Читай по губам

В среду днем, когда Патрик закрыл лавку на обед и все расселись в саду под яблоней, Гарри показал Моррисонам вчерашнюю газету. Сара тотчас принялась охать: - Только сейчас? Я думала, его давно ищут! - воскликнула она. – Три года, как мы отправили Эмму во Францию, потому что здесь стало небезопасно... Три года! Что они делали все это время? - Спроси лучше, что произошло теперь, если они начали его искать, - тяжело промолвил мистер Моррисон, изучая статью. - За последние несколько месяцев он уничтожил две семьи волшебников, - сказал Гарри. - И это только по моим сведениям... А сколько еще на его совести? Магглы, которых Министерство даже не считает... - Я думаю, министр боится его, - складывая газету и возвращая ее Гарри, вынес вердикт Патрик. - И дать ход делу мог лишь в двух случаях - либо под ним зашаталось кресло, и срочно нужно отвлечь внимание от себя, либо... - он пригладил усы, и, наклонившись над столом, договорил совсем тихо, - Тот-кого-нельзя-называть перешел в открытое наступление. - Что же нам делать, что нам делать, Патрик? - расширив глаза от ужаса, залепетала Сара. - Пообедаем и вернемся к работе, - пожал плечами ее муж. - Не думай о дурном - притянешь. Упивающиеся пока не стоят у нас на пороге. Одновременно с его словами над дверью лавки раздался звонок. Сара вздрогнула и выронила ложку. - Это Симпсон пришел за своим перечным зельем, - укоризненно взглянул на жену Патрик. - Он всегда приходит по средам, и плевать хотел на табличку на двери. - Я открою, - предложил Гарри, вставая из-за стола. В полумраке лавки в косых солнечных лучах, падающих из окна, кружились пылинки. Сквозь витражи двери на крыльце была видна фигура человека, проявляющего признаки нетерпения. - Почему так долго? - сразу же принялся ворчать Симпсон - старый брюзгливый маг в поношенном плаще и неизменной широкополой шляпе, с которой он не расставался даже в самую жаркую погоду. Из-под нее смешно выглядывали клочковатые бакенбарды. Пахло от Симпсона сыростью, словно он все время сидел в подвале - возможно, так оно и было, тогда неудивительно, почему он постоянно покупал перечное. - Ваш заказ, сэр, - игнорируя его ворчание, Гарри принес бутылку с зельем. - Упаковать вам в пакет? - Обойдусь, - Симпсон бросил монеты на прилавок, выхватил у Гарри бутылку, распечатал ее и ополовинил в один глоток. После чего, не прощаясь, вышел наружу и хлопнул дверью. - На здоровье, сэр, - хмыкнул ему вслед Гарри. Он положил деньги в кассовый ящик, сделал запись в журнале и собирался вернуться к Моррисонам, как колокольчик зазвенел снова. Симпсон, обладавший, по словам Патрика, помимо скверного характера еще и слабой памятью, редко уходил с первого раза. Гарри поспешил к дверям, чтобы не давать повода для очередных упреков в медлительности. Однако вместо ожидаемого старого ворчуна на крыльце стоял Снейп. - Привет, - сказал он. Гарри с изумлением уставился на него. - Ты занят? Я ненадолго. Мы можем поговорить? - А? Да, конечно! - опомнился Гарри и отступил, чтобы Северус мог пройти. - Где твои?.. - Обедают, - Гарри махнул рукой в сторону внутреннего двора. - Понятно, - Снейп сделал шаг к нему. - Как ты? - спросил он тихо. - Нормально, - у Гарри пересохло во рту, и он моментально забыл, что собирался сердиться. Снейп тотчас воспользовался этим и перехватил инициативу. На некоторое время они оставили попытки говорить, потому что целовались. Но в том, как Северус прижимал Гарри к стене, и в торопливости его прикосновений чувствовалось смятение. Когда они со сбившимся дыханием отстранились друг от друга, Гарри увидел в глазах Снейпа плохо скрываемую панику. - Что случилось? - Меня вызвали в Уизенгамонт, - не выпуская его плечо, тихо сказал Северус. - Для чего? - Не знаю! Очевидно, будут допрашивать. - С какой стати? - возмутился Гарри, но и сам тоже схватил Снейпа за руку, выдавая этим жестом свое волнение. - Ты ничего такого не сделал! - Но им зачем-то нужен я! Они ведь не вызывают Слагхорна из Австралии, или куда он там укатил?! Почему именно меня? - Снейп, наверное, уже размышлял об этом и пришел к неутешительным выводам. - И на сколько все затянется? А вдруг они отправят меня в Азкабан?! - Для того, чтобы посадить человека в Азкабан, нужны веские причины, - стараясь, чтобы его голос звучал убедительно, произнес Гарри. - И ты работаешь в Хогвартсе, значит, Дамблдор ручается за тебя. - Я ни в чем не уверен, - мрачно сообщил Снейп. - Слово Дамблдора против решения всего Уизенгамонта не будет иметь веса. Похоже, он был уже на грани отчаяния. - Северус! - воскликнул Гарри. - Успокойся! Все будет в порядке! Они не станут тебя задерживать! Зададут свои обычные вопросы... Это просто формальность! - Ты сам-то веришь?! - Снейп оглянулся по сторонам и понизил голос, будто их могли подслушать. - Я думаю, это полоса неудач, которая неминуемо должна была начаться. Все складывалось слишком хорошо... Работа в Больничном крыле, потом должность учителя и главы факультета... - пояснил он в ответ на недоуменное выражение на лице Гарри. - Но главное - ты. Всё, что происходит сейчас с нами... Я узнал, что такое счастье, Гарри. Я поднялся на высочайшую из вершин... и теперь меня ждет бесконечно долгое падение во мрак. Они заберут меня. Ставлю что угодно. - Ты бредишь! - но Гарри скорее испугался, чем рассердился. - Ты никому ничего не должен за то, что счастлив. Ты имеешь право... - Мироздание считает иначе, - Снейп устало потер лоб. - Какое еще Мироздание?! - Гарри сердито ударил кулаком по стенке. - Ты опять бежишь от себя! Что, нет? А почему ты исчез утром, когда мы... Снейп прижал палец к его