Лучший друг кузена

      В пятницу Масато отменил концерт группы. Кей не очень удивилась, когда не увидела вокалиста даже в студии, где его ждал её кузен. Вчерашняя дорога обратно домой прошла в напряженном молчании. Но все, что Кей сказала ему, было правдой. Да, новость о том, что у Масато есть ребенок, оглушала: девушка ожидала чего угодно, только не этого. Задним умом все крепки, и дел он, конечно, наворотил, что ни говори, но Кей не изменила своего отношения к нему!.. Ладно, может быть, только отчасти. Теперь Кей понимала, что отношения с ним будут не из легких.       Но они в любом случае не обещали безоблачного счастья.       У него был маленький сын, которому однажды он, возможно, скажет правду, и любая девушка Масато должна смириться с этим и быть готовой к такому повороту. Кто знает, окажется ли этой девушкой Кей, но шанса он ей все равно не дал.       Больше всего её обидело то, как он судил о ней. Думал, что Кей посмеет вмешаться в жизнь Нино, не сознавая, какую травму нанесет ему её внезапный отъезд?.. На обратном пути они с Масато то и дело встречались глазами, и он тут же отворачивался. «Прощай» — единственное, что Кей услышала от него, выходя из машины. И больше ни слова.       Её сердце сжималось от боли.       Масато не звонил, и Кей не хотела, как в прошлый раз, первой протягивать руку, чтобы вновь столкнуться с его холодным безразличием.       «Нино — мой сын».       Пусть Кей выглядела глупой, но её сердце обливалось кровью, когда она думала о нем. Несмотря на его свинское отношение, он любил этого мальчика и страдал от сделанного в прошлом выбора. Так же, как и выбор Кей до сих пор преследовал её.       И оставался открытым вопрос об отсутствующей матери, о которой Масато категорически отказывался говорить. Где она? Живет ли где-нибудь по соседству? И резкость в его голосе — не от разбитого ли сердца?       В груди кольнуло, и Кей захотелось отхлестать себя по щекам. Как она могла ревновать к безымянной женщине? Но за этим определенно что-то скрывалось — что-то большое и значимое, — и она не могла отделаться от мысли, что его нежелание вступать в серьезные отношения с девушками в большей степени связано с ней, а не с Нино. Но разве это имело значение?       Он назвал Кей своей ошибкой и, хотя был настолько честен с девушкой, что признался в самом сокровенном, по-прежнему видел в ней лишь озабоченную пустышку. Да, она понимала, почему он отталкивал её, но это не изменило финала.       Не надо было поддаваться его поцелуям. Ведь Кей догадывалась, что ничего хорошего из этого не выйдет, но сердце всё равно сжималось, когда она поглядывала на главный микрофон, возле которого никого не было. Прошлой ночью Кей почти не сомкнула глаз, и к утру обида уже поселилась в ней и пустила глубокие корни. Её чувства и мысли спутались в грязный ком. Но что теперь?       А теперь она негодовала.       Не она полезла к нему с поцелуями — вчера или год назад. И не у неё имелись причины остерегаться серьезных отношений. Проблемы были у него, и это он выкидывал фортели, то выворачивая девушку наизнанку своими ласками, то грубо отталкивая. Кей не могла похвастаться богатым опытом сексуальных и дружеских отношений — хотя четыре года была замужем, а сейчас вообще работает в клубе стриптизершей, — но даже её скромных познаний хватало на то, чтобы уловить его влечение к ней еще до поцелуя. Его тело говорило об этом, когда он обнял её, пока они кормили Рай. И еще Кей знала, что похоть и чувства — совершенно разные вещи.       Черт возьми, похоть нападала на Кей раза три в неделю, в зависимости от того, кто попадался ей на глаза.       