Трудно быть Феликсом или пришествие Потеряшек

      Утро для Феликса началось вполне себе солнечно. В прямом смысле слова. Ибо разбудил его особо яркий лучик света, ослепляя даже сквозь сомкнутые веки. Справедливости ради, нужно отметить и то, что такое пробуждение не только нисколько парня не раздражало, но и радовало в какой-то степени, так что он сонно улыбался почти так же ярко, как и тот самый солнечный луч. Правда, улыбка быстро сменилась недовольной мордашкой, когда Ликс не сумел нащупать рядом с собой Чанбина. Он даже глаза всё же открыл и осмотрел комнату, чтобы наверняка убедиться в том, что эта сволочь бесчувственная обломала ему приятнейшее пробуждение в обнимочку.       Чанбин обнаружился быстро, он был в смежной с его комнатой ванной, где сейчас активно умывался. И этот вид был почти так же хорош и грел сердце почти так же сильно, как если бы они проснулись, обнимаясь в постели, так что Феликс быстро дуться перестал и теперь просто откровенно пялился на всё ещё полураздетого Чанбина, прислонившись к косяку двери. Почему-то Ли внезапно сообразил, что ему следует быть благодарным Джексону за его страсть к раздеванию и спортзалу, ведь Чанбин явно из-за него так сильно заботился о своём теле. Нет, конечно же, Бини понравился бы ему и без приятного бонуса в виде потрясающей мускулатуры, но… Приятный бонус — он и в Нигерии приятный бонус. — У меня нет щётки, — поймав на себе такой же изучающий взгляд Чанбина (одеться-то он тоже даже не подумал), как бы между прочим проинформировал Ликс, подходя поближе и опираясь подбородком о плечо Бини. — Свою снова одолжишь?       Со это явно не понравилось. Он и так позволял Феликсу вторгаться во все его личные пространства, но делиться зубной щёткой для него уже слишком. Однако отказываться он почему-то не спешил, что заставляло Ли ехидненько улыбаться их отражению в зеркале и, повернув голову, покрывать мелкими поцелуйчиками чанбиново плечо и шею. Хватило одного протянутого в самое его ушко плаксивым тоном «Ну, позя-я-язечки», чтобы добить Чанбина. Он, конечно, промолчал, но, когда закончил умываться и хорошенько прополоскал щётку, всё же протянул её парню. — Ну и сволочь же ты, — прокомментировал Со, поймав неимоверно самодовольную улыбку Феликса. — Твоя красивая сволочь, попрошу, — притворно обиделся Ликс, тут же отправляя чужую щётку в свой рот.       Если честно, он не рассчитывал на какой-либо ответ, потому что это было бы не в духе Чанбина, но и без того уже был рад тому, что произошло вчера, и этой очередной его победе тоже был рад. Так что, когда всё ещё стоящий рядом с ним Чанбин внезапно положил ладонь ему на шею, а после провёл рукой по спине и, немного помедлив, приобнял ошалелого Ликса, тот аж подавился собственной слюной от внезапности. А после тихого: — Моя красивая сволочь, — которое потянул Бини, вышепнув слова ему в ушко, и вовсе забыл как дышать.       Поняв, что месть удалась на славу, Со тут же отстранился и свалил из ванной, довольно громко хлопнув дверью. Тут-то до Ликса и дошло, что легче ему после тех побед, которые он умудрился уже одержать — не станет. Скорее всё очень даже наоборот. Почему его никто не предупредил, что Чанбин такой… такой… Офигенский. Иначе было бы скучно. Так что Ли снова счастливо улыбался, прижимая свободную ладонь к уху, словно боясь, что из него могут случайно выпасть слова, сказанные Биней.       После того, как ребята покончили с утренними процедурами и даже переодеться успели, ими было решено спуститься в гостевую спальню и позаботиться о том, чтобы у Минхо и Джисона не случилось сердечного удара, когда те проснутся связанными, почти полностью раздетыми и спящими в одной кровати. Правда, как только они спустились на первый этаж, их ждал «небольшой» сюрприз.       