губам. - Гарри, не мучь меня. Я должен идти. - Тогда иди, - сам себя не слыша, ответил Гарри. Он растерял весь свой пыл так же быстро, как и завелся: что ни говори, а факт был налицо - Уизенгамонт отчего-то интересовался Снейпом, и ничего хорошего это не предвещало. Северус, склонившись, снова запечатал его рот поцелуем. - Напишу, когда что-то прояснится, - сказал он еле слышно, и Гарри стало его жаль. - Северус, - позвал он. - Я не знаю, что там задумало это твое Мироздание, но ты вернешься, и очень скоро. Я буду ждать тебя. И я хочу, чтобы мы с тобой снова... Мы можем?.. Скорбное лицо Снейпа на миг просветлело. - Мы сделаем это столько раз, сколько ты захочешь, - пообещал он и, подняв руку в прощальном жесте, аппарировал прямо из лавки. В лучах солнца по-прежнему равнодушно танцевала пыль. Моррисоны уже закончили обедать, Сара собирала тарелки. - Симпсон? - спросил Патрик, и Гарри не сразу понял, о чем он. - Да... Продал ему пинту перечного. - Ворчал? - Немного, - кивнул Гарри, склоняясь над своей тарелкой. - Не дал пообедать мальчишке! - возмущенно сказала Сара. - Доедай, милый, и приходи. Но Гарри так и не смог съесть больше ни кусочка. Время, оставшееся ему в одиночестве, он потратил на то, чтобы взять себя в руки. Ощущение, что мир продолжает развиваться по своему прежнему сценарию, сжимало горло страхом. Ни знание будущего, ни попытки что-то изменить пока не дали ощутимых результатов - движение шло по уже знакомой колее, и в конце пути все еще маячила победа Волдеморта и гибель прочих фигурантов действа, включая родителей, Северуса и самого Гарри. Единственное, что Гарри пока мог сделать - это пообещать себе, что вечером свяжется через камин с Дамблдором и не оставит директора в покое до тех пор, пока тот не даст ему гарантии, что Снейпу ничего не угрожает. *** Гарри рассчитывал, что при благополучном исходе дела Северус пришлет весточку о себе уже к вечеру, но до конца дня никаких новостей не было. Поскольку порученное ему зелье нельзя было ни на минуту оставить без присмотра, Гарри весь извелся от этой неопределенности и невозможности немедленно выяснить обстановку. Из биографии Снейпа он знал, что тот какое-то время провел в Азкабане и был оправдан благодаря Дамблдору. Но одно дело – знать какие-то факты из далекого прошлого, и совсем другое – видеть это своими глазами, участвовать в том, что происходило с его Северусом. Ужин он проглотил, даже не почувствовав вкуса пищи. Сара и Патрик, конечно, почуяли неладное, но вопросов пока не задавали. Поздно вечером, когда все разошлись спать, Гарри прокрался в комнату, принадлежавшую Тимми, чтобы попытаться поговорить с директором. Увы, камин Дамблдора безмолвствовал, кабинет был пуст, и оставалось только гадать, где сейчас его хозяин. Гарри прождал его до полуночи, и, наконец, совсем разбитый, поплелся в свою спальню. Неизвестно, почему и как надолго Дамблдор покинул школу, но позволить себе караулить его Гарри не мог – нарушение режима дня могло негативно сказаться на его работе. Впрочем, он все равно долго еще не мог заснуть, вспоминая тот процесс в Уизенгамонте, где сам он, Гарри, был обвиняемым и ему буквально не давали сказать ни слова, покуда не появился Дамблдор. В четверг в лавке, как на зло, посетители шли один за другим, и со всеми нужно было быть внимательным и вежливым. Гарри старался, как мог, периодически выпадая из действительности и погружаясь в мрачные раздумья. Несколько раз во дворе раздавался шум крыльев, Гарри срывался с места, но каждый раз это были совы с заказами. От вопросов со стороны Моррисонов Гарри на этот раз спасло то, что днем к ним наведалась Стейси Холливелл – школьная подруга Эммы. Пока она беседовала с Сарой и Патриком, Гарри еще раз попробовал взять штурмом директорский камин, потерпел неудачу и отправился готовить обед. Стейси приняла приглашение трапезничать с ними и на протяжении всего обеденного времени не закрывая рта болтала о преподавании в младшей школе – она и ее муж-маггл оба были учителями. О Волдеморте Стейси ничего слыхом не слышала, из чего Гарри мог заключить, как тщательно маггловский министр следит, чтобы информация не просочилась за стены его кабинета. К вечеру Гарри был заведен уже настолько, что не мог думать ни о чем другом, кроме судьбы Северуса, и готов был уже пробить в камине Дамблдора дыру. С трудом дождавшись, когда хозяева уйдут к себе, он снова пробрался в комнату Тима и, зачерпнув побольше волшебного пороха, кинул его на уголья. Глядя, как занимается зеленоватое пламя, он твердо пообещал себе, что аппарирует в Хогвартс прямо сейчас, если не получит ответа. Но в этот раз ему все-таки ответили. Как только он выглянул из камина директорского кабинета и позвал Дамблдора, перед украшенной завитушками решеткой возник светло-серый подол мантии. - Гарри? – директор опустился на специально придвинутую к камину скамеечку, чтобы лучше видеть собеседника. – Что случилось? - Я и сам бы хотел это выяснить! – Гарри чувствовал неловкость за вторжение, но отступать не собирался. – Что с Северусом, профессор Дамблдор? Почему его вызвали, какие вопросы к нему могут быть у Совета Мудрейших? Прошу вас, скажите мне! Я второй день пытаюсь поговорить с вами, потому что от Северуса нет новостей… Он в Азкабане? – у Гарри потемнело в глазах, когда Дамблдор кивнул. - Это ничего не значит, - заверил директор. – Сейчас они заключили под стражу абсолютно всех подозреваемых по делу Тома Реддла. - Но почему Северус?! – нервно воскликнул Гарри. – Почему он, в чем они подозревают его? - Успокойся, пожалуйста, - Дамблдор поднял руку. – Не надо кричать. - Простите… - смешался