Да, у него был сын, но это не означало, что он закрыт для отношений — и Масато хотел Кей. Но стояло ли за этим большее?.. Да, пожалуй. Он подыскал ей новое волнующее увлечение и как горячо убеждал её в том, что в случившемся с Тору нет её вины — это тоже много значило. Выходит, Кей ему не безразлична, верно? Да, верно, но только потому, что она — сестра Тору… черт побери.       Злость покалывала кожу, и Кей заерзала на диванчике, до боли сжимая байкерские перчатки, да так, что проткнула ткань ногтями. Кей сознательно разжигала в себе пламя, пока оно не превратится в огненный шар гнева. Гнев лучше, чем обида.       — Ты в порядке? — озаботилась Каори, когда парни из coldrain закончили совещание с Тору насчёт гастролей в Америке.       Кей убрала перчатки в рюкзак и кивнула.       — Да, просто устала.       Каори промолчала. В обеденное время, в кафе, она расспрашивала Кей про вчерашнюю поездку, и, поскольку Кей понятия не имела, как объясниться, не упоминая о некоторых «бомбах», пришлось соврать, что всё прошло замечательно.       На улице ярко светило солнце, но, когда они вышли из кафе, воздух встретил их совсем осенней прохладой, и Кей впервые обрадовалась тому, что надела джинсы. Бедная Каори в красных хлопковых шортиках выглядела так, будто вот-вот отморозит себе задницу.       Девушки свернули за угол, и у блондиночки вырвался шумный вздох.       — О боже…       Заинтригованная, Кей проследила за её взглядом и прищурилась.       Парень с коротко стриженными темными волосами пробирался через забитую автостоянку. Там уже образовалась пробка из машин, и он протиснулся между «Фольксвагеном» и микроавтобусом. В полуспортивных темно-синих брюках и серой рубашке, он как будто сошел с рекламного плаката.       Кей пригляделась еще раз и поняла, что это был её друг-механик, который время от времени чинил её мотоцикл. Его зовут Нобу Накамура. Кроме механики, этот парень занимается починкой музыкальных инструментов. И такого красавца с немного хищными чертами лица и полными выразительными губами трудно не заметить.       Кей взглянула на Каори.       — Понравился?       — Ты что, его знаешь? — удивилась она, одергивая шортики.       — Еще как: этот красавчик чинил мой мотоцикл. Нобу Накамура. — Кей достала из сумки солнцезащитные очки и водрузила их на нос.       — Нобу, — повторила Каори. — Мне нравится имя. Я знаю, что он дружит с Тору и Масато.       Кей вымученно ухмыльнулась. Масато. Кей пыталась вести себя так, будто этого парня не существует. Пока получалось не очень.       — Он начал работать в студии в прошлом году, весной, но он старше меня. — Щеки Каори стали пунцовыми. Каори было двадцать пять, так что Кей начала прикидывать, как это могло получиться. Она внесла ясность, прежде чем она успела задать вопрос: — Он пару лет служил в армии за границей. Трудно поверить, что сейчас он работает здесь. Слишком сексуальный для настройщика и механика.       — Эй. — Кей подтолкнула её локтем. — Не говори о нем так.       — Но с тобой мне не хочется делать красивых детей. А вот с ним… — Она мечтательно вздохнула. — Это совсем другое дело. О, кажется, он идет к нам.       И она не ошиблась. Перепрыгнув через бордюр, он подошел к кафе. Оказавшись в паре шагов от девушек, парень посмотрел в их сторону. Кей снова восхитилась ярко-зеленым цветом его глаз, поскольку для японца это было нехарактерно. Их сияющий взгляд переместился на Каори, потом скользнул по Кей и снова вернулся к блондинке. Каори махнула ему рукой, и оттенок её щек сравнялся с ярко-красным цветом лака на ногтях.       — Привет.       — Привет. — Голос Накамуры как обычно был приятным и глубоким. Посмотрев назад, он, срезая углы, устремился к ним. — Это не работа — это какой-то кошмар. Надеюсь, вы не планируете покидать студию в ближайшее время.       Повисла короткая пауза, и Каори покачала головой.       — Пару часов еще побуду. А ты?       Она прекрасно знала о её планах, но Кей решила ей подыграть.       — Нет. Поеду домой на мотоцикле. — Что уже казалось непривычным, ведь в последнее время её подвозили на машине. Но всё, как погода, изменилось в мгновение ока. Кей тут же выбросила эту мысль из головы. — Нобу-кун, спасибо за починку. Половину стоимости ремонта я тебе отдала, вторая будет со следующей зарплаты.       Накамура кивнул.       — Можешь не спешить, Кей-тян. Как поживает твой брат? — проговорил он.       Как только солнце скрылось за плотной завесой облаков, Кей подняла солнцезащитные очки на голову вместо ободка.       — Хорошо, готовится к свадьбе. А как вы с Субару? — спросила Кей.       — У нас всё хорошо.       — Субару? — Каори стояла вполоборота к нему, скрывая шрам на щеке. — Стоп! Ты…?       — Гей. Да, я гей.— На губах красавчика заиграла улыбка. — И я — парень Субару, родного брата Тору.       — Ни хрена себе, — проговорила Каори.       Накамура переступил с ноги на ногу.       — Кстати, Тору ведь из другого братства? Из того же, что и Масато Хаякава?       Черт возьми, кажется, Кей никуда не деться от этого парня.       — Нет, но они с Масато большие друзья и завсегдатаи вечеринок.       — Как в этот уик-энд? — спросил он. Когда Кей кивнула, он перевел взгляд на неестественно притихшую Каори. — Ты придешь?       Каори откашлялась.       — Нет, я работаю.       На его невозмутимом лице проявился неподдельный интерес.       — А где ты работаешь?       Черт, этот неуклюжий разговор все больше напоминал Кей попытки двух обезьянок надуть футбольный мяч. Но было забавно наблюдать, как Каори украдкой поглядывает на Нобу, хоть ей ничего уже не светило. Когда она ответила на его вопрос, Кей посмотрела вдаль и испуганно отшатнулась. Слишком знакомый черно-серый джип объехал грузовичок и остановился у обочины. Стекло водительского окна поползло вниз вместе с её челюстью.       За рулем в темно-синей бейсболке козырьком назад сидел Масато. Высветленные волосы выбивались из-под её краев.       Ох уж эти парни в бейсболках, её слабое место. И особую слабость Кей, видимо, питала к отцам в кепках.       Взгляд серо-карих глаз переместился с Кей на Нобу. Мрачное выражение его лица заставило её сердце сжаться в комочек.       — Эй, Нобу, в чем дело?       Накамура усмехнулся.       — Да все нормально, старик; а ты-то что здесь делаешь?       Хороший вопрос.       — Приехал за Кейси. — Натянутая улыбка появилась на лице Масато. — Ты готова?       «Какого черта?»       Её брови поползли на лоб. Он приехал забрать её, после вчерашнего-то? После того, как сегодня отменил концерт и не присутствовал на совещании? После того, как целовал её и просил прощения, а потом ошарашил своим отцовством и, до кучи, оскорбил? Наверное, он жил в альтернативной вселенной, где такое было в порядке вещей…       — Кейси? — позвал он, и нетерпение звенело в его голосе как звонок к обеду где-нибудь в особняке английского графа.       Злость запустила в Кей свои острые когти, и её так и подмывало развернуться и уйти, но Нобу и Каори уставились на неё с одинаковым любопытством. Хотя всё это время ей и хотелось показать ему средний палец, устраивать сцену на глазах изумленной публики Кей уж точно не собиралась. Отказ от предложения подвезти привлек бы слишком много внимания, а она умела справляться с вниманием публики только на выступлениях. Наверное, уже досыта наелась прилюдными разборками с Рю.       