Дело в том, что прямо в гостиной стояла красивая… лошадь. Феликс, который шёл впереди, остановился так резко, что Чанбин впечатался в его спину и от души обматерил, прежде чем выглянуть из-за его плеча и понять, в чём причина внезапной пробки. — Ой, бля, опять. Где он их только берёт? — недовольно пробурчал парень, тут же подбираясь к лошади, которая в данный момент мирно доедала домашнюю пальму. Он сразу же принялся поглаживать её по гриве, как приметил Ликс, делал он это с явным удовольствием. Очевидно, лошадей его парень очень любит. А после Бини подошёл к дивану и пинком спихнул с него спящего старшего брата.       Чтобы не выслушивать обильные маты, выдаваемые Джексоном сразу на трёх языках (корейском, китайском и английском), Чанбин напомнил вновь сильно ошалевшему Феликсу, зачем они вообще спустились, и посоветовал брату вернуть лошадь туда, откуда он её взял до того, как его СНОВА заберут в ментовку. Феликс бы очень долго офигевал с произошедшего, да, как оказалось, времени на то, чтобы офигевать именно с этого у него не было. Стоило им войти в гостевую спальню, как он, приметив весьма однозначную картину, тихо матернулся, всхлипнул и, шарахнувшись было назад, сильно приложился спиной о стену, так что к ментальной боли прибавилась ещё и физическая. Даже Чанбин слегка поморщился и, громко чмокнув губами, произнёс три буквы, которые очень чётко описывали ситуацию: — Упс.       Хотя, тут пожалуй было не просто «упс», а нечто более напоминающее «упсище». И дело в том, что связали они своих подопечных вчера явно не слишком хорошо. Непонятно, кто из них сумел освободиться первым, но сейчас оба парня были вполне себе развязаны. Если не считать того, насколько сильно они обнимались и жались друг к другу во сне «путами», конечно.       Пока чанликсы молча офигевали, стараясь сообразить, что можно сделать, парочка новоиспечённых любовников зашевелилась, явно просыпаясь. Первым продрал глаза Минхо. Причём эти самые глаза у него едва из орбит не вылезли, пялясь на раздетого Джисона в его объятиях. Более того, по шее, груди и спине Хана тянулась целая россыпь ярких засосов, и какое-то время Минхо молча переводил взгляд с одного алого пятнышка к другому. Этой его проволочки хватило для того, чтобы проснувшийся следом Джисон обнаружил себя всё ещё находящимся в объятиях парня. Хан тут же дёрнулся, скидывая с себя чужие руки, и попытался было сесть, но от этого телодвижения громко заойкал и плюхнулся назад, придерживая руками собственный зад. Теперь уже отнекиваться не выйдет. Очевидно, что эта парочка вчера устроила себе весёлую ночку. — Машу вать, — вырвалось у Джисона, когда он обернулся, чтобы хотя бы узнать, с кем вчера успел по пьяни наделать глупостей.       Только когда Чанбин прокашлялся, потому что Минхо с Джисоном уже минут пять сидели, отвернувшись друг от друга, на разных краях кровати и молчали, на них обратили внимание. И не просто обратили, а сделали мишенью для свала всех шишек. — Заткнитесь, ублюдки, — громко гаркнул на них Бини, когда ему откровенно надоело выслушивать идиотские версии, исходя из которых, Чанбин едва ли не насильно их потрахаться заставлял. — Я вас вчера по разным углам полночи растаскивал. Ты, — он указал пальцем на Джисона, — один хер не против был, потому что глазки ему, — перевёл палец в сторону Минхо, — с самого начала строил. А ты, — теперь ещё и грозный взгляд перешёл на Минхо, — мог быть и откровеннее с нами, чтобы мы знали, к чему готовиться в принципе. Так что, если хотите выставить кого-то виноватым, то идите, бля, к зеркалу и высказывайте сами себе. Спасибо, тебе, Чанбин-хён, за то что столько сил вчера проебал на нас, но прости, что мы всё равно сделали, что хотели, и выставили тебя же виноватым.       Выслушивать их Бини больше явно не собирался, так что, ухватив под локоть всё ещё ошалелого Ликса, свалил с ним из спальни, оставив «парочку» разбираться со своими проблемами самостоятельно. Сказать, что этой самой «парочке» было неловко — не сказать ничего. Особенно неловко стало после нравоучений, полученных от Со. Минхо полуобернулся на кровати, прикидывая, что можно было бы сейчас сказать. Он слегка склонил голову, вновь скользя взглядом по коже Джисона с одного засоса на другой. Нужно отметить и то, что ему пришлось приложить не мало усилий, чтобы подавить внезапно возникшее желание поцеловать каждое из этих