Гарри. – Он обещал написать мне, и вот уже второй день молчит… Я не знаю, что думать… Но, если он в Азкабане, тогда его молчание понятно… - Похвально, что ты волнуешься о своем друге, - примирительно сказал Дамблдор. – Но пока он в большей безопасности там, чем даже здесь, в Хогвартсе. По моим сведениям, Том очень активно интересовался им в последнее время. - В безопасности – в Азкабане?! – снова закричал Гарри. – Да он же… это… Это может сломать его! Он и так нервный, а что сделают с ним дементоры?! - Понимаю. Но никак не могу ускорить процесс, - с сокрушенным видом ответил Дамблдор. - И как долго это продлится? – с отчаянием спросил Гарри. - Слушания начинаются со следующей недели. В какой именно день они будут разбирать дело Северуса, мне неизвестно – сейчас в Азкабане людно как никогда прежде. - Но вы поможете ему? – произнес Гарри, вне себя от тревоги. - Конечно. Не сомневайся, я заинтересован в том, чтобы к сентябрю в школе был преподаватель Зелий. - К сентябрю?! Но сейчас июль! - Гарри, - Дамблдор говорил с ним мягко и терпеливо, будто с ребенком. – Том успел натворить страшных дел. Более того, он построил систему, в которой оказалось задействовано множество людей. Он пустил корни и в Министерстве, и в Уизенгамонте… И сейчас, когда все сдвинулось с места, магический мир зашатался. Северус – только винтик в этой системе. Но не забывай – ведь он тоже носит Знак Мрака. - Но откуда Уизенгамонт мог знать об этом? – возразил Гарри. - Мне это неизвестно. Но определенно – не от меня, - сухо сказал Дамблдор. - Кто же… Постойте… - Гарри на мгновение задумался. - Малфой! – возбужденно воскликнул он наконец. – Люциус Малфой. Вот кто подставил его, я уверен! Ему костью в горле застряло, что Северус больше не Упивающийся! - Возможно, - произнес Дамблдор. – Малфой – амбициозный молодой человек… и, как я успел заметить, не чист на руку. - Уверен, мистеру Хмури есть чем умерить его пыл! – сказал Гарри, охваченный жаждой мщения. Дамблдор улыбнулся, впервые за вечер. - Да, наш Аластор про любого волшебника может порассказать удивительные вещи… Жаль только, из-за своего характера он не на самом лучшем счету у министерства… Впрочем, имидж чудака ему сейчас только на руку – ведь он разбирает дом Лестрейнджей на предмет темных артефактов, - директор многозначительно взглянул на Гарри. - Чаша? - быстро спросил тот. - Пока не найдена. Но это вопрос времени, ручаюсь за Аластора. - Профессор Дамблдор… Вы позволите мне побеспокоить вас еще раз?.. Может быть, на следующей неделе?.. Когда у вас будут сведения о Северусе… - Да. Ты можешь связаться со мной через неделю в это же время, - Дамблдор, похоже, не сердился на Гарри за настойчивость. – Северусу повезло с другом, - добавил он. – Доброй ночи. - До свидания, сэр, - смущенно произнес Гарри и залил волшебное пламя водой. Сроки ожидания новостей приводили его в состояние тоски, но обещание директора помочь Северусу, как он и предполагал, его почти успокоило. *** Время потянулось мучительно, как никогда прежде. Усталость и волнение наконец взяли свое – Гарри начал ошибаться в рецептуре, и теперь по три раза проверял, все ли сделал верно, прежде чем добавить очередные ингредиенты в котел. Ночью его мучила бессонница, днем он клевал носом, и дождливая погода, установившаяся с пятницы, никак не способствовала бодрости духа. Вечерами, сидя на подоконнике в своей комнате, Гарри смотрел в шуршащую дождевыми струями темноту сада, на подсвеченную цветными лампами крышу кофейни Фортескью, и видел глухие каменные стены магической тюрьмы, затерянной на скалистом острове среди моря. Слова Снейпа о полосе неудач уже не казались ему бредом. Подсознание играло с Гарри злые шутки: Северус приходил к нему почти каждую ночь, становясь бессменным участником всех его снов, и исчезал с первыми рассветными лучами. Еще не вырвавшись окончательно из объятий Морфея, Гарри ощущал на своем теле прикосновения Северуса, которые оказывались плодом фантазии, подвернувшимся краем простыни или просто сквозняком из приоткрытого окна. Ночами, лежа в постели, Гарри бесконечно проговаривал про себя тысячи слов, которые хотел бы сказать, но так и не сказал Северусу. Что толку сейчас шептать их в подушку?.. В выходные, чтобы не сидеть дома, Гарри с самого утра ушел бродить по Лондону, чувствуя себя абсолютно потерянным и одиноким. В сущности, это ведь и было так. Только присутствие Снейпа в его жизни заставило его на время забыть боль и отчаяние, которые поселились в нем с тех пор, как он потерял Рона, Гермиону и остальных своих друзей. Избегая улиц, по которым они с Северусом ходили вдвоем, он кружил по городу, словно по лабиринту, понимая, что лабиринт этот – у него в голове. К вечеру ему пришла идея подписаться на «Пророк», и он едва успел перед самым закрытием забежать на Центральное почтовое отделение. Газета начала приходить ему с понедельника. Передовица каждый раз сообщала об очередных громких арестах и допросах, но о Северусе там не было ни слова. Скорее всего, Дамблдор позаботился, чтобы имя преподавателя из его школы не было предано огласке. В четверг Гарри связался с кабинетом Дамблдора, но директора не застал. Вряд ли тот забыл свое обещание – скорее всего, в это время он тоже был в Уизенгамонте. Прошли еще одни выходные в неизвестности. В понедельник Гарри исполнилось восемнадцать. Никто на свете не знал об этом. Да он и сам вспомнил случайно – Патрик за завтраком сказал, что завтра – первый день августа, и нужно заказать очередные ингредиенты. Это был самый паршивый праздник в его жизни. Вечером Гарри сидел перед потухшим камином и долго не решался