***
Через пару дней, когда наступили выходные, настал тот самый день рабства. Феликсу был отправлен адрес и сказано явиться к десяти часам утра в указанное место. Когда парень назвал таксисту нужный адрес, тот посмотрел на него как на дурочка, но комментировать не стал, молча отвезя, куда просили. К ужасу Ликса, райончик, где жил макнэша, выглядел так себе. Очень так себе. Даже дико было, что это всё ещё Сеул. Сам домик, возле которого Феликса высадили, был таким же «так себе», как весь остальной район. Совсем небольшой, ветхий и явно старый, но чистенький и ухоженный. Перед домом даже была небольшая клумба с пёстрыми цветами. Пускай и небогатая, но здесь, кажется, жила вполне себе счастливая семья, так что Ли сумел даже улыбнуться, стуча в дверь и громко здороваясь. Чонин открыл дверь через минуту, и Феликс слегка офигел. Сейчас макнэша выглядел сущим ребёнком. Он впервые видел его в обычной одежде, а не строгой школьной форме. Широкая футболка, короткие шорты, растрёпанные волосы. Пацан пацаном. Его худоба сильно бросалась в глаза, а на острых коленках свежие ссадины были залеплены пластырем. Ли сразу же догадался, что в школе Чонин всегда пытается выглядеть как можно старше. Делает укладку, надевает галстук и ведёт себя так, словно он ничуть их не младше. Очевидно, чтобы Бан Чан меньше зацикливался на том, что «Чонин ещё ребёнок». Коротко поздоровавшись, Ян впустил друга в дом. Внутри домик был таким же, как и снаружи. Всё хоть и довольно старенькое, но уютное. Много семейных фотографий вперемешку с наградами и грамотами Чонина, сразу было понятно, что их семья дружная и родители очень гордятся своим сыном. В глаза бросилось и то, что кроме семейных фото было много изображений Бан Чана, Бан Чана с Чонином и даже остальными Потеряшками. Феликс едва не разревелся, когда и их общую фоточку на стене обнаружил. Милота. Была. Пока Ян, потирая ручки, не выдал: — Ну-с, раздевайся. В итоге всё оказалось не так уж и страшно. Феликса просто заставили позировать голым для работы Чонина по искусствам. Чует сердце Ли, что работа Яна станет любимой у его училки. Даже страшно представить, что она с ним делать будет. Зато теперь можно было вволю поговорить с Чонином, пока тот его рисовал. — Я слышал, что ты мог закончить школу ещё в 13 лет, — когда он умастился в указанной макнэ позе, начал разговор Ликс. — Почему не свалил ещё тогда? — Тупой вопрос. Конечно, из-за Бан Чана, — фыркнув, выдал и правда очевидный ответ Чонин, тут же начиная улыбаться от одной мысли о Чане. — Чан же выпустится раньше тебя на несколько лет. Мог бы просто перескочить так, чтобы в его классе оказаться, — продолжал разговор на давно интересующую тему Феликс. — Я хотел так сделать, но Чан запретил. Навешал мне лапши, мол, я должен общаться со сверстниками. Только не объяснил, о чём мне с этими идиотами вообще общаться. Из всей школы мне нравятся только Потеряшки. Преподы и те идиоты. Свалю из школы, как только Бан Чан закончит обучение, и поступлю с ним в один универ, на один курс. Пойду с ним, даже если он решит не учиться дальше, а на автомойку устроится. Пофиг, куда и когда, всё равно с ним пойду. Чонин всегда был таким. Пугающе взрослым и серьёзным, когда говорил о Бан Чане. Даже сейчас, в своей подростковой одёжке, которая делала из него ребёнка, умудрялся внезапно показаться совсем взрослым. Он говорил прямо. Говорил так уверено и чётко, что было понятно сразу же — так оно и будет. Без шансов. Сначала Феликс даже немного посочувствовал Чану, а потом позавидовал. Наверное, Чонин свои планы на будущее много раз ему лично выкладывал, так что он тоже должен понимать, что у него просто нет шансов что-то изменить. Хотя, каждый раз глядя на них, нет ни малейшего ощущения того, что Бан Чан хотел бы сбежать. Скорее, он хочет просто подождать. Кстати о «подождать». Феликс внезапно покраснел и тихонько спросил: — Слушай, помнишь ты однажды обмолвился, что… Ну… Если Бан Чан не помнит ничего, то это не значит, что ничего не было? — это был очень интимный вопрос. Но уж больно было интересно. Феликс