Гарри периодически исчезает. - Очень симпатичная девочка! – сказала Сара, как только Гарри переступил порог. - Мы учились вместе, – делая вид, что не понимает, к чему она клонит, ответил Гарри. - Я подумал, она твоя родственница, – внезапно произнес Патрик. – Вы с ней здорово похожи. - Никогда не замечал, – соврал Гарри, краснея. Уже лежа в постели, он подумал, что Лили, наверное, приезжала за свадебным платьем. И, словно в подтверждение его мыслей, на следующее утро к нему прилетела сова с запиской. Птица была не похожа на тех школьных сов, которых обычно присылал Северус – величественная и гордая, она как будто летала только по поручениям государственной важности. Гарри в волнении развернул кусочек пергамента, который она принесла ему, ожидая увидеть какое-нибудь официальное послание, но на бумаге было всего несколько слов: «Лощина Годрика, 29 сентября, полдень. А.Д.». *** День выдался пасмурным, но сухим и безветренным. Маленькая деревянная церковь, огороженная по периметру низким забором, стояла в отдалении от деревни, за полосой леса. Дорога к ней спускалась с пригорка, теряясь в зарослях жасмина и акаций. Гарри отвел ветки и некоторое время не шевелясь смотрел вперед. Во дворе было пусто, гости либо еще не приехали, либо уже прошли внутрь. Следовало воспользоваться ситуацией и поспешить, чтобы их не заметили, но Гарри хотел проникнуться серьезностью момента. Ведь отсюда началась история его семьи, а значит, и история самого Гарри тоже. Он словно перелистывал от конца к началу старый альбом с фотографиями. Это была та часть жизни родителей, в которой Гарри не положено было находиться... Но он не успел еще понять, какие именно чувства вызывает в нём происходящее: Снейп, начисто лишенный сентиментальности, подтолкнул его в спину и фыркнул: «Поторопись, пропустим всё веселье!» И устремился вниз, ныряя под колючие ветки. Друг за дружкой они пробежали по усыпанной гравием дорожке, поднялись на крыльцо, и Северус не без усилий приоткрыл тяжелую дверь. «Ну вот, опоздали!» - проворчал он, отстраняясь. Гарри заглянул внутрь - служба уже шла, и у алтаря он различил фигуры. Правда, зрение не позволило бы ему с уверенностью сказать, что это Лили и Джеймс, поэтому здесь он решил полагаться на Снейпа. Северус, очевидно, раздосадованный его внезапной робостью, первым проскользнул внутрь и пошел между рядами скамеек с таким независимым видом, словно его сейчас не смог бы удержать и Папа Римский. Наконец он, так же высоко подняв подбородок, устроился на лавке, и Гарри с колотящимся сердцем плюхнулся рядом. Глаза постепенно привыкали к полумраку. Церковь оказалась почти пустой. На первых рядах сидело всего несколько человек - вероятнее всего, это были Ремус, Сириус и Петтигрю - прочих знакомых своих родителей Гарри не знал. Не успел он еще как следует отдышаться, как Снейп снова дернул его за рукав, и они перебрались на несколько рядов ближе. Теперь Гарри уже разглядел и родителей, стоящих у алтаря, и священника, и кудрявую голову Сириуса, и сидящих поодаль Люпина и Петтигрю.... И каких-то старушек в смешных шляпах... - …готовы ли вы любить и уважать друг друга всю жизнь? – говорил священник. - Да, да, – один за другим повторили Джеймс и Лили. - Готовы ли вы с любовью принять от Бога детей и воспитать их согласно учению Христа и церкви? - Готовы! – сказал Джеймс. - Готовы, - сказала Лили. - Детки у них будут красивые, как ангелы! - громким шепотом произнесла одна из сидящих впереди старушек. Снейп фыркнул, но как-то неубедительно. Гарри с замиранием сердца смотрел, как его родители подали друг другу руки, и священник обвязал их запястья ленточкой. - Я, Джеймс Поттер, беру тебя в свои жены, с этого момента в радости, в горе, в богатстве, в бедности, в болезни и здравии, пока смерть не разлучит нас... И клянусь тебе в моей верности… - звучало под сводами церкви, и Гарри почувствовал, как защипало в носу и в глазах. Вздох прозвучал почти всхлипом, и Снейп удивленно обернулся к нему. Гарри не знал, что сказать, но Северус не потребовал никаких объяснений. Он просто взял Гарри за руку и сжал его пальцы как раз в тот момент, когда Джеймс наклонился к Лили и запечатлел на ее губах первый супружеский поцелуй. - Отче наш, иже сущий на небесах… - снова заговорил священник, и Северус поднялся, увлекая Гарри к выходу. - Господь да благословит этот брак, - сказал он на крыльце, прислоняясь спиной к двери. – Я думал, Блэк устроит драку прямо там. Если бы не обязанности свидетеля, его бы вряд ли что-то удержало от этого. Видел, как он оглядывался на нас? - Не обратил внимания, - сказал Гарри сдавленным от волнения голосом. - Я смотрю, ты вообще раскис, Грейнджер, - заметил Снейп уже без язвительности. – Твоя сестрица будет счастлива с Поттером – они прекрасно друг другу подходят… Прекрати, это же свадьба, а не похороны… Давай, улыбнись… Вот так. И пойдем уже… Я сегодня не в настроении драться. Они молча поднялись на пригорок, держась за руки. Церковь снова потерялась за ветвями густых, еще не облетевших кустарников. - Пожалуйста, давай подождем немного? – попросил Гарри шепотом. Отсюда было почти невозможно что-то разглядеть, но он все равно понял по мельтешению и веселым крикам, что молодожены и гости вышли из церкви. Свадьба его родителей состоялась. «В радости и в горе, в болезни и в здравии…» - все еще звучало у него в ушах. Снейп обнял его сзади, и Гарри прислонился к нему спиной, чувствуя, что сердце сейчас вырвется из груди. Чувства обострились до предела, и тепло, исходившее от Северуса, он чувствовал через пальто и мантию. - Жаль, что я не захватил кольца! – полушутливо, полусерьезно произнес Снейп. Он совершенно не понимал, что происходит, и испытывал неловкость от этой странной ситуации. Гарри смотрел, как свинцовое небо прорезают золотые полосы солнечных лучей, и ощущал небывалый подъем духа. Их с Северусом близость казалась ему сейчас таким же высоким таинством, как и брак, в который вступили сегодня его родители в церкви в Лощине Годрика.