бросить в него пригоршню волшебного пороха. Ему казалось, что, если и сейчас он не получит ответа на свой вопрос, сойдет с ума прямо тут. Но однажды, в свой одиннадцатый день рождения, он загадал чудо, и желание сбылось. Может быть, тот же принцип работал и в этом мире тоже? За дверью тихонько переговаривались Моррисоны, шумела вода в ванной, шумел ветер за окном. Постепенно дом погрузился в тишину, и уже незадолго до полуночи Гарри бросил-таки дымолетный порох и поджег дрова. - Гарри! – услышал он еще прежде, чем успел сказать хоть слово – и за решеткой возникло лицо Дамблдора. – Ты вовремя! Еще минута, и ты не застал бы меня здесь. - Профессор? – вопросительно произнес Гарри, и директор с довольной улыбкой пояснил: - Северус оправдан, и я отправляюсь за ним. - Вы возьмете меня с собой? - выпалил Гарри прежде, чем успел подумать, о чем просит. Дамблдор оценивающе взглянул на него. - Пожалуй. Перебирайся сюда, только поскорее. Плохо соображая, что делает, Гарри шагнул в камин и вывалился посреди кабинета Дамблдора в том виде, в каком собирался лечь спать – пижамных штанах и футболке. Но директор не стал придираться к его внешности, просто сказал: - Выдвигаемся немедленно! – и с завидной для старика прытью направился вниз по лестнице. Гарри ничего не оставалось, как поспешить следом. *** - Аппарировать ты, конечно, пока не умеешь? - говорил Дамблдор, стоя на школьном крыльце. - Не мешало бы получить лицензию. - Да... я как раз собирался в ближайшее время... - все еще не веря, что он уже за много миль от дома и сейчас отправляется вместе с директором вызволять Северуса, пробормотал Гарри. - А как мы попадем туда? - Сначала доберемся до ворот, - откликнулся Дамблдор, и тотчас к крыльцу приблизился крупный фестрал, который тащил за собой тележку. Гарри и Дамблдор забрались внутрь. Директор тщательно расправил складки на плаще, и только после этого продолжал: - Оттуда я перемещу нас к пристани. Азкабан защищен антиаппарационным барьером, поэтому придется добираться на лодке. Ты не боишься воды? - Я ничего не боюсь, - сказал Гарри поспешно, чтобы директор не решил оставить его здесь, и Дамблдор снова улыбнулся, но тотчас посерьезнел. - Есть и еще кое-что. Азкабан, как ты знаешь, охраняют дементоры. Ты слышал о них из курса Защиты... И даже, насколько мне известно, рассказывал о них на экзамене, продемонстрировав комиссии Патронуса... Не удивляйся моей осведомленности, я так или иначе приглядываю за всеми моими учениками, а о тебе Аластор говорил с тех пор постоянно... Он хотел бы видеть тебя в Аврорате через пару лет... Но дементоры способны справиться даже с самым сильным волшебником, если он ослаблен, телом или духом. Возможно, встреча с ними откроет тебе то, что ты не хотел бы о себе знать. Ты должен быть готов к этому и понимать всю степень опасности такой поездки. Пока я рядом, они не нападут на тебя, но все же, прошу, будь осторожен. - Я буду, - пообещал Гарри, крепче сжимая в руках волшебную палочку. - Спасибо, что позволили поехать с вами. - Не благодари раньше времени, - посоветовал Дамблдор, выбираясь из повозки. Гарри тоже спустился на землю - за день она нагрелась на солнце и была еще теплой. Трава щекотала пятки - ботинки остались в доме Моррисонов, поскольку к камину он крался босой. Хотелось надеяться, что дементорам будет еще меньше дела до его обуви, чем Дамблдору. Директор отослал фестрала и закрыл ворота каким-то очень затейливым заклинанием. - А теперь давай мне руку, - велел он, протягивая к Гарри раскрытую ладонь. - И закрой глаза, иначе с непривычки голова может закружиться. Гарри послушался, и только на миг успел зажмуриться, как все вокруг переменилось - в лицо ударил холодный ветер с тысячами брызг - они стояли на берегу моря, казавшегося бесконечным, потому что темное небо сливалось с темной водой, и впереди была только чернота, угрожающе шумящая волнами. Такая же чернота была сверху, снизу, справа - и лишь по левую руку от них ее прорезал крохотный дрожащий огонек. Дамблдор уверенно направился туда, словно уже не раз бывал в этих местах, и Гарри довольно скоро отстал от него - холодные скользкие камни меньше всего были предназначены для пеших прогулок босиком. Ветер налетал порывами, такими резкими, что перехватывало дыхание. Широкие пижамные штаны путались в ногах и норовили сползти, так что пришлось придерживать их. Поминутно спотыкаясь и соскальзывая в наполненные водой ямки, Гарри шлепал вперед, опасаясь даже зажечь Люмос - кто знает, вдруг здесь это запрещено?.. Наконец из темноты выступили очертания пристани, пара лодок на берегу, дорожка света на воде - огонек оказался большим фонарем, укрепленным над дебаркадером. Дамблдор уже стоял на мостках и беседовал со смотрителем. До Гарри долетали обрывки разговора, - кажется, смотритель был чем-то раздражен. Кутаясь в свой бесформенный плащ, он жестикулировал одной рукой, второй придерживая на голове шляпу. - ...