пятнышек. — Прости, когда я напиваюсь, то слегка… Вот, — первым нарушил тишину Хан, тоже оборачиваясь лицом к Минхо. Он до ужаса покраснел, уши вообще были пунцовыми. Кажется, его не столько ситуация смутила, сколько внезапное палево его заинтересованности в Минхо, которое устроил раздражённый Чанбин. — Только не подумай, что я всегда в такое влипаю. Обычно только поцелуями ограничиваюсь, — поспешно добавил он, когда заметил, что Ли слегка напрягся. — Я… — Минхо не знал, что «он». Он правда хотел что-то сказать, но понятия не имел, что именно. — Ты… — А вот здесь он хотел сказать «ты не виноват», но, почему-то, произнести и этого не смог. — Давай просто забудем. Считай это несчастным случаем, — пытаясь разрядить обстановку, Джисон принялся тараторить в своей привычной манере и активно жестикулировать руками. А после и вовсе заржал. Заметив удивление Минхо, пояснил: — Я просто представляю, что будет с твоим дедом, если он об этом узнает.       Минхо тоже представил и, не выдержав, так же рассмеялся. Джисон лично ему не нравился. В смысле, как парень. Поэтому предложение списать всё на случайность и забыть — ему крайне понравилось. Но каждый раз, как только его взгляд вновь цеплялся за оставленные на чужой коже отметины — глубоко в душе тут же поднималось желание притянуть к себе соблазнительное тело и оставить на его светлой коже ещё больше отметин. Всё, кажется, очень сильно усложнилось. Ещё больше удивлял тот факт, что его, почему-то, не спрашивают о том, что это вчера с ним было. Хотя по короткой речи Чанбина было вполне понятно, что он уже и так всё понял. Да и Джисон, кажется, тоже. Они не будут спрашивать. И Ли Минхо был признателен за это, потому что ещё не готов впустить этих ребят в свою жизнь настолько глубоко. Хотя теперь, когда он в очередной раз ловит себя на том, что завис на разглядывании засосов, кажется, о «глубине» рассуждать поздно.

***

— Доброе, бля, утро, — когда перед Феликсом поставили кружку кофе и пару бутербродов, всё же обрёл дар речи австралийчик. — А всё так хорошо начиналось. — М-м-м? — присев напротив него и тут же начиная жевать бутерброд, вопросительно протянул Джексон. Всё ещё полуголый, к слову.       Дело в том, что он отказался разбираться с лошадью и просто отправил младшего брата к фермам, отвести домой бедное животное. Заявив при этом, что у него слишком болит голова, чтобы врать, а Чанбин легко отоврётся чем-то типа: «Случайно увидел её гуляющей по улице». — Чем это вы с утра успели хорошим позаниматься? — с набитым ртом уточнил интересующий его вопрос парень, многозначительно поиграв бровями. — Ничего такого мы не делали, — смущёно ответил Ликс. Почему-то он не испытывал неловкости сейчас, хотя, в принципе, ситуация должна быть весьма неловкой для него, но нет, ничего подобного. Видимо, раскованность Джексона была более чем заразительной. — А зря, — разочарованно пожав плечами, выдал тот, и Ликс тут же согласно кивнул, подтверждая, что, да, зря. — Учти, братец у меня тормоз. Поймёт, что ты от него ждёшь, только когда тебе надоест ходить вокруг да около и ты сам спустишь с него труселя. — Я пока что никуда не спешу, — слишком уж откровенно ответил Феликс, опять-таки ни грамма не смущаясь ни своей, ни собеседника откровенности. — Будет круче, если я смогу всё же его самого до срыва довести. — О-о, — понимающе протянул Джексон и тут же ободряюще хлопнул парня по плечу. — Вижу, ты крайне достойный для него противник.       Они оба рассмеялись, понимая, что данная формулировка крайне уместна в их случае. На самом деле, стоило Чанбину оставить их одних (хотя он крайне не хотел этого делать), как Джексон довольно сильно переменил своё поведение. Он куда меньше матерился и даже проявил заботу о гостях, приготовив небольшой завтрак для всех. Более того, при каждом удобном случае он рассказывал или расспрашивал что-то о своём брате. То, насколько он любит его, казалось, было даже осязаемым, и в любой момент братскую любовь Джексона к Чанбину можно было бы потрогать руками. Так, например, Феликс услышал вот такой рассказ: — Чанбин не разговаривал после смерти родителей. Он же тогда в машине вместе с ними был и всё видел, да и сам пострадал неслабо. Восемь месяцев тяжёлой физ.