спрашивал у остальных, в курсах ли они, что Чонин имел в виду, но все отмахивались (а Чан ещё и святой водичкой омывался, плакал и просил никогда ему ничего не рассказывать, даже если он что-то узнает), мол, им это не интересно и они не спрашивали подробностей. Ликс же был уверен, что мелкий с удовольствием поделится подробностями, если у него о них спросить. Просто не было удобного случая. По широченной улыбке, которая явственно отдавала самодовольным «о да, я сделал это, я молодец» и с огромным налётом пошлости, было очевидно, что Феликс с выводами не ошибся, и с ним поделятся подробностями. Теперь по-любому. Даже если он об этом очень пожалеет и начнёт умолять прекратить рассказ. А было всё так…Почти год тому назад
Потеряшки часто собирались в доме Хёнджина, потому что дом большой, рядом со школой и живёт он один. Так сказать, штаб-квартира. Они там буквально неделями зависали, особенно во время каникул. Им было действительно весело вместе. Они много играли, веселились, и даже заниматься уроками было куда веселее вот так вот. Так вот, однажды Хёнджин притащил домой целый ящик вина. На тот момент пить из всей компании умели только сам Хёнджин и Чанбин. Макнэ, конечно же, пить не разрешили, хотя тот всё же умыкнул одну рюмочку со стола. А вот Уджина, Джисона и Бан Чана вштырило быстро и качественно. Настолько, что Уджин принялся было танцевать стриптиз, по крайней мере, это он думал, что танцует стриптиз, на самом деле просто шатался, стоя на столе и выкрикивая матерные частушки. Настолько, что Джисон, бедолага, принялся лезть с поцелуями к Бан Чану, который в данный момент был вообще не против. Правда, СЛУЧАЙНО отхватив коленом по затылку от Чонина, Джисон несколько протрезвел и ретировался домогаться Чанбина (к слову, вполне себе успешно так подомогался). Спустя всего час после начала попойки в гостиной уже оставались лишь Чонин и спящий у него на коленях Бан Чан. Чанбин ушёл первым, когда устал от то и дело пытающегося засосать его Джисона. Хан выскочил за ним, оря во всю глотку о том, что сегодня хочет спаточки в обнимку с плюшевым покемоном, а водятся такие только у Со дома. Когда и куда исчез Хёнджин с ужравшимся в хлам Уджином — Ян не заметил, хотя и ехидно подметил про себя, что, где бы они там ни были, им сейчас точно весело. И ему сейчас тоже хорошо. Потому что Чан утыкается носом ему в живот, и он может спокойно смотреть на него сколько влезет. Просто смотреть. И просто перебирать пальцами прядки его волос. Просто касаться кончиками пальцев его скул, щеки, губ… Просто. Чонин тяжко вздыхает, понимая, что сейчас было бы круто воспользоваться шансом и поцеловать его. Потому что эта падлюка Джисон целовал, так почему ему нельзя? Это же тоже так просто. Но тогда ему придётся аккуратно встать, не разбудив Бан Чана. А если тот проснётся? Он же сразу прогонит Яна, скажет, что мелким пора спать. А так он может хоть всю ночь смотреть на него, невесомо прикасаться. До самого утра. Нет, как ни крути, этого мало. Он уже два года на него только и делает, что пялится и трогает при каждом удобном случае. Если есть хотя бы маленький шанс — он обязан попробовать получить что-то ещё! Так что, больше не медля, Чонин с ловкостью, которой позавидовали б даже обожаемые им ниндзя, высосался из дивана. Став на колени перед ним, Ян аккуратно перевернул всё ещё крепко спящего Бан Чана на спину. Затаив дыхание, он едва ощутимо коснулся губами сперва лба парня, потом его виска, щеки и губ. Сильно пахло вином, и это тоже кружило голову. Кто же знал, что если начнёшь преступать черту дозволенного и правильного, остановиться уже так сложно? Чонин, по крайней мере, не знал. Так что продолжал жадничать. Проводил кончиком языка по губам Бан Чана, целовал его шею, практически стаскивал с него футболку, целуя каждый сантиметрик его кожи. Это сводило с ума. А когда Бан постанывал во сне, совсем рвало крышу. Хотелось ещё. Хотелось ещё, но Ян Чонин не дурак. Понимает, что, если попадётся, Бан Чан рассердится. Очень. Но хотелось ещё сильнее, чем было страшно от того, как среагирует Чан. На