известно, кто вы, но море сегодня штормит, сами видите, и выходить в него в такую погоду опасно! - голос смотрителя был как будто знакомым, ворчливым и надтреснутым. - Мы не можем ждать, - возражал Дамблдор. - Я беру лодку под свою ответственность. Гарри с облегчением взобрался на сырые мостки, которые поминутно принимались терзать неугомонные волны, и подошел ближе. - Полвека я живу у моря, видел всякое, и скажу вам так, милейший: сегодняшняя ночь - светопреставление! Вода здесь всегда неспокойная, а теперь будто и вовсе взбесилась... Все от того, что злая сила собирается сейчас над Азкабаном... Четвертого дня я видел, как из-за горизонта двигался вихрь... Волны поднимались выше крыши... Один Мерлин знает, как меня не смыло в воду... Так-то. Смотритель зазвенел связкой ключей, продолжая ворчать, и Гарри внезапно узнал его. - Мистер Симпсон! - воскликнул он. Тот уставился на него, подслеповато щурясь. - А, лекарь-аптекарь! - протянул он наконец. - Что, и ты тоже собираешься на лодочную прогулку? - Нам совершенно необходимо поскорее попасть на остров, - подтвердил Гарри. Симпсон покачал головой, зажег лампу и, кряхтя, поплелся на берег. - Мистер Симпсон покупает лекарства у Моррисонов, - пояснил Гарри Дамблдору. - Я всегда удивлялся, почему он такой сердитый, а теперь понимаю... Работа у него - не подарок! - добавил он вполголоса. - Ему она определенно нравится, - усмехнулся Дамблдор, следуя за Симпсоном к лодкам. Шлюпки были прикованы к камням на толстые прочные цепи. Пока Симпсон перебирал ключи, отыскивая нужный, Гарри смотрел в темноту, силясь представить себе волны с дом высотой и отчаянно надеясь, что сегодня им все-таки повезет с погодой немного больше, и они доплывут без приключений. Наконец лодка была спущена на воду, Гарри взобрался в нее и подал руку Дамблдору. - Она сама поплывет куда нужно, не пытайтесь менять направление, не свешивайтесь через борт и не вставайте в полный рост, - инструктировал их Симпсон. - После того, как причалите, вытащите ее на берег, подальше от воды. И помните - под вашу ответственность! Я предупреждал, что выходить в море при таком ветре очень опасно... Он говорил еще что-то, но его голоса уже не было слышно - однако в темноте Гарри еще долго видел его сгорбленную фигуру с зажатым в высоко поднятой руке фонарем. Лодка подпрыгивала на волнах, но шла вперед - огонек уменьшался и наконец совсем исчез. Гарри зажег палочку, силясь разглядеть во мраке хоть что-нибудь, но это оказалось безнадежным делом. Вокруг была только вода и занавес тьмы, такой плотный, что Гарри начал подозревать какие-то чары. Дамблдор, устроившийся на носу, крепко держался за бортики и выглядел совершенно безмятежным. - Хорошо, что я взял тебя с собой, - сказал он. - Симпсон был настроен поупираться, но твое появление его задобрило! - Но он же меня совсем не знает! - возразил Гарри. - Это неважно, - Дамблдор прищурился, поскольку очередной порыв ветра взялся назойливо дергать его за волосы. - Ты расположил его к себе. Тебе присущ талант влиять на людей... Я давно заметил это. - О чем вы, сэр? - растерялся Гарри. - О том, что ты обладаешь оружием, куда более сильным, чем у иных магов... У тебя доброе сердце - и это подкупает людей, - несмотря на сильный ветер, Дамблдор говорил негромко, но Гарри хорошо слышал его. - Один из главных примеров - Северус и твое влияние на него... Ты ведь не станешь отрицать, что влияние было? Затем, ты понравился Аластору - а это очень дорогого стоит. Ну и, наконец, ты нравишься мне. Гарри покраснел и изумленно уставился на Дамблдора, а тот как ни в чем не бывало продолжал: - Не знаю, откуда ты взялся, и не хочу пытать тебя, пока ты сам не решишься рассказать мне об этом, но ты, сам того не ведая, принес изменения и в мою жизнь тоже. Много лет я жил одновременно хранителем и рабом своей памяти... Я берёг прошлое... и я цеплялся за него, отказываясь признаться, что вчерашний день нельзя вернуть. И, только встретив тебя, впервые подумал, что пора бы мне уже отпустить его... А ему - освободить меня. В моем сердце жили призраки, а сейчас там живешь ты, Гарри. И благодаря тебе, твоей вере в лучшее в людях, твоему упорству и бескорыстию я снова ощутил человеческое тепло... И снова способен чувствовать... Дамблдор говорил уже еле слышно, но ветер стих, словно тоже вслушиваясь в его слова. Гарри, одновременно растроганный и смущенный, взглянул на директора исподлобья. Дамблдор редко говорил с ним столь откровенно, и сейчас это скорее пугало Гарри, чем радовало. Директора, вероятно, не удивил эффект, произведенный его словами. Протянув руку, он погладил Гарри по колену и сказал: - Я выбрал не самое удачное время для этого разговора. Вернемся к нему, когда закончим с прочими делами, хорошо? Кстати, мы прибыли. Лодка ударилась обо что-то твердое. Дамблдор, легко поднявшись, перешагнул через борт и ступил на берег, подзывая Гарри к себе. Люмос по-прежнему не рассеивал темноту. Гарри нащупал под ногами камни и нерешительно выбрался вслед за ним. Директор тотчас легко поднял лодку в воздух и отлевитировал подальше от воды. - Идем, - кивнул он в темноту, и они направились в густой туман, такой холодный, словно сюда никогда не добиралось лето. *** Пока они поднимались по каменистому валу, Гарри успел продрогнуть до костей. Согревающие чары нисколько не помогали - как будто здесь вообще перестала действовать магия. Дорога шла все время вверх - сначала это была просто тропа среди острых скал, потом она вывела их к лестнице с бесконечным числом ступеней. Дамблдор поднимался неторопливо и уверенно, Гарри, пыхтя, карабкался за ним. - Хотел бы я видеть того, кто придумал и построил эту лестницу! - задыхаясь, пробурчал он через двадцать минут, показавшихся вечностью. - О, это были искуснейшие мастера-каменщики! - охотно откликнулся Дамблдор. Он почти не запыхался, словно лестница не доставляла ему трудностей. - Замок высечен из цельной скалы, его строительство длилось несколько столетий... И место выбрано особое... Считалось, что по этой горе спускались боги-отступники, изгнанные с небес. - Серьезно? - пропыхтел Гарри. - Не более серьезно, чем любая другая легенда, - ответил Дамблдор. - Но гора в представлениях древности - медиатор между земным и небесным мирами... Раньше считалось, что боги живут на вершине