Лучший друг кузена

      Перед ним стояла девушка, при встрече с которой начинаешь чувствовать себя полным ничтожеством — она была прекрасна. Длинные черные волосы блестели как стекло, а загорелое упругое тело так и манило своими выпуклостями.       Она была без рубашки.       Из одежды на ней оставались джинсовая юбка и кружевной красный бюстгальтер, который доказывал, что некоторые груди могут бросить вызов гравитации. И Кей понимала, что они натуральные.       Ватабэ видела эту девушку несколько раз около студии, всегда в компании таких же красавиц. Кей не знала её имени, но в эту минуту ненавидела так, как если бы они бились за место на сцене во время выступления, но не могла оторвать взгляд. Может, виной всему было пиво, а может, и сиськи. Но точно нужно было отвернуться.       Прошло какое-то время, прежде чем Масато и незнакомка посмотрели в сторону Кей. Что-то промелькнуло в его глазах цвета вороненой стали, и он открыл рот. Кей бросило из жара в холод, когда их взгляды встретились.       «Так вот, значит, где скрывался Масато. Думаю, трахать других девушек ему не мешали никакие сомнения или опасения».       Смешок поднялся откуда-то изнутри и, прежде чем Кей смогла его остановить, вышел на поверхность, как пузырьки в стакане пива. Она зажала рот рукой, и смех сменился истерикой.       «Зачем я так напилась?»       Глядя на Кей, девушка вскинула идеально ухоженные брови. Её пухлые губы недовольно скривились.       — Что за дела?       Кей скрутило узлом, и она не могла пошевелиться.       «Неужели он и ей таскает кексы? О боги… Невыносимо даже думать об этом».       К Кей вернулся дар речи, и она пролепетала, пятясь назад:       — Простите. Я искала туалет.       — Это уж точно не туалет, — ехидно произнесла она.       Тепло прилило к щекам, и тугой узел переместился в горло. Масато целовал Кей, не далее как позавчера. Он прикасался к ней, рассказывал правду о Нино, но, видимо, Кей сильно преувеличила эти крохи внимания и слепила из них великое чувство.       — Простите, — снова неловко промямлила Кей, и её взгляд метнулся к Масато, который поднимался со стула. — Я… — Ком устроился в горле и не дал Кей договорить. В спешке она неловко повернулась и ударилась левым коленом об дверь. Взрыв боли шипением сорвался с ее губ.       — О боже, — пробормотала девушка.       Полыхая красным перцем, Кей бросилась в коридор, думая только о том, как бы поскорее убраться отсюда.       — Кейси, — позвал Масато. — Подожди секунду — Кейси!       Кей не остановилась. Ни когда он выкрикнул её имя, ни когда та девушка окликнула его. Забыв, зачем вообще потащилась наверх, Кей сбежала вниз по ступенькам. Сердце колотилось так, что едва уже не тошнило. Разрываясь между смущением и шоком, Кей направилась к боковому выходу на кухне, стараясь остаться незамеченной теми, кто сидел в гостиной.       Здравый смысл испарился из головы как рубашка с той девки. Кей окунулась в холодную ночь и… пошла вперед по заросшему сорняками тротуару. Протиснувшись между машинами, припаркованными вдоль обочины, она свернула направо и продолжала идти.       В голове попискивал голосок, призывая девушку образумиться, но она уже закусила удила. Если Кей что и знала наверняка, так только то, что не может оставаться на этой вечеринке. Она бы не смогла смотреть в глаза Масато, да и всем остальным, после того, чему стала свидетелем.       Глухо звонил сотовый, но Кей так и не достала трубку из кармана.       Она хотела вернуться домой.       Не в съёмный, а в свой родной дом. Кей хотела отмотать время назад, перенестись в месяц май и не делать тот дурацкий прыжок, который разрушил всё. Если бы она только могла, сейчас её бы здесь не было. И Масато рядом — тоже.       