Безродные звери

Закрывайте окна, заваливайте двери, славный народ Средиземья. Идут вампиры. Безжалостные, беспощадные дети ночи. Ужасные кровопийцы, пожирающие детей заживо на глазах у матерей, купающиеся в крови, вырезающие за ночь целые деревни… Это все осталось в страшных сказках. Мы уже не были храбрыми воинами или жестокими неуловимыми убийцами, мы были лишь падальщиками, пожиравшими тела и еще теплую кровь храбрецов после славных битв. Нас не ненавидели, а просто презирали. Когда-то давно наши стаи были налетчиками, которые могли перерезать весь лагерь заплутавших путников, или напасть на мирную деревушку в Хоббитоне. Сейчас мы лишь отбросы. У меня не было имени. У моих родителей не было имени. Мы жили в пещерах и канавах. Спали на голых камнях. Мы дрались насмерть за каплю крови. Я видела людей. Я видела эльфов. Прекрасные, величественные народы. Чистые лица, красивые одежды. На конях они ездили, а не выпивали их досуха. Их речь была мелодична и замысловата. Они звали друг друга по имени. Но ровно так же, как я ими восхищалась, я и боялась их. И так же мечтала быть похожей на них. После наблюдений за другими народами я возвращалась к себе в стаю, днями и ночами лелеяла, прокручивала в голове каждое мгновение. В наших стаях не поощрялось созидание, размышление. Инстинкты, ярость, агрессия. Чем же мы тогда отличались от волколаков? Вожаком становился сильнейший. Ему доставалась первая кровь, а если кто-то был не согласен, начинался бой. Если вожаку сносили голову, вырывали хребет, то новым вожаком становился его противник. Все решала драка насмерть. Когда началось истребление, мне было около двадцати. Прошла всего лишь пара лун. И больше никого не осталось. Зато была я – замученная пытками, слабая, ничтожная. А в голове только и стучало «Азог, Азог, Азог». Когда я закрывала глаза – я видела его. Когда пила кровь – его. Когда притворно изгибалась на ложе под мужчинами, купившими мое тело в кабаке – я снова видела его. Десять лет, полных одиночества, метаний. Укради, продайся, убей, спрячься, беги. Прячься днем под капюшон, а ночью маши мечом, представляя Азога. И слоняйся дальше по миру, трусливая, забытая тень.