любой горы, а чтобы люди не могли видеть их, окружают свои жилища туманом... Впоследствии эти представления были, конечно, развеяны... Но в записях, сохранившихся от средних веков - времени строительства Азкабана - говорится, что на скале были обнаружены следы ног... Огромных ног, куда больше не только человеческих, но даже ног великанов... - Чудеса, - пробормотал Гарри, пытаясь отдышаться. - Интересно, а чем сейчас занимаются изгнанные бо... - он осекся, потому что услышал в отдалении крик. - Что это? - он оглянулся, пытаясь определить направление звука. Дамблдор, казалось, ничего не слышал. Крик повторился, уже ближе. В нем Гарри явственно различил ноты боли и отчаяния. Голос был женский и как будто узнаваемый. Напрягая слух, он, наконец, различил слова. - Нет, нет! Нет, пожалуйста, нет! - повторял голос монотонно. - Нет, ты не можешь, ты не можешь умереть... Гарри... Гарри! - Гермиона! - наконец узнав ее, отозвался Гарри. - Ты здесь?! Гермиона! - Гарри! Приятель, скажи, что ты не серьезно? - добавился к жалобным всхлипам подруги голос Рона. - Ты не можешь умереть, ты ведь наш герой... Ты Избранный! Гарри! - Рон! - заорал Гарри в ответ, но вместо звука с губ сорвался только слабый стон. - Рон, где ты? - Гарри, о Господи, Господи!!! - перебивая Рона и Гермиону, запричитала где-то совсем рядом Молли Уизли. А потом навалилось всё разом. Сотни голосов кричали, называли его по имени, умоляли очнуться, открыть глаза, сказать хотя бы слово... Их реплики затихали, зато все громче звучал плач. - Ты не можешь уйти, ты не можешь! Гарри! - прозвучал последний надорванный крик Гермионы, и Гарри понял, что все они - все его друзья и близкие - мертвы, и это эхо их голосов разносится по коридорам, бесконечно петляя в лабиринтах и отражаясь от каменных стен. И он, Гарри Поттер - единственный оставшийся в живых - слышит тех, кого давно уже не существует... Лишь воспоминания, заточенные в каменную темницу, блуждают здесь бесконечно долго, и не могут обрести покой... Он сжал голову руками, чтобы не слышать, но их крики и плач проникали в его тело через всю поверхность кожи, причиняя ужасную боль. Казалось, сейчас они прошьют его насквозь. Гарри неловко опустился на лестницу, и прежде, чем успел понять, где верх и где низ, потерял сознание. *** Ему снился сон - один из тех, что постоянно снились в последнее время. Незнакомые улицы неизвестного городка, по которым он все время шел куда-то - то один, то с Северусом, то с Роном и Гермионой... Что он искал, куда спешил - было неясно, но логика сна и не требовала ответов на эти вопросы - достаточно было того, что он просто искал и просто спешил. Сигналили автомобили, предупреждающе звенели трамваи, солнце то выходило на небо, то пряталось за тучами, и каждый поворот казался обманчиво-знакомым, но там, где должна была быть площадь - открывался небольшой тупик с ветхими домишками, там, где должен был зеленеть сквер - путь пересекал канал с мутной водой... Гарри решил найти хотя бы один четкий ориентир, и стал пробираться к зданию городской ратуши, мимо которой проходил совсем недавно - но там, где он, казалось, оставил ее, чернела полоса леса. Пошел снег, тотчас стало промозгло и зябко. Все попутчики куда-то делись, и Гарри беспомощно озирался по сторонам, не понимая, откуда посреди города было взяться лесу... Наверное, он свернул не туда и все это время двигался к окраине, а не к центру... Как назло, на улицах было пустынно, не у кого спросить дорогу, - и здания тут были какие-то странные, без окон и дверей, похожие на длинные корпуса фабрики и, судя по всему, заброшенные. Гарри заметался в поисках той дороги, по которой пришел сюда, но и она исчезла - он хорошо запомнил, что это была широкая улица, а здесь куда ни глянь остались лишь глухие переулки-проходы между корпусами. Потом, как всегда внезапно, рядом возник Северус, Гарри ощутил его прикосновение к своему плечу. - Ты меня слышишь? - спросил Северус, и Гарри открыл глаза. Лицо Снейпа маячило над ним светлым пятном, почти неразличимое в темноте. - Не уходи! - попросил он жалобно. - У меня так болит голова, я попробую уснуть, побудь рядом еще немного... - Да очнись же ты! - пятно поплыло вправо, а потом щеку Гарри обожгло ударом, но сознание прояснилось. Он увидел, что лежит на широких каменных ступенях лестницы, и Снейп сидит возле него и хлещет по щекам. - Прекрати! - закрываясь рукой, потребовал Гарри сердито, но срывающийся голос прозвучал слабо и жалко. - Ожил наконец-то? Идти можешь? Нет? Ладно, обопрись на меня, - выглядел Снейп хуже некуда: заострившееся иссиня-бледное лицо, свисающие грязными сосульками волосы и потухший взгляд. Его шатало, и, сделав несколько шагов, они оба снова опустились на ступеньку, тяжело дыша. - Где мы? - спросил Гарри. - Что это за место? - Азкабан, что же еще, - огрызнулся Снейп. - Азкабан? - повторил Гарри в ужасе. - А что... что я натворил? - Вот уж не знаю. Но Дамблдор послал меня найти тебя. И сейчас, даст Мерлин, мы вернемся в Хогвартс... - Понятно, - сказал Гарри, хотя ничего не понял. Ему было холодно и очень страшно, он боялся, что сейчас снова увидит тот черный лес, а Северус исчезнет и оставит его одного. Стуча зубами, он поежился, и Снейп обнял его за плечи. - Потерпи, он только подпишет какие-то бумаги, и мы уберемся отсюда, - прошептал он. - Мне поначалу тоже было очень плохо... Разные мысли... о маме... о тебе... Я думал, что никогда больше тебя не увижу, и сам почти поверил в это... Почти свихнулся... Потом стал представлять себе падающий снег, и, вроде, полегчало... Еще и эти допросы - постоянно таскали в зал