всякий пожарный Чонин подвинул к себе поближе валяющуюся неподалёку биту, явно рассчитывая в случае непредвиденного пробуждения парня тупо вырубить его (наш малыш очень романтичный). Дальше было веселее. Взяв руку Чана в свои ладони, он медленно поднёс её к своим губам. Аккуратно поцеловал раскрытую ладонь. Ласково провёл чужими пальцами по своему лицу, слегка поколебавшись, принялся облизывать каждый палец, иногда посасывая их. Ох, если бы Бан Чан сейчас открыл глаза… Какая картинка пропадает зря. Но он крепко спит, хотя продолжает изредка тихонько постанывать во сне. Всё же тело реагирует само собой. Чонин не оставляет ладонь хёна в покое. Кое-как стянув с себя рубашку, он медленно проводит чужими пальцами по своему телу. Чувствует лёгкое унижение от того, что делает нечто подобное, но это так возбуждает и тупо стоит того, что похер. Пускай хотя бы так, но Бан Чан прикасается к нему. Отдельное удовольствие доставляет и то, что сам Чан тоже явно возбуждён, хотя, сволочь, и продолжает при этом дрыхнуть. — Ладно, пора тормозить, — обрывает сам себя Чонин, когда ловит себя на том, что уже вновь засасывает пальцы Бана, и ему так чертовски нравится это делать. Конечно, лучше бы не пальцы, но… Чем богаты. Последняя шалость — поцелуй в губы, и он пойдёт спать в выделенную ему комнату. Кстати, что за скрипы и ахи доносятся из комнаты Хёнджина?..Сейчас
— Это был первый раз, когда хён напился при мне, — закончил рассказ ностальгичной фразочкой довольный Чонин. — Да ты реально маньяк… — констатировал Феликс, у которого от детального рассказа сейчас сильно горели уши. — П-постой… Первый раз? То есть были и другие разы? Ликс был очень не уверен в том, что хочет узнать ответ на этот вопрос, но Чонин быстро согласно кивнул и оповестил, что после этого хён успешно напивался ещё дважды. Даже сказал, что один раз ему всё же пришлось его вырубить, потому что тот-таки проснулся. А когда Феликс начал бурчать о том, что так нельзя, макнэ, помрачнев, обронил: — Посмотрю я на тебя, если Чанбин будет тебя игнорировать целых два года. Я ещё паинькой себя в итоге повёл, любой бы на моём месте уже тупо потрахался с ним хоть так. Но я хочу, чтобы наш первый раз был стоящим слишком сильно, чтобы позволить этому произойти как-то так. — Ты говоришь так, словно уже и это распланировал, — хохотнув, решил немного сменить тему Феликс. Краем сознания он согласился с тем, что на месте мелкого сам бы остановиться не смог и дошёл бы так далеко, докуда только смог. — Спланировал. Чего и тебе советую. Чанбин, так же как и Бан Чан, никогда с парнями не встречался, только с бабами. Если ты не подготовишься, то он тоже точно не станет с этим запариваться, и первый раз у вас будет чудовищным, когда ты его наконец-то сумеешь завалить. Вот оно. То, на что Феликс и рассчитывал — важные жизненные советы от сонбэ-сталкера. Конечно, когда он понял, что ему нравится Чанбин, он пару раз поинтересовался тем, что и как там должно делаться между парнями, но теперь понял, что должен взяться за изучение вопроса, так сказать, качественнее. До него снова не сразу дошёл полный смысл сказанных Чонином слов. — Погодь, Бан Чан встречался с девушками? Чанбин тоже? — сокрушённо уточнил Феликс, конкретно сомневаясь, что у них с Яном теперь вообще остались какие-то шансы на что-либо. — Ой, та не парься, — легко рассмеявшись, отмахнулся от испуга друга Чонин. — Видел бы ты те отношения, тебе бы даже легче б стало на душе. Даже я, Я не ревновал Бан Чана к его девушке. А у Чанбина дела и того печальней были. Тебе не о чем переживать. Ты же знаешь Чанбина. Стоило какой-то девице подкатить к нему с предложением запетлять, как он отвечал что-то в своём духе, типа: «Мне пофигу, делай, как хочешь». По факту это были односторонние отношения, в которых хён вообще особого участия не принимал. Самая упорная девушка продержалась неделю, а потом хёна ещё побили за то, что он обращался с принцесской соседней школы, как с пустым местом. Но на это хёну, в принципе, тоже было побоку, — внезапно Чонин окинул Феликса сочувственным