К тому времени как Кей оказалась за территорией дома и увидела перед собой темные аллеи, уходящие в сторону главной дороги, ей стало не по себе. Ватабэ поняла, что погорячилась — надо было попросить Николь отвезти её домой, но не хотелось портить им вечер. Она могла попросить Мэй, но Изуми пришел бы в ярость…       Сотовый снова завибрировал в заднем кармане, но так и не привлёк внимания владелицы.       Или пиво притупило боль в колене, или мучительная тяжесть в груди перебивала все другие ощущения, которые казались ничего не значащими. И, наверное, пиво было виновато в том, что Кей на полном серьезе собиралась вернуться в съёмный дом, преодолев пешком не один километр в ночи.       Вот и последний дом — темный и тихий. Мимо, напугав Кей до смерти, промчался грузовик. Она остановилась у обочины и поправила волосы, выбившиеся из пучка.       «Он целовал меня. Он прикасался ко мне. Он обнимал меня. Он пытался найти увлечение, которое заменило бы мне танцы, чтобы я снова могла летать».       В глазах стояли слезы — не только разочарования, но и обиды на собственную глупость.       «Какого хрена я решила идти пешком?»        Кей отпустила волосы, и ветер тут же подхватил несколько прядей, разметав их по плечам и лицу.       «Что я делаю? Тору будет в ужасе, когда обнаружит, что я исчезла. Чего доброго, вызовет поисково-спасательную службу. А Масато-кун? Он, наверное, решил, что я законченная психопатка, но он говорил… и я думала… я ошибалась».       Кей крепко зажмурилась, чтобы не разреветься. Видеть Масато с другой девушкой было так же больно и обидно, как получить пощечину. И, пожалуй, впервые она подумала о том, что её чувства к нему гораздо серьезнее и глубже, чем предполагала. Стала бы Кей так убиваться просто из-за парня?       Кей открыла глаза, презирая себя за слабость.       «Это не я. Я давно уже не такая. Я больше не…»       Свет фар, прорезав темноту, быстро приближался к девушке. Сердце затрепетало. Кей видела, что это джип, но не могла поверить, что такое возможно.       «Нет, это не он».       Взвизгнули тормоза, джип резко остановился рядом с ней, и Кей увидела лицо Масато через открытое пассажирское окно. Его глаза скрывала тень, но губы сжимались в плотную, гневную, тонкую линию.       — Я звонил тебе.       У девушки не нашлось ни одного ответа, который не изобиловал бы ругательствами.       Масато наклонился к окну, и теперь, когда Кей увидела его глаза, они метали молнии.       — Садись в машину.       — Нет. — Слово само сорвалось с губ, и, черт возьми, стало немного легче.       Он сурово зыркнул на неё.       — Садись в машину, Кейси.       — И не подумаю.       Он отвел взгляд и глубоко вздохнул, прежде чем снова уставился на неё.       — Что ты здесь делаешь одна, на дороге? Не заставляй меня думать, что ты глупее, чем есть на самом деле.       И, как только он это произнес, в Кей будто что-то взорвалось. Злость хлынула из всех щелей. Из тихой овечки она превратилась в настоящую стерву.       — Глупее, чем я есть? По-моему, нет ничего глупее, чем спрашивать меня о том, что я здесь делаю, когда это чертовски очевидно. Я иду домой.       Он посмотрел так, словно она призналась в том, что у неё есть пенис.       — Ты идешь домой?       — Разве я не ясно выразилась? — огрызнулась Кей. Не самый умный ответ, но она была вознаграждена, когда увидела, как омрачилось его лицо.       — Ты совсем спятила? — Когда Кей не ответила, он выругался и, вывернув руль, съехал на обочину. Оставив двигатель включенным, он выскочил из джипа и в следующее мгновение оказался перед ней. Её взгляд уперся в его расстегнутую рубашку. — Во-первых, ты идешь по автостраде. Здесь носятся автомобили, и еще не хватало, чтобы ты угодила под колеса! Ты же угробишь себя, Кейси.       Как будто в подтверждение его слов, мимо промчалась машина, оглушив их орущей музыкой. Очень своевременно. Кей сложила руки на груди.       — Я…       — Или кто-то может остановиться. — Он поймал её подбородок, заставляя смотреть себе в глаза, когда она попыталась отвернуться. — И не факт, что он просто подбросит тебя до дома. Ты меня понимаешь?       Кей побледнела.       — Понимаю, но…       — И, наконец, твое колено. Ты хотя бы об этом подумала?! — Он разошелся не на шутку. Он все еще держал её подбородок, не позволяя девушке даже моргнуть. — Ты думаешь, с твоей травмой полезны такие прогулки? И ради чего?       Кей открыла рот, приготовившись сказать то, что вряд ли разрядило бы обстановку, но вырвались совсем другие слова:       — Этот кекс был для неё?       «Черт бы меня побрал. Чтобы я ещё раз напилась! Будь проклято это пиво и все бочонки, банки и бутылки мира».       Масато смотрел в её глаза, и прошла вечность, прежде чем он опустил руку и выругался.       — Садись в машину, Кейси. И не спорь со мной. — Он отступил в сторону, но тут же вернулся к ней. — К черту!       Он даже не дал возможности сделать ей и шага. Как и в тот день, когда они встретились в ТЦ и он протащил её до машины, она вмиг оказалась у него на плече. Мир накренился, и волосы упали на лицо, закрыв его спутанной пеленой.       — Какого хрена?! — вскрикнула Кей, судорожно хватаясь за его рубашку. — Дебил, поставь меня обратно!       — И не подумаю. Я не собираюсь стоять здесь и спорить с тобой. — Он подошел к джипу и рывком открыл дверь. — Мы с тобой поговорим в…       — Я не хочу с тобой разговаривать! — Кей колошматила его по спине. Он не издал ни звука, когда развернулся и опустил её на переднее сиденье. — Ты…       — Если слезешь с этого места, клянусь богами, я сам на тебя сяду, — предупредил он.       — Я не… что ты сказал? Сядешь на меня? Тебе что, два годика?       Масато ухватился за дверь.       — Сиди смирно.       — Я не собака.       Он наклонился и почти вплотную приблизил свое лицо к ней. Его глаза отливали волшебным серебром.       — Сиди здесь. Если ты выйдешь, я брошусь в погоню. Как собака.       Кей сморщила нос.       — Какой милый образ.       — Сосредоточься пока на нем. — Он захлопнул дверцу.       Девушке не хватило времени подробно обдумать вариант бегства и погони. Он сел за руль, и джип тронулся с места прежде, чем её мозг сообразил, что происходит.       — Кекс был не для неё.       Кей ему не поверила.       — Он предназначался тебе. Черт, не могу поверить, что ты собиралась идти домой пешком. — Он покачал головой и пробежался пальцами по волосам. — Почему? Это из-за меня?       — Нет. Ты здесь ни при чем. Просто хотела пойти домой.       — Как же! Врать ты не умеешь…       — А из тебя фиговый прорицатель, — огрызнулась Кей, складывая руки. Пиво взбурлило в животе. — И вообще, почему ты здесь? Разве полуголая цыпочка не ждет тебя в твоей спальне?       — И ты хочешь сказать, что это никак не связано с твоим бегством?       Кей было открыла рот, но тут же заткнулась.        «Блять».       Она уставилась в окно, поджимая губы.       — Ясное дело, что я помешала.       — На самом деле я этому рад.       Кей хохотнула.       — Даже не сомневаюсь.       Он помолчал, сворачивая направо.       — Это не то, о чем ты подумала. Что произошло? Да ничего особенного.       — Я не дура, Масато-кун. И, честно говоря, разве ты обязан мне что-нибудь объяснять? Нет. Мы же друзья, не забыл? Ты можешь общаться и трахаться с кем угодно. И я тоже могу общаться и трахаться с кем угодно. В конце концов, я просто хочу…       — Я обязан тебе всё объяснить, черт возьми. — Он сжал рулевое колесо. — И, постой-ка… трахать кого угодно? Какого хрена ты себе…       У Кей перехватило дыхание и защипало в глазах.       — Я не намерена это обсуждать.       — Нам нужно поговорить, — перебил он, и его голос стал жестким. — Это надо было сделать еще вчера.       — И у меня есть телефон. — Кей стремительно развернулась к нему и хлопнула рукой по приборной панели. — Но ты даже не позвонил.       Он скосил на неё взгляд.       — Я хотел, чтобы ты для начала успокоилась. Я бы нашел возможность поговорить с тобой сегодня, если бы Тору не было рядом.       — О, но, кажется, ты был слишком занят, да? — Кей понимала, что это звучит по-детски. Лучше заткнуться.       Масато сделал глубокий вдох.       — Я не приглашал её к себе, Кейси. Она сама пришла.       — И, наверное, просто так скинула рубашку? Часто у тебя случаются такие сюрпризы? — Кей хохотнула. — Какую интересную жизнь ты ведешь: соблазняешь девушек сладкими речами, а потом они сами раздеваются.       На его губах заиграла полуулыбка.       — Да уж, живу в свое удовольствие…       — Заткнись.       Он вздохнул.       — Кейси, я не лгу тебе. Веришь? Ее зовут Мисаки. Мы несколько раз перепихнулись, но это было давно. Я даже не знал, что она будет здесь сегодня. Просто пришла ко мне и сняла рубашку.       Кей фыркнула.       Мышца задергалась на его скуле.       — Она хотела большего. Не буду врать, на миг я задумался, потому что я парень, но не стал этого делать. Она не та девушка, которую я хочу. И между нами ничего не было. Она скинула рубашку за минуту до того, как вошла ты.       Кей задержала на нем взгляд, а потом отвернулась. Верить ему было так же опасно, как сигать через дорогу перед носом автомобиля. И, черт возьми, она хотела верить ему. Бешено бьющееся сердце умоляло поверить.       — Черт, Кейси, я даже приготовил для тебя кекс. — Он помолчал. — Неужели ты действительно думаешь, что я бы трахал кого-то, зная, что ты на вечеринке?       — Ты не знал, что я приду.       — Знал! — выпалил он.       «Ладно. Это ничего не меняет».       Кей гордо пожала плечами.       — Черт побери, Кейси, ты правда так думаешь? — Он опять выругался. — Ты так думаешь?       — Ты поцеловал меня и пожалел об этом. Ты столько всего наговорил мне, о чем потом и не вспомнил, потому что был пьян, ты…       Масато ударил по тормозам, и они остановились посреди темной улицы. Глаза Кей расширились, и она повернулась к нему.       — Что ты…       — Между мной и Мисаки ничего нет вот уже несколько месяцев, Кейси. Ничего. И знаешь, что? Я никогда не целовал её.       Кей моргнула.       — Как это?       — Ни разу. Прошло много лет с тех пор, как я целовал девушку, так что не думай, что ты всё знаешь. Ты ничего не знаешь.       Если бы кто-то решил сейчас промчаться с ветерком — страшно подумать, чем бы всё закончилось.       — Но ты целовал меня.       — Да, целовал. Черт, я действительно целовал тебя и…       — Как я могу тебе верить? — А ещё лучше, почему должна верить? Всё пустое.       Масато снова чертыхнулся, и в следующее мгновение его рука легла девушке на затылок. Когда он притянул Кей к себе, сердце екнуло: он поцеловал её. В его поцелуе не было ни нежности, ни медлительности. Он целовал Кей яростно и грубо, словно заявлял права на свою добычу. Или как будто и впрямь очень долго жил без поцелуев. Кровь кипящей лавой растекалась по её венам в ответ. Он оторвался от неё, и Кей оставалось только удивленно смотреть на него, прислушиваясь к грохоту сердца.       Кей почему-то поверила.       Кей не знала, почему и каким образом поцелуй мог подтвердить всё, что он сказал, но она поверила. До конца своих дней.       Тяжело дыша, он вернулся на свое место и нажал на газ. Джип тронулся с места.       — Это то, чего никогда не было между мной и ею. Никогда, Кейси.       