реабилитации. Поэтому-то он твой одноклассник, хотя и на год старше. Мы с ним знакомы были всю нашу жизнь, потому что наши родители были реально близки. Я хорошо его знал, раньше он таскался за мной по пятам, то и дело называя хёном и прося чему-то научить или что-то рассказать. А когда увидел его после автокатастрофы, — Джексон невесело ухмыльнулся и примолк на некоторое время, прежде чем продолжить: — От того ребёнка не осталось и следа. Мне понадобилось месяца три, чтобы это недоразумение снова голос подало. А эмоции проявлять он кое-как начал только через год.       Феликс молчал. Он догадывался, что жизнь Чанбина не была такой светлой, как тот пытался показывать, но, пожалуй, это было слишком. Парень пытался заставить себя не раскиснуть, крепко сжимал в руках чашку с кофе, да так, что костяшки пальцев побелели. С каждой секундой, с каждым новым словом он всё сильнее и сильнее понимал, что, по сути, Джексон своим упрямством и настойчивостью сумел спасти брата. Вдохнуть в него жизнь почти в прямом смысле слова. И ведь после ещё оказалось, что это именно Джексон познакомил брата с Бан Чаном. Они были соседями, но Чанбин не общался с другими детьми, так что Джексон однажды просто пригласил соседского паренька к ним на обед. На следующий день тоже. А через два дня Бан Чан уже пришёл сам. Ещё через месяц Чанбин звал Бан Чана и даже выходил с ним гулять и общался с другими ребятами. После этой истории Феликс уже трепетал, готовый начать боготворить сидящего перед ним парня. У него самого нет ни братьев, ни сестёр, так что он слабо себе представляет братские отношения, но всё же был почти уверен в том, что далеко не все кровные родственники так много делают друг для друга. Это было до ужаса трогательно. — Если ты реветь собрался, то одумайся, — заметив, что глаза Феликса уже наполняются слезинками, поспешно одёрнул его Джексон. Смеясь, добавляя: — Мелкий урод же мне глотку перегрызёт, если заметит, что ты ревел. Он, конечно, слабак, но крысёныш ещё тот, убьёт и глазом не моргнёт. — Если кому тут и реветь, так это мне, — внезапно рядом с Феликсом уселся Джисон и тут же вновь поморщился из-за неприятных ощущений в заднице. — А Минхо где? — поинтересовался Ликс, явно намереваясь проехаться по больной мозоли друга. Наверное, вредничал он потому, что, кроме Хёнджина с Уджином, уже даже эти двое умудрились переспать, а он с Чанбином… Остаётся надежда только на то, что Бан Чан и правда продержится ещё два года, как и хотел, и что Сынмин решит стать священником. — В душе, — почти что равнодушно ответил Хан, тут же принимаясь за завтрак. Кажется, сам факт того, что они переспали его вообще не волновал. Во всяком случае, точно не огорчал.       Джексон же внезапно присвистнул, обратив внимание на довольно многочисленные засосы, которые были видны на шее Джисона. — Теперь я чувствую себя старым, — почти уныло прокомментировал он, слегка оттягивая ворот футболки, чтобы оценить засосные масштабы в полной мере, и снова присвистнул, а Хан всё же слегка покраснел. — Что делать будете? — всё же поинтересовался у друга Феликс, при этом выдав до ужаса будничный вид, словно о погоде речь завёл. — Ничего, притворимся, что ничего не было, — почти также буднично ответил Хан, принимаясь за еду. — Ну, как минимум полторы недели при каждом взгляде в зеркало ты будешь очень чётко припоминать, что что-то да было, — снова ехидно поддел Ли. — Ага, и дня три каждый раз, как будешь присаживаться, — так же встрял в интересную игру Джекон, тут же дав пятюню Феликсу, который был рад тому, что его поддержали. — Я думал, что в жизни не встречу твари противнее Чанбина. Но я тогда ещё не знал его старшего брата и не был в курсе, что противность передаётся половым путём, — тихо выбуркнул Хан, старательно строя оскорблённую рожицу. — Передаётся половым путём? — недоумённо переспросил Ликс. — Тогда Минхо нужно быть осторожнее и следить за своим