заседаний, спрашивали какую-то чушь, бесились оттого, что я ничего не знаю... Угрожали, что запрут меня здесь до конца моих дней... Но самое страшное - тишина... Ночью, когда лежишь, силишься услышать хоть звук - и ничего. Будто вата в ушах... Даже моря не слышно... - Снейп судорожно вздохнул, еще крепче привлекая Гарри к себе. - Я как будто сам стал камнем - без слуха, без глаз, без голоса... И вдруг приходит Дамблдор... и говорит - пойди, найди Гарри. Представляешь? Вот так просто открывает дверь камеры и говорит... - Камеры? - тупо повторил Гарри. - А, ну да... Мы плыли за тобой прежде, чем я уснул... - Уснул? То есть ты думаешь, что спишь сейчас?! - отчего-то разозлился Снейп. - Вот глупая голова... Ты хотя бы знаешь, как быстро здесь теряется чувство реальности, если позволить им возобладать над тобой? Давай, приди в себя! Гарри! - Не надо, - прошептал Гарри. - Не зови меня по имени... Ты ведь еще живой. Я не должен тебя слышать... - Что ты городишь?! - Снейп вскочил на ноги и встряхнул его за плечи. - Кто из нас двоих не в своем уме?! - Постой, Северус, - Снейп отстранился, и на месте его возник Дамблдор. - Гарри, что случилось? Гарри мутно посмотрел на директора. - Мои друзья, - попытался объяснить он. - Я слышал, как они звали меня. Я не хочу, чтобы Северус... чтобы он умер, как они все... Дамблдор наклонился ниже и пристально взглянул Гарри в глаза. Это длилось минуту, или, может быть, меньше, а потом директор сказал "Спи" - и снова все погрузилось во мрак. *** Гарри очнулся в Больничном крыле Хогвартса. Во всем теле была слабость, и он никак не мог вспомнить, что произошло с тех пор, как они с Дамблдором вдвоем приплыли на лодке в Азкабан. Он пошевелился, и увидел директора в кресле возле своей постели. Заметив, что Гарри уже не спит, Дамблдор встал и приблизился к его кровати. - Выпей, - сказал он, протягивая Гарри чашку. - Это горячий шоколад... Правда, уже не такой горячий, как полчаса назад, но все еще вкусный. Гарри послушно сделал большой глоток и отставил чашку на тумбочку. - Профессор Дамблдор? - он потер лоб, силясь собрать из разрозненных деталей картину дня. - Что со мной? Откуда я здесь? - Это я у тебя должен спросить, Гарри Поттер, - ответил директор, и Гарри вздрогнул. - Что? - прошептал он в ужасе. - Как... откуда вы узнали? - Я заглянул в твое сознание, когда оно было открыто и уязвимо, - сказал Дамблдор. - Должен признаться, ты целый год успешно скрывал от меня свою тайну... И напрасно, Гарри. Ты можешь доверять мне. Ты - еще не родившийся ребенок Лили и Джеймса, герой Пророчества, которое только будет произнесено через несколько лет... Я сам отправил тебя в прошлое, чтобы ты менял историю... Это так... удивительно и странно... Когда я сказал, что встреча с дементорами может изменить тебя, я и не предполагал... - Не говорите никому, - попросил Гарри, избегая его взгляда. - Никто не должен был узнать... - Ты совершаешь ту же ошибку, что и я когда-то, Гарри, - тихо и очень веско произнес Дамблдор. - Ты пытаешься запереть прошлое, тогда как нужно принять его и отпустить. Иначе оно убьет тебя, рано или поздно. Так, как едва не убило сегодня. Ты был на краю пропасти. И, не догадайся я посмотреть в твое сознание, ты мог погибнуть, понимаешь? - Я ничего не помню, - сказал Гарри шепотом. - Тебе ни в коем случае нельзя встречаться с дементорами, пока ты не научишься справляться со своими страхами. Я глупец, что повез тебя с собой - твоя гибель была бы целиком и полностью на моей совести, Гарри... Примерно час ты был без сознания, а перед этим сказал, будто слышал голоса друзей... Мы с Северусом отнесли тебя в лодку и доставили сюда. - А Северус? - Гарри похолодел, вспомнив, ради чего он сбежал из дома в ночь глухую. - Спит. Ни в какую не желал оставлять тебя одного, но уснул, так и не дождавшись, пока ты очнешься, - Дамблдор вздохнул и обернулся вглубь палаты - поодаль Гарри разглядел еще одно кресло, в котором, свернувшись калачиком, спал Северус. Спустив ноги с постели, Гарри медленно подошел к нему и опустился на корточки. Лицо Снейпа было спокойным и умиротворенным, несмотря на то, что в иссиня-черных кругах под глазами и в вертикальной морщинке между бровей затаилась тень недавно перенесенных страданий. Гарри погладил его по волосам и по впалой щеке - Северус застонал, но не проснулся. - Профессор Дамблдор, - обернувшись к наблюдавшему за ним директору, негромко сказал Гарри. - Поклянитесь, что не расскажете ему, кто я. - Это не выход, Гарри, - мягко возразил Дамблдор, качая головой. - Я прошу вас, - упрямо повторил Гарри. - Это сделает его несчастным. - Но молчание делает несчастным тебя. - Лучше пусть будет так, - решил Гарри. - Я не скажу правду никому. Ни отцу, ни маме... ни Северусу. - Что ж, - Дамблдор тяжело вздохнул. - Я обещаю хранить твою тайну, Гарри. Но прошу тебя помнить об одном - прошлое достанет тебя, где бы ты ни был. Бесполезно бежать. Повернись к нему лицом. Иначе ты погибнешь. - Я... справлюсь, - Гарри снова посмотрел на Северуса. - Он теперь в безопасности, его больше не заберут туда? - Не заберут. Но он тоже измучен собственными дементорами. Вам обоим нужно время, чтобы восстановить силы. Ложись спать, Гарри. Доброй ночи, - и директор, не дожидаясь ответа, ушел. - Доброй ночи, - отозвался Гарри ему вслед и снова провел кончиками пальцев по щеке Снейпа, наслаждаясь ощущением того, что они снова вместе. Размышления о собственной судьбе он решил отложить на потом: Северус вернулся домой - и сейчас на всем свете для Гарри не было ничего важнее этого. *** Даже после жесткой лежанки Азкабана кресло – не самая удобная