Может, опять вмешалось пиво. Пробудившее в Кей желание доказать, что и она может быть такой же сексуальной, дерзкой и соблазнительной, как та девушка, даже не снимая рубашки и не обладая такими формами (впрочем, сексуальность предполагала работа стриптизёршей). А может, её возбудил поцелуй. Казалось, гремучая смесь эмоций всколыхнулась в груди, и похоть разлилась жарким теплом между бедрами. Неважно, что это было, но мозг отключился, и заговорило тело. Оно заторопилось, словно опасаясь, что в голове родится здравая мысль, или что-то напомнит о последствиях. Или Кей просто вспомнит, что у Масато и без того проблем хватает. Или снова напомнит о себе обида.       Кей перегнулась через центральную консоль, прижимаясь губами к уголку его рта. Он не шелохнулся, когда её рука скользнула между ног, обхватывая его. Тогда он дернулся, но, упираясь в её ладонь, напрягся, и молния джинсов еле сдерживала его возбуждение.       — О боги, — простонал Масато, и, запрокинув голову, Кей увидела, как побелели костяшки пальцев, сжимавших руль. Он бросил на нее быстрый косой взгляд из-под опущенных век. — Что ты делаешь?       — Разве это не очевидно? — Она провела рукой по всей его внушительной длине.       Он глубоко вздохнул, переводя взгляд на дорогу.       — Ничего не очевидно, когда дело касается тебя. — Масато мог бы убрать её руку или попросить Кей остановиться. — Ничего из того, что ты делаешь в этом гребаном мире, не очевидно.       Слова тонули в странной теплой дымке, обволакивающей мысли Кей. Её руки знали, что делать. Она делала это прежде с Рю…       Кей расстегнула пуговицу на поясе джинсов и осторожно потянула молнию вниз. Металлический звук казался громче, чем свист воздуха, влетающего в приоткрытые окна.       Масато тяжело дышал, когда она протянула руку и, сомкнув пальцы вокруг теплой твердой плоти, освободила его из плена.       — Кейси, — громко простонал парень. Дрожь пробежала по его телу, и он рванулся навстречу, когда Кей обхватила его ладонью. Джип замедлил ход.       Ощущение его кожи — раскаленной и гладкой как шелк — привело девушку в неописуемый восторг. На какое-то мгновение она словно забылась. Кей чувствовала его от основания до кончика, и внизу живота нарастала тянущая боль.       — О боги, это сведет меня с ума. — Голос Масато прозвучал глухо. — Ты…       Кей вытянулась, насколько смогла, и опустила голову. Солоноватый привкус его кожи заиграл на кончике языка. Она медленно переместила руку вниз, продолжая исследовать, завлекая его глубже в свой рот.       — Кейси, — прорычал он, изгибаясь всем телом, когда она впервые попробовала его на вкус. Поднимаясь вверх, Кей коснулась языком головки. — Ни фига себе, где ты этому научилась? Черт… Не отвечай, я не хочу знать. Я предпочитаю думать, что… ты родилась с этим талантом.       В ней заклокотал смешок, посылая неуловимые вибрации. Он выругался, и его тело напряглось.       «Хм».       Кей даже не догадывалась, что смех в этом положении вызовет у него такую реакцию. Он пульсировал в руке и во рту. Инстинкт, казалось, взял верх, когда её губы и рука задвигались в унисон.       — Ты погубишь меня — погубишь нас. — Его бедра дернулись, и Кей расслышала рев двигателя. — Черт, — зарычал Масато, когда она ускорила темп. — Ты убиваешь меня.       Кей улыбнулась, продолжая играть с ним языком. Жар все сильнее охватывал её, спускаясь вниз по телу. Между бедрами разливалась боль. Никогда прежде она так не возбуждалась. Девушке казалось, что она впервые в жизни по-настоящему захотела сделать это, и, наверное, поэтому ощущения так обострились.       Торжествующий стон прозвучал приглушенно, когда его свободная рука опустилась Кей на затылок. Вплетаясь пальцами в волосы, Масато освободил их из пучка и легким усилием направлял её движения. Потом его рука скользнула вниз и легла на шею, большой палец отыскал бьющуюся жилку пульса, нежно массируя кожу, пока она не сжала бедра, изнемогая от желания.       — Я не смогу долго терпеть. А, черт, я… — Его бедра приподнялись, и он вздрогнул, обхватывая её затылок. — Кейси, ты должна остановиться, или я…       Кей не собиралась останавливаться. Она никогда раньше не глотала. Сама мысль об этом вызывала отвращение, но только не с ним. Видимо, сейчас в ней звучал голос внутренней порнозвезды, которая дремала в ней очень, слишком долго. Ещё один поворот языка, скольжение руки, и он выкрикнул её имя, содрогаясь в конвульсиях.       Когда все закончилось, Кей поцеловала его и только после этого подняла голову, поправила трусы и застегнула молнию на джинсах. Рука Масато дрожала на её шее, и пальцы впивались так, что, наверное, оставили клеймо на коже.       Масато смотрел прямо перед собой, его губы приоткрылись, а грудь поднималась и опускалась в учащенном дыхании. Выражение его лица оставалось непроницаемым. Кей выглянула в окно. Дорога была длинной и темной. Она не узнавала окрестностей, поэтому догадалась, что это не автострада. Удивительно, что они не разбились.       Её взгляд вернулся к нему, когда Масато опустил руку. Его рот был плотно сжат, и он все еще тяжело дышал. Сердце Кей замерло и в следующее мгновение сделало опасный кувырок.       «О боги. Зачем я это сделала?»       Теперь Кей могла привести тысячу — нет, миллион — причин, почему ей не следовало так поступать. Она бы, наверное, смогла написать целый трактат о том, чего нельзя делать за рулем. Особенно с парнями, имеющими детей. Но откуда ей было знать?       Кей тотчас стала придумывать себе оправдания.       «Я выпила. И была под кайфом. Целый день почти не ела. Может, у меня диабет или не все в порядке с головой — да, пожалуй, звучит правдоподобно. Надо отметить и это в своем трактате».       Ни слова не говоря, Масато покосился на Кей — нет, в сторону обочины. Он резко затормозил, съезжая к самому краю дороги. Она выбросила руку вперед и чудом не шмякнулась лицом в приборную панель.       Оставив автомобиль на холостом ходу, он, странно притихший, открыл водительскую дверцу и вышел. Он вышел из машины! В салоне зажегся верхний свет.       — Офигеть, — пробормотала Кей, когда он встал перед машиной. В слепящем свете фар его красивый профиль казался еще более точеным и суровым.       «Он собирается высадить меня? Заставить идти назад пешком, выбросив у черта на куличиках? Несоразмерно жестокое наказание. А я-то думала, что подарила ему чертовски сильный оргазм. Он бы должен благодарить меня…»       Масато открыл пассажирскую дверь, и её взгляд сразу скользнул вниз. Пояс его джинсов все еще был расстегнут, и, держите Кей, зрелище того стоило.       Девушка сделала глубокий вдох.       — Масато-кун…       Он обхватил её щеки ладонями, и его губы тотчас завладели её ртом. Поцелуй был таким же, как тот, после которого Кей пришла в голову гениальная идея минета. Требовательный. Голодный. Поцелуй, в котором есть место только дегустации и ощущениям. Его язык раскрыл её губы, заглатывая испуганный вздох. Поцелуй становился всё глубже, когда его руки скользнули под юбку, обхватывая её бедра. Оторвавшись от губ, он впился в Кей взглядом и развернул на сиденье лицом к себе.       Она вскрикнула, когда он потянул её вперед, усаживая на самый край. Откинувшись назад, Кей уперлась локтями в водительское сиденье. Его лицо стало сосредоточенным, когда он приподнял её и просунул пальцы за пояс леггинсов.       Между ними пробежала искра понимания, и тогда он потянул их вниз, спуская до самой лодыжки. Кей накрыло горячей волной, и грудь поднялась в удивленном вздохе.       «Ладно. Он не сумасшедший. Он определенно не…»       Масато приподнял край юбки и запрокинул голову назад. Кадык заходил ходуном.       — Черт побери, ты без трусиков?       «Без трусиков? Что? О, боги. Я и забыла».       Огонь в ее теле запылал еще жарче.       — Я… я не люблю носить их с легинсами.       Он резко подался вперед, фиксируя рукой её шею.       — Идеально. — Он снова поцеловал Кей, проникая языком в рот. — Чертовски идеально.       