поведением. — Окей-окей, я понял, вам весело, — сдался-таки Джисон, под дружный ржач внезапно крепко подружившихся Феликса и Джексона. — Только хотя бы при остальных этого не ляпайте. Особенно при Чонине, он же с нас живых не слезет потом. — Обо мне можешь не волноваться, — довольно серьёзно ответил Ли. Серьёзно, потому что, да, Чонин их из зависти реально сожрать случайно может. — Но вот Чанбин на вас, кажется, обиделся. Так что не удивлюсь, если он с крайним удовольствием вас сдаст. — Не сдаст, — внезапно произнёс вернувшийся домой Чанбин. Он выглядел более, чем довольным. В это же время к ним присоединился и Минхо. Но стоило «парочке» с облегчением вздохнуть, как Бини добавил: — Я уже вас сдал. Мне Чонин позвонил утром. Он, к слову, был в плохом настроении почему-то, а когда о ваших приключениях услышал, прям повеселел.       Почему-то Ликсу показалось, что Чанбин соврал. Сложно понять, почему именно, ведь он и правда вполне мог это сделать. Хотя, пожалуй, была в его рассказе крупная неувязочка. Одна. С чего бы Чонину быть недовольным в то время, как он находится в кругу семьи да ещё и с Бан Чаном? В общем, не поверил он, поэтому с чистой совестью ржал вместе с Джексоном и Чанбином над немой истерикой «парочки».

***

      После того дня ребята разошлись по домам и не собирались вместе, посвятив всех себя подготовке к экзаменам, целую неделю. После начала экзаменов тоже вместе не собирались. А отнеслись они к этому делу так серьёзно, потому что у них была «большая игра». Так, например, если Феликс сумеет войти в двадцатку лучший учеников — к нему в рабство поступает Чанбин и, они сами вызвались, все остальные Потеряхи. Джекпот, так сказать. Если Бан Чан сумеет обойти Чонина и отнять первое место, то Чонин обязуется носить месяц ошейник с жетончиком, на котором будет выгравировано «Ян Чонин принадлежит Бан Чану» (не подумайте, это не Бан придумал, а Чонин, более того, он уже купил этот ошейник), а не сумеет — так с точностью да наоборот всё будет (ошейник для Бан Чана Чонин тоже уже купил). Если Хёнджин сумеет подняться со дна рейтинга учащихся хотя бы на пятьдесят пунктов, то Уджин переедет к нему жить на время летних каникул. А самому Уджину и Джисону лишних поводов для серьёзного отношения к учёбе не нужно было, потому что это и так была их стихия.       В общем, от души старались все (разве что кроме Чанбина и Сынмина, которые предпочитали походы на «свиданки» учёбе). Так что экзамены проходили довольно гладко и в итоге принесли крайне интересные плоды. Феликс сумел занять девятнадцатое место в рейтинге успеваемости по текущим экзаменам. Чонин, как всегда, возглавил этот самый рейтинг и теперь гонялся за Бан Чаном, дабы нацепить на того ошейник (вообще-то, Бан Чан в споре участия не принимал, Чонин в какой-то момент просто известил его об участии в этом споре и совершенно не оставил бедолаге выбора). А вот Хёнджин выполнить условий не смог, хотя и поднялся на сорок семь пунктов, так что получил более чем заслуженную похвалу от Уджина и обещание пожить у него дома недельку, так что в итоге, в принципе, все (кроме Бан Чана), остались довольны.       Собрались вместе ребята только в последний день экзаменов, после того, как начались долгожданные летние каникулы. Они в разное время, по одному пришли в дом Хёнджина и сейчас активно обсуждали свои планы. — Мне придётся с неделю побыть ещё здесь, — невесело констатировал Уджин, у которого, кажется, были какие-то проблемы в написании той самой научной статьи для журнала. Он действительно очень редко появлялся в их компании в последний месяц, всё чаще бегая в библиотеку и больницу. — У меня работа заграницей, — тут же обнимая Уджина, в тон ему, оповестил Хёнджин, которого Ким тут же принялся успокаивающе поглаживать по волосам. — Освобожусь только во второй половине каникул. — Я, как обычно, валю в Китай с братцем и предками, — поддержал раскрытие планов Чанбин. — У меня концертный тур, — гордо выдал Джисон, который и правда сиял, как медный чайник. Правда тур этот был по ночным клубам Сеула и пригородам, но такие мелочи его счастья не омрачали. — Мы с родителями поедем навещать бабушек и дедушек, — Чонин, нужно отдать ему должное, почти не выглядел разочарованным. — А моя дорогая собственность, — он тут же слегка потянул сидящего рядом с ним Бан Чана за злосчастный ошейник, — отправляется в отпуск с семьёй.       