Сжимая ремень рюкзака, Кей повернулась к Каори и Нобу.       — Пока, ребята, увидимся.       Махнув девушке рукой на прощание, Накамура выглядел несколько удивленным. Каори усмехнулась, как будто Кей только что сказала «да» на предложение руки и сердца.       «Тьфу…»       Чувствуя напряжение каждой мышцы, Кей подошла к машине, рывком открыла пассажирскую дверь и с силой захлопнула. Розовая коробочка лежала у него на коленях, и, если бы он сейчас протянул её Кей, она бы, скорее всего, запустила ему этим кексом в физиономию.       Пока Масато наблюдал, как она пристегивает ремень безопасности, оттенок его глаз менялся, становясь почти черным. Прошло какое-то время, прежде чем он произнес:       –Нобу Накамура?       Кей поджала губы и откинулась на спинку сиденья.       — Кажется, я пропустила начало этого разговора, потому что никак не пойму, с чего вдруг ты назвал его имя.       Его челюсть напряглась.       — Ты разговаривала с ним.       — Да, — медленно протянула она. — Так же, как и Каори. На самом деле он — мой давнишний друг. И он занимался моим мотоциклом.       Тронув с места, Масато сосредоточился на дороге.       — Мне так не показалось. Тебе известно, что он старше меня? Слишком взрослый для тебя…       Кей выпрямила спину и изумленно уставилась на него.       — Ты что, серьезно, черт возьми? Нобу — гей! Он парень старшего брата Тору.       Он моргнул, и его глаза сузились.       — Сквернословить необязательно.       — Не надо меня учить, — огрызнулась Кей. — Придурок.       Масато скривил губы, а Кей разозлилась пуще прежнего.       — Но если серьезно, Накамура… ну, он через многое прошел, и тебе не стоит путаться с таким дерьмом, — наигранно заботливо произнёс Хаякава.       — Хорошо, спасибо за совет, папочка. — Он выстрелил в девушку взглядом, и она ответила тем же. — Но я не просила тебя о нём. И, если не ошибаюсь, я имею право общаться с кем угодно… постой-ка. — Глупая, но все-таки очень необходимая мышца в её груди сделала кувырок. — Ты что, ревнуешь?       — Что? — фыркнул Масато, приближаясь к парковке перед зданием студии. — У меня и в мыслях не было ревновать. Тем более, раз уж он гей. Если честно, эмоции не имеют никакого отношения к тому, о чем я тебе говорю. Накамура — хороший парень, но…       — Черт, это невероятно! — Кей подскочила на сиденье, и рюкзак соскользнул с её коленей. — Почему мы вообще говорим о Нобу-куне? Выпусти меня!       Возникла пауза.       — На автостраде произошла авария, а я возвращался с фермы, так что никак не мог успеть на совещание, — сказал он, словно это все объясняло. — Возьми кекс. Он со «Сникерсом»…       — К черту кекс! — Кей уставилась на него, а он пристально смотрел на неё, как будто она только что послала к черту младенца. Её мысли неслись наперегонки. — Какое это имеет отношение ко всему что происходит?       — Я не прогуливал нарочно. И не хочу, чтобы ты так думала. — Именно так Кей и думала, но уж, конечно, не призналась бы ему в этом. Масато провел рукой по кепке, глубже натягивая её. — Просто объясняю, почему меня не было тогда и почему я появился сейчас. И как раз вовремя, потому что ты ждала меня…       — Я не ждала тебя.       Он взглянул на Кей из-под опущенных ресниц.       — Значит, ты все-таки разговаривала с Нобу.       — О, боги мои! — Она всплеснула руками. — Это глупо, и не о том нам нужно говорить.       — О чем нам нужно поговорить, Кейси? — спросил он, выруливая на дорогу и останавливаясь в «пробке». Затор растянулся на все четыре полосы.       — Ты сам знаешь о чем. Вчера…       — Вчера было вчера. — Парень откинулся назад, потирая рукой подбородок. — Ситуация вышла из-под контроля. Бывает.       Её брови взметнулись вверх.       — Бывает? И часто? Вот так прогуливаешься, а потом вдруг оказываешься в объятиях девушки? И часто ты оступаешься на девичьих губах? Если так, то представляю, как тебе тяжело живется.       — Ну, хорошо… — На его лице промелькнула озорная и дразнящая усмешка, но Кей не повелась на неё. Он вздохнул. — Кейси, ты красивая девушка, а я парень, и…       — Ох, заткнись.       Его глаза расширились.       — Даже не пытайся закончить свою мысль самой слабой и нелепой отговоркой. Тебя влечет ко мне.       — Я этого и не отрицаю. — Поток машин не сдвинулся ни на сантиметр, но мышца на его скуле дергалась, как спидометр.       — И в этом вся проблема, верно? Тебя влечет ко мне. Ты хочешь меня, но сопротивляешься этому из-за Нино? — Злость клокотала в ней, заставляя сердце учащенно биться, но она должна была сказать те слова, что не давали ей покоя. — О, как это мудро. Ведь меня интересует только секс. Мне бы только перепихнуться!       Он ударил обеими руками по рулевому колесу. Охваченная не только негодованием, но и тысячей самых разных взрывных эмоций, Кей отстегнула ремень безопасности. Масато напрягся.       — Кейси…       — Молчи. Слушай. Это уже не смешно. Не ты целовал меня и извинялся потом. Дважды, что само по себе оскорбительно. И ты не напивался до бесчувствия, чтобы потом и не вспомнить — как удобно! — что говорил мне. — Кей нагнулась, хватая с пола упавший рюкзак. Нужно было бежать, прежде чем начать дубасить его по голове или, хуже того, расплакаться. Оба варианта представлялись одинаково унизительными и не могли принести удовлетворение. — Ты знаешь, что нравишься мне. Как давно ты это знаешь? Черт, ты же бросил мне это в лицо. Но ты предпочел, чтобы мы остались друзьями, и я понимаю, что ты не такой, как все. У тебя есть ребенок.       — Я не воспитываю его…       — Но ты все-таки отец! — прокричала Кей и, когда он откинулся на спинку, постаралась умерить пыл. — Послушай, я пытаюсь смотреть на это трезво и смириться с твоим выбором. Но ты не можешь целовать меня, если мы друзья. Ты не можешь говорить гадости, когда я общаюсь с другими парнями, если мы друзья.       Его грудь поднялась в тяжелом вздохе.       — Ты права.       Дурацкая горечь обожгла её горло. Его смирение убивало, но казалось правильным и могло облегчить жизнь им обоим. И в самом деле, зачем Кей Масато с таким багажом дерьма? Но ожог поднимался выше, подбираясь к глазам. Она потянулась к ручке двери. Такая вещь, как гордость, не позволяла девушке остаться в его машине и слушать то, что он собирался сказать.       — Увидимся.       — Кейси! — Он потянулся за ней, но Кей уже выбралась из джипа прямо посреди запруженной улицы и надела байкерские перчатки. — Перестань, не делай этого. Нам нужно…       — Нам ничего не нужно. Счастливо. — Она хлопнула дверью и ушла.       Боль поднималась к горлу и угрожала прорваться рыданиями. Но такого безобразия в духе мелодрамы «Дневник памяти»* она не могла допустить.       Кей шла вперед, почти бежала, лавируя среди застывших машин. Она слышала, что он зовет её, но не обернулась и добежала до своего транспорта. Камень в груди тянул к земле, но она собрала жалкие остатки достоинства и устояла. За рулем мотоцикла стало легче, а ветер, дующий в лицо, еще сильнее остужал кипевшие внутри чувства.       Масато с его поцелуями, верховой ездой и всем-всем-всем пусть катится к чертям. Он всегда уходил первым. Теперь пришла её очередь.