Он прервал поцелуй и пристально посмотрел на девушку. Его большие ладони выделялись темными пятнами на светлой коже ее бедер. По привычке, сложившейся за годы танцевальных занятий в трико, купальниках и коротеньких платьицах, Кей продолжала делать эпиляцию в интимной зоне. И сейчас, когда он раздвинул ее ноги, она предстала перед ним во всей свой нагой красе.       Глубокий сексуальный звук вырвался у него.       — Ты прекрасна, Кейси. Красивее, чем я даже мог вообразить.       Во рту пересохло, и тело закипело изнутри.       — Откройся, — пробормотал он.       Кей поборола желание сдвинуть ноги. Мало ли кто мог проехать мимо. Она понятия не имела, где они находятся, насколько близко от её съемного или других жилых домов. Черт возьми, да и на полицию можно напороться… Но она все-таки открылась ему.       — Больше.       Сердце бешено колотилось, когда Кей раздвинула ноги, растягивая леггинсы на лодыжках. Его руки скользнули по её коже и остановились на бедрах. Происходящее казалось безумным сном с мурашками и обостренными чувствами. Сердце билось так сильно, будто её вот-вот хватит удар.       Масато не сводил с Кей глаз цвета темной меди, опуская голову. Он был так же смел и решителен в своих ласках, как и Кей, но это… казалось совсем другим. Интимным и совершенно неподражаемым. Она дернулась, когда его теплое дыхание приблизилось к ней, и вскрикнула, когда он коснулся её там сладким поцелуем, от которого замерло сердце.       Он упивался ею.       Его рот был на Кей — горячий, влажный и дерзкий. Движения языка, уверенные и дразнящие, сменялись неустанными и глубокими проникновениями. Кей запрокинула голову назад, и мысли закружились вихрем. Она тяжело дышала, и её бедра двигались, вдавливая в сиденье. В теле бушевала буря. Кей потеряла контроль над собой — её руки цеплялись за кожаную обивку, голова билась о водительское сиденье. Она выгнула спину, когда он проник глубже.       — Масато-кун, — застонала Кей, сжимаясь тугой спиралью. Каждая клеточка напряглась, от мышц в ладонях до кончиков пальцев ног. Так бывало с ней на сцене, когда она делала первые па — и тело, натянутое как струна, постепенно раскрывалось в танце, следуя зову музыки.       — Повторяй мое имя. — Его пальцы впивались в её кожу, и Кей шипела от удовольствия. — И я никогда не остановлюсь. Клянусь тебе.       Кей бы умерла, если бы он сдержал свое слово. Она уже умирала — у нее вырвался крик, когда накрыла волна и тело достигло пика желания. Кей не могла дышать, раздавленная облегчением, которое билось и пульсировало в ней. Ноги дрожали, руки судорожно хватались за воздух. В салоне разносилось странное эхо, и Кей не сразу сообразила, что эти звуки исходят от неё.       Смутно осознавая, что он склонился над ней, Кей почувствовала его губы на своих губах, а вместе с ними и свой вкус. Она все ещё витала в облаках, когда его рука спустилась по бедрам, и он прошептал её имя. Шершавые пальцы пробежали вниз по ногам. Он натянул на неё леггинсы, одернул юбку и помог сесть. Кей потеряла туфлю — он нашел ее и надел девушке на ногу.       Кей положила голову на спинку сиденья, пытаясь восстановить дыхание, пока он пристегивал её ремнем безопасности. Дрожь пробежала по телу, когда он скользнул рукой по её предплечью, поднимаясь к щеке. Он повернул её подбородок к себе, и Кей заморгала, с трудом удерживая глаза открытыми.       — Если ты сейчас скажешь, что мы не должны были этого делать, или если ты извинишься… — Кей зевнула. Очень сексуально. — Я врежу тебе по яйцам.       Вздернулся уголок его влажных губ.       — Я не собирался говорить ни то, ни другое.       — О?..       — Нет. — Он провел большим пальцем по её нижней губе. — Я собирался сказать тебе, что это была лучшая… моя лучшая поездка по этим чертовым дорогам.