В итоге оказалось, что и Сынмин планирует провести начало каникул в Штатах. И что у Минхо были планы с семьёй. Так что Феликс решил, что не будет отнекиваться от предложенной его родителями поездки в лагерь. Этот разговор до ужаса напоминал Ликсу действие в сёнэне. Где главные герои расходятся, чтобы тренироваться и стать сильнее, договорившись встретиться в определённом месте спустя какое-то время. От этой мысли внезапно стало смешно. Они и правда договорились встретиться через две недели, но не здесь, а на вилле семьи Минхо. Ли, слегка смущаясь, пояснил, что ему необходимо кое-что рассказать ребятам о себе и будет лучше, если они проведут какое-то время в его доме перед этим. Кстати, предчувствие Феликса ведь его не подвело тогда, когда ему показалось, что Чанбин откровенно соврал о том, что сдал «парочку» Чонину. Так что те умудрились сами спалиться перед ним, когда при встрече начали отводить глаза и мямлить что-то невразумительное в ответ на все вопросы. Но Чонин повёл себя внезапно по-доброму и сделал вид, словно ничего не понял, хотя изредка не отказывал себе в удовольствии как бы невзначай их подколоть (впрочем, как и Чанбин с Феликсом).

***

      Две недели пролетели довольно быстро, на самом деле. Ребята постоянно созванивались друг с другом и умудрялись даже по видеосвязи знакомить друг друга со своими родными или новыми друзьями. Джисон вообще заваливал их фото и видео со своего «тура», фоткая абсолютно всё. Даже те места, в которых они вместе не раз бывали.       Феликс сразу после лагеря поехал по адресу, который выслал всем Минхо ещё в самом начале каникул. Он тогда сказал, что будет там, поэтому можно приезжать в любое время, не обязательно всем вместе. Так что Ли даже не стал заезжать домой, направившись прямиком туда. В отличие от Чанбина и Джисона, он так и не смог понять, что же творилось с Минхо, хотя и догадывался, но так же, как и друзья, решил, что приставать с вопросами не станет. Пускай Минхо сам всё расскажет, когда поймёт, что готов это сделать. Тем более, что он явно не просто так же решил позволить всему зоопарку поселиться в его доме.       Правда вышло так, что Феликс был куда смелее, когда собирался ехать на виллу министра образования Южной Кореи, чем когда успешно добрался к прекрасному дому и уже часа пол топтался у ворот, вызывая подозрительные взгляды у прохожих. Нет, Минхо ему очень нравился, более того, Ли Ноу ему нравился нисколечки не меньше, но всё же… Остальные приедут сюда только вечером, что значит — им придётся половину дня провести наедине. И от этого было несколько неловко. — Ты разве не Феликс? — внезапно прервал душевные метания Ли незнакомый парень, находящийся по другую сторону ворот.       Если бы здесь был Джексон, он бы, наверное, присвистнул после оценивающего взгляда, которым бы удостоил незнакомца. Ему было слегка за двадцать. Он был очень высоким, точно выше 180 см, отлично сложен, с рельефной мускулатурой и действительно очень красивым лицом. Нет, он был красив не так, как тот же Феликс или Минхо. У него не было двойного века, да и сам разрез глаз был небольшим. В общем, типичный азиатский эталон мужской красоты.       Феликс даже не сразу осознал, что этот человек задал ему вопрос, да ещё и имя его знает. Но после, спохватившись, быстро поклонился и подтвердил, что это именно он. Вскоре оказалось, что встреченный парень никто иной, как Ли Сынхун — старший брат Минхо. Он сам отпер для гостя ворота и даже взял его чемодан, пока они прогуливались по двору к дому. Ликс слегка нервничал, потому что Сынхун выглядел крайне серьёзным, если не сказать — грозным молодым человеком. С таким особо не пошутишь. Правда, и Минхо почти таким же выглядел в самом начале знакомства, так что выводы делать рановато. — Не робей так, — явно заметив неловкость Феликса, Хун даже слегка улыбнулся и ободряюще похлопал его по плечу. — Я здесь с друзьями тоже решил побыть, и мы с Минхо договорились поделиться. Первые две недели мы с ребятами здесь были и завтра утром разъезжаемся по домам, сдавая «смену» вам. Но, если честно, посмотреть на друзей брата мне действительно интересно. Кажется, он впервые пригласил кого-то к себе за последние… — он слегка задумался и совсем невесело закончил: — всегда.       