постель. Естественно, что Северус проснулся ни свет ни заря, и поспешил разбудить Гарри. Настенные часы показывали начало восьмого – значит, до начала рабочего дня оставалось еще порядка двух часов. Но о работе сейчас даже думать не хотелось: болели ноги, ныли все мышцы и на голову словно кто-то одел котел и стучал по нему ложкой. Гарри пошевелился, сдерживая болезненный стон, поймал руку тормошившего его Снейпа и молча сжал ее. Северус тоже молчал. Выглядел он изможденно, словно Азкабан еще не выпустил его душу из своих тисков. - В какую историю ты опять вляпался? – спросил наконец Северус. – Дамблдор нес тебя на руках до самого Хогвартса. Ты помнишь что-нибудь? - Да, кажется, - неуверенно сказал Гарри. – Мистер Симпсон не хотел давать лодку… А потом мы с тобой сидели на ступеньках. Похоже, мне стало нехорошо… - «Нехорошо»? – переспросил Снейп сварливо, но руку не отнял. – Ты бредил! Я в жизни не слышал от тебя ничего более бредового! Откуда ты вообще там взялся? Гарри нахмурил брови, сосредотачиваясь на событиях минувшего вечера. После некоторых усилий ему удалось восстановить почти всю картину целиком. - Дамблдор позволил мне поехать с ним, чтобы забрать тебя оттуда, - сказал он. – Я связался с ним через камин и уговорил взять меня с собой. Снейп покачал головой. - А у него, случайно, не возникло вопроса, почему ты выглядишь так, словно только что вылез из постели?!! - воскликнул он раздраженно. - Я уже собирался лечь спать, - сознался Гарри. – Поверь, мне было как-то не до переодеваний. Мы с директором слишком спешили забрать тебя оттуда поскорей! - Знаешь, кто ты? – спросил Снейп, щурясь. - Идиот? – предположил Гарри. - Нет. Ты – рыцарь в пижаме, - Снейп очень старался говорить язвительно, но у него не получилось. – Тебе стало скучно, и ты решил, что прогулка в Азкабан в компании Дамблдора - занятное приключение. - Ты же знаешь, что это не так! - возмутился Гарри. - Я просто хотел скорее увидеть тебя. - То есть, ты не знал, что я приду к тебе сразу же, как только окажусь на свободе?! Не знал? - Знал, - покорно согласился Гарри, поскольку Снейп, как в старые добрые времена, был уже на грани бешенства. - Но... - Но тебе было скучно и хотелось приключений, - торжествующе договорил Северус. - Я думал, ты будешь рад мне! - О, конечно, я пришел в восторг при виде твоего бездыханного тела на ступеньках! - закричал Северус, уже не сдерживаясь. - А я даже не мог бы вывести тебя оттуда... Ты знаешь, что такое чувствовать себя беспомощным, когда... Он умолк и отвернулся. Его рука в пальцах Гарри дрожала, и это было ужасно. У Гарри словно ком образовался в горле. - Прости меня, - тихо сказал он. - Я не мог думать о себе, когда отправлялся туда. Мне нужно было знать, что с тобой все в порядке. Я не для развлечения поехал... И я тоже знаю, что это такое - чувствовать себя беспомощным, когда тот, кого любишь, в беде. - От тебя там было много толку! - буркнул Снейп, поворачиваясь к нему, и нахмурился в тщетной попытке скрыть свои эмоции. Не давая Гарри возразить, он провел пальцем по его губам. Гарри закрыл глаза, ожидая, что это прикосновение сменится другим, но его не последовало. - Когда я увидел тебя на лестнице, решил, что наконец-то сошел с ума, - помолчав, договорил Северус. - Я вполне реален! – сообщил Гарри, хватая Снейпа за мантию, и потянул его к себе. Но Северус, как ни странно, отшатнулся. - Не надо, Гарри, - прошептал он. – Я, представь, не мылся уже черт знает сколько дней. Мне кажется, что я весь провонял плесенью… - Аптечные зелья тоже не розами пахнут! - не давая ему окончательно вырваться, возразил Гарри. – Северус, прекрати… Я скучал по тебе! Снейп быстро оглянулся на дверь. - Кто-нибудь сейчас непременно войдет сюда, - почти простонал он и, откинув одеяло, скользнул рукой под резинку пижамных штанов Гарри. Гарри вздрогнул и ослабил хватку на мантии Снейпа, лицо которого, как всегда в такие минуты, приняло какое-то отстраненно-замкнутое выражение, и одного этого хватило, чтобы Гарри моментально возбудился. Северус начал двигать рукой, Гарри закусил губы и, поймав его взгляд, потерялся в нем. Черные глаза постепенно оживали, в них разгоралась жажда. Наблюдать, как щеки Северуса все явственнее краснеют от желания, было настоящим сумасшествием. Гарри никогда в жизни не видел ничего более притягательного, и смотрел, пока еще мог, а потом совершенно ослеп, откинувшись на подушку. Всё кончилось – Северус, вцепившийся в его плечо, облизывал пальцы с таким видом, словно только что открыл Философский камень. - Северус… - выдохнул Гарри. – Ты обещал мне! Давай, сделаем это вместе! Северус, словно очнувшись от забытья, посмотрел на него. - Вечером. После работы. Ты придешь в «Дырявый котел», и я буду ждать тебя там, - голос его звучал нетвердо, словно он из последних сил пытался сохранить остатки здравомыслия. – Возвращайся домой, пока тебя не стали искать. Пожалуйста! Он попятился, не отрывая взгляда от лица Гарри, и выскользнул за дверь. Но Гарри не спешил последовать его примеру. Его телом снова владела приятная легкость, и все, что болело, вдруг прошло, как будто на ноги он надел крылатые сандалии. Забрав со столика возле постели свою палочку, он зажег волшебное пламя в камине и отправился в дом Моррисонов. На Диагон-аллее царила тишина – Сара и Патрик еще не вставали. Гарри на цыпочках прокрался в душ, удивляясь тому, что здесь все осталось прежним - ему-то казалось, с минувшего вечера прошла целая вечность. И уже под горячими струями воды он подумал о том, что утренние часы совершенно не подходят для серьезных разговоров… зато идеально подходят для любви.