взглядом. — Тяжко тебе придётся, бро. Крепись. Мой хотя бы живой человек, которого я иногда вполне успешно довожу практически до полного срыва. Ли пробурчал себе под нос что-то типа: «И без тебя знаю, блин», хотя сумел всё же расслабиться. Он, видимо, слишком уж переобщался с Чонином и был вполне себе уверен, что в его личной жизни всё будет хорошо, главное не отступаться от заданной цели. Остаток дня ребята провели, болтая на куда более адекватные темы. Хотя после того, как рисунок был окончен, Феликса ждал сюрприз, потому что к его обнажённому телу была дорисована голова Бан Чана, но это скорее радовало, чем огорчало, потому что сам Ликс остался вроде бы непричастным к этому безобразию. Затем они попили чай с домашними печеньками, которые утром приготовила заботливая мама Чонина, когда узнала, что к ним в гости должен зайти его друг. — Кстати, а как твои родители отнеслись ко всему этому? — всё же поинтересовался Феликс. — Ну-у, сначала мама плакала, а папа орал. Довольно долго. Думаю, минут 20. Потом я сумел их убедить, что только так буду счастлив. А сейчас они любят Бан Чана больше, чем меня, так что всё вообще замечательно. Феликс начал официально восхищаться макнэ. Он такой крутой. А Бан Чан дурак. В какой-то момент он осознал, что повис на мелком, умоляя его дружно забить на своих идиотов и жениться друг на друге, при этом то ли истерично смеясь, то ли плача. Чонин даже понимающе похлопал его по спине, поспешно заткнув ещё одной печенькой, потому что… Здесь же фото Бан Чана. Как при них можно озвучивать такие глупости? Богохульство. После всего этого Ян ещё и позанимался с Феликсом корейским. Учитель из него получился просто замечательный. Так легко эта дребедень не давалась Феликсу даже с Чанбином. Уже ближе к вечеру, когда Чонин отлучился из комнаты, чтобы позвонить Бан Чану, Ликс от нечего делать осматривал комнату макнэ. Никаких расчленённых животных или алтарей с фотками Бан Чана, к своему счастью, он так и не обнаружил. Зато его взгляд зацепился за старенькую толстую тетрадку, которая была исписана вдоль и поперёк мелким почерком. Он открыл её и прочёл на первой страничке: «Детальный план по захвату мира. Ян Чонин, 2012 год». Ли начал тихонько ржать. Чонин такой Чонин. Но тут же его взгляд наткнулся на другую тетрадь, которая была раз в пять больше первой и так же затёрта от того, что в ней очень часто писали и перечитывали написанное. Открыв её, Феликс начал смеяться уже в голос. «Детальный план по соблазнению и захвату Бан Чана. Ян Чонин, 2015 год» — было выведено и украшено россыпью сердечек на первой страничке тетради. В итоге Феликсу пришлось остаться у семейства Ян на ночь, потому что сначала Чонин забыл о том, что его ждут, и завис в разговоре на целый час. Потом с работы пришла мама Чонина, к слову, очень красивая и всё ещё довольно молодая женщина, и напрочь отказалась отпускать друга своего сына домой голодным. Готовили они все вместе. В маленькой кухне трём людям было тесно, но зато так уютно. Действительно уютно, наверное, так и должно быть в семье. Нет, конечно же, Феликс и свою семью любил, его родители тоже замечательные, просто они замечательные по-другому, немного не так. Когда ужин был почти готов и стол уже накрыт, домой вернулся глава семейства Ян. Он тоже казался очень хорошим человеком. К слову, первым делом, войдя в дом, он поинтересовался у Чонина, как дела у Бан Чана, так что Ликс вновь не вытерпел и хохотнул. Пока не поймал на себе подозрительный взгляд мистера Яна, и ему не пришлось пояснять, что он не «подозрительный, совсем ненужный нам парень, крутящийся вокруг его сына, и вообще у нас уже есть Бан Чан», а просто друг Чонина, которому тот помогал с уроками. Пожалуй, это был самый тёплый вечер, который Феликс провёл в Южной Корее. Ему правда безумно понравился этот день, так что он был дико благодарен за проигранный спор, хотя и планировал в следующий раз обязательно победить. Теперь-то он отлично знает с подачи сонбэ-сталкера, что можно будет устроить, как провернуть получше, чтоб наверняка. В общем, берегись, Со Чанбин.