Тут же на них налетел и взволнованный Минхо, который, кажется, был крайне недоволен тому, что брату пришлось тащить вещи чужого гостя. Так что он даже извинился за это и перед братом, и, почему-то, перед Феликсом, после чего сразу же отобрал чемодан Ликса и пригласил проследовать за ним в дом.       Минхо, кажется, был действительно чересчур взволнованным. Он, проведя Феликса в гостевую спальню, принялся прохаживаться по комнате взад-перёд. Это несколько нервировало. — Чего ты так переживаешь-то? Я уверен, что Потеряхи сумеют себя вечерок в руках подержать и не позориться перед твоим братом и его друзьями, — когда наблюдать за его мельтешением уже сил не осталось, довольно строго произнёс Ликс.       Минхо выслушал его с лёгким удивлением и потом просто отмахнулся, аргументируя это тем, что среди друзей брата есть некий Сон Мино, и он уже столько всего выкинуть и выболтать успел, что у него старший брат «под колпаком» до конца своих дней теперь сидеть будет. — Проблема совсем в другом, — внезапно остановившись, Минхо резко приблизился к Феликсу и, взяв его за руки, заглянул ему в глаза, словно пытаясь прочесть в них ответы на незаданные вопросы. — Я за тебя замуж выйти не могу, у меня есть Чанбин, если ты об этом, — нервно хихикнув, попытался было отшутиться Феликс, но, поймав страдальческий взгляд друга, смирено посерьёзнел. — Что случилось? — Много чего, — откровенно ответил Минхо. — Начиная с того, что я не совсем уверен, как мне следует вести себя с Джисоном… — Он тебе нравится? — прямо в лоб задал главный вопрос Ликс. — Я… — Хо сильно нахмурился, всерьёз размышляя и над вопросом, и над ответом. — В том-то и дело, что я не уверен. Ну, то есть, он мне нравится как друг и приятен как человек, но… — Поцелуй его, — почти что равнодушно пожав плечами, предложил самый простой и действенный метод выяснения «нравится\не нравится» наш внезапно посмелевший автралийчик. Ещё бы, советовать-то легко. Но сам он не стал вдаваться в подробности того, как долго страдал до того, как сам этому же совету додумался последовать. — Ты с ума сошёл? Как я могу? — Искренне возмутился Минхо, но в его взгляде так и читалось «да, пожалуйста, уговори меня это сделать, а то я ж дебил». — Мне тебе напомнить, что вы уже потр… — Феликсу в экстренном порядке закрыли рот двумя руками, так что ему пришлось отпихивать чужие ладони от лица и продолжать: — Поверь, для Джисона поцелуй с тобой — проблемой не будет. Но если ты ссышь просто сделать это, то дай ему немного бухла — он сам всё сделает. Хотя тогда, — Ликс позволил себе ехидненько усмехнуться, — скорее всего только тобой дело не ограничится.       Результатом ехидной ремарки Ликс остался доволен. Минхо, кажется, сумел собраться с моральными силами и решился для себя на данный подвиг. Так что теперь можно было идти дальше. — Что ещё? — Ещё? — не сразу понял Хо, а когда дошло, что имеются ввиду прочие проблемы, продолжил исповедь: — До ужаса боюсь, что когда вам расскажу о себе больше — вы перестанете меня принимать.       Феликс расслабленно рассмеялся, хотя и понимал, что ржать над волнениями других — грубо, но прекратить не мог. Ему понадобилось минут пять на то, чтобы уняться и успокоить друга: — Серьёзно, я бы на твоём месте куда больше волновался о сохранности дома, чем о том, что твои тараканы могут кого-то напугать. В одном Чонине живут не просто «тараканы», а сам Сатана. Не веришь мне, спроси у любого, кто с ним вообще знаком. Чувак, боюсь тебя огорчать, но ты попал к нам не просто так, а точно по адресу. А всё потому, что Бан Чан в выборе не ошибается.

***

Супер спешл «интервью с автором» Пометка: Злобный автор Пометка 2: Очень злобные персонажи Предупреждение: К прочтению не советуется

Феликс: Здравствуйте! Меня зовут Феликс Ли и я, как бы, самый главный герой этой истории. Сегодня я буду ведущим в интервью с нашим ленивым автором. Автор: Ну и задница же ты… Феликс: *игноря автора* Так вот, первый вопрос: Есть ли у автора совесть? Между 8 и 9 главами был перерыв с мая до августа. 75 дней. Между 9 и 10 — перерыв едва ли меньше. Совесть вообще есть? А если найду? Какие причины? Оправдания? Автор:*тихо себе под нос* Вообще-то, у меня правда были довольно серьёзные поводы для такой задержки. Они до жути жизненные и унылые, так что вдаваться в подробности не стану. Обещать, что больше так не пропаду — тоже, потому что жизнь непредсказуемая штука. Однако, я буду очень-очень стараться больше не пропадать. Потеряшки: *дружно закатывают глаза* Феликс: Ладно, проехали, эта нуднатень явно никому не интересна. Лучше расскажи о том, нахера вводить в сюжет дополнительных героев… Джескон: Вот я ща не понял, ты не доволен что ли? Феликс: дополнительных совершенно потрясающих и шикарных героев, с которыми рассказ станет только лучше? Автор: *даёт пятюню Жексану* Ты только что сам на свой вопрос ответил, лол. Потому что они совершенно шикарные персонажи, с которыми рассказ станет только лучше. Эти персонажи жизненно необходимы для того, чтобы реально раскрыть Потеряшек. Рассказать их истории без дополнительных людей — просто не выйдет. Сынхун: *утирает скупую мужскую слезу, пущенную Сон Мино, который по сути в сюжете не появился (скорее всего и не появится), но сделал вид, типа тоже важный перс* Феликс: И многих ты ещё планируешь притащить? Кого именно — проспойлеришь? Автор: Как минимум ещё трёх… Максимум — семерых. Кого именно… Окей, сейчас приглашу кое-кого сюда. *Вплывает Дженни Ким* Дженни: Хэллоу бичез. Потеряхи: Машу вать. Джексон: *свист* Автор: Какая роль ей достанется — не скажу. Но она будет даже важнее Джексона, потому что с её появлением, я планирую запустить ветку ангста. Феликс: Збс логика. Группа малолетних геев — юмор и стёб. Добавляется женский персонаж — да здравствует ангст. Автор: Щито поделать, жизнь такая. Бан Чан: Можно мне снять ошейник? Автор: *делая фоточки* Нет, дорогой, ходи так. Чанбин: Можно мне выкинуть резиновый писюн? Автор: *подмигивая* Нет, дорогой, он ещё пригодится. Чонин: Можно нам выкинуть тебя? Автор: Вы, конечно, можете попытаться, но тогда главы будут выходить ещё реже. А они и так выходят реже, чем камбэки Потерях. Хёнджин: Что насчёт НЦ? Автор: Оп-оп, хотите быть добровольцами? Уджин: *молча бьёт Хёнджина в хавальник, вырубая его от греха подальше* Никак нет, мэм. Чонин: *хватая Бан Чана за руку и поднимая руки вверх* МЫ! МЫ ДОБРОВОЛЬЦЫ! Бан Чан: *просто смирился* Автор: *игнорируя Чонина и не менее загоревшегося Феликса* Ну, раз добровольцев нет, то… Может заэнцэшить Сон Мино и Ли Сынхуна? Или Сынхуна и Джексона? То-то внезапный поворот сюжета будет… Эй? Куда вы все уходите? Ребята? Ребята?.. Я же шучу! Вернитесь! Ребята?..